Попаданка в книгу: Оставьте злодея в покое! Часть 2

Глава 33

— Встать, суд идет!

Какие же они тут медленные. Терпения не хватает выждать все необходимые церемониальные процедуры. Прежде судьи в зал пожаловала императорская семья — сам его величество с супругой. А Роэля не пригласили?

Может, и к лучшему, потому что и этих двоих объявляли, ждали, рассаживали и приветствовали почти полчаса. Я отчаянно боролась с желанием дать коронованным особам пинка, чтобы двигались шустрее. Понимала всю абсурдность этого желания, всеми силами растила в себе почтительное уважение хотя бы к титулам… Напрасно.

Лорд Сергрэйв все это время держал меня за руку. И «отсасывал» магию. Иначе, опасаюсь, их величества таки заполучили бы магического пенделя. Нечаянно!

— Алексин Шайнис Янкастер обвиняется в государственной измене и приговаривается…

— Остановитесь! — это выдал, вставая, здоровенный дядька с зычным голосом и в шапочке поверенного. Погодите, мэтр Блюминштайн — вот этот громила? А его стариком вроде обзывали. — От имени леди Янкастер, урожденной О’Райли, признанной супруги Алексина Шайниса Янкастера, заявляю протест!

— Отклоняю, — едко ухмыльнулся судья. — Для этого необходимо присутствие самой леди, чтобы она подтвердила ваши слова. Что-то я не вижу в зале леди Софии Янкастер, урожденной О’Райли.

— Ваш выход, — шепнул мне серый квадрат, чуть скрывая за собственной широкой фигурой, чтобы никто не обратил внимания на внезапную трансформацию его «ученика».

А я выдохнула, мысленно еще раз помолилась всем богам и резким движением сорвала с себя кулон с иллюзией.

— И это является грубейшим нарушением законов империи! — выкрикнула я уже собственным голосом, выходя вперед. — Мэтр Блюминштайн является моим официальным и законным представителем! Я сама подписывала все требуемые бумаги и доверенности! Он буквально мой голос и моя воля. Отклонить его требование в данном случае — это нарушить статьи… — тут я начала перечислять цифры, заранее заученные перед судом.

— Что ж… — Судья, удивительно худощавый и жилистый мужчина в возрасте, неуверенно покосился на представителей императорской фамилии. Проигнорировать мой аргумент он не мог, иначе даже самый глупый слушатель понял бы, что суд — фарс и никаким законам никто тут не следует. А это могло серьезно ударить по престижу империи. Не зря Роэль позаботился о том, чтобы на слушании присутствовала пара послов из соседних стран. Якобы чтобы показать им, что, преступая закон, никто не избежит наказания, даже принц.

И император, и императрица, как и большая часть зрительного зала, сейчас смотрели на меня. Я же впервые смогла подробно разглядеть первых лиц империи.

С императором, конечно, мы уже встречались. И как и в первую нашу встречу, у мужчины от гнева аж белки глаз покраснели, а ноздри раздувались так, будто он готовится взлететь на них, как на турбинах.

Я, кстати, до сих пор удивляюсь, как этот мужчина может быть отцом Алексина. Вообще не похожи. Да у него и с Роэлем было мало общих черт, разве что светлые волосы. И то оттенок совершенно не тот. Казалось, что оба сына пошли исключительно в матерей.

И эту теорию как раз подтверждала императрица — златовласая красавица с такими же, как у младшего принца, темно-вишневыми глазами. Она смотрела на меня спокойно и будто бы даже безучастно. Хотя я искренне считала, что как раз эта женщина — та, кто будет ненавидеть меня больше всего.

Хорошо маскируется, что я могу сказать. Точнее, сказать-то я хотела бы много. Громко и желательно матом. Но увы, здесь императорский суд, а не разборки на Апраксином рынке.

Пришлось держать язык за зубами и предоставить все слова команде поверенных. Под руководством мэтра Блюминштайна еще три дюжих парня справлялись достаточно бодро.

Поскольку устроить фарс с тем, что в зале будет оглашено обвинение, а за ним сразу приговор, не получилось, судебное заседание пошло своим чередом.

Прокурор, или кто он тут, зачитывал пункт обвинения, а мэтр с командой последовательно опровергали каждый факт с помощью бумаг, писем, свидетелей и, самое главное, пунктов нашего с Алексином договора.

Только тут я поняла, насколько все это было диким для патриархального мира. Стоило мэтру зачитать очередное ограничение прав мужа в пользу жены, как его величество на троне в очередной раз менялся в лице и смотрел на сына так, будто тому даже голову рубить больше нельзя — старший принц ее и так давно потерял неизвестно где. Интересно, император забыл, как мы заключали брак и он уже ругался на это, или в тот раз его величество просто увидел первый пункт договора, разгневался и не стал дальше читать?

Алексин отвечал ему спокойствием сумрака. То есть не реагировал никак. Он даже в мою сторону больше не смотрел, изучал свои руки в кандалах. Паразит… любимый.

Стоп, что? Что я только что подумала?! Любимый? Приехали…

Чтобы отвлечься от шокирующего открытия, пришлось вновь сосредоточиться на фарсе, именуемом судом.

А тем временем дебаты набирали обороты, доходило даже до того, что в них начали принимать участие остальные зрители. Вот кому действительно было развлечение. Казалось, вся аристократия следила за судом с тем же рвением, с каким дамочки за сорок следят за турецкими сериалами.

Я же, наоборот, все больше нервничала. А из-за нервов начала активизироваться магия. И никакие «тазики» медитации, даже чугунные, не хотели удерживать все больше и больше ускоряющийся поток.

Стараясь не терять из виду основное действо, я осторожно покосилась назад, ища Нейтана. И облегченно выдохнула, увидев рядом с серым квадратом запыхавшихся друзей и брата. Все-таки добрались целыми и невредимыми, пусть и запыхались! Даже магия слегка успокоилась. Но помощь карателя все равно была желательна.

— Нейтан, передай мне документы, — прошептала я одними губами, смотря четко в серые глаза. Лорд Сергрэйв сразу понял, какая именно мне нужна помощь, и забрал папку с копиями у Элоди. А когда подошел ближе и протянул бумаги, чуть дольше положенного задержал свою ладонь на моей, проводя привычную уже процедуру.

Благодарно улыбнувшись, я с очередным вздохом облегчения повернулась обратно. Лишь для того, чтобы встретиться со взбешенными лунно-желтыми глазами собственного мужа.

Кажется, теперь я поняла, что у императора и Алексина все-таки были общие… черты. Ик.