Последнее испытание (СИ)

Часть пятая. 21-25

21. Земля — 2. 1.08.1672. Белая церковь

Тиха украинская ночь в начале августа. Особенно если тишина наступила после громкой казацкой радости по поводу взятия города. Левобережные реестровые казаки, подданные царя Алексея Михайловича, понемногу занимали города правобережной окраины, еще недавно принадлежащие польской короне.

Гражданская война в Малороссии между сторонниками России и приверженцами Польши, обезлюдившая огромные территории и превратившая в руины многие населенные пункты, так и вошла в украинскую историю под названием «Руина». Ни одна из сторон не смогла взять верх, народ оказался разделенным по Днепру, восточные казаки присягали Руси, западные – ляхам. Только гордый Киев, сбереженный воеводой Барятинским и не отданный шляхте, несмотря на приказ свыше, стоял форпостом русской православной цивилизации на правом берегу.

Разорение Польши Карлом XI, последующее занятие польских земель Францией и ее союзниками выбило почву из-под ног казаков, перекинувшихся к панам. Турецкий султан, много раз вмешивавшийся в украинские конфликты, сидит в своей Анатолии и зализывает раны.

Пользуясь ситуацией, гетман левобережных казаков Иван Самойлович перешел Днепр и начал занимать западные города, почти не встречая сопротивления и объединяя под своей дланью русскую юго-восточную окраину (украйну), которую иначе именовали Малороссией, но в XVII еще не называли Украиной с большой буквы.

Когда на небе гасли последние звезды, свысока донесся странный стрекот. А еще через полчаса к гетману прибежал казак, рассказывая, что от Алексея Михайловича прибыл с грамотой странный рыцарь в черных серебряных доспехах, а над городом кружит бесовский пузырь и рычанием будит горожан. Гетман, хоть и спросонья, сообразил, что казак пьян после вчерашнего, и влепил затрещину. Тот поднял с пола упавшую шапку, поправил оселедец и снова повторил про латника.

С усилием стряхнув сон и хмель, казацкий командующий натянул сапоги, ополоснул лицо, подпоясался и вышел на двор, где действительно терпеливо дожидался рыцарь в броне.

– Военный комендант оккупационных войск Французской республики в королевстве Польском Ольгерт Тишкевич, – броненосец представился по-польски и протянул свиток. – По соглашению с государем царства Русского Алексеем Михайловичем имею предложить вам службу.

Самойлович попробовал собрать расползающиеся мысли.

– Лях?

— Так. Но не шляхта. Гражданин Франции. Прошу помощи в борьбе с магнатами.

Гетман понял, что ничего не понял, но предложил рыцарю зайти в дом. Во дворе с неба что-то противно жужжало, усиливая головную боль.

Поляк разложил письмо с подписью и печатью царя. Казачий вождь, на редкость грамотный для своего времени и сословия, прочитал грамоту. Российский самодержец Алексей Михайлович велел оказать подателю сего помощь и поддержку.

— Лях просит хохла помочь супротив ляхов? Дивно.

Ольгерт медленно и терпеливо объяснил постепенно приходящему в себя гетману, что он военнослужащий Франции и его польская национальность не имеет отношения к делу, а по-польски он говорит, не зная русского языка.

— Ну? – подтолкнул рыцаря Самойлович, показывая, что врубается в суть проблемы.

— Магнаты мутят воду. Подбивают народ на бунт. Пытались заговор учинить, напали на дворец в Варшаве и перебили много стражи, да драгуны вовремя подоспели, – комендант не стал подчеркивать собственную роль. — Надо всего три полка казачьих. И чтоб казаки были с таких куреней, где ненавидят шляхту пуще нечистого. Есть список заговора, но нет сил, чтобы пройтись по панским замкам.

— Добре. Полки будут. А как платить будешь, ясновельможны пан? – с мутной головы гетман путал польские, русские слова и малороссийский диалект.

— Я не пан и не ясновельможны. Платить обычно, как царь казакам платит. Если магнаты добром не сдаются, замок или имение идет казакам на грабеж. Еще, у вас мушкеты старые. В качестве аванса даю полторы тысячи винтовок. Атаман, есаул и сотники получат револьверы.

– Любо. Давно казацкие шашки крыви ляхов не пили. Из-за них на нашей земле столько лет шел брат на брата.

— Непременное условие. Никаких грабежей среди простых поляков, горожан, купцов, крестьян. Только шляхту. Иначе уговору конец.

Гетман потер бритую голову.

-- С иудеями, христопродавцами проклятыми как? По одному резать али жечь их местечки купно?

– Только паны.Иван Самойлович, где вы видели жида-магната?

– Тоже верно. Токмо трудно хлопцам сие объяснить.

