По прозвищу Чумной

Чума - 2

— Ликс, всё готово! — голос Кодэха отзывался в голове кое-как оправившегося мага тупой болью — Ты уверен, что не будет проблем?

— Удержать вирус, если что-то осталось, в себе я смогу. А на базе в изоляторе или Оййох поможет, или сам потихоньку переварю. Не переживай, искать новую планету Горгульям не придётся, — по крайней мере он старался в это верить и убедить окружающих. Теоретически, всё было в порядке, но кто знает, чем обернётся практика.

— Ты же понимаешь, что если вдруг случится разгерметизация изолятора, на придётся скинуть тебя в открытый космос? — напряжение в голове зам.капитана наверняка просто послышалось.

— Ты так говоришь, словно это представляет для меня смертельную опасность. Можете в принципе на внешней платформе закрепить, чтобы уж наверняка. Всё, я пошёл зашиваться. Рацию оставлю в гробнице. Жаль, что плиту отсюда забрать не выйдет, она такая наработанная, что бросать не хочется.

— Мы потом найдём тебе что-нибудь менее опасное, давай уже, собирайся. И так задержался в этой гробнице, — и прервал связь раньше, чем некрос успел распознать эмоциональную окраску слов.

Фыркнувший Ликс распаковал притащенный Костом с поверхности пакет: медицинская игла, специально укреплённая, для видов с повышенной прочностью тела, и моток ниток. Некромант ощущал, как внутри него, в глубине почти неработающих лёгких, ещё живут остатки заразы. Уже не полноценная Зиландская чума, но всё ещё что-то опасно-непредсказуемое, больше для обычных людей, чем для колдуна, но всё-таки. Подвергать команду опасности не хотелось. А значит ему придётся сознательно себя изувечить, пусть и временно, благо, что воздух ему не нужен, как таковой, даже идущая к носу часть дыхательной системы практически всегда была «отключена», перекрыта, во много из-за того, что внутри некроманта могла сформироваться целая лаборатория по производству биологического оружия. Но в его ситуации был риск случайно выдохнуть вирус при разговоре, а значит придётся зашивать рот.

— Сколько человек об этом мечтало! И не сосчитаешь ведь уже... Ну, чтобы икалось всем, кто этого хотел!

Для некроса это было скорее необходимостью. Неприятной, но всё-таки необходимостью. Тем более, что в стационарном изоляторе на планете-базе, вынесенном за пределы жилого комплекса, он сможет снять швы. Ликс вообще планировал время перелёта провести во сне-медитации, чтобы скоротать время. Кост должен был остаться с ним в изолированном ящике. Во-первых, пёс запросто мог нацеплять чего-то ненужного на свою шубу, во-вторых, за компанию. Чтобы некроманту совсем уж тоскливо не было.

Стараясь не думать о том, как происходящее выглядит со стороны, колдун принялся накладывать стежок за стежком, желая уже поскорее выйти из этого склепа на поверхность планеты, а там и до ядовитых садов базы недалеко. В любом случае это будет приятнее, чем толща камня вокруг и бесконечная пыль. Даже если он останется в изоляторе за пределами базы. Там хотя бы будет нормальный свет и какая-никакая галактическая связь. Уже развлечение. Пёс сидел на верхней площадке лестницы, то и дело поскуливая в нетерпении: он, конечно, выглядывал из разгромленного убежища, но близко к Горгульям не подходил. Хотя бойцы то и дело подкидывали ему что-то из еды, дальность мощных бросков позволяла не приближаться к опасной зоне, но куски мяса и кости оказывались достаточно близко к тоскующему животному. Глейд ждал новостей, раз уж Кодэх решил задержаться дольше запланированного, но основным источником информации оставался Зейл, хотя далеко не все системы базы пережили зачистку. Но кое-что работало, вспышки магии фиксировались, да и по поведению Коста какие-то выводы делать получалось, тот с хозяином хоть как-то обменивался сигналами.

