Петля для Эмбер

Глава 3

Томас сидел на диване перед телевизором. Тот что-то бормотал, картинки сменялись одна за другой, но Томас не воспринимал происходящее на экране. Виной тому был уже четвёртый стакан джина, растворенного с тоником в пропорции один к двум. Джина было две части.

Он сидел практически неподвижно вот уже третий час после того, как уехала скорая, полиция и катафалк. «Почему нет пожарных»? - проскочила у него глупая мысль. Томас хихикнул, и глотнул из стакана. Прозрачная капля скользнула по подбородку и упала на грудь.

Кремация Бэтти была назначена на завтра. Хотя, по сути, там нечего кремировать - тело настолько истощилось, что, казалось, достаточно лёгкого удара, и оно превратится в горстку праха. Но так это, или нет, он уже никогда не узнает. Идти на кремацию он не собирался. Пусть все сделают без него, а потом просто принесут урну с пеплом. И он поедет куда-нибудь, в какое-нибудь красивое место, и развеет Бэтти по ветру.

Было уже за полночь, когда за окном ухнула сова. Томас вздрогнул: резкий, неожиданный звук напугал его. Вдовец встал с дивана. Несмотря на выпитый алкоголь, ноги держали. Подойдя к окну, Томас плотнее захлопнул его. В отражении он увидел, что на висках темно-русые волосы разбавили седые пряди, а в уголках глаз добавилась паутина морщинок.

«Всего за пару-тройку часов... - подумал учёный, возвращаясь на диван. - А, плевать».

Для Томаса странным казалось то, что он ничего не чувствовал. Ощущение было такое, что Бэтти умерла много лет назад. Вспоминать об этом было грустно, но не больно. Как будто успел привыкнуть к этому, смириться. Это очень удивляло. Время от времени он старался вызвать в себе эти эмоции, жалость, страдание, боль утраты, но ничего не получалось. Пусто.

То же самое и с Фрэнком. Поначалу он хотел распотрошить этого мерзавца, он хотел сделать это сразу же, ворваться к нему домой, схватить его за шею, и давить, давить, пока мозг из ушей не потечёт. Но постепенно гнев утих. Нет, желание осталось, но уже без фанатизма. Опять же, словно все это произошло годы назад.

Вдруг раздался телефонный звонок. Томас снова вздрогнул. Черт, да я становлюсь нервным, подумал он. Покосившись на лежавший рядом мобильник, он прочитал надпись на экране. Фрэнк. Ну уж нет.

Телефон трещал несколько минут, потом смолк. И снова возобновил попытки. И снова. Наконец, Томас сдался.

- Слушаю.

- Том. - Фрэнк вздохнул с облегчением. - Мне позвонила твоя соседка... я... прими мои соболезнования, Том...

«Врежу ей по морде при встрече, - решил Томас», а вслух сказал:

- Спасибо. Это всё, что ты хотел сказать?

- Что?.. - Фрэнк удивился. Потом до него дошло. - Я... Том, я не знал, правда. Неужели ты думаешь, что я бы не сказал тебе? Я не смог бы так поступить.

«Лжец!»

- Тем не менее, тогда вы меня с Бобом оставили одного. Когда Эндрю взорвался, вы бросили меня там, рядом с Джоном.

- Я был зол на тебя. И Боб тоже. Но сейчас все изменилось. Я прошу тебя, поверь мне. Я ничего не знал о Бэтти.

Томас долго молчал. «Лжец, лжец!», билось в его мозгу.

- Хорошо. Верю, - наконец сказал он.

- Серьёзно?

- Да. Конечно, ты бы сказал. Просто я ещё не пришёл в себя.

- Понимаю. Хочешь, я приеду? Составлю тебе компанию.

- Нет, не надо. Сейчас я хочу побыть один. Увидимся завтра в лаборатории. Пока, - И Томас положил трубку.

Он залпом допил джин и усмехнулся. Как легко манипулировать людьми, когда они чувствуют себя виноватыми перед тобой, думал он. Достаточно дать понять им, намекнуть, что все в порядке, и их голос сразу теплеет, становится расслабленным, в нем слышится облегчение. Прощая человека, ты все равно что даёшь ему в долг. И если человек не моральный урод, то он обязательно вернёт его.

«О да, Фрэнк, ты несомненно сделаешь это...»

С этими мыслями Томас заснул.

* * *

Утро выдалось свежим. Даже морозным. Лёгкий иней покрыл уже желтеющую траву, а редкие лужи покрылись корочкой тонкого льда. Потихоньку приближалась зима.

Томас проснулся около шести утра. Когда он открыл глаза, то обнаружил, что находится в том же положении, в котором и уснул. Сильно болела шея. Но не голова, и это опять-таки, очень удивило Томаса. Он ожидал, что она будет трещать, учитывая то, как вчера надрался. К тому же, врождённая непереносимость алкогольного отравления... но ничего подобного не было.

Он распрямился на диване, вытягивая затёкшие руки и ноги. Негромко хрустнуло, и Томас почувствовал себя ещё лучше. Он встал, и, разминая шею, направился на кухню. Там он соорудил себе завтрак из двух яиц и ветчины. Пережёвывая совершенно безвкусную пищу, Томас думал.

