Портрет блондинки в голубом

Глава 2

Изольда Пушкина откинулась на спинку модного в этом сезоне плетеного кресла, покачала ножкой в домашней туфельке с розовой опушкой и поморщилась. Кресло, несмотря на заверения дизайнера, оказалось жутко неудобным, как и вся плетеная мебель, которая качалась, шаталась и скрипела, словно ее собрал муж, у которого с рождения, как и у всех мужей, руки вставлены не в то место, по схеме, написанной на французском языке и без нужных инструментов. На самом деле, все, конечно, обстояло не так. Мебель была приобретена в модном, очень дорогом салоне, ее собрали и расставили специально обученные люди, что, к сожалению, никак не делало ее комфортной. Однако тут уж ничего не попишешь. Если все журналы с самого февраля талдычат о том, что в этом сезоне просто неприлично, не иметь в саду плетеной мебели, значит, приходится мириться с этой плетеной мебелью, даже если сидеть на ней сплошная мука.

— Ну, что ты на это скажешь?! — Марго попыталась устроиться в соседнем плетеном кресле поудобнее, однако ничего не вышло. Поэтому настроение у нее стремительно падало. Она только что поведала подруге о своем разговоре с частным детективом Петром Бочкиным, и теперь ждала комментариев.

— Хм… Честно говоря, я думала, ты обратишься к нему по другому вопросу.

— Интересно по какому. Этот ненормальный с расквашенной физиономией только и умеет, что следить за неверными супругами. А супруга, как ты знаешь, верного или наоборот, у меня нет, — она погладила Мао и спустила его на землю.

— Он сейчас мне все гортензии записает, — поморщилась Изольда.

На что Марго только усмехнулась:

— Посмотри на Мао, ему и жизни не хватит, чтобы пометить все твои гортензии! И что ты ворчишь постоянно…

— Ох, ну я не знаю… — Изольда опять поморщилась, — Видимо, мне суждено быть несчастливой в браке.

— Такой вывод лучше сделать при первом, или на худой конец при втором разводе, — резонно заметила Марго, — удивляюсь твоему оптимизму, учитывая, что у тебя, если я не сбилась со счета, уже пятый муж.

— Вообще-то шестой, но Афанасий — не в счет. Мы прожили всего три месяца, и даже не успели узнать друг друга как следует. А Влад, — Изольда опять вздохнула, на сей раз порывисто, что сулило как минимум скупую слезу, — Я ведь вышла за него, потому что он Пушкин… я думала, что с такой фамилией просто невозможно не быть аристократом. А оказалось, что он… — Изольда напряглась, чтобы произнести непонятное, но очень некрасивое слово, и, наконец, процедила, — с Тамбовщины. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

— Жаль, что к женихам не прилагаются сертификаты, — посетовала Марго, — Какая несправедливость! Даже у собаки есть родословная. Получается, что домашних любимцев мы знаем до десятого колена, а собственных мужчин только от первого лица. То есть, приходится верить увиденному. А первое впечатление, порой, обманчиво.

Тут она вспомнила свой неудачный, краткосрочный роман с Пьером Антони и вздохнула так же порывисто, как и Изольда.

— Это точно, — кивнула собеседница, — Если бы его мама приехала к нам до свадьбы, я бы уже была замужем за кем-нибудь другим. И к черту красивую фамилию. По мне теперь, так лучше быть какой-нибудь Ивановой, чем Пушкиной с … Тамбовщины, — Последнее слово ей явно давалось с трудом.

— Ну, — усмехнулась Марго, — Иванов — теперь модная фамилия. Я знаю одного заводчика в прошлом Дудина. Так год назад он вдруг сменил фамилию, взяв девичью своей жены. Так что теперь он Иванов. И вот когда его спрашивают, уж не родственник ли он того или сего Иванова, он так загадочно закатывает глаза, что к нему даже из налоговой инспекции перестали ходить. Представляешь?!

Изольда снова вздохнула:

— Ну, мне-то от перемены фамилии не полегчает. Ты не представляешь весь ужас моего положения. Мать Влада приехала на недельку и уже гостит второй месяц. Она засадила наш задний двор огородом! Теперь я не могу принимать гостей. У меня за домом огурцы и помидоры под паром. Это же позор!

Изольда всхлипнула.

— Как это помидоры под паром? Вы там воду кипятите? — вскинула брови Марго, которая и без объяснений теперь отчетливо понимала, что ее неудавшийся роман с Пьером Антонии — сущая ерунда в сравнении с несчастьями подруги.

