Падшие ангелы в погонах

Глава 13 Первым делом, первым делом самолеты… И вертолеты

Адмирал Илларионов был всецело занят подготовкой к операции «Магистр» (как решили назвать свое желание наложить лапу на Мальту), и изучал последние новости из открытых источников, которые каждое утро ему подготавливала группа по сбору и анализу информации. Вчера поздним вечером прибыл довольный начштаба и сообщил, что затея с копированием итальянского торпедного катера удалась. Копия в настоящий момент находится в трюме «Тавриды» и извлекать ее на свет божий пока не будут. Итальянские матросы, оставленные на катере, ничего не поняли ввиду пребывания в состоянии нирваны, а остальной экипаж вовсю предается чревоугодию и разврату и о возвращении к месту службы в ближайшее время не помышляет. Катер-копию спустят на воду, когда оригинал уйдет обратно в Таранто. Просматривая подборку новостей, адмирал целиком ушел в европейские события и был удивлен, когда его побеспокоил командир авиагруппы полковник Демидов, попросив принять по неотложному делу. Понимая, что по пустякам его тревожить не будут, адмирал тут же отложил бумаги.

— Садитесь, Николай Иванович. В вашем хозяйстве стряслось что-то важное?

— Пока еще не знаю, товарищ адмирал, но возможно. Может быть я и поднимаю панику, но смолчать о таком… Короче говоря, перед мальтийской операцией решили сделать профилактику всем бортам. И когда полезли в движки, выявили одну странную особенность. На тех узлах, которые ставили н о в ы м и перед самым «попадаловом», совершенно нет никаких следов работы. А они должны быть, поскольку машины летали. Если бы не это, то ничего бы и не заметили. С точки зрения физики такое невозможно. Износ деталей, хотя бы мизерный, обязан быть. А его просто н е т. Детали — как будто только заводскую смазку удалили.

— Оч-ч-ч-ень интересно… Хотите сказать, что у нас появились вечные самолеты, которые не изнашиваются?

— Боюсь это утверждать, но факты говорят сами за себя. Либо износа новых деталей вообще нет, либо он настолько микроскопический, что обнаружить его визуально невозможно. Может быть, что то же самое происходит и со всей остальной нашей техникой. Просто это еще не выявили, поскольку прошло очень мало времени. Мы бы и сами не заметили, если не ставили перед «попадаловом» на некоторых машинах совершенно новые агрегаты.

— Кто еще об этом знает?

— Да практически вся авиагруппа. Сначала это восприняли, как головотяпство техников, перепутавших детали, и посмеялись. И только потом дошло, с чем столкнулись. Когда поняли, что никакой ошибки нет.

— Николай Иванович, если это действительно так… Понимаю, что предотвратить утечку информации уже невозможно, но постарайтесь ее хотя бы исказить до такой степени, чтобы все воспринималось, как пьяный бред. Наблюдайте за состоянием матчасти самым внимательным образом. Ибо если все подтвердится… Сами понимаете, во что превращается наша эскадра. Возможно, механизм «попадалова» настолько повлиял на молекулярную структуру металла, что он приобрел невиданные в обычных условиях свойства? В любом случае, тут нужны ученые умники, которых у нас нет. А больше никаких чудес не происходит? Полтергейст какой-нибудь? Например, новые железки появляются, которых раньше не было? Или что-то исчезает бесследно?

— Нет, такого пока не заметили. Все, как обычно. Но сейчас уже не знаю, чего ждать. Поскольку это явление мы обнаружили совершенно случайно.

— Ладно, оставим этот вопрос до лучших времен. Может еще что вылезет… Раз уж Вы все равно пришли, то хотел бы посоветоваться с Вами по поводу авиации. Ближайшая наша задача — Мальта. Но ведь на ее аэродромах базировать наши самолеты нельзя?

— Нельзя. Качество взлетных полос там оставляет желать лучшего. Надо делать хорошую «бетонку» по нашим технологиям. И без помощи итальянцев здесь не обойтись.

— Но ведь это займет время. Особенно, зная «оперативность» итальянцев. А что можно сделать уже сейчас для обороны Мальты с воздуха? Ведь мы не будем там находиться постоянно, и «Адмирал Макаров» вскоре уйдет в Порт-Саид со всеми своими самолетами.