С тоской погладил плиту, шикарный бы вышел из неё алтарь, но уж не судьба! И двинулся к лестнице. Ноги слушались не идеально, но для ходьбы вполне хватало, даже редкие судороги в заново наросших мышцах не мешали. Здание не фонило, будто вместе с заложенным в стены вирусом колдун забрал и бывшие здесь магию и жизнь. Ликс с удивлением рассмотрел заметно подросшего в холке костяного пса, теперь достававшего ему до пояса, и ухватился за густой мех на загривке, опираясь при каждом нетвёрдом шаге на питомца. Кост шёл с ним шаг в шаг, поддерживая, не давая рухнуть и загреметь костями по каменным плитам, особенно на верхних ярусах, когда отвыкший от яркого света некрос практически ослеп, щуря воспалённые глаза.

— Заряд мне в глотку, — раздалось где-то в стороне, вырывая у колдуна невольный смешок, хотя улыбаться и было слишком больно, нитки врезались в губы. — А это обязательно было?

— Ну, ты же не хочешь на себе проверять, всю ли заразу он переварил? — фыркнул Кодэх, рассматривая колдуна, складывающего остатки брони и одежды у входа в подземный комплекс. — Готовьте огнемёты. Как изолятор закроется — выжигаем.

Вообще, стандартный изолирующий блок не предполагал мягкой обивки, но за время «переваривания» некромантом чумы Горгульи успели раздобыть такой куб для особо хрупких предметов, так что колдун мог свернуться калачиком и чувствовать себя вполне уютно. Если к подобной ситуации это слово вообще применимо. Ликс прижал к себе пса, наслаждаясь теплом и кратковременным прикосновением свежего воздуха. «Гробница», в которой он находился до этого, была одновременно душной и холодной, так что подобная перемена колдуна радовала. Стенка изолятора поднялась, герметично закрываясь, отрезая зиланделиксийца от внешнего мира в очередной раз, даже звуков не было, кроме тех, что издавал пёс, благо, что им обоим кислород для дыхания не нужен.

Инквизиторы снаружи по кивку принялись зачищать площадку от возможных заражённых частиц. Кодэх сложил руки перед грудью в знак концентрации, потоком силы припечатывая всё пространство да так, что даже Ликс в изоляторе вздрогнул. Не столько потому, что ощутил светлое прикосновение, сколько из-за покачнувшегося куба. Кост ткнул хозяина носом в щёку, мол, не переживая, кожаный, всё у нас будет хорошо, прежде чем вместе с ним погрузиться в зыбкий транс. Некромант мог понять, что его куда-то несут, но старался размыть у себя чувство времени, чтобы не взвыть с тоски за время перелёта. Обивка и мех грели, и пусть для некросов тепло не было чем-то жизненно важным — если было в их существовании хоть что-то действительно необходимое для жизни — но всё равно это было приятнее ночёвки в морозильнике или чём-то подобном. Колдун усилием воли замедлил пульс, погружаясь в подобие анабиоза. Интересно, некросы ближе к лягушкам или...

*

— Мать вашу, свет! — прохрипел бы колдун, когда блок раскрылся в не слишком просторном, но достаточном для жизни изолированном помещении, но из-за зашитого рта вышло только недовольное мычание.

— На столе лежит скальпель, на всякий случай, не знаю, ты собирался ногтями швы снимать, отторгать нитки, или что ещё. Зеркало там же. Не спеши. Прийди в себя и будем решать, что с тобой делать дальше, — отозвался Оййох, одновременно приглушая свет за обзорным окном.

Некромант лежал на полу относительно недолго и весьма активно, больше потому, что разминался, прежде чем открыть глаза и сесть. Что ж, на базу его довезли, не выкинув в открытый космос, уже хорошо, уже заметно возвращает надежду на лучшее. За зеркало и конверт со стерильным инструментом взгляд зацепился сразу же. Стежков было наложено не слишком много, так что справился он быстро. Наконец-то! Как же приятно размять измученные мышцы лица и погримасничать, ощущая, как восстанавливается чувствительность занемевшего рта.

— И оденься что ли. На дежурстве сегодня Элиз, она-то может и не против посозерцать твой голый зад, но Глейд может не оценить ситуацию. Знаешь, для отцов их дочери всегда нежные принцессы, а весь мужской пол вокруг — наглые и недостойные.

