Плохой нянька

Глава 13

Зэйден Рот

Как и ожидалось, Сэди засыпает минут через пятнадцать после того, как Брук уходит наверх.

Она спит в своей переносной кроватке, которую я принес с собой. Убедившись, что Сэди лежит на спине, ставлю радионяню на стол и ненадолго присаживаюсь на диван.

Фух.

Теперь поговорим о тяжелой работе. Решаю больше никогда не смеяться над Мерседес, когда она плюхается в свое компьютерное кресло и стонет в микрофон, как она устала. Я усвоил урок, ребятки. Заботиться о детях, охренеть как, тяжело. Уж лучше я буду прокалывать сиськи за деньги.

Проверяю телефон и обнаруживаю селфи Китти с надутыми губами на Стрипе (Прим. пер.: Лас-Вегас-Стрип (англ. Las Vegas Strip) — примерно семикилометровый участок бульвара Лас-Вегас в округе Кларк в штате Невада, США. Здесь находится большинство крупнейших гостиниц и казино агломерации Лас-Вегаса). Пальцы подняты в знаке мира. На ней топ с низким вырезом. Адски соблазнительно. Она обрезала эту чертову фотку так, что видно все, кроме дразнящей линии декольте, исчезающей за кадром.

Пялюсь на нее с минуту и вздыхаю. Наверное, сейчас не самое лучшее время, чтобы начать сексэмеситься. Стучу своим красным Доком (Прим. пер.: имеется в виду Dr. Martins), потом встаю, запихиваю радионяню в задний карман и поднимаюсь наверх в поисках Брук.

— Эй, — зову я, стучусь в дверь и жду ответа. — Ты хочешь, чтобы я забрал всех детей? — Белла и Кинзи ходят в одну школу. Так что нет особого смысла нам обоим туда ехать. — Брук?

Еще раз стучу костяшками пальцев по двери, а потом протягиваю руку к ручке.

Дверь не заперта.

Проскальзываю внутрь и вижу, что комната пуста. Из-за двери ванной слышен звук льющейся воды. Поэтому присаживаюсь в ожидании, скрещивая ноги в лодыжках и откинувшись на изголовье постели. Трудно поверить, что она была голой подо мной еще позавчера, а я отверг ее.

Сижу и вожусь с телефоном несколько минут, пока жду, когда выключится вода в душе и щелкнет замок. Когда Брук выходит, на ней только полотенце. Ее длинные темные волосы свисают по спине, а щеки раскраснелись от жара.

— Хочешь, чтобы я забрал всех детей? — спрашиваю, а она подскакивает от неожиданности, крича и крутясь. Ее полотенце соскальзывает на пол от этих манипуляций, а затем она врезается в комод позади себя.

Пиздец, вот это зрелище. Тело Брук — просто мечта. Соблазнительные изгибы совершенны. Грудь вздымается от удивления, глаза расширены. А темные волосы прикрывают ее груди, как какую-то дикарку. О, да. Хотелось бы мне показать ей мою дикую сторону.

Подождите. Нет. Не-а. Разве я уже не решил, что эта девушка под запретом?

— Что за… ХЕРНЯ?! — кричит она, резко наклоняясь вниз, чтобы поднять полотенце и прижать его к груди. Это движение лишает меня прекрасного вида, но я все еще вижу завораживающее количество ее плоти по обеим сторонам от него, включая идеально округлую форму ее бедра. — Ты в своем уме? У тебя нет манер? Проваливай отсюда!

— Манер? Мне это слово незнакомо, Всезнайка. Не имею представления, о чем ты. — Поднимаюсь и одергиваю свою футболку, пока Брук поворачивается и берет какую-то маленькую деревянную коробочку, сверкая своей идеальной формы попкой. Когда она разворачивается обратно, то замахивается и кидает ее в меня.

Я отклоняюсь, и эта штуковина ударяется о стену и, раскрываясь, падает с брызгами пены по всему полу.

— Вон. Сейчас же. Убирайся. — Брук указывает рукой на дверь, тяжело дыша и уставившись на меня пристальным взглядом. Пожимаю плечами, не уверенный, в чем тут дело, и подхожу к ней, улыбаясь.

