По истечении срока годности – забыть [СИ]

Часть 17

Наташа пребывала в хорошем расположении духа, и настроение не портили ни многочисленные пробки, ни косо смотрящие на её машину подростки, с ухмылкой провожавшие её недобрым взглядом. Нат выставила в открытое окно средний палец и погромче включила музыку, делая вид, что не слышит их весьма грубые подколы насчёт того, как она эту самую машину получила. Девушка цокнула, ужасаясь тому, какой всё-таки жуткий район для проживания выбрала Ванда.

Сама виновница вышла из дома спустя пару минут с огромным, воистину роскошным букетом в руках. Наташа удивлённо присвистнула, наблюдая за тем, как Ванда выбросила в мусорный бак ярко-красные розы и направилась к ней.

— И что же это было? — укоризненно покачала головой Нат, когда девушка села на переднее сидение и пристегнулась. — У тебя появился ухажёр, чьи знаки внимания тебе не по душе? Или у тебя аллергия на цветы? Зачем ты выкинула такой букет? Сколько там было роз? Штук семьдесят?

Ванда молчала, тщательно разглаживая складки на платье. От рук пахло цветами, пальцы всё ещё пылали от острых шипов. Наташа внимательно смотрела на неё, выезжая со двора, и заставляла неловко ёрзать.

— Ты ведь знаешь. Зачем спрашиваешь?

Нат удивлённо взглянула на неё и нахмурилась, уставившись на дорогу.

— В каком смысле?

— Ты знаешь, кто подарил эти цветы и почему я их выбросила. Не строй из себя идиотку, тебе не идёт.

Наташа пожевала губами, понимая, что ещё никогда Штирлиц не был так близок к провалу.

Тони присылал Ванде букеты с курьером, порой несколько раз на дню, но её это лишь расстраивало. Она подолгу сидела за столом, наблюдая, как быстро вянут цветы, и трогала засохшие лепестки, не решаясь проветрить комнату: ей нравился запах чайных роз. И ей было до слёз жалко и больно их выкидывать. Потом её стало это раздражать, Старк не знал меры. Ванде не хотелось, чтобы он ухаживал за ней, её это дико сердило. И она стала без зазрения совести выбрасывать ещё свежие цветы, желая это прекратить.

— Осуждаешь меня за то, что я помогала Тони? — поинтересовалась Наташа.

Ванда нахмурилась и отвернулась к окну, делая вид, что внимательно изучает проносившиеся мимо пейзажи.

— Я думала, ты на моей стороне, — обиженно протянула она после долгой паузы.

— О чём ты? Какая сторона? Ты сначала сопротивлялась натиску Старка, воротила от него нос, потом он стал тебе дорог, ты к нему привязалась. Ты, чёрт побери, порой сама делала шаги ему навстречу. Ты тянулась к нему! Что теперь не так?

— Я не знала, что он влюблён в меня! Я даже мысли такой допустить не могла! — вскипела Ванда, разворачиваясь. — Меня будто скинули с небес на землю, я внезапно прозрела. Господи! У меня в голове не укладывается это. А ты обо всё знала с самого начала и мне не сказала.

— Я намекала.

— Но ты видела, что я ничего не понимаю. Сложно было мне об этом сказать прямо в лицо?

— Что бы это изменило? — резонно заметила Наташа. — Если тебе так интересно, я не помогала ему тебя завоёвывать. Он сам обо всём догадывался, сам принимал решения. Старк большой мальчик, я лишь морально его поддерживала.

Ванда откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

— Что ты собираешься делать?

— Не знаю, — пробурчала девушка. — Он уже достал меня. Я не хочу быть с ним. Я не люблю его. И никогда не полюблю. Это за гранью реальности.

— Не беги впереди паровоза. Кто знает, как сложится твоя жизнь завтра. Раньше ты тоже говорила, что даже в одной комнате с ним находиться не будешь, а что сейчас? Вы многое вместе прошли, преодолели путь от ненависти до дружбы. Ты пересилила себя, простив его. После всего этого ты собираешься уйти? Дай ему шанс, ты слишком близко его подпустила. Ты сама к нему привязалась и не говори, что это не так, — фыркнула Нат, когда Ванда закатила глаза.

— О каком шансе идёт речь? Я что, должна издеваться над собой? Тут нет никакой любви!

— Это пока её нет, но всё к этому идёт, — с видом знатока кивнула Наташа. — Ты заботишься о нём, терпишь его выходки, вы друзья, я не устану это повторять. Ты привыкла к нему.

