Попаданец в Warhammer

Глава 23

Особенно громко зашумев движками, челноки коснулись поверхности площадки. С шипением открылись люки и на Армагеддон шагнули первые члены шествия.

Тьма внутренних помещений громовых ястребов расступилась, выпуская истинных ангелов войны этого страшного и беспощадного мира. Сверкая красным светом вперёд дружно шагнули десятки кровавых ангелов.

Величественные, больше чем двухметровые ангелы Императора быстро выстроились по краям площадки, создав для неё непрерывное оцепление. И хоть их было не очень много, лишь глупец рискнул бы сунуться туда. Черные провалы на месте глаз со смертельной серьезностью сканировали расстилающееся во все стороны людское море, выискивая любые признаки ереси.

Не пришлось долго ждать, пока большинство прибывших вышли из машин и построились, двинувшись вперёд. Пока первые уже шли, следующие плавно выходили из шаттлов и присоединялись к шествию. Это позволяло избежать глупого стояния, но и не давало увидеть главную цель сегодняшнего марша.

Первыми гордо шествовали члены Адептус Механикус. Изуродованные, покрытые жуткими механическими имплантами, они внушали одновременно страх и благоговение от того, что эти механические чудовища сражаются на стороне людей.

Большинство членов механикус сжимали в руках тяжелые, энергетические алебарды, чьи острия гордо смотрели прямо в небо, пока стальные ноги жрецов выбивали крошку из пола плаца. Среди них было немало скитариев — хирургически лишенных эмоций, максимально киборгинизированных людей, являющихся послушной пехотой Адептус Механикус.

Но, конечно, больше внимания привлекали не эти роботизированные люди, а возвышающиеся даже над жрецами роботы-кастеланы. Любой, кто хоть немного знает об этих машинах, отдаст многое, чтобы оказаться как можно дальше от любой из них.

Лишенные разума и сострадания, эти огромные големы запрограммированы выполнить любой приказ, который им отдает их техножрец. Если последний скажет выжечь огнём город и внезапно сам умрёт, робот кастеллан будет жечь город и убивать всех, друзей или врагов, пока его энергетические ресурсы не закончатся или он сам не будет уничтожен.

Их глупость была единственным решением против нового восстания Железных людей, но даже так подобные машины находились уже одной ногой в Ереси высшего порядка.

Механикус было выделено первое место за их вклад в техническое обеспечение флота. Самая опасная и технологически продвинутая часть кораблей нового Крестового похода была предоставлена именно этой жуткой организацией.

Следующими за последователями Бога-Машины следовали члены Адепта Сороритас или, как их ещё называют, Дочери Императора. Женщины и девушки, выбравшие своей целью искоренение ереси и сражения с самыми страшными врагами Империума, демонами.

Облаченные в тяжелые силовые доспехи и вооруженные до зубов, эти девушки притягивали взгляды и вызывали мечты не у одного члена Имперской гвардии. Во всяком случае, до того момента, пока они не познакомятся с ними поближе.

Сёстры битвы имели разное вооружение, но каждая из них относилась к целестианкам, элите сестёр битвы. Каждая из этих женщин видела такой ад, что сломило бы и многих взрослых мужей. Но они прошли его и остались верны своим идеалам. Их боевые навыки не вызывали сомнений, а за сомнения в их верности в Императора, можно было ждать лишь неминуемую смерть.

Однако, как и с механикус, больше всего внимания привлекали их роботы, если эти чудовищные, даже по меркам Вархаммера, машины можно было так назвать.

Да-да, речь шла о машинах покаяния — шагающих боевых машинах, которые прорываются сквозь боевые порядки противника, оставляя за собой смерть и резню. Установленные на их механических руках огнемёты оставляют за собой пламенеющий след разрушения, когда они с грохотом приближаются к своим врагам, а их гигантские, острые как бритва жужжащие пилы с каждым бешеным взмахом прорезают броню, плоть и кости.

Быть пилотом Машины Покаяния — это значит совершить ужасное преступление, настолько отвратительное, что такие наказание, как тюремное заключение, изгнание, превращение в арко-флагеллянта или смертная казнь считаются слишком мягкими для него.

Многие из несчастных, приговоренных к управлению Машинами Покаяния, когда-то были членами Экклезиархии — священниками, впавшими в немилость, или сёстрами Битвы, которые из-за невыполнения долга или недостатка веры стали причиной смерти своих соратниц.

