Пожар в Долине. История создания персональных компьютеров

Портативный компьютер Осборна

После того, как Билл Гейтс и Пол Аллен покинули Альбукерк и вернулись на свою родину в Белльвю (Вашингтон), прошло несколько лет. Друзья основали преуспевающую компанию, которая занималась разработкой языков программирования для персональных компьютеров. Бейсик, изначально написанный ими для Altair компании MITS, по-прежнему пользовался наибольшим спросом и превратился в стандарт в той сфере, где пока стандартов не было вообще. Кроме того, Билл и Пол разработали другие языки программирования — Фортран для больших ЭВМ и Кобол для ПК.

24-летний Гейтс и 27-летний Аллен были довольны собой и своими достижениями. Объем ежегодных продаж их фирмы Microsoft достиг планки в 8 миллионов долларов, в ней работали 32 сотрудника, большей частью программисты. В июле 1980 года они начали судьбоносный проект, который изменил лицо не только их компании, но и индустрии персональных компьютеров в целом.

К этому времени многие компании по производству ПК и программного обеспечения к ним добились заметных успехов. Той же Apple Computer удалось довести до сведения всех и каждого, что персональные компьютеры — это серьезный бизнес. Из конторы, ютившейся в гараже, Apple выросла в большую компанию, объем ее годовых продаж резко увеличился. А быстрый рост маленьких компаний, производящих программное обеспечение и дополнительное оборудование для Apple II, убедил даже скептиков, что с ПК надо считаться.

Самыми убежденными скептиками были крупные компании по производству мини-компьютеров и больших ЭВМ. Некоторые из них, например, Digital Equipment Corporation (DEC) и Hewlett-Packard, в начале 70 годов отвергли предложения своих служащих о разработке персональных компьютеров.

Другими словами, Apple доказала, что рынок персональных компьютеров действительно существует. Из всего этого можно было сделать вывод, что компания с интересной разработкой машины, некоторой долей здравого смысла и имеющая достаточно средств для рекламы, вполне способна получить прибыль от продаж ПК.

Подобная идея привлекла и Адама Осборна. Того самого Осборна, который начинал с торговли собственными книгами на собраниях Компьютерного клуба Homebrew.

Осборн являлся одним из наиболее известных и авторитетных фигур в сфере компьютерных технологий и умел не только писать, но и выступать. Его громкий, всегда требовательный голос обладал ярко выраженным британским акцентом; казалось, он находил нужные слова в любой ситуации, всегда мог убедить слушателей, был полностью уверен в том, что говорит. Осборн стал широко известен в области, о которой писал, благодаря первым книгам о микрокомпьютерах и своим статьям в «Interface Age» и «InfoWorld».

Сначала он занимался анализом технологии производства чипов в Силиконовой Долине. Но затем Осборн перешел на другую тему. Он стал выступать в качестве защитника прав потребителей и в этой роли не раз предъявлял компьютерным компаниям серьезные обвинения. Особенно Адам критиковал сложившуюся практику представления будущей продукции задолго до ее выпуска. Ее разработка впоследствии велась на средства от полученных заказов. Осборн находил источники информации непосредственно в Силиконовой Долине, не случайно он назвал одну из своих статей «Прямо из сердца фонтана».

Осборн мало чем рисковал, критикуя даже авторитетов зарождающейся индустрии, потому что сам он не был связан напрямую с производством. Издательство компьютерной литературы, находящееся в Беркли, было создано как филиал его консалтингового бизнеса в сфере микропроцессоров и привлекло внимание McGraw-Hill. Со временем он продал издательскую компанию, получившую название Osborne/McGraw-Hill, и начал искать себе другое занятие.

Впрочем, он знал, над чем хочет поработать. Уже долгое время Осборн мечтал разработать портативный компьютер. Адам чувствовал, что уменьшение размеров ПК будет следующим непременным требованием, хотя далеко не все пока этот факт признавали. Однажды Осборн завел разговор на эту тему с основоположниками компьютерной индустрии Биллом Гейтсом и Сеймуром Рубинштейном. «Сначала он спросил: «Почему никто не сделал этого?» — вспоминает Гейтс. А следующая его фраза звучала так: «Он будет называться Osborne I».

Но Адам не хотел начинать свои разработки в одиночку. И он знал, к кому нужно обратиться за помощью.

Жарким июньским днем 1979 года Ли Фелсенштейн стоял около закрытой двери аудитории на Национальной компьютерной конференции в Нью-Йорке. Ему как-то не приходило в голову, что ProcTech, компания, которую он консультировал, может так быстро прекратить свое существование. Опытный образец последней платы, разработанный Фелсенштейном для ProcTech, долго ждал своих заказчиков, пока до Ли не дошло, что Боб Марш и Гэри Ингрэм больше никогда не появятся.

Фелсенштейн вернулся в Беркли, где попытался получить компенсацию за свое изобретение. Но попытка продать разработку платы ProcTech, расширенной версии его видеоплаты VDM, другим компаниям не удалась. Ли сделал ряд новых разработок. Ему удавалось получить средства лишь на пропитание — он был очень разборчив относительно заказов, которые выполнял. «Я копаюсь в земле, — говорил он, — и просто жду возможности делать то, что я хочу, закрывая при этом глаза на деньги».

Однажды вечером Фелсенштейн засиделся за монтажом видеоплаты до поздней ночи, параллельно слушая радиостанцию KPFA. Ди-джей ставил романтическую балладу «Думаю о тебе» шесть раз подряд. При первом повторе Фелсенштейн ничего не понял и продолжал свою работу. Он очень удивился, когда песня зазвучала снова. А она повторялась еще и еще. «Это напоминало ловушку, — вспоминал Ли. — Казалось, я попался, солнце никогда не взойдет, и я просто должен продолжать работать, работать и работать. Отдых в мире не существует, и все что мне остается — это слушать песню и «добивать» плату».

Дела не стали лучше и в 1980 году. В феврале Ли переехал в гараж в Беркли, где работали над Проектом общественного доступа, который он помогал запустить до своего сотрудничества с Маршем. Гараж представлял собой большую комнату с черным потолком, белыми стенами, и множеством зашкуренных балок, в «сейсмоустойчивом» архитектурном стиле начала века. Он рассчитывал, что с него, как с отца-основателя проекта, денег за аренду брать не будут. К сожалению, не только он один находился в стадии финансовых затруднений.

Удача улыбнулась ему в марте на Выставке компьютеров Западного побережья. Именно на ней к Фелсенштейну с интересным предложением обратился Адам Осборн: он создает компанию по производству компьютеров и сопутствующего оборудования и хочет привлечь к этому делу Ли. Работать будет интересно.

Адам и Фелсенштейн знали друг друга по издательству Осборна, в котором последний рецензировал книги и был техническим консультантом. Фелсенштейн решил показать, что придет не с пустыми руками. Он рассказал Осборну о пакете своих непроданных разработок, включая контроллер, способный «управлять целой комнатой джойстиков и целой группой игроков в «Звездные войны».

Осборн отклонил эти идеи. Он знал, что хочет другого.

Он будет продавать ПК и предлагать вместе с машиной программное обеспечение. До этого производители компьютеров и программного обеспечения к ним имели одних и тех же покупателей, но вместе не работали. Нередко покупатели новейших компьютеров оказывались в затруднении, не зная, какие программы им нужны. Значит, надо предлагать им, по крайней мере, самое необходимое: текстовый редактор и электронные таблицы. Осборн думал, что этим сможет привлечь покупателей. Но, конечно, главным был компьютер. Портативный компьютер.

Фелсенштейн эту идею поддержал. А у Осборна было уже немало наметок. Он использовал последние достижения в области технологий не ради них самих, а для того, чтобы сделать компьютер удобным для переноски. Думая о компактности монитора, Адам представлял, что на нем будет 40 строк. На Sol было 64. Фелсенштейн вывел среднее арифметическое — 52. Осборн хотел компьютер, который помещался бы под сиденьем самолета. Фелсенштейну пришлось уменьшить количество символов на экране, чтобы экран был не очень большой — только пять дюймов, и оставить место внутри для размещения электронно-лучевой трубки. Поскольку люди будут суетиться вокруг машины, говорил Адам, то они неизбежно ее уронят. Фелсенштейн изменил дизайн, дополнительно усилив конструкцию. Ли также разработал способ хранения информации в полноэкранном формате в памяти компьютера и дал пользователям возможность просматривать ее на маленьком экране.

Серьезные микрокомпьютеры в то время имели два дисковода, Фелсенштейн также установил два на Osborne 1. Неуверенный в том, что дисководы с высокой емкостью выдержат обращение с ними неопытных любителей, он использовал относительно примитивные устройства, придавшие машине достаточную, по словам Осборна, но не очень впечатляющую мощность. Машина имела микропроцессор Z80, 64 Кб памяти и стандартный интерфейс для подключения дополнительных устройств — типичный набор того времени. Единственное отличие нового компьютера заключалось в том, что он был разработан в миниатюре, начиная с основных параметров и кончая карманами для дискет, на которых настоял Осборн.

Следующим шагом стала разработка программного обеспечения. Необходимо было создать несколько простых программ, инструментарий для облегчения разработки программного обеспечения. Осборн пригласил Ричарда «Сейфера» Фрэнка, светловолосого программиста из Силиконовой Долины. Фрэнк помог создающейся компании и даже предоставил помещение для работы в своей фирме, пока Осборн не построил собственное здание.

Выбирая операционную систему, Осборн обратил внимание на лидера продаж — СР/М Гэри Килдалла. При выборе языка программирования решение было очевидно — им стал Бейсик. Осборн мог выбрать одну из двух наиболее распространенных версий. Он не мог решить, какая лучше — С-Бейсик Гордона Юбэнкса или Бейсик Билла Гейтса из Microsoft. Каждая обладала определенными достоинствами, и в конце концов он взял обе.

Теперь Осборну был нужен текстовый редактор. В 1980 году лидировала программа Сеймура Рубинштейна, президента MicroPro. В обмен на текстовый редактор WordStar Осборн передал Рубинштейну часть акций своей компании. Он также предложил Гейтсу, Килдаллу и Юбэнксу стать ее совладельцами. Только Килдалл отказался, стараясь не отдавать предпочтение одному из своих покупателей. Гейтс отверг предложенное Осборном место в совете директоров, но согласился на особую сделку — акции в обмен на Бейсик Microsoft. Рубинштейну Осборн предложил больше — президентство в новой компании. Сеймур согласился только на место в правлении. Но он считал идею Осборна перспективной и удачной, и потому инвестировал в компанию 20 тысяч долларов собственных денег.

Осборн не смог договориться с Personal Software насчет электронных таблиц, поэтому он обратился к Ричарду Фрэнку и его компании Sorcim с предложением разработать электронные таблицы под названием SuperCalc. После этого рыночная цена программного обеспечения достигла 2000 долларов, и Осборн планировал включить эту сумму в базовую стоимость компьютера.

