Спала всего минут двадцать.
Только-только начала задремывать, как медсестра по имени Андреа явилась проверять мои показатели. Давление, пульс, температура и «у вас что-нибудь болит? Оцените свою боль по десятибалльной шкале»… Богом клянусь, как только отсюда выберусь, никто от меня не услышит ни слова жалобы на постельный режим. Никакого нытья про недосып! Ни одного худого слова о том, что мне снова надо лежать на левом боку! Я и не подозревала, до чего мне раньше было хорошо. Больницы — выше сил человеческих.
Монитор вселяет в меня страх. В темноте не могу отвести от него глаз. Каждый раз, когда зеленая цифра сменяется на меньшую, я холодею от ужаса.
Только что пульс ребенка резко упал. Я услышала, как он замедлился (тук-тук, тук… тук…), и в панике нажала кнопку вызова. Появилась Андреа и терпеливо, как капризному ребенку, объяснила, что она следит за моим монитором со своего поста.
— Показания не очень, но не катастрофические, — заметила она с легким ирландским акцентом. Клятвенно пообещала, если пульс опасно снизится, тут же прибежать и уложить меня так, чтобы ребенок соскользнул с пуповины. Но по-моему, она переоценивает свои возможности. А вдруг в нужный для меня момент ее вызовет мама тройняшек из палаты 027? Невзирая на уговоры Андреа, я на полную катушку врубила звук монитора, чтоб следить за пульсом ребенка, не поворачиваясь лицом к экрану. Я его мама, я должна его уберечь.