Потерянная ведьма

Глава 17

— Ты его уничтожила!? — воскликнул Михаэль, его голос разорвал тишину, словно гром среди ясного неба. В его взгляде пылала неистовая ярость, устремленная на осколки, которые когда-то были чем-то важным и могущественным. Казалось, Михаэль был готов на все, чтобы вернуть утраченное.

— Суд небес, — произнес он, взывая к свидетелям сделки в поисках поддержки, — примите это как доказательство одностороннего отказа от обязательств. Я выполню свою часть за нарушение условий, которые мы обсуждали! Вы не имеете права вмешиваться!

Воздух вокруг нас задрожал, как натянутая струна, готовая в любой момент порваться. Михаэль протянул руку вперед, и в его ладони вспыхнул энергетический огонь, который устремился к нам. Это было не просто бурлящее скопление энергии — это был настоящий ураган хаоса, сверкающий огненными и фиолетовыми всполохами.

Сила его удара была ошеломляющей, словно сама природа восстала против нас. Сполохи энергии раскатывались, раздирая воздух, заставляя его дрожать и трещать. Я почувствовала, как землю под ногами сотрясают вибрации, как будто само пространство вокруг нас начало разламываться.

— Все назад! — крикнула я, пытаясь перекрыть шум воя и грохота. Мы едва успели отскочить в стороны, когда первая волна удара обрушилась на место, где мы только что стояли, возведя стену из искр и огня.

— Это не просто магия, — пробормотал Адриан, его лицо побледнело. — Это что-то гораздо более мощное.

Вулканические разряды, подобные молниям, пронзали пространство, создавая завораживающее, но смертельно опасное зрелище. Это была демонстрация силы — высвобождение чистой, неконтролируемой мощи, способной стереть с лица земли целые города. Я видела, как искажается сама реальность вокруг него: воздух раскалялся, предметы вокруг нас начинали плавиться, а земля под ногами трескалась, словно под напором гигантского давления. Сердце билось в груди, как сумасшедший барабан. Я осознавала, что, уничтожая артефакт, ставлю на карту все, но даже в самых смелых мыслях не могла представить себе такой кошмар.

— Твоя власть закончилась, Михаэль! — мой крик был почти не слышен на фоне бушующего энергетического вихря. Он был похож на крик чайки в урагане, но в нем звучала твердость, непоколебимость.

Я не могла оторвать взгляд от этого ужасающего зрелища. Волосы Михаэля вздымались, будто охваченные пламенем. Его глаза горели адским огнем, раскрывая невероятную мощь его сознания. Вихрь вокруг него усилился, превращаясь в непроницаемый энергетический кокон, искрящийся и угрожающий. Он был одновременно прекрасен и ужасен — словно разрушительное творение природы. Защитный щит из чистой энергии, казалось, мог выдержать любое нападение.

— Я найду другой путь, и ты пожалеешь о содеянном, — прошипел он, его слова прорезали вихрь, словно острое лезвие. На его лице расплылась ехидная усмешка, холодная и безжалостная. Его рука указала на Лизу, или на то, во что она превратилась, став жертвой его манипуляций и пожертвовав своей жизнью ради нас. Существо вздрогнуло и беззащитно прижалось к его ногам. Я почувствовала, как мое сердце сжалось от боли.

— Зачем? Она расплатилась с тобой своей жизнью! — крикнул в ужасе Фабиан, его голос дрожал от подавленных эмоций, а в глазах блестели слезы. Я наблюдала, как он изо всех сил старается справиться с горечью потери.

— Такую жизнь ты хочешь для своих детей? — Михаэль нацелил свой взгляд на Фабиана, словно пытаясь пробить его насквозь. Его слова были как ядовитые иглы, проникающие в самое сердце. Он искусно играл на чувствах Фабиана, используя его любовь к Лизе, чтобы сломить его волю. Это была извращенная форма манипуляции, основанная на страхе и отчаянии. — Мне этого недостаточно. Они нарушили договор, и я намерен исполнить наказание! — Михаэль выплюнул эти слова, как яд.

Фабиан мгновенно трансформировался, приняв боевую стойку. Его лицо, обычно мягкое и задумчивое, теперь было напряжено и решительно. Глубокий вдох, и он начал шептать древние руны, их звучание вибрировало в воздухе, вызывая едва уловимые колебания магии. Белый вихрь, пульсирующий энергией, начал формироваться вокруг него, постепенно расширяясь и закручиваясь все быстрее. В руках появился белый морозный шар. Я поняла, он собирается использовать лед, его стихию, но масштаб предстоящего заклинания меня удивил.