Множество проводов и химических инъекторов имплантировано в позвоночники осужденных пилотов, и когда они не прорываются сквозь ряды своих врагов, стрелы острой боли и образы вины выстреливают прямо в их мозг, напоминая им об их грехах.

Движимые безумной потребностью своих пилотов в искуплении грехов, Машины Покаяния устремляются к ближайшему врагу в поле зрения, не обращая внимания на какую-либо опасность, зная, что только в смерти — их или врага — можно, наконец, заслужить прощение.

На броне каждой из таких машин висело обнаженное женское тело, чьи спины были изувечены вошедшими в них проводами. На самом деле, эти тела были не более чем приманками, так как всё жизненно важное было скрыто внутри машины, поэтому уничтожение останков ни в коей мере не принесло бы несчастным желанную смерть.

Однако внимание не долго концентрировалось на машинах покаяния, ведь наконец наружу решил выбраться тот, ради кого все здесь собрались.

Несмотря на то, что на плацу стояли сотни тысяч солдат, это была лишь малая часть тех сил, что собрались на новый Крестовый поход.

Те же полки Имперской гвардии не имеют строгого, фиксированного размера. У некоторых из них счёт идёт на тысячи человек, а у других на миллионы. И при этом и тот, и тот считаются полком.

Именно поэтому для выбора тех, кто стал бы присутствовать на встречающей церемонии, создали даже специальную комиссию. В итоге, прошло очень много тех, кто был со Святым с самого начала, ведь с момента его ухода они тренировались, как безумные, достигнув впечатляющих результатов.

Правда, даже старых ветеранов было не больше пары сотен тысяч, а все остальные тысячи были уже новичками.

Стоявшие неподвижно кровавые ангелы сдвинулись и часть из них двинулась вперёд, пока оставшаяся сформировала живой коридор.

По человеческому морю словно бы прошла волна, когда на установленных гигантских экранах впервые мелькнуло золото.

О чём говорить, прямо сейчас, в реальном времени тысячи камер снимали сей великий момент и миллиарды граждан Армагеддона прилипли к экранам, следя за каждым движением внутри элитной аквилы.

К счастью, им не пришлось больше ждать.

Первые наружу показались белые крылья, словно гигантский зонтик, они скрыли облик человека, пока он выходил наружу. Те, кто видел облик Святого до его полета на Терру, широко раскрыли в неверии глаза.

С могучим хлопком крылья расправились и сложились за спиной, когда Святой Станислав ровно встал и спокойным взглядом оглядел собравшихся. Вокруг него стояли Кровавые ангелы, но они встали достаточно редко, чтобы Святого все же можно было увидеть за их спинами.

Несколько секунд солдаты с пугающим молчанием смотрели на живого святого, пока плотину их напускного спокойствия не прорвало, и они восторженно не завопили, подняв лес рук над головой.

Командиры тут же принялись раздавать удары и пытаться успокоить подчиненных, но это было не так-то просто.

Воздух буквально стонал от сминающей его человеческой радости.

По лицам многих мужей и женщин текли слезы искреннего счастья — для них лицезрение Святого было равносильно цели всей их жизни, после которой можно лечь и умереть.

Уровень безумия был так силён, что многие люди просто падали замертво, когда их сердца не выдерживали бушующего в них счастья.

И настолько мощная и направленная психическая волна не могла остаться без ответа.

И так обладающее легким золотистым оттенком тело Святого начало разгораться всё ярче, заставляя людей ещё сильнее сходить с ума.

Ноги Стаса перестали касаться земли, когда он немного подлетел вверх, а его крылья вспыхнули, превратившись в чистое, золотое пламя. Они серьезно увеличились, накрыв собой всю ширину дороги и скрыв небо для Кровавых ангелов.

Сила и яркость огненный крыльев была такова, что от них во все стороны распространились белые протуберанцы чистой энергии. Кое-где они были столь длинными, что даже касались солдат. Но вместо обожжённых и изуродованных тел, каждое такое касание излечивало шрамы и болезни и улучшало самочувствие.

Парящий Святой наконец справился с обрушившимся на него давления силой и двинулся вперёд. Следом за ним, чеканя шаг появились представители самых прославленных полков Имперской гвардии. Каждый из них гордо нёс свой штандарт, показывая всем, кто они и чем знамениты.

