Пин-код для Золушки

Глава 6 Кого не отпускает прошлое?

Новый фильм мало отличался от предыдущих. Красивые пейзажи, очаровательные девушки, головокружительные трюки, шикарные интерьеры, невменяемый, практически неубиваемый злодей — и благородный Бонд, который по традиции попал в ловушку, но в очередной раз выбрался и победил всех: и со злодеем расправился, и преступную организацию, угрожающую всему миру, победил… Но в отличие от предыдущих серий на этот раз и сам не вышел сухим из воды: вызвал ракетный огонь на себя и погиб в бушующем пламени, уничтожившем остров с лабораторией, производящей изощренное высокотехнологичное биологическое оружие…

Когда зажегся свет, на подиум перед экраном поднялись несколько человек: Крейг в сопровождении реального бенефициара успеха фильма Генри Питерса, Тимоти Далтон и высокий, хорошо сложенный брюнет в траурном черном костюме, с хищными чертами лица, который походил на разведчика-нелегала в большей степени, чем Крейг и Далтон вместе взятые. Последней на возвышение вспорхнула высокая гибкая брюнетка в облегающем светлом платье. Узкий и длинный, почти до пупка, вырез декольте выдавал отсутствие нижнего белья, по крайней мере бюстгалтера, а несколько разрезов доходили до бедер и обещали новые открытия в этом направлении.

Когда они выстроились в ряд, произошло минутное замешательство, Питерс сделал не очень замаскированный жест ладонью, как будто крошки смахнул со стола, и Далтон повел себя как человек, ошибившийся дверью, но вовремя исправивший оплошность: спустился обратно в зал и сел в первом ряду, на место, которое и занимал во время просмотра. Выглядел он раздосадованным, хотя старался это скрыть.

— Позвольте представить вам пресс-секретаря разведки Великобритании Тома Беркли! — торжественно объявил Питерс и дружески приобнял высокого брюнета. — Он не актер, а по-настоящему работает в МИ-6. Думаю, его участие в пресс-конференции будет весьма интересным!

Зал разразился аплодисментами, мистер Беркли сдержанно наклонил голову.

— А девушку Бонда вы, конечно, узнали! — Под аплодисменты Питерс галантно поцеловал брюнетке руку, она грациозно раскланялась.

— Давайте же обменяемся впечатлениями о фильме, и вы можете задать вопросы специалистам, — главный кинопрокатчик указал на киношного агента 007, его киношную подругу и представителя настоящей разведки. — Прошу вас, господа!

— Гарри Блэкоп, «Лондонские новости», — поднялся уже знакомый Кире худощавый репортер. — Судя по фильму, в штаб-квартире МИ-6 количество черных лиц приблизилось к их числу на Оксфорд-стрит! Их стало больше, чем белых…

По залу прошел шумок. Том Беркли покачал головой.

— Вы несколько преувеличиваете — последние два слова лишние. В МИ-6 их действительно стало больше, но не в сравнении с белыми! А главное — только на киноэкране! Тенденция отмечена правильно, хотя обусловлена она не реальным положением дел, а все той же толерантностью! Вас же уже не удивляет появление темнокожих в исторических фильмах и классических сказках? Например, в «Золушке»? Или среди рыцарей крестовых походов?

Кира непроизвольно напряглась. Что это — случайность или психологический зондаж? Или мания преследования, и ей самой надо сходить к психиатру? Их здесь называют мозгоправами… И сказать — мол, я разведчица, мой оперативный псевдоним «Золушка», а на просмотре нового фильма его назвал пресс-секретарь британской разведки, я подумала, что он наблюдал за моей реакцией, хотя на самом деле он смотрел в другую сторону, и вообще — я не работала против Соединенного Королевства и никто не знал, что я приехала в Лондон и окажусь на этом просмотре… Как же он узнал, что я уже здесь? И откуда он узнал мой секретный псевдоним? Помогите мне, доктор! Н-да…

Чтобы прервать поток мыслей или изменить его направление, она подняла руку и встала.

