Планета Океан

«ПЛАВАЮЩИЕ — ПУТЕШЕСТВУЮЩИЕ»

Если ты посмотришь на карту СССР, то увидишь, что наша большая страна со всех сторон окружена морями. На севере — огромный Северный Ледовитый океан с Баренцевым, Белым, Карским морями, с морем Лаптевых, Восточно-Сибирским, Чукотским. С востока — Тихий океан и моря: Берингово, Охотское, Японское. А с запада — Атлантика с Балтийским морем и его глубокими заливами.

К югу — чудесное Черное море, Каспийское, Азовское…

Страна большая, сказала я. Нет, она огромная. И населял ее народ крепкий, смелый. Не мог этот народ только тем довольствоваться, что видел около себя. Ему нужно было знать, что там за лесами, горами, за просторным морем.

Ты видел картину Рериха «За морями земли великие»?

Девушка — похоже, что северянка, — бродит задумчиво над серым морем по холмам, среди тяжелых валунов. Ветка рябины у нее в руках.

Сам художник, любивший прошлое нашего народа, хорошо написал о нем:

«Широко жил и широко чувствовал древний. Если хотел он раскинуться свободно, то забирался на самый верх местности, чтобы в ушах гудел вольный ветер, чтобы сверкала под ногами быстрая река или широкое озеро, чтобы не знал глаз предела в синеющих заманчивых далях».

Не одно стремление в неизведанные края, не только удаль и любознательность влекли русских людей в далекие плавания. Развивалась торговля между странами. И во всем свете высоко ценились русские меха. Но в исконных русских землях леса редели, их вытесняли пашни. Нужны были новые места для охоты, места, населенные непуганым зверем.

Уже в одиннадцатом веке уходили новгородские дружинники на Урал и дальше. Рассказывали, что земли там богатые, и привозили «знатную» пушнину.

И крепостным крестьянам приходилось убегать от жестоких своих владельцев в Сибирь, и «промышленным» людям отправляться туда за мехами. А после покорения Сибири Ермаком, когда вольные сибирские просторы были присоединены к Московскому государству, много народу хлынуло на новые земли. Казаки отбывали там военную службу, купцы ездили за товаром. Но о безымянных открывателях мы ничего не знаем, да и путешествовали-то они больше посуху, а нас интересуют те, что покоряли море.

В семнадцатом столетии служил в городе Якутске казак Семен Дежнев. Ему приходилось много разъезжать по незнакомым землям Сибири. Ездить тогда было трудно. Все пути приходилось прокладывать впервые. Природа неласковая, сильные морозы, непролазные лесные дебри, крутые горы. И недоброжелательное местное население.

Но Дежнев ездил много и добрался до реки Колымы. Здесь в это время Попов, предприимчивый человек, торговец и охотник, собирал компанию для разведки реки Анадырь. Там, по слухам, природных богатств было много. Руководителем экспедиции стал опытный моряк Федот Алексеев. Дежнев к этой экспедиции примкнул.

Не сразу дело пошло хорошо. Сначала суда Алексеева не могли пробиться через сплошные льды океана, но на следующее лето снова отправились в путь и пошли на восток. Плыли по Восточно-Сибирскому и Чукотскому морям. Эти воды в те дни были совершенно неизвестны русским людям.

Тяжелый был поход. Несколько судов путешественники потеряли. Пришлось сражаться с племенами чукчей. Погиб Федот Алексеев. Но все же удалось обогнуть Чукотский Нос, теперь он называется мысом Дежнева. А самое главное — был открыт пролив между Азией и Америкой. Мы теперь называем его Беринговым проливом, и он давно занимает на карте свое место. Но до путешествия Алексеева — Дежнева никто не знал о нем. Некоторые ученые люди предполагали, что он должен быть, даже на карты его наносили, но другие с ними спорили — никакого пролива там нет, а есть только нос, то есть мыс, и обойти его невозможно. Так и звался он «Необходимый», не в нашем смысле — «очень нужный», а в прямом: «мыс, который не обойти».

Кое-кто считал даже, что это и не мыс, а перешеек, соединяющий Азию и Америку.

Хорошо, что Дежнев оставил рассказ о своем плавании, «скаску», как тогда говорили, а то забылось бы большое открытие экспедиции, в которой он участвовал. Почти спустя сто лет академик Миллер, разбирая якутский городской архив, нашел там дежневскую «скаску».

Жизнь Семена Дежнева сложилась затруднительно. Почти все участники экспедиции погибли. Уцелевшие на одном судне поплыли дальше. Много претерпели невзгод и наконец были выброшены на берег. Пешком шли они до Анадыря в жестокие морозы и бураны. Были, как Дежнев пишет, «холодны и голодны, наги и босы».

