В сторону низовий летели не спеша. Во-первых, дисколёт был загружен под завязку, во-вторых, Анхуре берёг топливо, ну а в-третьих, куда вообще спешить, кому нужны гонки и суета?.. Еле слышное урчание двигателей, лёгкий дымок тринопли, приятная беседа ни о чем да проплывающая внизу красота…
Вдоль полноводного Нила тянулись зелёные поля, серебром вспыхивали каналы. Завидев дисколёт, земледельцы, рыбаки, козопасы немедленно бросали все дела и склонялись, провожая глазами колесницу лучезарного Хра. То, что относительно недавно здесь точно так же пролетал лучезарный Вер, вряд ли кто вспоминал.
Узер попеременно затягивался то из одной, то из другой курительницы и в конце концов признал вкусы неразличимыми.
— Умница, — искренне похвалил он Джеха. — Велю жрецам называть тебя Светильником Разума.
— Ты погоди, пока его ханумака не попробуешь, — дружно поддержали Хра и Мехен-Та. — Ещё не такой титул изобретёшь!
В самом деле, Джеху удалось, казалось бы, невозможное: местные почвы, давно признанные решительно непригодными для исконно кредорбийских растений, выдали первый урожай, да какой! Скоро можно будет послать куда подальше и Маат, и «ларёк» у портала с его заоблачными ценами. «Так дело пойдёт, чего доброго, сами примемся вывозить…»
— Я вот думаю… — вдруг сказал Джех и сделал неопределённый жест простой серебряной курительницей. — Для здешних жителей мы боги, нам поклоняются, чествуют подношениями, строят ради нас храмы… Но ведь по сути мы мелкие фигуры в загадочной Большой Игре, в которой правила и реалии установили Творцы, а название ей — наша жизнь. С известной всем атрибутикой в виде времени, пространства, денег и дивитола… Так вот, может, скажете мне, — Джех затянулся, помолчал, обвел присутствующих взглядом, — в чём смысл великой игры, называемой жизнью? Власть?.. Чушь. Богатство? Ещё глупее. В количестве любовных побед? Опять мимо. Нет… — И он воздел дымящуюся курительницу, словно делая её символом новой веры. — Я думаю, смысл состоит в понимании её правил. И в чётком и своевременном осознании того факта, что мир устроен по принципу резонанса: ты играешь либо в согласии с Творцами, либо наперекор Их воле. В унисон с вибрациями Вселенной — или враздрай…
— Эк тебя мудрствовать понесло, — проворчал Узер. — Это что, от твоей тринопли такой побочный эффект?
Хра ничего не ответил. Принял он сказанное к сведению или пропустил мимо ушей — по лицу сказать было невозможно.
Когда впереди сверкнули в солнечных лучах грани пирамид и показался каменный Сфинкс, дисколёт начал снижаться. Наконец пошла волнами высокая трава, мягко скрипнули посадочные упоры, и грузовая аппарель ткнулась в землю.
— Минеральное сырьё по дешёвке не отдавать. И на бобовые держите цену. — Светильник Разума тотчас превратился в прожжённого торгаша. — И пусть при вас заново проверят весы, а то знаю я их. Если что, зовите меня. И отношений, очень вас прошу, не выясняйте, а то знаю я вас!
Хербей есть хербей — в области торговли Джех успел приобрести непререкаемый авторитет.
— Ладно, справимся, — весело кивнул Анхуре и взялся за ближайший гравиконтейнер. — Ты же нас знаешь.
— Так, что у нас по списку? Дивитол, аптечки, запчасти к «Джеду», заряды к «Уасам», то есть по деньгам примерно… — Джех глянул на планшетку, покривил губу, поднял взгляд на Узера и Хра. — Что ж, уважаемые, пошли. Может, выбьем скидку.
Однако едва они ступили на лестницу, уводившую к Порталу, как небо прочертила тарелка ещё одного дисколёта. Так издеваться над двигателями, одновременно поплёвывая на безопасность, мог только один человек. И звали его Зетх.
— Ого, брат пожаловал, — обрадовался Узер. — А я как раз думал: съездить к нему или самого в гости зазвать?
Они с Зетхом не виделись с Праздника Урожая, причём в тот раз, помнится, встретились тоже случайно — и тоже у Портала. В тот раз Рыжий показался Узеру злым и сосредоточенным, а уж оружием запасался, будто готовил войну.