До января 1981 года, когда состав компании Osborne Computer наконец определился и она открыла свой офис в Гейварде (Калифорния), команда ее разработчиков в основном трудилась в помещении, где разрабатывался Проект общественного доступа.

Адам Осборн представил свою модель на Выставке компьютеров Западного побережья в апреле, где она стала главной сенсацией. Люди толпились вокруг палатки Осборна, а он, казалось, парил над толпой в лучах славы. Все сходились в том, что перед ними пусть не технологическое чудо, но значительный шаг вперед. Машина стала первым портативным компьютером со своим собственным программным обеспечением, необходимым среднестатистическому покупателю, которая имела коммерческий успех. Даже цена была неслыханной — всего 1795 долларов. Многие говорили, что Осборн продает программное обеспечение и отдает компьютер в придачу бесплатно.

Были и язвительные комментарии отдельных личностей — включая и раздраженного Билла Годбаута, — которые припомнили Осборну его фразу насчет производителей, берущих деньги покупателей перед тем, как произвести продукт. В тот момент Адам действительно поступал точно так же. Но уже в сентябре 1981 года объем продаж Osborne Computer Corporation (ОСС) за месяц достиг миллиона долларов. В дальнейшем одни компании тщетно пытались повторять и модернизировать дизайн разработки Осборна, других захватила идея портативности машины и продажи программного обеспечения вместе с компьютером.

Цена в 1795 долларов также стала целью. Портативный компьютер Каурго имел похожее программное обеспечение, весьма походил на Osborne 1 и столько же стоил. Morrow Designs Джоржа Морроу выпустила машину ценой в 1795 долларов, a Cromemco Гарри Гарланда и Роджера Мелена представила компьютер на 5 долларов дешевле. Но ни достоинства всех этих машин, ни их портативность, ни их программное обеспечение, ни другие чудеса за 1795 долларов не имели такого влияния на массовое производство, какое произвела первая машина Адама Осборна.

Osborne 1, благодаря авторитету его создателя и оригинальности идеи, очень быстро вышел в лидеры продаж, достигнув пика — 10 000 компьютеров в месяц. ОСС определенно находилась на гребне успеха. Следующей задачей стало удержаться на этом гребне.

Путь Hewlett-Packard

Адам Осборн был одним из последних первопроходцев, открывших новые земли до прихода цивилизации. После того, как в 1981 году появился Osborne 1, дали о себе знать большие компании, и рынок начал быстро меняться. IBM, DEC, NEC, Xerox, AT&T и даже Exxon и Montgomery Ward задумались о производстве собственного ПК. Но надо признать, что у некоторых компаний, например, у Hewlett-Packard, такие мысли появились гораздо раньше.

Hewlett-Packard отвергла Apple I Стива Возняка не потому, что не верила в идею персонального компьютера. Как раз наоборот. HP выпускала как большие ЭВМ, так и калькуляторы, и в компании знали, как продать сравнительно недорогие машины для персонального пользования. Было несколько причин, по которым HP отвергла предложение Возняка. Считалось, что эта модель не рассчитана на массовое производство. Стив Джоб позднее подтвердил: «Ее можно было собирать в гараже». К тому же Apple I не предназначался для инженеров и ученых, составлявших основной рынок сбыта продукции HP. Возняк дал понять, что Apple I более подходит для начинающей компании, чем для HP. Возможно, Стив Возняк получил отказ из-за того, что у него не было университетского образования, хотя это неудивительно для любой компьютерной компании того времени. Возняк вернулся в университет, чтобы получить степень бакалавра, как только проект приняли в Fortune 500. Но кроме этих причин, была еще одна, едва ли не самая главная: в 1976 году HP отклонил Apple I потому, что уже вел работы над собственным проектом персонального компьютера.

В начале 1976 года группа инженеров HP, работавших в Купертино (Калифорния), начала проект Capricorn, в основе которого находился калькулятор. Руководил разработкой известный специалист Чанг Танг, Эрнст Эрни и Кент Стоквелл занимались техническим, Джордж Фичтер — программным обеспечением. Недостатка в талантах в HP не наблюдалось, a Capricorn считался очень важным проектом.

Сначала Capricorn задумывался как похожий на компьютер калькулятор, но более сложный, чем малые модели HP. Компания уже выпускала различные специализированные калькуляторы, война на рынке этих устройств, в результате которой появился Altair Эда Робертса, не нанесла вреда Hewlett-Packard. Компания в основном делала упор на инженерные калькуляторы, у которых возможности и цены превышали стоимость их коммерческих собратьев. Сначала на Capricorn хотели установить жидкокристаллический дисплей, как на калькуляторе, только многострочный. Это был бы настольный калькулятор на Бейсике. К лету работа над проектом привела к тому, что у Capricorn появился кинескоп, значительно изменивший не только цену изделия, но и потенциал его рынка. Стало понятно, что Capricorn постепенно превращается в компьютер.

HP была наиболее подходящей компанией для разработки персонального компьютера, возможно, за исключением только одной фирмы — Xerox. Штаб-квартира Hewlett-Packard находилась в Силиконовой Долине, рядом с компаниями-производителями полупроводников, в самом эпицентре микрокомпьютерного бума. Некоторые инженеры, участвовавшие в проекте, во многом походили на Стива Возняка и работали над собственными идеями. HP мог выделить гораздо больше ресурсов для создания компьютеров, чем изобретатели из гаражей. К тому времени, когда разработка Capricorn была закончена, штат сотрудников, работающий над ним, превысил дюжину инженеров и программистов.

Этот компьютер отличался от других. Он имел маленький встроенный принтер, магнитофон для хранения информации, клавиатуру и дисплей в одном настольном корпусе, размером меньше Sol (который еще не появился, а появившись, не имел интегрированного дисплея и устройства для хранения информации). Чип этого компьютера также являлся технической новинкой для того времени, хотя это вряд ли можно отнести к его преимуществам. В 1976 году лучшими микропроцессорами считались 8080 Intel и чип Altair, но группа Capricorn хотела получить что-то более приспособленное для их модели, поэтому этой проблемой занялось другое подразделение HP. Capricorn получил собственный, разработанный компанией микропроцессор. Правда, об этом решении некоторые члены его команды позднее пожалели.

Вскоре появилась другая проблема. Осенью 1976 года по корпоративным соображениям проект перевели из Силиконовой Долины в офис HP в сонном Корвеллисе (Орегон). Стив Возняк, продолжавший мечтать о разработке компьютеров для HP, серьезно задумался о том, как попасть в Capricorn и переехать в Корвеллис. Он мечтал оказаться в команде. Но HP отказала ему. А в октябре Майкл Маккула нанес первый визит в гараж Стива Джобса, и все планы Возняка с того момента оказались связаны с созданием Apple. В отличие от Стива многие инженеры проекта Capricorn посчитали, что их отправили в ссылку. Некоторые отказались переезжать из-за неподходящих условий для работы. Скажем, чтобы разрабатывать программное обеспечение на ближайшей большой ЭВМ, программистам приходилось ежедневно преодолевать по 70 миль.

Несмотря на все эти задержки проект Capricorn продвигался. К ноябрю был собран опытный образец разрабатываемого устройства. Правда, он не имел кассетного накопителя, принтера и даже дисплея, а разработка центрального и других основных микропроцессоров находилась в начальной стадии. В 1977 году были решены сложные проблемы с несовместимостью компьютера и принтера. И наконец начали появляться чипы. Но затем во время визита руководства корпорации один из исполнительных вице-президентов заявил инженерам, что машина с задней стороны должна иметь больше портов ввода/вывода для присоединения других устройств HP или для будущих расширений. Эти значительные модификации и изменения отодвинули проект еще примерно на двенадцать месяцев.

Проект был закончен в январе 1980 года. Capricorn в итоге оказался интересной серьезной инженерной машиной, но относительно дорогой даже для своих возможностей — он стоил 3250 долларов. Компьютер назвали НР-85, он имел дисплей шириной в 32 символа, почти такой же, как дисплей модели Возняка Aplle II в 40 символов.

Хотя НР-85 продавался достаточно хорошо для рынка HP и у него была целая серия модификаций, он не вызвал такого звона монет в кассовых аппаратах, как Apple II. В конце концов он разрабатывался в основном для научных и узкопрофессиональных целей. Однако медлительность Hewlett-Packard в разработке и предложении этого товара на рынок, безусловно, пошла объему продаж не на пользу. НР-85 был моделью с уже установленными кассетными накопителями, в других машинах использовались дискеты, более надежные и емкие, чем кассеты. Кроме того, HP оказался дороже, чем некоторые системы с дисковыми накопителями.

Но в конечном счете основным недостатком компьютера стала закрытость его архитектуры, требовавшей программного обеспечения и периферии HP. Когда в 1977 году на свет появился Apple II, группа Capricorn верила в то, что их машина тоже скоро пойдет в производство. НР-85 появился лишь спустя три года, но некоторые программисты из группы Capricorn по-прежнему считали, что на рынке царит Apple II. Это было просто смешно, потому что дисплей Apple II с 40 колонками и только строчными буквами не был рассчитан на такие приложения, как текстовый редактор или написание отчетов, а его процессор 6502 оказался маломощным. Только благодаря тому, что Возняк сделал архитектуру компьютера открытой, в конечном итоге компьютеры Apple получили 80-колоночные дисплеи с заглавными и строчными буквами, а другие фирмы создали необходимое оборудование и программное обеспечение. Те производители, которые постоянно совершенствовали Apple II, к НР-85 так и не обратились. В Hewlett-Packard скоро поняли, что идея закрытой архитектуры оказалась ошибочной.

Но все же HP опередила другие представленные на рынке компьютерные компании более чем на год, а НР-85 и его преемники, пусть и с проблемами, но заняли предназначавшееся им место. Продвижение других моделей ПК ведущих производителей на рынке проходило менее гладко.

Падение звезды

Xerox получила широкую известность как производитель копировальных машин, хотя компания никогда не упускала из виду компьютеры и поддерживала постоянный контакт с Силиконовой Долиной. После приобретения Scientific Data Systems (SDS), компьютерной компании из Эль-Сегундо (Калифорния), и переименования ее в Xerox Data System (XDS), Xerox стала одной из семи компаний-«гномов», окружавших «Белоснежку» IBM в сфере больших ЭВМ и мини-компьютеров. Однако XDS оказалась огромной финансовой империей, и Xerox пришлось в конце концов, ее продать. Правда, при этом компания предусмотрительно сохранила в ЭльСегундо оборудование для разработки микросхем и системного программирования. Позже ей это пригодилось.

