Пожар в Долине. История создания персональных компьютеров

Billg и двойники Билла Гейтса

В начале 1981 года Microsoft и Билл Гейтс были единственными широко известными фигурами в зарождавшейся индустрии персональных компьютеров. И в целом положение было таково, что за пределами узкого круга посвященных ни название микрокомпьютерной компании, ни имя человека ничего не значили.

Деятельность Microsoft в то время сосредоточивалась на языках программирования, нескольких прикладных программах и единственном продукте аппаратного обеспечения — детище Пола Аллена, SoftCard, — с его помощью запускались СР/М программы на компьютерах Apple. Операционная система DOS, благодаря которой начался подъем компании, тогда только разрабатывалась, ее выпустили несколькими месяцами позже одновременно с появлением на рынке IBM PC.

Хотя Билл Гейтс настаивал, что сама компания Microsoft не должна напрямую продавать свою продукцию конечному потребителю, Верн Реберн, ответственный за продажи и придерживающийся агрессивной политики в этой сфере, убедил его в обратном. После победы в споре Реберн стал президентом нового дочернего предприятия Microsoft — Microsoft Consumer Products (Потребительские товары Microsoft). Теперь она занималась реализацией лицензированной продукции самой Microsoft и других фирм. Тем не менее в 1981 году взлет Microsoft только начинался, и компания еще не играла ключевой роли в зарождающейся промышленности ПК.

Общий доход Microsoft в 1981 году составил 15 миллионов долларов. Гейтсу эта сумма казалась огромной, но Apple заработала в 20 раз больше, да и IBM находилась в совершенно другой весовой категории.

В июне 1981 Microsoft провела реструктуризацию и от партнерства перешла к корпорации. Большинством акций теперь владели три человека: Билл, его друг детства и давний партнер Пол Аллен и однокашник по Гарварду Стив Баллмер. Огромный пакет находился в руках неопрятного, писклявого парня, которого новые работники иногда по ошибке принимали за хакера-тинейджера, случайно забредшего в офис президента.

Но вскоре они узнали, что 26-летний президент, выглядевший лишь лет на 18, — достаточно сильная личность. И что компания, в которую они пришли работать, так же необычна, как и ее президент. Компания во многом походила на Билла Гейтса.

И это было неудивительно, поскольку Гейтс в основном брал на работу людей, похожих на него самого, — ярких, нестандартно мыслящих, эрудированных, способных убедительно отстаивать в споре то, во что сами искренне верят. Несколько новых сотрудников пришли из ставшего легендой Исследовательского центра Xerox, где Стив Джобс взял многие идеи для машины, ставшей позднее знаменитым Macintosh.

Гейтс нередко приглашал своих сотрудников, чтобы обсудить с ними важные технические разработки. Правда, позитивная отдача от этих «мозговых штурмов» не всегда его удовлетворяла, очень часто он называл услышанные предложения «плодом воспаленного ума» или «наиглупейшим из того, что я когда-либо слышал». Но он гордился тем, что воспринимает хорошие идеи, и даже когда он давал свои ужасные характеристики, они относились к конкретным высказываниям, а не к личностям. Больше того, программисты, сумевшие своими идеями поразить его, в дальнейшем получали кредит доверия и определенные льготы. Смешно сказать, но это были ключ к пользованию уборной комнатой для руководства или получение хорошего места при парковке.

Доступность президента, его готовность выслушивать аргументы сотрудников привнесли в культуру компании видимость демократии. Даже если ты не мог лично застать Гейтса в его кабинете, ты мог отправить ему сообщение по электронной почте непосредственно на адрес billg и быть при этом уверенным, что он лично прочтет его. Но на деле Microsoft была далека от демократии. Такой способ общения таил в себе опасность. Ведь огорчить Билла означало подписать себе смертный приговор, так же как получить одобрение своей работе или идеям означало наличие денег на банковском счете. Те, кто были в наибольшем фаворе, рассматривали Microsoft как меритократию (от англ. merit — достоинства, заслуга), т. е. систему, в которой место человеку определяли его способности.

При такой системе реальная власть основывается на возможности оценить заслуги. В компании Microsoft решающую роль играла оценка Билла.

Джим Таун был специалистом, не подходившим под шаблоны Гейтса. Таун перешел в Microsoft на должность президента из компании Tektronix в июле 1982 года. Гейтса беспокоил тот факт, что большинство компаний, первопроходцев в области производства микрокомпьютеров, потерпели неудачу из-за нежелания вовремя передать руководство в более опытные руки. Это была так называемая «болезнь предпринимательства», ставшая роковой для MITS, IMSAI и ProcTech. Билл пригласил Тауна, чтобы тот взял на себя функции управления, став официальным президентом компании и разгрузив таким образом Гейтса. Таун проработал около года, но Билл сразу же понял, что он не осознает главной концепции компании. Впрочем, проблема на самом деле была не в Тауне. Ему не удалось задержаться в Microsoft только потому, что он не был Биллом Гейтсом. По существу Биллу был нужен не президент, а его двойник.

В начале 80-х годов сделка с IBM привела к взлету Microsoft, а потом и к настоящему буму, когда Compaq и Phoenix Technologies клонировали рынок ПК. Все IBM-совместимые компьютеры не могли обойтись без операционной системы MS-DOS.

К концу 1981 года число сотрудников Microsoft выросло до 100 человек, и компания переехала в Бельвю, Вашингтон. Стрессы от контракта с IBM и проблем в самой компании привели к тому, что через некоторое время из нее ушли «ветераны». Первым был Боб Уоллес, который работал в компании со дня ее основания. Но его уход мало что значил для Гейтса по сравнению с решением оставить компанию, принятым Полом Алленом, давним другом и партнером Билла. Хотя причиной этого стала болезнь Аллена (он страдал одной из форм рака), а не ситуация на работе, Гейтс переживал очень сильно, несмотря на то, что теперь компания осталась в его полном распоряжении.

Пэм Эдстром, возглавлявшая отдел связей с общественностью Microsoft, усиленно создавала образ Билла — компьютерного фанатика, творящего добро. Что-то в этом образе действительно основывалось на реальных фактах. Дитя привилегий и богатства, воспитанный в комфортных условиях и не привыкший к конкуренции и необходимости побеждать, читавший в школе журнал «Fortune», превратился в бесстрашного, готового на все бизнесмена, настроенного овладеть рынком в условиях конкуренции. У журналистов не возникло проблемы с тем, чтобы поверить в официальную сказку. Даже несколько минут, проведенных с Гейтсом, убеждали любого в том, что он помешан на компьютерах, а бухгалтерский отчет подтверждал, что его благосостояние растет сверхбыстрыми темпами.

Самому Гейтсу тем временем Microsoft представлялась костью в горле у конкурентов. Билл настаивал на производстве только качественной продукции, в то время как действительное положение дел было далеким от идеального. Качество программного обеспечения Microsoft было неоднозначным. Некоторые программы были технически несовершенными, иногда чересчур медленными. Внутри компании вопрос качества и профессионализма стал главной темой для шуток. Встроенные системы, по мнению многих, являлись настоящим бедствием. Не хватало компьютеров. Огромные пластиковые коробки, в которые Microsoft упаковывала свою продукцию, выглядели ужасно и лишний раз подтверждали, что не все так гладко в империи Билла. Если Microsoft в целом была отражением личности Гейтса и ценностей, в которые он верил, то организация дел в компании, возможно, моделировалась с личной жизни Билла. Он питался в ресторанах быстрого обслуживания, пренебрегал душем, забывал оплачивать счета. Вряд ли такая модель могла кого-либо удовлетворить. Второй попыткой привлечь кого-либо, чтобы разобраться с беспорядком в компании, стало появление Джона Ширли из Radio Shack в должности нового президента Microsoft.

Был еще один образ компании, не соответствовавший действительности. Microsoft хотела, чтобы все клиенты OEM покупали ее продукцию исключительно из-за высокого качества, а не из-за жесткой агрессивной политики Microsoft по отношению к дилерам. (OEM, или настоящие производители оборудования, относились к компьютерным компаниям, которые лицензировали программное обеспечение Microsoft, чтобы включить его в свои машины.) Проводимая Microsoft жесткая политика по отношению к компаниям OEM наиболее отчетливо была видна в попытках Microsoft завоевать рынок графических интерфейсов пользователя.

В начале 80-х остро проявилась потребность в таких интерфейсах. Apple выпустила компьютеры Lisa в 1983 году и Macintosh в 1984. Компания Visi Corp (бывшая Personal Software) имела VisiOn, «оконную» систему, в которой работали все программы Visi, включая популярную VisiCalc. VisiOn поразила Билла. Digital Research уже имела более-менее готовый интерфейс пользователя Macintosh с модной в то время программой под названием GEM. IBM начала раскручивать графический интерфейс пользователя TopView, который Билл считал «плодом воспаленного ума». Сама же Microsoft сделала ставку на разработку своего нового проекта Windows.