– Постарайтесь. Простые ляхи и евреи натерпелись от шляхты, но без вашей помощи ярма не скинут. Жду полки через неделю во Львове.

Поразив гетмана своим необычным транспортным средством, комендант поднялся в гондолу и связался с Олегом. Замки непокорного дворянства придется взрывать, как это сделал Ришелье во Франции. Пока шляхта не будет уничтожена как класс, о контроле над Польшей и ее процветании можно не мечтать.

22. Земля – 3. 1.06.2072 – 3.06.2072. Хайнань – околоземное пространство

– Дамы и господа! Компания CNNведет свой прямой репортаж с космодрома Хайнань Китайской Народной республики. Впервые в истории нашей планеты в космос отправится не просто интернациональная команда. В кабине корабля заняли свои места командир экипажа Максим Яундун, тайконавты-исследователи Жан Кретьен, Чжоу Гучан, Ислам Беймухаммедов и Шефу Тахала. Как вы все знаете, господин Кретьен не является уроженцем Земли, он прибыл из подобного нашему параллельного мира, далеко продвинувшемуся в технологическом развитии. Не переключайтесь, скоро все мы увидим старт первой в мире экспедиции из представителей разных планет.

Призыв не переключаться мало что значил. Такую же трансляцию on-line вели многие другие новостные каналы.

– Предоставленные пришельцами из другой вселенной технологии означают прорыв в освоении космического пространства, – вещал корреспондент ANNT. – Собранный в околоземном пространстве орбитальный комплекс с ионно-плазменным двигателем способен преодолевать внутри Солнечной системы расстояния, о которых мы даже не задумывались в эпоху химических многоступенчатых ракет. В течение шести часов после запуска корабль «Цзыцзиньчэн-7» с пятью тайконавтами на борту пристыкуется к орбитальному причалу, и комплекс отправится в расчетную точку на расстоянии 800 тысяч километров от поверхности нашей планеты для установки буя дальней космической связи в так называемом 0-пространстве.

Многоступенчатая ракета на жидком топливе, о которой презрительно отозвался репортер, тихо дымила кислородом на стартовом столе. Земля-1 не спешила делиться с новообретенными партнерами сразу всеми познаниями и технологиями, полученными от других разумных рас и открытыми после начала космической эры. В частности, это относилось к антигравитационным устройствам. Поэтому выход на орбиту осуществлялся по старинке, на химической ракете.

– Человечество всегда стремилось узнать, не одиноко ли оно во Вселенной, – вещал третий журналист. – Судьба распорядилась, что вначале мы получили информацию о наших собратьях в параллельных вселенных, в которых, наряду с людьми, живут иные разумные существа. Многолетние попытки поймать сигналы инопланетных цивилизаций в радиодиапазоне оказались тщетными, и лишь совсем недавно мы узнали, почему именно. Оказывается, для перемещения со скоростью свыше скорости света и передачи данных развитые миры используют 0-пространство, параллельное нашему и незначительно отстоящее от него по координатной шкале многомерного континуума. Орбитальный модуль «Вэньгэ» доставит в место, удаленное от Земли на 800 тысяч километров, устройство с генератором, которое способно в течение длительного времени смещаться в многомерном пространстве в прямом и обратном направлении. Собирая пакеты импульсов, буй дальней космической связи периодически появляется в пространстве нашей планеты и передает собранные данные с помощью обычных радиоволн. Если у нас возникнет желание что-либо передать братьям по разуму: «Эгей, мы здесь! Давайте дружить!», буй по радио примет наше послание и, нырнув в 0-пространство, отправит его инопланетянам.

Пока труженики СМИ надрывались у камер, на борту «Цзыцзиньчэн-7» царила предстартовая рутина. Накопив приличный опыт успешных полетов и аварий, китайские конструкторы отказались от сенсорных и прочих продвинутых средств управления техникой, а до имплантатов, как на Земле-1, не дошли и вернулись к архаичным решениям 60-х и 70-х годов ХХ века.

– Предстартовая готовность одна минута, – ЦУП вещал на английском языке, так как экспедиция была международная. Командир рукой в перчатке скафандра переключил четыре массивных тумблера, какие не перепутаешь и случайно не повредишь во время перегрузок и тряски. Тайконавты доложили, все ОК.

– Отошла заправочная. Отошла инженерная. Пять, четыре, три, две, одна, старт! Есть отрыв от стола.

По древней традиции тайконавты сказали «поехали», и на них навалилась перегрузка. Капитан Объединенного флота Жан Кретьен сжал зубы. Ладно, не дают технологии. Но уж лично ему передали бы гравитон, чтобы так не плющило на старте. Невесомость в космосе была намного привычнее. Когда «Цзыцзиньчэн» присосался к шлюзу, Жан еще раз проверил крепления буя, в сборе спущенного «сверху», и вместе с остальными переполз в более просторный отсек «Вэньгэ».