— Не видел ничего прекраснее. — Черчу крестик на груди, пока она наблюдает за мной, а затем поворачиваюсь, выхожу в коридор и прижимаюсь к двери после того, как она захлопывается позади меня. Черт. Неужели я допустил ошибку?

Ну, супер.

Только начинаю идти по коридору, как Брук открывает дверь в свободной футболке и шортиках. Соски выделяются под тонкой черной тканью.

— Даже если я буду танцевать стриптиз сегодня вечером, это не дает тебе право подглядывать за мной, когда я голая. Понял?

— Я не подглядывал, — возражаю я, смотря через плечо и морща нос. — Я просто не ожидал, что ты выйдешь только в одном болтающемся полотенце. Моя вина, извини.

Она смотрит на меня с минуту, а потом проводит пальцами по своим мокрым взъерошенным волосам на макушке. С глубоким вздохом Брук движется по коридору ко мне, делая неуверенные шаги, когда я оборачиваюсь и смотрю на нее. Она останавливается передо мной на мгновение, а потом обнимает руками за шею, приближаясь губами к моим и просовывает свой язык между моих губ.

Я, в прямом смысле слова, не понимаю, что происходит.

Но, что ни говори, я хреново отвергаю красоток.

— Ты часто этим занимаешься, да? — спрашивает Брук, пока тянет меня назад.

— Хм-м? — Я выгибаю проколотую бровь. Знаю, что должен оттолкнуть ее, потребовать объяснений или что-то вроде того, но… насколько у меня хватит самоконтроля? — Что ты имеешь в виду?

— Случайный секс. Ты же им занимаешься, верно? Так что должен быть хорош в этом.

— Ну, это мой конек. Не то, чтобы я хвастаюсь или еще что, но… я чертов Бог секса.

— Вот и отлично.

Брук прижимает губы к моим, опаляя своим теплом мой рот. Мы спотыкаемся, и я толкаю ее к стене, прижимая ладони к скучным бежевым обоям по обе стороны от ее головы. Мокрые волосы щекочут мое лицо, пока наши рты сливаются вместе. Языки соединяются в горячем танце, разжигая тлеющие угли в моей крови, превращая их в гребаный костер.

О, блядь, да-а-а.

Это неправильно по многим причинам, но она сама пришла ко мне. И я почти беспомощен, чтобы сопротивляться.

Брук впивается в меня своими ногтями. Чувствую, как резкий укус боли превращается в наслаждение, отдающееся прямо в моем члене. У меня прямо скала в джинсах, детки. Господи Боже.

Я сильнее прижимаюсь к телу Брук, и она стонет, открываясь для меня, позволяя мне скользнуть ногой между ее бедер. Без всякого давления с моей стороны. Чувствую, как ее тело трется о мою ногу в джинсах, прижимаясь сильнее, двигая своими бедрами в бешеном ритме.

В глубине души я задаюсь вопросом: как, черт возьми, мы до этого докатились? Но, на самом деле, мне насрать. У меня не было секса уже неделю, даже не было возможности подрочить. Мои яйца синие, и они болят. Охренеть. А эта девчонка — горячая штучка.

— В спальню? — произношу напротив ее губ. Я ни за что не заберу девственность у нее прямо у стены, тем более такой. Ни за что. Черт, все слишком запуталось. Если собираюсь пойти до конца, то нужно сделать это правильно.

— М-м-м, — стонет Брук, задыхаясь, тогда я убираю свою ногу и заменяю ее рукой. Чувствую через ее шортики, какая она уже мокрая. И это никак не связано с тем, что она только что из душа.

— Ты точно уверена, что хочешь сделать это? — спрашиваю ее, и она кивает. Прижимаю ладонь к ее щеке. — Это же не просто приступ паники, о котором ты пожалеешь утром?

— Думаю, что буду сожалеть утром, если не сделаю. — Брук делает глубокий вдох и перекидывает через плечо свои длинные волосы. — Послушай, я встречалась с одним парнем три года. Он сказал, что… ну, он хотел, чтобы мы подождали до свадебной ночи.

