Петербургские истории

25. О старине и старшинстве

С чувством выполненного долга я получила роспись в учебной книжке и отправилась на встречу с Ниной. Подруга в последнее время увлеклась совершенно новым интересом — антиквариатом. А дело было так: на занятиях по продвинутым вторым блюдам началась новая и важнейшая тема — подача. То есть, как не только вкусно приготовить блюдо, но и красиво его оформить на тарелке так, чтобы глаза радовались. И преподаватель огромное внимание уделила посуде, в ходе урока наглядно показав и рассказав, чем отличается старинная посуда от современной, и как это влияет на эстетику подачи. Так же она вкратце рассказала об антиквариате вообще. Мы и до этого касались на занятиях вопросов сервировки, но вот этот аспект пока от нас ускользал. Впечатлились все, даже далекие от эстетики Дубинина с Зиминой.

В общем, Нина прониклась и увлеклась, так что сегодня после занятий я поехала не домой, а на станцию Удельная, где по выходным стихийно организовывался блошиный рынок. По дороге встретилась с подругой, так что к станции мы подъехали уже вместе.

— Ой, я так волнуюсь! — Нина предвкушающе зажмурилась, — посоветовалась с мамой, она одобрила и еще денег дала. Папа же сказал, что на этой блошке можно найти настоящие сокровища почти даром! Считай, натуральное приключение выйдет!

— Как повезет. Бабушка сказала, что надо смотреть в оба, продавец и обмануть может. А еще там много карманников и всяких мошенников, так что сумки стоит особенно беречь.

— Это да, — подруга похлопала по боку, — я специально взяла сумочку, чтоб не разрезать и не открыть легко. Проверенная, мама с ней на рынок ездит.

У меня, лично, сумка заговорена от краж и повреждений, так что я не особенно беспокоюсь. Даже если найдется такой смертник, что на нее покусится — мало ему и сразу не покажется, и потом слаще не станет. Мы с ба это еще летом в Пушкине наколдовали.

Рынок раскинулся сразу за железной дорогой — метры и метры столиков, будок, ларьков и просто расстеленных клеенок. Люди и вещи смешались в невообразимую круговерть. Разговоры, крики и музыка…

— Ох… — Нина критически осмотрелась, — я не ожидала, что здесь такой хаос.

— А что, на других рынках по-другому?

— Ну, мне кажется, порядка там все-таки побольше.

Я пожала плечами и отважно сделала первый шаг в неизвестность.

На «Блошке» оказалось интересным все!! Люди, товары, разговоры. Первые десять метров мы только крутили головами во все стороны, не успевая порой осознать, что мы видим.

А потом я увидела ЕГО!..

Большой, блестящий…

Старинный самовар с самой настоящей трубой стоял на драном брезенте, покрытом обрывками пленки в окружении старых кастрюль, сковородок и даже небольшой гармошки. В коробке рядом блестели всякие ложки-вилки. Тут же, на вешалке, торчали старые пальто и костюмы, наверняка заставшие еще молодость Владимира Ильича и Надежды Константиновны. Заведовала всем бойкая старушка в чистой, хотя и ношенной кожаной куртке и валенках.

Я дернула подругу за рукав и глазами показала на прилавок. Мы подошли. Нина занялась переборкой столовых приборов, я присела возле кастрюль.

— Что-то нравится, барышни? — старушка приветливо улыбалась.

— Просто все сразу!..

Мы рассмеялись.

— А все-таки?

— Денег у нас не слишком много, — подруга почесала бровь, — глаза уже разбежались и собираться обратно не спешат. А так бы взяли все!

Я немного удивилась ее словам, но Нина знает, что делает, а способность к торговле у подруги всегда была даже лучше моей. Так что я только кивнула и приготовилась помогать.

— Ну, тогда придется остановиться на самом красивом, — бабулька показала пальцем на большущую сковородку, — вот эта, на ножках, из деревни под Новгородом, века восемнадцатого. Для русской печи. Ножки, видите? Они, чтобы под нее горящие угольки подгребать и жарить. Настоящий чугун! Отдам за триста. Эта сковородка поменьше, но того же сорта, двести семьдесят…

Продавщица называла цены, поясняла, что и почему. Мы кивали и уточняли. За самовар она просила чуть больше тысячи рублей. Не дорого: у Алевтины Платоновны такое чудо тоже есть, и она говорила, что купила его в антикварной лавке за две тысячи. Еще я присмотрела себе сковородочку, плоскую, под блины, но тащить дальше все слишком тяжело. Так что мы поблагодарили бойкую старушку за ликбез, сказали, что выбрали и отложили мысленно деньги, но подойдем к ней в конце похода, потому что гулять по рынку с такими тяжестями нереально. Она кивнула и предложила отложить. Мы с Ниной переглянулись.