Мыслей было много. Например, почему события вчерашнего дня отошли ещё дальше в эмоциональном плане. Он уже не мог припомнить подробностей смерти Бэтти, она вообще казалась ему чужой женщиной. И он уже даже не удивлялся этому, как будто так и должно быть. Томас силился припомнить что-нибудь, что их связывало, но не смог. Напротив, мысли же о Фрэнке занимали все его существо. Но они тоже претерпели изменения. Он уже не хотел убивать. Он хотел использовать его в своих целях.

Тряхнув головой, Томас словно очнулся ото сна.

«Да что же это со мной? - подумал он. - Что происходит?»

Наваждение пропало, и Томас вновь стал самим собой. На время.

Прикончив завтрак, он принялся прибираться в комнате. Повсюду валялись осколки стекла, сервиза, который так любила Бэтти. Томас поднял с пола почти целый бокал. Что-то шевельнулось внутри, он вспомнил, как Бэтти обрадовалась, когда на её тридцатилетие он подарил ей этот набор из чистейшего хрусталя, вспомнил, как сам радовался, видя её счастливую улыбку. Но воспоминания вновь пропали, стоило ему немного углубиться в них.

Закончив уборку, Томас посмотрел на часы. Через полчаса ему нужно быть в лаборатории. Однако, прежде чем выйти из дома, он достал из сейфа небольшой шприц. Наполнив его жидкостью из ампулы, Томас положил шприц во внутренний карман куртки. Вот, теперь можно идти.

По дороге в Колд-Спринг Томас думал о том, что ему делать дальше. Впервые за долгое время у него отсутствовала цель, к которой он бы стремился. Сначала целью было не допустить закрытия лаборатории. Потом - вылечить Бэтти. Ещё позже - исправить ошибки, синтезировать противоядие. И то, строго говоря, этого хотел (и хочет) Фрэнк, а не он. А сейчас...

«Сейчас я ничего не хочу», - усмехнувшись, подумал Томас, и пнул камешек, попавшийся под ноги. Камень проскакал несколько футов, и спугнул голубя. Тот недовольно замахал крыльями, но не улетел, а передвинулся немного в сторону, и, как показалось Томасу, с укоризной посмотрел на человека.

- Уж извини, глупая птица, - пробормотал он, и пошёл дальше по дороге, стараясь не думать. Все равно это ни к чему не приведёт.

Спустя несколько минут Томас уже поднимался на лифте в лабораторию. Когда лифт дёрнулся, и двери разъехались в сторону, Томас увидел перед собой Фрэнка.

- Я увидел тебя из окна, - сказал он. - И вот решил встретить. Как ты, дружище?

- Нормально. Правда, нормально. Давай мы пока не будем об этом, хорошо?

- Хорошо, - кивнул Фрэнк. - Тогда за работу? Я нашёл ещё нескольких человек, думаю, тебе будет интересно узнать про их способности. И по поводу вакцины...

- Подожди, Фрэнк, - Остановил его Томас. - Сначала нам надо поговорить.

- О чем?

- Давай зайдём в кабинет.

Фрэнк пожал плечами и провёл карточкой по сенсору на двери. Пока они шли по коридору, Томас думал, как ему лучше об этом сказать. И какая реакция за этим последует. Но он решил не загадывать наперёд. Будь, что будет.

Они зашли в кабинет. Фрэнк подошёл к столу, облокотился на него и сказал:

- Я слушаю тебя, Том.

- Нет, Фрэнк, это я тебя слушаю, - Отозвался Томас. Он закрыл дверь кабинета на ключ, и повернулся к Фрэнку. Тот удивлённо смотрел на него.

- Не понимаю, о чем ты.

- Не понимаешь? Что ж, я объясню. Какого черта ты не сказал мне, что происходит с Бэтти?

- Я...

- Что ты? По-прежнему будешь уверять меня, что ты ничего не знал?

- Ну хорошо, - Вздохнул Фрэнк. - Да, я знал, что Бэтти не жилец в любом случае. Прости меня за эти слова. Но не говорить тебе - это было не моё решение. То есть, сначала я не сказал тебе, потому что не хотел расстраивать. Бэтти поправилась, болезнь исчезла. Ты был счастлив. И представь себе, тут я говорю, что она умрёт либо от истощения, исцеляя других, либо от того, что её способность просто уничтожит, сожжёт её изнутри. Я решил тебе не говорить, и сначала посоветовался с Бэтти.

- Ты идиот? - спросил Томас, не веря своим ушам. - Кто, скажи мне, кто говорит человеку, что он умрёт в любом случае?

- Ты помнишь, что произошло, когда ты узнал, что Бэтти больна? Ты настолько обезумел, что не контролировал себя. В итоге погибли Эндрю и Джон. Я не хотел повторения чего-либо подобного. Поэтому я и поговорил с Бэтти. А она попросила меня ни в коем случае не говорить тебе. Сказала, что если уж суждено, то так тому и быть. И поэтому она исцеляла всех, зная, что время ограничено.

