Перепутье

Глава 5

Утром я почти проспал. Вскочив с постели, я заметался по комнате, пытаясь одновременно одеться, причесаться и почистить зубы. В этот момент я позавидовал немного Гвэйну, который развалился на моей кровати и мирно посапывал, скорее всего досматривая утренний сон. Потом я себя одернул: дядя Эд, вероятнее всего, с радостью бы носился по комнате, собираясь на занятия в облике человека. Собрался я в рекордно короткие сроки и выбежал из своей комнаты. В гостиной никого не было, что означало только одно: благословенный завтрак я проспал точно. Ну, значит надо успеть хотя бы на занятия. Расписание, которое я забрал у Штейна, еще раз спустившись в гостиную, лежало на прикроватной тумбочке.

— Так, что тут у меня? Общая магия, — пробормотал я, складывая расписание и засовывая его во внешний карман сумки.

Быстрым шагом я дошел до лестницы, до своей любимой винтовой лестницы, которая делала подъем раза в два длиннее, чем он мог бы быть. До класса я дошел почти не задохнувшись. Звонка еще не было, но в коридоре было пусто, значит, у меня осталась всего пара минут. Кое-как выровняв дыхание, я вошел в класс, в котором сразу же воцарилась тишина.

Пройдя к той же парте, что я занимал в прошлом году, я протянул руку Рейну, которую тот, молча, пожал. В этот момент прозвенел звонок, оповещающий о начале урока.

— Я не думала, что вы вернетесь в этом году в школу, мистер Нейман, — вместо приветствия произнесла профессор Бретт.

— Я решил продолжить обучение, — эта фраза стала уже какой-то заученной.

— Примите мои соболезнования, — я только кивнул, и Бретт, наконец, обратила свой взор на класс. — Я поздравляю вас с началом нового учебного года. Рада видеть вас в полном составе. Коротко о том, что предстоит нам изучить в новом учебном году. В прошлом вы успешно освоили базовые теоретические понятия общей магии. В этом году мы начнем осваивать непосредственно магические преобразования, применяемые в разделе общей магии. Прошу всех быть предельно внимательными, и мы, возможно, избежим множества нежелательных последствий.

— Мне особенно ее «возможно» понравилось, — хмыкнул Рей, наклоняясь ко мне.

Я повернулся к другу и пристально смотрел на него с минуту, затем прошептал:

— Спасибо.

— За что? — Рейн говорил, не отводя взгляда от профессора Бретт, что-то одновременно записывая в тетрадь.

— За то, что не соболезнуешь.

— В восьмидесяти девяти процентов случаев тебе это было бы неприятно, — теперь Рейн повернулся в мою сторону. — Я твой друг и не намерен ковыряться в свежей ране.

— Как ты это делаешь?

— Мистер Нейман, мистер Дилан, поболтаете после урока, — профессор Бретт вернула наше внимание к себе.

— Простите, профессор, — Рейн перевел взгляд на нее, и урок возобновился.

Я принялся внимательно слушать, что говорит Бретт, чтобы понять, можно ли классическую науку применить ко мне.

— Я надеюсь, что все вы научились видеть проявление своей магической составляющей, а также определили место, откуда эта сила проистекает, источник или резерв, в разных учениях этот место называют по-разному. Начиная с этого урока и на протяжении всего первого семестра мы с вами будем учиться тщательно дозировать количество силы или маны, необходимое для воспроизведения заклинания. Любого заклинания. Кроме этого мы разучим несколько базовых заклинаний, на примере которых легко доказать зависимость от количества использованной силы не только эффективности, но и самой сути заклинания. Кто-нибудь может привести пример? Да, мистер Нейман, — произнесла она удивленно, когда я поднял руку. — Вы что-то хотите спросить?

— Почему спросить, я хочу на вопрос ответить, — она молча кивнула, но удивление в ее глазах не проходило. Я же ответил словами крестного, который однажды уже говорил мне о чем-то подобном. — Классическим примером и наиболее показательным может являться попытка зажечь спичку при помощи магии. Если количества маны настолько мало, что пламя не разгорится, то мы получим легкую вспышку огонька и дымок с запахом серы, а вот если в заклинание вложить этой самой маны необдуманно большее количество, то можно запросто спалить замок образовавшимся смерчем, при этом изначальная предпосылка будет исполнена в обоих этих случаях — спичка зажжется, а на последствия магии наплевать — она неразумна.