Хмурю лоб. Ух. Я берег свою девственность для старшей сестры моего лучшего друга. Ждал, пока мне не исполнилось пятнадцать. Очень горжусь собой за это.

— В любом случае, я хочу сказать, что берегла себя по всем этим правильным причинам… — Брук делает паузу, смотря в пол, а потом снова на меня. Если она думает о том же, о чем и я, то знает, что у нас примерно час, прежде чем нам нужно будет начать собирать детишек.

Слишком сжатые сроки, чтобы лишить кого-нибудь девственности, но я справлюсь.

— Так почему бы не сделать это по неправильным? Пожалуйста. Знаю, что ты плохо знаешь меня, но это ведь не имеет значения, верно? — Брук смотрит мне в глаза, удерживая мой взгляд. Я могу видеть ее, но словно в дымке, будто мое зрение подернулось пеленой похоти. Хочу ее так сильно, что едва могу дышать. — Пожалуйста.

Да, ладно. Как можно противостоять этим глазам олененка Бэмби и жарким опухшим губам. Тому, как вздымается ее грудь и опадает с напряженной необходимостью.

Я просто не в состоянии отказаться ни от чего из этого.

— Иди сюда. — Протягиваю руку и хватаю запястье Брук, заталкиваю в спальню и вынимаю радионяню из кармана, кладу ее на комод, чтобы я мог услышать, когда проснется Сэди. Боже, надеюсь, что не проснется.

Сбрасываю ботинки и стягиваю носки, откидывая их в сторону, пока Брук наблюдает за мной, скрестив руки на животе. Подхожу к Брук, беру за руку и тащу к кровати. Затем ложусь так, чтобы оказаться с ней лицом к лицу.

Одной рукой нежно обнимаю за шею, побуждая ее придвинуться ближе ко мне, чтобы наши тела прижались. Когда наши рты сливаются в очередной раз — это словно взрыв страсти, неистовое биение нужды. Говорю себе, что это из-за того, что я пробирался через пустыню Сахару секса, но кто, блядь, его знает.

Другую руку опускаю на бедро Брук, пальцами проникая под шортики, находя ту «ручку», которая есть у каждой девчонки: изгиб тазовой кости, созданный специально, чтобы его схватили. Брук стонет, когда я сжимаю ее там, притягивая ближе к себе. Я позволяю ей перекинуть свою ногу через меня, снова прижав свое бедро к жару ее киски. На этот раз я поощряю ее двигаться напротив меня, направляя рукой, создавая достаточно трения о бедро, чтобы она могла кончить.

Ее грудь прижимается к моей, тугие и вздернутые соски дразнят меня через ткань рубашки. Самое время снять эту мешающую мне хрень. Споки-ноки. Я отрываюсь от ее рта на долю секунды, чтобы сбросить рубашку. Брук повторяет за мной без каких-либо подсказок, обнажая для меня свою спелую грудь.

Ничего не поделаешь, но я, детки, ценитель сисек.

Ее полные холмики идеально помещаются в моих руках. Большими пальцами дразню ее розовые соски, пока они не покрываются алым румянцем, сжимая вершины, пока она не начинает стонать и откидывает голову назад. Не думаю, что я когда-либо был с девушкой, у которой такие длинные волосы. Это так возбуждающе, то, как они спадают на ее спину, рассыпавшись в шоколадном вихре по подушке.

Мои губы изгибаются в улыбке, когда я скольжу по спине Брук и ближе притягиваю к себе, опуская рот на ее грудь и пробуя сладкое тепло ее кожи. Она пахнет, как мыло и фрукты, а тело невероятно мягкое. Боже, да. Я серьезно не понимаю, почему все женщины не лесбиянки. Зачем кому-то в здравом уме хотеть быть с парнем? В смысле, фу-у. Цыпочки гораздо горячее.

Прокладываю дорожку поцелуев между ее грудями вверх к шее, чтобы попробовать ее пульс на своем языке. Он отчаянно бьется, что даже удивительно, как сердце не останавливается из-за такой спешки.

