Поход за радугой

9

"Вот так завершаются честолюбивые устремления".

Устэр перевёл взгляд с нетронутого бокала вина, стоящего перед ним на столе, на лежащий чуть в стороне кошель. Кошель был именно кошелём, а ни в коем разе не кошельком: солидное вместилище для тяжёлых предметов из травлёной свиной кожи, прошитой стальными нитями, с гербом выдавшего сей предмет банка, и печатью у горловины – тоже с гербом и оттиском числа 1500. Передвинуть и тем более поднять кошель одной рукой было нелегко, поскольку внутри, как лично убедился Устэр, лежало 30 овальных слитков чеканки Острасского Коронного Монетного Двора достоинством в полсотни "малых златых" каждый. Даже для жизни в столицах и крупных городах сумма весьма солидная, а если уехать куда-нибудь в глухую деревеньку, где хороший, просторный жилой дом стоит от семи до пятнадцати "малых златых", то и до конца жизни вполне хватит. При умеренных запросах, конечно.

"Проклятье!"

Рукой, намозоленной рукоятью меча, Устэр Шимгере по прозвищу Клин взял со стола бокал. Подержал, слегка покачивая, и снова поставил на место. Как ему было известно по собственному печальному опыту, повторять который отнюдь не хотелось, заливать возникшую проблему вином означало удаляться от её решения, зарабатывая вдобавок головную боль.

Но что делать, позвольте поинтересоваться? Игла – в тюрьме. В печально знаменитой Душегубке, откуда хотела вытащить своего коллегу и где нечаянно оказалась сама. Рессар – там же. Вместе с контрабандным костяным драконом. Если бы кофр был под рукой, ещё можно было бы рискнуть и воспользоваться его содержимым; в конце концов, изначально предполагалось, что управлять драконом будет душа его, Устэра, а вовсе не душа Эйрас. Правда, Клин весьма смутно представлял себе, как именно следует оживлять дракона без посторонней помощи, а вернее, совсем не представлял. Но вопрос всё равно не актуален – за отсутствием доступа к кофру.

"Можно не гадать, что посоветовал бы Зуб… княжич. Суть его словес, изящных, как изморозь на стекле и липких, как патока, была бы проста: хватай кошель и делай ноги.

В бездну княжича!"

Устэр нахмурился, усилием воли возвращаясь к прежней теме размышлений.

"Иглу арестовали на неделю. Для её планов это слишком долго: творцы фальшивого заговора начнут действовать раньше. Но через неделю она снова будет на свободе. Дождаться её – это самое малое из того, что я могу сделать.

Но неужели я сам, без неё, ничего не могу?

Ага, могу. Напиться. Всё, что я умею – мечом махать. Да и это у неё получается лучше. Я так и не собрался попросить её об обучении азам магии. Только теоретизировал да раскачивался, ничего более. Ишак. Ну почему самые лучшие шансы – упущенные?

Ладно. Сделаем шаг в сторону. Что, если обратиться к кому-нибудь за помощью?

Да к кому, к кому?! Чужая страна, чужой город. Я никого здесь не знаю. И никто не знает меня. У меня и доказательств-то никаких на руках нет, даже "дневника Орфуса" – его Игла оставила где-то в Тральгиме, в специальном тайнике. И потом, кто бы согласился мне помочь, если даже Игла, которая имеет здесь и знакомых, и, возможно, друзей, не собиралась обращаться ни к кому, надеясь только на себя, на меня да на своего посмертного слугу? Насколько отчаянным должно быть положение, если нет из него иного выхода, кроме применения грубой силы?!"

Словно сами собой тяжко сжались кулаки. Под сдвинувшимися бровями замглился взгляд. Напряглись, взбугрившись мускулами, широкие плечи.

Стук в дверь.

– Я велел не беспокоить! – рявкнул Устэр, сидя без движения.

Тихо стукнул отодвигаемый засов. Закрыть и открыть который можно было лишь изнутри. Клин привстал, одновременно разворачиваясь и хватаясь за меч…

– Игла?!

Плюхнувшись обратно на стул, он замер, расширенными глазами глядя на вошедшую.