Бретт пристально смотрела на меня в течение двух с половиной минут. Я специально засек, покосившись на часы Рейна. Все это время в классе стояла оглушительная тишина. Наконец, профессор Бретт заговорила.

— Скажите мне, Нейман, весь прошлый год, успешно прикидываясь идиотом, не поддающимся обучению, вы преследовали какие-нибудь иные цели, кроме доведения ваших преподавателей до белого каления? Не отвечайте, это был риторический вопрос. — Она отвернулась от меня и обратилась ко всем остальным. — Итак, мистер Нейман только что озвучил, не то чтобы классический, но весьма наглядный пример того, как именно от количества использованной силы мага может зависеть качество выполненного заклинания. А сейчас я вам покажу несколько техник выделения и отмеривания необходимого количества силы. Оставшуюся часть урока и три последующих мы будем практиковаться без выполнения непосредственно заклинания. Итак, приступим.

И мы приступили. На каком-то этапе я «завис», то ли слишком сильно сосредоточился, то ли незаметно для себя упал в медитацию, я так и не понял, но у меня внезапно резко закружилась голова, и я закрыл глаза, пытаясь побороть подступившую к горлу тошноту. Сглотнув, я осторожно приоткрыл глаза и едва не упал со стула, потому что все мои однокурсники и профессор Бретт переливались разными цветами. Кто больше, кто меньше, но абсолютно все. Я обвел изумленным взглядом класс. Цвета были разные, интенсивность и яркость цветов варьировались, но все равно чаще всего присутствовал какой-нибудь один цвет. Реже два-три. Но даже в этих случаях доминирующим был один. Остальные несколько цветов были блеклыми и едва различимыми не фоне основной нити. Такого разнообразия цветов, которое я видел однажды у Реггана Гволхмэя, не было ни у кого. Я перевел взгляд на Рейна. Его тело оплетали серебристые нити, которые исходили из центра его головы. И одновременно они все собирались в единый клубок и входили в источник. За одноцветной нитью наблюдать было гораздо удобнее, чем отвлекаться на несколько разных. И я понял одно — эти нити были важной жизненной частью в организме мага. Они как нервы и сосуды поддерживали жизнь в маге, по сути подобием сосуда и являясь. В это время Рей слегка нагнулся над партой, и я увидел, что все они сходятся в районе макушки, образуя прямо небольшое озерцо расплавленного серебра.

Я нашел взглядом Ванду. Светло-голубые, почти белые, нити переплетались с золотистыми и уходили куда-то в верхние отделы живота.

Я уже хотел просмотреть каждого сокурсника отдельно, но почувствовал, что голова просто разрывается на части.

— … Деймос, — донеслось до меня словно издалека. — Ну же, Дей, что с тобой?

Я моргнул и обнаружил, что лежу на полу, а вокруг меня суетятся Рейн и профессор Бретт.

— Дей, ты очнулся, — я скосил глаза в сторону и увидел, что Ванда сидит на полу рядом со мной. Выглядела она на удивление испуганной.

— Что случилось? — я попробовал сесть. Виски словно прострелило болью. Я охнул и тут почувствовал влагу над верхней губой. Рефлекторно протянув руку, я дотронулся до своего лица. На пальцах была кровь. Понятно, значит, из носа хлестанула.

— Ты закатил глаза и упал, — Рейн помог мне подняться и сесть на стул. — А потом у тебя из носа потекла кровь. Профессор, разве так бывает?

— Я не думаю, что состояние мистера Неймана непосредственно связано с уроком, — покачала головой Бретт. — Мистер Дилан, проводите Деймоса в лазарет.

Мы вышли из класса. Рей шел рядом, готовый в любой момент меня поддержать.

— Что это было? — наконец спросил он.

— Я не знаю, — я покачал головой. — Вот что, доктор Морис, конечно, классный специалист, но она вряд ли мне поможет. Думаю, что мне следует встретиться с другим не менее классным специалистом.

— Я тоже так думаю. Тебя проводить? — я покачал головой: Рейн увлекающаяся натура, еще сунется в портал, а я понятия не имею, как он может на него повлиять.