— Нет, это такое сленговое выражение. С Тамбовщины, — с горечью в голосе повторила та, — Свекровь закрыла несчастные растения полиэтиленовой пленкой.

— Может быть отвести ее к психоаналитику? — участливо осведомилась Марго, — В конце концов, разводить помидоры на Рублевке — это уже ненормально. А еще и накрывать их полиэтиленом… врач точно пропишет ей антидепрессанты.

— Я говорила об этом с Владом, но он просто одурел от своей неожиданно проснувшейся сыновней любви. Только и слышу от него «мама жизни не видела, пускай хоть старость в комфорте поведет». А какая его маме разница, как и где помидоры разводить? Разве тут играет хоть какую-то роль географическое положение? Рублевка это или ее родная Тамбовщина. Мне уже сны нехорошие снятся. И вообще, у меня аллергия на помидоры. А вчера она заявила, что собирается клумбочку перед крыльцом разбить…

— Гадость какая! — поморщилась Марго, — В этом случае тебе придется и вовсе отказаться от гостей. Так ты хоть можешь не показывать свой задний двор. А тут прямо перед крыльцом такое безобразие. Все подумают, что твой ландшафтный дизайнер сошел с ума. И еще полбеды, если удастся свалить на дизайнера. А если решат, что клумба — это твоя прихоть…

— Ой, не усугубляй, — отмахнулась Изольда, — я и так на грани развода.

— В следующий раз требуй с будущего супруга сертификат, — посоветовала Марго.

— Прямо не знаю… — Изольда нахмурилась, — В наши дни как-то глупо бросаться мужьями. Особенно обеспеченными. Не те времена…

— Прекрати панику. Времена такие же, как и всегда.

— Не скажи! — заупрямилась подруга, — У Анжелы мужа посадили с конфискацией, Ларочкин супруг был вынужден бежать в Швейцарию, а Кокочкиного жениха так и вообще убили.

— Что ты говоришь? — изумилась Марго, — А кто такая Кокочка?

— Дочка наших соседей Полуниных. Милая девушка, хотя немного и не в себе. И жениха ее я часто видела — Игорь Борисович Свирский — известный целитель. Воду заряжал одним взглядом. Нашли его три дня назад в собственной машине. Застрелен в голову. Поговаривают, что он как раз от Кокочки домой возвращался. Такая трагедия, что в сравнении с ней, помидоры на заднем дворе — просто ерунда.

— Ну да… — кивнула Марго, — Однако клумба перед крыльцом, как ни крути, а не пустяк. Ты позвони все-таки своему психоаналитику.

Петр Бочкин начал расследование прямо с утра следующего дня. Приняв душ и, сварив кофе, он позвонил своему приятелю с Петровки, 38. Следователь Кутепов, видимо, уже успел получить взбучку от начальства, а посему был не в духе.

— Портрет? — хмуро переспросил он, — Двусторонний?

Он замолчал, шурша листами уже пухлого дела. Наконец, помычал в трубку и ответил:

— Нет, секретарша убитого говорила только о рисунках Брюллова. Ни о каком двустороннем портрете дамы речи не было. Подожди! — он вдруг возбудился, словно его кто-то пнул под мягкое место, — Ты сейчас имеешь в виду портрет жуткой блондинки с собакой? Как бишь ее зовут… вроде по-королевски как-то…

— Марго, — напомнил Бочкин, — по паспорту Маргарита Вячеславовна Телегина.

— Ты с ней связался?! — Кутепов явно подскочил на стуле и тут же жарко заговорил в трубку, — Беги от нее! Беги, если тебе жизнь дорога!

— Да что такое? — не на шутку переполошился частный детектив.

— Она тебе мозг проест! Она из тех дамочек, которые проделывают такое виртуозно! Не успеешь оглянуться, как в черепушке вместо мыслей будет витать одна головная боль. Она уже приходила ко мне два раза! Я не знал, как от нее отвязаться. Достала со своим пропавшим портретом.

— Подожди, но ведь портрет действительно пропал!

— Да ну вас к чертям, — неожиданно обозлился Кутепов, — Хочешь погрязнуть в этом деле как я, флаг тебе в руки. Только никакого портрета в мастерской на момент убийства не было.