Томас просто стоял и слушал. Эмоции куда-то пропали. Он ничего не чувствовал. Только холодные мысли о том, что так не поступают.

- Все равно, ты должен был сказать мне.

- Я хотел. Правда, хотел, но не мог. Я ведь пообещал, Том. Прости меня.

- Ладно, - После минутного молчания сказал Томас. - Все равно уже ничего не исправишь. «Ещё один должок, Фрэнк», - добавил он уже про себя.

Фрэнк смотрел на него исподлобья. Он не верил.

- Что, так просто?

- Да. Думаю, на твоём месте я поступил бы так же. Хотя и трудно сказать наверняка.

Морщины на лбу Фрэнка разгладились, и он впервые за весь день улыбнулся.

- Спасибо, что понял.

Томас только махнул рукой. Бэтти уже выветривалась из его памяти, ему было почти все равно.

- И ещё одно, Фрэнк. Я больше не буду заниматься вакциной.

- Что? Почему? - нахмурился Фрэнк.

- Потому что это А - глупо, Б - бесполезно. Я уже давно убедился, что если это и возможно сделать, то только случайно. Тем более, мы заключали сделку. И поскольку ты не выполнил её со своей стороны, и не только не выполнил, а даже нарушил, то я считаю себя в праве не выполнять свою часть.

- И когда ты собирался мне сказать об этом?

- Вот, говорю.

- А вот мне кажется, Том, что ты и не собирался выполнять свою часть сделки, - произнёс Фрэнк. - Да, я тебя не торопил, но ты и сам не спешил, я же видел. По-моему, ты нарушил соглашение ещё до того, как мы его заключили.

- Думай так, как считаешь нужным. А хочешь знать, почему я считаю, что это глупо?

- Просвети меня, прошу.

- Потому что эти способности заложены в человеческой природе. И есть множество людей, которые открыли их сами, без нашей помощи. Взять того же Диллана. Помнишь его? Это эволюция, Фрэнк, новый виток развития человечества. Конечно, если бы все шло своим путём, то сегодняшнее настоящее наступило бы много позже. Возможно, не через один десяток поколений. Но оно наступило бы, это точно. Мы всего лишь немного подтолкнули это. А что ты предлагаешь теперь? Сознательно деградировать обратно? Ты спроси любого, хочет ли он отказаться от способностей? Нет! Конечно, найдутся и те, кто захочет, но их будет меньшинство. И кто ты такой, чтобы решать за всех?

Фрэнк выслушал эту речь, не моргнув и глазом. Потом ответил:

- Эволюция, говоришь? Тогда как ты объяснишь тот факт, что у большинства людей не появилось способностей? Я смотрел их кровь, видел их на улицах. Почему у них не появилось способностей? И у детей тоже, ни у одного! Нет, это не эволюция, это злокачественная мутация.

- Эволюция это та же мутация, - Парировал Томас. - Только не злокачественная, нет. Про детей, мы кажется, говорили. Не тот возраст. Когда наступит половое созревание, я уверен, способности появятся. Пусть и не у всех, это неважно. А у кого нет способностей... что ж, в природе всегда существовал естественный отбор. Выживает наиболее приспособленный. Со временем мы вытесним их, как биологический вид.

- Что? - Фрэнк смотрел на Томаса, и не узнавал его. - Я не ослышался? Их?

- Все верно, - Кивнул Томас.

- Ты уже не причисляешь себя к людям? Кем ты себя возомнил, богом, пришельцем?

- Не себя. Нас. И уверяю тебя, обладающие способностями вскоре придут к такому же мнению. Кстати, не забывай и того, что двадцать четвёртая присутствует у всех, и способности могут развиться со временем.

Фрэнк отступил на шаг назад, покачивая головой.

- Что же с тобой случилось, Том? - прошептал он. - Где тот человек, которого я хорошо знал?!

- Ну, раз уж ты сам заговорил... знаешь, я был очень удивлён, что я так быстро отошёл от смерти Бэтти. Мне это не давало покоя. Ведь я любил её. Правда, открыто и искренне любил. Неужели я такой чёрствый человек, подумалось мне? Но стоило в этом немного разобраться, и все стало понятным. Это мой талант, Фрэнк. Иммунность к чужим способностям. Он защищает меня от негативных воздействий. К сожалению, и от позитивных тоже. Ты сам так сказал. Но в первую очередь - от негативных.

Так вот, я пришёл к выводу, что эмоции - это тоже своего рода способности. Способность любить, сострадать, жалеть... и мой талант, посчитав их за негатив, просто вычеркнул их. Умерли Джон и Эндрю - вычеркнуть сострадание и жалость! Умерла Бэтти - вычеркнуть любовь! «Все эти эмоции ему мешают, делают больно, так зачем ему все это»! - так, наверное, думает моя способность, если она способна думать.

Томас теперь говорил чётко и ясно, от его холодного голоса Фрэнка мурашки забегали по коже. Томас это заметил.

- Только не надо делать из меня бездушную машину. Просто так сложились обстоятельства. И потом, кое-какие эмоции у меня остались.

Некоторое время они оба молчали. Наконец Фрэнк спросил:

- И что нам теперь делать?