Он все понял и кивнув, проводил меня до ближайшего поворота, развернулся и пошел обратно в сторону класса. Все-таки прошлый учебный год и практика точно пошли ему на пользу. Его дар эриля начал разворачиваться в полном объеме. Если честно, это немного пугало в плане наших с ним отношений, но, что уж там, было удобно тем, что Рею ничего не нужно объяснять, он сам все понимает. Теперь я отчетливо видел разницу: Арес говорил, что он слабый маг и эриль так себе, но даже этого хватало, чтобы стать успешным. А если бы он был примерно, как Рейн? Так, хватит. Хватит придумывать то, что могло бы быть, этого все равно никогда не случится.

Возле портала я встретил Гвэйна, который, посмотрев на меня, покачал головой и нырнул в мерцающую дымку первым.

Последовав за ним, я обнаружил, что волк ждет меня с той стороны. Убедившись, что я не заблудился, Гвэйн пошел вперед, показывая мне дорогу. Понятно, он хочет мне что-то показать. Привел меня Гвэйн в небольшую комнатку, рядом с кабинетом Фолта. Я попал в нее через неприметную дверцу, которую раньше почему-то даже не замечал. Это тоже была библиотека, но маленькая и уютная. Гвэйн подошел к одной из полок, поднялся на задние лапы и ткнул в одну из книг.

Я вытащил ее и прочитал на обложке: «Загадки разума. Новейшие исследования в сфере ментальной магии».

— Все-то ты знаешь, — проворчал я, пряча этот небольшой томик в школьную сумку, которую я притащил с собой. — Ну а сейчас я хочу встретиться с Дэриком, если не возражаешь.

Если Гвэйн и возражал, то меня его возражения мало трогали. Выйдя из комнатки, я постучал в дверь кабинета. Дождавшись приглашения войти, мы вместе с Гвэйном проскользнули внутрь.

— Я рад тебя видеть, — сообщил я Дэрику, который внимательно изучал что-то на столе.

— Да, я тоже, — ответил он, не поднимая призрачной головы. — То как вы уничтожили этого довольно слабенького духа… — Дэрик покачал головой. — Прекраснейшая смеялась так, что ей в итоге стало плохо. Но, тем не менее, дух ушел, что позволило мне находиться здесь некоторое время.

— Сколько времени? — я невольно облизал пересохшие губы.

— Не знаю, думаю, на пару лет такого обмена будет достаточно. Если никакая новообразовавшаяся ведьма с замашками Темного и непомерными амбициями не сможет вытащить на этот свет рыбку покрупнее Беора.

— Это хорошо. Скажи, ты мне не приглючился тогда… — я не стал упоминать, когда именно он мне вроде бы не приглючился.

— Нет, — Дэрик наконец оторвал взгляд с того предмета, который он так старательно изучал, и посмотрел на меня. — Я рад, что ты сумел взять себя в руки.

— Со мной что-то творится в последнее время…

— Это называется взросление. Самое страшное для тебя уже позади, остальное хоть и неприятно, но терпимо. Ну, кроме прыщей, разумеется.

— Каких прыщей? — когда я в последний раз разглядывал себя, никаких прыщей у меня не было. Дэрик хмыкнул и кивнул в сторону настенного зеркала. Я подошел и долго разглядывал прыщ на лбу, и еще один на щеке. А потом… — Да что же это такое? Мне вот только этой гадости не хватает!

— Спокойно, — Фолт усмехнулся. — Прекрасный повод вернуться нам с тобой в лабораторию и попробовать намешать тебе что-нибудь против этих юношеских угрей, которые являются неотъемлемой частью взросления. Какая прекрасная шутка Прекраснейшей: все Темные маги проходят через этот прыщавый ад, который ни один медик, ни целитель вывести не в состоянии. Какой изощренный парадокс. Но ты не переживай, Фолты научились более-менее справляться с этим небольшим недоразумением, — произнеся последнюю фразу, Дэрик искренне засмеялся и полетел в направлении лаборатории.

Я впервые не пошел в лабораторию, я побежал в нее. Густой эликсир оказался прост в приготовлении, или все действительно зависит от мотивации? Правда стопроцентного результата мне не дали, но сократить количество этого проявления гормонального дисбаланса все же пообещали. Пока он настаивался и приобретал необходимую густоту, я решил поговорить с Фолтом.

— Ты узнал что-нибудь о Семье? — Дэрик задумчиво посмотрел на меня и нехотя ответил.

