После него

Глава 18

Он

I love Rock N Roll

В футболе существуют едва заметные сигналы, и если их уловить в нужный момент, можно выиграть игру. Всякий раз, когда я занимал позицию защитника, прежде чем нападение команды соперника начинало атаку, я следил за пальцами игроков на другой стороне линии. Если они краснели, это означало, что игроки поддерживают свой вес, поэтому скорее всего, решатся на скоростную схему. Если пальцы были нормального цвета, значит, они притворялись, что готовы к быстрой атаке, а вместо этого удержат мяч, создавая лузу и пытаясь применить менее быструю, но более тактическую стратегию атаки.

Сигналы.

Жизнь похожа на футбол, усыпана знаками и отношениями, но не каждый может их понять. Как Пруденс Хэрродс. Эта девчонка не могла понять, что каждый раз, вставая передо мной на колени, заставляла мой разум терять всякое чувство скромности. Я начинал фантазировать о том, как она, полуобнажённая, наслаждается, мучая мой член своими губами. Так продолжалось уже несколько недель. То, что я избегал смотреть на неё и задерживал дыхание, было очевидно, недостаточно бесспорным знаком для неё. Пруденс продолжала измерять мои бёдра как ни в чём не бывало.

— Как сидят? — спросила она, поднимая на меня взгляд. Я совершил ошибку, послушавшись и посмотрев на неё. Как же мне хотелось запустить пальцы в её волосы и пригласить попробовать меня на вкус.

Окей, мысль не была рыцарской, но я собирался выйти в плей-офф, тренировался по десять часов в день, так что мои нервы достигли предела, у меня не было секса семь месяцев, я на самом деле был ею увлечён, и она действительно собиралась пойти со мной на свидание в ближайшее время.

Сколько раз я корил себя за то, что пять лет назад позволил ей уйти? Бесконечность. Что могло пойти не так? Секс — это единственный ответ, который я находил разумным, но вместо этого узнал, что всё пошло прахом по вине моих друзей-засранцев.

А секс, напротив, был просто грандиозным.

— Сидят нормально, — ответил я, стараясь использовать максимально нейтральный тон, но охваченный надеждой, что она всё же заметит промежность этих брюк и поймёт, что что-то, вероятно, начинает становиться тесным.

Пруденс положила руку мне под колено и приподняла его.

— Не сдавливает?

— Нет, Пруденс, брюки не давят.

Она хихикнула:

— Мне жаль слышать, как ты фыркаешь, понимаю, что это скучно, но ты должен быть терпеливым. Одежда сшита на заказ.

— Да моё терпение уже бесконечно, поверь мне, и я фыркаю не по этой причине.

Она вопросительно моргнула. Очевидно, Пруденс не уловила никаких сигналов, и её непосредственность заставила меня разразиться хохотом. В конце концов, то, что у меня происходило с ней, в каком-то смысле походило на футбольный матч, только в этом случае я бы точно веселился больше в атаке. — Ты уже думала, что хочешь сделать тринадцатого февраля?

Она улыбнулась и покраснела:

— Нет.

— Нет, ты не думала об этом, или нет, ты ещё не решила?

Пруденс положила руки на бёдра, продолжая смотреть на меня снизу вверх.

— Харди, я пытаюсь сосредоточиться на своей работе.

— Эй, твоя работа грандиозна, и я тоже пытаюсь сосредоточиться.

— Ну, тогда давай не будем говорить о тринадцатом февраля и старайся не использовать прилагательное «грандиозный».

— Хорошо, ты права. Давай поговорим о чём-нибудь другом. Чем ты занималась эти пять лет?

Она покачала головой и вернулась к проверке швов.

— Я получила диплом Парсона в Нью-Йорке и работала официанткой, чтобы оплачивать аренду и счета.

Она встала и начала проверять рубашку.

— И это всё?

— Хочешь, чтобы я рассказала тебе о вечерах, проведённых за обслуживанием столиков?

— Нет, я хочу, чтобы ты рассказала мне, есть ли у тебя парень или был ли он, например.

— У тебя есть или была? — ответила, глядя мне прямо в глаза.

— Думал, понятно, что я моногамен. В любом случае, нет, у меня её нет. А у тебя?

— То же самое, — сухо ответила она. Окей, Пруденс не любила говорить о том, что произошло, это было очевидно, но мне почему-то хотелось знать.

Пруденс взяла меня за локоть и согнула его так же, как ранее колено.

— Ты чувствуешь натяжение в плечах или руках?

— Нет, по-прежнему ничего не сдавливает. Знаешь, о чём я подумал?

— О чём?

— Что между нами всё будет просто. Секс был грандиозным, так что серьёзных разочарований ожидать не стоит. На самом деле, мы могли бы начать с этого прямо сейчас, раздеться догола, продолжить с того места, на котором остановились, и потихоньку узнавать друг друга, — предложил я, снова пытаясь протиснуться в её защиту, которая, очевидно, срабатывала лучше, чем моя.

— Разве мы не решили три секунды назад не говорить об этом? — спросила она, а я почувствовал, как её руки ласкают мои плечи. Я знал, Пруденс проверяет рубашку, но тем не менее она прикасалась ко мне.

— Я пытаюсь нормализовать твоё присутствие.

— Моё присутствие связано с работой.

— Верно, ты очень послушный человек, и я стараюсь делать вид, что это не так, однако твоя работа подразумевает, что твои прикосновения ощущаются очень приятно.

— Просто закрой глаза и представь, что к тебе прикасается О’.

— Он никогда не прикасается ко мне таким образом, и в любом случае он никогда не оказывает на меня такого эффекта, — сказал я, делая заход под номером тысяча.

— К счастью, — услышал её бормотание. Я едва повернул голову, чтобы посмотреть на неё. Пруденс улыбнулась.

— Ревнуешь к боссу?

— Вовсе нет. — Она вновь встала напротив меня. — Хорошо, примерка закончена, можешь раздеться.

Я так и сделал. Начал медленно расстёгивать пуговицы на рубашке, и Пруденс отступила на шаг. Я спросил себя, а действительно ли она видела перед собой мужчину, для которого просто шила одежду. Потому как я никогда не оставался равнодушен. Я уже обвинял её в безразличии, возможно, ошибочно.

— Пруденс, мне интересно, несмотря на тринадцатое февраля, я до сих пор для тебя прозрачен.

Она опустила взгляд, взяла мою толстовку и протянула мне.

— Одевайся, Харди, — сказала, не удостоив ответом на вопрос, и вышла из примерочной.