— А давайте! — Нина махнула рукой, — не думаю, что я найду что-то лучшее. Тут и до метро ближе идти!

— Если хотите, — старушка заговорщицки подмигнула, — тут много таксистов шабашит, за деньги малые куда угодно с покупками довезут. А вдвоем вам совсем дешево выйдет! А зовут меня Анна Арсентьевна. Что вы хотели?

Нина, оказывается, нацелилась на роскошную гусятницу. Старушка торжественно вынула из кармана и поместила на наши будущие покупки куски картона с нацарапанным красным фломастером словом «продано».

Мы дали задаток, поблагодарили Анну Арсентьевну и двинулись дальше.

— Отличный самовар! Тебе повезло, — Нина зорко оглядывала товар.

— Еще как! У соседки этажом выше, у которой я летом подрабатывала, такой же за две тысячи куплен.

— Ого! Вот это разница.

— Но она брала в магазине антикварном.

— Ну да, наценка магазинная — она такая. О, смотри, какие тарелочки!

И мы отправились дальше. Я вскоре нацелилась на прелестную небольшую супницу, расписанную розами, но продавец назвал такую цену, что у нас с Ниной надолго пропал дар речи. Пришлось отставить такую идею в уголок и идти дальше, в надежде, что где-то есть еще похожие вещи, но гораздо дешевле. Только больше ничего стоящего не встречалось, пока мы не дошли до места, где в основном торговали книгами, грампластинками, значками и тому подобной ерундой. Я оживилась, помня о подарке Димитрия и его последствиях, а вот Нина заскучала и предложила передохнуть в ближайшей кафешке.

— Ты посиди, — меня вдруг посетило странное ощущение, — а я еще погуляю.

Мы уточнили, где именно подруга будет меня ждать, и разошлись. Я на мгновение замерла посреди прохода и прислушалась к себе: Зов?! Да, ясно различимый, даже в таком людном и шумном месте. Покрутившись и примерившись, определила примерное направление.

Зов привел меня к большому прилавку, заставленному книгами, грампластинками, стопками каких-то журналов. Заведовал этим богатством мужичок в черной куртке и ярко-красной бейсболке. Я подошла и осмотрела предложенное.

— Ищете что-то конкретное? — дядька доброжелательно улыбнулся и повел рукой, — у меня всякое есть, на любой вкус! Журналы, открытки, книги, марки.

— Да как вам сказать?.. — я цепко, как учила бабушка, посмотрела на него: вроде не маг, да и без гнили. — Что-то такое чуется, думается, кажется…

— Чуется?! — дядя подобрался, тоже глянул внимательно, — о-о… ну, может, это?

И вытащил из-под прилавка старинный толстенный фолиант в черной коже:

— Это?

Я провела рукой над книгой. О, Юнона и все божественные матери!!. От книги фонило неприкрытой мощью.

Дядька явно заметил мою реакцию, потому что аккуратно опустил книгу на прилавок и сообщил:

— Я только посредник. Отдам за копеечку, хозяева велели. Как котят раздают, на удачу.

— А что так?.. Книга непростая…

— Эх, барышня, я ж не отказываюсь. Ее мне давний знакомый отдал, вместе с целым сундучком. Говорит, наследство от прабабки. Та была ведьмой, перед смертью велела к себе юродивого позвать. Он вывернулся, но нашел. Из Рязани привез, самолично! Тот с ней посидел, пошептался. Что-то сделал такое, что в подъезде у них свет вырубило! Пришлось электриков вызывать. Но ничего, починили. А прабабка наказала: как помрет, все ее вещи из сундука распродать по дешевке, но чтобы обязательно по одной вещи в одни руки. Я так и сделал. А книгу напоследок оставил. Впрочем, ее почти сразу взяли, дядька такой солидный на «мерсе». Еще бы, за копеечку-то!.. А через неделю обратно привез, деньги назад потребовал. Сказал, что вся семья спать от кошмаров не может — демоны снятся. Я снова ее выставил, но уже третий раз обратно получил… что делать — не знаю.

Я сунула руку в карман и нащупала первую попавшуюся монету:

— Держите! На удачу!

Дядька просиял и полез под прилавок:

— Годится! Сейчас, только пакет вам дам, чтоб в руке не нести!

Так мы и совершили сделку.

— Мы с бабушкой посмотрим, она разберется.

— С бабушкой? — дядька кивнул, — это хорошо, что дело семейное. Если что, приходите, обращайтесь. Мне довольно часто всякие необычные вещи приносят на продажу. Меня тут все знают! Дим Димыч мое имя.