Максим Яундун приступил к проверке систем и через пару минут доложил, что все в порядке. Беймухаммедов вцепился в руку Шефу Тахала, южноафриканского миллиардера, который оплатил не только космический туризм, но и право гордо именоваться тайконавтом-исследователем. Несмотря на миллион первое предупреждение, он считал, что еще купил право дергать за любые причудливо торчащие переключатели, и Ислам пытался убедить «сына шакала и свиньи», что тот не прав.

Жан, убежденный в своей безнаказанности, подплыл к ссорящейся парочке, снял шлем с африканца и успокоил его тычком в основание черепа.

– Скотч есть?

Как же на китайском корабле без скотча, чем производить ремонт? Скотч – первое дело, это мировая космонавтика усвоила на примере русской станции «Мир». Туриста примотали к ложементу, проверили подключение трубок космического гальюна.

– Меня уволят, – тихо заявил Макс, прикрывая микрофон, чтобы в ЦУПе не услышали.

– Вали на меня, – так же конспиративно ответил француз. – В боевом флоте его бы давно выпихнули в космос. Без скафа.

Не отстыковывая атмосферный корабль, орбитальный модуль «Вэньгэ» через пол-оборота вокруг Земли включил разгонные двигатели и ушел к зоне выброса буя.

Через полчаса африканец ожил и попытался вызвать ЦУП. Надежно заклеенный микрофон не помог, тогда пассажир заорал, надеясь привлечь внимание через микрофоны орбитального комплекса. Жан взял остатки скотча и уплыл с ним в посадочный модуль. Крики стихли, а едва заметное мычание перекрывалось гудением приборов.

В расчетной точке сработала катапульта, тайконавты ощутили толчок, и хорошо видимый в иллюминатор продолговатый буй 0-связи уплыл вдаль.

– Не торопись. Чем позже включишь разгонные, тем меньше шанс его повредить, – подсказал Кретьен.

– Знаю, – ответил капитан. – Пока проверим связь.

Француз улыбнулся. Барахлить могло оборудование «Вэньгэ». Буй сработан с надежностью, намного превышавшей мыслимую в XXI веке. Если не жечь его плазмой.

Корабль вернулся внутрь радиуса орбиты Луны. Журналисты надрывались, что устройство межзвездной связи уже удалено от центра массы планеты и китайского модуля. Вот-вот произойдет историческое событие…

– Шефу, сейчас я тебя развяжу. Нажмешь на одну кнопку. Понял? Только на одну – активации гиперпространственной автоматики буя. Выпендришься не по сценарию, снова отправишься в скотч. Понял? – спросил Макс.

– Конечно! – турист расплылся в улыбке. – Маленький клик для одного человека, огромный шаг для всего человечества.

Африканец нажал на кнопку и белозубо осклабился в камеру. Жан подключил комм непосредственно к бую. Тот провалился в ничто, появился, снова провалился.

– Автоматика заработала штатно.

– Он что-нибудь поймал? – этот вопрос никто не произнес вслух, но его задала вся планета.

– Сигнал какой-то непонятный. Пробую дешифровать, – имплантированный комм включил свои компактные мозги на полную мощь. Жан прочел результат, остолбенел и шепнул Максиму. – Срочно отруби контакт со СМИ.

– Мы можем послать привет нашим братьям «Эгей, мы здесь!» – обрадовался Шефу.

– Сообщение с корабля цивилизации гуупи. Есть нечеткие фрагменты, возможно, у них поврежден передатчик. Общий смысл – их планеты захвачены галактами. От точки боеконтакта с галактским рейдером примерно 900 парсек, – увидев недоуменные глаза тайконавтов, француз пояснил. – Крейсеру, на котором я служил, хватит примерно двадцать дней, чтобы обернуться туда и обратно. Рейдеры врага имеют такую же скорость. Merde!

Максим, имевший 50% русского генофонда, высказался ярче.

23. Земля – 2. 12.08.1672. Роттердам

– Олег, полковник Зисер передал, что его вышестоящее руководство не одобряет вмешательство в конфликты на Земле-2.

– Спасибо, Джей. Как ты думаешь, это официальная позиция Совета Земли?

– Не совсем. Полковник доложил генералу, тот решил не суетиться зря. В армии отказать проще, чем разрешить. Через Штруделя пробовал?

– Бесполезно. При попытке обращения его отсылают к военным, дальше ты знаешь.

– Значит, Совет Земли создал процедуру, при которой они блокируют твои инициативы. Что будешь делать?

