После него

Глава 29

Она

Till the world ends

Я так замёрзла, и, честно говоря, думала, никогда больше не почувствую тепло. Мои руки стали красными, я время от времени шевелила пальцами ног, чтобы убедиться, что продолжаю чувствовать все десять из них. А потом мне захотелось спать, очень сильно, но я была слишком напугана, чтобы уснуть на этой скамейке. Голод… ну, он ещё не наступил. К счастью, печаль отняла, по крайней мере, эту потребность.

Я провела ночь на автобусной станции «Хопкинса», единственной, к счастью, с минимальной охраной. Часы ожидания прошли в воспоминаниях и страхах из детства, что всплыли на поверхность в свете последних событий. Я думала о Лас-Вегасе и о тех годах, когда мать пыталась обо мне заботиться, о пьяных ночах, когда она водила меня в Хантридж-парк, и обо всех тех случаях, когда я подвергалась опасности, даже не подозревая об этом.

Даже в ситуациях, которые не могла контролировать, мне всегда удавалось выжить. Мне помогала удача, и именно на это приходилось полагаться, в надежде, что посланный мною сигнал S.O.S будет пойман как можно скорее.

Когда меня выкинули из Center, я действительно не знала, куда идти, без денег и без телефона, и единственное решение, которое пришло в голову, это переждать, в тёплом и безопасном месте, пока Тедди или Харди не вернутся из Флориды. Хотя я понятия не имела, сколько времени это займёт.

Чёрт, чёрт, если бы я запомнила хотя бы один из телефонных номеров, всё было бы просто, но вместо этого мне пришлось умолять девушку, которую встретила в туалете, связаться с моей подругой через профиль в Instagram, чтобы сообщить ей, что я на этой станции. Тем временем прошла целая ночь, а ко мне так никто и не пришёл.

Мне не верилось: в один момент казалось, что я живу в раю, а в следующий момент меня бросили в адское пламя.

Без милосердия, без малейшего внимания.

Мне было стыдно за то, что я поверила, будто кто-то считает меня достойной чего-то. Чувствовала себя разочарованной и униженной.

То, что меня назвали никчёмной, бездарной и бесполезной помощницей, было унизительно, ведь я верила во все слова, которые Тилли посвятила мне ранее. А ещё я верила, что О' и Кармайкл — мои друзья, но это было не так.

Когда я научусь не доверять? Когда научусь быть более циничной?

Я смахнула с лица ещё одну слезу.

— Пруденс, — услышала своё имя.

Я обернулась и увидела Харди. Вскочила со скамейки и бросилась в его объятия.

А потом расплакалась, вдыхая его запах. Я была напугана до смерти и обняла его крепко, очень крепко.

— Пруденс, не плачь, пожалуйста. — Но эти слова заставили меня плакать ещё сильнее, потому что были сказаны правильным человеком. — Ты замёрзла, пойдём где потеплее. — Я не оставлю его, не хочу, чтобы это произошло снова. Харди обнял меня ещё крепче и поцеловал в макушку. — Всё в порядке, пойдём домой.

Мы вернулись в Center. Харди отвёл меня в свою квартиру, где ждали Тедди и Джесс, и познакомил со своим двоюродным братом. Увидев подругу, я почувствовала себя ещё лучше.

Я рассказала им, что произошло, и увидела, как Харди схватил футбольный мяч и начал его сжимать. Я почти боялась, что тот может взорваться у него в руках.

— Что за сука! — воскликнула Тедди. — Настоящая гигантская сука! Как ты не выдернула ей волосы?

— Тедди…

— Я знаю, ты не такая, но блин, Пру! Она даже не дала тебе забрать свои вещи.

— О боже… — вырвалось у меня. — Не заставляйте думать, что у меня ничего не осталось, совсем ничего!

— Пруденс, мы всё купим по-новой, не волнуйся, — ответил Харди, возвращаясь и садясь рядом со мной.

— На какие деньги, Харди? У меня отобрали всё и потребовали пятьдесят тысяч долларов в качестве штрафа.

— Мы запросим у них сто тысяч, — ответил Алекс. — Подписанный вами договор исключает случаи, когда вовлечённые лица встретились до начала рабочих отношений. Мы сделали исключение, потому что Ламар встречался со стилистом CK. Так что Тилли не только не могла тебя уволить, но и не имела права выбрасывать твои вещи.

— Моя швейная машинка! Я копила шесть месяцев, чтобы купить её. А наше выпускное фото? Она и его выбросила, не так ли? — спросила я, больше себя, чем остальных.

— Мы распечатаем несколько копий, Пруденс, увеличим их и отправим одну этой ублюдочной суке, — ответила подруга.

И мне наконец удалось улыбнуться.

