Первая кудесница Империи

Глава 9 Шелковая улыбка

Барон ворвался в кабинет с окровавленными руками, дрожащий и бледный. Мы с Анной ахнули и отступили назад, мужчины, наоборот, вышли вперёд, преграждая ему путь.

— Барон, что с вами произошло? — спросил генерал, расставив ноги на ширине плеч, положил руку на рукоять ножа, прикреплённого к поясу.

Бедный Никита покраснел, как раскалённый уголёк, и, испуганно глядя на бурые пятна на белом воротнике Штиглица, весь дрожал, словно осиновый лист. Не самое приятное первое дело для молодого авантюриста.

— Никита, подойди сюда, — я импульсивно положила руку на плечо парня и тихо зашипела: он был слишком горяч для обычного человека. В порыве защитить его я совсем забыла, что сама могу пострадать.

— Полина… Константиновна, с вами всё в порядке? — генерал обернулся на мой возглас и внимательно осмотрел меня своим строгим взглядом.

— Я... не знаю, — пробормотала я, всё ещё не привыкшая к такой заботе. — Генерал, мне кажется, что нам здесь не стоит находиться.

— Понял, — коротко кивнул он и бесцеремонно вывел барона из кабинета. Штиглиц попробовал возражать, что не такого отношения он ожидал и что пожалуется князю, но, услышав несколько сжатых слов от генерала, мгновенно замолчал.

— Что происходит?! — воскликнула Анна, истерично глядя на нас.

Я поняла, что нет смысла скрывать и коротко изложила всё, что узнала недавно.

— Как ты сказала зовут ту девушку? — спокойно поинтересовался Василий, казавшийся совершенно невозмутимым.

— Акулина Штиглиц.

— Помню, как к моей матери на чай приходила женщина с тихой и робкой дочерью. Но уже давно о них ничего не слышал. Думал, мать просто прекратила общение с этой семьёй.

— Почему? — разом спросили мы. От такого единства по спине пробежали мурашки.

Так, играя в вопрос-ответ, мы пришли к нескольким выводам. И главное — мы все немного успокоились и теперь готовы были броситься искать бедную девушку.

Но, все это время, мне не давали покоя разговоры о родовом проклятии. Не может всё быть так просто. Если бы дочь барона просто сбежала, он бы мог обратиться в жандармерию, а не присылать к нам слугу. Нет, что-то здесь не так. И к тому же мои видения ещё ни разу не были пустой фантазией, к сожалению.

Вместе мы вышли в коридор, где генерал с задумчивым видом наблюдал, как Штиглиц надевает пальто и хлопает входной дверью.

— Мы знаем, где может быть Акулина! — выпалила Анна, почти вбегая в объятия Дмитрия Львовича.

За её спиной стояли мы все. Никита — испуганный мальчик, Василий — довольный, что сразу разгадал загадку, и сапожник, который просто ждал дальнейших указаний.

— Это правда? — по какой-то причине генерал посмотрел именно на меня.

Я пожала плечами — не хотелось бросать слова на ветер.

— Да-да! В тёмной роще есть низина, где иногда встречаются влюблённые. Так сказал Василий, — Аннушка, казалось, уже готова была броситься туда и проверить, действительно ли там скрывается девица.

— Хорошо. Думаю, Василий и Алексей Николаевич проверят эту версию. А ты, — обратился он к Анне, — сходи к Варваре Николаевне. Думаю, к завтрашнему утру нам понадобятся комнаты, готовые к приёму гостей. Помоги ей.

— Что?! Нет, я пойду с вами! — с отчаянием возразила она, встретившись с его непреклонным взглядом.

— А с вами, Полина Константиновна, мы направимся на местное кладбище, — кивнул он мне, потянувшись за моим пальто.

— Вам бы взять ещё одного помощника, ваше превосходительство, — раздался усталый голос пожилой женщины. На верхней лестнице стояла уважаемая дама нашего дома, пристально следя за происходящим.

— Зачем? — спросил начальник, приподняв бровь.

— Затем, что девушки должны выходить замуж, и ваша компания может вызвать вопросы в обществе, если, конечно, вы не...

— Никита, пойдёшь с нами, — перебил её Дмитрий Львович и тут же вышел.

Я непонимающе взглянула на Варвару Николаевну, но та только отмахнулась и позвала к себе всхлипывающую Анну, пообещав показать ей, как заговаривать воду. Анна с готовностью откликнулась. Если честно, я бы тоже не отказалась этому научиться, уж лучше остаться дома и учиться, как заговаривать воду, чем шастать среди могил с ледяным мужчиной и пугливым мальчиком.

Эх, Полина, кто сказал, что сейчас начнётся сказка?

Я замерла на пороге дома, поражённая одной мыслью: Дмитрий Львович почти ко всем обращается по имени, а ко мне — исключительно по имени и отчеству. Почему так? Уважение до невозможности или же, наоборот, опасение перейти на личные отношения?