Ледяной ветер, вырвавшийся из вихря, напоминал ураган, бушующий в ограниченном пространстве. Дорожки и прилегающая территория покрылись ледяной коркой. Звуки вихря одновременно завораживали и пугали. Эта комбинация резкого воя ветра, напоминающего отдаленный крик, и сухого треска льда, ломаемого невидимыми силами, создавала уникальную атмосферу. Маленькие льдинки, сталкиваясь друг с другом, звенели, как крошечные колокольчики, формируя эмбиентную симфонию с оттенком первобытного и грозного величия. В центре вихря, на фоне серого неба, кружились сверкающие ледяные кристаллы в хаотичном танце. Они переливались и искрились, отражая и преломляя свет, создавая вокруг себя призрачные радуги и холодное сияние, подобное северному сиянию. Казалось, что сама стихия взбунтовалась, явив миру свою невероятную мощь и красоту.

Фабиан стоял внутри этого ледяного хаоса, его глаза горели решимостью и яростью. Он поднял руку, и вихрь усилился, раскручиваясь с новой мощью. Ледяные кристаллы летели с такой скоростью, что превращались в смертоносные снаряды, готовые разорвать все на своем пути, и обрушились на Михаэля с силой урагана.

Однако Михаэль, закаленный в тысячах магических поединках, не растерялся. Его глаза вспыхнули яростью, и из его ладоней вырвался огненный вихрь, раскаленный добела. Пламя и лед столкнулись в ожесточенной схватке, рождая клубы пара и треск раскаленных кристаллов. Фабиан, не желая уступать, усилил концентрацию. Его глаза задрожали, а губы шептали заклинание все быстрее. В этот момент к нему присоединилась его мать, Кендра. Ее энергетика, более зрелая и глубокая, сплелась с магией сына, создавая мощный дуэт. Они вложили в заклинание всю свою силу, и ледяной вихрь Фабиана, подкрепленный энергией Кендры, стал еще более разрушительным. Кендра, известная своим умением обращаться с земными стихиями, добавила к их совместному заклинанию вихрь из твердых пород. Каменные осколки, смешавшись с ледяными кристаллами, создали смертоносное оружие, направленное против Михаэля. Его огненный вихрь, несмотря на яростное сопротивление, начал трескаться под натиском объединенной силы Фабиана и Кендры.

Михаэль, осознав, что его противники сильнее, чем он предполагал, начал паниковать. Его лицо исказилось гримасой ярости и страха. Он попытался усилить свой вихрь, но тот уже терял стабильность. Отдельные фрагменты ледяно-каменного вихря проникали внутрь его огненного барьера, нанося болезненные удары.

— Вы не победите! — заорал он, его голос эхом разнесся по площади. Но его слова звучали неубедительно. Его уверенность рушилась под натиском превосходящих сил противников.

Внезапно в воздухе ощутимо усилился электрический заряд. Белый вихрь Фабиана вспыхнул еще ярче, озаряя все вокруг холодным светом. Это было не просто усиление магической атаки, это было проявление их непоколебимой решимости, их готовности сражаться до конца.

Я поняла, что должна действовать. Сосредоточившись, я направила свою энергию в общий поток, поддерживая Фабиана и Кендру. Наши силы слились воедино, создавая мощный энергетический щит, который защищал нас от возможных ответных атак.

Михаэль, отступая под натиском объединенных сил, попытался использовать древнее заклинание, способное вызвать землетрясение. Но Кендра, предвидя его действия, создала защитный барьер из земли, который поглотил энергию заклинания.

Окруженный со всех сторон, Михаэль закрыл глаза и с досадой выдохнул. Ледяной вихрь, усиленный электричеством и земной магией, обрушился на него с неистовой силой. В этот момент я заметила, как Адриан, сосредоточенный, начал готовить свое оружие. Его стрелы света, сверкающие как звезды на ночном небе, с невероятной точностью полетели в сторону Михаэля. Эти стрелы, наполненные энергией, стремились пробить защиту противника и окончательно сломить его сопротивление. Я чувствовала, как в воздухе витает напряжение, когда наши вихри, объединяясь, превращались в мощный поток, который закружил врага в жестоких ледяных, огненных и каменистых вихрях. Этот смерч, созданный нашей совместной силой, не оставлял ему ни малейшего шанса на спасение. Стрелы Адриана прорвали щит, и Михаэль закрутился в агонии.

