Последняя семья

Глава 22

Лалло Эстевес крепко спал. Обычно он просыпался с трудом, но тихое пиликанье сотового телефона под подушкой разбудило его мгновенно, как пушечный выстрел. Жена Лалло даже не шелохнулась. Она лежала на спине, запрокинув лицо к потолку, и громко храпела. На глазах у нее была белая повязка с бордовой тесьмой по краям, лицо блестело под маской увлажняющего крема. На ночь она вставляла в уши восковые затычки, чтобы ничто не тревожило сон. Лалло взял трубку.

– Да? – сказал он, стараясь не выдать голосом, что говорит спросонья.

– Это Спайви. Встречаемся в вашем офисе. Немедленно. Приходите один.

– Немедленно?

– Ну, скажем, минут через двадцать.

Эстевес сбросил одеяло и открыл гардероб размером с небольшую комнату. Лалло торопливо оделся, тщательно причесался и накинул пальто. Перед уходом подошел к столу и взял из выдвижного ящика небольшой пистолет. Несколько секунд он задумчиво смотрел на оружие и хотел было сунуть его за пояс, но передумал. Если Спайви или любой другой «черный ангел» ЦРУ захочет его убрать, пистолет не поможет.

Лалло вышел из дома в гараж, открыл дверцу «мерседеса» жены, забрался в кабину и собрался закрыть дверцу, как вдруг флюоресцентная лампа над головой погасла и из темноты вышел человек с фонариком, направленным Лалло в глаза. Человек схватился за дверцу прежде, чем Лалло успел ее закрыть.

Лалло поднял голову и поморщился от яркого света. Лицо человека оставалось в тени, и Лалло не пытался его рассмотреть. Кто бы ни стоял сейчас перед ним, друг или враг, видеть его лицо было опасно.

– Рад снова видеть вас, мистер Эстевес.

– Мистер Спайви, какая неожиданность!

– Почему вы не сообщили мне, что Флетчер связывался с вами?

– Я... я не успел... Собирался завтра... – Руки Лалло предательски задрожали.

– Стало быть, я прав. Когда?

Лалло понял по голосу, что человек улыбается, и проклял себя за глупость. Надо было связаться со Спайви, как ему было велено. «Он провел меня как мальчишку. Он ничего не знал».

– Сегодня, – солгал Лалло. – Вечером. Он позвонил и назвался другим именем, но я узнал его по голосу.

– Вы должны были позвонить мне.

– Я растерялся.

– Когда встреча?

– Он хочет получить деньги, которые ему причитаются. Смотрите, вы дождетесь, что он меня прикончит.

– Мы очень надеялись, что он прорежется, если вы не уплатите долг. Значит, я оказался прав в конце концов.

– Я очень рискую, удерживая эти деньги. Флетчер может выйти на Переса, который уже заплатил мне. Представляете, что тогда со мной сделают? Они размажут мои кишки по ковру. Перес мне заплатил, а я Мартину – нет... Любой из них может со мной разделаться. Мне еще повезло, что Флетчер позвонил. Он мог с тем же успехом появиться у меня в спальне.

Лалло знал, что для Флетчера главное не деньги, а явное неуважение к нему, проволочка с выплатой. Самолюбие Мартина уязвлено. Лалло помнил, как Мартин заплатил в Испании целое состояние за пластическую операцию, а потом убил этого хирурга. Уже после того, как деньги были переведены. Если бы Лалло собирался от кого-то отделаться, он ни за что не стал бы платить будущей жертве. Вполне разумная для делового человека точка зрения.

– Послушайте, Лалло, вам ведь нравится делать бизнес в нашей стране? Не хотите же вы потерять наше расположение? Или вас привлекает перспектива отправиться в Марион или Форт Ливеноуорт на долгие-долгие годы? Мы ведь оба не хотим этого, не правда ли?

– Вы не знаете этого человека. Во Флетчере есть что-то от гадюки. Он может не укусить один раз, другой, но рано или поздно ужалит.

– Когда вы встречаетесь?

– Завтра ночью. В одиннадцать часов на моем причале. Около «Васкеса», он утром встанет на разгрузку.

– Отправляйтесь на встречу. Мы дадим вам сопровождающего, Рамона Чавеса. Вы с ним знакомы.

– Рамона? – Лалло пожал плечами и нахмурился, вспомнив свирепого индейца. – Хороший человек. Но, между нами, в его присутствии мне очень не по себе. – Лалло перекрестился. В прежние времена он брал Рамона телохранителем на деловые встречи. Страх, который внушал индеец его деловым партнерам, благотворно сказывался на бизнесе. Но это было давно. Рамон ушел из синдиката и стал вольной птицей. Подобный зигзаг в карьере мог позволить себе и остаться в живых только человек выдающихся способностей. Рамон не заложил бывших работодателей, потому что у него была большая семья, которую нужно было кормить. Выглядел он действительно устрашающе. Каменное индейское лицо, все изрытое оспой, и мускулы, которым позавидовал бы буйвол.