— Я со своей стороны могу предложить следующее. Как-нибудь договориться с итальянцами о поставке сегодняшней авиационной техники и приспособить на нее наше вооружение и аппаратуру. Если постараться, то кое-что возможно установить. Но это только часть проблемы, причем гораздо меньшая. Если сами самолеты мы получить от итальянцев еще можем, то где взять для них летный и технический состав? Слишком много людей выделить для этих целей нет возможности. Поэтому придется устраивать курсы «взлет-посадка» с массовым обучением, как было в войну. Иначе мы просто не получим нужное количество пилотов в обозримом будущем. А они потребуются уже завтра.

— А сколько времени Вам понадобится, чтобы подготовить первую группу, чтобы они хоть что-то представляли из себя в воздухе?

— На сегодняшних машинах при интенсивных ежедневных тренировках, и если сократить до минимума теорию, а также все, что не связано с учебным процессом вроде нарядов и прочего, то не менее трех месяцев. В противном случае, это просто посылать людей на убой. Точно также придется отказаться от чрезмерно завышенных требований по медицине, какие предъявляются у нас сейчас. Если им следовать, то мы тут мало кого наберем. Это если исходить из принципа добровольности службы в летном составе, а по-другому просто нельзя.

— Но набрать нужное количество добровольцев из молодых пацанов на эскадре, чтобы сделать из них летчиков для сегодняшних самолетов, если не предъявлять к ним требования, как при отборе в отряд космонавтов, можно?

— Я думаю, можно. И желающих будет много. Но, товарищ адмирал, — три месяца! И это минимум.

— Ладно, будем надеяться, что эти три месяца у нас есть. А что по самолетам?

— Если рассматривать только итальянцев, то там особо и выбирать не из чего. Разве что бомбардировщики «Савойя Маркетти». Машины в принципе неплохие, и в условиях слабого противодействия истребителей вполне сойдут для морской авиации. Особенно ночью, после установки нашей электроники и высокоточного оружия. Смогут без проблем что по линкорам, что по авианосцам работать. Итальянские же истребители не тянут против английских «Спитфайров», поэтому об их применении без нашего апгрейда нечего и думать. Но если рассматривать не только итальянцев… Понимаю, что на «Спитфайры» мы рассчитывать не можем. Поэтому было бы желательно договориться с немцами о поставках «Мессершмиттов». Как «сто девятых», так и «сто десятых». Для работы над морем на большом удалении от берега двухмоторные «сто десятые» хорошо подойдут.

— А у товарища Сталина ничего попросить не хотите?

— А он даст?

— Не даст. Но если исходить из чисто технических соображений? Так сказать, а вдруг?

— Из истребителей — «МиГ-3». Если убрать с него ШКАСы, отсавив лишь пулемет Березина, и установить ракеты «воздух-воздух» на внешней подвеске, то должно очень неплохо получиться. Во всяком случае, эта машина гораздо лучше ублюдочных творений товарища Яковлева. Из бомбардировщиков — «Пе-2». Из транспортников — наш «ПС-84», в девичестве американский DC-3 «Дуглас». Это из того, что есть в наличии на сегодняшний день, и что я считаю заслуживающим внимания. Но что касается тяжелых транспортников, то я бы рекомендовал связаться с немцами. У них сейчас есть самолет, выпускаемый малой серией, — четырехмоторный «Фокке-Вульф 200» «Кондор». Машина в своем роде уникальная, и немцы ее успешно использовали для дальней морской разведки в Атлантике. Такие нам бы очень пригодились.

— А наши штурмовики «Ил-2»?