— У меня вопрос к мистеру Крейгу…

— Да, мисс? — ослепительно улыбнулся ее экранный коллега.

— Не кажется ли вам, что разведчик — это не диверсант и не боец спецназа? Почему он у вас все время дерется и стреляет?

Киношный Джеймс Бонд улыбнулся еще шире.

— В свое оправдание мог бы сказать, что я только выполняю волю сценариста и режиссера, к тому же без активного «экшена» мой гонорар был бы гораздо скромнее! Но должен заступиться за создателей картины: возможно, среди взрывов, драк и перестрелок затерялась очень интересная и важная мысль…

— Какая же?

— Прошлое не отпускает того, кто оглядывается назад. Или по-другому: кто оглядывается назад, того прошлое не отпустит…

— Что-то я не заметил ничего подобного, — развалившись в кресле, громко сказал Флетчер.

Крейг развел руками.

— Вспомните, Бонд с подругой приехал в новый город, он все время оглядывается, она делает ему замечание, а вокруг шумит праздник и люди жгут бумажки, связывающие их с прошлым… Припоминаете? Это и есть символ того, о чем я сказал. Мне кажется, это очень глубокое наблюдение: разведчика, неверного мужа, беглого преступника, да любого, кто живет двойной жизнью, прошлое крепко держит в своих цепких лапах и ранит душу угрызениями совести… Как вы считаете, мисс?

Кира пожала плечами.

— Честно говоря, я настолько далека от этих проблем, что ничего не могу сказать. — Она села на место.

Флетчер наклонился к ее уху.

— Я просто выпендривался! Я ведь в молодости отслужил в SAS — и террористов обезвреживал, и заложников освобождал… Так что я в теме!

— Понимаю! — кивнула Золушка. — Больше выпил — больше сил, больше подвигов свершил!

— Дело не в подвигах, — обиделся Роджер. — Я никогда не хвастаюсь. Просто хотел показать, что не только моя спутница умеет задавать умные вопросы… Как думаете, мне это удалось?

— Несомненно! — ответила Кира, но не смогла скрыть сарказм.

Флетчер отодвинулся.

— Публичные выступления не мой конек! Если бы тут шло обсуждение производства новых сортов стали, я был бы более убедительным…

Кира успокаивающе погладила его по руке. Все-таки сталь есть сталь, это стратегический продукт. Флетчер ее мотивации не знал и благодарно кивнул.

— Если честно сказать, без умничанья, то больше всего меня впечатлило платье этой телки, как ее… — снова придвинувшись к Золушке и заглядывая в программку вечера, прошептал он. — Леа Сейду… И в фильме, и сейчас… Мне кажется, что из него не только сиськи выскочат, но и киска вот-вот выглянет…

— Однако! По-моему, вы переходите границы приличия! — Кира отстранилась.

— Понимаю, честность и прямота никому не нравятся! Но ваше платье — образец утонченности и вкуса! Хотя его тоже не назовешь монашеским нарядом…

— Давайте послушаем кого-то кроме вас, господин Флетчер! — холодно сказала Кира, и он обиженно замолчал.

— Мисс Сейду, чем объяснить, что на этот раз Бонд не заводит легковесные романы с блондинками, брюнетками и рыжими, — задавала очередной вопрос Амелия Крайтон. — Он держится как примерный семьянин и даже приносит себя в жертву ради бывшей супруги и ребенка…

Брюнетка явно удивилась вопросу, по привычке рассмеялась, но тут же приняла серьезный вид. Если, конечно, в столь рискованном платье возможно принять такой вид.

— Наверное, он повзрослел и остепенился, — хихикнула она.

Но Том Беркли вовремя пришел на выручку.