Здесь нужно отметить, что Microsoft была одной из первых компаний-разработчиков программного обеспечения для Macintosh и, прежде чем выпустить проект Apple, вплотную занималась им несколько месяцев. Microsoft так плотно работала над машиной, что программисты предложили создать операционную систему для этой модели. И, надо признать, что создаваемая система Microsoft Windows базировалась на знаниях, полученных в процессе работы над тем проектом.

10 ноября 1983 года Microsoft устроила впечатляющую презентацию готовящегося проекта Windows средствам массовой информации. На ней она объявила о количестве продавцов OEM во всей отрасли компьютеров, которые подписались на разработку прикладного программного обеспечения, совместимого с Windows. Кстати, некоторые из них также подписались и на VisiOn и порой выражали сомнение по поводу своих обязательств перед Microsoft. Сообщение Microsoft таким образом стало своеобразной уловкой, особенно учитывая, что эти Windows («окна») никто и нигде не видел.

Как отмечал один из клиентов OEM, Microsoft согласилась дать своим распространителям опытную версию Windows — необходимую им для разработки совместимых с Windows приложений, которые собирались выпустить одновременно с самой операционной системой, при условии, что дилер не будет поддерживать разработку конкурентов — VisiOn. Министерство юстиции вполне могло рассматривать такую тактику как ограничение торговли или нечестное ведение бизнеса, но никто не говорил вслух об этих закулисных сделках. (Позднее, правда, прозвучали обвинения в «недокументированных звонках»[7] — кодах Windows или DOS, которые Microsoft зарезервировала для своего собственного использования, чтобы дать своим прикладным программам преимущество перед программами конкурентов. Другими словами, Microsoft постоянно вела себя так, что рано или поздно ее поведение должно было заинтересовать Министерство юстиции.)

Windows выпустили в 1985 году. После первого взрыва восторженных откликов в прессе начали приходить реальные оценки — они были не столь радужны.

Клонировать графический интерфейс пользователя Мас, чтобы тот работал наилучшим образом, — было задачей не из легких, и Microsoft не смогла решить ее должным образом. Кроме того, Windows работала в MS-DOS. Эта операционная система устанавливалась на всех IBM PC и совместимых с нею машинах, занимавших большую часть рынка. Microsoft приходилось обеспечивать совместимость своего интерфейса пользователя со всеми этими компьютерами. Единственным способом решить проблему было превратить Windows просто в интерфейс между пользователем и действующей операционной системой.

Но, несмотря на все возникающие проблемы, Microsoft продолжала процветать. MS-DOS приносила компании еще большую прибыль. Финансовые круги с нетерпением ожидали первого выпуска акций, который произошел в марте 1985 года. Когда подвели итоги, то оказалось, что 45 процентов акций компании, принадлежащих Биллу Гейтсу, оцениваются в 311 миллионов долларов. В штате Microsoft насчитывалось уже 700 работников, и компания переехала в большой офис.

Самый богатый человек в мире

В 1987 году Microsoft называла Lotus лучшим образцом программного обеспечения. Столь заметное влияние Lotus приобрела вследствие своего контроля над операционной системой MS-DOS, используемой практически на всех персональных компьютерах, выпускаемых компаниями-производителями за исключением компании Apple. При растущих амбициях Microsoft постоянно предлагала новые виды программного обеспечения, включая электронные таблицы, текстовые редакторы, презентационные и образовательные программы. Компания набрала темпы. Теперь на Microsoft работало около 1800 сотрудников по всему миру.

Тем временем компания IBM начала сталкиваться с реальной конкуренцией со стороны других производителей ПК и приняла решение заменить DOS (и неудавшийся вариант TopView) новой мощной операционной системой с графическим интерфейсом пользователя. Ей решили дать название OS/2.

Microsoft опять пригласили разрабатывать операционную систему, но с самого начала отношения двух компаний не заладились. К 1990 году окончательный разрыв между IBM и Microsoft стал неизбежен. Microsoft вложила немало средств в OS/2, как и IBM. Но выяснилось, что ни одна из сторон не хранила верность этому «союзу», заключенному для разработки программного обеспечения.

Microsoft начала беспокоиться, когда IBM стала нарушать свои обязательства, пытаясь стандартизировать операционную систему Unix и лицензировать NeXTSTEP, операционную систему компании Стива Джобса NeXT Inc. Это, в общем-то, было нормальное поведение; обычно у IBM имелось несколько вариантов в работе. Их представляли конкурирующие отделы компании, чтобы всегда можно было осуществить выбор наиболее удачного проекта. Но подобная позиция вряд ли могла удовлетворить Microsoft. Компания оказалась бы в затруднительном положении, если бы ее OS/2 предпочли другую систему, ведь на ее разработку у Microsoft ушли годы…

Конечно же, компания продолжала совершенствовать и Windows. Фактически, без DOS Windows не являлась операционной системой, но в сочетании с ней превращалась в нее, таким образом, Microsoft как бы подстраховывалась. Сначала компания хотела сблизить механизм работы Windows и графического интерфейса OS/2. Программистам Microsoft был отдан приказ разрабатывать универсальные программы как для Windows, так и для OS/2. Но время шло, а реальность воплощения этого указания становилась все более призрачной.

Долгое время программисты Microsoft, работавшие над OS/2, не общались со своими коллегами из IBM, и наоборот. Официально компании отрицали существовавшие между ними трения, но их отношения не походили на идеальные. IBM была убеждена, что Microsoft гораздо больше внимания уделяет работе над Windows и только делает вид, что целиком и полностью сконцентрирована на OS/2, хотя в действительности это было неверное предположение.

В конце концов IBM объявила, что OS/2 станет выпускаться в двух версиях, причем более сложная будет продаваться исключительно самой IBM. Эта новость не обрадовала Билла Гейтса.

Обдумав сложившуюся ситуацию, Гейтс заявил Стиву Баллмеру, что с Windows они собираются идти до последнего и его не особо волнует, что об этом подумает IBM. Затем высказывание Гейтса о том, что OS/2 «ничего из себя не представляет», стало достоянием гласности. Соглашение между компаниями распалось, IBM осталась с OS/2, a Microsoft поставила все на Windows.

Windows 3.0 вышла в 1990 году, и это была первая полная версия графического интерфейса пользователя. В этом же году Microsoft покинул Джон Ширли. Через шесть недель на должность нового президента Гейтс принял бывшего сотрудника IBM Майка Холлмана. Хотя он и продержался почти два года, его деятельность не отразилась на направлении развития и атмосфере в компании. Microsoft по-прежнему оставалась детищем Билла Гейтса.

Несмотря на то что Гейтс приближался к своему 40-летию, казалось, ни он, ни компания не теряют жизненных сил. Разрыв с IBM лишь укрепил Microsoft, a IBM осталась в плачевном состоянии. Windows наконец начала получать позитивные отклики, в то время как OS/2 и появившаяся Presentation Manager — нет. Компьютерные компании и разработчики программ сделали ставку на Microsoft. В середине 90-х высокие котировки акций Microsoft помогли Биллу Гейтсу стать самым богатым человеком в Америке. К концу 90-х его состоянию уже не было равных в мире.

Microsoft продолжала осваивать новые для себя области. Когда распалось соглашение по работе над OS/2, которая шла с 1988 года, оставшиеся наработки суммировали, нарекли их Windows NT и выделили значительные суммы на финансирование этого проекта. NT попал в «корпоративную среду миссионеров и критиков» — в основном на рынок серверов, где тогда ведущую роль играли операционные системы Unix.

Компьютеры-серверы обеспечивали ресурсами, «обслуживали» компьютеры, соединенные с ними в сеть. Файловые серверы — это библиотеки, хранящие общие файлы; серверы приложений содержат прикладные программы, используемые большинством машин; почтовые серверы управляют электронной почтой офисов. Серверы часто используются в бизнесе и науке, они немного дороже по сравнению с компьютерами индивидуальных пользователей. Поскольку многие пользователи зависят от них, эти машины обычно обслуживает технический персонал высокого уровня. Это в какой-то степени объясняет, почему на них использовалась в основном продукция Unix.

Unix появилась на сцене в 1969 году. Разработанная двумя программистами Bell Labs, Кеном Томпсоном и Деннисом Ритчи, она стала первой мобильной операционной системой, которая легко могла работать с большинством моделей компьютеров без каких-либо серьезных изменений. Unix была стабильной, мощной и широко распространенной системой, ее выбрали в качестве операционной системы научные круги. В результате большое количество людей писали для нее утилиты и распространяли их бесплатно, кроме того, Unix хорошо знали все выпускники факультетов компьютерных технологий. Контроль серверов был их прямой обязанностью на работе, поэтому они предпочитали иметь дело со старой знакомой, с ее большим набором утилит.