- Нам? Ничего. Занимайся, чем хочешь, Фрэнк. Мне плевать. Проводи исследования, ищи «лекарство» - хотя я знаю, это невозможно. А если произойдёт чудо, и ты сделаешь вакцину или вирус, то не уподобляйся мне, и не распрыскивай его из баллончика по улицам. Кто знает, к каким последствиям это приведёт.

Неожиданно ему в голову пришла мысль. Он понял, что ему нужно делать дальше. Ну, может не совсем точно, но примерно. Страсть учёного-исследователя ко всему новому и неизвестному с притуплением эмоций только усилилась. А что может быть новее, чем получение людьми способностей? Ничего, ответил он сам себе. Но для начала ему кое-что нужно.

- А что будешь делать ты, Том? - спросил Фрэнк.

- Пока не знаю, - солгал Томас. - Придумаю что-нибудь.

Раздался стук в дверь. Томас нахмурился. Не вовремя, совсем не вовремя. Он повернулся, и открыл дверь. И одновременно рот. Фрэнк позади сделал тоже самое.

- Джон?!

Он стоял, живой и невредимый, кишки не свисали из его живота. Впрочем, выглядел он несколько измученным, лицо было болезненного серого цвета. И глаза как будто смотрели насквозь. Его губы тронула лёгкая улыбка.

- Привет. - Голос Джона тоже изменился, он был усталым и тусклым. - Не ждали?

Томас и Фрэнк молча смотрели на него, не веря своим глазам.

- Но, но... как? - прошептал наконец Фрэнк. - Я же видел тебя мёртвым, прямо вот здесь, у этой стены... твой живот, он был распорот. Не понимаю, как такое возможно...

Он продолжал бормотать, что не верит, и что этого не может быть. А Томас продолжал смотреть на него, не говоря ни слова.

- Нет, это ты, Джон? Правда ты? - допытывался Фрэнк.

- Это действительно я, парни, - произнёс Джон. Он явно избегал смотреть на Томаса, поэтому его взгляд блуждал, иногда задерживаясь на Фрэнке.

И тут Фрэнка прорвало. Он сорвался с места, подбежал к Джону и стиснул его в объятиях. Разве что не расцеловал.

- Ох, Джон! Боже, как я рад тебя видеть! - закричал Фрэнк после того, как Джон выбрался из объятий друга. - Конечно это ты, кто же ещё? Но это невероятно! Чёрт возьми, это нужно отметить! Я сейчас...

- Стой, погоди, - остановил его Джон. - Только не говори никому, что я здесь идёт?

- Но почему?

- На то есть свои причины. Понимаешь, я до сих пор числюсь мёртвым, поэтому пока лишнее внимание мне ни к чему.

- Ладно, хорошо. Я просто сбегаю за бутылочкой виски. И сразу же вернусь. Ты должен нам все рассказать, - И Фрэнк выбежал за дверь, оставив Томаса и Джона вдвоём.

В кабинете царило напряжённое молчание. Томас понял, что он должен что-то сказать, как-то отреагировать. Но не придумал ничего лучше, как сказать:

- Рад тебя видеть, Джон. - Он запнулся, и продолжил. - Я...

- Все в порядке, Том, - сказал Джон. - Тьфу ты, конечно не в порядке. Ты ведь меня фактически убил. Но знаешь, нахождение по ту сторону... в общем, я теперь на тебя не в обиде. Случилось то, что случилось.

«Черт, - подумал Томас. - Что получается, теперь я задолжал?» А вслух сказал:

- Рад слышать это. Спасибо. Но у меня вопрос к тебе. Как давно ты... э... ожил?

- Примерно через неделю после взрыва.

- И ты... черт, как сложно слова подобрать... не изменился?

- А, - понял Джон и улыбнулся. - Нет, я не зомби, если ты это имеешь в виду. Ничего такого. Может, какие-то психологические изменения, но это не удивительно.

- И это сделала твоя способность?

- Нет, конечно нет. Хотя бессмертие - это было бы неплохо... нет, - повторил он. - У меня другая способность.

- И какая?

- Давай Фрэнк вернётся, и я все вам расскажу? Не хочется все по два раза повторять. А рассказать надо много чего.

Томас кивнул. Джон сел на соседний стул, и спросил:

- Чем вы тут вообще занимаетесь? Вы же с Фрэнком работаете с тех пор? И кстати, где Боб? Он жив?

- Жив. Он уехал к родителям, на Манхеттен. А чем занимаемся... вот, погляди, - И Томас включил ноутбук, дважды щёлкнул по файлу «База», и развернул экран так, чтобы Джон его увидел. Тот разглядывал базу некоторое время и затем произнёс:

- Триста сорок человек... разве не у всех появились способности? Кстати, как вы их определяете?

- Это Фрэнк. Он может это делать.

Дверь распахнулась, и вошёл Фрэнк, держа в руках литровую бутылку виски. Вид у него был счастливый.

- Отлично! - Он, казалось, уже позабыл их недавний конфликт с Томасом. - Джек Дэниелс, самое то! - Потом он увидел открытый ноутбук. - Что вы тут делаете?

- Том показывал мне вашу базу. Надо сказать, впечатляет.