— Дело в том, что нравы становятся строже, и создатели фильма вынуждены это учитывать, — очень серьезно произнес он. — Надо сказать, что наше ведомство никогда не поощряло пьянство и любовные похождения сотрудников. И, конечно, никакого права на убийство в МИ-6 нет! Все это вымысел Яна Флеминга и придумки сценаристов и режиссеров!

— Спасибо! — Амелия села и записала что-то в блокнот.

— А вам не досадно было погибать в финале, мистер Крейг? — спросил журналист с крысиным лицом. — Тем более что это противоречит названию фильма: «Не время умирать»!

Актер кивнул.

— А когда такое время приходит? Никогда! Умирать всегда приходится против своей воли! В данном случае это доблестный поступок — мой герой жертвует собой ради всего мира и своих близких… И уходит красиво!

Флетчер снова наклонился к Золушке:

— Тут он прав, Бонд покинул этот мир эффектно и значительно: в клубах пламени, уничтожающего вражеское гнездо, — он вздохнул. — Не то что несчастный шейх Ахмед, которому воткнули нож в сердце, словно во время пьяной уличной драки…

— А будут ли сниматься следующие серии проекта? — спросил журналист с острым лицом. После того, как он выполнил пожелание Золушки, она смягчила оценку внешности и уже не сравнивала его с грызунами. — И кто будет играть командора Бонда?

Крейг, с явным сожалением, развел руками.

— Увы, это лежит за пределами моей компетенции… Но зрители любят агента 007, значит, есть смысл продолжать съемки. А актера, как я знаю, уже ищут. Думаю, это нелегкая задача, ибо у зрителя сложилось определенное представление о моем герое!

Пресс-конференция продолжалась, но Кира внезапно потеряла интерес к происходящему. Оказалось, что в зале пахнет затхлым воздухом и пылью давно не убираемого помещения, а в кожаной обивке ложи она рассмотрела прожженную дырочку. И эти дурацкие вопросы с очевидными и заранее известными ответами…

Может, она просто устала? Или ее задела фраза про прошлое, которое никогда не отпускает? А ведь это правда! Она все время вспоминает то, что пора бы забыть… Внимательный взгляд и едва заметная улыбка дающей полезные советы Дианы, чернокожий атлет, освободивший ее из лап работорговцев, полет на дирижабле с Афолаби и шейхом, Жак, оставшийся наедине с огромным крокодилом, она, передающая ему пистолет… Эти картины всплывают в памяти в самое неподходящее время, иногда снятся по ночам, и тогда она просыпается в холодном поту… Афолаби мертв, шейх Касим тоже, и не помогли им ни власть, ни богатство… А где Жак, где Диана? Где тот охранник Афолаби, который спас ее? Она даже запомнила его имя — Мадиба Окпара… Может, этих людей тоже нет в живых? При их роде занятий немудрено… А если они живы, то прошлое их тоже не отпускает. И они наверняка вспоминают тех, с кем их сводила жизнь. Или смерть… Значит, и ее вспоминают тоже!

Кира проснулась довольно поздно и, едва приняв душ, тут же включила CNN international: не терпелось посмотреть, как новостной канал отражает ее приезд. Но ее ждало разочарование — ни в мировых, ни даже в лондонских новостях о таком событии ничего не сообщалось. А значит, оно и не происходило! Зато информация о смерти шейха Ахмеда бен Касима находилась в топе новостей. Запись повторяли через каждые пятнадцать минут — вот яхта, вот пустая палуба, на ней в кресле сидит человек, чье лицо почему-то завешено салфеткой. Вот снимки с дрона — яхта внизу, вокруг множество лодок, на палубе уже несколько десятков человек и, опять-таки, крупные планы экспертов, осматривающих положенное на доски палубы тело. В сердце у нее шелохнулось какое-то чувство. Сожаление? Наверное. Все-таки шейх не сделал ей ничего плохого и, на ее взгляд, не заслуживал такого конца. Хотя те, кто его убил, думали, очевидно, иначе.