Я закивала:

— А я — Кристина. Буду знать. Пусть боги удачи вам пошлют!

Расставшись на такой приятной ноте с продавцом, я двинулась прямиком к кафе, где окопалась Нина. По дороге все равно смотрела на товар, и вдруг приметила небольшую супницу с синим рисунком:

— Сколько? — небрежно махнула рукой, — вот это?

— Тарелки по тридцать отдам, супница и масленка по сто пятьдесят, салатницу за семьдесят пять. Начало двадцатого века, Германия.

Я хмыкнула, уже внимательно перебирая товар. Сколов, трещин и прочих дефектов не было, цена отличная…

— Договорились! Беру!

— Сейчас упакую, — продавщица достала картонную коробку, скотч и бечевку.

Пока она аккуратно прокладывала каждую вещь макулатурой, обклеивала коробку скотчем и сооружала из бечевки ручку, меня отыскала Нина:

— Вот ты где!..

— Ага, — я внимательно наблюдала за упаковкой.

— Нашла что интересное?

— Ну да. А ты уже отдохнула?

— Заскучала просто. Сижу, смотрю… скучно!

Это да, Нина любит активную жизнь. Мы дождались конца упаковки и потащились к выходу, в сторону Анны Арсентьевны: время неуклонно шло к вечеру, торговля стала сворачиваться. Пора и нам домой.

Старушка нас дождалась. Получив остаток денег и упаковав наши покупки, она сердечно с нами попрощалась, приглашая заходить еще.

— Домой? — Нина критически осмотрела поклажу.

— Домой. На такси.

— Ага, я счас… посторожишь?

— А как же.

Подруга умчалась, и через минуту к нам подъехала старенькая «четверка». Таксист за сорок рублей согласился сначала заехать ко мне на Петроградку, а потом довезти до дома Нину.

Мы остановились возле подъезда. Пока я выгружала свои покупки, дверь открылась, и вышел Димитрий с авоськой.

— Ой, Криста!..

Он оторопело посмотрел на меня и самовар.

— О, Дима! Помоги все затащить, а? Пожа-алуйста!

Дома я гордо продемонстрировала бабушке покупки:

— Самовар ведерный, старой работы, настоящий Тульский! Сковородку из Новгорода, я под блины буду использовать, и под жарку. Сервиз немецкий, не полный, зато очень красивый. И книга!!

Подробно рассказала обстоятельства приобретения последней. Бабушка тщательно осмотрела фолиант, подумала и кивнула:

— Боги с нами, а твой Дар растет. Книга непроста, я тоже это чувствую. В следующие выходные поедем с ней в Пушкин, посмотрим повнимательнее. Очень может быть, что она с большим сюрпризом. А пока ее в обережный ящик запру, на всякий случай. И хорошо, что Нина о ней не знает.

— Да, — я, подумав, согласилась, — раз она не в курсе наших с тобой особенностей, лучше, чтобы и книгу она не видела. Иначе было бы очень сложно объяснить ее покупку.

— Ну, — ба пожала плечами, — как вариант: старинная вещь за почти бесплатно.

— Все равно… мы нацелились на посуду, а это книга. Впрочем, уже не важно.

— Верно. Но даже если объяснение прокатит, она ведь могла и попросить посмотреть, почитать. Непосвященному таких предметов вообще лучше не касаться.

Выходные подкрались незаметно, и вот в субботу, после занятий в автошколе, мы с бабушкой отправились в Царское Село.

— Сегодня будет все серьезно, — бабушка помогла мне втащить тележку на ступеньки, ведущие на платформу, — будем надеяться, что ничего критического не случится.

— А может? — я придерживала сумку за ось с колесами.

— Вполне. Продавец как сказал? Демоны снились? Вот и думай. Демоны — это серьезно. И ладно, если это какой-нибудь низший. А если что-то повыше? Даже средний класс демонов может доставить проблем.

— А люди не помешают? День все-таки, не раннее утро.

— Первым делом активируем полную защиту места. Она людей подальше отводить будет. Да и возможные внешние проявления скроет. Богов призовем следующим ритуалом, заручимся защитой и поддержкой. Боги и от высшего демона защитят. Но и ты не зевай, Криста. В таких делах главное — твердость духа. Если мы настроим книгу на служение нашему Роду — получим огромный пласт знаний и опыта. Такое вообще бесценно.

Я только кивнула.

На алтарной поляне мы запалили жаровню и провели активацию полной защиты. На этот раз я отчетливо увидела полупрозрачное сияние, пузырем разошедшееся от алтаря и скрывшееся где-то за зарослями.

Ба прислушалась и покивала:

— Криста, теперь — suprema invocazione agli dei[76].