— Ты сама только что сказала, что мы друзья! Друзья и ничего больше, — вскрикнула Ванда.

— Вы не так долго общаетесь чтобы его внезапно проснувшиеся чувства разрушили вашу дружбу. Чувства появятся, надо лишь сблизиться с Тони…

— Хватит! Перестань! Я не собираюсь слушать этот бред.

— Дружба — это лишь ступенька на пути к любви. Переходной этап. Жаль, что ты упорно толкаешь Старка во френдзону и не видишь очевидного.

— Это ты не видишь очевидного. Я не хочу быть с ним!

— Ты лжёшь самой себе.

Ванда возмущённо захлопнула рот, понимая, что спорить с Нат бесполезно. Она злобно скрестила руки на груди и надулась, гневно скрипя зубами и прожигая в стекле воображаемые дыры.

— Ты хочешь остаться с ним друзьями. Не порвать отношения, а именно остаться приятелями. Продолжить общение, веселиться, вместе проводить время. Твоя попытка всё разрушить была весьма глупой и провалилась, потому что ты сама не уверена в том, что хочешь отказываться от Старка. Он необходим тебе.

— Это не так.

— Ты ссорилась с ним, заставляя меняться ради тебя, и он делал то, чего бы никогда не сделал ради другой. И ты видишь это. Ты оглядываешься назад и понимаешь, что не можешь потерять его. Ты просто не хочешь. Умом понимаешь, что надо, но сердце не отпускает.

— Ты случаем в свободное время не подрабатываешь психологом?

Наташа улыбнулась той самой улыбкой женщины, повидавшей в этой жизни всё и даже больше.

— Тебя легко прочитать.

— Я ненавижу его. И тебя, кажется, тоже, — буркнула себе под нос Ванда.

Наташа пожала плечами, выруливая на парковку. Максимофф не стала дожидаться подругу и быстро выскочила из машины, надеясь поскорее отвязаться от читающей нотации девушки. Но судьба сыграла с ней злую шутку: на выходе с парковки она столкнулась со Старком и, не выдержав, выругалась прямо ему в лицо.

— Не думал, что вызываю у тебя такие бурные эмоции.

Ванда сжала губы, пытаясь пройти мимо, но Тони широко расставил руки, не позволяя ей этого сделать.

— Ты нарываешься? — она старалась вести себя сдержанно, но на языке так и вертелись обидные слова. Хотелось задеть его, сделать больно, унизить.

Тони покачал головой. Он не улыбался, но его глаза светились так искренне и нежно, и Ванда опустила взгляд, понимая, что не может смотреть ему в лицо. Несколько долгих минут они просто стояли: Старк гипнотизировал её взглядом, она же думала о том, как сбежать.

— Я люблю тебя.

Ванда вздрогнула и убрала волосы с лица, тяжело вздыхая.

— Если хочешь, я буду говорить тебе это каждый день.

— Не нужно. Я и без этого знаю о твоих чувствах. Я видела и ощутила их. Можно сказать, дотронулась. Они как желе, их действительно можно было потрогать, — девушка замолчала, глядя куда-то в сторону.

Не хотелось разрушать иллюзии Старка, портить ему настроение, разбивать его сердце, но и себя она пересилить тоже не могла. Наташа ошибалась, говоря, что чувства обязательно проснутся. Ванда в это не верила.

Тони смотрел на неё, и внутри всё сжималось до микроскопических размеров, причиняя невыносимую боль. Сейчас она была такой чужой и отстранённой, что невольно верилось в её жестокие слова.

— Прекрати это. Перестань слать свои чёртовы цветы и забудь мой адрес.

— Опять выкинула их с балкона? — ухмыльнулся Старк.

— Ты невероятно оптимистичен. Когда же до тебя дойдёт, что всё, что ты делаешь, обречено на провал? Ничего не будет.

— Врёшь.

Ванда гневно выдохнула, от злости чуть ли не топая ногой.

— Хватит! Ты давишь на меня, ты не даёшь мне дышать. Я задыхаюсь! — голос внезапно сорвался и она выдохнула, издав странный звук, полный горечи и боли. — Мне стыдно за своё поведение. Прости за то, что я лезла к тебе, когда была пьяна. Мне очень жаль, что я дала тебе повод думать, что ещё не всё потеряно, и я безмерно благодарна за то, что ты мною не воспользовался.