До конца завтрака оставалось меньше часа. Она быстро привела себя в порядок и собралась спуститься в ресторан, когда прозвонил телефон.

— Здравствуйте, мисс Быстрова, это Амелия Крайтон! — раздался в трубке звонкий, как у юной девушки, голос. — Можно подойти к вам?

— Попробуйте. Я сейчас собираюсь на завтрак, потом часа полтора буду в номере.

— Спасибо!

— А скажите, Амелия… — Кира замешкалась. — Вчера было столько съемок, вопросов, а сегодня обо мне ни одного сообщения, ни одной фотографии… Чем это объяснить?

— Извините, Кира, но мне звонил Гарри Блэкоп: в «Лондонских новостях» не посчитали, что королева давно прошедшего бала — это достойный информационный повод. Редакторы других изданий придерживаются такого же мнения…

— Хорошо, спасибо, — разочарованно произнесла Кира, ощущая себя Золушкой до ее возвышения в глазах светского общества. — А этот… Флетчер… Что вы о нем знаете?

— Сталелитейный король, богач и плейбой, — было слышно, как Амелия усмехнулась. — Любит быть в центре внимания и появляться на людях в компании знаменитостей!

— Ясно. — Она положила трубку и вышла из комнаты.

Зал ресторана был полупустым — жизнь в Лондоне начиналась рано, и завтракали уже с восьми, а потом разъезжались по делам. Она заказала традиционный английский завтрак: колбаску, бекон, жареный помидор, фасоль в томатном соусе, тосты и кофе. Можно было выпить шампанского, но после вчерашней «Кровавой Мэри» ей и смотреть на спиртное не хотелось. Она сидела у окна и ела, меланхолично глядя на улицу и ни о чем не думая, просто созерцая размеренно текущую за стеклом жизнь.

Было пасмурно, срывался легкий дождик, чопорные англичане, не обращая на него внимания, неспешно шли под огромными зонтами, как будто прогуливались. Два ямайских негра с десятками заплетенных косичек оживленно разговаривали на перекрестке, жестикулировали, смеялись, широко раскрывая рты, как будто хвастались контрастирующими с черной кожей белыми зубами и красными деснами. Держась за руки, пробежали совсем молодые парень с девушкой, проехал автобус с крупной надписью GB News, резко затормозил, три репортера — два парня и девушка — с камерами и микрофонами наперевес выпрыгнули наружу и бросились ко входу в отель.

«Наверное, приехала какая-то знаменитость, — подумала она. — В „Королевском дворе“ останавливаются известные личности, и каждая из них представляет интерес для охотников за сенсациями. Кроме бывшей Королевы давно увядшего Бала Цветов…»

Она вздохнула. Надежда привлечь внимание и на нем с триумфом ворваться в лондонскую светскую жизнь или хотя бы получить билет на вход в нее лопнула с треском. И остается только жалеть, что она отшила Флетчера — была бы хотя бы контрамарка… Хотя он сам отшился, разочарованный отсутствием внимания и заинтересованности… Но, как бы то ни было, она опять оказалась на старте, хотя забег уже прошел, а она рассчитывала в призовой тройке пересечь финиш…

К ее удивлению, телевизионщики вошли в ресторан и наставили камеры не на какую-то знаменитость, а на нее. Неужели опомнились?

— Здравствуйте, меня зовут Джоан, лондонский новостной канал, — сказала высокая девушка со стрижкой каре, поднеся к ней микрофон с логотипом GBN. Ее спутники снимали Киру видеокамерами в различных ракурсах. — Что вы можете сказать по поводу сегодняшних новостей?

— Только то, что меня в них не оказалось! — ответила Кира.

— Ну как же! В последнем выпуске вы стали основной фигурой, звездой!

— Боюсь, что я не в курсе, — пожала плечами Кира. — Речь идет о вчерашней премьере фильма «Не время умирать»?