— Да уж, здесь от него я никуда не убегу, — колдун аккуратно поднимается на ноги, рассматривая сложенную на кровати стопку одежды, и без капризов принимается натягивать её на себя. — Давно я здесь?

— Около суток. Как себя чувствуешь? — медик был в управляющему блоке изолятора один.

— Удивительно неплохо. В желудке, правда, чёрная дыра, но это ожидаемо.

— Использовать стандартное оборудование, чтобы взять у тебя анализы, я не решился, так что собери сам пару пробирок крови, там в углу установлен анализатор попроще, чтобы в случае чего утилизировать было не жалко. Но Кодэх сказал, что магически ты ничем подозрительным не фонишь, впрочем, он не знает, нормально ли это для твоего вида в таком состоянии, или даже в трансе все изменения должны ощущаться.

— По идее — должны, если там что-то серьёзное, — некромант снял жгут, замедляя ток крови до прежних значений. — То, что во мне циркулирует, если ещё не разложилось, уже совершенно точно не зиландская чума. Но я не знаю, как это скажется на остальных.

— Благоразумный колдун, какая прелесть! — раздался под потолком женский голос. — Привет, рада, что ты ещё с нами!

— Давно подглядываешь?

— Достаточно, — уклончиво произнесла технопатка. — Что, через сколько выписка?

— Через пару недель — не раньше! — Оййох рассматривал ровные столбцы данных. — Слишком больше расхождение с результатами прошлого замера, который можно принять за условно нормальные значения... Так, сейчас отправлю тебе постоянную версию, найди артерию, на которой сможешь без проблем закрепить. Нам обоим так будет удобнее. И — завтрак!

— Скорее обед, — фыркнула Элиз.

— У тебя другой работы нет? — Оййох посмотрел куда-то в угол, под потолок, словно через камеру пытался заглянуть ей в глаза.

— Ой, ладно, пойду я от вас!

Ликс, не долго думая, зафиксировал небольшой анализатор на шее, буквально вживляя его под кожу. Наблюдающий за этим медик только головой покачал, то ли поражаясь очередным удивительным возможностям некромантского организма, то ли в глубине души завидуя такой живучести. Несколько недель без нормального питания, насыщение магией можно в расчёт не брать, однако колдун весьма бодр, да и пёс его активно своего хозяина объедает. Надо будет увеличить этим двоим порции. Что ж, некрос явно был чертовски удачлив, а с учётом всем известной покровительницы — скорее всего у божества Зиланделикса есть на него свои планы. Пусть Оййох и был учёным, отрицать существование как магии, так и различных божеств он не мог, это были доказанные много поколений назад факты.

— Ну, что я могу тебе сказать хорошего, — он дождался, когда некромант закончит с едой. — Жить ты будешь.

— Спасибо, доктор. А вокруг меня кто-нибудь жить будет?

— Родственники точно, если таковые имеются. Я ещё проведу несколько проверок, но, кажется, у тебя генетически повышенная устойчивость к конкретно этой чуме. Не абсолютный иммунитет, но шансы её пережить в разы выше, чем у всех остальных. Что думаешь?

— Скорее всего так и есть. Мои предки с материнской стороны её и создали. Странно, что Астрелис пытался меня уничтожить именно ею, не думаю, что ему не сказали, чей я потомок, когда на обучение спихивали. Хотя... могли и замолчать.

— Драма в благородном семействе? — лезть ридалец не стал, справедливо полагая, что как только колдун захочет выговориться, то сам расскажет, а напрасное любопытство иногда стоит жизни. В случае с некромантами же порой и посмертия.

— Что-то вроде того.

«Причём дважды. В обоих мирах», подумал Ликс, принимаясь вслушиваться в рассуждений Оййоха о составе его крови. Эти мысли были куда приятнее и не грузили голову.

*

— Ваше Императорское Высочество, инквизитор Воронов по Вашему приказанию прибыл! — Кир стоял на вытяжку перед Великим Князем, в глубине души мечтая лишь поскорее выйти из кабинета и вылезти из душащей его парадной формы.