— «Ил-2» хорош для работы по переднему краю на суше. В морских условиях для него мало целей. Разве что против прибрежных конвоев по транспортам, но таких здесь нет и не предвидится. Далеко в море «Ил-2» не пошлешь, и большую бомбовую нагрузку они не возьмут. А сыпать мелкие бомбы и пускать «эр-эсы» по крейсерам и линкорам — это что слону дробина. На Мальте они могут помочь разве что при отражении высадки десанта. Вот здесь — без сомнений. В Египте, при действиях на суше против английских войск, тоже будут на своем месте. Но до Египта еще добраться надо…

Адмирал понял, что круг посвященных надо расширять. Ибо это не дело, когда на «Тавриде» все, вплоть до буфетчицы знают о творящихся на ней безобразиях, а ключевые специалисты эскадры вроде командира авиагруппы — нет. Рассказ о «пароходе-самобранке» произвел на Демидова ошеломляющее впечатление. Ведь это в корне меняло подход к комплектованию будущих ВВС будущего государства на Ближнем Востоке. И теперь не было никакого смысла связываться с покупкой большого количества авиатехники аборигенов. Вполне можно обойтись отдельными образцами, а потом копировать их в нужном количестве, попутно проводя модернизацию, устанавливая приборы и оружие из XXI века. Коренному пересмотру подверглись также типы машин аборигенов, на которые стоило обратить внимание. Поскольку рассчитывать сейчас на авиатехнику советского и английского производства не приходилось, то для защиты Мальты решили пока что взять итальянские машины, чтобы не возбуждать лишних подозрений. Ибо когда там удастся создать нормальный аэродром со всей сопутствующей инфраструктурой для реактивных «Мигов» и «Сушек», неизвестно. А оборона с воздуха понадобится сразу же. После взятия Суэцкого канала можно будет начать осторожные переговоры с немцами о поставке небольшой партии «Мессершмиттов» и «Юнкерсов». Так сказать, на пробу. Единственно, на чем настоял Демидов, это на заказе достаточного количества немецких «Кондоров». Если истребитель образца 1940 года можно было без проблем запихнуть в трюм «Тавриды» целиком, а небольшой бомбардировщик, или транспортник, — лишь отсоединив консоли крыльев, то вот копировать огромный четырехмоторный «Кондор» в целом виде никак не получится, а резать длинный фюзеляж на куски крайне нежелательно. Копировать для него можно разве что двигатели и разные съемные части, но не сам планер. А такие самолеты очень нужны. Они станут прекрасными разведчиками над просторами Африки, Аравийского полуострова, Средиземного моря и Индийского океана. Имеющие большую дальность полета, и снабженные аппаратурой из будущего, «Кондоры» смогут контролировать огромную территорию, что не позволит подобраться противнику незамеченным. А то, что попытки «призвать к порядку» нарушителей британских (и не только британских) интересов начнутся сразу же, никто не сомневался.

Но в ходе обсуждения вопросов о будущих Военно-Воздушных Силах нового государства, всплыл еще один интересный момент. На «Адмирале Макарове» находились два чисто сухопутных вертолета Ми-28Н, прозванного «Ночным охотником». Машины буквально навязали Илларионову, чтобы проверить их в боевой обстановке в Сирии при оказании «братской помощи». Что-то там в ОКБ Миля придумали нового в деле охоты на разного рода представителей «национальных фронтов» и «борцов с тиранией», вот и решили проверить свое творение в действии в условиях реальной охоты на папуасов (слова представителей ОКБ Миля), а не на полигоне, благо эта сирийская экспедиция удачно подвернулась. Вот и продавили свою идею через Минобороны. А на чем еще везти эти два «пепелаца», как не на авианесущем корабле? Так они и оказались на «Адмирале Макарове» к огромному неудовольствию местного авиационного начальства. На эти аппараты полковник Демидов смотрел, как на досадную помеху. Места занимают много, а толку с них в море, если что случится, не особо. И мечтал сразу же от них избавиться по прибытию в Сирию, в чем с ним были полностью солидарны экипажи «Ночных охотников» и представители ОКБ Миля. Илларионов в суете просто забыл об этих машинах — были гораздо более важные вопросы, а Демидову, который до сегодняшнего дня ничего не знал о чудесах, творящихся на «Тавриде», они были тем более не нужны. Своих машин хватало, а на эти он не рассчитывал. Что могут сделать всего лишь два вертолета, пусть и очень хороших? Разве что какие-то отдельные особо важные акции, требующие большой огневой мощи и ювелирной точности в условиях противодействия противника. До тех пор, пока не выработают ресурс, или не закончатся их штатные боеприпасы. Снабжение «Ночных охотников» боеприпасами предполагалось уже на сухопутном аэродроме, куда они должны были перелететь своим ходом по прибытию в Тартус, а сейчас при них находился всего лишь один боекомплект. Правда, что-то еще было на транспорте «Ямал», но что именно, Демидов не знал. И тут неожиданно выясняется, что такие вертолеты можно создавать самим практически в неограниченном количестве! И если в небе Ближнего Востока появятся такие летающие танки…