Ванда виновато взглянула на Старка. Она всё ещё помнила его полные желания глаза и прекрасно понимала, каких усилий ему стоило себя сдержать.

— Сколько раз мне нужно повторить тебе, что между нами никогда ничего не будет, чтобы ты наконец понял? — прошипела она, чуть ли не плача от ярости.

Её никто не понимал, даже Наташа! Это невероятно выводило из себя, Ванде нужна была поддержка, но никто не мог ей помочь. Ей казалось, что она разваливается на части, и в этом был виноват Старк. Он просто-напросто не понимал, как ей трудно, и в своей излюбленной манере лез к ней, душа в своих медвежьих объятиях. Она действительно задыхалась.

Ванда оттолкнула Старка с дороги, стараясь не смотреть на него. Она поражалась его настойчивости. На его месте она бы, поняв, что объект её любви не испытывает к ней взаимных чувств, молча страдала бы и старалась всё забыть. Но её недавнее поведение лишь распалило его. Ванда готова была выть от отчаяния, прекрасно понимая, что от Тони уже не избавиться. Он видел её слабые стороны и давил на них, ей было больно и хотелось сделать больно в ответ, но Старк казался пуленепробиваемым.

Она молча уходила и спиной ощущала его горячий взгляд, краем уха слышала, как он тяжело вздохнул и запустил руки в карманы. Она понимала его, но ничего с этим поделать не могла. И не хотела.

— Что?! — Клинт удивлённо открыл рот, и рука дрогнула, раньше времени отпустив натянутую тетиву лука. Стрела пролетела мимо цели и исчезла где-то в траве, на солнце блеснул лишь наконечник. — Что ты только что сказал?

Старк лишь невнятно помотал головой и упёрся спиной в стоящую поблизости скамейку. На душе было гадко и мерзко. Как, впрочем, и всегда.

— Подожди-подожди. Я ослышался? Мне показалось? Что?!

Тони молчал, уголки губ странно дёргались, и он сам не понимал, хочет ли он улыбнуться или состроить кислую мину.

— Ты и Ванда? Серьёзно? Большей глупости в жизни не слышал, — мрачно заключил Бартон, вынимая из колчана ещё одну стрелу. Он поднял глаза, чтобы взглянуть на Старка, и тот раздул ноздри, нахмурившись. — Ты шутишь, — спокойно заключил лучник и отвернулся.

Тони прикрыл глаза, массируя пальцами висок.

— Почему это абсолютно у всех вызывает одинаковую реакцию?

— Потому что это странно. Невероятно. Нереально. Фантастично. Ещё синонимы нужны?

— Почему никто мне не верит?

— Это… — Клинт запнулся, не зная, что сказать, и выстрелил. Стрела описала дугу и с характерным смачным звуком вошла в красное наливное яблоко, мирно лежащее на скамье. — Она знает?

— Да.

— И?

— Пока никак.

— То есть?

— Ну… она, — Тони развёл руками, — меня ненавидит. Она всячески пытается меня избегать. А когда мы сталкиваемся в коридорах, она даже глазами меня не сверлит. Вообще на меня не смотрит. Проходит мимо просто на нечеловеческой скорости, будто её и не было. Курьера она теперь и на порог даже не пускает. Не говорит со мной, даже не пытается решить эту проблему.

Клинт задумчиво повертел в пальцах стрелу.

— Зачем ты мне это рассказал?

— Ты единственный из нас, кто женат.

— Будто это говорит о том, что я разбираюсь в женщинах, — усмехнулся Бартон. — Мы с Лорой давно в браке, но я до сих пор не знаю, что она выкинет завтра.

— Но ведь ты как-то её завоевал.

— У тебя отношений было больше, чем у меня. Почему ты думаешь, что я могу тебе чем-то помочь?

— Ну ты и сравнил, — хмыкнул Старк, скрещивая руки. — Отношений было много, но они все были недолгосрочные. К тому же я бы не назвал это даже отношениями. Так, перепих на одну ночь.

— А Пеппер?

Губы Тони дёрнулись и сжались в тонкую нить. Он нервно пригладил на голове растрёпанные волосы и отвернулся.

— Там совсем другое.

— Я тебе в этом деле не помощник. Все женщины разные. Что прокатит с Лорой, не поможет тебе с Вандой. У нас разные ситуации. И знаешь, — Бартон отложил лук, — я не одобряю всё это. Я не хочу, чтобы ты ошивался рядом с ней. Я ничего не имею против тебя, но… Вы не пара. Вы разные.