Зимой 1977–1978 года Xerox приобрела Shugart, компанию, производящую дисковые накопители. Дон Массаро, президент Shugart в начале 70-х годов, вспоминает, что перед взлетом Apple молодой Стив Джобс каждую неделю приходил к нему и упрашивал начать разработку дискового накопителя для ПК. Массаро и его коллега Джеймс Аткинсон просто помогли сделать Apple и Shugart лидерами в этой области. Таким образом, когда Xerox купила Shugart, она совершила первый шаг на рынок персональных компьютеров. Компания приняла на работу и Массаро; несколькими годами позже, когда Xerox начала полномасштабное освоение этого рынка, он сыграл немаловажную роль.

Xerox оказала огромное влияние на развитие идеи персонального компьютера с помощью PARC, исследовательского центра, открытого в 1970 году. Компания выступила новатором и разделила обычно связанные между собой научные исследования и производство, a PARC стал сугубо научно-исследовательским институтом, не занимавшимся разработкой коммерческих проектов. PARC занимался тем, для чего был предназначен: развитием передовой технической мысли. Кто-то из Силиконовой Долины назвал PARC национальным ресурсом, так как этот центр распространял информацию о последних технических достижениях по всему миру. Такая открытость в области информации была присуща скорее академическим учреждениям или любителям-энтузиастам, чем отделу исследований крупной корпорации. Совмещая университетскую свободу и открытость с финансовой поддержкой крупного производителя, PARC стал тем местом, где мечтал работать каждый программист или инженер.

Не случайно центр Xerox привлек многих талантливых людей. Здесь работал венгр по происхождению Шарль Шимони, постигавший азы программирования на русском ламповом компьютере, а затем закончивший Университеты в Беркли и Стэнфорде. Его коллегами по PARC были Джон Шох, защитивший докторскую в Стэнфорде в то время, когда центр еще только начинал работу, и независимый, очень прозорливый Алан Кей. Он поставил на рабочий стол картонную модель компьютера своей мечты, который он называл Dynabook, маленького, но мощного, помещавшегося в любой сумке. Ларри Теслер внес новые технологии в программное обеспечение, разрабатываемое в PARC. Боб Меткалф занимался разработкой сетевых компьютеров.

Через несколько лет эти инженеры и программисты создали внушительную рабочую станцию Alto. На нее установили новую улучшенную версию языка программирования Smalltalk, небольшое устройство ввода под названием «мышь», заимствованное у SRI. Появилась и новая технология объединения Alto в локальную сеть Ethernet (для совместного использования, разделения и объединения индивидуальных ресурсов каждого компьютера). Xerox даже ввел целое понятие «офис будущего», что и с обычной, и с технической точки зрения звучало очень солидно. Компания продавала Alto правительственным учреждениям, разместила станции в Белом Доме, здании Администрации президента, Национальном бюро стандартов, на них печатались все отчеты и документы Конгресса.

Alto был раз в 20 лучше, чем Altair. Не только потому, что имел внушительную скорость и графику, но и потому, что Smalltalk был следующим шагом в развитии технологий по сравнению с Бейсиком. Из-за того, что работы над ним завершились в 1974 году, многие считали Alto первым персональным компьютером. Но Alto не был рассчитан на коммерческий спрос. Таких станций было собрано не более 2000 штук, и расходы на них далеко выходили за рамки цен на персональные компьютеры, даже в несетевой комплектации для индивидуального пользования. По цене они были сопоставимы с мини-компьютером.

На разработку Alto ушло два года — с 1972 по 1974 — и еще три года Xerox решала, как превратить его в общедоступный коммерческий вариант. В январе 1977 года Дэвид Лидд возглавил это направление, а Шарль Шимони приступил к практической работе. Но разработки в PARC продвигались очень и очень медленно. Многие сотрудники центра, привлеченные свободой технического новаторства, не понимали, почему их изобретения не выходят за рамки лаборатории. Они видели, что происходит вокруг, в частности, в Apple, a Xerox в самый разгар компьютерной революции бездействовал. В итоге несколько прекрасных специалистов ушли из компании до того, как был выпущен первый коммерческий ПК, за ними последовали другие. Теслер перешел в Apple, Кей в Atari, а Шимони в Microsoft.

Со временем Xerox закончила разработку сетевого проекта Ethernet и начала объединять персональные компьютеры в сети. В 1981 году, через четыре года после начала работ, компания представила компьютер 8010 Star Information System. Это была великолепная машина, основанная на усовершенствованной технологии Alto, которую Джобс видел еще в 1979 году. Но цена в 16 595 долларов за новую машину доказывала, что это еще не был персональный компьютер. Впрочем, Xerox и не пыталась убедить в этом людей. Например, Star не продавался в компьютерных магазинах. И если Hewlett-Packard своей медленной разработкой НР-85 вызвал отсутствие особого спроса на компьютер на кассетных накопителях, когда кругом уже были дисковые накопители, то на Star Xerox вообще не было никакого коммерческого спроса.

Но уже через месяц, в июле 1981 года компания представила действительно настоящий персональный компьютер Xerox 820, в ходе разработки носивший кодовое название Worm («червь»). Возможно, Xerox мечтала, что он съест рынок Apple («apple» — яблоко). Как и многие из существующих персональных компьютеров, Xerox 820 использовал чип Z80. На нем стояла операционная система СР/М Гэри Килдалла и два варианта Бейсика (Гейтса-Аллена и Юбэнкса).

Возглавлял проект 820 Дон Массаро. Эти компьютеры виделись ему недорогими индивидуальными рабочими станциями, объединенными в сеть Ethernet, которая в тот момент связывала ведущие корпорации Fortune 500, потенциальный рынок сбыта для Star. Разработка заняла только четыре месяца, а затем компьютер пошел в производство. «Единственное, о чем мы мечтали, — чтобы нынешние покупатели 820-й модели позже стали потенциальными потребителями компьютера Star», — говорил Массаро.

Поставив перед собой такую задачу, компания Xerox совершила не совсем логичный шаг. «Xerox продавала свои модели только через собственную сеть магазинов, — объяснял Массаро. — В штате у нас числилось 15 000 менеджеров по продажам во всем мире, и это было реальной силой компании».

Впрочем, идея массовости рынка оказалась ошибочной. Войну с ComputerLand и другими конкурентами торговая сеть Xerox проигрывала, вероятно, из-за отсутствия серьезных нововведений в 820-й модели. По мнению Билла Гейтса, ребята из Xerox недооценили рынок. «Они замахнулись слишком высоко, пытались сделать невыполнимое, но не смогли найти возможностей это осуществить, — сказал Гейтс. — Когда наконец им это удалось, они чуть-чуть опоздали».

«Мы последними собрали урожай», — заявлял Массаро.

Сливки снимала IBM.

IBM

Hewlett-Packard и Xerox без особого успеха появились на рынке персональных компьютеров. Многих теперь интересовало, что же будет делать IBM, как самый главный монстр среди компьютерных компаний. Считалось, что успех сопутствует всем начинаниям этого промышленного гиганта.

IBM создала себе хорошую репутацию по крайней мере в середине 60-х годов, когда ей стало принадлежать две трети рынка больших ЭВМ и мини-компьютеров. Тогда глава IBM Том Уотсон-младший ввел в эксплуатацию линию по производству полупроводниковых компьютеров, которая немедленно отодвинула прежние модели на второй план. Новое направление с блеском оправдало себя. Т. Винсент Лирсон, руководивший разработкой и последующим усовершенствованием компьютеров 360 модели, в 1971 году стал исполнительным директором после Уотсона. Два года спустя на этом посту его сменил Фрэнк Кэри. На его долю выпало рискнуть если не самой компанией, то по крайней мере ее безупречной репутацией. IBM пора было выходить на рынок микрокомпьютеров. Ставку она сделала не только на собственные разработки.

В индустрии ПК размер компании сам по себе не влияет на успех. В Белльвю (Вашингтон) разместилась компания Microsoft, такая же крошечная, как и Apple, особенно на фоне международного гиганта IBM. У Microsoft дела шли хорошо, хотя в ней работало всего несколько десятков человек. Большинство из них были программистами, при желании они приходили на работу в футболках.

Эта история началась в грузовике. Пол Аллен и Билл Гейтс сидели в кузове пикапа на автостоянке Microsoft и обсуждали проблемы с компьютером Apple. Именно эта машина являлась лидером продаж того времени, а программы Microsoft были в то время с ней несовместимы. Гейтс только покачал головой при мысли о переработке своих программ для работы на микропроцессоре 6502 — основе Apple. Аллен согласился с другом и предложил: «Может, изменить аппаратное обеспечение?»

Они пригласили Тима Патерсона из Seattle Computer Products, расположенного на другом берегу озера Вашингтон, и попросили его сконструировать плату, которая позволила бы Apple использовать программы Microsoft, предназначенные для работы на процессорах 8080 и Z80. Плата получила название SoftCard. Патерсон собрал несколько опытных образцов. Конечно, чтобы запустить прикладные программы, плата должна была использовать операционную систему СР/М, для которой эти программы и предназначались. Гейтс подписал соглашение с Digital Research, разрешавшее применять СР/М для SoftCard.

Однажды Аллен и Гейтс снова обсуждали возможности SoftCard. Они пришли к выводу, что если бы Дон Бурдис, продолживший дело Патерсона, довел эту плату до ума, они смогли бы продать 5000 экземпляров. Вскоре Бурдис выполнил задание, Microsoft продала намеченное количество плат за три месяца. Но останавливаться на достигнутом ее руководители не собирались.

SoftCard решила проблему с процессором 6502. Однако что случится, когда появится новая модель? Microsoft придется начинать все заново или писать новые версии SoftCard. Летом 1980 года компания решила прекратить эту возню с новыми версиями. Гейтс и Аллен пришли к такому решению, когда закончили перевод всех своих программ на «нейтральный» язык большого мини-компьютера DEC. Требовалось разработать особый, зависимый от модели чипа, переводчик программ, перерабатывающий их автоматически из «нейтрального» состояния в форму, понятную 6502 процессору или любому другому. Задача была трудной, но экономически выгодной, если компания собиралась сотрудничать в области программного обеспечения со всеми производителями компьютеров и желала приблизить свою продукцию к промышленным стандартам. Такова была идея.

В июне Пол Аллен занялся разработкой Бейсика для машин, основанных на новых микросхемах 8088 и 8086 компании Intel. 8086 относился к новому поколению микропроцессоров, созданных исключительно для маленьких компьютеров. У него была последовательно разработанная система команд, а у системного программиста появилось больше возможностей. Модель имела 16-битную архитектуру, другими словами, 8086 процессор воспринимал в 2 раза больше информации, чем 8080, Z80, 6502 или любой другой 8-битный микропроцессор, которым располагал рынок. Это отличие настолько положительно повлияло на работу машины, что ее объем памяти увеличился в тысячи раз. 8088 был еще одним вариантом 8086 с несколько устаревшими 8-битными характеристиками, но с таким же набором команд, как и у 8086 модели.