Осознавая, что его положение критическое, он отчаянно пытался вырваться из смерча, который сжимал его в своих объятиях. Он крутился внутри этого хаотичного вихря, но усилия оказались тщетными. Каждый рывок только сильнее усугублял ситуацию, и я могла видеть, как на его лице отражается паника. Вдруг Михаэль закричал:

— Убей ее!

Этот крик был полон ярости и отчаяния, и в нем слышалась не только угроза, но и безысходность.

Я на мгновение замерла, не понимая, к кому была адресована эта команда и кого он хотел уничтожить. Но в тот же миг передо мной развернулась ужасная сцена, словно в замедленной съемке, и я осознала, что речь шла о Лизе.

Она, хотя и была видоизмененным существом, уже потерявшая человеческое обличье, успела вырваться из-под нашей бушующей атаки на Михаэля и стояла неподвижно, с холодным взглядом, наблюдая за происходящим, как будто это было нечто обычное для нее. В этот момент я заметила Раду, вампиршу с ледяным блеском в глазах, которая неспешно приближалась к ней сзади. В ее руках блестел деревянный кол, и она замахнулась, готовясь поразить свою жертву.

Сердце мое забилось быстрее от страха, когда я заметила, что Лиза оказалась в смертельной опасности. Я, не раздумывая, бросилась к ней, готовая сделать все, чтобы защитить ее, кто бы она ни была сейчас. Но в этот момент произошло нечто невероятное. В считанные мгновения, словно из ниоткуда, появился Фабиан. Он встал между Лизой и колом, предназначенным для нее, и подставил свою грудь под смертельный удар. Это было так неожиданно, что у меня перехватило дыхание.

Фабиан понял, что именно он должен стать щитом для той, кого любил. Он быстрее меня осознал, кого хотел убить Михаэль, и, не раздумывая, бросился в бой, опередив меня с невероятной скоростью. Его поступок был одновременно героическим и безрассудным. Он знал, что рискует своей жизнью, но чувство долга и любви к дочке было сильнее страха.

Когда кол, предназначенный для Лизы, пронзил его сердце, время, казалось, остановилось. Я не могла отвести взгляд от этой ужасной сцены. Вокруг нас мир замер в ожидании, словно сам воздух стал тяжелым от напряжения. В глазах Фабиана я увидела решимость и спокойствие, которые противоречили ужасу происходящего. Он принял на себя всю силу удара, сбив с ног вампиршу, которая, казалось, была уверена в своей победе.

Его жертва была не просто актом героизма, это был выбор, который изменил все. Фабиан, которого многие считали слабым и неспособным на великие поступки, показал свою готовность пожертвовать собой ради близких. Я ощутила, как слезы наворачиваются на глаза, когда осознала, что он отдал свою жизнь за ту, кто, возможно, никогда теперь не узнает, каково это — быть любимой папиной дочкой.

Фабиан замертво рухнул на землю, его глаза были полны боли и удивления. И этот взгляд смерти навсегда запечатлелся в моей голове.

Рада, осознав, что натворила, ужаснулась, но было уже слишком поздно. Я почувствовала, как в груди у меня все сжалось от горя и гнева. Мы оказались в ловушке своих эмоций, и каждый из нас осознал, что цена, которую мы заплатили, была слишком высока. Я упала на колени, и крик вырвался из моего горла:

— Нет! Не так… только не так! — Я с ненавистью уставилась на Раду, которая, отступая, выглядела испуганной. Внутри меня разгорелось пламя ярости, и я не могла больше сдерживаться. — Ты ответишь за это, проклятая ведьма! — прокричала я, поднимая руку и сосредотачивая всю свою магическую силу. Я сжала ее горло энергетической хваткой и подняла над землей, она начала задыхаться, ее ноги беспомощно болтались в воздухе, как у пойманной в ловушку птицы. Я ощущала, как моя ненависть наполняет каждую клеточку моего тела, и это придавало мне сил.

Элиот подбежал ко мне и бросив осиновый кол, он грустно кивнул, зная, что ситуация вышла из-под контроля. Я понимала, что сейчас или никогда. И взглянула на кол, и, не прикасаясь к нему, направила его прямо в вампиршу. В тот же миг он пронзил ее сердце, и она рассеялась в воздухе, как тень, растворяющаяся на свету. Это было мгновение триумфа, но радость была недолгой. Мы все осознали, что наши силы ослабли, и Михаэль, воспользовавшись этим моментом, сумел выбраться из ловушки.