Microsoft надеялась вытеснить Unix и взять контроль над рынком серверов в свои руки.

В дополнение к проекту NT Microsoft продолжала оказывать мощное влияние на компании OEM, продающие MS-DOS и Windows. Контроль расширился до невероятных пределов. Вот тому яркий пример.

В 1994 году компания Compaq, в то время ведущий производитель компьютеров, решила установить на своих машинах программу, которая запускалась бы до Microsoft Windows. Эта небольшая программа-«оболочка» позволяла размещать пользователю иконки выбранных программ. И, хотя она была очень простой и не влияла на Windows, подобное «своеволие» подрывало авторитет вратаря на воротах, которым считалась Microsoft, а следовательно, подрывала контроль Windows над миром пользователя.

«Мы должны это остановить», — сказал Гейтс.

И он это сделал. Возможно, никто никогда не узнает, что было сказано, на что намекнули, но Compaq отказалась от своего варианта.

С Compaq Microsoft столкнулась еще раз двумя годами позже, когда было объявлено о приостановлении продажи Windows до тех пор, пока Compaq не включит броузер Internet Microsoft в число программ, устанавливаемых на своих машинах.

Все выглядело так, словно Министерство юстиции вот-вот должно было принять меры против противозаконной деятельности Microsoft, возможно, разобравшись с ней так же, как ранее с AT&T. Но Гейтс и Microsoft прошли сквозь очередное испытание без особого вреда для себя, хотя вряд ли оно стало для них последним тестом подобного рода.

В 80-е годы все большую популярность приобретали интерактивные системы. Их прообразом стали первые компьютерные справочные системы (тот же Проект общественного доступа, который предлагал всем желающим воспользоваться услугами по отправке сообщений другим пользователям, был очень похож на доску объявлений в офисе), или КСС. Они обеспечивали своим подписчикам знакомство с новостями, участие в дискуссионных группах, давали возможность узнать котировки акций, воспользоваться услугами электронной почты. CompuServe, Prodigy, America Online и другие компании создавали свои собственные системы, доступ к которым пользователи получали благодаря местным телефонным станциям.

Когда в 1994 году после изобретения Всемирной Паутины (WWW) Internet стал бешено популярным, интерактивные системы попали в полосу трудностей, пытаясь урегулировать свое существование независимо от «новичка». Тем не менее неожиданная популярность Internet и WWW начала менять природу компьютеров, отдавая пальму первенства не операционным системам или конкретному пользователю, а сети.

Каждая компания боролась за лидирующее положение на рынке Internet-услуг. Появились новые фирмы, пользовавшиеся определенными преимуществами. Amazon.com и другие использовали радикально новые формы электронной коммерции. Cisco Systems обеспечивала сетевую инфраструктуру этому рынку.

Microsoft сразу же откликнулась на перемены, пробуя одновременно несколько способов получения собственных доходов из нового явления и быстро меняя направление своей деятельности, если того требовал рынок. Компания не диктовала Internet стратегии, но гораздо удачнее других реагировала на возникающие ситуации.

Возможно, это происходило из-за реструктуризации компании, которую провел в ней Билл Гейтс после ухода Холлмана. В 1992 году по собственной инициативе Гейтс произвел организационные изменения: в компании появился Офис президента. Он состоял из него самого и трех его близких друзей: Стива Баллмера, Майка Мейплза и Фрэнка Годетта. Они могли оказывать влияние на босса лишь в той мере, в какой он мог им доверять принимать решения, одобренные им самим.

Ему удалось заставить себя не распыляться, как раньше.

Возможности и способности такой крупной компании, как Microsoft, быстро менять направления своей деятельности были потрясающими. Самая большая рыба в пруду сохранила маневренность: в середине 90-х годов Microsoft доминировала на рынке персональных компьютеров и казалась абсолютно непобедимой.

Возвращение

Тем временем Джобс размышлял, на что потратить несколько миллионов долларов, которые он не вложил в NeXT. Эта история уходит своими корнями в 1975 год, когда появился Altair. В то время, как Пол Аллен покрывал бессмысленными рисунками обложку «Popular Electronics» на Гарвардской площади или бросался к Биллу Гейтсу с рассказами о ближайших планах, некоторые эксперты в области компьютерной графики в Нью-Йоркском технологическом институте собирались вместе, чтобы обсудить, что им делать с компьютерной анимацией. Они упорно работали, и к 1979 году у Эдмунда Кэтмула, Алви Рея Смита и их команды появилось несколько заманчивых предложений. Они переехали в округ Марин (Калифорния) работать на Джорджа Лукаса в его компании Industrial Light and Magic, превратив ее в центр спецэффектов и изменив весь процесс съемки фильмов.

Через семь лет, поняв, что амбиции Лукаса не совпадают с их собственными, они начали искать выход из сложившейся ситуации. Знаменитый режиссер, родоначальник «Звездных войн» подсказал его им сам, продав свою часть компании Стиву Джобсу. Перед этим Стив уступил свой пакет акций Apple и имел 10 миллионов долларов свободного для вложений капитала. Созданная им компания получила название Pixar.

В последующие пять лет Pixar проглотила еще 50 миллионов долларов Джобса, а он все вдохновлял сотрудников Pixar двигаться дальше. Кэтмул и его команда работали над тем, чем хотели заниматься. За эти годы сотрудники Pixar опубликовали конструктивные статьи по компьютерной анимации, выиграли почетные награды, изобрели передовые технические приемы, позволявшие снимать художественные фильмы, используя компьютерную анимацию.

Став одним из выдающихся людей в области новых технологий, Джобс требовал от команды Pixar максимума усилий, на которые они были способны. Если производство компьютеров превратилось в скучный, ничем не примечательный бизнес, то компьютерная анимация оставалась полем для творчества.

В 1988 году «Tin Toy» («Солдатики») стал первым фильмом Pixar с компьютерной анимацией, который получил Оскар. Затем в 1991 году фирма Disney подписала контракт с Pixar на производство трех фильмов, включая «Toy Story» («Игрушечная история»).

В «Игрушечную историю» Pixar вложила все, что у нее было. В 1995 году этот фильм посмотрело наибольшее число зрителей. Pixar стала серьезной фигурой в кинобизнесе, а Джобс превратился в миллиардера. Он приехал в Голливуд и за обедом с главой Disney Майклом Эйспером обсудил новый контракт, который для Pixar оказался еще более выгодным.

Миллиардер Джобс, новая фигура в кинобизнесе, теперь общался с самыми известными персонами Голливуда. По сравнению с его новыми начинаниями NeXT была мелкой сошкой, а в Apple, его первой компании, дела шли из рук вон плохо.

Примерно в это время Гилберт Амелио стал новым исполнительным директором и председателем правления Apple; Майк Маккула занял пост заместителя председателя.

Для развития своих новых проектов Apple предстояло решить главную проблему с операционной системой. У компании было три варианта: приобрести лицензию на ОС у фирмы Sun и использовать систему на Macintosh; выбрать для этого не Sun, a Microsoft, обратив внимание на операционную систему NT; или купить «операционку» у Жана-Луи Гассе. Гассе, бывший руководитель проектного отдела Apple, после своего ухода создал компанию Be, которая разработала новую операционную систему, еще немного сырую, но тем не менее довольно высоко оцененную специалистами.

Пресса гадала, в какую сторону повернется Apple. Операционная система компании Be выглядела наиболее подходящей. Но заявление главного технолога Apple Эллен Хэнкок прессе было достаточно резким: «Не все темы наших разговоров доходят до вас».

Тем временем непредсказуемый основатель Oracle Ларри Эллисон, ставший членом клуба богатеньких мальчиков Силиконовой Долины, взбудоражил всех заявлением, что он купит Apple и оставит бразды правления своему другу Стиву Джобсу. Джобс никак не прокомментировал это заявление, и никто не воспринял слова Эллисона всерьез. Но однажды Джобс позвонил Дэлу Йокаму, управляющему делами компании в лучшие ее дни, а теперь исполнительному директору Inprise (бывшая Borland), и поинтересовался, как он отнесется к предложению поработать в Apple вместе с ним. Это уже кое-что значило.

Решение Apple застало врасплох всю индустрию ПК. Было объявлено, что Apple приобретает компанию Джобса NeXT Inc. и будет использовать ее технологию для создания операционной системы нового поколения для своих компьютеров. Когда Хэнкок говорила, что не все темы разговоров в Apple становятся известны прессе, она имела в виду NeXT.

Еще одна фраза в заявлении стала сенсацией: Стив Джобс возвращается в Apple.