Когда Демидов озвучил эту мысль, до Илларионова только тогда дошло, какой козырь они имели все это время в руках, не осознавая его ценности. Кто-то там собирается наступать на молодое государство через Сахару, или Синайскую пустыню? Милости просим, встретим! Да и для работы над морем в прибрежной зоне такие вертолеты могут пригодиться как для патрульных, так и для противодиверсионных целей. Можно задействовать «охотников» во взятии Мальты, только сначала приготовить побольше боеприпасов для них, а потом скопировать один и оставить пока что в первом трюме «Тавриды». Так, на всякий случай. Танков, БМП и БТР хватает, все равно все задействованы не будут, а вот «Ночных охотников» пока что всего два. Как раз хорошая возможность проверить, на что они способны.

Пока адмирал Илларионов занимался задачами стратегического уровня, полковники Никитин и Матвеев с майором Кошкиной были заняты решением вопросов тактического характера. Вчерашняя встреча, посвященная укреплению русско-итальянской дружбы, прошла на ура, и сегодня намечалось продолжение банкета. Уходить обратно в Таранто итальянцы явно не торопились. Очевидно, нашлись «объективные» причины задержаться, и начальство их не беспокоило. Мало того, дело приняло такой размах, чего ни Никитин, ни Кошкина, ни тем более Матвеев не ожидали. Все знали, что с дисциплиной у итальянцев, мягко говоря, не очень. Но подобного не могли предвидеть даже такие прожженные циники, как Никитин и Кошкина.

Началось с того, что утром никто из доблестных итальянских моряков, проведших бурную ночь в городе, на службу не торопился, и покидать «нумера» не собирался. Это дало возможность оставленным «на хозяйстве» Франческо и Луиджи не только «оторваться по полной» с утра пораньше, но еще и позавтракать доставленной с «Амура» снедью, о чем позаботились Лена и Нина. Казалось бы, как минимум до вечера все должно было притихнуть. Девочки должны исчезнуть, пока не нагрянуло начальство, а мальчики — продолжить стойко преодолевать все тяготы военной службы. Но… Не тут-то было. После утреннего застолья девочки не торопились уходить, а мальчики не собирались их выпроваживать. Правда, все было в рамках приличий, — честная компания сидела на палубе и обсуждала красоты Италии на чудовищной смеси русского, итальянского, немецкого и английского. Как ни странно, все друг друга вполне понимали. Но командир катера лейтенант Андолини все же не забыл, что он находится на службе, и помнил об оставленных Франческо и Луиджи. Поэтому после завтрака отрядил двух матросов сменить вахтенных, разрешив им сходить в город. Когда новая вахта прибыла на катер и увидела гостей, то нисколько не удивилась, а влилась в обсуждение вопросов о смысле жизни. Кончилось тем, что Франческо и Луиджи никуда не пошли, а Лена и Нина быстренько сбегали на «Амур», и после доклада майору Кошкиной, привели с собой еще Наташу и Лиду, причем не с пустыми руками. После чего вся компания исчезла с палубы, переместившись в кубрик, и дальнейшие события были скрыты от посторонних глаз. Продолжалось это довольно долго, и Кошкина стала уже беспокоиться. Но оказалось, что ничего страшного нет! Просто встретились истинные ценители этого дела, о чем было видно по их помятым, но довольным физиономиям, которые все же появились на палубе ближе к обеду. Так прошел почти весь день. Начальство появилось уже ближе к вечеру (девочки успели вовремя исчезнуть), оглядело все своим начальственным оком, раздало ценные указания и снова удалилось по делам до завтра. А на борту корабля ВМФ Королевства Италия все вернулось на круги своя — укрепление русско-итальянской дружбы продолжилось, но уже в расширенном составе.