Билл Гейтс в это время был занят разработкой версии Бейсика для Atari. Звонок из IBM раздался у него в офисе в один из июльских дней. Билл удивился, но не очень. Представители IBM раньше уже звонили насчет покупки продукции Microsoft, но сделка не состоялась. Тем не менее этот контакт был очень заманчивым. IBM хотела прислать нескольких специалистов из своего филиала в Бока Ратон (Флорида) поговорить с Гейтсом о Microsoft. Билл согласился без колебаний. «На следующей неделе вас устроит?» — спросил он. «Мы вылетим через 2 часа», — ответил сотрудник IBM.

Гейтсу пришлось отменять назначенную на следующий день встречу с председателем Atari Реем Кассаром. В качестве объяснения прозвучало что-то вроде: «Вы же знаете, IBM — достаточно крупная компания».

Так как IBM действительно была достаточно большой компанией, Билл решил обратиться к Стиву Баллмеру, своему консультанту по вопросам бизнеса, бывшему работнику Procter&Gamble. Гейтс познакомился с Баллмером, когда учился в Гарварде в 1974 году, и принял его на работу в 1979 году, когда решил, что Microsoft нужны сильные руководители. Баллмер был человеком решительным и честолюбивым. После Гарварда он поступил в аспирантуру Стэнфордского университета, но бросил учебу, чтобы быстрее зарабатывать деньги.

Стив Баллмер был рад получить место в Microsoft. Ему нравилась и маленькая компания программного обеспечения, и сам Билл Гейтс. Стив напомнил Гейтсу, как в Гарварде убедил его вступить в мужской клуб. Для начала он дал своему другу смокинг, завязал ему глаза, привел в студенческую столовую и заставил говорить с другими студентами о компьютерах.

Гейтсу Баллмер тоже нравился. В общежитии Гарварда Билл вечера напролет играл в покер, а проиграв, шел к Стиву обсудить игру. Как только они начали работать вместе в Microsoft, Гейтс понял, что он многое извлекает из бесед со своим другом, который вскоре стал одним из его ближайших советников. Естественно, что после звонка из IBM Гейтс связался с Баллмером.

«Послушай, Стив, — сказал Гейтс, — завтра к нам приезжают парни IBM, а это — достаточно большая компания. Давай покажем им, что мы не лыком шиты. Почему бы тебе тоже не прийти на эту встречу?»

Никто из них не был уверен, что звонок действительно означает что-то серьезное, но Гейтс интуитивно чувствовал его важность. «Билл был очень возбужден, — вспоминал позже Аллен. — Он надеялся, что они будут использовать наш Бейсик». Как рассказывал впоследствии Баллмер, перед первой встречей они с Гейтсом «принарядились», то есть надели костюмы и галстуки, не свойственные сотрудникам Microsoft.

Встреча началась с того, что представители IBM попросили Гейтса и Баллмера дать подписку о неразглашении. Компьютерная элита использовала этот прием, чтобы защитить себя в будущем от возможных судебных исков. Теперь, если IBM использовала какую-то стоящую идею, высказанную в беседе, они не могли предъявлять компании претензии. Сама идея подписки показалось Гейтсу бессмысленной, но он согласился.

Оказалось, что встреча была просто предварительным знакомством и общением. Двое представителей IBM задали Гейтсу и Баллмеру, по определению Билла, «массу дурацких вопросов» о том, чем занимается Microsoft и какие свойства домашних компьютеров прежде всего учитывает в своей работе. На следующий день Баллмер напечатал посетителям из IBM благодарственное письмо и передал его Гейтсу на подпись.

За месяц ничего нового не произошло. Но в конце августа из IBM опять позвонили, чтобы назначить новую встречу. «Все, что вы нам рассказали, было очень интересно», — подчеркнул представитель IBM. На этот раз компания собиралась прислать пять человек, в том числе и юриста. Чтобы не ударить в грязь лицом, Гейтс и Баллмер решили также выставить команду из пяти человек. Они попросили своего юриста-адвоката из Сиэтла, услугами которого Microsoft постоянно пользовалась до этого, присутствовать на встрече вместе с двумя другими сотрудниками компании. Аллен, как всегда, держался на заднем плане. «Нас пятеро, — сказал Баллмер. — Это главное».

Прежде всего начальник отдела по связям с общественностью IBM объяснил свое присутствие на встрече. Он оказался здесь потому, что «более необычного шага их корпорация еще никогда не предпринимала». Гейтсу подобные слова показались хорошим знаком. Еще раз представителям Microsoft пришлось подписать документ, обязывающий их не разглашать все то, что им предстояло увидеть в ходе встречи. А увидели они проект Chess. IBM собиралась разрабатывать персональный компьютер.

Гейтс быстро пробежал проект и засыпал представителей IBM вопросами. Его задело то, что в планах не было и намека на использование 16-битных процессоров. Он объяснил, что новая модель даст возможность обеспечить Chess лучшим программным обеспечением, возможно, программами Microsoft. Билл был настойчив, полон энтузиазма и, возможно, слегка не сдержан, что представителям IBM показалось непривычным. Но они его слушали.

В действительности, IBM нужны были языки программирования, которые разрабатывала Microsoft. В тот августовский день 1980 года Гейтс подписал с компанией контракт на консультации и составление предложений о том, как Microsoft может работать с IBM. Ко всему прочему Гейтсу необходимо было рассказать об имеющемся аппаратном обеспечении и выразить свое мнение о нем.

Представители IBM также добавили, что они слышали о знаменитой операционной системе СР/М. Не может ли Гейтс продать им еще и ее? Билл терпеливо объяснил, что он не владеет СР/М, но будет счастлив позвонить Гэри Килдаллу и помочь организовать их встречу. Позже Гейтс рассказывал, что позвонил Килдаллу и сказал ему, что это «важные покупатели» и что надо «обращаться с ними хорошо». Он передал трубку представителю IBM, который договорился в течение недели посетить Digital Research.

То, что произошло потом, стало легендой. Вместо подписания контракта с IBM, «Гэри решил полетать». Гейтс в подробностях вспоминает историю, хорошо известную в их кругах. Килдалл оспаривал такую трактовку. Он отрицал, что летал на самолете просто ради собственного удовольствия, пока представители IBM его дожидались. «Я был занят — делал бизнес. Я привык к свободному полету, но со временем устаешь все время вкалывать.» Тем не менее факт неоспорим: он не явился вовремя на назначенную встречу.

Между тем, пока Килдалл в то утро парил в облаках, представители IBM беседовали с его женой Дороти Макюэн. Дороти занималась контактами компании с дистрибьюторами аппаратного обеспечения. Ее поставила в тупик просьба гостей подписать документ о неразглашении. По словам Гэри, она не делала это, пока не нашла Джерри Дэвиса, адвоката компании.

Появился и сам Килдалл. Он подписал документ о неразглашении и узнал планы IBM. Когда дошло до операционных систем, дело застопорилось. Килдалл получил предложение продать СР/М за 250 тысяч долларов. Он согласился лишь на то, чтобы выдать лицензию по обычным расценкам — 10 долларов за экземпляр. Такой договор IBM не подписала, пообещав в дальнейшем продолжить переговоры.

После этого корпорация немедленно переключилась на Microsoft, но Билл Гейтс потребовал, чтобы его не торопили с оценкой ситуации. На тот момент IBM уже согласилась использовать 16-битный процессор, и Гейтс понял, что СР/М не так уже необходима для новой машины, так как приложения, написанные для этой операционной системы, не были рассчитаны на мощность в 16 бит. Килдалл также видел новые процессоры Intel и планировал доработать СР/М. Хотя, по мнению Гейтса, был и еще один вариант. Билл высказал мысль о том, что вместо СР/М можно использовать другую операционную систему.

Оставался вопрос: где ее взять? Ответ был прост — создать самим. Пол Аллен подумал о Тиме Патерсоне из Seattle Computer Products. Компания Патерсона уже разработала операционную систему SCP-DOS для 8086, и Аллен сказал ему, что Microsoft в ней нуждается.

В конце сентября Гейтс и Баллмер срочно подготовили отчет. Они считали, что решается судьба их и Microsoft: получат они заказ на разработку персонального компьютера для IBM или нет. В спешке они заканчивали сверку и корректуру документа уже в самолете. В отчете говорилось о том, что Microsoft переработает SCP-DOS для работы с машиной IBM. Не сомкнув глаз во время полета, Гейтс и Баллмер держались только за счет адреналина и собственного честолюбия. Приехав из аэропорта Майами в Бока Ратон, Гейтс вдруг запаниковал. Он вспомнил, что забыл галстук. Уже опаздывая, они на минутку заглянули в ближайший универмаг. Дождавшись его открытия, Гейтс ворвался внутрь и купил галстук.

Когда они наконец встретились с представителями IBM, то узнали, что компания хочет закончить проект персонального компьютера в течение года. Создана команда из 12 человек, чтобы избежать ситуаций, которые могли растянуть проект на длительный срок — как это было с Xerox Star, разработка которого шла три с половиной года, а НР-85 — все четыре. Президент IBM Фрэнк Кэри требовал этого очень жестко.

За утро Гейтс ответил на десятки вопросов членов проектной команды IBM. «Их интересовало буквально все, — вспоминал Баллмер. — Билл словно находился на передовой».

К обеду Гейтс был совершенно уверен, что Microsoft контракт получит. Филип Эстридж, глава проекта, вице-президент IBM и владелец Apple II, сказал Биллу, что когда Джон Опель, новое важное лицо в компании IBM, услышал, что, возможно, они будут сотрудничать с Microsoft, он сказал: «А, это компания сынишки Мэри Гейтс?» Когда-то Опель вместе с матерью Гейтса работал в совете директоров United Way. Гейтс был уверен, что это знакомство также помогло ему получить контракт с IBM, который был наконец подписан в ноябре 1980 года.

Для начала Microsoft требовалось найти помещение для работы над проектом. Это была более трудная задача, чем казалось на первый взгляд. IBM была не просто компанией. Она хранила свои тайны, как сокровища, и соблюдала требования строжайшей секретности. Гейтс с Алленом отыскали небольшое помещение в самом центре здания компании в деловой части Сиэтла. IBM прислала свои замки, а когда возникли проблемы с их установкой, то и своего слесаря. В помещении не было ни окон, ни вентиляции, и при этом требовалось дверь держать постоянно закрытой. Иногда температура внутри превышала 35 градусов. IBM провела несколько проверок соблюдения режима секретности. Однажды Microsoft застали врасплох, когда сотрудник IBM обнаружил, что в секретной комнате широко распахнута дверь, а рама опытного образца машины выставлена наружу. Microsoft не привыкла иметь дело с такими строгостями.