– Уже делаю. Смотри.

На сброшенном изображении Джей увидела длинноствольные орудия на гусеничном шасси от строительной техники.

– Видишь? Первые самоходные артиллерийские установки Земли-2. Конструкция частично позаимствована у 100-миллиметровой «Рапиры», только наши крошки нарезные и имеют большой угол возвышения.

– Надо же. Ради единственной операции вы создали целый новый вид вооружений. Не расточительно?

– Ничуть. 100-миллиметровый фугас подходит от главного калибра «Раджива», только выстрел сделан унитарным для повышения скорострельности. Сами орудия, если уцелеют, могут использоваться на флоте или в крепостных установках. Шасси взято от экскаваторов, оно, к сожалению, одноразовое, после пробега по пустыне и ударов при отдаче ствола не выживет. Потом, если захочешь, сброшу отчет. Сейчас очередные испытания на дальность и скорострельность. Кстати, я разместил у вас срочный заказ на 60 штук КПВ и боеприпасы. Не проследишь?

– Ты путаешь меня и Ван Вея. Прослежу. Он знает, зачем пулеметы.

– Как всегда, выручила. Последний вопрос. Дашь хотя бы человека четыре в скафах и с бластерами?

Полковник медлила с ответом.

– Видишь ли. Могу отправить добровольцев. Но предлагаю тебе определиться. Вы – отрезанный ломоть. Для вас «сверху» ничего не поступает уже год, кроме приказов для тебя сдаться правосудию. Последний картридж для аптечки я выделила из своих лимитов.

– И что? Послать их на… со всеми их галактами и проблемами? Можно. За все их усилия я уже рассчитался, у «верхних» на боевом дежурстве две маленькие вундервафли, которых не было еще неделю назад.

– Знаю, сама командую одной из них. Если захватишь у свальдов трофеи, они твои и союзников. Отправлю земных коммандос, «верх» тут же получит реальные основания считать себя в доле. На твои права им плевать, а о своих позаботятся.

– Закинули бы свинцовую дробину им в гнездо, не надо никакой бойни. Все данные с навигационного компа, как свальды провалились к Земле-2, сразу попали бы к твоим высоколобым. А, что там. Уговорила, сами справимся.

– До связи.

Олег согнал с лица дурацкую улыбку, неизбежно наползавшую на лицо при разговорах с Джейн, и пошел к орудиям. Среди артиллерийских расчетов суетился Голдберг. Увидев президента, вытащил затычки из ушей и направился навстречу.

– Признайся, не ожидал видеть меня среди военной техники. Как тебе мои девочки? Уверенно показывают девятнадцать километров дальности. Не менее шести выстрелов в минуту. Скорость колонны по Синайской пустыне 30 км в час.

– Молодец, Беня. Сколько сможешь собрать до октября?

– Минимум 20 штук. Боекомплект не менее 30 фугасов на ствол.

– Шасси выдержит?

– Я тебя умоляю. Марш в полторы сотни километров – легко. Если поломается после стрельбы, можно чинить не торопясь.

Сартаков обратил внимание, что три машины завелись, а в четвертой, которая проходила тест на скорострельность, колдовали механики в желто-зеленой пятнистой форме с шестиконечными звездами на шевронах.

– Покажи минометы.

Голдберг окликнул бойца. Солдат вынес из кузова грузовика небольшую конструкцию, состоящую из ствола, сошек и опорной плиты, установил ее перед президентом и доложил:

– 50-миллиметровый ротный миномет. Дальность стрельбы от 200 до 1000 метров. Темп стрельбы не менее 18 выстрелов в минуту. Масса 12.5 кг.

– Не изобретая велосипед, взяли за основу распространенную модель Второй мировой войны, чуть удлинив ствол для увеличения дальности. Этого добра будет полсотни. Хватит, чтобы выкопать гадов, если они зароются и откроют огонь лежа, – прокомментировал банкир, проявляя недюжинную эрудицию в ранее незнакомом ему деле.

Отведя Голдберга в сторону, чтобы не услышал солдат, Олег попросил:

– Дай еще штук 16 для английского полка. И пораньше, чтобы поучить стрельбе.

– Зачем? Это же отвлекающий маневр. Смертники.

– К сожалению. Но лучше, чтобы они уничтожили десяток-другой чешуйчатых. На основном направлении станет легче.

– Сделаю. Минометы забирай хоть прямо сейчас. А я покажу нашу последнюю фишку.

Удивительно, сколько разных интересных вещей для убийства может изобрести пытливый еврейский ум из обыкновенного экскаватора. На таком же шасси для строительных машин закреплена стальная коробка песочно-пятнистого цвета с шестиконечной звездой Давида на борту. Из кургузой башни торчал ДШК.