Но это мероприятие имело свое продолжение. Кошкина, убедившись, что «процесс пошел», вернулась на «Амур», где ее уже ждали Никитин и Матвеев. Их дальнейшее присутствие в ресторане не требовалось, итальянцы справлялись самостоятельно. Доложив о том, что на торпедном катере «все под контролем», предложила попытаться вербануть итальянцев, но Никитин не согласился. Слишком рано, и слишком «мелкая рыбешка». Пусть налаживают «дружбу», чтобы не спугнуть, а там посмотрим. Поняв, что до утра все равно ничего интересного не будет, Никитин ушел спать, пожелав всем спокойной ночи. Да вот только Кошкина после вчерашнего никак не могла успокоиться. Эту ночь ей пришлось провести в одиночестве, поскольку Матвеев ночевал в городе, а связываться с кем-то из экипажа «Амура» она не хотела. А картина вчерашней встречи в кубрике катера, когда пришлось консультировать и помогать двум обнаженным сексапильным девицам, до сих пор будоражила кровь…

И Кошкина решилась, здраво рассудив, что лучше выяснить все «еще на берегу», чем потом сталкиваться с обидами и непониманием. Когда они уединились в каюте (для обоих это уже стало в порядке вещей), предложила Матвееву тоже провести встречу в расширенном составе, чего он поначалу не понял.

— Луиза, ты о чем? Какой еще расширенный состав?

— Мишель, ну вот такая я нехорошая! Мне хочется еще кого-то на нашем ложе! Давай пригласим еще одного мальчика?

— Мальчика?! Хм-м… Прости, дорогая, но мальчик… Это как-то… Не по мне…

— А если девочку?

— Девочку? А вот девочку можно!

— Правда?! Мишель, ты самый лучший мужчина на свете!!!

На следующий утро пришли две новости, друг с другом не связанные, но оказавшие сильное влияние на все последующие события и на действия пришельцев из будущего. В ежедневной сводке пришло сообщение — французская эскадра совместно с авиацией, взлетевшей с африканских аэродромов, нанесла удар по Гибралтару, воспользовавшись резким ослаблением английского флота в этом районе. Командовал эскадрой вице-адмирал Жансуль, продолжая держать свой флаг на «Дюнкерке». История окончательно покинула прежнюю колею и пошла по другому пути. Англия начала дорого расплачиваться за свою привычку навязывать свои правила поведения всему остальному миру, меняя эти правила в ходе игры по своему усмотрению. Гибралтару нанесены сильные разрушения, уничтожены все грузовые суда, оказавшиеся там в момент нападения. В Лондоне паника. Похоже, там никто даже не допускал мысли, что французы посмеют ответить Англии зеркальными действиями на ее «Катапульту». Де Голль разражается гневными речами, призывая французов одуматься, но его во Франции уже никто не слушает. Испания, на всякий случай, выразила протест по поводу разразившейся рядом с ней войны, но поспешила заверить всех в своем нейтралитете. В Германии тоже не ожидали от французов такой прыти, поэтому реакция на произошедшее в Берлине удивленно-сдержанная. В СССР появились едкие высказывания о «скандале в благородном семействе новой Антанты». Слабым утешением для Лондона было лишь то, что французы не воспользовались плодами своей победы и не стали высаживать десант, а ушли, размолотив в Гибралтаре все, до чего смогли дотянуться. Но это ясно показало, что Гибралтар больше не может выполнять роль замка, запирающего вход в Средиземное море, и его падение — лишь вопрос времени. Итальянцы, как обычно, не отреагировали и продолжали пребывать в непонятной спячке, как будто бы они и не находятся в состоянии войны с Англией. Это были дела внешние, которые напрямую пришельцев пока что не касались.

А вот следующая новость оказалась чисто внутренней. На имя командующего поступил рапорт, а говоря прямо — донос от «зама» по воспитательной работе БПК «Новгород» на полковника Матвеева. Причем донос, выдержанный в духе «лучших традиций» тридцать седьмого года. И чего здесь только не было! Ознакомившись с этим творением эпистолярного жанра, адмирал посмеялся и вызвал начштаба, дав ему прочесть поступивший «сигнал».