Когда я скольжу правой рукой по ее животу и приспускаю шортики, Брук немного напрягается. Я целую ее, чтобы губами снова заставить ее разум отвлечься, пока скольжу своим средним пальцем в обжигающее тепло ее складочек.

Она слегка стонет напротив моих губ, теснее прижимаясь ко мне. Ее тело так и льнет к моему.

Ухмыляюсь напротив рта Брук, когда провожу пальцем по клитору и кружу по нему, а ее дыхание учащается, прерываясь негромким рычанием. Никогда раньше такого не слышал у цыпочек. Это просто охуенно мило.

— О, мне это нравится, — говорю я и наклоняюсь, мягко толкая ее обратно на подушки, располагаясь на ней. Я резко вдыхаю, когда она хватает меня за кольца в сосках и тянет. — Только посмотри на себя, Всезнайка.

Я останавливаюсь на мгновение, когда Брук исследует мою грудь руками, потирая ладонями серебряный пирсинг. Провожу языком по нижней губе.

— Будь настолько грубой с ними, насколько захочешь, — говорю ей, приближая рот к ее уху и нежно прикусывая мочку. — Делай все, что хочешь.

Брук принимает мои слова близко к сердцу, сильно дергая за кольца, а я ворчу и вставляю один палец в нее.

Из нее вырывается рваный вздох. Ее руки сжимают мои бицепсы, и она толкает свои бедра напротив меня.

— Охренеть, какая ты тугая, — шепчу я, трахая ее пальцем, пока борюсь с дыханием из-за напряженности в яйцах и члене. Хотя я еще даже не засунул его в нее. Чувствую, что готов взорваться. — Твой клитор такой опухший. Чем же это ты занималась в душе?

Я говорю грязно просто для удовольствия, но, на мой взгляд, Брук на шаг впереди меня.

— Я трогала себя, — шепчет она, и я издаю стон, прижимаясь лбом к ее, и поправляю руку, чтобы добавить второй палец в нее. Она достаточно легко принимает его, ее дыхание прерывистое и трепещущее. Брук впивается своими ногтями в мои татуировки на руках.

Я скольжу большим пальцем к клитору, чтобы дать ей уникальное лекарство от Зэйдена Рота, гарантирующее, что женщина кончит в рекордные сроки. Я прижимаю пальцы к верхним стенкам ее киски, дразня это особое теплое местечко прямо у входа. Оно еще называется точкой G, но лично мне больше нравится — точка Z. Это звучит глупо, знаю, но если бы вы были на месте Брук, вы бы так не думали.

Ее руки дрожат. Пальцами она скользит вниз по моему животу и борется с ремнем, пытаясь расстегнуть штаны, чтобы могла вернуть свою руку на то место, где она была два дня назад. На этот раз ее прикосновение немного менее безумное, но также чуть-чуть неуверенное.

— Держись крепче, — шепчу ей на ухо. Она стонет, кусая губу, когда я надавливаю костяшками своих пальцев. Закрываю глаза, пока Брук работает над моим стволом. Вдыхаю сладкий запах ее волос, пробую мягкое трепетание ее пульса, пока она не начинает сокращаться.

И тогда понимаю, что она готова для меня.

Медленно убираю руку и крепко сжимаю ее голую киску, прежде чем отклоняюсь и встаю, чтобы сбросить джинсы на пол. Затем наклоняюсь за презервативом, вытаскивая его из заднего кармана. Ага, я тот еще мудак. Всегда держу один при себе, на всякий случай. Никогда же не знаешь, когда он может пригодиться.

— Это такое безумство, — бормочет Брук, когда стягивает шорты и отбрасывает их в сторону, затем садится и обнимает ноги по бокам. — Ты постоянно так делаешь? Спишь с незнакомками?

Я пожимаю плечами, потом встаю и позволяю ей хорошенько рассмотреть меня.

— Они незнакомки, только пока ты не переспишь с ними, — шучу я, поигрывая бровями. — И тогда вы уже просто любовники. — Наклоняюсь вперед и опускаю руки на постель. — Ты готова к тому, что я стану твоим любовником, детка?