– Первый танк ЦАХАЛ. Мы его назвали «Центурион-1».

Олег стукнул рукояткой нагана по корпусу. Раздался высокий мелодичный звук.

– Броня слишком тонкая. Бластер свальда пробьет насквозь.

Голдберг хитро прищурился.

– Конечно, всего 10 мм, иначе конструкция переутяжеляется. Просто он не для ящериц. ЦАХАЛ, это на иврите сокращенно – Армия обороны Израиля, на английских танках «Центурион» отстояла независимость страны после ее провозглашения. Конечно, те машины были совсем другие. Только и наш противник другой. От мушкетных пуль сантиметр стали защитит. Вообще-то ходовая часть настоящего танка сильно отличается от гусеничного трактора, но пока выбирать не из чего.

– То есть ты серьезно рассчитываешь собрать остатки своих ребят и двинуть в Иерусалим? Хоть понимаешь, что потери пулеметчиков и минометчиков будут самыми большими?

– Олег, евреи всегда очень дорого платили за свою свободу. После турок прошло мало времени. Там еще не устоялась власть какого-нибудь шейха. Мы займем Ершалаим. На этой планете и на этот раз, думаю – навсегда.

24. Земля – 2. 22.08.1672. Варшава

Кардинал Казимир Чарнецкий лежал ничком на каменном полу часовни перед огромным распятием. Помещение слабо освещалось свечами и лампадками.

Он никогда не молился так долго и истово. Никогда еще родина так не нуждалась в божьей помощи и заступничестве. Велики грехи рабов твоих, Боже, будь милосердным и пошли им прощение, умолял кардинал.

Ничем, кроме как смертными грехами, не объяснить суровых испытаний, посланных Польше. Тяжкие годы Потопа – шведской оккупации, разорительная война с Русью, стремительный поход Карла XI, смахнувшего польское воинство, как метелка опавшие листья. Теперь – мрачные французские захватчики, не ограничившиеся испанскими и немецкими наемниками, они пригласили левобережных православных казаков, врагов всего польского. Теперь Малороссия от края до края под гетманом царя Алексея Михайловича. Все, что достигнуто Кревской и Брестской униями, безвозвратно утрачено. Литовское княжество отделено, униатские храмы отходят Русской Православной церкви. Он получил кардинальскую мантию в час, когда Польша практически уничтожена.

Прелат тяжело поднялся, затем, шаркая ногами, вышел через коридор к боковому нефу костела Святого Гиацинта. К нему подбежал служка и, поклонившись, сообщил, что у входа в храм его ожидает «посланник Антихриста», комендант оккупационных сил Ольгерт Тишкевич, требует аудиенции. Поборов желание предложить непрошенному гостю отправиться в преисподнюю, кардинал сказал, что идет к себе и через десять минут будет готов принять коменданта. Дай Бог мне смирения и терпения, чтобы выдержать это испытание и не причинить вреда церкви и стране, вымолвил про себя старый священник.

Диктатор вошел, поблескивая привычными городу серебристо-черными сплошными доспехами. Снял шлем, обнажив голову еще сравнительно молодого мужчины славянской наружности. Кардинал обратил внимание, что взгляд узурпатора скользнул по стенам и обстановке, не задержавшись на иконе Богоматери с лампадкой. Безбожник, понял прелат.

– Военный комендант Ольгерт Тишкевич, – вошедший говорил чисто, но со странным акцентом, который мог возникнуть, если человек долго жил вдали от Польши.

– День добры, – сухо поздоровался кардинал. Старая польская поговорка «Гость в дом – Бог в дом» явно не к месту. Вариант общения «посидим-поговорим за жизнь» не проходил.

Пожилой священник смотрел строго и скорбно. Ольгерт остался стоять. Само по себе это не было нарушением этикета. В некоторых видах доспехов сидеть неловко. Вводная часть скомкана, и комендант приступил к сути.

– Пан кардинал, помогите мне спасти Польшу и польскую католическую церковь.

– Пока что вы уничтожаете и Польшу, и церковь, и дворянство.

– Нельзя ставить равенство между государством и шляхтой. Именно шляхта развалила страну.

– Она ее создала.

– Так. А потом стала тормозом для развития всего. Шляхтичей, даже если считать ими бесщитовых оборванцев, меньше десятой части. Почему все права им? Почему ни одно решение в распоследнем воеводстве не принимается, пока горе-рыцари единогласно не одобрят на сеймике? Почему они неприкосновенны, какую бы мерзость не учинили? Когда от них потребовалось исполнение единственной обязанности, защиты страны, они не смогли ничего.