Он поднялся на ноги, его глаза горели злобой и жаждой мести. Создав огромный огненный шар, он намеревался запустить его в меня, как смертоносное оружие. Я понимала, что время на исходе, и нужно действовать быстро. Внутри меня разгорелся новый поток магии, и я начала собирать свои силы, готовясь к ответному удару. Я ощутила, как она начинает меняться, становясь более мощной и сосредоточенной. Со всех сторон меня заискрились искры энергии и произнесенное заклинание вызвало защитный барьер. Михаэль, увидев это, явно испугался, но его гордость не позволила ему отступить. Он бросил энергетический огнь в мою сторону с такой силой, что воздух вокруг него зашипел. Я почувствовала, как земля сотрясается под ногами, и, собрав все свои силы, встретила его атаку. Взрыв света и энергии разразился, между нами. В этот момент я осознала, что ни страх, ни горе не смогут меня остановить. Я боролась не только за себя, но и за память о Фабиане и Лизе, за их жертву. Я была готова сделать все, чтобы остановить Михаэля и защитить тех, кого любила.

Однако вдруг, словно разряженная батарейка, я ощутила, как силы покидают меня. Я рухнула на колени, и в этот момент мне показалось, что из меня вытянули всю магию и жизненную энергию, как если бы я была пустой оболочкой. Это было действие Михаэля — его главное оружие, которое он использовал, чтобы подавить меня. Я поняла, что он демонстрирует всю свою мощь, показывая, на что способен. Он уже не раз сражался с теми, кто считал себя сильнее его, и теперь я стала очередной жертвой его силы. Но что это было? Лишение силы или временный эффект, который, возможно, можно было преодолеть?

Когда Михаэль замахнулся, готовясь нанести решающий удар, мир вокруг меня словно замедлился, как будто кто-то нажал на паузу, а затем включил замедленный режим. Я обернулась и увидела, как ко мне бегут Адриан, Альбус, Рыбка и даже Элиот, который, казалось, наконец принял нашу сторону. Я была в ужасе от мысли, что это может стать концом не только для меня, но и для них. Я не могла позволить, чтобы кто-то еще погиб сегодня. Каждый из них стал для меня не просто другом, а частью моей семьи, и мысль о том, что они могут пострадать, разрывала мое сердце на части.

С трудом поднимаясь на ноги, я почувствовала, как каждое движение дается с огромным усилием. Но сдаваться было нельзя. Я бросила гневный взгляд на Михаэля, который, казалось, был поражен тем, что я смогла подняться под действием его мощнейшего заклинания. Из его рук уже вырвалось огненное пламя, стремительно приближающееся ко мне. Оно росло на глазах, превращаясь в огненный смерч, словно поток лавы.

В этот момент я поняла, что не могу просто стоять и ждать своей участи. Раскинув руки, я встала между ним и своими друзьями, готовая встретить смерть лицом к лицу. Я шла вперед, стиснув зубы, зная, что отступать некуда. Внутри меня зажегся огонь решимости, и страх уступил место смелости.

С каждым шагом я ощущала, как меня наполняет сила, о которой раньше не подозревала. Это было больше, чем просто желание выжить — это было желание защитить тех, кто мне дорог. В голове мелькнула мысль: «Я не позволю ему победить».

В памяти возникли образы друзей, родных, детей и то, как мы поддерживали друг друга в самые темные времена. Мы вместе смеялись, плакали, сражались и побеждали. Каждый момент, проведенный с ними, наполнял меня силой и решимостью. Я вспомнила, как мы вместе искали выход из самых безвыходных ситуаций, как поддерживали друг друга, когда казалось, что мир рушится. Эти воспоминания стали моим щитом, моей броней.

Сила, исходящая от этих воспоминаний, окутала меня, словно защитный кокон. Я почувствовала, как исчезает страх, уступая место уверенности. В каждом из нас есть что-то невероятно мощное, и теперь я знала, что это. Это любовь и связь с теми, кто важен. Это вера в то, что даже в самых тяжелых моментах мы можем найти свет.

С этими мыслями я подняла голову и посмотрела прямо на Михаэля. Он видел во мне не ту, кого можно легко сломить, а того, кто готов бороться до конца. В этот момент я поняла, что наша сила — в единстве, и что я не одна в этой битве. Я была готова постоять за все, что мы ценим, и ничто не могло остановить меня.