— Да, но иногда мне кажется, что лучше бы не узнавал. Я по своей наивности думал, что ты тот край, за которым для Фолтов настанет точка невозврата. Оказывается, с тобой все еще не так плачевно. Ты занимаешь третью строчку с конца в моем личном табеле, составленном во время моего исследования. Предпоследнюю я все же решил отдать Казимиру, но никому и никогда не удастся сдвинуть с последней строки еще одного моего потомка. Вот уже пятьсот лет, этот потомок является просто квинтэссенцией слова «неудачник». Его имя — Эдуард Фолт. До сих пор удивляюсь, как он дожил до своих двадцати семи лет. Я бы назвал его тупиковой ветвью эволюции и очень рад, что он умер до того, как сумел произвести на свет потомство. К счастью, у его отца было два сына, что не дало пресечься фамилии.

— О чем ты говоришь? — я уставился на Дэрика. То же самое сделал Гвэйн, усевшись на пушистую задницу, вытаращив глаза и высунув язык.

— Одним из неоспоримых качеств любого живого существа является везение и удача. Это неотъемлемая часть всего сущего. От чего зависит данный фактор до сих пор не известно, но все же понятия такие есть. Поверь мне, после краткого изучения биографии этого индивидуума… Что вообще с твоим волком? Почему он на меня рычит? Раньше он не проявлял таких откровенных приступов агрессии. — Гвэйн действительно вскочил и оскалился, утробно зарычав. Даже забыл про свой страх и пиетет перед императором Дэриком. — Так вот, после краткого изучения биографии Эдуарда, я понял, что значит невезение. Трижды разрушить до основания собственный замок за полгода, а под конец сжечь его — это нужно постараться. И я не могу сказать, что он делал это лично, нет. Ему просто не везло. К сожалению, по своим физическим параметрам он был вершиной селекции Фолтов и являлся самым красивым из всех существовавших и существующих мужчин нашей Семьи. Обидно, но ничего не поделаешь. Кроме этого он за свою, к счастью, недолгую жизнь умудрился переболеть всеми известными инфекциями и парочкой до сих пор неизвестных; едва не застрелился, чистя пистолет, хотя, по-моему, лучше бы застрелился, — начал перечислять Дэрик, загибая пальцы. Шерсть на загривке Гвэйна встала дыбом, и он словно увеличился в размерах. — Да что сегодня с этим недоразумением? Может, его все-таки пристрелим? — с надеждой в голосе просил Фолт. Я только покачал головой. — Ну нет, так нет, тебе виднее. Так, на чем я остановился? Ах, да, Эдуард. Я не буду перечислять, все, что свалилось на него и не только на него, но и на всех, кто имел несчастье находиться поблизости, могу сказать одно, в завершение всех бед, он едва не развязал небольшую такую междоусобную войну. Остановило развитие полномасштабных военных действий то, что это ходячее воплощение невезения наконец-то отправилось к Прекраснейшей, но в итоге до нее так и не дошло, прекратив свое тлетворное влияние на окружающую действительность. Прекраснейшая была не против того, что не досчиталась одного из Фолтов, разумно полагая, что мир и спокойствие в ее вотчине ей дороже, нежели поиски затерявшегося мертвеца. — Я задумчиво посмотрел на Гвэйна. Интересно, а он в ипостаси волка так же притягивает к себе неприятности или все-таки хоть от этого его превращение в оборотня исцелило? Вспомнив, что, когда конкретно этот Фолт находился в волчьей шкуре, ничего сверхъестественного не происходило, я немного успокоился. — Так, твое снадобье готово. Мажься и выметайся отсюда.

— Мы будем заниматься? — спросил я, осторожно втирая получившуюся мазь в поврежденную кожу.

— Ух ты как заговорил, — Дэрик одобрительно кивнул. — Будем, но не раньше, чем ты научишься дозировать свою силу.

— Так научи меня, — я переложил мазь в банку с прикручивающейся крышкой, и сунул ее в карман.

— Да сколько тебе можно повторять, я не знаю, как тебя можно этому научить. Ни у одного из Фолтов не было такой проблемы. Даже Эдуард был достаточно сведущим и сильным магом, чтобы полностью не опозорить и не дискредитировать Семью. — Так, придешь в свою комнату, дай этой твари успокаивающее, а еще лучше последуй хорошему совету, избавься от нее.

