День прошёл без приключений. Вечером, после того как Алекс с Антоном, вернувшись с ежедневного объезда участка, приняли душ и переоделись, все шестеро собрались в кают-компании за столом.
Принарядившиеся, как на праздник, девушки накормили мужчин сытным ужином и, разлив по чашкам ароматный кофе, сами уселись за стол и приготовились слушать.
— Вчера у нас тут завязалась очень любопытная дискуссия, — начал Боб, как-то незаметно утвердившийся в роли координатора. — Не знаю, как вы все, а я так целый день сегодня то и дело возвращаюсь мысленно к аргументам, высказанным вчера здесь нашими друзьями. Вот я и подумал, может быть, у кого-нибудь появились вопросы по поводу вчерашнего обсуждения? Как наши дамы? Не хотят ли что-нибудь уточнить — прояснить — узнать дополнительные факты?
Боб выжидательно посмотрел на девушек.
— У меня есть вопрос, — немного стесняясь, сказала Ксюша. — Андрей вчера сказал, что Иисус Христос только израильтянам спасения хотел, а остальные народы для него всё равно, что собаки бездомные. Я правильно поняла? Антон, может быть, ты нам расскажешь?
— Ну, сама подумай, как такое может быть? Если самая главная идея Нового Завета — любовь к ближнему? — назидательно сказал Антон.
— Вот именно, к ближнему, — вставил Эндрю, — а о дальнем и речи не идёт. А кто для Иисуса ближний — китаец, что ли? Или какой-нибудь ацтек?
— Все люди на земле — дети Божьи, — с укором посмотрел на него Антон, — все без исключения.
— Ну-ка, девочки, залезьте-ка в сеть, — усмехнулся Эндрю, — найдите Библию, вместе и прочитаем.
Даша придвинула к себе портативный компьютер и уверенно забегала пальцами по клавиатуре.
— Вот, нашла, — сказала она через пару минут.
— Открой теперь Новый Завет, — продолжал Эндрю. — Что там в самом начале стоит?
— Евангелие от Матфея, — отозвалась девушка.
— Так, хорошо. Найди-ка главу пятнадцатую.
— Нашла.
— Просмотри быстренько сама, а то, что к делу относится, прочитай вслух.
— А, вот, — сказала Даша минуты через полторы, — читаю:
«И вот, женщина, хананеянка, вышедши из тех мест, кричала ему: «Помилуй меня, Господи, сын Давидов! Дочь моя жестоко беснуется». Но он не отвечал ей ни слова. И ученики его, приступивши, попросили его: «Отпусти её, потому что кричит за нами».
Он же сказал в ответ: «Я послан только к погибшим овцам дома Израилева». А она, подошедши, кланялась ему и говорила: «Господи, помоги мне».
Он же сказал в ответ: «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам».
Она сказала: «Так, Господи! Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их. Тогда Иисус сказал ей в ответ: «О, женщина! Велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему». И исцелилась дочь её в тот час».
Даша прекратила читать, и в комнате наступило молчание. Антон медленно поднялся со своего места, прошёл за спинами девушек и с недоверием заглянул в экран компьютера, перегнувшись через Дашино плечо. Щеки и уши его пылали.
— Ты что же, никогда раньше этого не читал? — с удивлением спросил Эндрю.
Антон, поджав губы, отрицательно помотал головой.
— А у меня тоже вопрос появился, — неестественно громким голосом сказала Даша, явно стараясь отвлечь присутствующих от скользкой темы. — Я тут очень интересную статью нашла.
Она быстро защёлкала клавишами и начала читать.
«Учёные создали аппарат, который переводит человеческие слова в электромагнитные колебания, способные влиять на молекулы наследственности — ДНК. И оказалось, что некоторые слова вызывают мутагенный эффект чудовищной силы. Корёжатся и рвутся хромосомы, меняются местами гены. В результате ДНК начинает вырабатывать противоестественные программы, которые тиражируются организмом, передающим потомству программу самоликвидации.
По оценкам специалистов, эти странные слова вызывали мутагенный эффект, подобный тому, что даёт радиоактивное облучение мощностью тридцать тысяч рентген.»
— Что ты такое читаешь? — поморщился Алекс.
— Статья, — растеряно посмотрела на него девушка. — Научная. Называется «Генетическая мина замедленного действия».
— Подожди, Алекс, не мешай, — жестом остановил его Боб. — Пусть девочка почитает, потом прокомментируешь.
Алекс с видом мученика закатил глаза, взял со стола свою рюмку и отпил изрядный глоток.
— Продолжай, Дашуня, — мягко сказал Боб. — Не стесняйся. Каждый имеет право задавать любые вопросы.
«Учёные пришли к выводу», — дрогнувшим голосом продолжала чтение Даша, — «что некоторые человеческие слова обладают не энергетическим, а информационным воздействием на ДНК. Сила эффекта зависит главным образом от содержания сообщённого текста. Так, наследственные программы повреждались, когда исследователи говорили нечто ужасное — например, злословили растению, из которого получили препарат ДНК.
И тогда провели противоположный эксперимент. Через свой аппарат учёные «благословили» семена пшеницы, убитые радиоактивным облучением мощностью в десять тысяч рентген. Результат превзошёл все ожидания: перепутавшиеся гены, разорванные хромосомы и спирали ДНК встали на свои места и срослись. Убитые семена ожили и взошли. А в контрольной группе они так и остались мёртвыми.
Наконец, учёные «благословили» через аппарат здоровые зёрна пшеницы. В результате они стали бурно расти в отличие от контрольной группы».
Даша остановилась и подняла виноватый взгляд на Алекса.
— Девочка моя хорошая, — улыбнулся ей Алекс, — представь себе, что у тебя есть ребёнок, скажем, маленькая дочка, которую ты очень любишь. И она вдруг у тебя заболела. Куда ты её понесёшь: к врачу, чтобы он её вылечил, или в церковь, чтобы её там священник благословил?
— Даша девочка разумная, — помог растерявшейся девушке Боб, — я не сомневаюсь, что она приняла бы правильное решение. Однако, не все люди, к сожалению, ставят разум выше предрассудков.
Слышал ли кто-нибудь из вас о таком Порфирии Иванове? Жил такой старец в России в конце прошлого века. В одних трусах босиком по снегу зимой ходил. И спал в снегу, бывало. И собралась вокруг него группа последователей, уверовавших в его близость к богу. Начали люди детишек своих малых закалять — босиком по снегу гонять. А Порфирий сам, хоть и святой человек, но от рака в своё время всё-таки помер.