Я подняла руки, и в ответ на это огненное пламя замедлилось, как будто столкнулось с невидимой преградой. Оно стало меньше и частично рассеялось, словно его кто-то удерживал. Михаэль отпрянул, растерянный и разочарованный. Я стояла, удивленная, и в этот момент поняла, что во мне проснулась сила, о которой я и не догадывалась.

Внезапно передо мной возникло целое войско вампирской элиты, которое, с помощью магической сети, отразило остатки энергетического пламени обратно к Михаэлю, помогая мне. Этот ход стал решающим, возвращая удар врага обратно к нему. Осознав, что его собственное заклинание обернулось против него, он незамедлительно рассеял свою магию. Его лицо исказилось от ярости, а в глазах читалось удивление, когда он увидел, что его новоявленные противники уже готовы к битве.

Их глаза сверкали красным светом, напоминая угли в костре, а лица искажались ненавистью и жаждой мести. В воздухе витала напряженность, и казалось, что сама атмосфера накалилась до предела. Один из них, с глубоким и грозным голосом и длинными седыми волосами, произнес:

— Ты обманул нас, Михаэль. За это ты ответишь! Мы не позволим уничтожить ту, кто приносит свет и жизнь! — Его слова резонировали в воздухе, словно проклятие, готовое сбыться.

— Дарий, ты о чем! — обратился Михаэль к вампиру по имени. — Хотя с кем я разговариваю! Глупцы! Я справлялся и с более серьезными врагами! — крикнул он.

В этот момент с небес разнесся мощный голос:

— Сделка расторгнута, у тебя больше нет права требовать!

— Как так?! — закричал Михаэль, злобно устремив взгляд к небесам. — Они нарушили соглашение! Я имел право! Ведьма уничтожила мой артефакт, значит, должна отдать свою силу. Я выполнил все условия.

— Нет не все! — возразил голос.

— В чем дело? — уже спокойнее спросил Михаэль. — Я освободил фею и ее друзей! Я начал выполнять наказание, считая, что все условия не выполнены. Одна должна умереть, другая отдать силу.

— Отпусти Адриана, — раздался приказ сверху.

— Что? Я его не держу, — ответил Михаэль, его глаза забегали.

Голос с небес стал еще более громоподобным, буквально перекрывая шум ветра, который обрушился на Михаэля:

— Ты пришел к нам с предложением, полагая, что мы принимаем сделки, не зная всей истины? Мы справедливы, потому что владеем информацией, недоступной другим. Именно мы определяем, выполнены ли условия, а не те, кто заключил соглашение.

Михаэль замер, осознав, что его хитрости и манипуляции оказались тщетными. Его перехитрили, и сделала это Лиза, предусмотрительно включив в договор каждого поименно с условием «освободить всех». Это дало небесным судьям возможность, зная истинную суть и историю Адриана, потребовать большего, чем просто снятие оков. В его глазах мелькнула паника, но он быстро попытался восстановить самообладание, надеясь вернуть себе уверенность.

— Это невозможно! — воскликнул он, но в его голосе уже не было прежней уверенности. — И потом я всегда следовал правилам.

— Ты слишком долго играл с судьбой, Михаэль. Теперь пришло время расплаты, — произнес Дарий-главный вампир, его голос звучал так, словно сам воздух вокруг натянулся, как струна. Михаэль, стоя перед вампирской элитой, осознал, что его действия привели к непредсказуемым последствиям. Он думал, что сможет обмануть силы, которые стоят выше него, но забыл, что за каждое действие следует ответная реакция. Его попытки манипулировать судьбой обернулись против него. Вампиры, окружавшие его, были не просто противниками — они были представителями древнего рода, хранителями тайн и законов, которые Михаэль, похоже, не уважал.

Их глаза горели решимостью, отражая свет луны, которая освещала эту мрачную сцену. Они явно не собирались отступать и были готовы к схватке. Напряжение в воздухе было почти осязаемо, как электрический заряд перед бурей. Каждый из вампиров ожидал лишь команды для атаки, и в эту минуту борьба за справедливость казалась лишь началом долгого и кровавого противостояния.

— Мы ждем! — раздался грозный голос с небес.

