Пленники Барсова ущелья. Повесть

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
О том, как опасность рождает в людях решительность и отвагу

Ребята захватили с собой легкие и длинные копья, Ашот взял еще «палицу доисторического человека», Гaгик - топор отшельника, а пастушок - свой неразлучный посох. Шушик несла маслянистые еловые лучины.

Когда они остановились на разветвлении подземных ходов, Ашот спросил у товарищей:

- Вы проходили по правому коридору. От него отходят в сторону другие?

- Да, он вскоре разделяется на два.

- Ясно. Значит, барс не пошел ни направо, ни налево - оба коридора мы уже изучили: один я, другой вы.

Ребята пошли направо. Шагов через двадцать ход ответвлялся влево, и, не колеблясь, Ашот повел всех по этому новому для них пути.

Как много опыта ни приобрели они в своих путешествиях по подземным ходам, но безотчетный страх все-таки невольно сковывал сердца.

Да и не шуткой, в самом деле, был этот поход на барса. А ведь сейчас они почти наверняка могли его встретить. Все остальные гроты были уже осмотрены.

Гагик был очень серьезен, Саркис шел медленно, немного отставал, а Шушик, вглядываясь в лица товарищей, старалась понять, насколько же велика ожидающая их опасность.

Один только Ашот беззаботно насвистывал, всем своим видом показывая, что вся эта экспедиция для него дело пустяковое.

Вскоре на земле появились следы крови, и ребятам стало еще более жутко. Сосредоточенно, молчаливо пошли они по этим следам.

Ашот осветил стены пещеры, пол, направил пламя факела вправо и вдруг, вздрогнув, попятился. В одной из ниш блеснула пестрая шкура зверя.

Ребята прижались к стене пещеры. В красноватом свете факелов шкура барса заискрилась, засверкала, словно королевская мантия из златотканой парчи, небрежно брошенная на черную землю.

Барс поднял голову и тяжелым взглядом мутных глаз посмотрел на незваных гостей. Он постепенно выходил из забытья. Еще таившиеся в нем силы заговорили, стали пробуждаться. Вот он пошевелил усами, поднял вдруг вздрогнувшую верхнюю губу, обнажив клыки.

По спинам ребят пробежала холодная дрожь.

Пещера в этом месте была довольно широкая, и они могли отойти подальше от зверя.

Дрожащими руками мальчики сжимали свои копья, а Шушик инстинктивно подняла с земли камень. Все напряженно ждали, что скажет Ашот.

- Не бойтесь, - прошептал он, но, снова взглянув на зверя, побледнел.

Расправляя когти и ударяя длинным хвостом о камень, барс готовился к прыжку. Сжавшись, как пружина, он всем телом припал к земле. Глаза ожили. В свете факелов они загорелись яркими огнями и выискивали жертву. Из пяти стоявших перед ним ребят он должен был выбрать кого-то и, согласно привычкам своего кошачьего рода, кинуться именно на него.

Вот тут-то и понадобилось ребятам то, что Ашот прочитал об охотниках и животных. Мальчик вдруг вспомнил, как на Малайских островах охотятся на тигра. Найдя зверя, туземцы окружают его и, размахивая копьями, начинают общий танец. Тигр смотрит и не может решить, на кого же напасть. А они с криком, шумом все теснее сжимают круг и кидают в тигра копьями.

И Ашот тотчас же принял решение воспользоваться этой тактикой малайцев.

- Двигайтесь! Двигайтесь, чтобы он не мог выбрать цель! - крикнул он. - Танцуйте «кочари»!

Потеряв от страха голову, ребята бессознательно повторяли за Ашотом все его движения, а Асо, выхватив свою неразлучную свирель, заиграл бурный танец.

Сумасшествием могло бы это показаться в такой критический момент. Но барс действительно смутился. Он не мог выбрать цель - двуногие скакали, как козы.

Способ самозащиты оказался правильным.

- Сжимайте круг, сжимайте! - командовал Ашот.

Зверь так растерялся от музыки и прыгающих огней что только головой мотал.

- Кидайте копья!

Четыре копья сразу взлетели в воздух, а камень из дрожащей руки Шушик упал на землю.

Зверь встал на дыбы и взревел. Одно копье вонзилось ему в бок. Древко наклонилось к земле и качалось при каждом движении зверя.

Ребята остались без оружия, только Ашот держал в руках тяжелую дубину, к концу которой был привязан большой камень.

- Берите камни, не бойтесь. И, главное, не переставайте двигаться.

Ашот был словно в лихорадке. Кровь отца, охотника, кипела в нем в эти минуты. Горящими глазами он следил за каждым движением барса и в то же время внимательно наблюдал за товарищами, не позволяя никому ни на мгновение задерживаться на месте.

- Сунь ему в пасть конец дубинки, отвлеки его! - крикнул он Асо.

Пастушок изловчился и воткнул в зубы зверю конец своего посоха. Барс схватил его и начал бешено грызть. А Ашот в это время скользнул в темный угол пещеры, подобрался к зверю сбоку и с размаху ударил его по голове своим тяжелым «молотом».

Барс сразу сник, ноги его судорожно дернулись, он безжизненно вытянулся.

- Видали, что сделал этот парень? - в восторге закричал Гагик, кулаком стукнув себя по груди. - Погодите, а может, он еще не добит? Дайте-ка я его…

Он вытащил из-за пояса топор отшельника, замахнулся им, но тотчас опустил, не коснувшись зверя.