А тут в скором времени в одной из этих сектантских семей ребёнок заболел тяжело — не то дифтерит, не то — воспаление лёгких. Ну, верующие родители, недолго думая, в соответствии с учением святого старца малыша босиком на снег выгнали. А тот возьми на другой день и умри.
Думаете, родители расстроились? В вере своей усомнились? Ничуть не бывало. Очень даже обрадовались тому, что святой Порфирий Иванов ребёночка их к себе прибрал, в рай светлый.
— А вот мне любопытно, — подал голос Антон, — как вы можете вот так запросто отбросить результат, полученный другим учёным, без всякого анализа, не поинтересовавшись даже, в каком научном издании его оригинальные работы опубликованы, я уже не говорю о том, чтобы эти работы прочитать.
Выходит, что ваша наука-то ничем от религиозной веры не отличается. Как что-то в рамки ваших научных верований не вписывается, так вы сразу неудобный для вас факт объявляете псевдонаучным или даже заведомой ложью. В этом и заключается ваш научный подход?
— Ты понимаешь, Антон, — задумчиво сказал Алекс, — если бы я на одну минуту попытался согласиться с тем, что такое действительно возможно, я вынужден был бы зачеркнуть и выбросить на помойку всю молекулярную генетику, все достижения человеческой мысли, все открытия, сделанные в этой области за последнее столетие, все результаты генной инженерии, всю медицинскую практику, основанную на генетике.
И вместо всей этой совокупности знаний, добытых поколениями учёных, я должен был бы начать учить заклинания, воздействующие на ДНК и хромосомы живых организмов. Как ты себе это представляешь? Возможно ли это?
Эндрю в это время ласково смотрел на Дашу, хитро улыбаясь. Девушка застенчиво улыбнулась ему в ответ и опустила взгляд к компьютерной клавиатуре.
В этот момент резко взвыла сирена тревоги. Мужчины вскочили со своих мест и молча бросились в рубку.
На центральном пульте пульсировали две красные лампочки. Ворота ангара, вход на станцию и окна уже были наглухо задраены металлическими щитами с упругим пластиковым покрытием — сработала аварийная система.
— Нарушена лазерная защита в северном секторе, — возвестил Боб.
В ту же секунду снаружи раздался взрыв, звук которого проник под толстые своды купола.
— Похоже, из гранатомёта стреляют, — хладнокровно отметил Эндрю.
Боб уже связался с центральной. На экране появилось изображение Франка.
— Четвёртый пост атакован, — как можно спокойнее доложил Боб. — Число нападающих, судя по тому, что мы видим на инфракрасных экранах, несколько десятков, но на самом деле их может быть гораздо больше. Вооружены гранатомётами и калашниковыми. Прошу разрешения на экстренную защиту.
Снаружи один за другим прозвучали два взрыва.
— Задействуйте вторую и четвёртую системы экстренной защиты, — дал разрешение Франк.
В открытую дверь заглядывали бледные от волнения девушки.
— Эй, девчушки, — позвал их Эндрю, — вы чего перепугались? Эта шантрапа с таким же успехом могла нападать на нас с каменными топорами.
— Включаю экстренную защиту два, — объявил Боб, нажимая кнопку на пульте.
«Динь-динь-динь» — раздалось громкое металлическое лязганье где-то на верхушке купола. В тот же момент стрельба снаружи как по команде прекратилась.
— Что это так громко звенело? — удивлённо спросила Даша.
— Это просто звук из динамика для привлечения внимания, — пояснил Эндрю, — эти дикари непроизвольно обернулись на звук и были ослеплены яркой вспышкой света в видимом и ультрафиолетовом диапазоне. Так что все они на пару часов совершенно ослепли.
— Ну что, — спросил Антон, — включаем четвёртую?
— Валяй, — согласился Боб.
Антон перевёл рычажок на своём пульте на максимум и щёлкнул тумблером.
— А как четвёртая работает? — поинтересовался за его спиной Алекс.
— А это те же шмели, — ответил Антон, — только не нуждающиеся в управлении оператором. На каждом из них установлен миниатюрный тепловой рецептор, с помощью которого нано-компьютерный чип осуществляет свободный поиск цели.
Эти шмели атакуют всё тёплое и шевелящееся. Только впрыскивают не снотворное, а микродозу нервнопаралитического яда, которого хватает часов на двенадцать-четырнадцать. Периферическая нервная система отключается, но головной мозг продолжает функционировать. Так что теперь у этих вояк будет достаточно времени, чтобы осознать в какое дерьмо они вляпались.
— Ну, всё в порядке? — спросил Франк с экрана видеосвязи.
— Вроде, да, — ответил Боб, — инфракрасные камеры никакого движения снаружи не фиксируют.
— Вот и ладненько, — Франк улыбнулся. — На всякий случай пусть кто-нибудь из вас подежурит у пульта, а с рассветом пришлём к вам три грузовых вертолёта. На уборку урожая. Всё, спокойной ночи. Я отключаюсь.
Экран видеосвязи погас. Антон вызвался подежурить. Чтобы, как он сам объяснил, уклониться от этой самой утренней «уборки урожая». Вся остальная компания перебралась в гостиную. Девочки всё ещё выглядели встревоженными. Боб вытащил из заначки две бутылки полусладкого вина, с гордым видом откупорил их и разлил содержимое по бокалам.
— Поздравляю с удачей, — сказал он, салютуя присутствующим, — судя по тому, что мы видели на экранах наружного обзора, все мы имеем шанс за одну ночь стать миллионерами. Думаю, что худо-бедно, а по десятку этих духариков на каждого из нас наберётся. А товар этот нынче в цене.
— Это ведь люди всё-таки, — поёжилась Ксения, — как-то они у тебя легко в товар превратились.
— Голубушка ты моя, — Боб ласково погладил девушку по головке, — дай этим людям волю, они бы уже тебя на вертеле поджаривали. На ужин. Предварительно изнасиловав всей бандой.
Поговорив ещё полчаса на отвлечённые темы, все потихоньку разбрелись по своим комнатам, хоть спать никому ещё не хотелось.
Алекс, не раздеваясь, улёгся на кровать со своей электронной книгой в руках и открыл файл, который утром скачал у Андрея.