- А... ну да. - Фрэнк покосился на Томаса. - Мы занимались этим некоторое время. Но сейчас не об этом. Рассказывай, что с тобой случилось потом! Я жуть как хочу узнать!

Фрэнк открыл ящик стола, достал оттуда три колбы, больше всего напоминавшие стаканы, и плеснул в них виски на два пальца. Затем подтащил ещё один стул. Трое бывших коллег чокнулись и выпили. Джон поморщился: он не любил виски.

- Ну, мы слушаем тебя, Джон, - нарушил молчание Томас. - Не томи.

Джон помолчал, собираясь с мыслями, и начал говорить.

- Когда Эндрю... взорвался, мне, по видимому, досталось сильнее всех. Да вы сами видели. - Томас и Фрэнк кивнули. - Так вот, я помню только вспышку света, сильную боль и свои внутренности на полу передо мной. Потом в голове проскочил последний образ Кейт, и я умер. Да-да, я действительно умер. То, что я чувствовал потом... нет, не так. Я вообще ничего не чувствовал. Я лишился всех органов чувств. Ничего не видел, не слышал, не осязал, ну и так далее. Мыслей тоже никаких не было. Это очень трудно выразить словами. Я просто ощущал себя. Попробую объяснить на примере.

Знаете такое ощущение, когда вам кажется, что кто-то смотрит в затылок? Такое свербящее чувство, как лёгкое покалывание или почёсывание. Вот я и ощущал его, с той лишь разницей, что больше ничего не было. Я как будто превратился в это покалывание. Я даже не осознавал себя. Причём я понял это, только когда очнулся, а до этого... ну попробуйте вспомнить, что вы чувствовали сто лет назад. Ничего.

Так прошло некоторое время, но поскольку я не мог ни думать, ни чувствовать, то не знал, сколько именно. Потом я просто очнулся. Я лежал у себя дома, на кровати. Я подумал, как это может быть? Я ведь помнил, что был в лаборатории. И сразу же другая мысль поразила меня. Я подскочил, задрал футболку. Под ней ничего не было. Точнее, все было, как должно: живот. Он не был разорван, ничего не свисало наружу. Чувствовал я себя превосходно, только хотелось есть. Встав с кровати, я обнаружил, что вокруг было много крови, очень много. Я подумал, что это моя кровь, что меня оперировали. Но странно, подумалось мне, почему я дома, а не в больнице? И в этот момент в комнату зашла Кейт.

Я не узнал её сначала. Её лицо было бледным, заплаканным. Она казалась такой постаревшей.... когда я перевёл взгляд ниже, я понял, чья это кровь.

Вместо левой руки у неё торчал жалкий обрубок. Ниже локтя ничего не было. Только намотанная белая тряпка, от крови сделавшаяся красной.

Когда она увидела меня, то ещё сильнее расплакалась, и потеряла сознание. Она бы упала, если бы я не поддержал её. Я уложил Кейт на кровать, разорвал простынь, и наложил ей жгут. Вскоре кровь перестала сочиться сквозь тряпку. Я сходил вниз за бинтами, чтобы перевязать рану, а когда вернулся, то увидел, что Кейт уже очнулась, но её колотит крупная дрожь. Я успокоил её, как мог, и посоветовал пока не разговаривать.

Я аккуратно развязал мокрую от крови тряпку, чтобы наложить бинты. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что рана её затянулась тонкой розовой кожей.

«Удивительно», - подумал я, забыв о том, что сам вернулся из мёртвых. Но на всякий случай я забинтовал руку.

Джон провёл языком по пересохшим губам, сделал глоток, и продолжил.

- Минут через двадцать Кейт пришла в себя, и мы смогли поговорить. И я узнал, что произошло. Это Кейт воскресила меня.

На третий день после моей смерти Кейт была дома. Она делала уборку, или что-то вроде этого, когда в открытое окно влетел голубь. То ли он был ранен, то ли чего-то испугался, но он врезался в стену на всей скорости. Он упал на пол, и не шевелился. Когда Кейт подняла его, она увидела, что голубь мёртв: череп птицы треснул почти пополам, прорвав кожу и перья. И тут что-то словно толкнуло её в спину, так она мне сказала, и Кейт поняла, что нужно делать дальше. Она положила голубя на стол, взяла ножницы, и отрезала прядь своих волос. Затем она положила её на голубя. Волосы сморщились, превратились в серую склизкую массу, и эта масса впиталась в тело птицы.

Прошло пять минут, и голубь шевельнул крылом. Потом он неуклюже поднялся, как после наркоза, расправил крылья, и вылетел в окно. Кейт проводила его взглядом.

Она попыталась разобраться с тем, что произошло, и провела ещё несколько экспериментов. И много чего выяснила.

Интуитивно человек чувствует, что у него за способность, но иногда, для первого её использования необходим случай. Таким случаем для Кейт оказался голубь. После этого к ней пришло понимание своих возможностей. Она могла воскрешать умерших существ. Но не просто так. Если повреждения были внутренними, такие как кровоизлияние, или треснувший череп, и масса существа оставалась прежней, без потерь, то с воскрешением проблем не возникало. Но если повреждения другого рода, например, сильная потеря крови и отсутствие нескольких метров кишечника, то эту массу необходимо было компенсировать. Своей, будь то волосы или плоть, не важно.