Но на ошибках учатся. Чтобы ускорить сообщение между Microsoft и IBM, была установлена сложная (по тем временам) система электронной почты, по которой туда-сюда постоянно переходили сообщения из Бока Ратон в Сиэтл и обратно. Гейтс также изредка посещал штаб-квартиру IBM.

График оказался изматывающим. Разработку программ необходимо было закончить в марте 1981 года. Менеджеры проекта из IBM не отходили от Гейтса с расписанием. «Мы на три месяца отставали от графика еще до того, как начали работать», — отвечал Билл.

Но проблем хватало и без сроков. Прежде всего с операционной системой. SCP-DOS была близкой, но необработанной версией СР/М. Требовалось немало потрудиться, чтобы она полностью соответствовала машине IBM. Гейтс привлек Патерсона для работы над ее адаптацией. Операционную систему APIs необходимо было закончить как можно быстрее.

APIs — это интерфейсы прикладных программ (ИПП). Они определяют механизм взаимодействия программ, например, текстового редактора, с операционной системой. Несмотря на довольно высокую степень секретности вокруг проекта, разработчикам прикладных программ нужны были APIs. Они их получили, хотя это являлось нарушением режима секретности. Утечки информации избежать не удалось, и Гэри Килдалл еще до окончания разработки машины ухитрился увидеть, что собой представляла операционная система Microsoft.

Он не мог не заметить, насколько новая операционная система IBM/Microsoft близка к его СР/М. И пригрозил судебным иском. «Я сказал им, что у них ничего бы не получилось, если бы они не скопировали свою операционную систему IBM с моей. Они не подумали, что СР/М уже принадлежит народу». Скандал удалось потушить. Представители IBM встретились с Гэри и согласились взять на вооружение для своего ПК 16-битный вариант СР/М. Килдалл в свою очередь отказался от претензий. Но при этом IBM отказалась назвать ему цену программы, сославшись на то, что это стало бы нарушением антитрестовских законов.

Гейтс услышал об отношениях корпорации с Digital Research и выразил свое недовольство, но IBM уверила его, что DOS Microsoft — это их «стратегическая операционная система». Гейтсу не о чем беспокоиться. У СР/М Килдалла не будет шанса конкурировать с системой Microsoft.

В этот момент Гейтс занялся доработкой Бейсика для машин IBM. Старая версия языка сослужила долгую и верную службу и была разработана еще для Altair. Билл работал вместе с Полом Алленом и Нилом Конценом, сотрудником Microsoft. Шесть лет назад Аллен как директор отдела программного обеспечения MITS упрашивал Гейтса заняться разработкой дискового кода для Altair, а подросток Билл отлынивал. По иронии в этот раз Гейтс давал указания, а Пол делал большую часть работы. Другие программисты Microsoft трудились над проектами различных версий языка.

Гейтс испытывал давление со стороны IBM и давал почувствовать его своим сотрудникам. Некоторые из них, бывало, работали зимой в выходные инструкторами по лыжному спорту. «Никаких лыж», — отрезал Гейтс. Когда кто-то захотел слетать во Флориду, посмотреть, как запускают ракету, Гейтс не пошел ему навстречу. По его требованию, программисты просто жили в стенах компании пять дней в неделю, даже спали здесь.

Гейтс часто обсуждал с людьми из IBM, обычно с Эстриджем, дизайн будущей машины. Он подчеркивал, что принцип открытой архитектуры Apple в значительной степени способствовал успеху этой машины. У Гейтса были причины отдать предпочтение открытой архитектуре, т. к. SoftCard, важный продукт Microsoft, был краеугольным камнем компании. Именно с подачи Гейтса IBM отступила от традиционного для нее принципа закрытости и выбрала для своего первого персонального компьютера открытую систему.

Это был необычный и имеющий далекие последствия шаг. Он заведомо привлекал «паразитов», что в свое время осуждал Эд Робертс. Он предполагал, что IBM будет использовать детали и технические решения дилетантов-кустарей, что снизит уровень технологий компании. Это было равноценно замене смокингов индивидуального пошива на ширпотреб. Но в таком поступке были и свои плюсы.

Предлагая принцип открытой архитектуры, Гейтс вспоминал ошибки, сделанные MITS. Эд Робертс случайно создал открытую систему в 1974 году, когда выполнил Altair на базе шины. Платы для его машины могли выпускать и выпускали другие производители, создав, к ужасу Робертса, целую новую отрасль промышленности. Когда Робертс пытался прятать компоненты шины, новая индустрия решительно изъяла его изобретения, введя свои стандарты на шину.

Гейтс смотрел очень далеко, когда стремился сделать операционную систему Microsoft, получившую название MS-DOS, стандартной операционной системой для всей компьютерной индустрии. Он отказался от полезного когда-то сотрудничества с Digital Research, благодаря которому DR стала известна как фирма-производитель операционных систем, a Microsoft — как основной разработчик языков программирования. Сотрудники проектного центра IBM с трудом воспринимали его идеи, так как открытая архитектура никогда не была отличительной особенностью компании. Требовалось некоторое объяснение преимуществ такой системы. Если людям будут известны детали операционной системы, говорил Гейтс, им будет проще приспособить к ней программное обеспечение, а опыт VisiCalc показал, что качественное программное обеспечение, выпущенное компаниями со стороны, иногда может пойти машине на пользу. Возможно, у Гейтса на уме были только практические соображения. Взломав операционные системы больших ЭВМ в 14 лет, увидев, как его Бейсик для Altair украли и ввели на него стандарт люди, не имевшие никакого отношения к его разработке, Гейтс сделал вывод, что разумнее подарить то, что иначе все равно отберут.

Операционная система оставалась открытой и в переносном смысле. Билл уговорил IBM разрешить ему продать операционную систему Microsoft производителям аппаратного обеспечения. Очевидно, IBM не поняла, какое сокровище уступила.

Несмотря на то, что напряжение на последней стадии разработки программного обеспечения нарастало, Гейтс был уверен в способностях и возможностях своей компании, блиставшей талантливыми программистами. Но было одно опасение, которое его беспокоило даже больше, чем цейтнот. Оно преследовало его вплоть до объявления о появлении IBM PC: не остановит ли IBM проект?

Фактически их работу с IBM нельзя было назвать сотрудничеством. Они работали с отделом IBM почти на птичьих правах. Корпорация могла запросто перетянуть канат в свою сторону. IBM была Голиафом с массой проектов. Только небольшой процент научно-исследовательских работ, когда-либо начатых ею, превращался в законченные проекты. Гейтс не знал и, возможно, никогда не узнает, какие другие засекреченные проекты разработки персонального компьютера могли проходить параллельно Chess. «Они серьезно говорили о прекращении проекта вплоть до последней минуты, — вспоминал Гейтс, — а мы вложили в него столько ресурсов компании».

Билл был на пределе, и любой разговор о возможном прекращении проекта выводил его из душевного равновесия. Он мучился из-за появлявшихся в прессе статей о IBM PC. Некоторые слухи соответствовали действительности. Не поставит ли IBM вопрос ребром из-за несоблюдения его компанией требований секретности? Гейтс запаниковал, когда в номере Info World от 8 июня 1981 года были в подробностях описаны события четырехмесячной давности, включая решение совершенствовать новую операционную систему. Он позвонил редактору журнала с протестом по поводу публикации «слухов».

Как только IBM представит свой персональный компьютер, Microsoft получит шанс, но тотчас же и потеряет его. Билл Гейтс хотел быть уверенным, что ничто не помешает его компании тоже стать победителем.

Случайный предприниматель

Та отрасль компьютерной промышленности, в которую собиралась войти IBM в 1981 году, была индустрией весьма необычной, со своей собственной шкалой ценностей, культурой и даже мифологией.

История VisiCalc стала легендой в сфере персональных компьютеров. Действительно, успех ViciCalc был одним из главных аргументов появления именно индустрии ПК, а не просто рынка оборудования для любителей компьютеров.

В 1981 году, казалось, каждый, имевший малейшее отношение к персональным компьютерам, мог рассказать, как Дэн Бриклин предложил первую программу электронных таблиц для преподавания курса бизнеса в аспирантуре Гарварда; как он сагитировал своего одноклассника Боба Фрэнкстона усовершенствовать программу; как они открыли фирму Software Arts и как в апреле 1979 года Software Arts заключила контракт на продажу их программы VisiCalc с компанией Personal Software (которая в то время считалась уважаемой фирмой программного обеспечения для ПК, хотя в действительности Дэн Филстра и его невеста продавали программы прямо из собственной квартиры). И как VisiCalc, первоначально разработанная для Apple II, имела бешеный успех и стала бестселлером Personal Software с итоговым объемом продаж в 100 000 экземпляров за два года, что для того времени было цифрой действительно впечатляющей. Вклад Бриклина все признавали неоценимым, указывая не на саму программу VisiCalc, а на идею электронной таблицы. Это было настоящее открытие: скользящее окно по бесконечно большому черному полю. Сеть ячеек, значение которых взаимосвязано. Сама идея перевода математики в двоичную систему. Поистине упорядоченная и простая концепция.

А на открытия в те дни был спрос.

Дэвид Рид, который позже работал в Software Arts, в тот момент подводил итог тогдашних фактических рыночных позиций: «Первую партию продукции всегда расхватывали. Если что-то приходило вслед, то и для этого находились толпы людей, не знакомых с товаром, но желавших его испробовать».

В начале развития отрасли персональных компьютеров часто новые товары сами создавали для себя рынок. Причина успеха первого товара не всегда была в том, что он заполнял нишу на рынке первым. Иногда ниша появлялась, когда кто-то изобретал не существовавшую раньше вещь. И когда первые покупатели «хватали» эти новинки, они тем самым покупали изобретения и оплачивали труд изобретателей. В те далекие дни часто изобретатель общался с рынком напрямую.

А электронная таблица была гораздо большим изобретением, чем многие другие новинки программного обеспечения. Поэтому еще более знаменательным было решение Дэна Бриклина пока не патентовать ее идею. Он считал, что это позволит ее совершенствовать и применять повторно, что, в свою очередь, будет вдохновлять дальнейшее развитие программного обеспечения.

Тогда еще никто не знал, что решение Бриклина откроет дверь Митчу Капору. Хотя история Капора началась гораздо раньше, в 60-х годах.

Все видели, что этот парень подает большие надежды. Собранный им в старших классах средней школы компьютер стал прекрасным научным проектом. Хорошо, пусть это действительно был всего лишь арифмометр с устройством ввода в виде вращающегося телефонного диска. Но много ли молодых парней в 1964 году думали о создании собственных компьютеров?