— Нет, о таинственном убийстве шейха Ахмеда бен Касима!

— Я узнала об этом только вчера. Мы действительно были знакомы, но не настолько, чтобы я могла комментировать эту трагедию. Да меня и не упоминают в связи с ней!

— Еще как упоминают! — радостно воскликнула Джоан. — В последней информации Би-би-си только о вас и говорят. Но она вышла лишь двадцать минут назад, так что наша летучая бригада подоспела первой — мы постоянно колесим по городу, ожидая сенсаций. Но скоро здесь начнется столпотворение!

— Но какая связь между мной и смертью шейха?! — Кира отодвинула тарелку и сделала глоток кофе. Он немного горчил.

— Вы же с ним конкурируете в деле о наследстве алмазного короля Джелани Афолаби! И вас рассматривают как возможную подозреваемую: ведь устранение соперника выгодно именно вам! — довольно улыбалась Джоан. — Уже высказано мнение, что вы причастны к этому убийству!

— Вы что, с ума сошли?! Какое наследство, какая конкуренция?! Какая причастность к убийству?! Я встречалась с шейхом всего несколько раз, не имела с ним никаких дел, впрочем, как и с Афолаби! Я не имею никакого отношения ни к каким наследствам и ни с кем не конкурирую! — Она со звоном поставила недопитую чашку на блюдечко, промокнула губы и встала.

В окно она увидела подъезжающие машины, из которых выскакивали люди, внешний вид и повадки которых выдавали пронырливых репортеров. И все спешили ко входу в отель.

— Извините, мне больше нечего сказать! — Отстранив Джоан, она направилась к выходу. Объективы камер проводили ее до самой двери.

В холле уже толклись и осаждали рецепцию около десятка журналистов. Ясно было, что они выведывают, в каком номере остановилась внезапно взошедшая звезда новой сенсации. Сотрудники отеля не должны сообщать такие сведения посторонним, но ясно было, что гиены пера все же получат то, что хотят!

Чтобы не привлекать внимания, она не стала пересекать холл по дороге к лифтам, а скользнула на расположенную рядом лестницу, взбежала на третий этаж и только запершись в номере перевела дух и включила телевизор. Вначале пошли уже знакомые кадры — яхта «Ориент», убитый шейх в кресле, он же на полу, осматриваемый криминалистами… Но на этот раз видеорепортаж не закончился: в кадре вдруг появился круглолицый румяный репортер, который скороговоркой сообщил:

— По поступившим только что сведениям, убитый нефтяной магнат имел тесные дружеские связи с недавно казненным в Борсхане алмазным бароном Джелани Афолаби. У них были общие деловые проекты и активы, которые подлежали разделу, — по существу, Ахмед бен Касим являлся наследником Афолаби. Но и это еще не все! По инсайдерской информации, часть наследства Афолаби завещана некоей госпоже Быстровой, во Франции она известна под именем Киры Бойер… Для того чтобы вступить в права наследования, ей достаточно только предъявить секретный пин-код!

У Киры даже голова закружилась. Какое наследство, какие данные, какой пин-код?!

Румяный репортер сделал многозначительную паузу.

— Таким образом, получается, что убитый шейх Ахмед бен Касим и Кира Бойер — русская авантюристка, которая прославилась скандалом в истории с борсханскими алмазными копями, — стали конкурентами. А значит, в числе лиц, подозреваемых в громком убийстве, пока что только одно имя. И имя это — Кира Бойер-Быстрова!

На экране появились сменяющие друг друга фотографии.

Вот Кира в короне Королевы Бала Цветов позирует на фоне накрытого стола в компании Джелани Афолаби и шейха Ахмеда бен Касима, вокруг цветы, улыбающиеся лица и чернокожие телохранители, которые окружили их плотным, недоступным для посторонних кольцом. Среди них она увидела знакомого — это гигант Мадиба Окпара, который освободил ее из плена банды Гастона Синей Бороды. Вот фотография, где она принимает ванну с шампанским. Вот в одних трусиках выходит из ванны. Вот, улыбаясь, чокается бокалами с Афолаби. Вот с улыбкой беседует с Ахмедом бен Касимом.