Из-за размера плаца идти надо было долго, но для всех собравшихся это длилось считанные минуты, так велика была сила момента.

Когда же прибывшие достигли двух третей пути, казалось бы, ничем не примечательные тканевые холмы вдалеке пришли в движение. Брезент, подобно воде стёк вниз, обнажая под собой несокрушимый металл.

Заревели двигатели и зажужжали сервоприводы, позволяя скрытым до этого момента гигантам встать в полный рост.

Святой остановился, дабы в полной мере рассмотреть ещё одну силу, решившую присоединиться к нему.

Кроме обычных полков и авантюристов, в состав Крестового похода решили вступить ещё две силы: дом имперских рыцарей и манипулы титанов.

Первые, представляли собой небольшие версии, титанов, гуманоидных шагающих роботов, чрезвычайной боевой мощи. В отличии от своих старших родителей имперских рыцарей возможно пилотировать в одиночку. Правда и технологически и по вооружению они сильно проигрывали полноценным титанам.

Второе же… Имперские титаны были олицетворением и вершиной наземной мощи Империума. Неостановимые, обладающие мощнейшими силовыми полями боевые роботы были способны уничтожать целые города.

Даже самый маленький имперский титан был высотой аж четырнадцать метров, что уж говорить про самые высокие, вроде того же Императорского титана.

Скрытые до поры до времени в специально оборудованных для этого шахтах, их теперь подымали наверх, да и они сами вставали в полный рост, позволяя всем в полной мере оценить их стать.

И, что ни говори, даже сам Ордынцев проникся величественной грозностью этих машин. Кроме рыцарей здесь была почти вся линейка титанов, начиная с «гончих» и заканчивая «полководцем». Единственного, кого здесь не было, это «Императорского титана», так как каждая такая машина была истинной редкостью.

Была даже пара «налетчиков», уже не производимых машин, которых заменили полководцы.

Наконец все титаны и рыцари поднялись в полный рост. Басовитое гудение разнеслось на многие километры, заставив всех замолчать. Таким образом принцепсы титанов подали «голос».

Но на этом их представление не закончилось.

Те титаны, что имели в своих руках энергетические пушки подняли стволы своих орудий вверх.

«Вспышки!» — с треском энергетические лучи пробили серое небо, уносясь в черноту космоса.

Закончив со стрельбой, титаны дружно встали по стойке смирно, а Святой под неутихающие овации двинулся к концу плаца. Его ещё ждала встреча с его верными товарищами.

Черная, поглощающая абсолютно всё сфера висела в пустоте космоса на самой границе галактики. Прибывший флот тиранид предпочел обойти это место по гигантской дуге, дабы никоим образом не привлечь внимание того, кто находится в этой одиночной «тюрьме».

Когда-то у галактики были свои боги. Они плавали между звездами, пожирая их и поглощая всю накопленную энергию.

Не было сил и средств способных тягаться с их могуществом и знаниями.

Будучи существами чистой энергии, их познания о законах вселенной были так всеобъемлющими, что трудно это даже представить. Само пространство и время подчинялось их прихотям, делая то, что они хотели.

Однако те времена остались далеко позади.

Поглощенные собственной гордыней и жаждой власти, обманутые одним из них самих, они направили оружие друг против друга в жестокой войне, ожесточенность которой была столь велика, что даже память о тех страшных событиях была стерта.

Когда-то Смеющийся бог обманом убедил Потустороннего пожирать своих братьев, вечная борьба между К'тан за власть была залогом успеха обмана.

Вот только Потусторонний оказался на свою беду слишком успешен. Он поглотил столько своих братьев, что его разум раскололся от терзающих его сущностей других К'тан.

Потусторонний сошел с ума и выбрал изгнание на краю галактике, пытаясь хоть как-то вернуть хотя бы часть здравомыслия. Он отправился на самый дальний край галактике, где и облюбовал себе пустынную планету, вращающуюся вокруг одинокой звезды.

Там его и настиг Цегорах, заключив сильнейшего из К-тан в сферу Дайсона. Вот только бог эльдар просчитался. Да, сфера была сильна, но не против того, кто обладал силой Потустороннего в комплекте с могуществом его поглощенных братьев.

К везению всей галактики Потусторонний сам выбрал изгнание, и вертящаяся вокруг него и звезды сфера ничуть этому не мешала.