– Все равно, рыцарские традиции шляхты в фундаменте нашего общества. Святая католическая церковь – основа польского духа. Они неразрывны.

– Придется разорвать. В Краковском воеводстве прошли местные выборы. Их обеспечили казаки и батальон испанского легиона. Они проследили, чтобы ни один поганый шляхтич не выдвигался и не голосовал. Теперь там командуют поляки, мы не поддерживали ни одного кандидата. При любом сопротивлении избранной власти голова полетит с плеч.

– Я знаю. Ваши казаки зарубили четырех ксендзов.

– Ваши сведения устарели, пан кардинал. Уже семеро. Все проклинали новую власть и с кафедры призывали к неповиновению.

– Они служили Богу и слушались своей совести.

«Непробиваем, – подумал Ольгерт. – После контрреформации чокнутых религиозных фанатиков здесь поболее, чем в Ватикане и Мекке».

– Я правильно понял, ваша позиция абсолютно непримиримая? Вы ни в каком виде не пойдете на сотрудничество?

– Исключено.

– Перед тем, как уйти, я обязан объяснить вам некоторые последствия. Мы создадим процветающую Польшу, хотите ли вы этого или нет. В самом жестком варианте, как это было во Франции, католическая церковь на территории страны подлежит запрету и ликвидации. Священники, выступающие против, репрессируются. Освободившиеся храмы и монастыри передаются церкви Единого Бога, Русской Православной церкви и протестантам. По опыту той же Франции, свято место пусто не бывает, паства начинает посещать храмы. Если бы католики не образумились, и мы не сочли возможным вернуть им некоторую часть культовых сооружений, уже в следующем поколении о Римской церкви французы вспоминали бы как об иностранной диковинке.

– Бог этого не простит.

– Вы в курсе, к чему привела негибкая политика литовских епископов? Теперь в княжестве две церкви – православная и униатская, тоже подчиняющаяся Московской патриархии. Никто не удивится, если через 50-100 лет различия между ними пропадут. То же самое на правобережной Украине, где взяли власть царские казаки. Я – поляк, и осознаю историческую роль католической веры для нашего народа, хотя сам принадлежу к единобожникам. Поэтому даю уникальную возможность сохранить церковь в неприкосновенности. Условие единственное: запретить критику власти и поддержку шляхты.

Кардинал поднялся, прошаркал к стрельчатому окошку, постоял, вернулся за стол.

– Любая сделка с диаволом неизбежно обрекает душу на страдания в геенне огненной. Наша паства не отвернется от истинной веры. Все, погибшие в борьбе с вами, антихристами, обретут вечное блаженство как великомученики. Мой окончательный ответ – нет.

«Спасибо тебе, Господи, за ниспослание твердости духа перед лицом посланца Сатаны», – подумал Казимир Чарнецкий.

«Упертый старый фанатик», – заключил Ольгерт и связался с Джонсом.

25. Земля – 2. 2.09.1672. Зеландия

Замок Кронборг на северо-западной оконечности датского острова Зеландия известен миру под именем Эльсинор благодаря великому Уильяму Шекспиру, поместившему сюда действие трагедии «Гамлет». На самом деле, Эльсинор – это искаженное Шекспиром наименование города Хельсинборг, расположенного неподалеку от замка. Где-то в недрах Кронборга дремлет легендарный принц-рыцарь Ожье Датчанин, персонаж «Песни о Роланде», который в трудную для страны минуту поднимется и сразит врагов Дании.

Со стен замка виден шведский берег, в этом месте ширина пролива Эресунн между Данией и Швецией составляет всего четыре километра. Но почему-то только в датскую казну попадал зундский налог от прохождения судами через пролив. Эта историческая несправедливость стала одной из причин крушения маленького, но жадного государства. Спустя 72 года после написания «Гамлета» и 56 лет после смерти великого драматурга здесь подходил к концу последний акт длинной пьесы под названием «История Датского королевства».

Ров с водой, невысокая внешняя крепостная стена, внутри – собственно замок, правильный квадрат крепких стен с высоким шпилем лютеранской церкви с юго-восточной стороны. Не было ни донжона, как во многих французских и испанских фортификационных сооружениях, ни, тем более, внутреннего дворца, как в московском Кремле. Внутри замка – квадратный дворик. Жилые помещения для знати и гарнизона составляют единое целое с замковыми стенами.

Со стороны центральной части Зеландии Кронборг осадила дивизия армии Объединенных Провинций, пролив перекрыл французский фрегат «Раджив». В бухте Хельсинборга, к юго-западу от крепостных стен высаживались батальоны Голдберга и выгружалась военная техника. Ровный палаточный прямоугольник под шведскими флагами обозначал место дислокации батальона Карла XI. Король не мог пропустить крушение извечного врага своей страны, но после кровопролитных боев за Швецию и Норвегию все, что он мог перекинуть со Скандинавского полуострова, составило отряд ветеранов численностью четыреста человек, вооруженных французскими винтовками.