– Рамон помнит вас, и вы ему нравитесь. Мы попросили его помочь. Он уладит нашу общую проблему. Кроме того, мы посадим на крышу нашего лучшего снайпера.

– Я уверен, что Мартин знает Рамона... Что, если он увидит индейца? – Лалло охватила паника при мысли, что сам он может оказаться на линии огня.

– Это не имеет значения. Флетчер ничего не успеет предпринять. Как только он появится, подведите его к машине, откройте дверцу и отступите назад. Два моих человека не оставят ему ни единого шанса.

Джордж Спайви говорил так небрежно, будто речь шла не о ночной встрече с Мартином Флетчером в безлюдном порту, а о прогулке по площади Джексона среди бела дня. Даже если допустить, что Флетчер отправится к праотцам, Спайви всегда может убрать нежелательного свидетеля. Но что Лалло мог поделать? Ничего.

– Знаете, я не привык к таким...

Человек у машины положил руку Лалло на плечо и сдавил его – сильно, но не больно. Жест-обещание.

– А в качестве награды можете оставить деньги Флетчера себе. Никто, кроме нас, не узнает, что Мартин закончил свой земной путь.

– А полиция? Они услышат выстрелы.

– Не будет никакого шума и никакой полиции. Только постарайтесь отойти в сторону, когда откроете дверцу.

– Si. – Лалло покачал головой. Пули слепы.

– Лалло, Мартин Флетчер просто один из многих. Грошовый чистильщик, которому вышел срок. Ему везло, только и всего. А кроме того... – Спайви похлопал собеседника по щеке, – ...кроме того, он уже старик.

Лалло покачал головой.

– А вы молоды. Никогда нельзя недооценивать тех, кто старше вас. С годами приходит опыт. Этот старик водит за нос ваших людей уже... сколько? Пять лет? Надо было вам послать тогда в джунгли опытных людей. Не мальчишек.

Ответа он не получил. Человек, назвавшийся Джорджем Спайви, исчез.

Лалло никогда не ломал голову над вопросом, откуда Джордж Спайви получил на него компромат. Этот человек профессионал. Наверняка он работает на ЦРУ. Может быть, свободный художник. Для чиновника слишком неофициально держится. Но в любом случае за ним стоит правительство. Сколько еще эти федералы будут заставлять Лалло действовать по их указке? Скорее всего, пока его не убьют. Могут и сами, только им эта возня ни к чему. Шепнут кому надо в синдикате, что Лалло играет на обе стороны, и поминай как звали...

Эстевес вышел из машины и вернулся в дом. О возвращении в постель не могло быть и речи, поэтому, воспользовавшись запасным ключом, Лалло проник в спальню служанки. Ее сладкие объятия помогут скоротать время до утра.

Джордж Спайви сел в свою машину, открыл сотовый телефон и прицепил к микрофону небольшую коробочку – устройство, меняющее голос до неузнаваемости. Потом набрал новоорлеанский номер, принадлежавший ретрансляционной станции. Оттуда сигнал шел к абоненту, местонахождения которого Спайви не знал. Голос человека, ответившего на звонок, походил на ровное монотонное жужжание.

– Центр охраны природы.

– Говорит Терренс, – назвался Джордж Спайви. – Я по поводу выслеживания мартиниканской камышницы. Амазонскому попугаю пора мигрировать на север.

– Ясно, – ответила трубка. – Для вас тоже есть кое-что.

– Слушаю.

– Одноглазый орел покинул гнездо.

– Да, знаю.

– Он больше не фигурирует в списке охраняемых животных. Вылетел за пределы заповедника и, кажется, кружит над фермой.

– Я знаю.

– Если орел пролетает над курятником, он подлежит отстрелу.

– А если мимо?

– Когда орел летает, он всегда представляет угрозу.

– Стало быть, его вычеркнули из «Красной книги»...

– Смотритель готов выдать лицензию.

– На каких условиях?

– Охотник должен быть метким стрелком.

– Орел не фигурирует в контракте. В договоре значилось только выслеживание мартиниканской камышницы.

– Дополнительная работа будет оплачена. Задаток уже переведен на счет охотничьего клуба.

– Идет.

– Счастливой охоты, Терренс.

Джордж Спайви прервал связь и отсоединил коробочку от телефона. Он подумал о Поле Мастерсоне. Какая жалость, что этот человек позволил вовлечь себя в это дело! Но так устроен мир. В нем за все приходится платить. Спайви мысленно отметил, что надо бы связаться с банком в Швейцарии. Убедиться, что все в порядке. Он понимал, что работает в интересах национальной безопасности, но он не штатный агент и пенсия ему не полагается. Он готов работать, но будь он проклят, если снимет Мастерсона даром, угрожает тот национальной безопасности или нет.