Я быстренько встал и направился к выходу, волоча за собой упирающегося Гвэйна, а то мало ли что Дэрику взбредет, решит и правда от него избавиться. Я даже вздохнул с облегчением, когда понял, что Фолт не смог узнать куда подевался неудачник Эдик и почему его нет за Гранью. А то действительно бы пристрелил, чтоб тот не мучился и не мучал остальных.

В коридорах было пусто, и я никак не мог сообразить, какой сейчас идет урок по счету. Решив выяснить все в гостиной Первого факультета, я направился туда. Заодно и от лишних книг избавлюсь.

В гостиной было пусто. Никого, кто мог бы меня просветить о времени, не наблюдалось.

— Надо было часы купить, — проворчал я, кидая сумку на диван и падая рядом. Вытащив книгу по магии разума, я уже хотел приступить к чтению, как дверь в гостиную открылась, и вошел крестный.

— Что случилось на уроке общей магии? — он подошел ко мне и, бесцеремонно обхватив подбородок ладонью, приподнял голову, разглядывая едва заметные потеки крови, которые я так и не догадался смыть.

— Очередной прорыв в менталистике. Я не пошел в лазарет, мне бы там все равно не помогли.

— Понятно, — Алекс задумался. — Так, я вычеркиваю из твоего расписания занятия со Старлингом, и медитации у Бретт, это может быть опасным. Причем не для тебя, а для них.

— Не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал, что я Темный, — взбрыкнулся я.

— Не хочу, чтобы ты расплавил мозги моим преподавателям. Это штучный товар, знаешь ли. Мало магов в твердом уме и здравой памяти захотят преподавать вредным подросткам, которые этого даже не ценят.

— Лучше скажи, что у меня остается тогда в расписании?

— Общая магия, целительство, ботаника, — ну куда уж без нее, — артефакторика. Думаю, на этом можно остановиться.

— А боевая? — Алекс выпустил из рук мое лицо и вздохнул.

— Патрик наотрез отказался с тобой заниматься. Он считает тебя избалованным, недисциплинированным, ленивым…

— Можешь не продолжать, — я нахмурился. — Мне нужно изучать боевую магию, просто необходимо, иначе мы можем не пережить очередную практику, с нашим-то везением. Или невезением, — я выразительно покосился на волка, тот никак не отреагировал, что услышал или понял мой намек. — Раз ты убрал менталистику и медитацию, значит, на сегодня я свободен? — Алекс кивнул. — Отлично. А не подскажешь, где сейчас находится Уайт?

— В своих комнатах. Он временно проживает на территории школы, а занятий у него сегодня нет. А тебе зачем?

— Пойду поунижаюсь, может, он из жалости или брезгливости согласится со мной позаниматься. — Я решительно поднялся. Засунул книгу в сумку и зачем-то повесил ее на плечо. Гвэйн поднялся и приготовился следовать за мной. — Нет, ты останешься здесь, мне сейчас не помешает немного удачи, а не наоборот.

Я знал весьма приблизительно, где находятся комнаты, закрепленные за преподавателями. Я даже точно не знал, что расположено на подземных этажах. Судя по слухам, там были хорошо защищенные помещения, для отработки особо мерзких заклятий. Но даже старшекурсники не изучали что-то настолько мерзкое, что потребовало бы им спуститься под землю.

Комнаты, в которых могли отдыхать преподаватели во время дежурств, а так же жить, как это делал Уайт, располагались всего-навсего на третьем этаже.

Я даже почти не запыхался, когда поднялся на этот этаж практически бегом. Сказывались, так сказать, тренировки в импровизированной корриде этим летом.

Комнату Уайта я нашел практически сразу, как только зашел в крыло, отведенное под жилые помещения. Собственно, на двери было написано «Патрик Уайт». Я поправил на плече ремень сумки и постучался. Довольно долго мне никто не открывал. Я, постояв перед запертой дверью минут пять, решил, что просто так отсюда не уйду, пока не поговорю с доцентом кафедры боевой магии. Поэтому, я снова поднял руку и постучал. На этот раз мне открыли.

Дверь распахнулась, и я увидел Уайта, который стоял на пороге, скрестив руки на груди.

— А ты настырный парень, Нейман, — наконец произнес он. — Я проспорил своему приятелю, который почему-то был уверен, что ты станешь настаивать. Сколько раз необходимо еще убеждать себя, что такие как ты, Нейман, непредсказуемы. Так что, проходи.

— Я не понимаю, — несмотря на решимость, я невольно попятился.