Знакомая мальчишечья фигура. Мгновенно узнаваемое лицо. Чёрные волосы и глаза, бледная кожа. Хищная грация. Потёртый кожаный костюм, местами более жёсткий от вшитых с изнанки пластин брони и вполне способный сыграть роль лёгких доспехов. Парные кинжалы на поясе, по ножу за голенищами сапог, да ещё знакомая рукоять меча-бастарда выглядывает из-за плеча.

– Как я смотрю, ты не сбежал, – вошедшая потянула носом воздух, ухмыльнулась жёстко. – И даже не напился. Очень хорошо.

– Но как ты…

– Вышла из Душегубки?

– Да!

Ухмылка стала шире.

– А кто сказал, что я оттуда вышла?

– Не понимаю.

– И не надо. Позвольте девушке иметь свои маленькие секреты.

Устэр моргнул.

В его представлении вооружённое до зубов существо, стоящее перед ним и внушающее потаённый трепет, меньше всего напоминало девушку.

…его невеста (трудно поверить, но у него действительно была невеста – легендарно, эпически давно то было!) могла служить образцом женственности. Она также отличалась черноволосой и черноглазой бледностью, но на этом её сходство с Эйрас сур Тральгим благополучно заканчивалось. Омаль дочь Хорэтва была мягкой. Мягкие руки, мягкий голос, мягкий взгляд, почти всегда обращённый долу; мягкие, в складочках, одеяния, пристойные для женщины благородного сословия и скрывающие абсолютно всё, обнажение чего могло показаться ревнителям нравственности непристойным. Плавная и неспешная походка её была грациозна, жесты округлы, слова продуманны и красивы. Живое произведение искусства, получившее прекрасное воспитание и имеющее чётко определённую цену как будущая мать благородных отпрысков благородного рода.

Устэру она никогда не нравилась.

Его мать (да гореть ей в пламени неугасимом вечно!) выглядела иначе. Не столь рослая, сколь статная женщина, щедро одарённая природой, смуглая любительница посмеяться, жадная и за столом, и на ложе любви. Дар тёмной магии, спящий в её сыне, в матери горел ярким, ничего не освещающим огнём. Колдунья, интриганка, властолюбивая отравительница, подобная своим характером разом и змее, и кошке, она была не похожа ни на кого – но не только не скрывала этого, а даже кичилась своими талантами (либо тем, что хотела выдать за таковые).

Клин ненавидел её чуть ли не с пелёнок.

И вот – Игла…

Невеста Устэра походила на бабочку, ещё несмышлёным младенцем попавшую в паутину и покорно трепещущую, стоит только потянуть за клейкие нити. Его мать если кого напоминала, так разве что паука, старательно оплетающего всё, до чего можно дотянуться. Зуб, княжич-предатель, настоящее имя которого дэргинцу хотелось бы забыть, был лишь бледной тенью этой хищницы. Подражатель. Талантливый, да – но именно подражатель и не более.

А Эйрас сур Тральгим, урождённый некромант, сетей не плела. Она рвала их, нимало не задумываясь и порой даже не замечая того, что путь к цели преграждают какие-то там ниточки. Вон она стоит, вооружённая и готовая к драке – попробуй, останови!

"Как она всё-таки ушла из Душегубки? Как?!"

– Что задумался, Клин? Гляди веселей! Я уже составила план действий, но есть одна закавыка. С устранением которой мне можешь помочь именно ты.

Посмотрев в чёрные колодцы её глаз с искрами тёмной магии на самом дне, Клин спросил недрогнувшим голосом:

– Что от меня требуется?

Перед тем, как явиться за Клином, я имела с Эмо прямо в замке неприятный разговор.

– Ну пойми же, – горячился он, – это самый лучший способ отвлечь внимание! Чтобы создать выплеск силы с нужными параметрами, придётся…

– Вот это-то меня и пугает! Да, от ТАКОГО все действительно забегают, как тараканы по калимому противню. Но о последствиях ты подумал, с-с-стратег?