«Эта книга о самом главном: о смысле жизни. Сотни философов крутились вокруг этого вопроса сотни лет. И где же результат их глубокомысленных изысканий? Кто-нибудь нашёл чёткий и однозначный ответ? Служители религиозных культов утверждают, что они дают ответ своей пастве. Так ли это? Могут ли верующие быть уверены в том, что их не обманывают? Не обманывают ли верующие сами себя? Существуют ли доказательства реальности загробного мира, о котором нам вещают религиозные лидеры и церковные иерархи?
Нерелигиозные философы стараются обойти этот вопрос стороной, не упоминать о нём вовсе. Ближе всех подошли к осознанию этого вопроса экзистенциалисты. Они понимают, что человек вброшен в этот мир помимо его воли. Но вопрос «зачем?», «в чём смысл?» этого вбрасывания и дальнейшего существования вброшенного человека стыдливо не замечается. Все берутся учить нас «как» надо жить, не объясняя «зачем».
Для беспристрастного анализа вопроса о смысле жизни необходимо встать на точку зрения стороннего наблюдателя. Инопланетянина, не идентифицирующего себя ни с какой человеческой общностью: расой, нацией, государством, религиозной конфессией, и так далее. Давай, дорогой читатель, взглянем на нашу планету со стороны. Из иллюминатора летающей тарелки. Что мы увидим?
Небольшая планетка, всего 12700 километров в диаметре. Две трети поверхности планеты покрыты водой. Оставшаяся треть далеко не вся пригодна для жизни. Значительную часть суши занимают вечные льды, пустыни, горы, тропические леса, тундра.
На пригодной для жизни территории утвердилась и размножилась популяция прямоходящих живых существ, называющих свой вид «homo sapiens» — «человек разумный». Самоназвание гордое, но чересчур самонадеянное. Отдельные экземпляры и группы особей преследуют свои эгоистические цели в ущерб остальным обитателям планеты. Огромные ресурсы — природные, физические, интеллектуальные, — направлены на уничтожение себе подобных. Внутривидовая борьба не на жизнь, а на смерть достигает планетарных масштабов.
Значительная часть населения планеты испытывает острую нехватку пищи и чистой воды, десятки миллионов особей ежегодно гибнут от голода. Сотни миллионов страдают от хронического недоедания всю свою короткую жизнь. Скученность населения в городах и дефицит необходимой для жизнедеятельности чистой воды вызывают эпидемии различных болезней. Уровень загрязнения окружающей среды постоянно растёт в соответствии с ростом численности популяции и уровнем технологий. Сокращается площадь сельскохозяйственных угодий, количество рыбы в океане, запасы полезных ископаемых в недрах, но прирост населения продолжается.
Средняя продолжительность жизни колеблется от восьмидесяти лет в благополучных регионах до двадцати пяти лет в неблагополучных. Значительная часть населения страдает от врождённых и приобретённых физических и психических заболеваний. Чрезвычайно высок уровень вне- и внутриэтнической агрессии. Одни особи стремятся подчинить себе остальных. Повсеместно распространены пытки и издевательства одних индивидов над другими, доставляющие маниакальное наслаждение истязателям и неимоверные страдания жертвам.
Совокупный объём знаний и уровень технологий растёт экспоненциально, однако, в процессе интеллектуального развития общества принимает участие менее одного процента населения. Подавляющее большинство прозябает в невежестве.
Да и результаты научной деятельности наиболее развитой части популяции используются в первую очередь для производства и усовершенствования различных видов оружия для уничтожения себе подобных. Мощности уже накопленного оружия достаточно для того, чтобы многократно уничтожить всё живое на планете, но процесс наращивания и повышения действенности орудий убийства продолжает интенсифицироваться.
Разница в уровнях развития различных индивидов парадоксальна: одни популяции вышли в космос, и практикуют генную инженерию, другие остановились в своём развитии на уровне каменного века, не имеют письменности и не умеют считать.
Поражает и разница в уровне жизни: в одних географических регионах «homo» живут в комфортабельных жилищах, перемещаются с большой скоростью на значительные расстояния в высокотехнологичном транспорте и страдают от ожирения, тогда как в других ареалах обитания представители того же самого вида не имеют ничего, даже одежды, и массами вымирают от голода. При этом уровень рождаемости в неблагополучных районах во много раз превышает уровень рождаемости наиболее обеспеченных областей.
Интенсификация сельского хозяйства является причиной сокращения площадей, пригодных для выращивания продуктов питания, наращивание производственных мощностей ведёт к истощению запасов полезных ископаемых и загрязнению окружающей среды отходами производства.
Ни на секунду не прекращается процесс уничтожения одних групп населения другими. В различных географических точках этот процесс то затихает, то усиливается. «Homo» убивает представителей своего вида в массовом порядке и с невероятной жестокостью.
С удивительной настойчивостью и постоянством занимаются эти существа и самоуничтожением. Они отравляют сами себя ядовитыми веществами, разрушающими организм, с целью достижения временного состояния нарколептического наслаждения. Краткое удовольствие ценой собственного здоровья и даже самой жизни.
Более углублённое изучение жизни, традиций и привычек этого странного биологического вида приводит к совершенно невероятным, неожиданным с точки зрения рациональной логики открытиям.
«Homo» живут в мире вымышленных виртуальных ценностей. Примером одной из таких ценностей является некая искусственная информационная материя, являющаяся универсальным эквивалентом ценностей реальных. В настоящее время эта субстанция существует преимущественно в виде электронных импульсов, которыми обмениваются связанные между собой единой мировой сетью примитивные вычислительные аппараты, а также в виде слабых электростатических зарядов, зафиксированных на специальных физических носителях информации.
Странным образом эта искусственная символическая субстанция влияет на жизнь всей планеты. Те особи, которые контролируют и направляют потоки этой субстанции в мировой сети обладают поистине неограниченной властью над целыми сообществами своих биологических собратьев. Они определяют направление научных исследований и технологических разработок, контролируют производство сельскохозяйственной и промышленной продукции, устраивают грандиозные массовые операции по уничтожению одних субпопуляций другими.
Эта виртуальная субстанция обладает способностью временно трансформироваться в физические объекты, представляющие собой раскрашенные кусочки бумаги, которые могут быть обменены на реальные продукты и услуги.
Большую часть своей жизни «Homo» тратят на приобретение и накопление этой виртуальной субстанции, которую они называют «деньги». В погоне за деньгами они способны нарушать ими же самими установленные правила поведения, обманывать и даже убивать друг друга, рискуя собственными свободой и жизнью. Таким образом «Homo» становятся рабами ими же самими выдуманной виртуальной сущности.