Когда все ушли, Харди приготовил для меня горячую ванну. Я пыталась убедить его, что в этом нет необходимости, мне достаточно принять душ и немного поспать, но он не стал слушать доводы разума. Харди наполнил джакузи в ванной комнате своей спальни, и только когда я забралась в неё, поняла, что это именно то, что мне нужно. Я провела в горячей воде добрых полчаса и вылезла, почувствовав, что могу заснуть. Завернувшись в банный халат Харди, я вернулась в спальню и обнаружила, что он молчаливо сидит на кровати и смотрит в пол. Мне казалось, что я знаю Харди целую вечность, потому что по его жестам, а особенно по тому, что он был особенно молчалив, было понятно, — он очень зол.

— Спасибо тебе за то, что ты сделал, — сказала я. Он не ответил. — Харди?

— Это моя вина.

— Это не твоя вина, в лучшем случае — нас обоих.

— Тебе было что терять, мне — нечего, но я, как мудак, недостаточно защищал тебя.

Я придвинулась к нему ближе и, оказавшись между его ног, опустилась на колени.

— Прекрати, — прошептала я.

Он посмотрел на меня.

— Я боялся, что с тобой что-то случилось. Балтимор не самый спокойный город.

— Но со мной ничего не случилось, — успокаивала его. Хотя мне было очень страшно, всё осталось в прошлом, и я не хотела, чтобы Харди продолжал размышлять об этом.

— Я куплю тебе в обувь стельки с GPS.

Я разразилась смехом, а он выдавил улыбку.

— Не уверена, приму ли такой подарок, — ответила я, наклоняясь ближе к его лицу, чтобы поцеловать в щёку.

— И я позабочусь, чтобы ты запомнила мой номер телефона.

Я снова поцеловала его и услышала, как Харди вздохнул.

— Завтра мы пойдём за покупками, ты купишь всё, что тебе нужно.

— Эй, я никогда не перестану тебя благодарить, но я не хочу, чтобы ты мне что-нибудь покупал.

— Вместо этого я это сделаю.

— Вместо этого ты будешь уважать мои желания.

— Пруденс, они выбросили все твои вещи. Тебе нечего надеть, у тебя нет телефона, нет документов или кредитных карт. Давай перейдем во временный режим, по крайней мере, до тех пор, пока ты не вернёшь себе работу и то, что тебе нужно.

— Не знаю, хочу ли я вернуть свою работу.

— Тогда ты её не вернёшь, но будь уверена, с твоим талантом ты найдёшь что-нибудь получше.

— Нет ничего лучше Debut.

— Значит, несмотря ни на что, ты всё ещё ценишь эту суку?

Я вспомнила слова Тилли, ту лёгкость, с которой она разрушила мою самооценку, уверенность и надежды.

— Она сказала, что то, чем я занимаюсь, не так уж и здорово.

— Да что она, блядь, знает?

Я горько усмехнулась.

— Точно, Тилли ничего не знает о моде.

— Значит, если ты не нравишься ей, ты никому не нравишься? Может, заключим сделку? Я перестану думать, только если ты перестанешь думать о чёртовой Тилли.

Я погладила его по лицу и посмотрела во всё ещё горький взгляд Харди.

— Это не твоя вина, — повторила я. — Он отвёл взгляд. — Харди? Ты был прав, когда сказал мне в Канзас-Сити, что я не могу продолжать жить, ничего не имея, но знаешь что? У меня есть ты, и меня больше ничего не волнует. В твоих объятиях я действительно почувствовала себя как дома, так что я не против временного режима, но мне бы хотелось, чтобы наш был более постоянным.

— В этом можешь быть уверена. — Харди убрал руку с колена, положил ладонь на мой затылок и подтолкнул меня к своим губам.

Я поцеловала его со всей потребностью, которую испытывала, и надеялась, что он перестанет думать о том, что могло случиться, и мы сможем сосредоточиться на этом моменте. Я медленно поднялась и оседлала его колени.

Харди схватил меня, и я оказалась под ним. Его руки скользнули под халат, обнаружив меня обнажённой. Он не отрывался от моего рта, даже когда немного приподнялся, и, помогая локтями, снял с себя джинсы.

— Хочу чувствовать тебя, — пробормотал мне в губы. Он погладил между моих бёдер членом, а затем медленно вошёл в меня. Он не надел презерватив, мы были кожа к коже. Его обнажённое тело внутри моего.

— Мне нужно знать, каково это — когда ты полностью моя.

Я крепко обхватила талию Харди ногами. Всё, что мне было нужно, это почувствовать то же самое. Его губы снова оказались на моих, а затем Харди начал чувственно двигаться, заставляя меня становиться всё более влажной, всё более и более возбуждённой.

Всё больше и больше в нужном месте.

Я достигла оргазма, слушая, как его дыхание участилось, а стоны стали плотскими. Схватила Харди за твёрдую задницу и пригласила проникнуть ещё глубже.

Никогда ещё секс не был так необходим, чтобы наконец почувствовать себя желанной.

Харди отпустил меня и кончил мне на живот, а потом вернулся и лёг на меня сверху.

— Я люблю тебя, Пруденс, — прошептал он между нашими ртами.

— Я тоже тебя люблю, Харди.