— Присаживайтесь, Кирилл, — он махнул инквизитору на место за столом, медленно прикрывая глаза, как делают люди, у которых страшно болит голова, и которые старательно от этой боли отмахиваются ради дел, вертеть головой не хотелось, так что место инквизитору он предложил как раз исходя из этого, напрямую в поле зрения.

— Кир, Михаил Алексеевич. Это полное имя. Воронов Кир Мефодьевич. Родители решили своеобразную оригинальность проявить, — он послушно занял указанный стул, пусть держат ровную спину стоя было значительно легче.

— Ну, хотя бы что-то адекватное, — принял к сведенью мужчина. — Итак, рассказывайте, как продвигается дело Басманова. Я так понимаю, вы пока единственный, кому удалось выйти с ним на связь?

— На данный момент — да. При переносе души произошло вселение в местного некроманта, так что вернуть его сразу не получится. Воскрешение уже произошло, да и...

— «Да и» что? — он говорил всё медленнее и спокойнее. — Мне из вас слова клещами вытаскивать или подкреплённый приказ отдавать? Что там такое страшное случилось, инквизитор Воронов, что вы не хотите мне об этом рассказывать.

— Когда мне в последний раз удалось связаться с Алексеем, он боролся с местной магической разновидностью чумы. Вроде бы успешно, но, сами понимаете, такие вещи могут быть непредсказуемы, и значительное ухудшение состояния может произойти и на пороге исцеления.

— Эта болезнь может как-то перейти за ним сюда?

— Не имею ни малейшего представления. Если она подвязывается к ауре или магической структуре высоких уровней, то да. Если к телу и внешним оболочкам — то не должна. Подозреваю, что второе, раз её можно было «законсервировать» в ловушках. Да и магические болезни первого типа, как правило, настраиваются индивидуально под будущую жертву.

— Тогда продолжаем работать в том же направлении, — покивал Великий Князь. — Скажите, Воронов, как по-вашему проходит адаптация Марины Басмановой? Нет тревожных сигналов?

— Не скажу, что провожу с ней много времени, но лично я ничего сомнительного не заметил, — он сел ещё прямее под смеющимися глазами Романова.

— Ну идите-идите. Если что-то изменится в состоянии Алексея — докладывайте сразу. Можете и без предварительной записи. Пока для вас эта задача приоритетна. Есть какие-то вопросы?

— Не уверен. Но я обращусь в следующий раз, если таковые возникнут.

— Свободны, Кир Мефодьевич.

Инквизитор вылетел из кабинета, по крайней мере ощущалось это именно так. На деле же он старательно держал себя в руках до самого крыльца, где позволил себе ослабить верхнюю пуговицу и застыть, глубоко дыша. Ну, Чумной, подкинул свинью! Какой простой была жизнь до этих его приключений! И ведь теперь не напьёшься, потому что алкоголь мешает выходить на связь и контролировать этот процесс. На пьяную голову есть шанс укатиться не туда, заблудиться в других мирах и измерениях, и не факт, что тебя вернуть смогут. Значит — домой. Если домом можно назвать комнату в инквизиторской казарме, пусть и свою, индивидуальную, за личные заслуги полученную.

— Инквизитор Воронов, что заставило вас так глубоко задуматься, что вы даже не слышите ничего вокруг? — Марина вышла после еженедельной проверки, вроде бы как и всегда безупречная, но Кир отлично видел накинутые на лицо косметические чары.

— Работа, всё о работе и ни о чём другом может думать приличный инквизитор, Марина Александровна!

— Проводишь? — она аккуратно ухватилась за локоть, увлекая Кира за собой к кованым воротам.

— С удовольствием. Мой рабочий день как раз подошёл к концу, так что я могу составить вам компанию.

Наблюдающий за ними из окна Михаил Алексеевич только головой покачал: кто же знал, что так всё обернётся. И за кого ему теперь переживать больше? Выходило, что за инквизитора, у того от этой связи сплошные риски. Впрочем, связанная клятвами Басманова не рискнёт делать что-то сомнительное.