Пансионат на Страндвеген

XIII. Ночное приключение

Суббота, 17 июня.

Опишу все по порядку, начиная со второй половины вчераш него дня. Полиция пыталась выудить у Лилиан что-нибудь еще, но безуспешно. Попросту девушка сказала все, что знала. В этой ситуации единственным разумным объяснением того, что кольцо с жемчужиной было найдено в доме Тшечецкого, может быть предположение, что Лилиан потеряла его где-то на улице, когда ходила за покупками. Его мог найти либо старый рыбак, либо убийца. Моя гипотеза рушилась на глазах, но другой достаточ но правдоподобной пока не возникало.

После допроса Лилиан Магнус Торг позвонил в прокурату ру в Ломме. Ему удалось захватить кого-то из служащих. Со стоялся разговор на тему: что делать с остальными безделуш ками. Ответ из Ломмы был недвусмысленным, и Магнус Торг с кислой миной отдал горничной все украшения, за исключе нием кольца, найденного на месте преступления.

Приключения милой Лилиан на этом не закончились. Госпо жа Бранде приказала ей собирать вещи и выметаться из пансио ната. Девушка, конечно, снова в рев. Мы дружно вступились за нее, даже polismastare. В результате хозяйка смягчилась и ве лела ей отправляться в ванную, умыть заплаканное лицо и за тем помочь на кухне приготовить ужин.

Уфф! Хоть одно дело закончилось благополучно.

Начальник полиции попрощался с нами и вернулся в Лунд. Тут Магнус Торг надумал побеседовать с польским консулом в Мальмё и предложил Витольду Овицкому составить ему компа нию. Он, видно, надеялся, что наш уважаемый дипломат помо жет ему избежать многих осложнений в разговоре с консулом, ведь тот как-никак был членом дипломатического корпуса и мог воспротивиться беседе с полицией.

Господин Овицкий, видно, был не в восторге от этого пред ложения, но ничего не сказал и направился к машине.

— Может, и господин доктор поедет с нами? — предложил Магнус Торг.

Но господин доктор, то есть я, предпочел остаться дома. Уж очень я устал от всего этого. Тем более намечалась партия в бридж все в том же составе: супруги Тувессон, господин Хар динг и я. Поначалу к нам подсел Густав Далин и стал подска зывать, мы даже предложили ему сыграть впятером, но очень скоро Нора под каким-то предлогом увела его в свою комнату.

Эта женщина, видно, подобрала ключик к нашему финансисту. Ее можно понять: директора банков на дороге не валяются. Боюсь, что этот, из Норкёпинга, недолго сумеет остаться холо стяком, хоть и дожил в этом состоянии до сорока лет. У нашей Норы железная хватка, сказывается богатый опыт.

Забыл отметить важную деталь: начальник полиции забрал с собой в Лунд обоих полицейских, зачем-то они ему понадо бились.

Магнус Торг и наш дипломат вернулись только к ужину. Когда мы остались на минутку одни, господин Овицкий сооб щил мне, что визит в Мальмё, конечно, не дал никаких резуль татов. Консул вообще не знал старого рыбака, разве что не сколько раз ставил визу в его паспорте, да и то не он сам, а кто-то из его подчиненных.

После ужина мы еще немного поиграли в карты, затем ра зошлись по своим комнатам. Постепенно во всем доме погас свет.

Я еще не успел по-настоящему заснуть, как кто-то тихонько постучал ко мне. Дверь была заперта на ключ. После всех этих убийств и «приятного» разговора с офицером полиции, когда он высказал предположение, что следующей жертвой могу оказать ся я, моя дверь на ночь всегда запиралась.

— Кто там? — спросил я.

— Это я, Магнус Торг, — послышался тихий голос. — От кройте, только не зажигайте свет.

Я открыл, и он тихо проскользнул в комнату. Он был пол ностью одет.

— Я сидел у окна, — заговорил он вполголоса, — свет был выключен. Минуты две назад я заметил, что кто-то бродит за оградой пансионата.

— Убийца?

— Не знаю. Может, убийца, а может, обычный вор или хулиган. Во всяком случае, он знает, что я сегодня здесь один, а полицейские вернулись в Лунд.

— Что будем делать?