Семья полностью поддерживала его научные изыски. Отец, преуспевающий владелец небольшого предприятия, отговаривал Митча заниматься бизнесом. «Профессор колледжа — вот достойная карьера для одаренного молодого человека из Бостона», — говорил он. Школа также всячески помогала развить его наклонности: ему предложили прослушать курс компьютерного программирования, что было совершенно нехарактерно для 60-х годов. Вдобавок к этому Фонд поддержки науки отправлял его на летние курсы дополнительного обучения, а еще были вечерние занятия в Колумбийском университете по выходным…

В 1967 году он закончил школу. А заодно узнал и о других сторонах жизни. Это было Лето любви, и в Сан-Франциско пользовались популярностью хиппи и наркотики, появился знаменитый альбом «Beatles» о сержанте Пеппере. Осенью Митч собирался ехать в Йель, но тем летом он жил сегодняшним днем, и приоритетами для него стали секс, игра в карты и рок-н-ролл.

Его родители были очень расстроены.

О, Митч был хорошим сыном. Он все же поехал в Йель и получил ученую степень. В своей жизни он несколько раз сталкивался с компьютерами, и они заинтересовали и озадачили его. Он пошел в аспирантуру. Но культура 60-х годов осталась у него в крови.

В 60-е годы такой образ жизни встречался довольно часто: ты мог жить, не вылезая из проблем, ничего из себя не представлять с экономической точки зрения, но вместе с тем не голодать и чувствовать себя свободным. Капор зарабатывал в то время 12 000 долларов в год, а иногда и меньше. Как он сам говорил об этом периоде своей жизни, он плыл по течению в неопределенном направлении и был «бродягой-интеллектуалом». Так совершенно случайно он начал преподавать трансцендентальную медитацию, нашел работу ди-джея, потом консультанта в психиатрической клинике, женился и развелся.

К тридцати годам, без денег и без иллюзий, он вспомнил старое увлечение. Заложив стереоаппаратуру, Митч купил компьютер Apple II и начал программировать. Он стал Бейсик-хакером.

В этой точке жизнь бродяги Митча Капора пересеклась с вектором успеха VisiCalc.

Отношение Капора к программированию отличалось двойственностью: он был очарован чистотой и порядком в работе компьютеров, но его всегда раздражало, когда заставлять компьютеры работать приходилось ему. Митч считал себя не очень хорошим программистом. Несмотря на это, он продолжал программировать и сумел-таки создать программу, которая работала с электронной динамической таблицей VisiCalc, планируя и анализируя ее данные.

Фактически его достижений хватило на то, чтобы заинтересовать Personal Software. Дэн Филстра, заваленный деньгами от продажи пользовавшейся спросом VisiCalc, подыскивал новые товары, и Митч предложил свое детище в качестве расширения ассортимента продукции Visi. Он назвал ее VisiPlot/VisiTrend. Капор несколько месяцев проработал в Personal Software, но когда там сменилось руководство, он решил уйти. В качестве компенсации компания выплатила за его программу 1,2 миллиона долларов.

Митч Капор, бывший преподаватель трансцендентальной медитации, не то чтобы не нуждался в этих больших деньгах, просто он не вполне представлял, что с ними делать. Он добился определенного успеха, но это было не совсем то, чего хотел его отец-бизнесмен, всегда мечтавший видеть сына профессором. И кроме того, подобный успех не согласовывался с ценностями, воспринятыми самим Капором еще в 60-е годы. Он решил, что собственная компания позволит ему жить так, как он хочет, пока в кармане будет достаточно денег, чтобы не чувствовать себя бродягой.

Он назвал компанию Micro Finance Systems, и первым ее продуктом стала так называемая Executive Briefing System. Ее роль заключалась в том, чтобы брать графики и чертежи и объединять их. По внешнему виду и духу она напоминала VisiPlot самого Капора. Митч сам задумывал и разрабатывал свои программы, но у него уже появился помощник в программировании: подросток-хакер Тодд Агульник, который работал с Executive Briefing System. Позже Капор напишет о своем представлении роли разработчика программного обеспечения, которому противопоставляется программист, развивающий это самое обеспечение. Программист вполне мог быть лучше него самого.

Вскоре после этого Капор сменил название компании на Lotus Development Corporation, вспомнив о времени, когда он был преподавателем трансцендентальной медитации. Это было перед появлением Executive Briefing System на рынке. Вернее, программу только-только выпустили. Хотя в ходе второго круга финансирования компании Lotus по балансу проходили кое-какие цифры продаж Executive Briefing System, но Капор никогда не предпринимал больших усилий, чтобы сбыть товар, а вскоре и вообще забросил работу, поставив Lotus под удар.

Вторую программу вдохновила случайная встреча в группе пользователей Apple II с опытным профессиональным программистом Джонатаном Заксом.

У Закса была собственная компания программного обеспечения Concentric Data Systems. Раньше Джонатан возглавлял группу программистов, разрабатывавших операционную систему в Data General, компании по производству мини-компьютеров, а перед этим 10 лет проработал в MIT, изучая и совершенствуя программное обеспечение. Concentric была крошечной компанией, по существу консультативной фирмой, в которой работали Закс, создававший программы, и Джон Хендерсон, его бывший босс из Data General, который находил заказы и обеспечивал реальные деньги. Они вместе разработали технически безупречную, но стратегически обреченную электронную таблицу для аппаратного обеспечения Data General, которая ничего не приносила их компании Concentric и в значительной степени стала причиной разрыва их партнерства. После раскола они поделили и права на электронную таблицу.

После встречи с Капором Закс воспринял его идеи и начал доводить свою электронную таблицу к работе на C-Бейсике для машины с микропроцессором Z80. Вскоре стало ясно, что необходимо менять две вещи, так как программирование на С-языке было неэффективным по сравнению с работой на ассемблере и Z80 не имел перспективы на будущее. Когда в 1981 году впервые прозвучала информация о IBM PC, Капор и Закс поняли, что́ теперь принимать за основу в будущем, и быстро сменили направление своих усилий.

Они отказались от С-кода и от намерения применять Z80. Убрали мощный встроенный язык программирования, который так нравился Заксу. Постепенно когда-то простая электронная таблица стала превращаться в трехфункциональную программу. Капор стремился к тому, чтобы их составная программа сочетала в себе функции электронной таблицы, графического и текстового редакторов. Поскольку у нее будет больше функций, они смогут поднять на нее цену, объяснял Митч.

В напряженно работающей компании Lotus цель делать деньги была не основной, но как-то постепенно до Капора дошло, что на их программе можно сколотить состояние, что само по себе, решил он, будет «неплохо». Где-то в этот же момент ему пришло на ум, что маркетинговая стратегия современных компаний программного обеспечения была несколько странной. Если программное обеспечение ПК превращать в серьезный бизнес, — а 1,2 миллиона долларов, выплаченные ему Филстра, были достаточно серьезной суммой, — стратегия маркетинга должна измениться.

Тем временем Закс программировал. Он работал без остановки дома и приходил в офис раз в неделю, чтобы сверить сделанное с Капором и получить указания. Они оказались в цейтноте, хотя и не знали, сколько он продлится. Но понимали, что как только IBM выпустит свой персональный компьютер, у них появится шанс. И не важно, как долго он будет длиться.

Когда Закс превратил свою программу в конечный продукт, следуя указаниям Капора, первоначальные три функции электронной таблицы, графического и текстового редакторов изменились на электронную таблицу, графический редактор и базу данных. Текстовый редактор вызывал некоторые затруднения. Их выбор виделся хорошим: возможности базы данных неплохо сочетались с другими возможностями. Все-таки это была трехфункциональная программа, о чем и мечтал Капор. Они решили обыграть функциональность в имени программы и назвали ее Lotus-1-2-З.

С появлением IBM PC представился очень удобный случай для реализации этой программы. Капор немедленно начал внедрять Lotus 1-2-3 на рынок потенциальных инвесторов и покупателей.

Главным покупателем он видел Дэна Филстра, который уже купил его VisiPlot/VisiTrend. В тот момент Personal Software была самой большой компанией программного обеспечения ПК с доходом 12 миллионов долларов в год. Но Филстра, пожелав Капору удачи, передал идею дальше.

Он направил Митча к влиятельному бизнесмену Бену Розену. Капор предложил Розену купить его программу, состоящую из электронной таблицы, базы данных и графики, которую можно было использовать в персональном компьютере IBM с ОЗУ в 640 Кб. Он также предложил ему купить Lotus Development Corporation, которая собиралась стать серьезным центром идей для программного обеспечения.

Бен Розен обдумал предложение и не стал дарить эту идею еще кому-либо. Он внес миллион долларов начального капитала, чтобы влить в Lotus Development Corporation новые силы. В апреле 1982 года компания Lotus начала возрождаться, ее штат состоял из восьми сотрудников, к выпуску готовилась одна усовершенствованная программа. Но какая! Шесть месяцев спустя, в октябре компания объявила об Lotus 1-2-3 в ресторане «Windows» во Всемирном торговом центре Нью-Йорка. На следующий день материал о Lotus 1-2-3 появился в «Wall Street Journal».

В декабре Розен перевел на счет Lotus еще 3,8 миллиона долларов. Это было неслыханно. Он сильно рисковал, ведь на рынке царила атмосфера безграничной наглости, все они находились на неизведанной территории. Никто раньше не вкладывал столько денег в компанию программного обеспечения ПК. И, конечно же, не в такую компанию, в которой рекорд продаж составил несколько экземпляров Executive Briefing System, пылящихся на полке магазина в Вест Хартфорде (Коннектикут).

Но Бен Розен обладал интуицией, и он угадал. Продажа Lotus 1-2-3 была похожа на азартную игру. Эта программа захватила рынок полностью и в самые короткие сроки за всю историю промышленности персональных компьютеров. Чтобы провести такую агрессивную кампанию, Капор нанял консультантов из McKinsey&Company. Так к ним пришел новый сотрудник, которого звали Джим Манци.

Lotus 1-2-3 поступил в магазины в январе 1983 года. В тот год было продано более 200 000 экземпляров программы. Она заняла первое место в списке бестселлеров программного обеспечения и удерживала его до конца 1983 года. Lotus за год получила 53 миллиона долларов, с лихвой окупив инвестиции Бена Розена.

Манци, герой этой кампании, в мае начал работать в Lotus директором по маркетингу. Он перестал публиковать рекламу в «Wall Street Journal». Этот радикальный шаг был продиктован скептицизмом, с которым до сих пор воспринимали персональные компьютеры корпоративные круги. За три года продажи дошли до 300 миллионов долларов. Секрет успеха Lotus 1-2-3 был в том, что компания правильно трактовала идею электронной таблицы своим многочисленным пользователям. 1-2-3 нравился бизнесменам и, соответственно, нравилась им и компания, которая его выпускала. Lotus Development Corporation, единственная среди компаний ПК, в глазах своих покупателей выглядела настоящим предприятием, а не сборищем удачливых хакеров.