По контракту Джобс становился консультантом на неполный рабочий день, он подчинялся исполнительному директору Гилберту Амелио и был призван помочь Apple выработать стратегию нового поколения. При этом ни один сотрудник не был ему подотчетен, он не имел места в правлении, у него не было никакой власти.

Не было власти? Амелио не знал Стива Джобса.

Без сомнения, Apple надо было спасать. После принесшего прибыль 1995 финансового года, компания начала нести убытки квартал за кварталом, пережив серьезную реструктуризацию и увольнение сотрудников вследствие отсутствия объема работ. Apple быстро сдавала свои позиции на рынке. Разработчики программного обеспечения со стороны по привычке выбирали сначала Windows, а затем вносили необходимые изменения для работы на Мас. Котировки акций Apple продолжали падать, и брокерские конторы не советовали их покупать. Прессе казалось, что компания на последнем издыхании.

Люди не покупали компьютеры Apple еще и потому (по крайней мере, не в том количестве, чтобы поддержать компанию на рынке), что не видели преимущества машин Macintosh перед моделями, работающими на Windows. Частично это было следствием агрессивной политики Apple в отношении Windows 95 Microsoft, но основной причиной было невыполнение Apple давнего обещания выпустить операционную систему к Мас.

В конце 1996 года будущее Apple было под вопросом, но некоторые наблюдатели полагали, что компанию можно вернуть к жизни, если решить три основные проблемы: добиться правильной линии управления, изменить имидж компании в глазах общественности и разработать операционную систему следующего поколения. Все это нужно было делать немедленно.

Некоторые думали, что Амелио и его команда были именно тем руководством, в котором нуждалась компания. NeXTSTEP также могла считаться операционной системой нового поколения, а не бесплодной идеей. Даже несмотря на то, что эта операционная система Macintosh находилась в разработке много лет, у нее имелись все признаки современной системы — способность обеспечивать работу нескольких программ одновременно и поддержка работы других программ при зависании одной из них. Команда NeXT потрудилась на славу, выпустив NeXTSTEP, которая прошла тестирование. Что же касается изменения имиджа Apple в глазах общественности…

Через три недели после заявления о выборе ОС Гилберт Амелио вышел на сцену со своим докладом на Всемирной конференции Apple в Сан-Франциско, самом большом событии года для Macintosh, тем более, что отмечалось 20-летие компании. Все ожидали, что Apple раскроет свои ближайшие планы. Зал был забит, и посетители искали места в проходах. Амелио вновь подтвердил, что Apple купила NeXT и вернулся Стив Джобс. И все. Новости были драматичны, но настоящей драмой было то, что осталось неизвестным.

Амелио придерживался простого плана: Apple выпустит новую операционную систему, основанную на NeXTSTEP, которая будет работать на ее аппаратном обеспечении Power. Операционная система обеспечит работу существующих прикладных программ Macintosh в выделенной секции программного обеспечения под названием «синий ящик». Она также будет поддерживать прикладные программы NeXT, находящиеся в другом, «желтом ящике». Операционная система Мас из «синего ящика» пройдет последующую доработку в течение нескольких лет, но часть новой операционной системы на NeXTSTEP на самом деле стала открытием.

Другими словами, Apple плавно отправляла Мас в отставку. NeXTSTEP, модифицированная элементами интерфейса пользователя Мас и другими нововведениями Apple, становилась будущим компании.

Затем Амелио представил Стива Джобса. Присутствующие вскочили и бурно зааплодировали. Когда они поутихли, Джобс подробно рассказал о NeXTSTEP и выразил свое мнение о трудностях, стоящих перед Apple. Он мог сказать все, что угодно. Толпа была в его власти.

Позднее Амелио вновь пригласил Джобса на сцену вместе с еще одним основателем компании Стивом Возняком. Снова весь зал поднялся и прозвучали раскаты аплодисментов.

Это был исторический момент.

Для Стива Джобса происходящее напоминало возвращение домой. Как всякое возвращение, оно было замечательным. Многое изменилось в жизни самого Джобса с тех пор, как почти 10 лет назад он покинул Apple. Он женился, обзавелся семьей. Компании NeXT не сопутствовал успех, и это могло задеть за живое кого угодно, даже Джобса. Но продав NeXT, он окончательно расплатился с долгами по заработной плате (кроме того, он получил акции, стоимость которых была эквивалентна живым деньгам). И Джобс, и Apple стали старше; по возрасту компания была теперь ровесницей Джобса, когда он вместе со Стивом Возняком ее основал.

Дальше случилось то, чего не ожидал Гилберт Амелио. В течение нескольких недель Джобс расставил своих людей на руководящие посты. Ветераны NeXT Джон Рубинштейн и Ави Теваньян стали полноправными хозяевами аппаратного и программного обеспечения Apple. В середине года Джобс полностью разгрузил Амелио от работы в компании. Он создал новый совет директоров, лояльных по отношению к нему, и был временно назначен исполнительным директором с неограниченными возможностями. Какое-то время Амелио еще пытался воздействовать на эту круговерть, но безуспешно.

Так начался год. Изменения, осуществленные Джобсом, по мнению Амелио, были спланированы заранее, автором многих был назначенный исполнительным директором Джозеф Грациано. Джобс же их осуществил. Он прикрыл программу лицензирования, которая появилась слишком поздно и в результате которой собственные продажи Apple сократились, чего Гассе как раз и боялся. Он провел кадровые сокращения, закрыл 70 процентов проектов, радикально упростил производственную линию, ввел прямые продажи через Internet и ликвидировал остальные каналы сбыта.

Эти решения лишь «взъерошили перышки», но один из поступков шокировал даже преданных поклонников Apple. О нем объявили на следующей Всемирной конференции Apple. Когда Джобс стоял на сцене, за ним на большом экране появилось лицо Билла Гейтса, тот был похож на «Большого брата» из киноверсии романа Джорджа Оруэлла «1984». Джобс объявил, что Microsoft вкладывает в Apple 150 миллионов долларов. Он уверил аудиторию, что выбирать им не приходится. Инвестиции дали Apple необходимый капитал, кроме того, общественность хорошо отнеслась к поддержке компании со стороны Microsoft. Правда, за это Microsoft потребовала права на многие патенты Apple и согласие компании на то, что для доступа во Всемирную компьютерную сеть она выберет программу доступа Microsoft. В войне за рынок программ подключения к Internet Гейтс находил союзников повсюду.

Несмотря на то, что в речи на конференции было объявлено об отставке операционной системы Мас, Джобс не торопился воплощать идею в жизнь. Вместо этого он ввел технологию NeXT — улучшенную версию ОС для Macintosh.

Зная Джобса, можно было подумать, что приобретение NeXT было макиавеллевским планом, но все оказалось не так просто. Когда Джобс продавал NeXT, он не был уверен в том, что Apple можно спасти. Полтора миллиона акций Apple, которые он получил при сделке с NeXT, были проданы весьма дешево, так как котировки падали. «Apple готов», — сказал он как-то одному из друзей. Но в течение нескольких месяцев мнение Джобса изменилось, и он бросился спасать компанию. Правление готово было предоставить ему пост исполнительного директора и кресло председателя. Он отказался, продолжая управлять компанией авторитарно, вмешиваясь в работу любого звена, делая то, что он считал необходимым. От возможного успеха Apple после продажи акций он особой выгоды не имел. Но вознаграждение Джобс все-таки получил.

Признавая, что персональные компьютеры стали обычной повседневностью, Джобс решил использовать при их продаже особенности товаров широкого потребления. iMac и другие новые модели, вышедшие в 1998–1999 годах, довели цвет и стиль компьютеров до невиданного ранее уровня. Рынок их проглотил. Мас не только хорошо распродавался, он оставался самым продаваемым компьютером на рынке в течение нескольких месяцев. Apple вновь начала получать солидные доходы, и аналитики заявили, что в компании начался подъем, она снова стала интересным объектом для инвестиций.

Джобс возродил Apple, сделав ее компанией, у которой, по крайней мере, был шанс выжить на рынке, где диктовала условия и доминировала Microsoft.

Один смышленый молодой хакер…

В 1994 году Билл Гейтс стал миллиардером, но тем не менее он испытывал страх перед будущим. И совсем не важно, что он был богатейшим человеком Америки, которого многие считали символом и отцом компьютерной революции. Не важно, что он стал основателем и президентом компании, продукция которой доминировала на рынке компьютеров. Гейтс искренне верил, что положение, которое занимает Microsoft и он сам, было достигнуто в результате его постоянной бдительности, жесткой конкуренции и неутомимого интеллекта. И он был убежден, что какой-нибудь смышленый молодой хакер может где-то за пару месяцев одолеть запутанный код его программы, а это изменит правила игры и в одну минуту сбросит Microsoft в пропасть.