Вокруг замка кружил дирижабль. Понятно, что беспилотными жучками он исследован до последнего метра, тем не менее, ничего нет лучше личного восприятия.

– Вильгельма держат в подвалах северо-западной стены, – Родригес показал маркер статхаудера на трехмерной схеме.

– Тиит, слышишь меня? Отдельное поручение – бери под контроль жуков возле Оранского и наблюдай. Если к камере приблизится стража, сразу дай знать. Один жук с нервнопаралитическим зарядом, если кто-то из датчан начнет усердствовать, мочи не раздумывая.

– Да, Олег. Управление принял.

– Хорошо. Билл, что с попыткой переговоров?

– Кристиан отказывается капитулировать. Угрожает казнить Вильгельма, когда начнем штурм.

– Сообщи ему, если с головы императора упадет хоть один волос, мы казним Шарлотту-Амалию, Софию-Амелию и всех их отпрысков, а также боковую ветвь Ольденбургов. Кто из них в замке?

– Жена и любовница, сын от жены и дочь от любовницы. Дальние родственники сбежали в Баварию.

– Достаточно. Передай этому султану с мини-гаремом, пусть соглашается на сохранение жизни всем им и высылку за пределы бывших датских земель. Срок – два часа. Потом – пусть целует в лоб своих крошек в последний раз. Пилот, на снижение!

– Ты серьезно?– удивился Джонс.

– Серьезнее некуда. Султан Блистательной Порты Мехмед IV, которого мы поимели два года назад, вырезал 19 родных братьев, лишь бы они не мечтали о престоле. Думаешь, два грудных младенца меня остановят, если речь пойдет о том, чтобы не оставалось якобы законных претендентов на реставрацию монархии?

– Олег, ты звереешь.

– Не забывай, какие ставки в игре. Да, я тороплюсь. Если «верхние» говноеды добьются моей смерти, желаю, чтобы этот мир двигался вперед как можно быстрее и после меня, изобрел вундерваффе против галактов и против олухов с Земли-1, которые до сих пор считают его своей колонией. Для этого нельзя оставлять государство-паразит, стригущее купоны с Эресунна и Бельта. Хотя постараюсь обойтись без детоубийства. Доволен, Вильям?

Ровненько в тему разговора через Джей пришло сообщение о галактской экспансии в мире Земли-3. Олег выразительно посмотрел на Джонса и Родригеса. Ставки еще поднялись. Соответственно, понизилась цена случайной человеческой жизни.

У канала выстраивались еврейские части. На вопрос, зачем на чужой войне лить кровь богоизбранного народа, Голдберг, ничуть не смутившись, ответил, что евреи лучше всего объединяются в борьбе с общим врагом. Им сказано, что сокрушение Дании осталось единственным препятствием перед компанией на Ближнем Востоке, поэтому король Кристиан – главный еврейский враг на текущий момент. Разномастная компания из голландских евреев, польских беженцев от казацких погромов, немецких ашкенази и испанских сефардов, из которой слеплен зародыш ЦАХАЛ, постоянно грызется внутри себя. Нужно, чтобы они почувствовали себя братством в битве с гоями, даже если часть братьев тут и поляжет.

Два часа с последнего китайского предупреждения минуло. Кристиан V на уступки не шел.

– Больше никаких ультиматумов нельзя, надо действовать. Дальнейшие угрозы примут за слабость. Полетели выручать Вилли? – Мохаммед был единственный, кроме Олега, прибывший на место действа в боевом скафе.

– Не получится. Оранского убьют при нашем приближении. Предлагаю взять внешний периметр, а потом снова идти на переговоры. Возражений нет? Карла XI и Гепнера ко мне, начинаем штурм.

В командирской палатке президент развернул трехмерную схему замка и окрестностей.

– Полковник, ваше видение штурма?

Ицхак Гепнер, польский еврей, успевший сделать короткую, но яркую карьеру наемника, ограниченную сомнительной для Восточной Европы национальностью, предложил одновременный удар с двух сторон.

– Начинаем артподготовку по всему периметру, выбиваем пехоту минометами. Мы имеем два мостоукладчика, они перебрасывают настил через ров с водой. Минометы переводят огонь на южную квадратную башню с замковой артиллерией. Через настилы проходят по два танка, за ними батальон шведов и наш батальон.

