Парадокс Ферми

Джех. Разрушение

И Упуаут, и Анхуре были, без сомнения, мастерами. Два дисколёта привидениями вынырнули неизвестно откуда, развернулись и легли на боевой курс со стороны Большой Пирамиды — практически невидимые в сиянии отражённых лучей. И почти беззвучные, с заглушёнными двигателями, в режиме гравипланирования. Мгновение — и машина Упуаута зависла перед входом в Портал. Ещё миг — и заговорил его лучемёт. Пульсирующий, в руку толщиной зелёный луч упёрся в ворота, и металл, предназначенный противостоять разве что посягательствам туземцев, вспыхнул и испарился. Луч сразу погас, и Упуаут мгновенно отвалил в сторону. Его место тотчас занял дисколёт Анхуре. Рявкнула мезонная пушка… Ещё, ещё и ещё! Вполне хватило бы и одного заряда, но Хра не желал давать рептам ни единого шанса.

— Вот это да! — искренне восхитился Джех. Он сидел в командном дисколёте, оставшемся висеть над рекой. — Я-то думал, голопередачи про наших героев спецопераций — рисованная агитка. Да, вот оно, настоящее мастерство…

Сам он не умел управлять какое там боевой техникой — на простейший гравилёт права так и не сподобился получить.

— Да нет, простым глазом видно, что без практики форму подрастеряли, — прищурился Хра. — Видел бы ты их, Светильник Разума, на Эгилоне! Не дай соврать, Мехен-Та!

— На планете ледяных гор… — сидя за штурвалом, мечтательно кивнул тот, а Хра обвёл взглядом панорамные мониторы и активировал громкую связь:

— Первый — «двойке» и «тройке». Начинаем вторую фазу.

— «Двойка» и «тройка» Первому. Понято, — ответил эфир.

Условленный квадрат располагался у хвоста Сфинкса. Неподалёку начинался Большой периметр — силовое поле, накрывшее прозрачным колпаком Большую, Среднюю и Малую пирамиды. Создатели Первой Игры явно знали, что делали, и потрудились на славу.

— Так сразу не взять… — Хра спрыгнул на траву, быстро огляделся и подал руку Маат. — Ну что, уважаемая… Пора.

Общался он с ней подчёркнуто уважительно. Уже во время полёта сюда неожиданно выяснилось, что она имеет чин тысячника. И не среднего, как у Хра, а старшего.

Маат включила планшетку, активировала голоплан, вытащила тяжёленький, на золотой цепочке главный дистанционный ключ:

— Приступим.

Клацнул защитный колпачок, еле слышно чмокнули клавиши — и в периметре возник вход. Оранжевый мерцающий квадрат в серебристой окантовке.

— За мной. — Хра первым двинулся внутрь, ступил было на вымощенную дорогу, но неожиданно помедлил, застыл на месте, как статуя, и восхитился: — Вот это крепость!

Перед ним во всей красе стояла Большая Пирамида. С мигающими гирляндами охранных гравиструн, с лучащимся зелёным светом Главным Входом… а на вершине ритмично пульсировал огромный, тоже в форме пирамиды, красный кристалл.

Он казался сосудом, полным светящейся крови.

— Изрядно выстроили, на века. — Маат сверилась с планшеткой и вскинула руку. — Наверху, если я правильно понимаю, так называемый Ул — «Кристалл Смерти». Когда уберём защитное поле, надо будет распылить его с дисколёта. Так, идём дальше…

Скоро они разблокировали Второй периметр, поладили с Запорным Камнем, закрывающим проход, и наконец попали в недра Пирамиды.

Внутри было неуютно. Теплились дежурные огни, еле слышно шептала вентиляция… и ощутимо пригибала к земле тяжесть каменной громады над головой. Её почувствовали все, кроме, кажется, Джеха.

— Так-так-так… — Светильник Разума без промедления приступил к делу. Включил осветитель, с интересом осмотрелся и решительно повернулся к Маат. — Извините, уважаемая, активируйте-ка голоплан… Так ведь это классика. — Голос учёного звенел давно забытым задором. — Стандартный хронотрон плюс гиперальный реактор. Чтобы заглушить его, достаточно разрушить субрезонирующие поликристаллы. Идёмте, друзья. Холодное оружие, надеюсь, кто-нибудь захватил?..

И он направился по коридору вниз, в самое лоно Пирамиды, в комнату Шама — «Красного Камня, Убивающего на Расстоянии». Военные во главе с Хра молча двинулись следом. Какие могут быть вопросы, если путь освещает сам Светильник Разума… Идти пришлось недолго.