Однако, этим стремлением «Homo» к самообману не ограничивается. Ещё большее удивление вызывает их вера в существование неких сверхъестественных всемогущих непознаваемых существ, которые управляют всеми физическими процессами во вселенной, а также биологическими и социальными процессами на их планете.
Эти верховные существа имеют власть нарушать физические законы природы и творить чудеса. Они наблюдают за поведением каждого представителя вида «Homo», оценивают это поведение в соответствии со своими критериями, наказывают и поощряют отдельные особи. Поэтому многие «Homo» находятся в постоянном процессе торговли с этими верховными существами. «Homo» предлагает им часть своего имущества, жизнь других «Homo», даже свои собственные добровольные страдания, в надежде получить за это избыточное вознаграждение, как при жизни, так и после смерти.
«Homo» постоянно обращаются к этим вымышленным сущностям со всевозможными просьбами, вслух и мысленно, будучи уверены, что их мысли будут прочитаны. «Homo» неустанно подвергают себя самоунижениям перед высшими существами, считая, что тем это должно нравится.
Различные субпопуляции «Homo» выработали отличные друг от друга представления об этих высших существах. Одни системы верований в корне отрицают возможность существования объектов веры других субпопуляций. В истории вида «Homo» неоднократно происходили массовые уничтожения одних групп другими только на том основании, что их представления о высших существах не соответствуют «истинным». При этом представители каждой системы верований именно свои фантазии считают истинными, а все остальные — ложными.
Фантастические высшие существа полностью регламентируют все стороны жизни верящих в них «Homo», накладывая ограничения на продукты питания, одежду, взаимоотношения полов, поведение в обществе, формы поклонения себе, размер жертвоприношений и многое другое.
Кажется очевидным, что всё, чего смогла достичь цивилизация «Homo», создано усилиями мысли наиболее творчески одарённого меньшинства, стоящего по своему умственному развитию неизмеримо выше основной массы популяции. Однако эти гениальные мыслители-одиночки всегда оказываются под властью посредственных по уровню интеллекта и эгоистичных в моральном плане представителей, преследующих свои низменные цели.
Ну, и как ты думаешь, мой дорогой коллега-инопланетянин, достойны ли эти смешные и непредсказуемые существа того гордого имени, которым они сами себя назвали? Осознаёт ли каждый из них своё место в этом мире и цель своего существования? Осознаёт ли хоть один из них, зачем живёт на этой планете?
Выходит, что нет. Потому что, если бы хоть один из них сумел ответить на этот вопрос, то непременно бы поделился бы этим знанием с остальными. Пока ничего подобного не произошло.
А зачем существует вся эта популяция в целом? Имеется ли у неё цель? Или просто плодятся как тараканы, или как бактерии в чашке с питательным бульоном? Если это так, то и конец у этого вида живых существ будет таким же, как у бактерий, неуклонно размножающихся на ограниченном жизненном пространстве — вымирание в результате исчерпания ресурсов питания и отравления среды обитания отходами своей же жизнедеятельности.
И такое уже не раз случалось в истории развития этого вида. Много было обнаружено в джунглях полуразрушенных храмов, заросших тропической растительностью, и целых городов, остатков древних цивилизаций, сгинувших по непонятным причинам. Жили в них люди, плодились, любили, ненавидели, уничтожали друг друга, надеялись на лучшее будущее — и исчезли, не оставив по себе памяти. Испытывают ли живущие ныне сожаление и сострадание к этим исчезнувшим цивилизациям?
Вот так же исчезнет с лица планеты и эта современная цивилизация, и некому будет пожалеть об этом. Так зачем же существует человечество? В чём ценность и смысл его существования? И что можно посоветовать каждому отдельному представителю этого странного сообщества живых существ? Как ему лучше дожидаться своей смерти? И не ускорить ли её приход, чтобы не мучиться? Что лучше: терпеливо переносить страдания и ждать «естественного» конца от старческой немощи и болезней или вовремя прекратить ненужные и неизбежные страдания самому?
Каждому представителю рода человеческого приходится самому искать для себя ответы на эти вопросы. И никуда от этих вопросов не деться, поскольку конец неизбежен. Из страха перед концом и возникают попытки самообмана. Слабые духом ищут утешения в религии, в уповании на продолжение существования сознания после смерти. «Тьмы страшных истин нам дороже нас утешающий обман.»
Мужественный человек не боится исчезновения своего «я», понимая, что оно не существовало целую вечность до момента рождения, так что ничего страшного нет и в том, что оно не будет существовать ещё вечность. Сам процесс умирания неприятен, поэтому стоит подумать о том, как сделать этот переход к небытию по возможности более коротким и безболезненным.
Но вопрос о смысле существования этого самого «я» в промежутке между двумя вечностями остаётся открытым. Каждый мыслящий человек на протяжении своей жизни хотя бы раз задумывался о смысле этой самой жизни. Каждый знает, что он не вечен и впереди его ждёт неизбежная смерть.
У каждого в жизни бывают неприятности, трудности, разочарования. Каждый человек испытывает боль, физические и душевные страдания. А потом умирает. Зачем, спрашивается, жил и страдал? Оно ему было надо?
Если быть честным перед самим собой и попытаться положить на одну чашу весов всё положительное, что с человеком случилось в жизни, все удовольствия, все минуты радости, покоя и удовлетворения, а на другую чашу — все унижения и страдания, выпавшие на его долю, что перетянет? Особенно после того, как на вторую чашу будет добавлена грядущая смерть?
Миллионы людей искали ответ на этот извечный вопрос. Безграмотные простолюдины и аристократы духа, поэты и писатели, учёные и философы. И где же он, этот ответ? Слышал ли ты от кого-нибудь, дорогой читатель, зачем ты родился на свет, зачем живёшь и зачем умрёшь?
Тысячи учителей человечества вдалбливали своей аудитории-пастве-последователям-ученикам-апологетам, как надо жить, к чему следует стремиться, в чём заключаются истинные ценности. И где же результат всех этих учений? Изменили ли они мир в лучшую сторону? А если нет, то в чём тогда польза и смысл этих учений?».
Алекс отложил книгу и закрыл глаза.
