Посланница Поднебесья

Глава 1 Инстинкт толпы

Ларо: прошлое

Мы познакомились в парке. Я читала. Глупый любовный роман, о котором не помню ничего, кроме целующейся парочки на обложке. Книжка мне даже не принадлежала. Она лежала забытая кем-то на лавочке и послужила мне спасением. Лучше делать вид, что поглощена увлекательным чтивом, чем признаваться в провале и чувствовать себя неудачницей века.

— Здесь занято?

— Нет.

А что еще сказать? Что меня продинамил парень? Первый красавец курса, в которого я — глупая девчонка — посмела без памяти влюбиться.

ОН присел рядом. Положил ногу на ногу. Откинул со лба темные волосы. А я продолжала делать вид, что читаю. Читаю и не вижу ничего вокруг. Не чувствую заинтересованного взгляда. А внутри разливалось странное тепло. Мне едва стукнуло восемнадцать, и я не привыкла к мужскому вниманию. К вниманию взрослых мужчин, а не мальчиков. Впрочем, и их интерес мне перепадал нечасто. Доставался исключительно по остаточному принципу. Это нормально, когда ты везде ходишь с другой девчонкой, которую все вокруг считают самой очаровательной и одаренной. Ты же серая мышка, тебя замечают, когда ОНА дает от ворот поворот.

— Что читаете?

Вопрос застал врасплох. Стыдно признаваться, что листаю столь глупую книжонку. Жаль, что на скамейке не осталось чего-нибудь из классики или хотя бы детектив. В этом случае можно сойти за умную.

— Я… я… я…

Мы встретились взглядами, и пробрало насквозь. Подумалось вдруг, что этот мужчина мне знаком. Он являлся во сне. Или в воображении.

— Я просто… листаю… Это не моя…

Он улыбнулся и назвал свое имя. Я тоже представилась, плохо понимая, как вести себя дальше. Он взрослый, уверенный. Поманит пальцем, и к ногам упадет любая. А я… я ничего не знаю об отношениях. Была на паре-тройке неудачных свиданий. И вообще с какого перепуга он почтил вниманием именно меня? Чего он хочет? Близости? Но вокруг полно тех, кто гораздо опытнее меня. Тех, кто станет ровней в постели.

— Хочешь прогуляться по набережной?

— П-п-пожалуй…

А ведь на языке вертелось слово «нет». Но я вдруг осознала, что хочу пойти с ним. Куда угодно. Даже на край света. Я боялась, что он исчезнет, не оставив и следа в моей жизни.

«Будь, что будет», — произнесла мысленно и вложила дрожащие пальцы в его протянутую крепкую ладонь.

А книжка осталась лежать на скамейке в ожидании нового читателя…

Сара: настоящее

Я сожгу письмо, едва закончу писать. Останется лишь пепел. Потому что эти строки никому нельзя читать. Особенно ему — моему личному проклятью и тюремщику. Зачем же дарить мысли бумаге, если ее ждет скорая смерть? Я так хочу. Буквы на белом листе делают мысли реальными, помогает поверить, что все старания и жертвы не напрасны, и что однажды МЫ с тобой снова будем вместе. МЫ вернемся домой рука об руку, как и должно быть.

Сегодня был невыносимо долгий день. Мои противники постарались на славу. Но я отличный манипулятор. Я великолепная лгунья. Я всегда была такой. Всю жизнь. Все мои земные жизни. Я победила. Заставила всех играть по моим правилам. ОН будет доволен. ОН ждет от меня только побед. Потому что знает, на какие свершения я способна, а, главное, на какие свершения умею толкать других. ОН наслаждается моей игрой, зная, что это лишь видимость. Ведь это я игрушка. В его руках.

Пройдет пара часов, и я услышу шорох крыльев за окном. Я всегда заранее чувствую, когда это случится. ОН спросит: «Соскучилась, моя блондинка?» ОН всегда меня так зовет, будто я не имею право на имя. Моё личное проклятье явится, чтобы провести вместе ночь. Нет, в его объятиях я не чувствую себя жертвой. Ведь только в эти мгновения превосходство за мной. Всё остальное время на моей шее несуществующий ошейник, а в его руках поводок. После близости мы обсудим планы по завоеванию вселенной, как я называю все его идеи. А завтра я начну новую игру с людьми, что меня окружают. Новую шахматную партию, где на доске все до единой фигуры — пешки.