Тони поражённо пекатывал во рту жвачку, чувствуя, как внутри нарастает злость.

— Вы с Роджерсом сговорились?

— Просто взгляни на ситуацию со стороны. Проанализируй свои действия, посмотри на поведение Ванды. Я боюсь, что она для тебя лишь очередная игрушка. Ты наиграешься, а потом бросишь её.

— Это неправда.

— Кто знает?

Старк заскрипел зубами, сжимая кулаки. В последнее время нервы были на пределе и справиться с эмоциями сейчас было крайне сложно.

— Но ты пришёл за советом, так вот слушай. Не торопи её и не дави. Она напугана и шокирована. Дай ей время прийти в себя, иначе она специально всё будет делать тебе назло. Дай ей свыкнуться с этой мыслью, разложить всё по полочкам, пусть она сама принимает решение. Ты напираешь на неё танком, ты пугаешь её, поэтому она ведёт себя агрессивно. Как ты сказал? Она задыхается? Она кричит тебе об этом, она хочет, чтобы ты услышал. Отступи, дай ей хотя бы пару дней.

— Прошла уже неделя.

— Так жди ещё неделю! Жди сколько угодно, если ты её любишь. Если придётся, и месяц вытерпишь. Ей страшно, но ты, пытаясь помочь, тянешь на дно, топишь её, а она барахтается и тонет, — Клинт взвалил колчан на плечо.

Тони самому казалось, что он тонет. Пытается поглубже вдохнуть воздуха, но не может. Ванда его убивала, она не давала ему жить. Она изо всех сил пыталась не замечать горящие внутри него чувства, но сам Старк не мог их игнорировать. Они сжигали его изнутри.

Он вскинул голову, внимательно глядя в голубое небо.

— Господи, ну почему именно она?! — почти что надрываясь, закричал он, срывая голос.

— Наташа, хватит играть в детские игры. Это глупо и бессмысленно.

— Почему? Я искренне хочу помочь. Они сами не справятся. Они мухами застряли в паутине под названием любовь и не могут выбраться. А я хочу их просто подтолкнуть друг к другу, — девушка воодушевлённо расхаживала по спортзалу под недовольные взгляды Роджерса и Бартона.

— Я отказываюсь в этом участвовать, — покачал головой Клинт. — Ванда и Тони взрослые люди, они сами разберутся.

— Я согласен. Тебя о помощи никто не просил. Не усугубляй, — нахмурился Стив.

— Но у них ничего не получается. Они же как дети, — возмутилась Нат, щенячьими глазами глядя на мужчин, но те, абсолютно не заинтересованные её предложением, стояли насмерть.

— Не лезь в это болото, они утащат тебя за собой, — покачал головой Клинт.

— Я не лезу, я просто помогаю.

— Помогай морально, а не действиями. Помяни моё слово, они тебя за твою выходку по голове не погладят, — фыркнул Стив, заставляя Наташу обиженно выпятить губу.

— То есть вы оба против того, чтобы я вмешивалась?

Мужчины синхронно кивнули, и Наташа надулась, разочарованно выдохнув.

— Ну и ладно. Тогда сделаю всё сама.

— Остановись, пока не поздно, — но девушка покачала головой в ответ на просьбу Стива. — Ну тогда не говори, что мы тебя не предупреждали.

— Хуже уже не будет.

— Ты уверена?

Наташа промолчала и лишь хитро улыбнулась, заставив Клинта и Стива переглянуться. Они одновременно тяжко вздохнули, их лица не предвещали ничего хорошего.

Ванда уже была готова, но выходить пока не спешила. Она минут десять стояла у зеркала и смотрела на приклеенный полоской скотча мирный договор. Обычный квадратик кухонного полотенца, на котором неаккуратным размашистым почерком были выведены слова. Бумага местами помялась, а где-то и порвалась, не выдержав натиска острого карандаша для подводки глаз. Крупным круглым пятном горел след от вина. Ванда коснулась пальцами подписи Старка, отметив, что карандаш слегка съехал и покрошился, отчего имя мужчины почти не читалось. Девушка долго смотрела на последний пункт договора до тех пор, пока буквы не стали рябить перед глазами.

Не читать мои мысли.

Ванда горько сглотнула. Ах, если бы она этого не сделала, если бы не поддалась минутному искушению, сейчас было бы всё хорошо. Тони бы, наверное, ещё долго не решался признаться ей во всём, и она бы выиграла несколько недель спокойной жизни. Она сама всё испортила, сама загнала себя в ловушку, из которой нет выхода. Девушка ощущала такую страшную безысходность, что не хотелось больше жить.