— Странно, — подумал он, — почему я сам никогда не задавал себе этот вопрос так чётко и ясно? Вся жизнь была заполнена напряжённой работой, текущими проблемами и заботами, и некогда было остановиться и задуматься о самом главном. А ведь именно ответ на этот вопрос и должен определять стратегию жизни. Направление поиска и точку приложения сил. Тем ли делом я занимался все эти годы?
И ведь события были так плотно упакованы, что и времени ни на что другое не оставалось. Нет, вроде я всё делал правильно, и упрекнуть мне себя не в чем. Случись прожить эти последние несколько лет опять, я, не задумываясь, принял бы те же решения. У меня просто не было выбора. И совесть моя чиста.
Значит, надо было пройти через всё и попасть сюда, в это дикое место, чтобы, наконец, задуматься. А зачем жили те дикари, которые сейчас лежат парализованные на земле вокруг нашего купола? Удивительно, почему я подумал о них в прошедшем времени? Они ведь ещё не мёртвые.
Громкий стук в дверь заставил Алекса открыть глаза.
— Эй, док, давай на выход, — прогудел голос Эндрю за дверью, — вертолёты уже приземлились.
Наскоро сполоснув рот дезинфицирующей жидкостью, Алекс выскочил в коридор. Дверь наружу была открыта. Выскочив вслед за могучей фигурой Эндрю на открытую поляну перед куполом, Алекс зажмурился от ярких косых лучей утреннего солнца. К ним уже направлялся упругой походкой выпрыгнувший из ближайшего вертолёта Франк Фергюсон. Поздоровавшись со всеми за руку, Франк обратился к Алексу:
— Прошу вас, док, оценить состояние каждого из транспортируемых перед погрузкой в вертолёты. Боюсь, что для некоторых из них даже малая доза нервнопаралитического препарата могла оказаться чрезмерной из-за недостаточной массы тела. Кое-кто из них может оказаться совсем карликом.
Кроме того, не исключено, что среди них могут быть совсем ещё дети. Эти могут быть уже в коме, так что надо будет ввести им противоядие, которое, кстати, возьмёте у пилота моей машины. А вы, ребята, — Франк обратился к остальным, — давайте, по грибы. Пеленгаторы у всех? Никто не забыл? Тогда вперёд.
Тела парализованных бандитов, невидимые в высокой траве, легко обнаруживались по отражённому сигналу маячков, которыми были снабжены все шмели. Ужалив свою жертву, шмель оставался на ней до тех пор, пока она не будет найдена, сообщая заодно остальным шмелям, что это тело уже обезврежено.
Франк не ошибся. Четверо из разложенных рядами на земле перед вертолётами тел оказались детьми в возрасте от семи до двенадцати лет. Они уже потеряли сознание, и зрачки их не реагировали даже на яркий солнечный свет. Противоядие минут за пятнадцать вернуло их к жизни, хотя координация движений у них ещё не восстановилась.
— Эй, док, — позвал Алекса пилот первого вертолёта, здоровенный малый под два метра ростом и объёмом грудной клетки как у гориллы-самца, — не хочешь со мной прогуляться? Там, — он указал направление рукой, — подальше от остальных, ещё трое, похоже, отдыхают. Пойдём, поможешь притащить. А то мне одному два раза тащиться лень.
— Пойдём, — пожал плечами Алекс.
Двоих они отыскали легко. Здоровяк подхватил одного на плечо, а второго подмышку.
— Вон там, в траве должен быть третий, — верзила кивком показал Алексу где. — Хватай его и возвращайся.
Сделав несколько шагов в указанном направлении Алекс вздрогнул и остановился как вкопанный. Тело бандита было покрыто шевелящейся коричневой массой. Обитатели видневшегося невдалеке громадного муравейника активно пополняли запасы пищи на ближайшее будущее. Во рту и в пустых уже глазницах парализованного бандита кишели маленькие прожорливые хищники. Человек был ещё жив и время от времени слабо стонал.
— Ну, что там у тебя? — спросил подошедший сзади пилот. — О, этот уже не жилец. Ладно, оставь его, пошли назад.
— Слушай, — обернулся к пилоту Алекс, — нельзя же вот так его оставить, чтобы мучился. Пристрели его, что ли.
Пилот, молча опустил свою ношу на землю, вытащил из висевшей на поясе кобуры длинноствольный пистолет, снял его с предохранителя и подал его рукояткой вперёд Алексу.
— Давай, док, прояви гуманизм, — с усмешкой пробасил он.
Алекс машинально принял пистолет и замер в нерешительности.
— Ты чего? — вертолётчик смотрел на Алекса сверху вниз, как на ребёнка, — первый раз, что ли? Давай, мочи, да пойдём. Чего время зря терять? Или оставь его, если не можешь.
Алекс сделал шаг вперёд, приставил пистолет к голове несчастного и, зажмурившись, нажал на курок. Выстрела он почему-то не услышал. Однако пистолет резко дёрнулся у него в руке и, открыв глаза, он увидел, что верхняя половина черепа у лежавшего отсутствовала, а мозги были разбрызганы по траве в радиусе около метра. Высокие ботинки на ногах Алекса тоже в кровавых ошметках. Несмотря на многолетний врачебный опыт доктора замутило.
— Молодец, — похвалил громила-пилот, — давай сюда пушку и пошли.
Засунув пистолет обратно в кобуру, он легко подхватил свою ношу и беззаботно насвистывая незатейливый мотивчик, зашагал обратно. Алекс шёл следом, слегка пошатываясь.
Минут через двадцать, когда все пленники были перетащены в грузовые отсеки вертолётов, наблюдавший за погрузкой Франк Фергюсон дал отмашку двум вертолётам на старт, а сам, в сопровождении пилота и Алекса, всё это время усердно отмывавшего свои ботинки из шланга, направился в купол.
Перешагнув порог кают-компании, Алекс обессилено опустился на стул, а вертолётчик, поймав своей огромной лапищей Ксению за тонкую шейку, притянул её к себе и что-то прошептал на ухо. Девушка молча шмыгнула на кухню и через полминуты вернулась с коньячной рюмкой в руках, больше чем наполовину наполненной светло-коричневой жидкостью.
— Примите успокоительное, больной, — пророкотал пилот, с улыбкой пододвигая Алексу рюмку.
— Как же так? — удивился Франк, — а нам всем? Что это за фаворитизм? Только вот этому не наливать, — он ткнул пальцем в сторону своего пилота, — он за рулём.
Через минуту всем было налито и Франк Фергюсон поднял официальный тост за новых миллионеров.