Михаэль, осознав, что у него нет пути к отступлению, снял с шеи черный кулон, который был неким думаю символом его, связи с чем-то очень ценным, и бросил его в сторону Адриана. Его голос, наполненный грустью и безысходностью, произнес:

— Решай сам, что с этим делать.

В этот миг он ощутил, как все его мечты растворяются, а в душе нарастает безысходность. Вздрогнув, Михаэль метнул гневный взгляд на вампиров, стоявших перед ним, и с яростью воззвал к небесам:

— Уберите этих упырей с моего пути и дайте исполнить наказание!

Его крик звучал как вопль души, разрываемой на части, словно он пытался вырваться из ловушки, которую сам же и создал.

Один из вампиров, с ледяным спокойствием, произнес:

— Ты нарушил сделку, пытаясь убить того, кого нельзя было лишать жизни.

Его слова были пропитаны презрением и уверенностью в своей правоте. Вампир жестом указал на Лизу, которая в полном замешательстве сидела рядом с телом Фабиана, ее глаза выражали страх и непонимание. Постепенно ее облик начал меняться, и я заметила, что ее лицо стало напоминать мою дочь, хотя клыки и бледная кожа все еще оставались. Михаэль, увидев ее состояние, ощутил, как его сердце наполнилось гневом. Он не мог понять, что происходит с девчонкой и почему она постепенно возвращается к жизни.

— Вы про нее? — вскричал он, отчаянно пытаясь найти лазейку в своих доводах. — Она ведь не принесла артефакт!

— Но по договору она его добыла, — ответил Дарий, — не имеет значения, кто отдал. Она его получила. Это важная деталь, которую ты не можешь игнорировать.

— Это мелочи! — махнул рукой Михаэль, его лицо искажалось от гнева. — Признаю, виновен. Но почему я не могу забрать ее силу? Она уничтожила артефакт, который был у нее! — тыча на меня пальцем закричал он.

— Дело в том, — вмешался опять Дарий, — что артефакт тебе передали, а удержал ты его или нет — это твоя проблема.

— Вы согласны с этим?! — возмутился Михаэль, глядя в небо, словно ища поддержку от высших сил.

— Да, — прозвучал хоровой ответ голосов с небес. — Мы тоже умеем манипулировать фактами и решаем, на чьей стороне они сейчас. Прощай, хитрец!

В этот момент Михаэль оскалился, его лицо стало грозным, как у хищника, готового к нападению. Армия вампиров, стоявшая перед ним, внезапно пошла в атаку, их движения были слаженными и быстрыми, как волна, накатывающая на берег. Михаэль свирепо взглянул на всех, затем на свою армию, которая замерла в ужасе, не зная, что делать.

Взмахнув рукой, он растворился в воздухе, словно призрак, оставляя за собой лишь легкий шлейф тьмы. Его уход стал символом не только его поражения, но и уроком для всех, кто осмеливался играть с судьбой и нарушать древние законы. В воздухе витала атмосфера неизбежности, как будто сама судьба готовилась к новому повороту.

— Прости нас, — сказал Дарий, посмотрев мне в глаза и склонив голову. Я поняла, что он был лидером. Его длинные седые волосы, ярко-красные глаза, четкие черты лица и бледная кожа делали его заметным среди остальных. Плюс к этому, черный военный китель с эполетами и металлическими украшениями свидетельствовали о его высоком ранге. У остальных была черная экипировка, больше похожая на униформу спецназовцев, с множеством карманов и креплений для различного снаряжения. Их лица скрывали маски, оставляя видимыми только глаза, полные сосредоточенности и готовности к действию.

— Как только мы узнали все детали, то сразу обратились к небесным судьям за помощью, — добавил другой и продолжил: — Михаэль обманул нас, зная, как мы чтим законы. Он втянул нас в свои грязные интриги, и в итоге мы стали его сообщниками.

— А как вы узнали правду? — спросил Адриан.

— Наш король получил видение, — ответил Дарий. — Мальчик в очках и великий Минор, пожиратель душ, показали ему истину и тайну черного кулона.

— Мой сын? — воскликнула я в удивлении.

В этот момент Адриан вздрогнул. Дарий, глядя на меня с уважением, сказал:

— Я преклоняюсь перед тобой. Он открыл нам глаза и предупредил о том, что грядет. Это очень могущественный ребенок, в нем скрыта невероятная сила.

— И вы расскажете нам эту истину? — спросил Альбус, внимательно изучая Дария.

— Всему свое время, — ответил Дарий, слегка поклонившись почему-то Адриану. — Искренне благодарю тебя.