— Твои… твои яйца тоже проколоты?

Я встаю, чтобы дать Брук хороший обзор. Там у меня впечатляющая коллекция: татуировки вокруг бедер, даже с внутренней стороны, вокруг члена и яиц. У меня есть Принц Альберт — серебряное кольцо через головку — и пирсинг уздечки, который расположен с нижней стороны моего ствола. Нельзя ведь быть боди-пирсером, не показывая свое мастерство.

— О. Мой. Бог. — Брук указывает на два куска серебра на члене. — У моего любимого барабанщика тоже есть такой. Или, возможно, оба. Не могу вспомнить, какой именно.

Она смотрит на меня, а потом прикусывает щеку изнутри.

— Я буду чувствовать их? У тебя ничего не будет болеть?

— О, несомненно, ты почувствуешь их, детка, но в хорошем смысле, — я ухмыляюсь и пальцами тереблю презерватив. — Готова к этому? — спрашиваю Брук, и она кивает в ответ.

Ее рот слегка приоткрыт, глаза блестят от желания. Она наблюдает за мной, пока я забираюсь на кровать на коленях, раскрывая презерватив и раскатывая латекс по своему стволу.

Брук кладет руки на мою грудь и открывает ноги для меня, позволяя мне встать на колени между ее идеальными белыми бедрами.

О, да. Это будет замечательно.

Мы смотрим друг другу в глаза, а потом я скольжу языком вдоль своей нижней губы и целую Брук, наслаждаясь ощущением тепла от ее руки на моей груди. Мы располагаемся на подушках. Теплый солнечный свет проникает сквозь персиковые шторы над кроватью.

Правой рукой обхватываю левую грудь Брук, нежно разминаю плоть, и она продолжает издавать эти сумасшедшие сексуальные звуки. Дыхание становится отчаянным и диким, когда я дразню ее складочки своим членом, давая ей попробовать, что ее ждет. Она шире раздвигает колени для меня, трогая ладонями мои щеки. По какой-то причине, именно это движение делает меня безумно возбужденным.

Не могу больше ждать. Думаю, нам обоим это необходимо.

Головкой члена прижимаюсь к плотному жару ее тела, и она судорожно вдыхает воздух. Толкаюсь бедрами с диким стоном, наполняя ее. Вот это да, малышка. Думаю, что мой член еще никогда так туго и тепло не сжимали.

— О боже, — шепчу я. Она задыхается и сжимает мое лицо своими ладонями. — О, Брук. — Я замираю на мгновение, чтобы дать ей привыкнуть к ощущению моего тела внутри нее. Это моя любимая часть секса — наблюдение за лицом женщины, когда она принимает меня, жестко сжимая мой член. Это смысл моей жизни — дарить женщинам наслаждение. — Не больно?

— Я сказала, что девственница, а не то, что ни разу не мастурбировала, — шепчет Брук в ответ, все еще что-то скрывая за своим невинным лицом. — У меня фаллоимитатор больше, чем твой член.

— Вранье. — Двигаю бедрами, и румянец заливает ее щеки. Брук откидывает голову назад, а таз, наоборот, прижимает к моему. Думал, что нужно продвигаться не спеша, но теперь, полагаю, что с ней все в порядке. Понятное дело, она узкая, но очевидно, что ничто не мешает мне полностью отдаться этому. Двигаюсь назад, почти полностью выходя из нее, и наблюдаю, как сжимается ее рот, а бедра напрягаются в попытке удержать меня.

В качестве наказания Брук дергает меня за колечко в соске, и я шиплю, толкаясь глубоко и жестко, сплетая наши тела вместе. Она тянется ртом к моей челюсти и целует, ее дыхание чистый мед и чертов клевер, вашу ж мать.

Прямо сейчас я словно на чертовых небесах.

Наши губы вновь встречаются. Брук поворачивает голову, чтобы зацепить зубами одно из моих губных колец, втянув кусочек металла и кружа по нему своим языком. Я почти кончаю, когда она скользит пальцем вверх по моей шее, чтобы начать играть с моими волосами.