– А что не так с последствиями? Завершать-то тёмный ритуал не надо. Ну, придётся потратиться на обработку места проведения, чтобы очистить его до нормы. Но это уже…

– Этого, – снова перебила я, – никто не будет делать! Ты думаешь о людях лучше, чем они есть, а потому в твои расчёты вкралась ошибка. Это же воровской район, трущобы, дикие кварталы! Туда пошлют людей, чтобы предотвратить наложение заклятия, но никто из власть имущих не станет, как ты выразился, "тратиться". А местным не по карману нанять достаточно квалифицированного тёмного мага! Да и плевать правским ловкачам на такие проблемы. Переберутся на другую улицу, подальше, и делу конец!

– Стой, стой! Ладно! Но что ты можешь предложить ещё? Какую альтернативу?

Я вздохнула.

– Не знаю. Разве что потом тайком вернуться и убрать за собой…

От такой идеи Эмо только скривился.

– Блеск, – фыркнул он. – И кто теперь из нас, как ты изволила выразиться, стратег? Тебе что, по жизни не хватает более спокойных видов риска, вроде штурма надёжнейшей из тюрем королевства с последующим бегством от погони?

– Хорошо, – сказала я. – Хорошо. Что мы имеем? Тебя выносим за скобки: моя затея, мне и отдуваться. Значит, остаюсь я, обученная азам искусства воплощений (кстати, большое спасибо, это было изумительно!) да ещё Клин, сидящий на обналиченном золоте. Рессара тоже придётся вызволять, а кофр… до него доберутся и без нас, если – то есть когда – сработает трюк с анонимным наймом. Нужда в отвлечении внимания остаётся: наблюдателей и боевиков эрта Даури никак нельзя оставить без работы, не то резерва по времени не останется вовсе…

– А что, – якобы невинно спросил Эмо, – разве существует лишь один способ отвлечь внимание ясновидцев?

Мы переглянулись. Я подумала, щёлкнула пальцами и улыбнулась.

– Алхимия! Эмо, ты гений!

– Ничуть не бывало. Идея целиком твоя, я даже в теории не представляю, как…

– Зато представляю я. И этого довольно.

На неё оглядывались. А она уверенно шла вперёд, не оглядываясь по сторонам. Немногие узнавали её, порой даже окликали. В таких случаях она отделывалась поворотом головы, кивком, много – взмахом руки. Но не останавливалась. Добравшись до массивного шестиэтажного корпуса, в котором размещались факультеты общей магии, целительства и магических наук, она коротко переговорила с привратником и вошла под знакомые гулкие своды.

Здесь никто её не окликал. Только провожали взглядами, от оценивающих до испуганных и от неприязненных до потрясённых.

Третий этаж, вторая дверь налево. Тук-тук!

– Войдите.

Она вошла.

Ретлиш сур Брай-Элос поднял навстречу голову… и тихо охнул.

– Эйрас?!

– Рада, что после стольких лет вы ещё помните меня, профессор. Я тороплюсь, так что политесов разводить не буду. Мне нужен доступ к одной из алхимических лабораторий. И хранящимся при лабораториях ингредиентам. Долго возиться не буду, потраченные реактивы и беспокойство оплачу… в пределах разумного, конечно.

Похоже, воинственный наряд, не имеющий ничего общего с традиционными мантиями, прямо-таки гипнотизировал заместителя декана. Собраться с мыслями ему удалось не сразу.

– Эйрас, я… хм… но что именно вы собираетесь делать?

– А об этом, – протянула бывшая ученица Столпника, – я, с вашего разрешения, умолчу. – Странно улыбнувшись, она добавила. – Позвольте девушке иметь свои маленькие секреты.

Дожидаясь, пока вяло кипящая смесь изменит цвет, дойдя до требуемого оттенка оранжевого, я могла позволить себе поразмыслить на более-менее абстрактные темы. Например, о том, что об участи моей "старшей сестры" многонеуважаемый проф Ретлиш так и не обмолвился.

Впрочем, что с него взять! Позволил поработать в хорошо оборудованном месте, не забыв слупить увесистый аванс наличным золотом – и то вперёд. Впрочем, даже если бы он не позволил мне заняться практической алхимией, уперевшись рогом и вынуждая перейти к плану N 2-бис, визит в Белый университет всё равно сработал именно так, как должен был сработать.

Эйрас увидели. Эйрас запомнили. И в свой черёд о её внезапном появлении расскажут всем интересующимся лицам.