Гейтс подозревал о существовании подобных хакеров, так как сам когда-то был одним из них. Ему был знаком тот трепет, настоящий восторг, охватывавший человека, когда ему только благодаря своему уму и силе характера удавалось перехитрить гигантскую корпорацию.

Сейчас Билл находился по другую сторону баррикад и поэтому не забывал, что вполне может существовать яркий талант, который в один прекрасный день перехитрит его самого. Это мог сделать, к примеру, Марк Андриссен.

Андриссен оставил след в разработке Мировой Компьютерной Сети, но всю значимость его вклада оценят гораздо позже.

Энтузиасты электроники из Альбукерка и Силиконовой Долины не являлись авторами Всемирной Паутины (WWW), но в основе ее лежал принцип обмена информацией, которым было пропитано первое десятилетие революции персональных компьютеров. Фактически, можно сделать вывод, что Web является материальным воплощением этого духа в программном обеспечении.

Развитие Web возвращает нас к заре компьютерной революции, к фантастическому очерку Ванневара Буша — советника по науке Франклина Делано Рузвельта, появившемуся в 1945 году. Буш рассуждал о технологии программирования информации как способе расширения человеческого интеллекта. Тед Нельсон и Дуглас Энгельбарт через десятилетия, каждый работая в своем собственном направлении, попытались претворить в жизнь фантастические представления Буша о взаимосвязанном мире информации. Первым воплощением идей Энгельбарта и Нельсона стали ссылки. Оба ощущали необходимость соединить слово в документе с другим документальным источником таким образом, чтобы позволить читателю проследить эту ссылку естественно и без лишних усилий. Нельсон придумал этому название: гипертекст.

Гипертекст был просто интересной теоретической концепцией, мельком увиденной Бушем и воплощенной Нельсоном и Энгельбартом при отсутствии глобальной компьютерной Сети, необходимой для его применения. Подобная Сеть появилась лишь в середине 70-х и была разработана в DARPA и в нескольких университетах. Сеть DARPA, или DARPAnet, не просто соединяла отдельные компьютеры, она соединяла все сети вместе. С расширением сети DARPA ее стали называть Internet, Всемирная глобальная сеть сетей компьютеров. В конечном счете именно Internet сделал гипертекст реальностью. Программисты DARPA, разработавшие метод ввода и получения данных из Internet, и революция персональных компьютеров, донесшая средства доступа в Internet до обычного пользователя, завершили эту картину.

Тим Бернерс-Ли, исследователь из CERN — лаборатории высоких технологий, расположенной на французско-швейцарской границе, в 1990 году изобрел Всемирную Паутину. Фактически, Бернерс-Ли создал ее на год раньше, написав первый Web-сервер — программу для загрузки информационного гипертекста в диалоговом режиме и написав первое окно просмотра (броузер) Web для получения доступа к этой информации. Информация выводилась на дисплей в виде управляемых отрывков, называемых Web-страницами.

Спрос на Сеть был небольшой, потому что мало у кого был подходящий для этого компьютер — броузер не устанавливался на обычные машины (Бернерс-Ли создал свою программу на одной из новейших машин от NeXT), а это сокращало возможности Сети до простой работы с текстом. Нельсон, Энгельбарт и Буш никогда не собирались превращать гипертекст в простой текст, содержащий ссылки. «Гипермедия» было более подходящим названием.

Но изобретение Бернерса-Ли получило достойную оценку в NCSA (Национальном центре компьютерных прикладных программ) университета Иллинойса. NCSA хорошо финансировали, он был оборудован по последнему слову техники, а большой штат сотрудников «откровенно говоря, был не очень занят» (по словам одного из смышленых молодых «хакеров» этого привилегированного учреждения).

Марк Андриссен считал привилегией работать в NCSA даже за 6 долларов 85 центов в час. Он был талантливым программистом, обладал эрудицией и любил бывать в обществе тех, с кем можно часами говорить о коде Unix. Андриссен изучил открытие Бернерса-Ли и почувствовал, какое будущее у Web. Он также заметил, что это будущее зависит от нескольких ученых, которые, обладая дорогими компьютерами, использовали на них устаревшие секретные программы. Возможность открытия Web для каждого пользователя была подобна «распахнувшейся пропасти к центру Земли».

Однажды вечером в 1993 году, сидя в машине своего друга Эрика Бина, Андриссен решился: «Давай попробуем! Давай заполним эту нишу!»

Они программировали как сумасшедшие. С января по март они написали 900-строчную программу Mosaic. Это был броузер, но не такой, как у Бернерса-Ли. Mosaic был броузером для графического интерфейса пользователя, универсальным броузером Web. Он выводил на дисплей графику, позволял использовать мышь и клавиатуру для того, чтобы выполнять разные операции — попадать в разные места. При использовании Mosaic у пользователя возникало ощущение, будто он перемещается в пространстве. Некоторые называли его «киберпространством».

Именно этого боялся Билл Гейтс. Какой-то умник-хакер или двое за пару месяцев одолеют несколько строчек сложного кода, который изменит правила игры навсегда и станет угрозой всему, что построил Гейтс, заставив самую большую в мире компанию по производству программного обеспечения обороняться.

Андриссен и Бин выпустили Mosaic в Internet. Они нашли нескольких ребят, чтобы перенести Mosaic с операционной системы Unix на другие операционные системы, и также выпустили эти версии в Internet. Миллионы людей стали пользоваться Mosaic. Ни одна программа не пользовалась такой популярностью.

Mosaic предоставила возможность путешествовать по планете виртуально. Это было восхитительно! Ты прочитал о Шекспире на компьютере в Нью-Йоркском университете, а потом нажал лишь одну кнопку — и ты в Англии, можешь посмотреть, как выглядит «Глоуб Театр». Нажал кнопку еще раз и вернулся в книгохранилище, чтобы почитать «Гамлета» — с той только разницей, что книгохранилища могут находиться в разных точках планеты. Например, ты отыскал копию «Гамлета» на Web-сайте в Узбекистане. Наземная география не имеет значения в киберпространстве. Вы можете бродить по миру информации, не покидая своего кресла. Ничего подобного не могло случиться до изобретения Web-сайтов и особенно — Mosaic. Каждый, кто испытывал программу, «получал ее». Mosaic стала хитом, а Андриссен — героем.

В декабре 1993 года Андриссен, закончив колледж, размышлял, чем бы заняться дальше. Путешествуя по Силиконовой Долине, он познакомился с Джимом Кларком, основателем Silicon Graphics. Кларк был под большим впечатлением от Mosaic и от того, как Андриссену удалось раскрыть потенциал Web. В апреле 1994 года эти двое основали компанию, названную вначале Electric Media, затем Mosaic Communications, и наконец, Netscape Communications, которая должна была заняться выпуском программ для Всемирной Сети (WWW).

На этом поприще они не были одиноки. В июле 1994 года уже существовало около дюжины броузеров Web. Некоторые из них были бесплатными, другие коммерческими, некоторые только для Windows, или Macintosh, или Unix, другие — универсальные. Можно было выбирать простые или «навороченные». К Mosaic прибавились MacWeb, WinWeb, Internetworks, SlipKnot, Cello, NetCruiser, Lynx, Air Mosaic, GWHIS, WinTapestry, WebExplorer.

Создание персональных Web-страниц увлекло многих. У Web появились новые возможности — например, заказ пиццы. Видеокамеры Web стали другим увлечением — цифровые камеры заполнили Web-сайты постоянным потоком картинок. Вы могли посетить страничку Web и наблюдать, как пьют кофе в столовой Массачусетсского технологического института, узнать о ситуации на шоссе № 17 от Санта Круз до Силиконовой Долины или отдыхать, глядя на волны у калифорнийского побережья. Стив Возняк основал свою компанию Wozcam, чтобы друзья могли видеть, как он работает. Всемирная информационная сеть была волной, а Кларк и Андриссен находились прямо на ее гребне.

Они пригласили Эрика Бина и других ребят из NCSA, работавших над Mosaic, написали новую программу просмотра документов с самого начала, сделав ее идеальной — «пуленепробиваемой» и «модной». В октябре 1994 года в Internet вышла ее пробная версия. В декабре, наряду с другими программами Web, была подготовлена версия Netscape Navigator. К концу 1996 года у пользователей было 45 млн. копий Navigator. Компания разрасталась на глазах, и Кларк пригласил на пост президента ветерана компьютерной индустрии Джима Барксдейла, которого все уважали за руководство компанией McCaw Cellular Communications.

Netscape была осознана промышленностью и на Уолл-стрите как новая компания. Одним из почитателей Navigator был Стив Кейс из компании America OnLine (AOL), которая первой предложила пользователям услуги диалогового режима. Он предложил провести первый этап финансирования Netscape, но Кларк отверг это, посчитав, что его участие может отпугнуть потенциальных клиентов, которые посчитают компанию AOL конкурентом. 9 августа 1995 года Netscape выпустила свои первые акции — 5 млн. штук по 28 долларов за акцию. К концу дня капитал компании удвоился, и стоимость Netscape внезапно возросла до 3 млрд. долларов.