«Хорошего, брат, ждать не приходится, — поделился он с Узером. — Репты в своих подземельях сидят вроде бы тихо, да только тянет оттуда очень ядовитым душком… Кто смел, тот и съел, говорят они, кто может — тому и можно, стыд не дым, глаза не ест, и ещё — лучше всего на свете пахнет труп врага. И очень многим это приходится по душе. Зачем потеть на полях, мостить дороги и уважать закон, если эта жизнь так быстротечна? Может, проще обмануть ближнего и урвать, что приглянулось? А глупые устои придуманы для тех, кому от рождения и так ничего не положено. Лучезарный Хра, творец плодов Осирис, мудрый Тот, добродетельная Исет — что за скука! Вот Сжигающий Миллионы — это да! А уж Великий Змей, Свивающийся во Тьме!.. Если истово служить ему и регулярно приносить дары, он убережёт тебя на том свете от огненной ямы, обрекающей на вечное небытие… А дары этот Змей знаешь чем принимает? Правильно, человеческой кровью… Знаешь, надо бы переговорить с Хра, сесть на дисколёты да и выжечь с концами этот гнойник. Может, ты и переговоришь, брат? Меня-то Хра навряд ли послушает…»
Узер пообещал… но только теперь спохватился, что за бесчисленными делами так и не сдержал слова. А народу, освоившего дорожку в подземный храм, за это время прибавилось. И небось изрядно…
Между тем Хра мельком, из-под ладони, мазнул глазами по налетающему дисколёту и сразу заторопился вперёд. Встречаться с Зетхом ему действительно не хотелось. Опять начнутся россказни про интриги, тайные пружины и подковёрные хитрости… Хра был солдатом, а солдат должен выполнять приказы командиров. Не дело это, когда солдату начинают внушать, что приказы бессмысленны и преступны, а сами командиры — кучка клятвопреступников и хапуг. Не солдатское это дело — разбираться, в чём состоит его долг и кому будет принадлежать его верность…
Дисколёт тем временем завис, мягко плюхнулся на траву, и из него, словно боясь опоздать, выскочил Зетх.
— Брат!.. Живой… — выдохнул он. Порывисто сгрёб Узера в охапку, потёрся носом. — Твой иерофант сказал, что ты сюда полетел. А долго ли пробудешь, не знал…
Он был словно взведённая пружина, словно потревоженный объёмный заряд. Чуть тронь…
— Так ты что, к нам в Верховье мотался?.. И потом снова сюда? — изумился Узер, выключил «Джед» и притянул брата вплотную. — Что стряслось? Давай говори.
Топливо из баков Маат приближалось по стоимости к дивитолу. Гонять взад-вперёд, даже не попытавшись для начала воспользоваться связью…
— Пока ничего не стряслось, но скоро дождёмся. — Зетх тяжело перевёл дух и быстро огляделся по сторонам. — Сегодня с утра ко мне явились репты. Великий Змей и ещё двое. Игра, говорят, неправильно развивается. Они наблюдатели, им видней. А причина… знаешь, в чём причина? — Зетх сглотнул. — В тебе, брат.
— Что?..
— В твоём культе, — продолжал Зетх. — Не тому ты, оказывается, учишь народ. И мне велено либо добиться, чтобы ты прекратил свою деятельность, закрыл храмы и распустил верных…
— Нет.
— …Либо убить.
— Вот как, — оторопело пробормотал Узер. Несмотря на работающий «Анх», ему стало холодно. Он зримо представил, как зарастают сорняками брошенные поля, утрачивают серебристый блеск каналы, заносимые рыжим песком…
— Короче, пора уже твоему Хра определяться, — хмуро выговорил Зетх. — И чем скорее, тем лучше. Игрушки кончились, брат. Это уже не игра в войну, это война.
— Но статус наблюдателей…
— А сами они его соблюдают? Нет уж, тут либо мы, либо они. Надо под корень вывести эту нечисть… а там будет видно!
Говорил он зло, обдуманно, отметая все возражения, — видно, для себя всё уже решил.
— Стало быть, меня в саркофаг, а тебя заклеймить кровью так, чтобы никогда уже не отмылся. — Сорвал травинку Узер, понюхал, с чувством раскусил. — Ладно, брат, лучезарного Хра беру на себя. Сегодня вечером я никак не могу, меня ждут на посвятительной церемонии в храме Мина Созидателя. Но уж завтра — прямо с утра! — Улыбнулся и добавил: — В этот раз я не подведу тебя, брат.