Она поняла, что может вернуть меня. Только... она видела, что со мной случилось, и понимала, что одними волосами она не отделается. Во мне недоставало фунтов шесть или семь. Я до сих пор с содроганием представляю, что она тогда чувствовала, и если бы от меня что-нибудь зависело, я бы никогда не позволил ей это сделать. Но она сделала. Кейт подкупила работника морга, и, Бог знает как, привезла меня домой. И она отрезала себе руку, которая в итоге превратилась в мой кишечник.

После того, как я ожил, и мы во всем разобрались, встал вопрос, что делать дальше. Официально я был мёртв, и возникло бы множество непоняток, если бы я просто вернулся на работу. Поэтому мы решили, что я должен скрываться. Хотя бы до того времени, пока мы не придумаем, как все уладить.

Неделю или около того я был мёртв, ещё столько же я прятался дома. Я устроился работать туда, где меня никто не знал. Знаете, типа грузчика в порту. Я уезжал рано утром, а приезжал поздно вечером, старался быть максимально незаметным. Я прятался от всех и каждого. Такая жизнь мне претила, но... сегодня утром я узнал о Бэтти, поэтому пришёл сюда.

Джон закончил рассказ. На столе стояла ополовиненная бутылка виски. Томас задумчиво крутил стакан в руке, размышляя над услышанным. Затем спросил:

- Почему ты пришёл именно сейчас?

- Ну во-первых, хотел выразить тебе свои соболезнования. Хоть ты и засранец, но ты всё-таки мой друг. А во-вторых, и это самое главное, я подумал, что мы можем вернуть Бэтти к жизни.

- Ничего не получиться, - ответил Томас. - Утром её кремировали.

Джон чертыхнулся.

- Но даже если бы и нет... скажи, Джон, у тебя есть... ну, способность?

Джон кивнул.

- А она осталась после того, как ты воскрес?

- Осталась. Кроме того, она стала работать лучше.

«Вот как, - подумал Томас. - Надо запомнить», а вслух сказал

- Тем более. Бэтти, как и Эндрю, убила её способность. И если бы ты воскресил её, то способность... Бэтти умерла бы. Снова.

- М-да. - Джон почесал подбородок. - Том, мне очень жаль...

- Брось. Не надо об этом. Кстати, ты так и не сказал, что за талант у тебя.

- Улучшенное зрение. Я могу видеть всё, как в телескоп, а после воскрешения могу ещё и микроскопом не пользоваться. И в темноте прекрасно вижу.

- Интересно. - Томас задумался. - Как думаешь, почему так получилось?

- Не имею ни малейшего представления.

- Интересно, - повторил Томас.

Они сидели в молчании. Каждый думал о чем-то своём. Фрэнк, никак не участвующий в разговоре, смотрел на бутылку, и икал. Джон выглядел так, как будто хотел что-то сказать, но каждый раз передумывал. А Томас... его мысли, если бы он взглянул на них ещё несколько дней назад, показались бы ему совершенно чужими, как если бы кто-то другой, равнодушный и безжалостный, думал за него. Этому кому-то было плевать на переживания Джона и Фрэнка. Была цель, и средства её достижения сидели перед ним. «Ах, Фрэнк! Ты всегда так быстро напиваешься», - подумал Томас.

Он шевельнул рукой, и крышка из-под бутылки полетела на пол. Томас нагнулся, якобы чтобы поднять её, и вытащил из кармана маленький шприц. Сняв колпачок, он всадил иглу в икру Фрэнка, и надавил на поршень.

Фрэнк вскрикнул, когда почувствовал, как игла проколола кожу. Но количество выпитого алкоголя дало о себе знать, и он не успел должным образом отреагировать. Прошло всего несколько секунд, и яд растёкся по венам. Ещё через мгновение Фрэнк рухнул на пол. Изо рта пошла пена, тело забилось в конвульсиях, и через несколько секунд замерло.

Джон вскочил на ноги, опрокинув стул.

- Фрэнк!!!

Он подбежал к бесчувственному телу, схватил руку за запястье, и попытался нащупать пульс. Ничего. Потом Джон сосредоточился, и внимательно посмотрел на Фрэнка.

- Что? Ботулотоксин? Не понимаю... Том?

Джон повернул голову, но Томаса уже не было на стуле. Пропала и бутылка виски. Почувствовав движение позади, он обернулся, но слишком поздно - литровая бутылка с размаху опустилась на его голову. Удар вышел сильным, бутылка разбилась. Острые осколки стекла прорвали кожу на голове Джона, и кровь вперемежку с виски хлынула на пол. Джон мгновенно потерял сознание и упал рядом с Фрэнком.

Томас без сожаления смотрел на тела своих бывших коллег и друзей. Один из них был мёртв, другой был мёртв ещё раньше. Но вскоре им предстояло уравняться между собой. А пока их нужно убрать.