— Вы побыстрее оденьтесь, но свет не зажигайте. Я уже разбудил вашего соседа, Овицкого. Втроем у нас есть шансы взять этого парня. У вас есть оружие?

— Нет.

— Жаль. У Овицкого тоже нет. Но у меня есть пистолет. Думаю, этого хватит. Мы устроим засаду.

Я пока что быстро одевался. В комнате появилась еще одна фигура. Это был Овицкий.

— Спустимся вниз. Я первый выйду на террасу и постара-юсь незаметно пробраться на пляж, чтобы оказаться за спиной этого типа. Вы через некоторое время выйдете из парадной две ри, но только при условии, что будете видеть этого человека или хотя бы представлять, где он находится. Ночь поразительно спо койна, слышен каждый шорох. Не думаю, чтобы этот тип соблю дал особую осторожность, находясь вне дома. Он считает, что все спят.

— А может, подождать, пока он попытается проникнуть в дом?

— Нет. Мой вариант лучше. Вы выскочите из дома и крик ните: «Стой! Руки вверх!» Он бросится бежать, тут я его и возьму. Вы готовы, доктор?

— Готов.

— Пошли.

Лестница предательски скрипела, но наш офицер не обращал на это внимания, зато на первом этаже повел себя значительно тише. Беззвучно открыл окно, расположенное возле входной двери.

— Останьтесь здесь. Если что-нибудь увидите или услышите, выскакивайте с криком на двор. Но не раньше, чем через две-три минуты: я должен успеть зайти ему в тыл. Ну, желаю успеха.

С этими словами Магнус Торг исчез. Мы услышали легкий шорох: это открылась дверь на террасу. Потом наступила пол ная тишина. Даже море молчало. Мы напряженно вслушивались и вглядывались во тьму, но напрасно. Честно говоря, я не ве рил, что убийца вернется в пансионат. Я уже подумал, что Маг нусу Торгу просто почудилось.

Но нет! Внезапно послышался отчетливый треск, словно кто-то нечаянно наступил на. сухую ветку.

— Там! — шепнул Овицкий, показывая рукой.

Я вгляделся туда, но ничего не увидел.

— Возле большого каштана, — пояснил дипломат.

Теперь я заметил какую-то тень, едва выделявшуюся на фо не кустов. Кто-то стоял неподвижно, словно прислушивался, не наделал ли тревоги своим треском. Мы замерли. Тень снова ше вельнулась. Теперь человек вышел из кустов, миновал дерево и осторожно направился к нашей вилле. Я видел его вполне от четливо. Для шведа он был довольно маленького роста, одет во что-то черное или, во всяком случае, темное; ночью трудно по нять. Шляпа глубоко надвинута на лоб.

— Пора! — скомандовал Овицкий, открывая дверь.

Мы оба выскочили во двор.

— Стой! Руки вверх! — крикнул дипломат как можно более грозно.

Человек замер, но только на мгновенье, потом быстро сунул руку в карман. Что-то блеснуло, раздался звук выстрела, потом второй.

— Падай! — крикнул Овицкий. — На землю!

Я не заставил себя уговаривать и грохнулся в мокрую траву.

Тот еще два раза выстрелил в нашу сторону и бросился бе жать, но не туда, откуда пришел, а совсем в противоположную сторону, к домику Ранхильд Моберг. На калитке был автомати ческий замок, но изнутри его можно было открыть без всякого труда. Преступник, видно, знал это. Он добежал до калитки и выскочил на Страндвеген.

— Бежим за ним? — предложил Овицкий, привстав с земли.

— Чтобы он нас пристрелил? Раз промахнулся, а другой раз может и попасть. Благодарю покорно, предпочитаю не риско вать. Пусть за ним гонится наш храбрый Магнус Торг.

Я встал и отряхнулся. Послышался звук запускаемого мото ра, и из кустов, запыхавшись, выскочил офицер полиции.

— Где он? Это он стрелял?

— Сбежал, — коротко ответил я. — Еще немного, и в Ломме появились бы новые покойники. Четыре раза пальнул в нас как в уток. Неплохо это вы придумали!

— Выскочил через калитку, — пояснил Овицкий. — На шос се его ждала машина. Поехал в сторону Бьярреда.