Ну а понемногу дозревающее зелье – это так, приятный бонус. Остра, как-никак, столица; здесь хватает частных лабораторий, где можно за те же деньги сделать точь-в-точь то же самое.

Кстати, надо не забыть слить в канализацию часть содержимого нескольких бутылей, не относящихся к проводимому синтезу. А после – тщательно вымыть посуду. Жаль ингредиентов, конечно, кто-то немало постарался, изготавливая и очищая их… но нельзя, чтобы Столпник мог быстро и легко понять, что именно я тут делала.

Если он в конце концов поймёт (а так как алхимик он более чем хороший, на вечное недоумение рассчитывать не стоит) – не страшно. Главное, чтобы не сообразил сразу.

И не забил тревогу.

…я успела закончить всё, что запланировала, перелить оба сваренных зелья в заранее приготовленные фляги со сложной оплёткой, сочетающей экранирующие и защитные свойства, и уже домывала за собой посуду, когда кто-то заколотил в запертую дверь. На мой взгляд, слишком грубо и громко.

Слишком поздно, господа!

А с другой стороны, интересно: кто там ломится?

Воспользовавшись "минутой за мгновение", я почти привычно обратилась к ясновидению, чтобы прямо сквозь толстую заклятую дверь изучить стоящих по ту сторону.

Ого! Серьёзные дела! Проф Ретлиш топчется в сторонке, но его можно не считать. Весовая категория не та. А вот с кем стоит считаться, так это с эртом Велиратом, безногим деканом факультета общей магии, с преподавателем начал светлой магии Фиклетом Сквозняком (неофициальное прозвище – Сушёный Фик) и с профессором Эрван ир Лаугдой, специалисткой по заклятьям воздуха и воды. При таком сборище авторитетов усиленный наряд городской стражи можно в расчёт не принимать. В сравнении с магами это лишь бессмысленный аппендикс.

Самое забавное, что в двери ломится почти в полном составе та комиссия, перед лицом которой я когда-то подтверждала младшую магистерскую ступень. Да-да, та самая, которая отвесила мне аж тринадцать баллов из двадцати. Вроде бы давнее дело, быльём поросшее, а обида всё равно осталась. Для полного комплекта не хватает только землевика, почтенного Ламты Корня. Но он сейчас, должно быть, уже совсем состарился и вряд ли продолжает преподавать… а принять участие в штурме запертой лаборатории и вовсе не в состоянии.

Что ж, хотелось бы мне снова увидеться с вами, дорогие мои мэтры. Пни замшелые, седые, сутулые, сияющие сознанием своих многочисленных достоинств. (Кстати, магистр Эрван, не подскажете ли, как сказать "пень" в женском роде?) Но когда вы собираетесь такой кучей, да ещё намерены предъявлять претензии и задавать вопросы, отвечать на которые я не хочу и не стану, я лучше сперва влезу в шкуру моего дракона. Так что отложим общение.

Я не прощаюсь, я говорю – до свидания!

…тяжёлый свинцовый переплёт окна вышибло, как гнилую фанеру. Только не наружу, а внутрь, потому что я воспользовалась не своей физической силой (явно недостаточной), а одной из простейших заклинательных форм. Другое заклинание, также из простейших силовых, которые надо ломать, а не отклонять и не обходить, обеспечило мне скромную фору в несколько секунд, придав двери в лабораторию дополнительную прочность и задержав университетских магов. За эти секунды я успела выпрыгнуть из окна (второй этаж, сущий пустяк – даже магию не пришлось пускать в ход) и дать дёру со всей прытью, на какую была способна.

Встречные с моего пути шарахались… чего, собственно, я и добивалась, когда цепляла на себя столько остро заточенной стали. По дороге я выпускала куда более сложные, приготовленные заранее чары, призванные сбить с толку следящие заклятья, так что ожидавшаяся погоня не состоялась. Просто не началась. В этом я убедилась, дважды применив форму "минута за мгновение" и устраивая краткие сеансы ясновидения, чтобы убедиться, что за мной действительно никто не следит. Ни магически, как это намеревался сделать приснопамятный Огли Цаттер, ни на своих двоих.

В десятке кварталов от университета, сворачивая из тесного проулка на более широкую и оживлённую улицу, я перешла на шаг.

Пора было приниматься за следующую часть плана.