Она сорвала лист так резко, что добротный кусок договора так и остался висеть на зеркале. Она смяла бумагу в руках и отошла, странно глядя на свой кулак. Она медленно разжала пальцы и с сомнением взглянула на мусорное ведро.

Наташа ждала под окнами дома, и надо было выходить, но Ванда стояла посреди комнаты, не решаясь выкинуть бумажку. Перед глазами стояло лицо Старка в ту ночь, когда договор был подписан. Он улыбался. Ванда очень жалела, что подпустила его к себе так близко, распахнула свою душу, буквально разделась перед ним, обнажив свои чувства.

Она снова скомкала лист и положила его в карман. Она подумает об этом позже. После ужина с Нат.

Ресторан ей не понравился. Слишком дорогой, вычурный, и несмотря на головокружительные цены народу здесь было очень много. Наташа что-то щебетала, порой странно замолкая и глядя на неё поверх меню. Ванда грустно водила пальцем по бокалу с обычной водой, решив больше никогда не напиваться до потери памяти.

— Что ты будешь?

Ванда неуверенно мотнула головой, скользя взглядом по непонятным названиям, краем глаза замечая, как Наташа пялится на свои часы, будто кого-то ожидая. Девушка перелистнула страницу, раздражённо замечая, что кусок бумаги в кармане прожигает ей кожу.

— А что будешь ты?

— Пока выбираю, — Наташа задумчиво барабанила пальцами по столу, уткнувшись в меню, но глаза смотрели куда-то в сторону.

Ванда нахмурилась и проследила за её взглядом. И тут же подпрыгнула на стуле, увидев Старка, не спеша входящего в зал.

— Что он тут делает?! — в ужасе прошипела девушка, оборачиваясь к Нат, но та лишь пожала плечами, делая вид, что ничего не знает.

Тони оглядел зал и, заметив копну рыжих волос, приветливо помахал Наташе. Ванда прикрыла лицо рукой, чуть ли не вжимаясь в стул, словно пытаясь исчезнуть.

— Ты сделала это специально!

— Я не знаю, что он тут делает, — прошептала Нат, тут же вскочив, когда Старк подошёл ближе.

Он удивлённо взглянул на Ванду и вопросительно приподнял бровь, обращаясь к Романофф. Девушка одарила Наташу укоризненным взглядом, сжигая её в пучине гнева. У неё не было слов, чтобы выразить всё своё возмущение.

— Вам надо пообщаться. Это необходимо, — заключила Нат, подталкивая Старка к стулу, но тот не спешил садиться.

— Мы уже разговаривали.

— Когда это было? Ты уже должна была остыть.

— Мне по горло хватило разговоров. Я устала.

Ванда взглянула на Тони, который вообще не понимал, что происходит. Он хмурился, гипнотизируя взглядом Наташу, которая из кожи вон лезла, чтобы убедить их обоих поговорить. Она приводила аргументы, но, на взгляд Ванды, они были весьма слабыми, она чувствовала себя обманутой и использованной. Пока Наташа что-то говорила, Ванда без интереса смотрела на Старка, чувствуя, как начинает болеть голова.

Тони перевёл на неё взгляд, и несколько невероятно долгих секунд они смотрели друг на друга, пока девушка не опустила глаза.

— Какая глупость затащить меня сюда ради какой-то дурацкой беседы, которая всё равно ничего не даст.

— Ты изначально скептически настроена, поэтому разговор никогда не клеится, — заключил Старк.

— Ну, давайте признавайтесь, чья это была идея? — Ванда встала из-за стола, переводя взгляд с одного на другого. — Наверняка твоя, Старк. Не ожидала от тебя такого, — спокойно и абсолютно безэмоционально произнесла Ванда, разочарованно кивая Наташе.

— Я вообще не знал, что ты тут будешь.

— Ага, — девушка иронично поджала губы, мечтая схватить вилку со стола и воткнуть кому-нибудь в глаз.

— Сядь и не выпендривайся, — рассердилась Нат, хватая собиравшуюся мирно уйти Ванду за локоть и пытаясь усадить на место.

— Сама с ним разговаривай.

— Ты тоже сядь. Ей-богу, как идиоты, — Тони нехотя подчинился, и Ванда сложила руки на груди, агрессивно уставившись на мужчину.