А между тем удачливый хакер, придумавший Lotus, узнал, что продает он все же электронную таблицу. Дурачок! Он-то думал, что это был интегрированный пакет программ!

IBM раскрывает принцип Возняка

Когда 12 августа 1981 года International Business Machines объявила о появлении своего первого персонального компьютера, этим она коренным образом изменила не только мир изготовителей микрокомпьютеров, авторов программного обеспечения и розничных продавцов, но и сам быстрорастущий потребительский рынок.

В 60-х годах компании-производители больших ЭВМ считали, что IBM — это не их конкурент, а основа всего в компьютерном мире. Компании, составляющие компьютерную промышленность, воспринимались как единый организм, выросший вокруг IBM, и их судьба зависела от благополучия IBM. Для составных частей этого организма таинственные номера (1401 или знаменитый 360), которыми IBM обозначала свою продукцию, являлись не торговыми марками конкурента, а знакомыми чертами местности, как горы и моря.

Когда IBM выпустила персональный компьютер, у него также был номер. Но отдел маркетинга корпорации знал, что имеет дело с новым видом покупателя, для которого этот номер ничего не значит. Нетрудно догадаться, какую информацию IBM считала самой нужной. Если бы назвать машину «Персональный компьютер», это означало бы, что это устройство является единственным в своем роде. Машину решили назвать IBM PC, или просто PC. Операционная система SCP-DOS (сначала называвшаяся по имени компании Seatie Computer Products) с подачи Microsoft получила название MS-DOS, но для машин IBM ее называли PC-DOS, а некоторые пользователи привыкли просто к имени DOS.

Сам по себе IBM PC отвечала всем требованиям технических стандартов с позиций промышленности того времени. Изобретатель Sol и Osborne Ли Фелсенштейн принимал участие в одной из первых поставок IBM PC и представил его на встрече Клуба Homebrew.

«Я был удивлен, обнаружив знакомые мне чипы, — сказал он. — Опыт моего знакомства с IBM говорил, что когда находишь запчасти IBM в ящике с хламом, то сразу забываешь о них, потому что тебе о них ничего не известно. IBM всегда существовала в своем собственном мире. А тут я обнаружил, что они собирают свои машины из знакомых мне деталей».

Машина использовала 8088 процессор, который не был в то время лучшим, но ставил IBM PC выше любой другой машины, имевшейся в продаже. Компьютер произвел впечатление на Фелсенштейна не технологией, а политикой его создателей. Он был сделан для массовой продажи. Открытая шинная структура и полная, четкая документация говорили об этом же. «И все же главным сюрпризом было то, что они использовали нормальные человеческие чипы, а не от IBM. Я подумал, «оказывается, они такие же, как и мы».

Вдобавок к операционным системам и языкам, идущим с машиной, IBM предлагала ряд дополнений IBM PC, которые продавались отдельно. Удивительно, но корпорация не являлась автором ни одной из них. Демонстрируя то, чему IBM научилась у Apple, она предлагала популярную электронную динамическую таблицу VisiCalc (Lotus 1-2-3 появится позже и станет незаменимым и обязательным программным обеспечением для бизнеса), знаменитые серии бизнес-программ от Peachtree Software и текстовый редактор EasyWriter от Information Unlimited Software (IUS).

В то время программа WordStar компании Сеймура Рубинштейна MicroPro была ведущим текстовым редактором, и IBM хотела ее получить. Но Рубинштейн, как и Килдалл, не принял предложенных условий. IBM хотела, чтобы MicroPro переделала WordStar для использования его на IBM PC. «Они сказали, что после этого я могу составить свою собственную программу, но не смогу повторять их вариант. Если я нарушу наш договор, они оставляли за собой право предъявить мне судебный иск. Они хотели заполучить все права на мою программу. Я должен был как-то защищаться, и поэтому не стал с ними связываться. Тогда IBM обратилась к IUS».

IUS была маленькой фирмой программного обеспечения в округе Марин, занимавшаяся текстовым редактором EasyWriter. Когда начались переговоры, Ларри Вейс из IUS обратился к автору EasyWriter Джону Дрейперу, разработавшему текстовый редактор по договору с IUS под псевдонимом Капитан Кранч. Дрейпер был известным бунтарем, врагом корпоративной Америки и королем телефонных взломщиков, которые специализировались на взломе междугородных телефонных линий для бесплатных переговоров. Дрейпер вспоминал эту историю следующим образом: «Орлиный Клюв (Вейс) пришел ко мне и сказал: «Джон, у меня такое дело, что ты даже не поверишь, но пока не могу тебе ни о чем рассказывать». Потом мы двинулись на встречу в IUS. Там были эти парни с полосками (голубые полоски — символ IBM), а тут я, такой, как всегда. В тот момент я понял, что мы имеем дело с IBM. Я должен был подписать все эти бумажки о неразглашении технической информации. Они даже не предполагали, что я догадался, с кем имею дело. Когда они выходили с домашним компьютером, Орлиный Клюв сказал мне что-то насчет установки на нем EasyWriter».

Дрейпер разработал EasyWriter за несколько лет до этого, когда Apple не имел подходящего текстового редактора и не мог позволить себе приобретение S100, на которой применялся Electric Pencil Майкла Шрайера. Дрейперу нравилась эта программа, единственный текстовый редактор, который он видел, поэтому собственный редактор он смоделировал на его основе. Продемонстрировав результат своей работы на четвертой Выставке компьютеров Западного побережья, он вышел на Билла Бейкера из IUS. Все это привело к встрече Капитана Кранча с людьми из IBM.

IBM дала IUS и Дрейперу шесть месяцев на доработку текстового редактора для IBM PC, и Джон сразу же приступил к работе. «Чтобы удержаться от малейшего намека на IBM, мы назвали этот проект Commodore», — вспоминает Дрейпер. Вскоре Бейкер стал раздражать Дрейпера. «Он набрасывался на меня за то, что я не работаю с 8 до 5, а это было неправдой. Послушай, друг, говорил я ему, я не работаю так, я работаю в творческой обстановке. Это происходит не по часам. Я работаю тогда, когда работает мой мозг». Затем IBM внесла изменения в аппаратное обеспечение, которые Дрейпер должен был учесть. Шесть месяцев прошло, а программа все еще была не готова. Дрейпера вынудили сказать, что прежней законченной версии достаточно и ее можно ставить на ПК. С серьезными оговорками он в конце концов согласился, и IBM PC выпустили на рынок с текстовым редактором Капитана Кранча. Программа не получила восторженных отзывов. Позже IBM предлагала ее бесплатные версии.

Текстовый редактор был значительной программой, и не имело значения, кто его разрабатывал. Но другой штрих еще более показателен. В последнюю минуту IBM решила добавить к серии необязательных программ компьютерную игру. В пресс-релизе о IBM PC было заявлено: «Игра Microsoft Adventure переносит игроков в фантастический мир пещер и сокровищ». Менеджеры крупных корпораций по всей стране читали это объявление и думали: «И это IBM?»

Сообщения о создании IBM PC появились в прессе по всей стране. Это машина оказалась намного дешевле тех, что продавались до нее. IBM понимала, что персональные компьютеры — предмет розничной продажи и покупатели обратятся за ними в компьютерные магазины, поэтому компания не сможет сама заниматься их распространением. И опять IBM отступила от своих традиций и организовала продажу ПК через самую известную торговую сеть розничной продажи компьютеров, ComputerLand компании IMSAI. Для IBM это была еще большая жертва, чем для Xerox. Но IBM на этом не остановилась, она объявила о своих намерениях продавать ПК в универмагах, как другую бытовую технику.

Где бы ПК ни продавался, у покупателя был выбор операционных систем: PC-DOS за 40 долларов или СР/М-86 за 240 долларов. Может, это была шутка, но Гэри Килдаллу оказалось не до смеха. Но юридические обязательства перед ним IBM выполнила.

Довольно скоро выяснилось, что стратегия корпорации, подсказанная Биллом Гейтсом, выбрана верно. Компании программного обеспечения быстро начали разрабатывать программы для PC-DOS. Фирмы аппаратного обеспечения также совершенствовали свои товары для ПК. Так как объемы продаж ПК быстро росли, компании легко убедились, что на их новые разработки всегда будет спрос. И наоборот, дополнительные программы сами пришпоривали продажу ПК, так как с их помощью увеличивалась полезность машины. Решение IBM выбрать в качестве основного принцип открытой архитектуры теперь приносил дивиденды.

Apple Computer не была удивлена объявлением IBM, еще за несколько лет до этого компания предвидела появление микрокомпьютера у этого гиганта индустрии. Стив Джобс заявил, что в Apple только беспокоятся, будет ли модель IBM иметь высоко продвинутую технологию. Как и Фелсенштейн, он с облегчением узнал, что IBM применяла известную модель процессора и доступную архитектуру. Apple публично ответила на объявление о ПК, заявив, что такая реклама только пойдет Apple на пользу, потому что реклама IBM поможет персональным компьютерам найти больше покупателей.

Итак, самая большая в мире компьютерная компания подтвердила, что персональные компьютеры — жизнеспособный коммерческий товар. Хотя эту отрасль промышленности основали любители компьютеров и небольшие компании, только IBM по-настоящему широко и массово могла представить товар пред ясные очи общественности. «Добро пожаловать, IBM! — заявила Apple в объявлении во всю газетную страницу в «Wall Street Journal». — Добро пожаловать на самый интересный и важный рынок за последние 35 лет с момента начала компьютерной революции… Мы стремимся к ответственной конкуренции в ходе всеобщих усилий, направленных на распространение этого открытия американской технологии во всем мире».

Выход на рынок IBM, конечно, увеличил спрос на персональные компьютеры. Большинство коммерческих предприятий, больших и малых, до этого обходили вниманием идею покупки персонального компьютера. Многие всерьез интересовались, почему IBM не работает в этой области. Теперь появился ПК. С августа по декабрь 1981 года IBM выпустила 13 000 машин. За два последующих года она продала в 40 раз больше.

Первые микрокомпьютеры были собраны энтузиастами, когда программного обеспечения для них еще не существовало. Когда стала популярной операционная система СР/М с набором прикладных программ, проектировщики аппаратного обеспечения построили машины, на которых эти программы могли работать. В свою очередь успех IBM PC заставил программистов написать массу программного обеспечения для операционной системы MS-DOS. Производители нового аппаратного обеспечения бросились разрабатывать компьютеры, которые могли бы использовать те же самые программы, что и IBM PC. Некоторые наделяли свои машины иными свойствами, которых не было у IBM PC, такими, как портативность, дополнительная память или суперграфика. Многие из этих компьютеров были дешевле. Но все они работали на одной операционной системе PC, и MS-DOS скоро стала стандартной операционной системой для 16-битных машин. Билл Гейтс использовал свой шанс на все сто процентов.