- Еще, чего доброго, поднимется да выпустит мне кишки, - сказал он и, отойдя в сторону, прислонился к стене пещеры.

Барс и мертвый был так страшен, что долго никто не решался подойти к нему.

Только спустя много времени ребята отважились. Они приблизились к зверю, потянули его за хвост, потрогали остывающие лапы и затем осторожно, чтобы ни обо что не зацепить великолепную шкуру, стали выносить тушу из пещеры.

С трудом выйдя со своей тяжелой ношей на солнечный свет, ребята с восторгом посмотрели друг на друга. Вот так удача!

- Сейчас, Ашот, я награжу тебя медалью «За победу над барсом», - смеясь, сказала Шушик и прицепила к его куртке красивый листок инжира. - Теперь у нас уже двое награжденных.

Ашот запротестовал:

- Всем, всем! Почему это мне одному? - И, смущенный этой шуточной церемонией, поспешил переменить тему разговора. - Хвастаться нечем, - сказал он. - Барса медведь убил, а мы им лишь завладели.

- И вовсе нет! - возразила Шушик. - Ни медведь, ни барс не дались нам в руки сами - оба добыты нашими трудами.

- Как это так? - осведомился Гагик.

- А очень просто! Если бы Ашот не поставил капкана, то ни этот зверь не лежал бы тут, ни мясо медведя не висело бы у нас в пещере.

А ведь верно! Об этом даже сам Ашот не подумал. Капкан сыграл, пожалуй, большую роль, чем думали наши ребята. Ведь барс разъярился от боли, которую причинила ему впившаяся в лапу железка. В нормальном состоянии он не бросился бы на медведя, не пострадал бы так сильно в борьбе с ним и продолжал бы странствовать по скалам.

Опять товарищи хвалят Ашота, опять выдвигают на первое место. В первый раз с тех пор, как они попали в Барсово ущелье, Ашот покраснел от смущения. Нет, справедливые у него товарищи.

Он вспомнил о том злополучном тайном голосовании и… улыбнулся. А ведь всегда он вспоминал тот день с содроганием. «Горяч был, товарищей ни во что не ставил», - с искренним раскаянием подумал он. За несколько дней парень, казалось, вырос.

Да, эти перемены свершились быстро, очень быстро.

Но разве события, происходившие в Барсовом ущелье, не сменялись с такой же быстротой? И не этим ли можно объяснить, что с часу на час крепли, взрослели ребята?

- Асо, поаккуратнее снимай шкуру, смотри не порви… Саркис и Шушик тебе помогут, - сказал Ашот, очнувшись от своих мыслей. - Мы набьем ее травой, и у нас будет настоящий барс. Поставим в школьном музее. А я пока пойду за копьями.

И Ашот снова вошел в пещеру.

- «Нигде не порви!» - повторил Асо. - О, да ведь она уже порвана! Погляди, Шушик.

- Как думаете, чьим это копьем? - спросил Гагик, вглядываясь в дырочку в шкуре.

- Судя по силе удара, твоим, - улыбнулась Шушик. - А эта царапинка, вероятно, от копья Ашота. Асо, погляди-ка внимательно: два других копья, кажется, вовсе не попали в зверя. Вот так молодцы!

Но Асо обнаружил на шкуре еще одну небольшую дырку, значит, трое из четверых попали.

- Ладно, сейчас Ашот принесет копья, и все выяснится, - сказал Асо, продолжая умелыми движениями ножа снимать шкуру.

Саркис помогал ему, как всегда угрюмо нахмурив брови.

- Ох, и много же у него жира! Жаль только, что поганого, - покачал головой Асо, а потом, поглядев на Саркиса, многозначительно добавил: - Пусть и волк лесной не живет одиноко… Да, товарищу цены нет! С хорошим товарищем не пропадешь.

Ашот вышел из пещеры с топором и каменным молотком на плече, со связкой копий в руках. Ослепленный солнечным светом, он щурил глаза и долго не мог прийти в себя. Ему хотелось как можно скорее осмотреть копья и выяснить, чье же именно вонзилось барсу в бок. Но Асо, заметив кровь, застывшую на острие своего копья, быстро выхватил из рук Ашота все копья и одно за другим воткнул их остриями в землю.

- Что ты делаешь? - схватил его за руку Ашот.

- Ничего, чищу… Опоганились, - с невинным видом ответил пастушок.

Земля стерла следы крови, и таким образом так и осталось загадкой, чьим же копьем был нанесен барсу смертельный удар.

- Ведь мы же должны были решить, - смущенно пробормотал Ашот.

- Зачем? Разве не ясно, что… - И, широко улыбнувшись, Асо протянул Ашоту его копье: - Вот! Кровь была на этом копье. Держи!

У Ашота восторженно забилось сердце.

- Да? - вспыхнул он.

А Шушик смотрела на пастушка и думала радостно: «Поглядите-ка только, какое у него сердце».

Асо перехватил ее взгляд и смущенно опустил голову.

- Кровь в самом деле была на моем копье? - взволнованно переспросил Ашот.

Он искренне поверил в это и был обрадован и горд. Когда он с Гагиком снова пошел в пещеру за костями, Шушик тихо спросила у Асо:

- Зачем ты это сделал?

Пастушок смутился так, точно его уличили в чем-то нехорошем. Сначала он попытался уверить девочку, что сказал правду, но, поняв, что она все знает, сознался.

- Унижать товарища нельзя, - сказал он серьезно и торжественно.