— Когда я отказался взять тебя в свой класс, мой друг заявил, что если ты хоть немного похож на своего отца, то просто так я от тебя не отделаюсь. Честно говоря, верилось с трудом, поэтому я, не сомневаясь в своей правоте, поспорил с ним. Как оказалось, зря.

— И что же вы ему проспорили? — я стоял столбом и не знал, что нужно в этой ситуации делать. Не так я представлял себе встречу с преподавателем боевой магии. Зачем мне вообще необходимо хоть что-то знать о споре с каким-то другом. Или он намекает на то, что если он проиграл в своем собственном споре, то мне лучше проваливать сразу? Я смотрел снизу-вверх на Уайта, тот в свою очередь не отводил взгляда от меня. В итоге он вздохнул и произнес:

— Что выслушаю твои аргументы. Так что проходи. Чем быстрее ты выскажешься, я сделаю вид, что выслушаю, тем быстрее уберешься отсюда.

Я сглотнул стоящий в горле комок и, в очередной раз поправив на плече сумку, вошел в комнату. Комната не поражала размерами, но была довольно комфортабельна. Два кресла и диван располагались посредине комнаты полукругом. В центре стоял небольшой столик, на котором сейчас стояла бутылка виски, заполненная наполовину, и два хайбола. Стены были украшены различными видами холодного оружия. На полу толстый ковер. Вот собственно и вся обстановка этой маленькой гостиной. Одно из кресел было занято. В нем сидел мужчина лет тридцати пяти-сорока на вид. Судя по всему, невысокий, худощавый, с коротким ежиком темных волос на голове и стальными холодными глазами. Встретившись с ним взглядом, я поежился. Рейн как-то говорил, что у Гволхмэя взгляд убийцы. Да по сравнению с этим мужиком, Регган — просто мелкий игривый щенок не слишком большой собачки. Одет он был в черную футболку и штаны, явно военного образца, с множеством накладных карманов. Они были заправлены в высокие, до середины голени, ботинки со шнуровкой на тяжелой подошве.

— Это, Нейман, Эван, — вошедший следом за мной Уайт сел в соседнее кресло. — Ты был прав, Нейманы не знают значения слова «нет».

Эван промолчал, продолжая разглядывать меня. От его изучающего взгляда мне становилось все больше не по себе. С трудом отвернувшись от гостя Уайта, я развернулся к хозяину комнаты и выдавил из себя.

— Я могу посещать уроки боевой магии, сэр?

— Нет, и я уже это сказал директору Сандеру.

— Пожалуйста, сэр, мне это очень нужно, — я уже ни на кого из них не смотрел. Я рассматривал пол под своими ногами.

— А когда год назад ты самовольно ушел с занятий, и ни разу больше на них не появился, тебе, значит, это было не нужно? А сейчас вдруг понадобилось? — Я молча продолжал разглядывать пол. — Да пойми, Нейман, ты отстал от своих сокурсников. Я просто не смогу ничему тебя научить — ты не знаешь основ, а остальные ребята не будут тебя ждать, пока ты нависишься на перекладине, им нужно двигаться дальше.

— Я могу ходить на занятия с первокурсниками, — тихо проговорил я.

— Нейман, ты…

— Патрик, тише, — подал голос гость Уайта. — Мальчик сумел переступить через себя, чтобы прийти к тебе, а сейчас он наступает на горло собственной гордости, предлагая этот вариант. А ведь он — Нейман.

— И что ты предлагаешь?

— Попробуй дать ему шанс, — голос у мужчины был низким, глуховатым, как будто у него были когда-то повреждены голосовые связки, которые до сих пор не пришли в норму.

— Знаешь, Эван, — внезапно резко проговорил Патрик, — сколько тебе еще реабилитироваться?

— Месяца четыре, не меньше, а что?

— А то, — я пристально посмотрел на доцента кафедры боевой магии. Как-то его поведение не слишком соответствует тому, что я помню по первому и единственному уроку. Я более внимательно осмотрел комнату и увидел, что рядом с ножками столика стоят еще две бутылки виски, только вот они сейчас были абсолютно пустые. Да они же пьяные! Я уже хотел было извиниться и уйти отсюда, чтобы дождаться того момента, когда преподаватель очухается, а потом уже просить его о чем-то, но Патрик Уайт продолжил. — Я согласен. Более того, я начну обучать его факультативно в индивидуальном порядке, но при одном условии — ты подтянешь его физику.