Конечно, это были победные фотографии Королевы Бала, но если бы кто-то захотел ее скомпрометировать сейчас, когда бал остался в далеком прошлом, а Афолаби и шейх Ахмед умерли не своей смертью, то лучшего способа он бы найти не смог…

В окно было видно, что внизу, на тротуаре, собралась толпа журналистов — пишущих, снимающих, вещающих, — словом, стервятников информации всех пород. Объективы и микрофоны нацелены на вход в отель, как ружья на единственном пути уходящей от загонщиков дичи. Это напоминало тот ажиотаж, который поднялся вокруг нее после Бала Цветов. Но тогда ее воспевали и всячески превозносили, а не подозревали в убийстве бизнесмена мирового уровня…

Кира в растерянности металась по номеру, совершенно не зная, что следует предпринять в такой ситуации. Поэтому, когда позвонил Роджер Флетчер, она даже обрадовалась. Вчера они расстались довольно сухо: он довез ее до отеля и попрощался, пресекая, очевидно, всякие подозрения в том, что он жаждет продолжения. То есть показал себя как джентльмен, который знает границы допустимого и никогда их не переходит, хотя его предыдущее поведение свидетельствовало об обратном и давало основания для тех мыслей, которые он же впоследствии и пресекал. Но сейчас его голос был доброжелательный и сочувственный.

— Что у вас происходит? — спросил он. — Я видел в новостях, что «Королевский двор» буквально осажден журналистами. И то, что плетут про вас, слышал…

— Да, это просто ужас, я не знаю, что делать, — с трудом проговорила она.

— Сейчас я пришлю к вам юриста. Если хотите, и сам подъеду.

— Буду вам очень благодарна, Роджер, — сказала она, и в этот момент не кривила душой.

— Тогда ждите. Запритесь, дверь никому не открывайте, ни с кем не разговаривайте!

— Хорошо! — сказала она.

И тут же в номер постучали. Раз, второй, третий. Она подошла к полированной двери и услышала, что за ней переговариваются несколько человек. И снова зазвонил телефон — дежурный администратор сообщил, что ее добиваются не менее двух десятков журналистов.

— Они хотят с вами поговорить и просят провести пресс-конференцию. Со своей стороны мы готовы бесплатно предоставить зал для совещаний…

— Спасибо, но я не буду ни с кем беседовать! — отрезала она. — И не соединяйте с комнатой без моего согласия!

Кира положила трубку. Хорошо еще, что никто не знает сотового номера: она только позавчера купила сим-карту и ни с кем не созванивалась…

В эту минуту заиграла мелодия мобильника.

— Алло! — машинально ответила она.

— Здравствуйте, мисс Быстрова! Это Гарри Блэкоп из «Лондонских новостей»! Можно задать вам несколько вопросов?

— Откуда у вас этот номер?!

— Так он же не засекречен, — удивился журналист. — А значит, у всех есть!

Кира нажала кнопку отбоя и задумалась. Вряд ли все мобильные номера находятся в свободном доступе! Скорей всего… Да, точно! По мобильнику она договаривалась о покупке билета на коктейль-пати «Мистер 007»… А впрочем, какая разница!

Стационарный и мобильный телефоны звонили, не переставая, в дверь непрерывно стучали, что-то объясняли, просовывали в щель над ковром визитки и записки… Ей хотелось убежать далеко-далеко, хоть в джунгли Борсханы, в племя буру… Или, что более реально, закрыться в ванной и включить воду, заглушая посторонние звуки… Но она ждала Флетчера, который наверняка сможет изменить ситуацию…

Через полчаса шум за дверью внезапно стих. В наступившей тишине, характерной для отеля премиум-класса, властный голос скомандовал:

— Немедленно освободите коридор! Всем спуститься вниз!