— Совершенно ничего не понимаю, — пробормотала я в растерянности. — Что вообще происходит?

— Твоя битва еще не закончена, — сказал Дарий, обратившись ко мне, и, развернувшись, ушел со своей армией.

— Будто сказал, но как будто и нет, — задумчиво добавил Альбус. — Вот ведь жучара ушастый.

Я огляделась вокруг. Пока мы беседовали с вампирами, армия Михаэля, видимо, успела скрыться, оставив нас одних на пустой площади. И тут я заметила нечто, что заставило меня вздрогнуть. Лиза, живая, с медными волосами и здоровым цветом лица, горько плакала, склонившись над телом своего отца. Рядом стояла его мать, Кендра, с гордо поднятой головой. Подойдя ближе, я обратилась к Кендре:

— Он был достойным сыном, мужем и сильным воином, и независимо от того, что произошло, между нами, он был и останется лучшим во всем! — сказала я.

— Да, засранец он был, — вспылила Кендра, но тут же лицо ее исказилось от боли. — Прости меня, Агата, я не понимала, что творю, думала о чем-то своем и забыла о том, что действительно важно. Нет ничего страшнее, чем потерять ребенка. Никому такого не пожелаю. Береги Никиту, моего внука.

Лиза посмотрела на меня, затем на всех остальных и сказала:

— Надо… надо поскорее обо всем этом забыть.

— Это все, что ты можешь сказать? — удивилась Кендра.

— Я не знала его как отца, но, судя по тому, что слышала, он для кого-то был хорошим, — грустно ответила она, отводя взгляд.

— Он не заслуживал такой смерти, — прокричала Рыбка. — Спасать неблагодарную дочь…

— Не надо заступаться за моего сына, — грозно произнесла Кендра. — Он был тем, кем был, мы все не без греха. Но, Лиза, — обратилась она к внучке, — в конце своей жизни он думал только о тебе. Узнав об опасности, он пришел в этот мир и переподписал твой договор, взяв все обязательства на себя. По договору он становился слугой Михаэля навечно. Разве это не жертва? И вступить в бой с могущественным магом?

— Я благодарна ему, — сухо заметила она.

— Не суди и не судима будешь! — сказала я с укором и подошла ближе, опустившись на колени рядом с телом Фабиана. Я смотрела на него и не могла поверить, что больше никогда его не увижу.

— Ну, будем считать, что предатель искупил свою вину, — еле слышно сказал Альбус.

— Наконец, он исполнил свой отцовский долг, — вмешался Адриан. — Хотя расплатился за это своей жизнью, вместо того чтобы подарить дочери свою любовь. Странный выбор.

Боль в моем сердце была невыносимой, как будто кто-то вонзил в него острый нож. Я чувствовала, как слезы наворачиваются на глаза, но гордость не позволяла мне их пролить. Мне было все равно на мнения окружающих, на их осуждение и недовольство. Они не понимали, что я была готова пойти на край света ради него — человека, которого я когда-то любила всем своим существом. Я оставила позади родных, друзей и даже собственную мать, став изгоем в их глазах. Этот шаг был осознанным, и я знала, что могу потерять все, что имела. Но любовь, которую я испытывала к Фабиану, была настолько сильной, что ни одно предостережение не могло меня остановить.

Он подарил мне ощущение, которое сложно описать словами — это был трепет в сердце, который заставлял меня забыть обо всем. Каждый взгляд, каждый жест, вера в меня, в нас. Я помню, как мы гуляли под звездами, и мне казалось, что весь мир создан только для нас. Но, к сожалению, время неумолимо шло вперед, и я не смогла сохранить ту любовь, которую так бережно лелеяла. «Прости меня, дорогой, за мою холодность, за тот лед, который ты почти растопил своим теплом, но тебе не хватило немного времени, чтобы окончательно растопить все преграды в моем сердце», — кричала моя душа, разрываясь на части.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, как сильно я его любила. Я взяла его руку и прижалась к ней, словно искала утешение. Он был мне родным, даже несмотря на то, что моя душа уже принадлежала другому. Он навсегда останется в моем сердце как самый лучший друг, тот, кто видел меня такой, какая я есть, и принимал со всеми моими недостатками. Я обняла его, прощаясь, и в этот момент меня охватило странное ощущение. Это было похоже на стук сердца, но одновременно напоминало стук в дверь, словно что-то неведомое хотело вырваться наружу и стучалось ко мне, требуя внимания.