Высоко оценил труды экспедиции Ломоносов. Он писал, что этим походом «несомненно показан проход морской из Ледовитого океана в Тихий, а значит, установлено, что Америка от Азии отделена и никаким перешейком с ней не соединяется».

Командир небольшого военного отряда Владимир Атласов плавал по реке Камчатке и первый дал описание природы и естественных богатств Камчатского полуострова.

Василий Поярков с товарищами плавал по Лене, потом по Алдану и Учуру. В пути его застала зима, реку сковал лед, пришлось строить жилища, зимовать. Но Пояркова холода не остановили. Он взял с собой часть отряда и по замерзшим рекам дошел до Станового хребта. Тяжело было переваливать через суровые горы, но Поярков одолел заснеженные склоны и вышел к реке Зее, где и стал на зимовье.

Немало тут было всяких опасных приключений, нуждались казаки и в пище, но кое-как до весны дожили, и как только стало тепло, поплыли по реке Зее и попали в полноводный Амур.

Край был богатый. Поярков подробно описывал, что растет на амурской земле. Называл разные овощи и фрукты, а также «шесть хлебов: ячмень, овес, просо, греча, горох и конопля».

По Амуру плыли целое лето. К осени дошли до устья реки. Надо было снова зимовать. За зиму построили новое судно, довольно неповоротливое, с медленным ходом, но прочное и пригодное для морского плавания.

Поярков с товарищами поплыл по Охотскому морю. Ни компаса, ни карты у них не было, море и берега его были неизвестны. Единственное, что могли сделать казаки ради безопасности, — это держаться ближе к земле.

Третья зимовка прошла возле устья речки Ульи, и после нее, через три года скитаний, Поярков возвратился в Якутск.

Много людей Пояркова погибло в этом походе.

Но еще до Пояркова Амур прошли казаки под руководством Нагибы и Уварова. Им удалось в этом нелегком путешествии не потерять ни одного человека из своего отряда.

С разрешения якутского воеводы стал набирать себе товарищей для похода в богатые амурские земли Ерофей Павлович Хабаров. Это оказалось нелегким делом. После тяжелого похода Пояркова люди не хотели рисковать жизнью. Однако Хабарову все-таки удалось набрать отряд и выступить с ним из Якутска.

Казаки плыли по Лене, затем по Олекме. Тяжел был путь по этой беспокойной и порожистой реке. Выйдя к притоку Олекмы — Тунаипу, стали на зимовку. Но зима еще далеко не кончилась, когда начали трудный поход через Саянские горы. С трудом перевалили через хребет лодки и грузы.

Наконец достигли Амура. Переговоры с местными жителями о торговле не ладились. Хабаров опасался дальнейшего путешествия с небольшим отрядом и отправился в Якутск за подкреплением. Ему удалось привести с собой новых людей, и теперь его более многолюдный отряд успешно выдерживал стычки с даурами и ачанами.

Хабаров действовал на новых землях как завоеватель. Он грабил и уничтожал местные племена. Однако, несмотря на свое плохое вооружение, они не хотели покоряться. На помощь ачанам пришли маньчжуры, и хотя тоже были побеждены казаками, закрепить победу Хабаров не смог. Он знал, что против него готово выступить еще более сильное войско маньчжуров.

Отряд Хабарова поплыл вверх по Амуру. Казаки увозили с собой много добра, но о том, чтобы удержать за собой завоеванные земли, нечего было и думать.

Среди казаков начались разногласия. Часть отряда отделилась и поплыла вниз по Амуру, а из Якутска, куда Хабаров послал людей с просьбой о помощи, прибыл новый отряд, но вместе с ним и новый начальник. Хабарову пришлось сдать командование.

Сам он, обвиненный в том, что преследовал не государственную пользу, а старался для собственного обогащения, был отправлен в Москву. Дело его долго разбиралось, но в конце концов он был оправдан. Вернули ему и сначала конфискованное имущество, но деятельность его в Сибири была кончена.

Однако именем Хабарова назван город Хабаровск, а одна из станций Забайкалья называется «Ерофей Павлович».

Известия о богатой амурской земле распространились по всей Сибири, и многие сибиряки стали сниматься с мест и заселять новые земли.

Помним мы и путешествие морского офицера Василия Прончищева. Он служил на Балтике, на Каспии, посетил Астрахань и стал одним из командиров отряда Великой Северной экспедиции.

В первой половине восемнадцатого века правительство уже понимало, как важно знать свои моря.

