Поколение А

ЗАК

Яблоко было такое вкусное. Оно хрустело, когда я его кусал. Было твердым, но вовсе не жестким. И таким сочным! Я сидел в кабине комбайна и наслаждался вкусом настоящего яблока: сладким, с легкой кислинкой и чуточку пряным. Яблоко сорта «брэберн». Выращено в Южном Орегоне, на элитарной яблочной ферме, где используется исключительно ручное опыление. В свое время «брэберн» считался важным коммерческим сортом. Его вывели в Новой Зеландии в 1950-х годах, и в последние десятилетия двадцатого века этот сорт стал одним из наиболее популярных в мире. Когда-то «брэберны» составляли сорок процентов от всего производства яблок в Новой Зеландии. Даже в штате Вашингтон, крупнейшем в США яблочном регионе, где всегда первенствовали «редделишес» и «голден делишес», «брэберны» входили в первую пятерку наиболее выращиваемых сортов. Но это было еще до того, как наступил опылительный кризис.

Сравнения и параллели напрашиваются сами собой: если кукуруза – это крепкий эрегированный болт, то сочное хрустящее яблоко – это… да, вы мыслите в правильном направлении. «Брэберны» быстро созревают, дают обильные урожаи и хорошо хранятся. И самое главное, они не бьются при транспортировке. Когда потребителям захотелось чего-нибудь поэкзотичнее в добавок к обычному набору продуктов при еженедельных закупках, «брэберны» пришлись очень кстати. К несчастью, когда вымерли пчелы, этому славному сорту настал трындец.

***

Я доел яблоко, убрал огрызок в бардачок, снова завел мотор и принялся разбазаривать бесценный бензин. Иными словами, я просто катался туда-сюда и разглядывал облака, плывущие в небе. В десять лет я загремел в больницу с острым приступом аппендицита, и эти белые облака напоминали мне мой аппендикс, залитый спиртом в банке из-под майонеза.

Я видел около дюжины почтовых ящиков, оформленных в виде пчелы, и травяные луга без единого цветка. Никаких тебе ястребинок, никаких тысячелистников и вербен. Я задался целью набрать букетов для моего «трудового гарема». Хотя при этом чувствовал себя обманщиком и лицемером. После того как мы с Сэм поговорили по телефону, я совершенно забросил своих сладких девочек. Я изъездил все окрестные луга, но не нашел ничего, кроме одуванчиков, которые, видимо, размножаются при помощи цветочной мастурбации и очень умело сами себя опыляют. Даже среди цветов есть свои извращенцы.

Домой я вернулся с пустыми руками, но это было уже неактуально. Те девчонки, которые еще оставались со мной, были заняты сборами. И мое появление встретили с таким же восторгом, с каким старшеклассницы «предвкушают» занятия на летних курсах. Рейчел уже собрала почти все свои вещи и сложила их в кузове грузовика. Когда я приехал, она как раз убирала в сейф, стоявший в кабине, свою запасную канистру с бензином.

– Рейчел?

– Прибереги красноречие для своей австралийской подружки, Сэм. А мы уезжаем.

– Она из Новой Зеландии, не из Австралии. И куда вы теперь?

– Куда-нибудь, где найдется такой человек, который будет нас ценить. Каждой девушке хочется быть для кого-то особенной,Зак.

– Но вы все для меня особенные… Рейчел не дала мне договорить:

– Зак, не надо. И так все ясно. Конец прекрасной эпохи.