— Смотрите, ещё раз такое вряд ли увидите… — с чувством, словно редкий экспонат, представил им Джех камень Шам. Погладил багровую грань… и, охнув, резко отдёрнул руку. — Горячий!.. Итак, — он строго посмотрел на Хра, — чем угодно, только не лучемётом. Резать, ломать, дробить, крушить, но ни в коем случае не жечь. И обязательно соберите осколки, ещё пригодятся…

Дальше их ждал зал кристалла Гуг, «Определяющего Направление и Не Знающего Расстояний». Туда пришлось добираться по наклонной галерее, радужно переливавшейся всеми красками спектра. Это сияли сорок два сепекских, резонирующих особым образом камня: они располагались попарно, на равных расстояниях от стен. Невероятно жалко было гасить этот свет, но допускать, чтобы камнями воспользовались репты, было нельзя.

За галереей, в самом сердце Пирамиды, находилась святая святых — камера с уникальным, вырезанным из цельной глыбы контейнером. Её содержимое вызывало особые вибрации в Пространстве Тонких Миров, порождая энергию, не ведающую границ. Расправляясь с ним, Джех попросту плакал. А потом ещё пришлось разбивать кристалл Су и в довершение — камень, носивший имя Сагкаль: он ведал силовым полем периметров.

И затих шёпот вентиляции, погасли дежурные огни, включились тусклые гнилушки аварийных ламп… Великая Пирамида умирала.

— Творцы, до чего жалко, — тяжело вздохнул Хра. — Простите нас, пращуры… Завтра поутру прислать сюда жрецов, чтобы собрали осколки.

Когда вышли наружу, Анхуре взвился на дисколёте к самой вершине и плавным толчком бронированного корпуса сбросил с Пирамиды «Высокий, Словно Небо, Светящийся Кристалл Ул». Камень медленно опрокинулся… Скорбно ухнула земля, огненный Ул зазвенел, погас и рассыпался. Казалось, это перестало биться сердце Пирамиды, распалась её душа…

В этот момент, весьма вовремя, прибыла старший сотник Аммат. По обыкновению строгая, подтянутая и деловитая, в этот раз она с трудом сдерживала смех.

— Господин средний тысячник, просьба извинить за задержку, — вытянулась она перед Хра. — Пришлось основательно расспросить не только Асо, но и её ближайшее окружение. А потом — непосредственно Мина. Докладываю! — Она достала планшет, высветила карту местности. — Место расположения цели вот здесь. Достоверность — близкая к единице, информация получена из трёх независимых источников. Вот это, — она вытащила увесистый пакет, — компенсация от Мина Созидателя за тёмные дела в его храме. Главное, как я понимаю, — три дозы концентрированного дивитола. Вы не поверите, господин средний тысячник… — Аммат всё-таки расхохоталась. — Только представьте, всё выяснила, набила биоматериалами контейнер, тащу его, как дура, в дисколёт… и тут до меня доходит — куда отправлять, канала-то нет! Пришлось нильским рыбам отдать.

— Хорошая работа, старший сотник, — без улыбки ответил Хра. — На взлёт!

Цель, разведанная Аммат, на местности оказалась уютной долиной меж двух обрывистых, поросших кустарниками холмов. Внизу блестело небольшое, заросшее лотосами озерцо, в него с хрустальным звоном падал прозрачный ручей. Вот только округлые камни на дне озера при внимательном рассмотрении оказались человеческими черепами, а у подножия одного из холмов обнаружилось сооружение, напоминающее алтарь. Его украшали цепи, ошейники, острые крючья, какие-то совсем уже запредельные приспособления. Земля кругом, многократно пропитанная кровью, спеклась в монолит. Кости, мухи, стервятники… А смрад висел такой, что на глаза наворачивались слёзы, перехватывало дыхание и хотелось бежать прочь без оглядки. Это был запах смерти, боли и ужаса, это пахла заживо разлагавшаяся плоть, изнасилованная мукой. Он поражал не просто чувства — самоё душу.

— История повторяется, — вполголоса заметил Хра, быстро осматриваясь кругом. — Похоже на Ка-Храку, на логово крысодраконов… Думаю, нам вон туда.

Хмурый, сосредоточенный и очень злой, он ничего так не хотел, как оказаться на расстоянии выстрела от врагов. В своё время он не уберёг Геба, а теперь пали и сыновья полководца. Оставалось одно — месть. Палец Хра указывал на квадратное, забранное каменной плитой отверстие в стороне холма, от которого к алтарю тянулась мощёная дорога. По сторонам дороги шипели, вставали на хвосты, сворачивались в клубки огромные змеи… Хвала Творцам — каменные.