Мы расставили в ряд на алтаре статуэтки богов по старшинству, подкинули еще угля.

— Invoco gli dei e le dee! Nel nome di Rod, il richiamo del sangue! [77]- бабушка кинула в огонь хлеб, пропитанный вином, кусок жареного мяса и виноградную кисть.

Сверху пришло непередаваемое ощущение внимания.

— Chiedo protezione e aiuto nel caso di Rod![78] — она вылила в огонь плошку меда, смешанного с маслом.

Внимание дополнилось одобрением и ожиданием. По сигналу примы я выложила на алтарь книгу.

— Ordino allo spirito guardiano: manifesta![79]

Книга сама собой медленно раскрылась где-то посередине и над ней проявился «обитатель»: стоящий на задних лапах лев в короне с мордой, средней между львиной и человеческой. Сияющие алым светом глаза надменно оглядели нас.

— Per il nome degli dei, per il potere del sangue, pronuncia il tuo nome![80]

Лев зарычал. Сверху давление усилилось: я физически ощутила напряжение противоборствующих сил. Основной удар, естественно, пришелся по бабушке: ее брови сдвинуты, губы поджаты. Направляя свою волю, поддержанную мощью богов, она пыталась переломить волю демона.

— Di 'Il tuo nome!![81]

Натиск энергий поднялся неимоверно. По наитию сделала шаг вперед и заняла место за правым плечом бабушки, как ученицы и наследницы. Коснулась ее плеча, мысленно вливая свою силу, даря поддержку и силу. Все, как она меня учила, когда мы разбирали проведение высших ритуалов. А сейчас — как раз такой. Демон явно из высших, судя по накалу страстей и короне в рыжей гриве. Он зарычал громче, меняясь все больше в сторону человекообразности.

— Di 'Il tuo nome!!!

Демона начало корежить. Внимание богов перешло в видимый диапазон, превратившись в столб света. Наконец, как-то невероятно извернувшись, он прорычал:

— Ца-ареб!!.

Я в демонологии вообще не разбираюсь, но бабушка явно знает, что это за имя:

— In nome degli dei, chiedo servizio alla mia Famiglia![82]

Демон снова стал возвращаться в звериную форму. Бабушку уже начало пошатывать, но напор она не сбавляла:

— Invia![83]

Снова энергии сплелись в конфликте. Меня потряхивало, но энергию я все равно продолжала вливать в приму, невзирая ни на потемнение в глазах, ни на волны страха.

— Obbedire!!![84]

Демон ослабел и начал оседать… бабушка же резко воспряла и завершила удар:

— Tsareb, il presidente dei demoni, giuri di servire la nostra Famiglia per sempre fedelmente e sinceramente?[85]

Свет с неба достиг крещендо. Демон извивался и скулил, но все-таки ответил:

— Lo giuro, e lascia che il Paradiso, la Terra e l'Inferno siano la mia garanzia![86]

— Testimonio![87] — я подтвердила свершение договора. Теперь перед любыми Силами этот демон — слуга нашего Рода.

Столб божественного света замерцал радужными сполохами и развеялся, загнав демона обратно. Книга сама собой закрылась, мгновенно пошелестев страницами. Внимание богов и накал энергий исчезли, как по щелчку. Бабушка пошатнулась.

Я подхватила ее под руку и помогла сесть в сторонке на бревно. Раскрыла сумку, достала термос и налила очень сладкого чаю — специально подготовила, для подобного случая. Разложила на бревне перекус.

— Ну вот, — бабушка вопреки этикету держала кружку в обеих руках — так они тряслись, — теперь у нас есть такой помощник.

— Это хорошо?

— Думаю, да. Криста, поверь моему опыту, там, где дело касается магии, никогда ничего не случается просто так! Нам сильно помогли боги: они старше и сильнее этого демона. Вообще, старшинство в таких делах многое значит.

— Но… демон…

— Это не сам демон, Криста.

— А кто тогда?

— Отражение демона в нашей реальности. Как бы двойник. Индуисты называют их аватара[88]. Через него демон легче проявляется в реальности, минуя ритуал призыва. Но и возможности его меньше по сравнению с оригиналом. С высшим демоном «а-натюрель» мы бы так легко не справились. Все же, наша специализация Жизнь, а не Демонология.

— Вот как… — я сосредоточенно размышляла, — получается, в книгу запечатан двойник демона. Интересно, как это сделали, и кто? Та бабка?..

— Не думаю. Книга древняя. Я бы датировала ее концом семнадцатого века, не позже. Скорее всего, передавалась вот так, от договорницы к договорнице. По наследству, или, как в нашем случае, «за копеечку». Поехали-ка домой, день не бесконечный.