Я ненавижу ЕГО. Это чудовище в обличье ангела. ОН — настоящий ангел, что является с небес. Иногда он зовет меня демоницей. Хотя не я, а он — истинный демон. Пусть демоны и существуют лишь в воображении людей.

Как же я хочу домой! Прошу, найди меня поскорее, моя вторая половинка. Почувствуй и разыщи. Ведь при всех моих исключительных талантах, на это я не способна…

Это лишь твой дар…

Ларо: настоящее

Странное я создание. В миг, когда всё вокруг рушилось, разлеталось на миллиарды частиц, стоило подумать о чём-то глобальном. О смысле бытия, например. Или собственной глупости, приведшей к апокалипсису в отдельно взятом здании. А мне представилась вазочка с мороженым. Белым, как первый снег. Обильно сдобренным кисло-сладким соком. И вишенкой сверху — с изящно изогнутым хвостиком.

Решено. Организую себе такое лакомство, когда наставник Тайрус выбьется из сил, ругая нас четверых неуместными для статуса словами. Устрою полчаса блаженства после взбучки тысячелетия. А в том, что она грядёт, ни я, ни лежавшие рядом собратья-неудачники не сомневались. Ещё бы! Позволили взорваться восьмиэтажной махине в центре города!

А ведь всё так неплохо начиналось…

…Их было трое. Подозреваемых. Клиентов.

Сотрудников первого городского банка мы проверяли старательно, определяя и мелкие грешки, и серьезные промахи. Но не нашли ничего подходящего к случаю. А посетители, кроме упомянутой троицы, не вызывали вопросов. Ни намека на злой умысел или волнение на лицах, типично хмурых и помятых для понедельничного утра. Только легкое раздражение — следствие тягостного ожидания, а не обиды на вселенную.

Подозреваемых подели. Торр — истинный воин Мира Войны, шаг в шаг ступал за широкоплечим атлетом в деловом костюме, отпускающим неприличные ругательства под нос. Ши — дочь Мира Вечной Ночи, серой тенью скользила за абсолютно спокойным на вид старичком. Такие никогда не выделяются в толпе. Маленькие, щуплые, тихие. Но благодаря природной эмпатии девушка ощущала ярость пожилого мужчины, и чужой гнев отражался в её карих глазах, кажущихся чёрными из-за светозащитных линз. Каю — философу Мира Бескрайних Равнин досталась нервная, кусающая губы блондинка, облачившаяся в бесформенный балахон, под которым запросто уместился бы не один пояс смертника.

А мне… мне велели наблюдать за всеми сразу. Фиксировать и предугадывать на ходу, как и полагается представительнице Мира Гор и Тумана, жители которого отличаются предвидением и молниеносной реакцией. Ничем вышеперечисленным я, правда, не обладала, но это мало кого тревожило, включая меня саму. Я верила в нетривиальные возможности нашего коллектива и в шальное мифическое божество, дарящее удачу тем, кто умеет смеяться над собственными промахами.

…Девица остановилась у доски объявлений. Взгляд серо-голубых глаз с яркой черной окантовкой заскользил по строчкам. Но я могла поклясться, что девчонка не видит и слова. Шальная улыбка, заигравшая на тонких губах — не отражение выгодных кредитных предложений. Кай за спиной блондинки напрягся, проехал пятерней по фиолетовым — под цвет неба в своей вселенной — волосам. Вопросительно глянул на меня, но я отрицательно мотнула головой. Рано.

Метрах в десяти слева Ши сердито щурилась на старика, задумчиво обводящего взглядом очереди в кассах. Выглядела бывшая жительница чёрной земли взвинченной, но то была видимость. Она умела сохранять спокойствие, как никто из нас. Лицо отражало эмоции деда. С другой стороны, трудно сомневаться в подлинности пылающей ярости, когда у стоящей перед вами девушки темно-серая кожа. Но лично мне внешность Ши нравилась. И пускай Торр шутил, что шимантка напоминает летучую мышь в свадебном платье, я с первого дня видела в её облике благородство.