Мое тело движется само по себе, трение о ее шикарное тело дразнит каждое мое нервное окончание своими мягкими, округлыми изгибами, заставляя меня покинуть орбиту. Я говорил, что ненавижу Эврику? К черту это. Я соврал. Мне здесь очень нравится.

Возможно, побыть бесплатной нянькой для этой цыпочки будет не так уж и плохо?

Брук очерчивает пальцами звезды, которые я выбрил с правой стороны головы, а другой рукой путается в моих волосах, таким образом побуждая меня уделить особое внимание ее шее. Прикусываю ее гладкую плоть и вдыхаю фруктовый аромат. Я до сих пор понятия не имею, как и почему мы оказались здесь, но я очень благодарен за это.

Тихий скрип кровати, этот маленький уголок, где наши тела сливаются друг с другом в объятиях одеяла, солнце на моей спине. Потно и горячо и, как ни странно, интимно (обычно это не моя фишка), но меня это не пугает. Обнимаю ее, опускаю руку на попку Брук, поощряя ее поднять одну из ее ног, чтобы получить более глубокий доступ.

Когда она задыхается и трепещет вокруг меня, я знаю, что ни один фаллоимитатор в мире не может сравниться с моими движениями. Горячие удары, глубокое проникновение, и мы сплетаемся на всем пути. Это мой стиль, по крайней мере, пока не чувствую, как сердцебиение Брук начинает ускоряться. Именно тогда я соединяю наши бедра, делая так, чтобы ее клитор терся об меня.

Брук хныкает, ее бедра лихорадочно бьются о мои, а ногти впиваются в кожу. Она слишком далеко зашла, чтобы целовать меня. Ее губы раздвинулись, а голова откинулась на ворох подушек. Боясь, что она продержится дольше меня, я протягиваю руку и добавляю два пальца к моему члену, растягивая ее настолько, чтобы она кончила, сильно сжимаясь вокруг меня. Становится настолько туго, что следом кончаю и я. Не тороплюсь и расслабляюсь в ней, тяжело приходя в себя и удерживая вес своего тела над ней, пока мы оба пытаемся дышать сквозь удовольствие и вихрь счастливых гормонов, затуманивших наши мозги.

Это тот самый момент, когда я действительно вижу все ясно, когда весь мир четкий, резкий и безоблачный.

Смотрю вниз на Брук, но не уверен, что именно вижу.

Кто… кто эта девушка, которую я только что вдавливал в матрас? Двадцатидвухлетняя девственница с двумя детьми? Что я вообще делаю? Это не женщина, которую я подцепил в салоне, не какая-то там девушка, которая в отпуске со своими друзьями, хочет получить «то, что случилось в Вегасе» на память.

Нет.

Это что-то определенно другое.

Придерживаю презерватив за основание. Скатываюсь с Брук. Лежу на спине, закинув руку на лоб. Взгляд сосредоточен на потолке над постелью. Секс был потрясающим и крышесносным, и Брук чувствовалась так хорошо. Но… разве я не говорил себе не трогать ее?

Изучаю ее лицо в поисках любых признаков слез, разочарования или сожаления. Вместо этого она также смотрит на потолок, ее грудь поднимается и опадает с каждым быстрым вздохом.

— Благодарю, — говорит она, поворачивая голову ко мне с небольшой улыбкой. — Это было великолепно.

Улыбаюсь в ответ и чувствую, как облегчение омывает меня.

— Отлично. Не хотел разочаровать тебя в твой первый раз.

Брук смотрит на меня какое-то время, ее губы подергиваются.

— Ты… можешь сейчас выйти?

Я моргаю несколько раз, прежде чем поднять брови. Эта цыпа опять прогоняет меня?

— Время забирать детей, — говорит она, садясь и сползая с кровати.

Смотрю, как она исчезает в ванной, ее идеальная попка мелькает, пока она движется. После я издаю стон и стягиваю презерватив с члена.

Точно. Дети.

Слишком быстрая смена действий, особенно, после того, как я только что занимался сексом.