ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
О том, чего только не измышлял народ, когда он был невежественным и суеверным

Рассвет был ясный и холодный.

По дороге, пролегавшей среди полей Айгедзора, шла грузовая машина, груженная бочками. В кабине рядом с шофером сладко дремал завернувшись в теплую шубу, заведующий колхозным складом Паруйр.

Машина, резко вздрогнув, вдруг остановилась. Толчок был так силен, что Паруйр едва не разбил своим большим мясистым лбом стекло кабины.

- Что случилось? - вскинулся он.

- Погляди - вода.

На белые, покрытые снегом поля с грохотом и ревом катился с гор мутный, бурный поток. Он пронесся под самым носом машины и… исчез, словно призрак. Только влажный широкий след на снегу и говорил о том, что все это не было сном.

Еще не совсем рассвело, иначе Паруйр, может, и заметил бы, как бешено мчавшаяся вода несла на своем гребне школьную сумку его пропавшего сына… И он не смог бы не узнать ее! Второй такой дорогой кожаной сумки в Айгедзоре ни у кого не было.

Паруйр не был суеверен, но при виде этого необычайного потока сердце его сжалось от страха, и тайком от шофера он даже перекрестился: «Будь ты проклят, злой сатана! Что это такое?»

Но страх этот не был случайным. Его испытывали еще далекие предки Паруйра.

С незапамятных времен наблюдали жители Айгедзора этот диковинный поток, и всегда он внушал им панический ужас. Раз в месяц, иногда и два низвергался он с гор, проносился по пустыне и с ревом вливался в Араке.

Он мог появиться и в суровый зимний, и в безоблачный жаркий июльский день, когда на горах не было снега, когда подолгу не шли дожди.

Словно грозный дракон, неудержимо срывался он с утесов Барсова ущелья, перерезал Араратскую долину и в течение нескольких минут исчезал.

Ну чем же, если не волей злых духов, могли объяснить себе старые и суеверные обитатели Айгедзора столь загадочное явление? И они говорили: «Это черти в аду переворачивают свой большой котел, выливают старую воду и наливают новую. Души грешников каждый раз в свежей воде варятся. А старый отвар и несется потоком в долину».

По руслу, проложенному потоком, люди поднимались вверх, в горы, и останавливались у еще мокрых скал нижнего края Барсова ущелья. Подниматься дальше они не решались. Да и некуда было…

Кому могло тогда прийти в голову проникнуть в ущелье, исследовать, разузнать, понять, чем же вызывается этот странный поток?…

Жил когда-то в селе Айгедзор один не веривший ни в бога, ни в черта человек - Артэм Сароянц. Гонимый нуждой, он ушел из села и добрался пешком до Баку. Там, на нефтяных промыслах, принадлежавших тогда миллионеру-иностранцу Нобелю, оставил Артэм свое железное здоровье, силу своих могучих рук и годы спустя вернулся в село седым стариком.

Не было земли у Артэма Сароянца, а кормиться как-то надо было. И пошел он, на равнину, протянувшуюся ниже Барсова ущелья, запахал сохой там, вдали от села, клочок сухой, выжженной солнцем земли. Много пота пролил он на эту пашню, поднял целину, посеял пшеницу, посадил несколько фруктовых деревьев, черенки винограда и в томительном ожидании долго глядел на скалы: не опрокинут ли, случаем, черти свой котел на, его посадки.

Но чертям и заботы не было о том, что гибнут внизу от безводицы черенки нищего земледельца. Завозились они со своим большим котлом - никак не опрокинут!

А старик Артэм, который между прочим, приходился дедом охотнику Араму, смотрел на медные скалы и ждал.

Односельчане начали смеяться над ним:

- Эх, ты, на чертей надеешься! Как же, жди, так они и дали тебе воду!

Но неожиданно «черти» все же послали Артэму счастье, и он «заработал хлеб свой». Правда, поток снес часть его посадок, зато хорошо оросил другую.

Умный человек был Артэм Сароянц. Он посадил черенки в глубоких ямках. Поток наполнил эти ямки водой и плодородным илом. «Если в этом году черти больше и капли воды не отпустят, все равно хватит», - думал Артэм.

И так на сожженной солнцем равнине действительно вырос пышный сад. Спустя три года он принес обильный урожай. Поднялась и дала чудесные гроздья виноградная лоза.

Этот зеленый оазис смягчал облик, пустыни. Каких только плодов не было в «райском» саду Артэма! И виноград, и красные как кровь гранаты, и сочные, цвета солнца, персики.

Но священник проклял этот «сатанинский сад», а потому никто не покупал у Артэма ни плодов, ни винограда, никто не пил приготовленного им вина. «Дьявольской водой орошен этот сад», - объявил священник и запретил людям садиться за стол у Артэма: ведь все, что бы ни стояло на этом столе, - хлеб, плоды, вино - все было вспоено «дьявольской водой».

Как ни убеждал Артэм односельчан, что нет ни ада, ни чертей, никто и слушать его не хотел.

Артэм построил в своем саду небольшой шалаш и жил в нем в стороне от любопытных и недоверчивых глаз. Порой «ад» посылал ему воду, порой его поле и сад долго томились от жажды. И урожай бывал не всегда, год на год не приходился - то уродит, то нет.

Так с сердцем, полным печали, коротал свою старость мудрый Артэм. Год за годом покидали его силы, и наконец он тихо умер в своем одиноком жилище.

Сад Артэма остался без хозяина, одичал. Никто не трогал его, не бывал в нем, лишь срывающийся с гор поток изредка орошал его и стремительно несся мимо. Но деревья все же цвели и давали плоды. Дикие животные-ежи, зайцы, козы, сбегавшие с гор на солончаки, - всевозможные птицы и даже змеи, - все наслаждались их сладостью и на своем зверином языке выражали, должно быть, благодарность доброму старику, оставившему им такое богатое наследство.

Но так же, как покрылась песком и стала пустыней лишенная заботливого ухода когда-то цветущая долина Месопотамии, так постепенно увядал и пустел зеленый оазис Артэма.


Опомнившись от пережитого испуга, Паруйр сказал дрожащим голосом:

- Гони, Симон! Бежим от этого проклятого места!

Под тонкими, недавно пробившимися усиками шофера мелькнула едва заметная усмешка, но он нажал на педали, и в сумраке раннего утра машина снова помчалась к Айгедзору…

Загрузка...