— Сто четырнадцать комплектов органов для трансплантации дают нам всем основания с оптимизмом смотреть в будущее, — возвестил он.
— Как, и детей тоже? — округлила глаза Даша.
— Нет, с детьми сто восемнадцать, — успокоил её Франк. — Детей отправят на реабилитацию. Психологам и психиатрам придётся поработать, хотя я сомневаюсь в успехе.
— Почему? — поинтересовался Боб.
— Вы даже представить себе не можете, через что пришлось пройти этим малышам, — ответил Франк.
— Может быть, расскажешь нам об этой банде, — вставил Эндрю, — мы же ничего о них не знаем.
— Стоит ли при дамах? — с сомнением в голосе произнёс Франк, посмотрев на девушек, — не хотелось бы травмировать их неокрепшие души.
— Что мы, дети, что ли? — обиделась Даша. — Мы полноправные члены группы.
Франк вопросительно посмотрел на Ксению. Та молча утвердительно кивнула.
— Ну, как хотите, — вздохнул Франк. — Эта банда называла себя Национальной Освободительной Армией. Освобождали они в основном сельских жителей от домашней скотины и запасов пищи, а от прямых столкновений с правительственными войсками умело уклонялась.
Зато в деревнях и небольших городках эти вояки творили страшные вещи: насиловали и убивали сами, заставляли отцов насиловать своих дочерей, сыновей — совершать половой акт с матерями, заставляли родителей убивать своих детей и есть их мясо.
Мужчин принуждали под дулом пистолета имитировать половой акт с углублением в земле, утыканным обломками бритвенных лезвий. Детей, поскольку те ещё по возрасту не могли принимать участия в изнасилованиях, заставляли расстреливать деревенских жителей, а детей такого же возраста — забивать насмерть палками и камнями.
Даша с Ксюшей молча смотрели на Франка расширенными от страха, полными слёз глазами.
— Прошу на меня не обижаться, — сказал рассказчик, глядя в упор на девушек, — сами напросились.
В эту минуту дверь в кают-компанию открылась, и на пороге появился техник, с самого утра возившийся с изуродованными бандитами аппаратами лазерной защиты.
— Всё в порядке, шеф, — возвестил он, обращаясь к Франку, — лазерные установки работают. Пришлось полностью заменить, ремонту не подлежали.
— Ну, что ж, — Франк поднялся, — пора и честь знать. Давайте, загружайтесь, ребята, и домой. А то я и так тут настроение всем испортил.
Техник с пилотом вышли, а Франк задержался на минуту, чтобы попрощаться со всеми остающимися за руку.
— А вы, красавицы, помните, когда подписывали контракт, то соглашались работать в сложных неординарных условиях?
Девушки кивнули.
— Вот они, эти условия и есть, — вздохнул Франк. — Держитесь, не раскисайте.
Добравшись как в тумане до своей комнаты, Алекс расшнуровал и сбросил мокрые до сих пор ботинки, и тут же рухнул на кровать. В голове шумело от выпитого. Алекс закрыл глаза и провалился в тяжёлый беспокойный сон.
Придя в себя часа через три он встал, босиком прошлёпал по коридору на кухню, сделал себе бутерброд с авокадо и луком, и вернулся к себе, никого не встретив по пути. Усевшись с бутербродом в руке за компактный столик, он включил свою электронную книгу и стал читать.
«Жизнь агрессивна во всех её проявлениях. Кажущееся мудрым и сбалансированным, экологическое равновесие является на самом деле непрекращающейся жесточайшей борьбой за выживание каждой особи и каждого вида. Даже у растений эта борьба отличается бескомпромиссностью и жестокостью.
Казалось бы, растут себе растения, используя только ресурсы почвы, влагу и солнечный свет. Никого не пожирают, никому не приносят вреда. Так ли это? Оказывается, ничего подобного!
Даже исключив из рассмотрения такие экстремальные примеры, как растения-хищники, заживо пожирающие насекомых, ботаники приходят к выводу, что растения ведут между собой нескончаемую войну не на жизнь, а на смерть. В мире существует множество видов растений-паразитов, которые, вместо того, чтобы получать питательные вещества из почвы, а энергию от солнца, предпочитают высасывать соки из других растений-труженников.
Но и этими агрессивными растительными существами не ограничивается война в мире растений. В лесу, в поле, в степи — везде идёт борьба за выживание. Везде ситуация одна и та же: всего на всех не хватит. Ресурсы почвы ограничены. Под поверхностью идёт борьба корней: побеждает наиболее стойкая, разветвлённая и агрессивная корневая система.
На поверхности идёт борьба за солнечный свет. Быстрорастущие растения затеняют своих конкурентов, но борьба на этом не кончается. Медленно растущие растения, такие как ель или дуб, выжившие в течении первых нескольких лет, впоследствии берут реванш и постепенно набирают силу, отбирая солнечный свет и минеральные вещества из почвы у более слабых собратьев. Дуб к тому же научился впрыскивать ядовитые дубильные вещества в корни своих соперников, убивая их.
В поле культурные растения без помощи человека проигрывают борьбу сорнякам. Лопухи и репей поливать не надо.
Ещё любопытное место — океанские глубины. Это очень бедная среда обитания. Живых организмов там мало. Холодно, темно, пусто. Фотосинтезом не проживёшь, поскольку нет солнечного света. Что же остаётся глубоководным жителям, как не пожирать друг друга? Обратите внимание на анатомические особенности обитающих там морских чудовищ: половину тела занимает голова с огромным ртом и жуткими кривыми зубами. Здесь в наивысшей степени справедлив закон выживания наиболее приспособленных. И мы имеем возможность наблюдать, каким образом они приспосабливаются.
Все живые существа на нашей планете способны испытывать боль и страдание. И все они рано или поздно умирают. Большинство из них страшной, мучительной смертью — их пожирают заживо.
Биомасса планеты состоит в основном из бактерий, одноклеточных организмов и насекомых. Даже одноклеточной амёбе, не имеющей нервной системы, неприятно, когда её заглатывает и начинает растворять в себе другая амёба, большая по размеру. Жертва старается вырваться и спастись.
Насекомые обладают развитой нервной системой и способны испытывать боль. В мире насекомых все охотятся за всеми. Пауки пожирают мух и других пауков, муравьи сжирают всех, кто попадается на пути, и не только насекомых, но и рептилий и даже млекопитающих.