Microsoft принес больше пользы, чем любой другой участник рынка, включая IBM. Гейтс в самом начале спровоцировал могущественную корпорацию применить принцип открытой архитектуры и сумел получить обычную лицензию на операционную систему. Он был уверен заранее, что если операционная система будет доступна другим компаниям, то появятся желающие использовать ее. И еще он был уверен, что Microsoft от всего этого только выиграет. А ценовая политика IBM внушала уверенность, что операционные системы Microsoft будут и останутся единственными.

Годом позже DEC также решила во всем этом поучаствовать со своим двухпроцессорным компьютером, названным Rainbow, который мог использовать 8-битное программное обеспечение через СР/М, а 16-битное через СР/М-86 или MS-DOS.

Все компьютерные компании должны были смириться с приходом IBM на рынок. ComputerLand начала отказывать менее крупным производителям ради IBM, и даже Apple обнаружила, что вынуждена как-то реагировать на вторжение IBM в магазины этой сети. Кончилось все тем, что Apple прекратила свой контракт с центральной конторой ComputerLand и повела торговлю напрямую с магазинами.

Это было началом конца. Катастрофа, которая только намечалась при банкротстве MITS, IMSAI и Processor Technology, начала принимать угрожающие размеры прямо на глазах компаний-первопроходцев и около других трехсот существовавших тогда микрокомпьютерных компаний. В большинстве из них стали задаваться вопросом: долго ли им еще осталось? IBM заставила пересмотреть свое положение на рынке даже крупные компании.

Xerox, как говорил Дон Массаро, осмотрительно предполагала, что IBM может выпустить свой ПК. «Мы рассмотрели при одобрении нашей новой программы (Xerox 820) самый худший сценарий. Мы сказали себе: «Что сможет делать IBM? Как можем мы не иметь успеха на рынке?» Сценарий заключался в том, что IBM представляет свой продукт на рынке, наш превращается в технологически устаревший, они продают свою новинку, у которой будет открытая операционная система, через дилеров». Это был самый плохой прогноз. Большинство экспертов думало, что у IBM будет своя собственная запатентованная операционная система, для которой корпорация сама будет писать программное обеспечение, а сбыт машины пройдет через сеть ее собственных магазинов. Осуществились худшие опасения Xerox, и «весь мир покатился в этом направлении. IBM просто убила всех».

Не всех. Но круг, достойный внимания, сузился. Остались две лидирующие компании персональных компьютеров: Apple и IBM, которую никто не знал, IBM, которая, по словам Джона Дрейпера, «использовала принцип открытой системы Возняка».

Приход IBM и других больших компаний изменил судьбу многих компаний, утвердившихся до этого на рынке микрокомпьютеров. Tandy, имевшая свои собственные дистрибьюторские каналы, была задета только слегка. Commodore все делала правильно, концентрируясь на продажах в Европе моделей дешевых домашних компьютеров. Но компании-первопроходцы ПК постепенно начали исчезать. Воскрешенная IMSAI погибла одной из первых. Тодд Фишер и Нэнси Фрейтас предоставили компьютер IMSAI съемочной группе популярного фильма «Военные игры», это было последним событием в жизни IMSAI. Вскоре после этого Тод и Нэнси устроили своему детищу приличные похороны. (Но не навсегда: Фишер и Фрейтас будут снова продавать компьютеры IMSAI в 1999 году, открыв направление ретро.)

В конце 1983 года пострадали даже некоторые наиболее благополучные компании персональных компьютеров и программного обеспечения, которых хотели вытеснить с рынка. North Star, Vector Graphic и Cromemco не чувствовали себя более свободными. На них проходили массовые увольнения, некоторые даже прибегли к оффшорному бизнесу, чтобы сократить расходы. Чак Педдл, создавший в свое время компьютер РЕТ и участвовавший в разработке полупроводниковых проектов в MOS Technologies и компьютеров в Commodore и даже в Apple, основал свою собственную компанию Victor, освоившую выпуск компьютера, аналогичного IBM. Но вскоре Victor пришлось серьезно сократить свой штат в связи со снижением спроса. Компания Джорджа Морроу Microstuf намеревалась выпустить акции, но отказалась от этой идеи из-за растущего влияния IBM на рынке.

В сентябре 1983 года объявила о своем банкротстве Osborne Computer Corporation. После нее осталась куча долгов, накопившихся в ходе погони за Apple и IBM. Из всех банкротств в истории промышленности персональных компьютеров ни одно не анализировалось столь тщательно. Взлет ОСС происходил так быстро и высоко, что ее падение оказалось ужасным. На вершине успеха члены правления Osborne в телевизионной программе «60 минут» предсказали, что скоро будут миллионерами. Они и были ими — на бумаге. Финансовый контроль в компании велся настолько плохо, что эти цифры ничего не значили. Правление Osborne допустило ряд ошибок в определении цен на новые товары и их рекламе.

В мае Osborne дала рекламу своей новой модели Executive. К его преимуществам относился увеличенный экран, но новые директора компании назначили за компьютер цену в 2495 долларов и прекратили продажу другой продукции. Сбыт немедленно пошел на убыль. «Если бы Osborne I остался на рынке, дирекция увидела бы свою ошибку, и продажи бы сохранились», — отмечал Майкл Маккарти, сотрудник фирмы. Вместо этого старые покупатели, ценившие Osborne I за его упаковку и цену, теперь искали товар в другом месте.

Было ясно, что Osborne так быстро пыталась стать одной из трех основных компаний, которым Адам Осборн предсказал преобладание в мире персональных компьютеров через год или два, что стала жертвой подобной стратегии. Быстрый рост компании объяснялся еще и тем, что дирекция Osborne оказалась не способна контролировать ситуацию. Промышленный аналитик Джон Дворак определил это так: «Компания выросла из ничего до 100 миллионов долларов менее чем за 2 года. Где вы найдете подобный пример? Таких нет». Osborne была слишком успешна, чтобы остаться благополучной компанией.

Последняя часть ее истории была приправлена горьким соусом для сотрудников компании. Придя однажды на работу, они получили приказ покинуть помещение. Им не выплатили причитавшиеся деньги. У дверей была выставлена охрана, следящая, чтобы работники не прихватили с собой никакой собственности Osborne. Но кто-то оплошал и не проинформировал стражей о том, что компания выпускает портативные компьютеры, поэтому сотрудники шли, унося свои изобретения с собой.

Другие фирмы попали в тень IBM. Небольшие компании программного обеспечения, как EduWare или Lighning Software, позволили, чтобы их приобрели более крупные фирмы. Больше того, всем, выпускавшим программы, приходилось сначала предлагать разработку варианта для IBM, другого пути не осталось. Даже весьма уважаемые корпорации стали вести себя по-другому. Поначалу Atari и Texas Instruments попытались вступить в борьбу на рынке персональных компьютеров и выиграть за счет дешевых домашних машин. Но все кончилось тем, что они пустили на ветер миллионы долларов. Atari зализывал раны. И пусть дешевый компьютер ТI-99/4 стал, пожалуй, самым распространенным компьютером в стране, компания Texas Instruments осенью 1983 года объявила, что урезает свой бюджет, и перестает выпускать ПК.

Появление на рынке IBM заметно повлияло на журналы, компьютерные выставки и магазины. Дэвид Баннелл, который оставил MITS, чтобы основать журнал «Personal Computing», отметил появление IBM выпуском «PC Magazine», толстого журнала, рассчитанного на пользователей IBM. Скоро издатели других крупных журналов объединились против Баннелла. Вэйн Грин, превратив «Kilobaud» в империю компьютерных изданий, в 1983 году продал его покупателям с Восточного побережья. Арт Солсберг и Лес Соломон переделали «Popular Electronics» в «Computers and Electronics». Джим Уоррен провел Фестиваль персонального компьютера IBM в конце 1983 года и продал свою компанию Computer Faire, спонсора этого фестиваля, издательству Prentice-Hall, заявив, что он не справляется с делами. ComputerLand и независимые дилеры почувствовали, что их конкурентами стали Sears and Macy’s (сеть крупнейших универсальных магазинов США), как только IBM открыла новые каналы распространения персональных компьютеров.

В конце 1983 года IBM заявила о выпуске новой модели — PCjr. В ней имелись некоторые технические новшества. Возможно, для того чтобы покупатели не обращали свое внимание на более дешевые машины, IBM оборудовала новую модель сравнительно дешевой клавиатурой chicklet, форма которой, правда, не располагала к серьезному и длительному использованию машины. Несмотря на средний технологический дизайн и довольно прохладный прием нового компьютера, объявив о выпуске новой модели ПК, IBM демонстрировала, что она знает конъюнктуру рынка домашних компьютеров. Корпорация, безусловно, намеревалась стать главной фигурой на этом рынке. Готовясь к неизбежной и беспощадной войне с IBM, Apple предприняла несколько серьезных шагов. В 1983 году у фирмы появился новый президент, бывший сотрудник Pepsi Cola Джон Скалли, перед которым ставилась задача выстоять в этой неравной борьбе против IBM.

Apple уже не была той компанией, которая в молодости диктовала свои условия всей индустрии ПК. Чтобы привлечь одного из бывших руководителей гигантской компании Pepsico, потребовалась вся сила убеждения Стива Джобса. «Ты можешь остаться и продавать сладкую газировку, — сказал он колеблющемуся Скалли. — А если пойдешь со мной, ты изменишь мир». Скалли последовал за ним.

В январе 1984 года Apple представила свой новый компьютер Macintosh.

IBM решила выделиться в истории своим названием — это были самые известные заглавные буквы в компьютерной промышленности. Apple отстаивала на рынке свой вариант поведения. Macintosh немедленно получил верительные грамоты за свой впечатляющий дизайн, высокоразвитую технологию программного обеспечения, использовавшую мышь, последнюю модель графического интерфейса и мощный 32-битный микропроцессор.

Тот, кто делает деньги приходит туда, где деньги есть, — это неизбежно. Рынок персональных компьютеров был очень перспективным, и IBM пришла на него. Вместе с тем, даже консервативная IBM склонилась к тому, чтобы принять открытую операционную систему и открытую конструкцию в своих моделях. Политика корпорации в общении с покупателями в 50-х и 60-х годах часто была направлена на то, чтобы сдавать компьютеры в аренду и отговаривать людей от покупки. Для огромных компьютеров того времени этот метод вполне подходил, архитектура машины и мощь ее программного обеспечения принадлежала не людям, которые пользовались ими, а компаниям, которые их собирали.

Теперь же, похоже, Ли Фелсенштейн, который заботился о том, чтобы компьютеры работали на благо человечества, мог торжествовать. В 1984 году ситуация сложилась так, что персональные компьютеры и их растущая мощь действительно стали принадлежать людям.