Microsoft не преминул ответить в тот же год.

В мае 1995 года Гейтс отрекомендовал Internet своим сотрудникам как «единственную в своем роде, самую важную разработку с момента появления IBM PC в 1981 году». В декабре он публично объявил, что Internet должен быть везде, где есть Microsoft. Акции Netscape сразу же упали до 17 % и больше никогда не поднимались до прежнего уровня. Microsoft планировала войти на рынок броузеров. И сделала это быстро и впечатляюще, получив лицензию на одну из технологий по разработке программ-броузеров и разработав свою собственную новую программу — Internet Explorer, конкурирующую с Netscape. Компания, основанная талантливым хакером и ветераном компьютерной индустрии, была, по мнению Гейтса, угрозой существования Microsoft, и ее необходимо было разрушить.

Гейтс был не единственным, кто видел в Internet угрозу Microsoft на рынке персональных компьютеров. Боб Меткалф — корифей сетей, который разрабатывал еще Ethernet и писал колонку для еженедельника «InfoWorld», в феврале 1995 года предсказал, что именно программа-броузер станет доминирующей операционной системой следующего тысячелетия. Доминирующей системой до этого была, конечно, Microsoft Windows. Меткалф предсказал, что эра Windows приближается к концу.

Как мог броузер заменить операционную систему? Предоставляя практически те же возможности, Netscape Navigator запускал прикладные программы, показывал директории файлов и выполнял функции операционной системы. Фактически делая операционную систему лишней, Navigator функционировал на Macintosh, ПК и рабочих станциях, везде выглядел и действовал одинаково, сместив таким образом центр компьютерной вселенной. В компании Sun Microsystems лозунгом были слова: «Сеть — это компьютер». При наличии Navigator для вас не имело значения, была ли прикладная программа или файл с данными на жестком диске, на сервере в соседнем офисе или на компьютере в другой стране. И даже не важно, на каком компьютере — Mac, PC или Amiga — работала программа; имело значение только одно — вы могли делать все при помощи своего броузера.

Если компьютер был сетью, а программа-броузер выполняла роль операционной системы, то ОС для отдельных компьютеров были уже не нужны.

Спустя несколько лет Microsoft, Netscape и некоторые другие компании, чьи интересы пересекались в Internet, выбрали странную линию поведения. Чаще всего Microsoft была одна против всех. За этим последовали определенные осложнения.

Одной из самых перспективных компаний в то время все признавали Sun Microsystems.

Радость от компьютеров

Первого апреля 1998 года инженеры Sun Microsystems сломали стену между офисами президента компании Скотта Макнили и исполнительного вице-президента Берни Лакруа. На площади 40 футов они построили «поле для гольфа», дополнили картину всякими наворотами: песколовкой, мини-бассейном, мойкой для мячей, тележкой для перевозки клюшек. Апрельские шутки были традицией Sun и всегда стоили компании уйму денег.

Макнили отнесся к этой шутке спокойно, ему давно сопутствовал успех. Sun отличалась от Apple и всех компаний-производителей ПК. Скотт Макнили вырос на индустриальном северо-западе США и был сыном вице-президента American Motors. В детстве он часто открывал дипломат своего отца и читал его конфиденциальные бумаги, чтобы понять, чем же он занимается. Он набрал 800 баллов на выпускном экзамене по математике и посещал лекции в Гарварде одновременно с Биллом Гейтсом.

В Sun работало несколько выдающихся представителей компьютерной индустрии. Одним из них был Билл Джой, который как и Макнили, раньше жил в Мичигане. Джой был вундеркиндом, одаренным математиком, который научился читать в 3 года, перескочил несколько классов и имел национальную стипендию. Он получил диплом по электронике в Университете Мичигана, и в то время как Стэнфорд и Калтек ждали его с распростертыми объятиями, он выбрал Университет в Беркли. В Беркли он взял на себя непосильную задачу: переписать операционную систему Unix. И справился с ней — его версия Unix стала использоваться в научных и технических исследованиях повсюду.

Вторым был Андреас Бектольшейм, приехавший в 1975 году в США из Западной Германии изучать науку о компьютерах. Годом позже он получил ученую степень в Университете Карнеги-Меллон и перебрался в Стэнфорд. Там Бектольшейм принимал участие в проекте разработки компьютера своей мечты. Компьютер был гораздо сложнее, чем тот, который Стив Возняк разработал раньше. Бектольшейм хотел придать ему мощность рабочей станции, которая использовала бы стандартные составляющие и могла присоединяться к сети Стэнфорда.

А человеком, который воплотил все это в реальность, стал Винод Кхосла. Он родился в Нью-Дели в 1956 году. Подростком, читая американские журналы по электронике, он мечтал работать в Силиконовой Долине. Винод получил диплом по электротехнике в Индийском технологическом институте и ученую степень по прикладной биомедицине в Университете Карнеги-Меллон. Когда он работал над докторской по экономике и управлению в Стэнфорде, то стал заниматься предпринимательством. Он помогал создать компанию Daisy System, разрабатывающую компьютеры. Кхосла был убежден, будущее принадлежит более многоотраслевой рабочей станции. Например, модели Sun Энди Андреаса Бектольшейма (название Sun — сокращение от «Stanford University Network»).

В 1982 году Кхосла объединил своих талантливых друзей в команду, помог собрать начальный капитал и основал компанию Sun Microsystems. О ней узнали в 1988 году, когда объем ее продаж за 6 лет превысил 1 млрд. долларов. В 1992 году она вошла в лидеры списка 500 ведущих компаний страны. Фактически, мини-ЭВМ и большие ЭВМ были вытеснены рабочей станцией, которая стала реалией деловой жизни.

Но победа ускользнула от Sun. К концу 90-х годов цена на рабочие станции упала ниже 5000 долларов. Для Sun эта цена оказалась слишком низкой, чтобы продавать свои продукты основному потребителю. В конечном итоге компании не удалось сохранить свои достижения в области ПК, даже когда она предложила машины на основе тех же микропроцессоров Intel, которые широко использовали IBM, Compaq и другие компании. В силу исторических причин и тенденций рыночной политики компании, Sun оставалась верна одной операционной системе, и это была не MS-DOS. Компьютеры и программное обеспечение Sun использовали операционную систему Unix, которую она приспособила для своих собственных целей. Эта верность продуктам, рассчитанным на компьютерную элиту, в какой-то степени мешала ее широкому появлению на рынке пользователей.

Макнили был уверен, что Microsoft — главный враг Sun. В 90-х годах в компании Гейтса появилась новая операционная система Windows NT, целью которой было передать ПК весь спектр возможностей рабочих станций. Макнили решил вести не только войну технологий, но и войну пропагандистскую. В публичных выступлениях и интервью он высмеивал Microsoft и ее продукцию. Вместе с исполнительным директором Oracle Ларри Эллисоном он попытался представить рынку новый вид устройства, так называемый сетевой компьютер, который будет получать информацию и инструкции с серверов Internet. Новинка пошла на рынке не сразу.

Но у Sun было скрытое преимущество — она начала пропаганду сетей уже давно. Люди повторяли лозунг компании: «Сеть — это компьютер», то пророчество, которое подтвердилось с появлением Internet.

Sun притягивала талантливых программистов, которым нравилась живая, свободная атмосфера в этой фирме из Силиконовой Долины. В 1991 году Макнили дал одному из своих ведущих программистов Джеймсу Гослингу карт-бланш на создание нового языка программирования. Гослинг исходил из того, что почти все бытовые электроприборы были в то время компьютеризированы. Но все они контролировались разными устройствами дистанционного управления, совсем немногие работали по одному и тому же принципу. Пользователю приходилось действовать десятком пультов. Гослинг же стремился сократить их число до одного. Патрик Нотон и Майк Шеридан присоединились к нему, и вскоре они разработали новейший ручной пульт управления, позволяющий управлять электроникой, дотрагиваясь до экрана вместо того, чтобы нажимать клавиши или кнопки.

Проект под кодовым названием «Green» продолжался в эпоху расцвета Internet и Web. Но с развитием особенностей этого устройства изменилось его назначение в целом. Команда разработчиков сконцентрировала свои усилия на создании программ на новом языке, действующих на многих платформах с разными центральными процессорами. По существу они изобрели техническое эсперанто, универсально и мгновенно понимаемое многими видами компьютеров. С Web эта возможность превратилась в «золотое дно».