Кстати о доблестном воине. Прежде чем мы трое успели сориентироваться и спланировать дальнейшие действия, он оказался в самой гуще событий. Кто бы сомневался. Наставник мог до хрипоты твердить грузному белобрысому детине, что у него теперь иное «оружие» вместо дубины, однако Торр вспоминал об уроках этикета лишь после того, как отправлял очередную жертву в нокаут.

Причиной нынешней заварушки послужило опрометчивое поведение клиента-атлета, застывшего посреди зала справа от нас с Каем. Сначала он с минуту шептал под нос нечто смахивающее на молитву, а потом неосторожно взвыл, спешно засовывая руку под пиджак:

— Убьююю!

Для Торра это стало явным доказательством недобрых намерений. Издав боевой клич, похожий одновременно на радостное восклицание гориллы-вожака и рёв разбуженного зимой медведя, воин ринулся на «террориста». Это, в свою очередь, послужило сигналом для нас. Позабыв об оставшихся подозреваемых, мы пошли на поводу у «инстинкта толпы», о котором на занятиях сотни раз упоминал наставник. Не сговариваясь, навалились на мужика поверх Торра. Только перья закружили в воздухе, как снежинки в метель.

И сразу грохнуло. Ударило по барабанным перепонкам. Зазвенело в голове сотней обезумевших колоколов. Пламя — алое с едва уловимой черной каймой — прошло по этажу, жадно поглощая всё живое, и ринулось выше. Вокруг что-то летало, ломалось, рвалось. Пугало до колик, будто могло причинить нам вред.

Так и распластались вчетвером на том, что ещё недавно было начищенным до блеска полом, подставляя бока и другие части тел языкам пламени, не способным нас ни обжечь, ни покалечить, ни тем более убить. Лежали, окутанные черным едким дымом. Не думая о людях, которых огонь не пощадил. Возможно, потому что не помнили, каково это — терять близких или умирать самим. Никто не знает, дар это или проклятье, но слуги Поднебесья не сохраняют память о прожитых земных жизнях. Ни об одной из них. Остаются лишь рефлексы и общая информация о родных землях, хранящаяся в голове, словно страницы энциклопедии.

— ПОДЪЁМ!

Бас наставника Тайруса — высокого ангела с русыми волосами, собранными в конский хвост, ударил не хуже недавнего взрыва. Торр громко охнул, но первым вставать не рискнул. Дернулся и затих. Только пепел посыпался с широких плеч. Кай изобразил бездыханное тело, правда, не слишком вдохновенно. Бледные губы зашевелились, беззвучно напевая песню ветреных равнин забытого дома.

— Я сказал: живо встали! — разъярился наставник всерьез. Ногой притопнул для пущей убедительности.

Но не пронял. Будто мы не знали, что весь учебный сектор шепчется, что Тайрус сам всю жизнь был главной головной болью для Высших седовласых старцев. Я поймала насмешливый взгляд Ши и обреченно вздохнула. Черные глаза во всей красе отразили моё отношение к происходящему. Пришлось подниматься, подавая пример остальным проштрафившимся стажерам.

В эпицентре катастрофы всё изменилось до неузнаваемости. Время замерло. Сковало яростное движение огня, заставило замереть в полете обломки бетона и металла. Сделало всё вокруг ненастоящим, стирая ощущение трагедии.

— Ну? — Тайрус поочередно заглянул в наши смущенные лица, пока мы дружно отводили взгляды. — Кто решится объяснить причину провала? Может, ты, Кай? Расскажи, как так случилось, что целых четыре защитника умудрились погубить три сотни жизней?

— Жизней? — с чувством выдохнул Торр, пока Кай медлил с ответом (философ, он и после смерти философ!)

— Именно, стажер, — тон Тайрус словно позаимствовал у психиатра, убеждающего пациента, что тот не великий полководец, а программист-неудачник, сбрендивший на почве «ссоры» с любимым оборудованием.

— Дык это! Того! Не взаправду! — продолжил Торр в свойственной ему манере изложения.

— Ты серьезно так думаешь, воин? — холодно поинтересовался наставник, а взгляд каким опасным стал! Того гляди по ветру развеет! — Опять не слушал, пока я перед вами распинался, как распоследняя клуша⁈ Спокойно, Торр! Спокойно! Мозгами надо шевелить, а не крыльями!