Томас взял Фрэнка за руки и оттащил в угол кабинета. Джона он усадил на стул и связал скотчем в несколько слоёв так, чтобы он вообще не мог пошевелиться. Стул он тоже оттащил в угол. Потом он достал из нижнего ящика шкафа большой лист непрозрачной плёнки, в которую обычно заворачивали лабораторное оборудование, и бинты. Томас наложил повязку на голову Джона, а из остатков бинтов соорудил кляп. Затем он накрыл и его, и Фрэнка.

«Ну вот, вполне похоже на аппаратуру», - подумал Томас, расправив плёнку так, чтобы не было видно человеческих контуров.

Вытерев тряпкой пол, Томас осмотрелся. Ничего вокруг не говорило о произошедшем. Чтобы обезопасить себя от постороннего внимания, Томас включил табличку с внешней стороны двери: Не входить! Проводится исследование!

Томас сел за стол, на котором стоял ноутбук. Потом достал из внутреннего кармана куртки флэшку, вставил её в ноутбук и перекинул базу на неё. Затем спрятал флэшку в карман.

«Славно, - подумал Томас. - Теперь дождёмся, пока Джон очнётся».

Он сел на стул, закинул ногу на ногу, и погрузился в свои мысли.

* * *

Прошло несколько часов. Все сотрудники уже покинули комплекс, разойдясь кто по домам, а кто по барам. Постучали и к Томасу, но он сказал, что пока останется тут.

Все эти несколько часов он то сидел на стуле, то ходил по другим кабинетам, думая о том, как ему лучше всего воспользоваться имеющейся у него информацией. У Томаса была база данных людей со способностями, но как их использовать, он пока не придумал. Да и вряд ли кто-то по собственной воле согласится работать с ним. Необходимо было найти способ контролировать и управлять ими.

Ещё Томаса удивляло то, с какой удачей распределились способности. Его Бетти была больна - и стала целителем. Джон умер - и его жена научилась воскрешать. Эндрю всегда был самым резким из них - и... случилось то, что случилось. Томас подумал, и решил, что удача здесь совершенно не при чём. Прослеживалась чёткая зависимость от необходимости, текущего состояния и психопортрета человека. Впрочем, эти мысли не надолго задержались в голове учёного.

Не давала ему покоя и мысль о воскрешении Джона, и о том, что случилось с его способностью. Она стала работать лучше, перешла на новый уровень. Было ли это случайностью? Каков механизм этого процесса, если это не случайность? И опять же, как это повернуть с пользой для себя?

Стрелки часов показали половину двенадцатого, когда Джон наконец подал признаки жизни. Он попытался вытянуть затёкшие конечности, и обнаружил, что связан. Он начал дёргаться, пытаясь освободиться, но в этот момент в кабинет вошёл Томас, и Джон прекратил попытки.

- О, ну слава богу! - вздохнул Томас. - Я уже думал, ты никогда не очнёшься.

Джон замычал, видимо требуя, чтобы его развязали. Томас покачал головой.

- Нет, дружище. Ты останешься на месте. По крайней мере, до тех пор, пока я тебе кое-что не проясню. А потом посмотрим. И не шуми, все равно здесь уже никого нет. Идёт?

Джон сглотнул и кивнул головой в знак согласия. Томас встал перед Джоном и заговорил:

- В общем, так. Фрэнк, как ты уже заметил, мёртв. Убил его я, если ты ещё не понял. Это моя месть за то, что он не сказал мне, что происходит с Бэтти. А ты мне нужен, как рычаг давления на Кейт. - Тут Джон задёргался ещё сильнее, и Томас придержал стул, чтобы тот не упал. - Нет, не бойся, я ничего с ней не сделаю. Мне просто нужно провести один эксперимент. Видишь, я даже Фрэнка убил аккуратно, чтобы оживить его можно было без больших усилий со стороны Кейт. Но если ты будешь дёргаться, я вырежу ему пару органов, и Кейт придётся расстаться со второй рукой. Ты меня понимаешь?

Джон снова кивнул. Уголки его глаз стали влажными, и Томас это заметил.

- Ну-ну, только не плачь, ладно? Не будешь валять дурака, все пройдёт хорошо. Только Фрэнка я заберу. Мне кажется, я понял, почему твоя способность усилилась после смерти, и необходимо проверить это. Думаю, это как-то связано с некрозом тканей и клеток, других причин я не вижу. И Фрэнк отличный кандидат на роль подопытного кролика. Так... я думаю, пора вытащить бинты. Обещаешь вести себя тихо и не сотрясать попусту воздух? Помни, что я сказал про Кейт. Хорошо.

Томас развязал верёвку из бинтов и вытащил кляп изо рта. Джон закашлялся, хватая ртом воздух: у него был насморк, и дышать через нос было неимоверно сложно. Закончив отплёвываться, он с ненавистью посмотрел на Томаса.

- Я тебя достану, Том. Я не знаю, почему ты все это делаешь, и что у тебя в голове, но ты об этом пожалеешь.