— Ловкач, — ответил Магнус Торг с ноткой уважения в го лосе, — почувствовал ловушку и сбежал другой дорогой. Вошел он через ту же дыру, которую обнаружил редактор Свен Бре ман, — лучшее доказательство, что это тот самый убийца. Он знал, где дыра, и нашел ее даже в темноте.

— Об этой дырке писали все газеты, — Овицкий, как и по лагалось дипломату, был осторожен в суждениях. — Я знал о ней еще в Стокгольме.

— Но в темноте ее не так-то просто найти.

— Странно, что госпожа Бранде не велела ее заделать.

— Сетку заделали: связали проволокой. Пока этот тип рас путывал, я и сумел обойти его, — объяснил офицер. — Снача ла я заметил человека, который бродит вокруг и приглядывает ся к нашей вилле, потом он исчез в кустах. Тут я и побежал за вами. Я знал, что сетка починена и ему придется повозиться с ней минут пятнадцать. Он почти наверняка должен был по пытаться распутать проволоку, потому что резать сетку в новом месте, да еще ночью, дело довольно хлопотное и к тому же шумное.

— Что ему было нужно? — недоумевал Овицкий.

— Думаю, он хотел спровадить на тот свет нашего дорогого доктора или меня. А может, нас обоих? Мы слишком много знаем.

— Не хочется в это верить, — сказал я. — Ведь даже за стрелив нас обоих, он не остановил бы следствия. Все, что знае те вы, знают и в управлении полиции. Любой ваш преемник воспользовался бы этим материалом.

— Это верно, но ему пришлось бы еще вникать во все по дробности, — защищал свой тезис офицер полиции. — А у нас уже есть определенные концепции. Особенно вы, господин док тор, часто выдвигаете новые теории относительно личности пре ступника и способов совершения преступления. Небось и сейчас у вас наготове новая мысль.

Магнус Торг говорил с абсолютно серьезной миной, но я улав ливал в его словах оттенок иронии и даже намек на то, что я лезу не в свое дело. Здесь, в Ломме, я частное лицо, должность судебного врача дает мне право действовать официально только в районе Упсалы, и нигде больше. Но ведь Магнус Торг сам приглашал меня на все совещания, твердил, что мой дневник очень помогает ему в следствии, уточняет многие детали, кото рые иначе могли бы просто забыться. Тем не менее его слова задели меня.

— Да, — ответил я, — у меня есть новая мысль.

— А что я говорил! — рассмеялся Магнус Торг.

— Поскольку вы даже не пытаетесь преследовать преступ ника, неплохо было бы как-то зафиксировать новое покушение. Ведь он пытался убить нас двоих. Его промах — чистая слу чайность. Где-то в траве лежат пули, по ним можно определить оружие, из которого стреляли.

Мое замечание было вполне уместным, потому что Магнус Торг тут же ответил:

— Только это оружие надо сначала найти. И потом я хотел бы знать, как это вы станете искать в высокой траве маленькие пули, да еще ночью. Уверяю вас, мои полицейские завтра утром сделают это лучше и быстрее нас.

— Ну, — заметил я, — практика показывает, что на по мощь ваших полицейских нельзя особенно рассчитывать. Уж ско рее я пригласил бы для этой цели репортера из «Квельспостен».

И тут я оказался на высоте, потому что Овицкий, прекрасно информированный о ходе следствия и неудачах полиции, раз разился смехом. Магнус Торг умолк и больше не пробовал огры заться.

— Пойдемте-ка спать, — предложил дипломат. — Самое время.

— Я вам очень благодарен, — сказал Магнус Торг, — про-шу извинить, что втянул вас в опасное мероприятие. Я не пред полагал, что этот человек решится использовать оружие.

В меня словно какой-то бес вселился, так и хотелось уязвить нашего офицера. Я снова заговорил:

— Это можно было предвидеть. Человек, убивший троих, уже ничем не рискует. Одним преступлением больше или мень ше — приговор будет тот же, если этот тип окажется в руках правосудия. Неудивительно, что он решил сопротивляться такой возможности. Нам было известно и то, что у него есть писто лет; он уже однажды с успехом им воспользовался. Все это надо было учесть, организуя засаду.

— Еще раз прошу извинения.

— Все хорошо, что хорошо кончается, — примирительно за метил дипломат. — Мы только что пережили неприятные мину ты, но все уже позади.