Фактически, это был единственный К-тан, чью сущность не разбили на осколки. Более того, его сила с тех времён лишь стала ещё больше.

Однако любой, у кого были бы психические силы, заметил бы странные завихрения варпа вокруг тюрьмы Потустороннего. Часть из варп шторма после смерти Тзинча добралась и сюда.

И хоть пока ничего не происходило, это не значило, что так будет всегда.

Последние месяцы для Императора были лучшими за все прошедшие десять тысяч лет.

Начать стоит хотя бы того, что сводящее с ума давление четырёх богов хаоса снизилось лишь до трёх. И хоть каждый из них стал сильнее, сграбастав себе часть царства Тзинча, но это всё равно было лучше.

И даже если они полностью бы скомпенсировали силу, даже так Император остался бы в выигрыше, ведь вести войну против Тзинча было настоящим мучением.

Практически все удары четверки, которые были особо чувствительны пришлись от любителя тайн.

Смешно, но даже сейчас Император держал в голове возможность, что всё происходящее не более чем хитрый план Тзинча, который лишь разыграл свою смерть. С противниками уровня Великого манипулятора, никогда нельзя было ни в чём быть уверенным до конца.

Второй же хорошей новостью было начало сбора своей личности в единое целое. Слишком долго Император пребывал на границе реальности и безумия.

И если раньше он не мог себе подобное позволить, то после разговоров со своим новым святым, Император наконец нашел для себя новый путь.

Да, процесс был ещё далек от завершения, но Император был полон надежд его закончить в ближайшее время.

Внезапно правитель Империума почувствовал нечто странное.

Удары по его золотому щиту были привычным делом, но очень редко он чувствовал что-то подобное. Будто кто-то осторожненько постучался, попутно стараясь сделать это максимально тихо, дабы никто кроме Императора не услышал.

Учитель внимательно осмотрел привкус силы гостя, после чего отправил импульс одобрения — он узнал, кто именно напрашивался на разговор.

Для общения Император создал ограниченный, защищенный канал, сквозь который он мог беспрепятственно ударить, а вот гость был почти беззащитен. Тем не менее его собеседник немедленно принял приглашение.

В золотом пространстве возникла ладная, высокая фигура женщины эльдари. Напротив неё, чуть погодя сформировалась ещё одна фигура в лице высоченного гиганта в тяжелых золотых доспехах.

— Я рада приветствовать Наставника. — Иша вежливо наклонила голову. Как и у всех эльдари, этот жест нёс в себе сразу десяток значений, которые Император без труда прочёл.

— И я рад видеть вас, Иша Исцеляющая, — правитель Империума ответил вежливым кивком. — Но вы не правы, я больше не Наставник. Это имя ушло десятки тысячелетий назад. Ныне зовите меня Императором.

— Понимаю, — Иша улыбнулась. — Все мы ныне не те, что прежде. У меня есть множество важных тем для разговора и одно сверхважное предложение. С чего вы хотели, чтобы я начала?

— Жизнь научила меня, что зачастую первым надо выбирать второе.

— Тогда вот моё предложение, — Иша официально сложила руки на груди, определенным образом расположив ладони в знаке мира. — Жизнь вашего сына в обмен на… «Очистку дома». И да, мы поможем попасть в «дом».

— «Очистка дома», — медленно повторил Император. — И почему же вы решили пойти на этот шаг? В конце концов, родственников не выбирают.

— Потому-что «очистка» поможет одному из моих братьев, скажем так, проснуться.

— Хм-м-м, хорошо, — дал добро правитель Империума после небольшого размышления.

— Тогда, — Иша протянула руку, сделав невинное лицо. — Вроде бы так у вас, людей, заключают соглашения.

— Приятно видеть такое знание наших традиций, — впервые улыбнулся Император, после чего произнёс фразу на эльдарском, которую физически не могло правильно произнести человеческое горло, заставив Ишу мило покраснеть. — Lle naa vanima.

— Lle naa belegohtar, — попрощалась Иша, быстро сбежав. — Namaarie.

Оставшись в одиночестве, Император позволил своей человеческой форме распасться, дабы вновь стать безумным потоком несвязанных образов. В конце концов, он не мог предстать в таком виде перед богиней эльдари, поэтому был вынужден притворяться собой прежним.

— Так, ну где же мой Святой. Зная его, он будет очень рад тому, что я собираюсь ему передать.