Прошло несколько лет, пока результаты проекта достигли рынка, все это время Sun использовала концепции перекрестного программирования Green для создания языка, который стал известен под именем Java. Sun вывел язык Java на рынок как «новый способ программирования, использующий возможности сетей». Большинство программистов начали использовать новый язык для создания интерактивных программ, которые привлекали пользователей к Web-сайтам, содержащим интерактивные головоломки и мультипликационных героев.

Java был первым базовым языком программирования, который в процессе написания ориентировался на Web. Он имел встроенную систему безопасности, которая защищала компьютеры от вторжения. Эту опасность соединения через Web сделали весьма реальными. Java можно было использовать при написании программ, которые не заставляли программиста делать выбор, какую операционную систему загружать, что было типично для приложений, работающих с Web.

Язык Java удивил компьютерную индустрию и, в частности Microsoft. Динозавр программного обеспечения все же медленно воспринимал Internet, в результате чего процветание Netscape наступило значительно раньше. Только однажды Гейтс отдал приоритеты своей компании Internet.

Вначале Гейтс довольно скептически относился к новому языку. Но так как Java был нарасхват, он тоже приобрел у Sun лицензию и выкупил фирму Dimension X, у которой был опыт работы с этим языком. Спохватившись, он перебросил сотни программистов на разработку программных продуктов на основе нового языка. Microsoft искала лазейки в лицензионном соглашении Sun, добавляя возможности своей версии Java, которая могла работать только на операционных системах Microsoft. В ответ Sun предъявила судебный иск.

Почему же Гейтс видел в компании Sun и ее новом языке серьезную угрозу? Ответ прост: способность с помощью Java писать универсальные программы значительно повысило бы шансы программы-броузера окончательно вытеснить операционную систему.

Sun достаточно серьезно относилась к стремлению Microsoft доминировать в эпоху «после IBM РС». В 1998 году совместно с Oracle Sun начала разработку линии сетевых серверных компьютеров, которые использовали операционную систему Solaris фирмы Sun и базу данных Oracle, чтобы пользователи могли обойтись без Windows. Более того, Sun начала продажу расширения к Java, названную Jini, которое позволило людям соединить в единую сеть свои бытовые электроприборы.

В своей речи на конференции по Internet Билл Джой назвал Jini «первой архитектурой программного обеспечения, разработанной за всю историю сети». Несколько десятков компаний подписались на лицензию Jini, в том числе основные компании по разработке программного обеспечения и фирмы, выпускающие бытовую технику. Амбиции Sun были также ощутимы в другом — компания привлекла к сотрудничеству Netscape и AOL.

Война броузеров

В это время AOL продолжала совершенствовать Netscape и воевать с Microsoft.

Когда Джим Кларк отверг предложение AOL о покупке Netscape, компания приобрела эту программу в другом месте — увела ее из-под носа у Microsoft. Тем не менее Стив Кейс продолжал интересоваться и Netscape, и другими броузерами. Если у компании был свой броузер, она считалась престижной. Но существовала еще одна причина интереса к Netscape: большинство руководителей компании считали команду разработчиков Netscape людьми, на которых можно положиться. В программе Netscape AOL видела мощное оружие в войне против Microsoft.

Microsoft настойчиво, шаг за шагом, вторгалась на рынок диалоговых систем, территорию AOL. Хотя AOL предоставляла клиентам доступ к Internet через свой Web-броузер, основным видом деятельности компании оставалось именно предоставление услуг диалогового режима. В середине 80-х годов диалоговый режим обеспечивал связь в Internet всем клиентам, его оплатившим, давал им возможность участвовать в дискуссионных клубах и предоставлял доступ к электронной почте. Все эти услуги были также доступны в Internet, но диалоговый режим облегчал работу и был более известным. В противовес Microsoft представила рынку свои Microsoft Network, MSN. Компания AOL продолжала оставаться неоспоримым лидером, но начала испытывать беспокойство.

Будущее компаний, занимающихся предоставлением услуг диалогового режима становилось все более туманным, так как броузеры облегчали доступ к Internet. Именно поэтому AOL нужен был Netscape и именно поэтому Microsoft хотела использовать свой внутренний броузер, чтобы победить Netscape.

В 1995 году Microsoft публично объявила, что теперь будет заниматься разработками для Internet. Вскоре стало очевидным, что именно это означало. Получив лицензию на технологию создания броузеров от некой компании и разработав свою собственную программу — Internet Explorer, — Microsoft приблизилась к позициям AOL.

То, что броузер Microsoft заменил аналогичную программу компании AOL, серьезно ударило по имиджу Netscape. К тому времени у компании AOL были миллионы клиентов. Если каждый из них начнет пользоваться броузером Microsoft, в этой битве титанов Netscape уступит победу Microsoft.

Для того чтобы броузер Microsoft появился на экранах компьютеров клиентов AOL, люди Гейтса провернули интересное дельце: продав лицензию на Internet Explorer AOL, Microsoft поместила иконку AOL на экран Windows у персональных компьютеров. Это было хитрым рекламным трюком, ведь название Microsoft появлялось на экране компьютера, работающего на Windows каждый раз, как он включался. Microsoft по сути пошла на распродажу собственной программы MSN для предоставления услуг диалогового режима, но это было уже не важно. Компании прежде всего надо было одолеть Netscape. Условия этой сделки представлялись очень интересными и AOL, так как она получала права на броузер Microsoft практически бесплатно.

Невероятно, но AOL все-таки решила отклонить это выгодное предложение — компания Microsoft по-прежнему считалась ее злейшим врагом. В конечном итоге AOL порвала отношения и с Netscape, и с Microsoft, хотя именно броузеру Microsoft постепенно отдавалось предпочтение на компьютерном рынке. Netscape в этой игре довольствовалась малым.

Во время переговоров с Netscape Кейс не раз отмечал важность Web-сайта этой компании, который в тот момент был чрезвычайно популярен на Web, и Netscape без проблем продавала там место под рекламу. Миллионы людей ежедневно посещали сайт Netscape. Кейс также подчеркнул, что, предоставляя всевозможные услуги диалогового режима, компания Netscape удовлетворяла практически все потребности своих клиентов на тот момент. Именно Microsoft осознала всю важность этого факта и была готова переделать MSN в собственный Web-сайт. Кейс полагал, что в компании Netscape не понимают, каким сокровищем они владеют.

В то же время AOL вела переговоры с компанией Sun о языке Java. Netscape сотрудничала с Sun в разработке проекта простого языка, не имеющего никакого отношения к Java и позднее получившего название Java Script. Этот язык позволил пользователям наделить Web-страницы интерактивными свойствами, не тратя времени и сил на изучение всего языка программирования, например, такого, как Java. Все три компании-разработчики программного обеспечения компьютеров видели в Microsoft врага, поэтому у них имелась причина работать вместе.

Теперь все угрожали Microsoft. По крайней мере, так воспринимали сложившуюся ситуацию в головном офисе компании. У Sun были идеи по поводу разработки операционной системы на основе языка Java. И компания Oracle вступила в борьбу, выпустив на рынок упрощенные модели, которые не работали с Windows.

В октябре 1996 года Oracle и Netscape объявили о совместной работе над NC (Network Computer) — сетевым компьютером. Это заявление показало, насколько страх перед Microsoft сблизил компании. За два месяца до этого Марк Андриссен высмеивал сетевые компьютеры, а Ларри Эллисон называл технологию Netscape «очень, очень сомнительной».

Коалиция против Microsoft получила весомую поддержку в конце 90-х, когда IBM заключила крупный контракт, опираясь на язык Java. Тем не менее, Microsoft продолжал «делать набеги» на Internet и покушаться на рынок диалогового режима. К концу 1997 года Internet Explorer обогнала по популярности броузер Netscape. В конце 1998 года MSN превзошел сайт Netscape Netcenter по числу посетителей и стал главным порталом, который миллионы людей использовали в качестве стартовой точки для начала путешествия в Web. Netscape быстро теряла почву под ногами. Ее будущее становилось не совсем ясным.

В начале 1998 года, борясь за выживание на рынке, который Андриссен открыл для компании всего 5 лет назад, Netscape предприняла действия, от которых все попросту раскрыли рты от удивления. Netscape опубликовала исходную программу для своего броузера.

Исходная программа — это «козырная карта» компании, производящей программное обеспечение, которую, как правило, скрывают от любопытных глаз и жадных рук. За эту интеллектуальную собственность велись легальные войны, и было досадно, что в некоторых случаях сражающимся сторонам наносился удар ниже пояса. Стоимость подобного судебного процесса серьезно осложнила положение Borland. Компания Digital Research потеряла свой шанс на возрождение после поражения в споре с компанией IBM, Apple пригрозила судебным иском GEM, a Software Arts навсегда покинула рынок благодаря умелой защите, выставленной на судебном процессе компанией Personal Software.