— Ну и что скажешь?

— А что тут сказать? Как были среди этих «инженеров человеческих душ» конченные сволочи, так и остались. Мгновенно переобулись в прыжке, став из верных коммунистов-ленинцев убежденными демократами. А теперь, когда снова замаячил свет партии, за старое принялись. Что думаешь делать?

— С тобой хотел посоветоваться. У меня, кроме омерзения и желания дать в морду, эта бумажка никаких других чувств не вызывает. А ведь ты у нас настоящий Маккиавелли. Может что и придумаешь, как эту гниду использовать в наших интересах? Да и не думаю, что он здесь один такой. Это всего лишь первая ласточка.

— То, что не один, не сомневаюсь. Другие просто притихли и ждут удобного момента. Слишком многим товарищ Зю мозги запудрил. А вот с этим пропагандоном… А переведи-ка ты его ко мне в штаб! С повышением, так сказать!

— Но зачем?!

— Сдается мне, что этот субчик от нас сбежит. Но он умный, и понимает, что с пустыми руками там никому не нужен. Ни Сталину, ни Черчиллю. Вот и надо создать ему условия, при которых он сможет натырить разных секретов, чтобы потом слинять с ними. А уж побежит он к Сталину, или к Черчиллю, или еще куда, это не так уж важно.

— Кажется, понимаю. Хочешь через него дезу слить?

— Вот именно. Но дезу качественную, чтобы никто не усомнился. И рванули догонять нас по кочкам, и притом совсем в другом направлении. Ведь этот комиссар технику лишь по верхам знает, а копни глубже — ничем толком помочь ни товарищу Сталину, ни товарищу Черчиллю не сможет. Так, лишь общее направление развития, а этого мало. Зато, если мы подбросим кое-что, очень похожее на правду, то там могут долго блуждать в трех соснах, пока не поймут, что их надули.

— Интересно… Давай попробуем… А качественную дезу подготовить смогут?

— Ваше превосходительство, обижаешь! Разве ты забыл, что я еще в училище ротного за нос водил, как хотел? А уж то был волчара! Не чета этому пропагандону…

Через пять дней итальянский торпедный катер-оригинал все же покинул Катанию, отправившись обратно в Таранто. Надо ли говорить, что за это время русско-итальянская дружба поднялась на недосягаемую высоту, что вылилось в слезы прощания на причале и махание платочками вслед. Но едва катер скрылся вдали, мгновенно материализовавшаяся на причале Кошкина отправила свою «баб-команду» на плавучий госпиталь.

— Все, девочки, практические занятия закончены. Сейчас переходим к лекциям и семинарам. Вам надо о ч е н ь многое узнать, чтобы работать самостоятельно, и не в таких тепличных условиях.

— Вера Ивановна, а еще практические занятия будут?

— Обязательно будут! Как с привлеченными со стороны специалистами, так и внутри группы. Желающих отыграть назад нет? Вот и прекрасно! Вперед, валькирии, нас ждут великие дела! И пусть все завидуют нам!

У адмирала же была другая забота. Шли последние приготовления к мальтийской операции, о чем никто из итальянцев даже не догадывался. Среди пришельцев об этом тоже знал ограниченный круг лиц. И сейчас трое таких лиц — полковники Никитин и Матвеев, а также военный переводчик майор Волошин, которому предстояло сыграть роль итальянского офицера, сидели в адмиральском салоне и обсуждали последние детали предстоящего визита на Мальту, в порт Валетта. Адмирал не скрывал своего беспокойства.

— Николай Федорович, а Вы уверены, что справитесь с управлением катера?

— Уверен, Ваше превосходительство. Я ведь не один год с греческими контрабандистами работал. А уж там на чем только не довелось в море выходить. Так что, пусть Вас не смущает, что я не профессиональный моряк. Но вот пара толковых механиков и хотя бы один штурман на катер нужны будут обязательно. Лишних людей лучше не брать.

— Механики и штурмана уже есть. Берите, сколько надо и кого надо. А что по остальному экипажу? И как Вы хотите подойти к Валетте так, чтобы англичане по вам пальбу не открыли?

