Первая кудесница Империи

Глава 27 На какой стороне генерал?

Меня никогда раньше не били.

Родители были простыми, но добрыми людьми. Они могли поругать, обидеться, но чтобы поднять руку — никогда. Это казалось невозможным. А здесь… чужой мужчина. И самое страшное — я в теле его дочери.

Тем временем Марфа визжала, как раненый поросёнок. Её густая коса, ещё минуту назад струящаяся до пят, на глазах редела. Девушка в панике хваталась за пряди, тщетно пытаясь затолкать их обратно, словно могла что-то исправить. Зрелище было жалкое… но я не могла отвести взгляд.

Во мне бурлила магия. Она не собиралась успокаиваться — словно кипящее озеро под кожей, готовое разнести всё вокруг за то унижение, что мне пришлось пережить. По щеке скатилась одинокая слеза.

Кажется, всё только начинало налаживаться. Я начала верить, что в этом мире у меня тоже может быть место. Хотела делиться светлыми чувствами. А вместо этого — пощёчина. Резкая. Без права на защиту.

Я осторожно коснулась распухшей щеки, позволяя своей силе унять хотя бы физическую боль. Но как залечить душу?

Я ведь не хотела никому зла. Просто пыталась защитить себя от тех, кто снова пытался управлять мной. Я хотела быть собой. И, кажется, за это меня наказали.

Тихое прикосновение к локтю вырвало меня из тяжёлых мыслей. Я подняла глаза и встретилась с обеспокоенным взглядом Варвары Николаевны. Слабо улыбнулась — от стыда за собственный поступок. Она столько сил вкладывает в наше обучение с Аннушкой, терпеливо объясняет, направляет… А я сорвалась.

— Вот вам и служба Империи! Внушили юной аристократке глупые мысли о свободе и желании мараться магией! — пробормотала маменька с дивана, но уже не так уверенно, как прежде.

На душе стало тяжело. Я глубоко вдохнула — и тут же ощутила, как меняется воздух. С помощью силы я уловила не только эмоции, но и тени намерений. У Константина Ушакова запах был резким, давящим — отталкивающим.

И его слова только подтвердили это:

— Молчи, Татьяна! Отправь Марфу в поместье. Не хватало ещё позориться на весь свет! Мои дочери не должны выглядеть как уличные девки! — прошипел он, и вновь вперил в меня злой взгляд. — А ты, неблагодарная… Сейчас же собираешься — и едешь с нами. Молча.

На шум в комнату вошёл Василий. Следом — Алексей Николаевич. Они вежливо, но твёрдо встали между мной и «папенькой». В их выправке не было ни грубости, ни угроз — только решимость. Мужчины ясно дали понять: агрессии в адрес женщин здесь не будет.

Но, похоже, злость аристократа уже ничто не могло остановить.

— А вы ещё кто такие?! Как вы себе позволяете лезть в семейный разговор?! Видимо, генерал совсем распустил этот маленький и никчёмный отдел! Я добьюсь аудиенции у Императора — и очень скоро эту клоповню сотрут с лица земли!

— Ваше светлость, прошу вас быть осторожнее в словах… и намерениях, — тихо, но твёрдо произнесла Варвара Николаевна.

Я машинально шагнула вперёд, заслоняя её собой. Не хватало ещё, чтобы она нарвалась на гнев этого человека. Не стоит ей светиться добром перед тем, кто его всё равно не оценит.

Кивнула Василию, отвечая на его тревожный взгляд. Да, это семейный вопрос. И не хочу, чтобы мои товарищи становились частью этого фарса.

Я позволила силе окутать мои слова, вложить в них твёрдость и холодное спокойствие. На удивление, всё внутри было ясно — никаких сомнений. Только я, моя ярость.

Чем больше людей собиралось в комнате, тем легче я улавливала эмоции каждого — страх, презрение, раздражение. Они били по мне невидимым молотком, я понимала всех — до боли, до искры перед глазами. И от этого хотелось как можно быстрее все прекратить!

Стало легче сразу, как только почти все вышли из комнаты. Остались лишь я и «папенька» — с его кривой, издевательской усмешкой, от которой веяло ледяным холодом. Теперь, когда никто не мешал, я могла до конца разобраться в его эмоциях.

По спине пробежал холодок ужаса, но я изо всех сил старалась сохранить маску уверенности.

— Итак? — скрестила руки на груди. — Что вам на самом деле от меня нужно? Не похоже, что вы так уж печётесь о благочестии своей дочери, раз позволили ей уйти в другой мир, где очевидно другие нравы — и, что самое главное, никакого контроля у вас над ней там нет. Так, может, объяснитесь? Почему ваше столь скоропостижное появление в этом доме совпало с первыми заголовками в газетах о нас?

Слова мои, похоже, пришлись не по вкусу. Морщина прорезала его лоб, а уголки губ опустились — как у печального клоуна.

— А ты, оказывается, не так проста, как хочешь казаться, — недовольно процедил он. — Жена мне все уши прожужжала, какая ты низкорожденная, без капли аристократической грации… а ты, выходит, просто умеешь прикидываться.

— Ошибаетесь. Я ни под кого не прикидываюсь. Это вы судите всех по себе, — парировала я.

Это действительно была правда. Я это чувствовала каждой клеткой. И видела, как с моего собеседника срывается шелуха. Я никогда не была простой, просто заблудилась. Но теперь — встала на свой путь.

— Как бы там ни было, ты обязана доиграть свою роль и выйти замуж за жениха нашей Полины! — резко сказал он. В его голосе звенела злоба, но я почувствовала ещё кое-что: жажду и страх. — Тебе тут недолго оставаться. А нашей дочери ещё жить да жить, свою семью строить. Так что пользуйся нашей добротой — и не перечь мне.

Он усмехнулся своей коварной улыбкой, как будто поставил точку. Очевидно, больше он от меня ничего не ожидал, потому что сразу развернулся и направился к выходу.

— Я никуда не пойду. А вам советую как можно быстрее вернуть свою дочь в этот мир — не трогая меня, — спокойно обошла собеседника, стараясь не выказывать страха.

— Слушай сюда, нечисть! — процедил он сквозь зубы. — Твой язык и так чуть не довёл тебя до жертвенного алтаря. А если хочешь ещё хоть день побыть в теле моей дочери — немедленно пойдёшь за мной! Думаешь, я не знаю, кто за тобой охотится? Да тебе просто повезло, что моя репутация в определённых кругах пока сдерживает цепных псов. А то бы ты уже давно лежала в подвале с каменными стенами — и помогала правильным силам обрести мировое господство.

Он навис над моим ухом, голос стал ядовитым шёпотом, от которого по спине пробежал холодок.

— И улыбнись, доченька. Ведь каждая барышня мечтает о свадьбе с прекрасным мужчиной, — добавил он вкрадчиво, с тем особенным оттенком голоса, в котором было всё, кроме счастья.

А я слушала. И мотала на ус. Кажется, круг заговорщиков сужается. И, конечно же, в центре — я.

— С кем это вы собираетесь сыграть свадьбу, Полина Константиновна?

Этот голос… Спокойный, уверенный, с лёгкой хрипотцой — я узнаю его из миллиона.

От стыда зажмурилась. Вот уж кто точно не должен был услышать конец этого разговора...

Арт и несколько промо для читателей

DZiiLHsz Как отомстить дракону. Измена QBmNid3s Охота на истинную. Темный дракон не умеет любить