Несмотря на это, Netscape предложила опубликовать исходную программу в Internet, чтобы она стала известна всем. И не просто известна. Теперь программисты могли свободно пользоваться ею при разработке новых программ, но с условием, что ко всему, что им удастся создать, получат доступ другие разработчики. Это означало, что Netscape будет использовать в своих броузерах изменения, разработанные другими программистами. Компания приглашала всех, кто пользуется компьютерными программами, помочь разработать программное обеспечение. Данный проект и его Web-сайт назвали Mozilla — таким было изначальное кодовое имя броузера Netscape.

Андриссен и Кларк знали, что идут на определенный риск, но они также представляли все преимущества открытых систем. Индустрия ПК была построена на свободном разделении информации. Они верили в идею, что если прогресс идет быстро, обмен информацией имеет смысл. На таких быстро расширяющихся территориях, как Internet, защита исходной программы любыми путями не имела смысла. И все же этот план виделся очень рискованным.

Но прецедента не было. Большая часть программного обеспечения для Internet разрабатывалась открыто. Также благодаря открытому обмену информацией продвигалась вперед разработка усовершенствованной версии операционной системы Unix. В середине 90-х годов новый вариант ядра программы Unix (ядро — часть операционной системы, осуществляющая управление основными операциями: память, файлы, периферийный интерфейс) был разработан одним «талантливым хакером» из Финляндии Линусом Торвальдсом. Торвальдс назвал свою операционную систему Linux и сделал исходную программу доступной, приглашая всех программистов внести свои изменения. Это событие взбудоражило все сообщество. За шесть лет Linux превратился из любительского проекта Хельсинкского университета в лидирующую версию Unix. Его поставили на ПК Intel и Macintosh, он стал распространяться подобно вирусу в сообществе, занимающемся разработкой программного обеспечения.

Задолго до своего будущего триумфа конкуренция со стороны Linux заставила Microsoft еще раз тщательно продумать вариант с NT — высокотехнологичной операционной системой, с помощью которой она надеялась вытеснить Unix с рынка серверов. Благодаря идеям тысяч талантливых программистов, внесших свой вклад в развитие Linux, ситуация на рынке сложилась так, что даже всесильная компания Microsoft не могла сдерживать натиск тенденции развития программных технологий.

Профессионалы, особенно те, кто непосредственно работал с Web, понимали и ценили этот факт открытости исходной программы. Apache — лидер среди Web-серверов — была продуктом открытого доступа, как и многие другие вспомогательные программы Internet. Internet и Web возникли в академической среде, где их появление казалось естественным, но это было явным заблуждением. С Linux компании делали деньги, привлекая инвесторов. Открытый — совсем не значило, бесплатный.

Тем временем 18 мая 1998 года Министерство юстиции США и генеральные прокуроры 20 штатов подали антимонопольный иск против Microsoft, утверждая, помимо всего прочего, что Microsoft укрепляет свою позицию монополиста в области разработки операционных систем, препятствуя конкуренции, особенно со стороны Netscape.

Компания Netscape в это время пыталась определить свое будущее. Если оно существовало, то ассоциировалось с броузерами, с другим программным обеспечением Web, связанным с услугами или с продвижением ее Web-сайта как источника рекламы. Судьба Mozilla оставалась неопределенной.

24 ноября 1998 года компания AOL объявила, что завершила переговоры о покупке Netscape Communication, оцененной, включая уставный капитал, в 4,2 млрд. долларов. Кейс думал, что наконец-то нашел прекрасное дополнение к AOL. Sun Microsystems тоже фигурировала в этой сделке, обещая вывести на рынок программное обеспечение Netscape, необходимое AOL, в обмен на сокращение доходов от продажи продукции компании и некоторые технологии, разработанные Sun. Активы Netscape были поделены и распределены между компаниями, которые, скорее всего, найдут им применение.

В этой сделке Microsoft явно показала, что поле игры уже расчерчено и пришла пора снимать судейские мантии. Но судья думал по-другому, так что дело продолжалось и на тот момент, когда эта книга выходила в печать. (Microsoft в итоге проиграла — прим. редактора русского издания.)

Тем временем, проект Mozilla, заручившись поддержкой сотен программистов со стороны, выпустил новую версию броузера. Хотя AOL объявила о своей поддержке проекта, в действительности дела обстояли иначе. Теперь это был проект открытого доступа. По словам одного из журналистов, броузер прошел путь от черного списка в Internet до виртуального бессмертия. Не принадлежав больше ни одной компании, он будет существовать столько, сколько программисты посчитают нужным его эксплуатировать. Бессмертный или нет, этот броузер остался приоритетом компании Microsoft.

Выиграла ли от этого Microsoft? Избежал ли он угрозы Netscape? Или действительно этот броузер, став открытым, изменил правила игры?

Существует немало предсказаний того, что программы с открытым доступом будут доминировать на рынке программного обеспечения. Поставщики признают, что они в большинстве случаев лучше, чем коммерческие, хотя бы потому, что в поиск и исправление ошибок вовлекаются тысячи специалистов. Мир открытого доступа является своего рода естественным отбором, в ходе которого выживают только самые лучшие программы. Эрик С. Реймонд, сторонник и автор открытого доступа, убежден, что в открытом источнике мы наблюдаем зарождение нерыночной экономики, если проводить аналогию со средневековыми гильдиями.

Действительно ли это — новшество? Идея открытого источника — то, что Джон Дрейпер назвал принципом Воза, в действительности, всегда была просто обменом идеями, чем Гэри Килдалл занимался еще в университете. Ученые мужи, такие как Энгельбарт, с давних пор считают обмен идеями ключом к научному прогрессу. Это явление старше Netscape и Apple, старше самой компьютерной революции. Идея возникла как подход к разработке программного обеспечения для первых компьютеров еще в 40-е годы. С тех пор она является частью прогрессивных технологий в программном обеспечении. Она считалась самым важным элементом в распространении новых открытий в мире ПК, а сейчас в условиях Internet она приближает новый этап революции.

У программиста и редактора Эндрю Флюгельмана появилась мысль давать пользователям программы в прокат. При этом они могли взять программу на пробу и заплатить за нее, если считали ее полезной. Технологическая революция, приведшая к появлению ПК и их последующему промышленному производству, закончилась. Уникальная комбинация технологических разработок и культурного развития каждый день обновлялась. Заявление, сделанное выпуском Altair в 1975 году, было забыто. 1984 год (год выпуска первого издания книги — прим. редактора русского издания) закончился выпуском первого компьютера Apple Macintosh, разработанного для массового пользователя и выпущенного на потребительский рынок.

Но в реальной жизни после захвата дворцов революции не заканчиваются. С 1984 года мы наблюдаем за развитием ни с чем не сравнимых, мощнейших машин и программ, новшествами в сфере диалога между компьютером и человеком, повсеместным принятием ПК в качестве обязательного инструмента бизнеса, расширением возможностей человека, которое происходит благодаря современным компьютерным технологиям. Эти технологии в настоящий момент являются движущей силой экономики большинства развитых стран и вкладом в развитие остальных стран. Они изменяют мир вокруг.

Изменить мир.

В 1975 году это казалось бредовой идеей. Снова и снова сумасшедшие мечтатели преодолевали сопротивление традиционного уклада жизни и осуществляли свои мечтания. Дэвид Аль пытался убедить руководство компании Digital Equipment в том, что люди будут использовать компьютеры дома; Ли Фелсенштейн, работая во второй половине 60-х и в начале 70-х в Беркли, стремился разъяснить возможности этих технологий всем желающим; Эд Робертс метался в поисках займа, чтобы удержать MITS на плаву и выпускать укомплектованные компьютеры. Билл Гейтс покинул Гарвард в погоне за мечтой; Стив Домпиер летал в Альбукерк, чтобы забрать свой Altair; Дик Хейзер и Пол Террелл, несмотря на все предостережения, открыли свои магазинчики, чтобы продать первые компьютеры. Майк Маккула заключил пари с двумя парнями из гаража. Все они были мечтателями. И Тед Нельсон, этот сумасшедший романтик, придумавший новый мир и всю свою жизнь потративший на то, чтобы его мечты стали реальностью. Так или иначе, все они желали одного: чтобы персональным компьютером — этой устрашающей мощью технологий, спрятанной в небольшой коробке, пользоваться мог каждый желающий.

Изменить мир сегодня может даже маленькая машина. Персональный компьютер, плод настоящей революционной идеи, стал обычным явлением, из-за которого возникают другие революции. Как и доступ к Всемирной Паутине, Internet был открыт на компьютере NeXT. Вероятно, следующую технологическую революцию изобретут на персональном компьютере.

Возможно, это сделает молодой талантливый хакер.

Вполне допускаем, что он читает сейчас эту книгу.