— Предлагаю в утешение по рюмке коньяку. У меня в ком нате есть бутылка, — предложил Магнус Торг.

Можно не добавлять, что это предложение было принято с большим удовольствием. После таких переживаний капелька ал коголя была просто необходима.

В холле мы встретили напуганную госпожу Бранде. Ее раз будили выстрелы. Со второго этажа тоже кто-то спрашивал, что это за шум. Офицер объяснил хозяйке, что это, должно быть, машина или мотоцикл наделал тревоги. Добавил, что мы обошли весь парк и ничего подозрительного не обнаружили. Это успо коило fru Астрид и остальных гостей пансионата.

Комната, в которую привел нас Магнус Торг, была больше наших, но у нее был один недостаток: не было своей ванны, на до было пользоваться общей, находившейся на первом этаже.

Хозяин вынул из шкафа бутылку с золотистой жидкостью и три пузатые рюмки с золотым ободком. Налил коньяк, но не так, как полагается, на самое донышко, а почти до краев.

— Skol 20, — сказал он.

Мы подняли рюмки. Я сделал хороший глоток. Коньяк мне понравился: и вкус, и букет отличные.

— Meukov, — констатировал Овицкий, — моя любимая мар ка. Я даже предпочитаю его Remy-Martin. Прекрасный аромат. Неизвестно, что лучше: пить или нюхать. Да, — добавил он, возвращаясь к основной теме, — отчаянный парень. Угробил троих людей, и все мало. Какая-то поразительная жажда убий ства.

— Вы не правы, — возразил Магнус Торг, — попросту раз запущенный механизм преступления продолжает действовать. Этот человек наверняка собирался убить только одну Марию Янссон. Тогда еще он управлял событиями, теперь они управля ют им. Он должен все время кого-то убивать.

— Не понимаю, — признался дипломат.

— Это очень просто. Он убил Марию Янссон потому, что боялся разоблачения. Полагаю, что это человек, на совести ко торого сотни, если не тысячи жертв.

— У таких людей нет совести, — заметил Овицкий.

— Согласен. Думаю, что в странах, которые во время войны были оккупированы гитлеровцами, ему сейчас грозит смертная казнь. Разве что в ФРГ он мог бы рассчитывать на более мяг кий приговор, ведь там смертная казнь отменена. Когда этот тип понял, что его могут разоблачить, он решил защищаться. Самым простым выходом было убить Марию Янссон, что он и сделал. Так совершилось первое преступление.

— Но зачем же он убивал дальше?

— Да очень просто: он быстро понял, что не достиг цели. Оказалось, что в Ломме живет еще один человек, который был в Освенциме. Мало того, этот человек встречался с Марией Янс сон. Преступник не знал, но мог предположить, что она подели лась с ним своими подозрениями. Пришлось убить и этого чело века.

— Но ведь он мог просто сбежать, — заметил я. — Есть страны, которые не выдают военных преступников, например Испания или Португалия, не говоря уже о Южной Америке.

— Видно, бегство не входило в его планы, — ответил офи цер. — Возможно, он был тут неплохо устроен; например, имел какое-нибудь предприятие и не хотел с ним расстаться. Он пред почел убить, ведь он считал, да и сейчас, наверно, считает, что может остаться безнаказанным.

— Но я не понимаю смысла в третьем убийстве. Зачем он убил полицейского Альгота Ольссона? Тем самым он резко ухуд шил свое положение: ведь он «задел» саму полицию. Товарищи убитого ни за что не простят ему этого дела и будут искать его с особой настойчивостью.

— Это верно, — признал Магнус Торг. — Но вы не забудь те о первом убийстве. Его жертвой пала женщина очень бога тая и с большими связями. Могу вас уверить, что не проходит и дня, чтобы из Стокгольма не пришло очередное требование как можно скорее разыскать убийцу Марии Янссон.

— Возможно. Но я все же не понимаю мотивов убийства Ольссона.

— Я целиком согласен с теорией господина доктора Нилеру-да, — ответил Магнус Торг, — Ольссон погиб, потому что встре тил или видел убийцу до или сразу после совершения преступ ления. Правда, полицейский не связал эту встречу с преступле нием, но такая мысль в любой момент могла прийти ему в го лову. Необходимо было немедленно избавиться от Ольссона. Как видите, машина преступления, единожды запущенная, ра ботает непрерывно и подминает под себя все новые жертвы. На очереди были мы, господин доктор и я.