О! Каких немыслимых усилий воли мне стоило сохранить серьезную мину на лице. И Каю с Ши тоже. Нам всем отлично известна привычка вояки. Бедняга с первых дней пытался от неё избавиться. Но, увы. Каждый раз, попадая впросак, Торр судорожно хлопал новой частью тела, приобретенной после очередной гибели на поле боя. Впрочем, я-то чего хихикаю? У самой, когда злюсь, перья дыбом встают.

— Не слышу ответа, Кай, — Тайрус мстительно прищурился на философа. Подошел близко-близко. Глянул пристально в делано-задумчивое лицо. Неудивительно, что наставник взъелся именно на этого стажера. Сам виноват — с первых дней изображал, что знает больше других. Вот и доигрался. Теперь его всегда спрашивают первым.

— Вообще-то, в словах воина, есть доля истины, — соизволил, наконец, изречь философ. Но исключительно после того, как Тайрус угрожающе запыхтел. — Мы наворотили дел, но так как находимся в ненастоящем Мире, реально никто не пострадал.

— Идиот! — прорычал наставник, вытирая широкой ладонью вспотевший лоб. — Тоже не думал вникать, пока я скакал перед вами, как… — у Тайруса не хватило душевных сил подобрать очередное красочное сравнение, однако за него это сделал Торр, решивший реабилитироваться. По-своему, разумеется.

— Как кенгуру, наставник? — радостно вопросил он и получил в ответ новую порцию фырканья, из которой все сделали вывод, что у Тайруса нет ничего общего с упомянутым животным. Зато воин рискует наглядно изобразить его прыть, если в течение ближайших пятнадцати минут ещё раз напомнит о своем присутствии.

— Ну, а ты, Ларо? Готова рассказать, почему я не вижу ничего смешного в вашем промахе, а, главное, в ответах других стажеров? — теперь глаза цвета морской волны изучали моё лицо, на котором застало отстраненное выражение.

— Потому что… — я виновато покосилась на Торра с Каем, ибо помнила тот самый урок, когда наставник… э-э-э… изображал очередную живность. — Потому что все симуляции взяты из реальной жизни. Когда-то банк, в котором мы сейчас находимся, действительно, взорвали.

— Слава высшим! — простонал Тайрус, репетируя прыжок кенгуру — в смысле, радостно пружиня на месте. — Сегодня ты превзошла себя, Ларо. Быть может, твое будущее не столь безнадежно, как всегда казалось.

Наверное, стоило обидеться на легкий сарказм. Но меня с первого дня мало волновало одобрение Тайруса. В конце концов, все знали об особенности нашей группы. Посему подвигов и свершений никто не ждал. Но чтобы не упасть в грязь крыльями перед собратьями-неудачниками, я скривила Тайрусу рожицу, пока тот поворачивался к шимантке.

— Что ты скажешь, Ши? — вопросил он, пока Торр и Кай одобрительно кивали мне.

— Мы облажались, наставник, — покорно выдала та, разводя руками. — И теперь, полагаю, нам предстоит понять, где именно допущена ошибка.

Философ поморщился, Торр открыл, было, рот, но вспомнив недавнюю угрозу наставника, лишь беззвучно выругался. Я разделяла его чувства. Будучи эмпаткой, дочь Мира Вечной Ночи чувствовала, с каким видом лучше отвечать собеседникам. Пусть и не всегда с ее серых губ срывалось именно то, что они желали слышать.

Впрочем, на этот раз Ши не прогадала с ответом.

— Свет моих очей! — вскричал растроганный Тайрус. — Хоть кто-то в этом балагане не растерял остатки мозгов!

— Свет? — насмешливо шепнул мне на ухо Кай. — Скорее, тень.

— Все слышали, что сказала Ши? — наставник грозно глянул на нас троих. — Марш в класс! Смотреть видео. Вернусь через два часа, и чтоб к этому времени каждый вычислил виновника взрыва. Поняли? Не слышу⁈

— Да, наставник, — выдали мы недружным хором.

— Пошевеливайтесь, ангелы-стажеры, пока перья не повыдергивал, — продолжил ворчать тот, в чьи обязанности входило обучить нас азам работы в земных Мирах.

Мы не обращали на ругань внимания, покидая кабину для симуляций, демонстрирующую последствия разрушений в восьмиэтажном здании. Знали, основная волна гнева Тайруса схлынула. А, значит, впереди спокойный вечер.