- О да, конечно. - Отозвался Томас. - Непременно пожалею. Послушай, Джон. Я не садист, и не убийца. Я не хотел ни твоей смерти, ни Эндрю. Не хочу я и смерти Фрэнка. Я это сделал только ради эксперимента. И я никому не хочу причинять боли. Одного волоска с головы твоей жены хватит, чтобы воскресить его. Я обещаю тебе, как только это произойдёт, я оставлю вас всех в покое. Возможно, вы даже никогда не увидите меня больше. Поэтому прошу тебя, Джон, не усложняй ситуацию. Дай мне сделать всё, как я задумал. И я не хочу давить, но не забывай про Кейт.

«Боже, - подумал Томас. - Насколько же легче управлять людьми через страх. Никаких сюсюканий, пожалуйста, очень прошу... сделай, или пожалеешь. Круто, чёрт возьми».

- Если ты её хоть пальцем тронешь... - перебил его размышления Джон.

- Не трону, если все будет в порядке. Ведь будет?

Джон задумался. И ответил:

- Да... хорошо, Том, я сделаю, как ты говоришь.

- Вот и отлично. Тогда сейчас же звони Кейт, и скажи, что ты не придёшь. А то она уже волнуется.

- Мы что, не сейчас пойдём туда?

- Ты похоже совсем меня не слушаешь, Джон, - вздохнул Томас. - Тебе ли не знать, что некрозу нужно время, чтобы распространиться по телу, охватить каждую клетку. Поэтому мы навестим Кейт через пару дней. Ты сейчас позвонишь ей, и скажешь, что помогаешь нам с Фрэнком проводить исследования. Но если ты вдруг попытаешься предупредить её, или что-то в этом роде, я тут же убью тебя. А потом, если она тебя послушает, я найду её, рано или поздно. Но скорее всего она прибежит тебя спасать, ведь полицию вызвать нельзя. И кто знает, сколько в тебе и во Фрэнке будет не хватать фунтов, когда она придёт сюда.

Томас проверил карманы Джона, и нашёл его мобильник. Отыскав контакт «Кейт», он нажал кнопку вызова и прислонил телефон к уху Джона.

- И будь убедителен, ладно?

- Алло, Джон? - раздался в трубке голос Кейт. - С тобой все в порядке?

- Да, все нормально.

- Почему ты так долго? Я уже начала волноваться.

- Нет, малыш, все хорошо. Просто я навестил Тома и Фрэнка. Они тут проводят кое-какие опыты, и им нужен ещё один человек. Они упросили меня помочь, да и мне самому это интересно. Но это требует времени, и постоянного присутствия. Поэтому я останусь тут на пару дней, хорошо?

- Пару дней? Джон, это очень долго.

- Я знаю, милая. Но если тут у нас все получится, это может решить нашу проблему. Я имею в виду, её финансовую сторону.

- Даже так? Это... было бы неплохо. Но Джон, в твоей ситуации...

- Но я же все время буду на связи, - Джон вопросительно посмотрел на Томаса, и тот кивнул. - Ты всегда сможешь мне позвонить. Я даже не выйду из лаборатории. А послезавтра я уже приду домой.

- Ну ладно. - По её голосу было слышно, как она недовольна. - Я просто боюсь за тебя. Прошлый раз все закончилось очень плохо. А вдруг опять что-нибудь случится?

- Не переживай, все будет в порядке, - сказал Джон. Томас постучал пальцем по запястью левой руки. - Ладно, мне пора идти, нужно подготовить тут все... Я люблю тебя, Кейти. Скоро увидимся.

- И я тебя люблю. Пока.

Томас взял телефон из рук Джона, и выключил его.

- Думаю, сегодня она тебе звонить уже не будет.

- Ну, и что дальше?

- Дальше? - Томас изобразил удивление. - Дальше ты будешь работать.

Он подтащил стул с Джоном к столу и усадил его перед ноутбуком. Пощёлкав по клавишам, Томас сказал:

- Ты должен будешь просмотреть всех людей из списка. Понимаешь, базой в основном занимался Фрэнк, поэтому я практически не помню, что и кто там есть. Твоя задача - подмечать интересные способности. Абсолютно уникальные способности. Четыреста человек для меня - слишком много.

- Зачем тебе это, Том?

- Я хочу исследовать их, - солгал Томас. - Это же безумно интересно. Справишься?

- Да, - с ненавистью ответил Джон.

- Вот и хорошо. Я включу диктофон. Просто говори номер из списка, имя и способность. И не засоряй запись ненужными разговорами. Я навещу тебя утром. Да, двери я закрою, на всякий случай. И будь благоразумен, заклинаю тебя, - И Томас вышел за дверь.

Щёлкнул замок. Остался только звук удаляющихся шагов, но со временем стих и он, и в корпусе Колд-Спринг воцарилась полная тишина. Джон посмотрел на плёнку, под которой лежало тело Фрэнка. Подёргался, попытавшись освободиться. Бесполезно - Томас крепко связал его. Тем временем страница на экране поменялась. Сначала Джон из принципа не хотел этим заниматься. Но спать ему не хотелось, а занять время чем-нибудь надо было. Поэтому он уставился в экран. Страница снова сменилась.

- Двадцать пять, Кэрри Андервуд, дешифровка... - В его голосе слышалась безнадёжность и смирение. - Сорок восемь, Крэг МакКейн, речевой контроль...