Раздался деликатный стук. На пороге стоял Флетчер, в синем спортивном костюме, белых кроссовках и короткой коричневой куртке из тонкой кожи. В девяностые годы в России так одевались бандиты. С ним был официального вида человек в строгом официальном костюме при галстуке и двое полицейских в форме. Один из них стал у двери, второй командовал в конце коридора, выпроваживая с этажа бесцеремонных журналистов.

Флетчер и его спутник зашли в номер.

— Познакомьтесь, это мой юрист Сэм, — сказал Роджер.

— Сэмюэль Уинсли, — невозмутимо поправил юрист.

— Спасибо, Роджер, спасибо, Сэмюэль! — обрадовалась Кира. Она почувствовала облегчение от того, что ситуация менялась в ее пользу. — Подскажите, что надо делать, я совершенно растерялась, помогите!

Уинсли кивнул головой:

— Для начала, мы предъявим претензии к каналам новостей, а потом выберем линию поведения, в зависимости от того, какими материалами они располагают. Возможно, нам удастся добиться опровержений и выплаты компенсации за компрометацию и моральный ущерб…

— Замечательно! Я буду вам очень благодарна и оплачу все расходы!

— Но если действительно существуют документы о том, что вы наследница бриллиантового магната, — тем же голосом монотонно продолжил юрист, — тогда это влечет за собой пересечение ваших интересов и интересов убитого шейха. И хотя обвинять вас в убийстве никто не может, но высказывать предположения в этом ключе вполне допустимо. Мы не можем заставить их замолчать. У нас действует свобода слова!

— Что же это за свобода слова, если я вынуждена прятаться от них у себя в номере, как лиса, на которую охотятся, забивается в свою нору?

Но Сэмюэль только развел руками.

— Не я принимаю законы, я только нахожу в них лазейки! У вас в самом деле есть пин-код для вступления в право наследования?

— Да я понятия не имею ни о каком наследстве и ни о каком пин-коде!

Сэм немного подумал.

— Я тоже никогда не встречался с таким способом получения наследства! Обычно хватает родственных связей или завещания. А пин-код — это что-то более подходящее для мобильника. Но ничего, у меня есть специалист по банковскому делу, сейчас свяжусь с ним и все выясню. — Набирая номер, он направился в другую комнату.

Прозвонил стационарный телефон. На этот раз звонок не вызывал тревожных ощущений, и Кира взяла трубку.

— Это рецепция. Тут вас спрашивает Амелия Крайтон, говорит, что у вас договоренность о встрече…

— Кто?! Ах, да… Пропустите ее, пожалуйста…

— Ну что, обстановка разрядилась, — сообщил Флетчер, который все это время задумчиво смотрел в окно. — Шакалы пера расходятся…

Пряча телефон, из спальни вернулся мистер Уинсли. Вид у него был довольный.

— Как я и думал, пин-код — это изобретение Deposit Suissa, своеобразный обезличенный пароль, только в электронной форме. Внешне он выглядит как маленькая флешка или сим-карта для телефона. Клиент вставляет его в приемное устройство, нажимает кнопку, на дисплее появляется номер закрепленного за ним сейфа, и дверь в хранилище открывается. Он проходит внутрь, к сейфу, повторяет процедуру, система считывает пароль, и вуаля! — стальной ящик отпирается! Все очень просто!

— Да, — кивнул Флетчер. — Действительно просто!

В его голосе было больше сомнений, чем уверенности.

— Есть только одна сложность, — заметила Кира. — Где взять этот пин-код? Я лично не только никогда не получала его, но даже не слышала про такие пароли… Впрочем, и о широком жесте мистера Афолаби я ничего не слышала!