Но как Наташа не пыталась их разговорить, оба чувствовали себя не в своих тарелках и лишь молча смотрели друг на друга. Напряжение всё росло, это почувствовала даже Романофф, которой надоело козой скакать вокруг них, и она устало присела, уткнувшись лбом в белоснежную скатерть.

— Никто из нас не уйдёт, пока вы не проясните ситуацию, — пригрозила она.

— Ладно, — первой не выдержала Ванда, когда ей надоело дуться. — Мы друг другу либо друзья, либо никто, третьего не дано. Но я понимаю, что если мы будем продолжать общаться как прежде, то ты будешь страдать. Поэтому предлагаю на этом остановиться, пока наши отношения не ухудшились и пока мы окончательно их не угробили, оставив друг о друге не самые лучшие мнения. Иногда единственное, что можно сделать, — это уйти.

— Снова предлагаешь просто обо всём забыть и делать вид, что между нами никогда ничего не было. Снова вернуться к тому, что было пару месяцев назад? Это всё равно что перечеркнуть всё, через что мы вместе прошли.

— Я больше не вижу других вариантов.

— А я вижу.

— Нет!

— Ты даже не можешь этого представить в своей голове!

— Потому что этого не будет! Сколько раз я должна тебе буду это сказать?

— С тобой невозможно общаться. Это как ходить по минному полю: одно движение не туда и взрыв. Любить тебя — это ад, но я не возражаю гореть.

Ванда отшвырнула от себя меню и опять вскочила на ноги, уже не сдерживая эмоций. Толстокожий Старк, никак не реагирующий на мольбы оставить её в покое, начал раздражать. Она оттолкнула от себя Наташу, попытавшуюся её успокоить, когда на них начали оглядываться люди.

— Почему ты меня не слушаешь?! Я же прошу тебя. Я же говорю о том, что ты мне не нужен. Почему меня никто не слышит? Почему никто не понимает?!

У неё сорвался голос, она вся раскраснелась, стараясь доказать Старку очевидное, но тот словно оглох. Её слова для него ничего не значили, а она, уже отчаявшись, выхватила из кармана клочок бумаги и развернула его, хотя от него почти что уже ничего и не осталось. Тони замолчал, увидев, что это договор, и Ванда с невероятным наслаждением разорвала его на мелкие кусочки, со злорадством отмечая, как вытянулось лицо Старка. Он растерянно взглянул на неё, и Ванда покрошила бумагу прямо ему в тарелку. Наташа непонимающе смотрела на то, как Тони захлопал глазами и на его лице отразилось горечь. Он сглотнул.

Ванда выскочила из ресторана в надежде, что всё это прекратится, но Старк кинулся за ней. Девушка уже на грани срыва резко затормозила, узнав машину Тони. Впрочем, из десятка автомобилей узнать её было нетрудно: она была самой дорогой и самой красивой. Да и его имя, выбитое вместо номерного знака, выдавало с потрохами.

— Ты будешь моей. То, что ты разорвала салфетку, ещё ничего не значит.

— Да?! А ты уверен? Ты бы видел своё лицо, когда я это сделала. Из тебя будто сердце вынули. Для тебя это было важно, а вот для меня это была просто бумажка.

Ванда кривила душой, но в гневе ей было плевать, что она врёт.

— Ты любишь меня!

— О, а вот сейчас врёшь ты, — хмыкнула девушка, в каком-то тумане хватая декоративный булыжник с газона и швыряя в машину Тони.

Она не слышала ни звона разбитого лобового стекла, ни то, как гнётся капот и слазит краска. Она не слышала писка сработавшей сигнализации и женского визга, донёсшегося из ресторана. Она не слышала, как на улицу, громко стуча каблуками, вышла поражённая Наташа и застыла, в ужасе глядя на неё. Ванда и сама-то не знала, сколько камней она швырнула в машину, она мало что помнила. Оказывается, для временного помутнения рассудка не надо было даже напиваться.

Когда она пришла в себя, вокруг них уже толпился народ и гудел, словно улей. Ванда, тяжело дыша, смотрела на дело рук своих: вдребезги покорёженную машину, и медленно повернула голову, чтобы взглянуть на хозяина. Она навсегда запомнит охреневшее лицо Старка, который с таким видом смотрел на неё, словно она Нью-Йорк взорвала, а не отыгралась на его собственности.

— Ещё раз ко мне подойдёшь, и я сделаю это уже с тобой, — прошипела она ему в лицо, буквально касаясь его носа. — Всё кончено. Ты сам всё испортил.