— Ты же знаешь, я за невыполнимые задания не берусь, — мужчина привстал из кресла, чтобы взять со столика свой бокал. Пьяный-то пьяный, но двигался он просто умопомрачительно. Словно перетек из одного положения тела в другое, а затем в обратном порядке.

— Только так, и не иначе, — радостно заключил Уайт и, отсалютовав мне, залпом допил из своего бокала.

— Мистер Уайт, я, пожалуй, пойду, — наконец я решил, что действительно пора ретироваться. Разговаривать, а особенно договариваться о чем-то с людьми в небольшом неадеквате, для которых ты, всего лишь спор, причем даже не на деньги, было, прямо скажем, самоубийственно. Да и никакую физику мне подтягивать не нужно. Я и так быстро бегаю, как оказалось.

— Что, вот так просто сдаешься, Нейман? — Уайт хохотнул. — Ты слышал, я буду с тобой заниматься, но при одном условии, если ты убедишь полковника Роше, что с тобой вообще стоит возиться. Что ты действительно перерос свою избалованность и инфантильность, — в голосе боевого мага появились стальные нотки. — Но для этого тебе нужно сделать так, чтобы полковник решил потратить на тебя свое время, и научил хотя бы подтягиваться.

— Зачем вам это? — тихо спросил я Уайта.

— Да, Патрик, зачем тебе это? — повторил мой вопрос полковник. Еще бы знать полковник чего.

— Я уже не боец, Эван. Я ученый. И сейчас я очень хочу провести самый интересный социальный эксперимент в своей жизни.

— Ты пьян, дружище, — лениво протянул полковник. Эти двое даже не смотрели на меня, находясь на какой-то своей волне общения, решая очень важный вопрос науки.

— Я пьян, — не стал отрицать очевидного Уайт. — Эван, ты застрял в Вольфнесте на четыре месяца, это если повезет. Твой контракт не даст тебе сбежать от Морис, ты будешь лечить свое ранение именно здесь. Так почему бы не провести время с пользой и не помочь старому другу и сослуживцу? Или какой-то избалованный мальчишка тебе не по зубам?

Я сделал очередной шаг к спасительной двери. Вот какие Хмыри болотные потащили меня сюда именно в этот момент? Все-таки Эдуард даже в виде Гвэйна способен приносить неудачи. Или это просто у нас семейное.

— Патрик, ты что берешь меня на слабо? — в хриплом голосе полковника прозвучали веселые нотки. — А знаешь, ты прав. Процедуры занимают не слишком много времени, связи с внешним миром нет, даже телевизоров нет. Хотя я заметил, что в Шории телевидение не пользуется особой популярностью.

— Магнитных аномалий слишком много, — пожал плечами Уайт. — Худо-бедно телефонную связь наладили. Сам знаешь, это был последний оплот Темных, бои, которые здесь гремели, еще долго будут напоминать о себе последствиями. Так ты согласен?

— Я скажу тебе, как только проверю мальчишку на прочность.

— Хм, — неопределенно хмыкнул Уайт, видимо вспомнив, как я висел на перекладине. — Лови, — он кинул полковнику ключ, — от спортзала. Жду вас через полчаса, все равно Неймана на большее не хватит.

— Да вы просто психи, — я решительно вышел из комнаты. Мне удалось даже пройти пару шагов по коридору, как меня схватили за плечо.

— Далеко собрался? — я пытался вникнуть в смысл фразы и одновременно побороть тошноту, потому что прикосновение чужого человека внезапно вызвало у меня отторжение. К тому же снова включился дар менталиста. Но никаких образов я не видел, перед глазами словно встала гранитная стена. Головная боль все усиливалась, и сквозь нее я почувствовал, что меня куда-то тащат.

Щелкнул замок, и меня втолкнули в большое прохладное помещение. Полковник Роше выпустил мое плечо и принялся тщательно запирать двери.

Я же опустился на пол и, сжав голову руками, пытался понять, что сейчас произошло. Внезапно свет потолочной лампы заслонила тень. Я поднял голову и увидел, что полковник стоит рядом со мной, скрестив на груди руки, и хмуро меня разглядывает.

— Что вам от меня нужно? — сумел выдавить я из себя, борясь с дурнотой.

— Ты мне сейчас быстро расскажешь, что здесь происходит, потому что если ты — Нейман, то я тогда — солист хорала.