— Значит, надо искать, — сказал юрист. — Он должен быть в зоне вашего доступа. Иначе все утрачивает смысл. Хотя… Как я понимаю, и информация о вашем наследстве просочилась случайно…

Золушка только пожала плечами:

— Вот именно! Вся эта история не имеет смысла! Я ничего не знаю про оставленное наследство, не знаю, где можно искать пин-код, о существовании которого я тоже не имею понятия, а значит, реально не могу воспользоваться наследством, о котором узнала из телевизионных новостей! По-моему, это чистый бред!

— Да, — кивнул Сэмюэль Уинсли и поправил галстук, который имел безукоризненный вид и в этом не нуждался. — Не хватает какого-то ключевого элемента, который бы восполнил все эти пробелы! Например, письма с разъяснениями и парольной флешкой… Его должны были доставить вам, но, очевидно, этому что-то помешало. Или завещатель передумал. Но, скорей всего, сыграла роль смерть мистера Афолаби, а может, смерть шейха… Когда люди гибнут один за другим, возникает большая путаница…

— От которой лучше держаться подальше, — сказала Золушка.

— Не сдавайтесь раньше времени! — сказал Флетчер и улыбнулся. — Чем больше ставишь, тем больше выигрываешь!

— Или проигрываешь, — дополнила Кира.

— Недостающий ключ может быть на знаменитой вилле мистера Афолаби в Ницце, — невозмутимо продолжил Флетчер. — Или в его втором доме — на дирижабле «Звезда Африки», которым сейчас владеет, точнее, владел шейх Ахмед. А если верны сообщения об их общих делах, то и на яхте «Ориент» — нам показывали ее неделю подряд. Да и сейчас еще крутят, только не в топовых новостях… Иначе количество мест, где можно его искать, исчисляется десятками, если не сотнями!

— Есть более прямой и короткий путь, — спокойно проговорил юрист. — Управляющий делами мистера Афолаби, его доверенное лицо… Он должен быть в курсе всех дел хозяина!

— Вот и займись этим, Сэм! — сказал Флетчер и повернулся к Кире. — Я прямо с теннисного корта, мне надо съездить переодеться, потом я вас заберу и поедем обедать. А вечером приглашаю на концерт Сендры Шутер, это закрытое мероприятие, будут интересные люди. Нет возражений?

— Нет! — покачала головой Золушка.

В дверях Роджер и Сэмюэль столкнулись с Амелией Крайтон и, раскланявшись, пропустили ее в номер.

— Проходите, Амелия, садитесь! — пригласила Кира, оценивающе оглядев гостью с головы до ног. Исходный материал, как говорила Диана, неплохой: высокая, стройная, гибкая… Но если вдаваться в нюансы, становится грустно! Нелепая и, мягко говоря, не очень аккуратная прическа; белый топик, открывающий подтянутый живот и длинную шею, украшенную ожерельем из крупных пластмассовых шариков; серые бриджи в крупную клетку спускались чуть ниже колена, открывая мускулистые икры, выдающие увлечение бегом или горными лыжами; открытые босоножки, позволяющие оценить, надо признать, невысоко, свежесть педикюра…

— Сегодняшний день подтвердил, что вы добились триумфа! — сказала Амелия, садясь в глубокое кресло и забрасывая ногу за ногу. — Значит, я недаром обратилась к вам за рецептом успеха…

— Н-да… — Еще минуту назад Кира не знала, чему обучать неожиданную ученицу, но сейчас вдруг пришло понимание.

— Вам не говорили, что с этой прической вы похожи на мужчину? Обратите внимание на ногти: белая полоска между лаком и кожей не может быть больше одного миллиметра, иначе это катастрофа! И запомните: настоящая леди даже летом не ходит на мероприятия с голыми ногами — это неприлично, это удел простушек!..

Кира уверенно начала урок по конспектам Дианы Сорель. В конце концов, именно по ним Золушка с бывшей картонной фабрики пришла в «Королевский Двор» столицы Великобритании.