Прончищев вышел из Якутска на шлюпе «Якутск» по реке Лене. С ним была его жена Мария и товарищи. Они обошли дельту Лены, составили ее карту и, когда льды закрыли кораблю дорогу, стали на зимовку.

Долго тянется тяжелая северная зима. Участники отряда болели цингой, болел и сам Прончищев. Но с теплыми днями судно вышло в океан, и Прончищев занялся исследованием устья реки Анабары, потом пошел вдоль полуострова Таймыр.

Моряки открыли неизвестные острова. Назвали их в честь основателя русского флота Петра Первого, затем острова Самуила, залив Фаддея. Правда, это название присвоили заливу позднее.

В этих плаваниях прошло лето. А к осени льды опять стали затирать судно.

Прончищев так и не оправился от цинги. Он все слабел и слабел, хотя старался не поддаваться болезни. Входил во все дела, совещался с товарищами. На последнем совете было решено снова зимовать в устье реки Оленек.

Решили правильно, только «Якутск» пришел к месту зимовки с мертвым командиром на борту.

Василия Прончищева похоронили на берегу Оленека, а через несколько дней рядом с ним легла жена его Мария. Покосившийся крест стоит над этой могилой.

Никогда не забудется путешествие Харитона Лаптева и его двоюродного брата Дмитрия. Они отправились в море из Якутска на двух судах, останавливались в бухтах, пережидая напор льдов, продвигались вдоль Таймыра, зимовали на берегу. Плыл Харитон все на том же боте «Якутск», Дмитрий — на боте «Иркутск».

После долгой борьбы со льдами «Якутск» затонул. Харитон Лаптев с товарищами спаслись и потом долго пробирались на нартах, запряженных собаками, по таймырской скупой земле. Они мерзли, голодали, но неукоснительно заносили на карту все, что видели. Мыса на самом севере материка сумел достигнуть штурман Челюскин. Этот отважный человек ходил в море еще с замечательным землепроходцем Василием Прончищевым, а потом был в отряде Харитона Лаптева. До мыса, названного потом его именем, Челюскин добрался пешком.

Дмитрий Лаптев тоже перенес немало горестей, боролся со льдами, зимовал, шел пешком по притоку Колымы и все-таки встретился с Харитоном после пятилетней разлуки, когда один не знал, жив ли другой.

Труды братьев Лаптевых внесли много ясности в изучение берегов Ледовитого океана. Море между полуостровом Таймыр и Ново-Сибирскими островами называется морем Лаптевых, а пролив, соединяющий это море с Восточно-Сибирским, носит имя Дмитрия Лаптева.

Капитан-лейтенант Геннадий Невельской вышел из Кронштадта на военном судне «Байкал» и доплыл до Камчатки. Это была почти половина кругосветного путешествия. Молодой офицер не добивался почетных и выгодных должностей, он мечтал о другом. Тогда считали, что Сахалин — не остров, а полуостров, и Невельской знал, что иностранные капиталисты заинтересованы в богатом Тихоокеанском побережье. Ему было известно, что в Америке и Англии уже поговаривают о том, чтобы оттеснить от Тихого океана Россию и построить там свои гавани. С этим Невельской мириться не хотел.

Странно звучат эти слова, правда? «Невельской мириться не хотел», а все остальные мирились? Мирился царь, министры, политики, общественные деятели? Да, бывает так. Находится человек дальновиднее других, он понимает, к чему ведет бездействие.

Невельской задался целью доказать, что Сахалин — это остров, а наша река Амур вполне судоходна и впадает в океан. Значит, в ее устье мы должны строить порты.

Невельской вышел к устью Амура и тем самым доказал, что река эта проходима для небольших морских судов, доказал он и что Сахалин — остров, что от материка его отделяет пролив.

Невельскому долго не верили, даже запрещали касаться вопроса о реке Амуре. Но он был упорен и преодолел в конце концов косность столичных чиновников. Со своими товарищами он еще раз обследовал край, нанес его на карту, строил укрепления, нашел на Сахалине каменный уголь.

Теперь Геннадию Ивановичу Невельскому поставлен памятник. Русские люди не забывают о нем. Его именем назван пролив, отделяющий Сахалин от материка.

О русских людях, что разведывали когда-то воды нашей страны, можно рассказать еще многое.

И если эти путешественники тебя заинтересуют, прочитай работы, посвященные им. Они заслуживают того, чтобы каждый подросток знал их не только по географическим названиям, но имел бы понятие об их походах, бывших так давно и совершенных с такими трудностями.

Все они плавали не только по морям. Некоторые исследовали реки. Но, изучая водные пути страны, они стремились отыскать выход реки к морю, чтобы корабли наши могли выйти на океанский простор.