– Два уточненния, – вмешался Олег. – Стрельба из минометов по мишени, поднятой на уровень замковой стены, сложна. У вас таблицы только для условий огня по противнику на той же высоте. Считаю, нельзя стрелять по замку, когда наша пехота будет внутри первого круга обороны, получим потери от дружественного огня. Приказываю поставить одну минометную батарею против башни во время общей артподготовки.

– Есть.

– Второе. Под стенами замка вы попадаете под мушкетный огонь со стен. Снизу его не подавить ни винтовками, ни АК.

– Замок окружен шестью расчетами снайперов, семнадцатью пулеметами ПКМ и четырьмя танками с ДШК. Они открывают огонь по окнам и бойницам замка одновременно с артобстрелом. Всех защитников не перебьем, но высовываться ради выстрела вниз отучим, – Гепнер рвался в бой, и такая мелочь, как выстрелы со стен, не могли его остановить.

– Принято. Две последних вводных. Карл, разбейте батальон на два отряда, каждому командиру по переговорной горошине. Они должны понимать немецкий язык. В бою подчиняются командиру танка. Полковник, вам такое же задание.

– Я сам поведу один отряд. Перед битвой на Ближнем Востоке мои бойцы должны видеть, что командир не отсиживается за их спинами.

– Исключено. Иначе с вами, Ицхак, может произойти то же, что с Вильгельмом. Из-за его мальчишества и желания личных воинских подвигов мы здесь стоим как идиоты вместо того, чтобы выкурить датчан пятью залпами 100-миллиметровых орудий с «Раджива». Вторая вводная. На артподготовку минута. На штурм три. Потом сразу – стоп. Я начинаю прессовать Кристиана. Вопросы? Начинаем.

Олег вышел из палатки, наблюдая за поднявшейся суетой. Взревели моторы танков и мостоукладчиков, машины поползли к намеченным точкам нападения. Пулеметчики и снайперы побежали занимать позиции. Под резкие команды на идиш минометные расчеты развернули свои примитивные пушки и вскрыли ящики с зарядами.

Где Кристиан? Президент еще раз вызвал тактический комп. Маркер на втором этаже замка, недалеко от окна. Хорошо хоть не на стене. Если не полезет к окну, артобстрел переживет. Проще всего убить незадачливого монарха прямо сейчас. Но, похоже, гарнизон Кронборга настроен решительно. Гибель короля, коменданта и офицеров не остановит солдат. И не отменит приказ убить Вильгельма при захвате замка.

– Тиит, перемести жука с ядом вверх по лестнице. Если король отправит кого-либо с приказом прикончить императора, снимаешь посыльного.

– Понял.

Гепнер и Карл доложили о готовности. Над замком взвилась красная ракета.

Олег оценил, насколько офицеры вышколили минометчиков. Уже второй залп лег точно между оборонительным валом и стенами замка. С третьего залпа не менее двух мин разорвалось на замковой башне. После двух коррекций углов артиллеристы приспособились. Раз в пять секунд из каждого ствола вылетал огонь, и в грохот разрывов вплетался мерзкий вой минометных снарядов.

– Сорок секунд. Саперы, настилы!

Буквально за миг до команды Олега полковник уже отдал приказ инженерным подразделениям. Мостоукладчики с поднятыми над кабинами настилами двинулись вперед. Осколки от мин или шальные мушкетные пули не страшны их тонкой броне. Разве что повредят гидропривод, но это совсем маловероятно.

Трещали пулеметы. Рядом с президентом работал снайпер. Вооруженный длинной трубой на сошках, он вкладывал в подобие противотанкового ружья патрон от КПВ и прицельно палил по верхушкам стен и окнам замка. Интересно, как уберечь их глаза от вспышек бластеров в предстоящем бою с ящерицами, подумал Олег. Пользоваться оптикой точно нельзя.

– Как поживает Кристиан? – спросил он Тиита.

– Орет, размахивает руками. Ударил Шумахера.

– Приказ о казни отдал?

– Пока нет.

Под жужжание гидравлики мосты пошли вниз. Танки стали на исходную, за каждым выстроились пехотинцы.

– Олег, король отправил Шумахера в подвал!

– Дай войти ему на лестницу вниз. Нужна пауза. Пока Кристиану доложат, что тот не успел и убит, пройдет первый этап.

После минометного грохота показалось, что бой приутих. На самом деле, у замковых стен ползали «Центурионы», поливая остатки защитников первого рубежа из ДШК и утаптывая их гусеницами, коротко стрекотали АК и хлопали винтовки. Стихло оружие огневого прикрытия, со стены и из окон Кронборга уже никто не пытался обстрелять штурмовые батальоны.

– Всем прекратить огонь, полная тишина! – Олег поднял тяжелый беспилотник на уровень окна, где прятался король с приближенными.

– Шумахер ликвидирован, – отчитался Тиит.