— Но почему?

— Очевидно, и мы знаем убийцу, но только пока не отдаем себе в этом отчета, а он боится, что такой момент может насту пить.

Овицкий поднял рюмку.

— Я пью за успех следствия и за скорейшую поимку пре ступника.

— Спасибо, — Магнус Торг слегка кивнул. — Я уверен, что этого недолго ждать. Сегодняшний день не прошел зря. Думаю, что через несколько дней мы сможем упрятать его за решетку.

Мы посидели еще минут пять, допили коньяк и разошлись по своим комнатам. Был уже третий час.

Я долго не мог заснуть: все думал о таинственном человеке. Чего искал он на вилле госпожи Бранде? Взял с собой оружие, значит, был готов на все. Он даже воспользовался им, хотя вполне мог не делать этого.

Чем больше я думаю о событиях той ночи, тем меньше по нимаю. Ведь это не мог быть убийца госпожи Янссон! Это про сто невероятно, чтобы человек, прятавшийся в кустах, был тем самым преступником, которого безуспешно ищет Магнус Торг. Но ведь он не только знал дорогу, но и немало потрудился, рас путывая проволоку, которой по указанию госпожи Бранде была заделана дыра в ограде. Уже одно это противоречит моим пред положениям, что мы имели дело с простым вором или хулига ном, случайно оказавшимся в нашем парке.

Не понимаю я и уверенности нашего уважаемого следовате ля. Его слова, что через несколько дней ему удастся взять пре ступника, не подтверждаются всем ходом следствия. Неужели ему хватило рюмки коньяку, чтобы потерять чувство реально сти? Трудно оценить его слова иначе, как пустую похвальбу. Преступник умен и позаботился о том, чтобы хорошенько за мести следы.

Во всяком случае, ночной инцидент никак не проясняет де ла, а только еще больше запутывает. Я уже много лет работаю судебным врачом, накопил немалый опыт и вижу, что следствие зашло в тупик.

Признаюсь, за эти несколько дней мне очень полюбился наш молодой офицер полиции. Я даже немного жалею его: здорово он влип в это гнусное дело. Шведская полиция считается, и не без оснований, одной из лучших в мире. Но и у нас есть про цент нераскрытых преступлений. Это можно понять. Правда, не существует «идеальных преступлений», но если следствие не располагает достаточным количеством данных, то и успеха не жди. Такие папки помещают в особый шкаф с надписью «Пре кращенные дела» и раз или два в год проверяют, не появились ли новые обстоятельства, которые могли бы столкнуть их с мертвой точки.

Обычно не бывает, чтобы сотрудник полиции, который вел такое дело, имел из-за него неприятности. Конечно, если про верка не вскрыла каких-нибудь упущений. Но дело об убийстве Марии Янссон совсем другого свойства. Погибла очень богатая женщина, владелица всемирно известной фирмы. У нее, несо мненно, были большие связи в правительстве, оппозиции и даже при королевском дворе. Наверняка молодой Янссон уже пере тряхнул небо и землю, чтобы отомстить за смерть матери. В та ком случае неуспех следствия неизбежно приводит к поискам виновных, и обычно уголовное дело превращается в повод для столкновения правительства с оппозицией. Пресса разных толков создает общественное мнение. Оппозиция атакует правительство, правительство защищается тем, что виновные в неудаче след ствия будут наказаны. А кого накажешь? Ведь не министра же и даже не начальника полиции. Все замыкается на непосред ственном исполнителе, на следователе.

Если говорить об убийстве в Ломме, то тем человеком, кото рого как козла отпущения бросят на растерзание общественному мнению, может быть только Магнус Торг. Судьба так решила, что именно ему досталось это сложное дело. Молодой офицер не упустил ничего, следствие вел на высшем уровне, ему мог бы позавидовать сам Шерлок Холмс, и все же виноватым окажется forste kriminalassistent. Ему еще повезет, если отделается пере водом в какую-нибудь глушь, а не будет вообще выкинут из по лиции.

Мне его ужасно жаль, но, к сожалению, не в моих силах ему помочь.