Песчаные осы жалят тараканов, парализуют их, обгрызают им усы-антенны, и откладывают в них свои яйца для того, чтобы вылупившиеся из них личинки сожрали этого таракана заживо изнутри.
Для птиц насекомые являются пищей, так же, как и планктон в океане для рыб. Рыбы поедают друг друга, естественно, заживо. У млекопитающих хищники пожирают травоядных. При этом редко кому из травоядных удаётся дожить до естественной смерти от старости. То есть все они рано или поздно обречены быть съедены заживо. Учёные-биологи называют эти процессы взаимного пожирания «пищевыми цепочками». Такое название вызывает иллюзию чего-то вполне естественного, обыденного и совсем нестрашного. Но реальность-то от этого не меняется, каким словом её не назови.
Каждую секунду миллиарды живых существ на планете Земля испытывают непереносимые страдания и умирают мучительной насильственной смертью. Вся планета непрерывно, каждое мгновение, кричит от боли, задыхается и корчится в смертных муках.
Если принять гипотезу о том, что наш мир был создан богом, то придётся признать, что этот бог отличается поистине безграничным садизмом.
Таким же циничным садистом является и «созданный по образу и подобию божьему» человек. Это существо, называющее себя «разумным» изобрело огромное количество различных видов мучительных пыток и казней, растянутых во времени специально для того, чтобы жертва как можно дольше испытывала ужасные страдания.
А кто же эти жертвы? Такие же люди, как и мы с тобой, читатель. Такие же, как и мы — чьи-то дети, родители которых надеялись, что у их детей жизнь сложится лучше, чем у них самих. А скорее всего, вообще ни о чём не думали, повинуясь зову животного инстинкта.
Но тяга к индивидуальному мучительству, пыткам и казням — это только одна сторона морального облика человечества. С другой стороны мы видим неуклонное усовершенствование способов массового уничтожения себе подобных: порох и взрывчатка, химические отравляющие вещества и бактериологическое оружие, атомные, водородные и нейтронные бомбы, а так же средства их доставки — каких только ужасов не изобрёл изощрённый человеческий ум!
Вся наука, вся экономическая мощь всех государств мира на протяжении всей истории человечества были направлены на совершенствование орудий уничтожения, в надежде, что использованы эти орудия будут против «неприятеля», а не против самих создателей. Но ведь в любом случае уничтожены будут люди, часть человечества, обитающего на той же планетке.
Выходит, что человек «разумный» не в состоянии видеть дальше собственного носа и предвидеть негативные последствия собственной разрушительной деятельности? Рост населения и войны, хищническое расходование природных ресурсов и катастрофическое загрязнение окружающей среды.
И ведь всем прекрасно известно, что «чашка Петри», в которой мы все живём, не бесконечна. Кое-кто из нас задумывается об этом, предвидит надвигающиеся проблемы и пытается предупредить об этом остальных. Да кто же прислушивается к этим одиноким голосам? Жадность, нетерпимость, эгоизм, амбиции, стремление к роскоши, ненависть к «врагам» всегда берут верх.
И ты, дорогой читатель, всё ещё надеешься, что твоим детям уготована лучшая судьба, чем тебе самому? Тебе не жаль их, ещё не родившихся? Подумай, на чём основана твоя надежда? Это ведь просто бездумное оправдание бездумного процесса размножения. Реальной причиной производства на свет потомства является инстинкт. Такой же, как у кроликов, крыс и тараканов. С этой точки зрения «Homo Sapiens» разумным ещё не стал.
Наличие разума предполагает способность предвидеть будущие события исходя из заданных условий на базе анализа прошлого. Вероятность будущих страданий ребёнка, которого родители собираются зачать, очень велика, но люди предпочитают об этом не задумываться. Инстинкт намного сильнее разума.
В перенаселённых странах Африки, в Индии, в Бангладеш, в Китае, в Индонезии, на Филиппинах, в мусульманских странах, в Юго-Восточной Азии, в странах Центральной и Южной Америки вероятность того, что ребёнок будет испытывать страдания и умрёт преждевременно — от голода, болезней, в лагерях и тюрьмах, подвергаясь унижениям и издевательствам, — очень велика. В то же время и прирост населения там очень высок. То есть миллионы людей сознательно обрекают своих собственных детей на существование, полное лишений, несчастий и боли.
Кажется, что в странах Запада, принадлежащих к «Золотому миллиарду», всё наоборот: дети рождаются в обеспеченных семьях, от голода никто не умирает, боль снимается анестетиками, каждый может получить образование и найти работу по специальности. Райское существование!
Однако, прирост населения в этих странах почему-то значительно ниже, чем в странах третьего мира. Люди не хотят обременять себя многочисленным потомством. Есть у жителей этих стран и другие интересы в жизни. То есть, одна из причин снижения темпов рождаемости — «эгоизм» белой расы. Стремление жить для себя, а не для потомства.
Но посмотрим более внимательно, так ли уж счастливы жители западных стран? Возьмём для примера среднего европейца или американца. Родился ребёнок. Первые годы жизни живёт в изоляции от других детей, получая мало навыков общения со сверстниками. Часами просиживая перед экраном телевизора, на котором лупцуют друг друга глупые персонажи мультфильмов.
Пошёл ребёнок в школу. Счастлив ли он там? Чаще всего учёба в школе воспринимается как неприятная, скучная обязанность. Учителя и родители заставляют заниматься неинтересным делом, напрягаться, трудиться. А ему хочется играть в компьютерные игры или смотреть телевизор.
Подрос ребёнок, перешёл в среднюю школу. Здесь он начинает испытывать давление со стороны коллектива. Хорошо, если наш мальчик физически развит лучше одноклассников, а наша девочка отличается красотой, тогда им легче добиться популярности. Но здоровяков и красавиц не так уж много, а средним детям в коллективе не сладко. А уж если ребёнок слаб и некрасив — тогда его жизнь в школе превращается в сущий ад. Дети вообще очень жестоки друг к другу.
Закончил ребёнок школу. Что дальше? Поступать в университет? Но там надо тяжело трудиться, напрягать мозги, да и материально жизнь будет временно трудна. Особенно для детей небогатых родителей, а таких большинство. Многие идут работать: официантами, продавцами. Что-нибудь попроще и полегче. Хочется сексуальных удовольствий. Друзья познакомят с наркотиками.