— Экипаж катера, кроме нескольких моряков, укомплектовать «спецами» из нашей группы, переодев их в итальянскую матросскую форму, и пусть моряки на палубе не показываются. Сейчас те, кто помоложе и назначен в палубную команду, проходят ускоренное обучение у боцмана, чтобы хоть немного на настоящих матросов походить. Наверху в рубке трое. Евгений Олегович играет роль офицера Супермарины, как хорошо владеющий итальянским. Вдруг, среди англичан тоже знаток итальянского найдется. Дракула играет роль лейтенанта, командира катера, он тоже знает итальянский, хоть и не очень хорошо. И я — полковник вермахта, парламентер. Разговаривать с англичанами буду на английском. Захотят перейти на немецкий — не возражаю. Я на нем говорю, как на родном. Остальные молчат и изображают мебель, показывая своим видом, кто здесь на самом деле главный. Подойдем к Валетте рано утром еще до рассвета и остановимся милях в семи-восьми от берега, после чего свяжемся с англичанами по рации. Либо со штабом, либо с аэродромом — смотря где ответят. Их частоты мы знаем. Попросим разрешения зайти в гости для важного разговора. Разрешат — зайдем. Не разрешат — не зайдем, передадим свои пожелания по радио и тут же уйдем. Не будем навязываться. Перед операцией обязательно убрать с катера торпеды. Это лишний вес на палубе, снижение остойчивости и потеря скорости. Лучше взять больше патронов к пулеметам и несколько бочек с бензином, чтобы не связываться с принятием топлива в море. Неизвестно, какая погода будет. И обязательно взять ваши ручные зенитные ракеты, которые вы называете ПЗРК. Если господа англичане наплюют на белый флаг и пошлют нам вдогонку самолеты, то будет, чем их встретить. От их катеров мы убежим, а вот от самолетов — нет.

— Согласен… У вас что-нибудь будет добавить, Петр Петрович?

— Нет, товарищ адмирал. Все уже разложили по полочкам. Я тоже пойду, но на палубе показываться не буду. Не с моей мордой итальянского матроса играть, да и языка я не знаю.

— Тогда начинаем. Сутки вам на ознакомление с матчастью, и на следующий день выход. Вас сопровождают «Михаил Кутузов», «Шторм» и «Тайфун». БПК и эсминцы слишком приметные, а нашего «фельдмаршла» и СКР издалека все же можно принять за корабли 1940 года. Они сопровождают вас до траверза Пакино — это юго-восточная оконечность Сицилии, и будут там ждать. Катер оборудуем нашей радиостанцией, так что постоянная связь у вас будет. Если что — вызывайте помощь, самолеты прибудут очень быстро. Нас слишком мало, чтобы позволить себе роскошь терять людей ради игр в секретность.

И вот за кормой удаляется берег Сицилии. На западе догорает закат, а впереди — синева Средиземного моря. Погода тихая, и катер под итальянским военно-морским флагом — точная копия визитера из Таранто, не торопясь скользит по водной глади, следуя на двигателях экономического хода. Как оказалось, итальянцы додумались до такой фишки, что резко повышало дальность плавания в спокойной обстановке. Если на полном ходу катер типа MAS-526 мог пройти всего 360 миль со скоростью 42 узла, то на двух маломощных двигателях экономического хода (автомобильных!) — аж 1100 миль. Правда, со скоростью всего 6 узлов. Но если враги не гонятся, то быстрее и не надо. Зато, если припрет, можно дать 45 узлов на двух мощных двигателях. Ширина Тунисского пролива между Сицилией и Мальтой чуть менее пятидесяти миль, так что до рассвета в любом случае будут на месте. А сейчас вокруг никого. «Михаил Кутузов» вместе со сторожевиками остались возле Пакино, теперь можно рассчитывать только на себя. Правда, корабли следят за окружающей обстановкой, ведя наблюдение радарами, и в случае появления противника, предупредят. Но горизонт чист, и торпедный катер следует в направлении Мальты в гордом одиночестве. Где еще не знают, что война в Средиземноморье вступила в новую фазу.