— Не, командир, там воняло погуще, — усмехнулся Мехен-Та. — Работаем как обычно? Главное, чтобы ползучие каких неожиданностей не устроили…

«Обычная работа» смотрелась завораживающе-красиво, как всякое дело, проникнутое подлинным мастерством. Используя естественные укрытия, Упуаут и Мехен-Та стремительно выдвинулись к отверстию, заложили резонирующий заряд и тотчас убрались на безопасную дистанцию. Склон глухо содрогнулся, массивная плита вздрогнула, раскололась на три части и вдруг осыпалась струйками шепчущего песка. Путь был свободен, и Анхуре кистевым броском послал внутрь маленькую гранату. Взрыв, ахнувший удивительно глубоко, означал, что там, в подземелье, ни одно живое существо довольно долго не будет способно воспринимать электромагнитные волны.

— Заходим! — вскинул лучемёт Хра. — Анхуре, Упуаут, Мехен-Та, за мной! Светильник Разума, держите дистанцию! Аммат, Маат, на вас тыл!

И первым шагнул через порог, чувствуя себя взведённой пружиной, готовой выплеснуть энергию в решающий момент…

…Который всё не наступал и не наступал. В подземном храме стояла ничем не нарушенная тишина. Прямой наклонный ход вывел маленькое воинство в круглый купольный зал — гладкий отполированный пол, голые стены без рельефов и фресок. В центре — неброское изваяние в виде усечённой пирамиды, и на нём — объёмное изображение глаза с вертикальным змеиным зрачком. Ничего особенного, заставляющего задуматься, привлекающего внимание.

Зал являл собой тупик. А на стене против входа густеющими каплями стекала кровавая надпись: «ГЛУПЦЫ».

Под ней на полу, раскинувшись на спине, лежал голый растерзанный человек. Похоже, его-то кровью и была сделана надпись.

— Эк его, бедолагу… — наклонилась Аммат. И вдруг выпрямилась, отпрянула. — Так ведь это же Гнус! Гернухор!.. Но ведь он… Почему они?..

— Может, краска понадобилась, а он как раз под руку подвернулся, — пожал плечами Хра. И повернулся к Мехен-Та, возившемуся со сканером. — Есть что-нибудь?

Тот кивнул, и в воздухе повисла мудрёная голограмма.

— Вот всё, на что хватило мощности, дальше не берёт.

Если верить картинке, от зала во всех направлениях разбегались подземные ходы, проложенные без всякой видимой логики. Или, всего вероятнее, логика в этой системе очень даже была, но не та, что присуща человеческому уму. В лабиринты можно было попасть, отыскав в стенах потаённые механизмы или попросту проломив каменные плиты… но что толку? Судя по тому, как подсыхала на стене кровь Гернухора, рептов и след простыл.

Надо посмотреть правде в глаза — Великому Змею удалось уйти.

— А это тогда зачем? — Анхуре кивнул на багровую надпись. — По принципу, когда репту делать нечего, он свой хвост грызёт?

Сам он взялся бы кого-то пытать только ради шанса спасти захваченных врагами друзей, да и то никакого удовольствия не испытал бы. Под началом полководца Хра служили воины, а не палачи.

— А это, уважаемый Анхуре, психологический ход, — сразу отозвался Джех. — Чтобы мы ждали, помнили и боялись. Не так страшно зло, как осознание его неизбежности, его приближения, его свершения и торжества. Своего рода выкачивание душевной энергии. Репты в этом мастера…

— Всё, уходим, — принял решение Хра. Плюнул в сторону трупа и взял за плечо Упуаута, пытавшегося простукивать стену прикладом. — Пора заткнуть эту поганую дыру. Уходим с шумом.

— Есть заткнуть. Есть с шумом, — встрепенулся Упуаут, вытащил сразу два заряда и, активировав режим дистанционного подрыва, устроил их у подножия пирамиды. Потом, обогнув изваяние, помочился на его грань, бегом догнал своих и уже наверху, в ярких солнечных лучах, передал инициатор Хра. — Действуй, командир. Затыкай. Так, чтобы твари вернулись не скоро!

— Так, чтобы всё в этом мире было по уму, — добавил Джех.

— И по справедливости, — кивнула Маат.

— Чтобы миром правила доброта, — пожелала Аммат.

— И красота, — поправил лучемёт Мехен-Та.

Им показалось, что это прозвучало словно священный завет.

— Да будет так! — веско приговорил Хра и с силой надавил кнопку. В его суровых глазах отчего-то блестели слёзы…