Попрыгает наш ребёнок на танцульках в ночных клубах, поразвлекается на вечеринках — глядишь, и оказался в брачных узах. А там — и у самого дети появились. Теперь уже впрягайся и паши, деньги зарабатывай, расти детей, плати налоги, старайся жить не хуже других.
Но не получается. У соседа новый автомобиль. Приятель дом купил. У подружки жены — новое платье. А денег не хватает, чтобы жить, как хочется. Появляется неудовлетворённость, зависть, негативные эмоции, жалость к себе.
Так и проживёт человек жизнь в погоне за материальными благами, престижем и роскошью. Доброе утро — спокойной ночи. На работу — с работы. «Крысиные бега». Смотришь — постарел человек. Но не повзрослел. Так инфантильным подростком и попадает в дом престарелых. И доживает свою жизнь без дела и без толку, «перемазанный кашей и говном», по словам одного писателя.
Умер человек — и зачем жил, непонятно. И такую жизнь мы должны считать счастливой? Стоило родителям рожать ребёнка для того, чтобы он всю жизнь был неудовлетворён, недоволен собой и всем миром, и умер в муках никем и ничем?
Посмотри вокруг, читатель, поройся в памяти и в книгах, подумай, чью жизнь ты бы назвал счастливой? Знаешь ли ты хоть одну жизнь, которой можно позавидовать? Которую ты сам захотел бы прожить заново, целиком, от начала до конца?
Если бы Мария могла предвидеть крестные муки своего сына, согласилась бы она произвести его на свет? А ведь таких распятых, замученных, посаженных на кол, распиленных пополам, сожжённых живьём — были миллионы. А ещё большее число людей умерли от голода. А все остальные — от старости и болезней.
Можешь ли ты, читатель, позавидовать хоть кому-нибудь из всех этих людей, когда-либо живших на планете Земля? Можешь ли ты позавидовать кому-нибудь из живущих? Никто из них не знает, через какие муки им ещё предстоит пройти и какую смерть каждый из них примет. И тебя тоже ждут неудовлетворённость, если повезёт — старость. Обязательные страдания и смерть.
И ты готов подарить такую жизнь и смерть своему ребёнку? Инстинкт тянет, это понятно. Но ведь в современном мире существует столько способов предотвращения беременности. Не в средние века живём.
Неужели пресловутое желание «иметь детей» сильнее разума? Неужели ради удовлетворения этого желания ты готов испытывать муки, глядя на страдания своих любимых чад? Зная наверняка, что страданий и смерти им в конце концов не избежать? Ну и говно же ты после этого.
Теперь ты, конечно, задашь мне неизбежный вопрос: «Так ведь если все люди на Земле согласятся с такими выводами, то и род человеческий прекратится?»
А что, лучше ему продолжаться?».
Алекс отложил книгу и задумался.
— А ведь прав этот неизвестный автор. Странно, почему мне самому никогда ничего подобного в голову не приходило? Взять хотя бы сегодняшний день.
Неизвестно, сколько людей замучил до смерти, сжёг живьём, сломал психологически этот бандит до того, как сам оказался заживо съеден муравьями. Ведь действительно, ни его жертвам, ни ему самому лучше было бы не появляться на свет.
Да и у меня самого вся жизнь — как американские горки. Только-только, кажется, всё наладилось, всё хорошо — раз, и рушится спокойная жизнь к чёртовой матери. Никогда не знаешь, какой сюрприз тебе припасла судьба на завтра. Разве могло прийти в голову, что придётся всё бросить и скрываться в Африканских джунглях? И разве не делает неизбежная будущая смерть бесполезными все усилия и труды? Да, любопытная книжка. Ну, идём дальше.
«А теперь, читатель, давай попробуем проанализировать поставленный вопрос с точки зрения человека верующего, христианина. И католическая, и православная церковь запрещает не только аборты, но и контрацепцию, поскольку она нарушает заповедь божию «Плодитесь и размножайтесь».
Для того, чтобы следовать этой заповеди, разумный человек должен убедить себя в следующем:
1. Бог существует.
2. В прошлом бог вступил в контакт с представителем человечества и передал ему эту заповедь.
3. Человек, получивший эту заповедь непосредственно из уст божьих, правильно её понял.
4. Человек этот передал заповедь остальному человечеству без искажений.
5. Человечество в течении прошедших с того времени веков сохранило эту заповедь в первоначальном виде.
6. Каждый, нарушивший эту заповедь, будет сурово наказан адскими муками.
Однако, даже приняв на веру все изложенные выше допущения, остаётся нерешённым важный моральный вопрос: производя на свет ребёнка, родители подвергают его опасности совершения того или иного греха, в результате которого их чадо окажется осуждённым на вечные муки.
Таким образом, для родителей вырисовывается дилемма: с одной стороны — риск того, что их любимый ребёнок, плоть от плоти и кровь от крови будет обречён на вечные страдания, с другой — страх перед собственными муками за применение контрацепции и нарушения воли божьей.
Ведь получается, что благочестивый христианин подвергает риску своего любимого ребёнка только из-за эгоизма — дабы не подвергнуться наказанию самому.
Если наказание божье за контрацепцию не столь сурово (скажем, не вечные муки в аду, а что-нибудь временное и не слишком мучительное), то напрашивается логическое решение: лучше нарушить заповедь и самому подвергнуться менее страшному наказанию, то есть, пожертвовать своим временным благополучием и добровольно принять временные мучения, чем подвергать страшному риску любимое чадо.
В случае же, если наказание за применение контрацепции наверняка — вечные муки, тогда вопрос встаёт ещё острее: согласны ли родители откупиться от собственных вечных мук риском вечных страданий своего ребёнка?
Выбор в пользу рождения ребёнка и подвергания его риску греха и наказания — по меньшей мере неблагороден и неблаговиден, то есть, аморален, поскольку зиждется на эгоизме родителей, на их готовности откупиться от собственных вечных мучений пусть и потенциальными, но вполне вероятными вечными же страданиями их дитяти.
А теперь обратим внимание на роль бога в этой ситуации. Ведь это бог ставит родителей перед таким ужасным выбором. И это мы должны принимать за милосердие? За любовь бога к людям?
Заметьте, что ни один самый страшный садист-маньяк не может сравниться с богом в жестокости: самые страшные физические страдания, которым он может подвергнуть свою жертву, лишь временны. Бог же грозит вечными непрекращающимися страданиями! Ничего себе — милосердие!».
— Интересная книжка, — подумал Алекс, — может быть, дать Антону почитать? Или не стоит?