На том они и расстались. А Бочкин крепко задумался. История с пропажей портрета действительно была странной. По всему выходило, что Бурхасон до своей смерти успел его либо кому-то продать, либо благополучно закончить, наплевав на последний визит Марго, и по скорому отправить в галерею Браззавиля. А, учитывая разрушительное влияние, которое оказывает Марго на окружающих, Бочкин был склонен принять последнюю версию. Ведь вполне могло статься, что покойный художник попросту озверел от сеансов модели и, наплевав на искусство, закончил портрет досрочно. Но в таком случае, секретарша Бурхасона обязана знать об этом. Уж что-что, а отправка полотна в заграничную галерею — это ее прямая обязанность. Детектив понял, что как ни крути, а ему предстоит встретиться с этой самой секретаршей. Он достал свою разбухшую записную книжку, и, полистав, открыл на страничке с буквой «Б». Была у него замечательная привычка, не раз помогавшая ему в его расследованиях. Он записывал всех и вся, кто попадался ему на пути его очередного дела. Таким образом, он скопил немалую картотеку, в основном состоявшую из адресов, телефонов и кратких описаний личностей, входивших в круг его клиентов. Получилось, что, спустя несколько лет своей детективной деятельности, он владел информацией относительно большей половины жителей богатых Московских кварталов. В том числе и Рублевского района. На странице «Б», Петр, как и ожидал, нашел информацию о Бурхасоне. А также и о его секретарше Екатерине Пискуновой. Впрочем, информацией это нельзя было назвать, поскольку имелся только номер ее мобильного телефона. Бочкин попялился на скупую строчку и набрал номер.

— Алло, — ответили на другом конце.

— Екатерина Пискунова? — уточнил детектив.

— Да, слушаю, — голос принадлежал явно молодой, и явно измотанной девушке.

— Меня зовут Петр Бочкин. Я частный детектив. И мне необходимо увидеться с вами, так как я веду расследование о пропаже картины из мастерской художника.

— Послушайте, — Екатерина вздохнула, — а с этим никак нельзя подождать? Вы ведь в курсе, что Пабло… — она, по всей видимости, сглотнула сухой ком в горле, который неизменно возникал в последнее время, едва она произносила имя покойного босса.

— Да-да, конечно, — пришел ей на помощь Бочкин, — Именно поэтому я и должен встретиться с вами как можно скорее.

— Господи! — она вздохнула, — вы не представляете, как я сейчас занята. Наследники и представители различных фондов толпятся у дверей, необходимо провести опись имущества, а дом и мастерская до сих пор опечатаны. Я все свое время провожу в консультациях, перезвонах сборах подписей.

— Так ведь опись имущества — это как раз по моей части. Давайте пересечемся, а то больше времени потратим на телефонные переговоры.

— Ну, хорошо, — помявшись, согласилась она, — Сегодня в три устроит?

Екатерина Пискунова оказалась очень привлекательной девицей. Во всяком случае, по мнению Петра Бочкина. Он даже пожалел, что его лицо в данный момент напоминает плохо прожаренную котлету, поскольку ссадины подсохли, а синяки все еще остались. Если бы не его вопиюще непривлекательная внешность, он бы не преминул перейти на задушевный тон в разговоре и построить ей глазки. Секретарша покойного художника могла быть и его музой по совместительству, поскольку являла собой образец современной красоты: короткие темные, слегка вьющиеся волосы, большие черные глаза с длинными ресницами, скромный смуглый румянец, пухлые губки — все, что нужно девушке, чтобы завоевать мир. Плюс, тонкая талия, маленькая, манящая грудь и длинные ноги. Бочкин, как они и договорились, ожидал ее за столиком на летней веранде в кафе сада Эрмитаж. Она быстро подошла, села и, достав из сумочки сигареты, жадно закурила.

— Извините, я полдня провела на Петровке, а там все указы президента исполняются неукоснительно. Даже такие странные, как отмена курения в общественных местах, — с ожесточением проговорила она, и, подозвав официанта, заказала чашку кофе. Только после этого глянула на Бочкина, — так о чем вы хотели со мной поговорить?

— Вы даже не поинтересовались, кто я, — не без обиды пробормотал он. Ему бы польстило, если она хотя бы обратила внимание на его ссадины. В конце концов, такой девушке, не часто приходится вот так запросто сидеть в кафе с мужчиной, у которого лицо, мягко говоря, не соответствует этикету.

— Насколько я помню, вы уже представились частным детективом. Вы разыскиваете какую-то картину Бурхасона. У него больше двух сотен полотен. Какая именно вас интересует? И чем я могу помочь?

Петр отметил для себя, что Екатерина привыкла брать быка за рога. Видимо, жизнь ее была слишком насыщена деловыми переговорами. А потому тянуть резину смысла не имело, иначе она поднимется и уйдет прежде, чем он успеет раскрыть рот.

— Одна из последних, — переходя на деловой лад, ответил он, — Двусторонняя, которая, по заверению моей клиентки, должна была находиться в мастерской на момент убийства.

— Хм… — девушка задумалась, — Что вы имеете в виду? И кто такая эта ваша клиентка?

— Маргарита Вячеславовна Телегина. Ее портрет писал Пабло Бурхасон для какой-то галереи в Конго.

— Понятно… — с какой-то странной задумчивостью протянула секретарша, — То есть Марго обратилась к вам.

Бочкин не сдержался и усмехнулся:

— Судя по всему, Марго и вас успела достать.

— Что вы? — улыбнулась Екатерина, — Марго замечательная. Все ее обожают.

— Впервые слышу что-то хорошее о своей клиентке. Следователь Кутепов крестится при упоминании ее имени.

— Это и понятно, — потупила глаза секретарша, — Она мертвого из могилы поднимет. Однако в простом общении она очень мила. Мы изредка встречались то там, то сям. Пабло действительно писал ее портрет, и действительно для какой-то галереи. У него был заказ за хорошую сумму. Но мне казалось, он рассматривал этот заказ как нечто личное, а потому сам вел все переговоры относительно этой картины. Я даже по телефону ни с кем из этой галереи не общалась. И названия ее не знаю.

— Картина была большой?

— По современным меркам не очень: примерно полтора метра на два. Пабло убили ночью с понедельника на вторник, а я уехала в Питер по делам его выставки как раз утром в понедельник. А Пабло в тот же день собирался передать картину представителям галереи. Все документы на вывоз были готовы. И он ими сам занимался, я уже сказала.

— То есть вы не в курсе, передал Бурхасон эту картину заказчикам или нет? — уточнил Петр, — Название галереи вы не выяснили, и, следовательно, туда не звонили?

Катерина усмехнулась:

— Во-первых, мне было не до того. Во-вторых, к деловым записям Пабло меня не подпускают, поскольку они находятся в его доме, а он опечатан на все время следствия. Следствие же, как вы понимаете, может затянуться надолго. Но картины в мастерской на ее обычном месте нет. Это я вам точно скажу, поскольку меня водили по дому, чтобы я опередила, что пропало.

— Скажите, Екатерина…

— Можно просто Катя, — она снова потупила глаза, и Петр почувствовал, что краснеет.

Он глубоко вздохнул, чтобы не выдать себя голосом:

— Скажите, Катя, а часто Бурхасон сам вел дела о продаже картин в галереи? Или с портретом Марго было впервые?

— Да, — кивнула она, — Все картины, которые он продавал, он продавал сам. Я к этому не имела никакого отношения. И потом, вы, и ваши коллеги с Петровки не совсем правильно представляете себе круг моих обязанностей. Я была секретарем Пабло, и в некоторой степени его PR-менеджером. Я составляла график его встреч и всяких там интервью, отслеживала прессу, ну, и если его работы участвовали в выставках, контролировала, чтобы картины дошли до галереи в сохранности и были размещены на выгодных местах. Я не вела его финансовые дела. Он вообще не допускал меня к своей бухгалтерии. В этом теперь вся сложность… — она погрустнела.

— Сложность?

— Видите ли… Пабло же не оставил завещания, а наследников набралось с десяток. И каждый претендуют на эксклюзивные права. А мне даже не известно, в каком банке у Пабло были счета. Так что, пожалуй, тут тоже без частного детектива не обойтись.

— Хотите меня нанять? — усмехнулся он.

— Смеетесь! Я же теперь безработная. А ваши услуги, по слухам, стоят немало. И к тому же, почему я должна оплачивать поиск денег, которые мне не достанутся. Скорее всего, я посоветую вас этим самым наследникам. Если им так не терпится поделить имущество Пабло, пускай они и раскошеливаются.

💖💖💖💖💖

Дорогой читатель! Рада приветствовать тебя на страницах моего романа! Спасибо тебе за внимание и добро пожаловать в мир приключений Марго Телегиной. Будет интересно и обязательно весело.

Если тебе нравится история, поставь ей лайк, закинь в библиотеку. Так ты точно не пропустишь новую проду. Обязуюсь выпускать их каждый день. А лайк поможет истории стать более известной, и попасться на глаза большему числу потенциальных читателей. Это очень важно для продвижения романа. В общем если или когда сочтешь историю про Марко достойной, поставь ей лайк, не забудь, пожалуйста. А первая часть приключений марго в романе "Следствие ведет блондинка". Она уже есть на моей страничке.

Обнимаю! До встречи в следующей главе!

Твоя Анна Трефц