— Нет, так не должно быть, — резко сказала я.

Я сжала свои ладони в мольбе и, как в забытом ритуале, начала шептать заклинания, надеясь, что они сработают. Но, к сожалению, слова, которые я произносила, словно стеклянные пузыри, лопались в воздухе, не в силах достичь своей цели. Каждое новое заклинание обрывалось, и я чувствовала, как отчаяние нарастает в груди. Но я не могла сдаться. Вдохнув глубоко, я вновь сосредоточилась и начала шептать заклинания, вновь пытаясь сплести магию.

Я представляла, как одна золотая нить соединяется с другой, образуя узор, а черные и белые нити переплетаются, создавая нечто уникальное. Каждый стежок, который я пыталась создать, как будто вырывался из моих рук, и я снова и снова пыталась, пока не ощутила, как все мои эмоции — злость, любовь, отчаяние и ненависть — переплетаются в едином потоке силы. Я подняла глаза к небу, и в тот момент мне показалось, что я сплела птицу-феникс, символ возрождения и силы.

Я протянула руки к этому образу, вставая с колен, и закрыла глаза, погружаясь в невероятную магию, которая окутала меня, шепча: «Еще, еще!» В этот момент я почувствовала, как свет наполняет меня, как яркая вспышка солнца, и в этот миг дар всех Потерянных ведьм влился в мою душу. Это было похоже на белогривых коней, состоящих из густого облака, которые влетали в мое сердце, принося с собой невероятную силу.

Каждое соприкосновение с этой магией увеличивало мою мощь, и я почувствовала, как мои глаза начинают моргать, принимая дары. Я была охвачена трепетом от количества силы, которую я ощущала. Но вдруг, как будто сама магия решила сыграть со мной злую шутку, свет погас. Я снова упала на колени и, охваченная чувством вины и усталости, крепко обняла Фабиана. Слова вырвались из моих уст:

— Прости, я сделала все, что смогла.

— Ты спасла того, кто этого не заслуживал, — произнес знакомый голос. Я привстала и посмотрела на Фабиана, который смотрел на меня с такой нежностью и любовью, что мое сердце наполнилось теплом. Я не смогла сдержать эмоций и бросилась к нему в объятия.

— Спасибо, что жив и что у меня снова есть руки, — закричала я от счастья. Внутри меня раздавался крик: «У меня получилось, у меня получилось!»

В этот момент Кендра, полная эмоций, кинулась к своему сыну, а Лиза, немного оторопев, стояла в стороне, слезы текли из ее глаз ручьем. Она уже не была той, кто гордо держал маску непоколебимости. В такие моменты даже самые сильные из нас становятся уязвимыми, и ее сердце разрывалось от чувств. Она тоже бросилась к Фабиану и крепко его обняла, словно боялась потерять его снова.

Я немного отошла от этого эмоционального вихря и подошла к Адриану, который стоял в стороне. Он, казалось, был не в восторге от происходящего и огорошил меня своим вопросом:

— Ну что, спасла недостойного в мире вампиров?

— Что? — не поняла я, но вскоре до меня дошли его слова. Вспомнив, что однажды мне сказал страж: «Здесь ты получишь 50 процентов дара потерянной ведьмы. Остальные 50 — в мире вампиров, спасая того, кто этого не заслуживает», я воскликнула: — Так сказал страж!

— Окончательная часть твоей силы придет тогда, когда ты сможешь проявить истинное милосердие, — объяснил он. — Спасение кого-то, кто, по мнению большинства, не заслуживает спасения, тем самым ты покажешь свою готовность использовать силу во благо, а не для мести или эгоистичных целей.

Эти слова заставили меня задуматься о том, что значит быть сильным. Сила не всегда заключается в способности наносить удары или защищаться. Иногда настоящая сила проявляется в умении прощать, в том, чтобы протянуть руку помощи даже тем, кто, по мнению общества, этого не заслуживает. Я вспомнила, как много раз сама сталкивалась с предвзятостью и недоверием, и как важно было находить в себе это милосердие.

В этот момент я поняла, что моя магия — это не просто силы, которые я получаю. Это ответственность. Я ощутила, как внутри меня зарождается новое понимание — я должна быть не только сильной, но и мудрой. И эта мудрость приходит с опытом, с теми моментами, когда мы выбираем не месть, а прощение.

Удобно устроившись в апартаментах, которые предоставил нам город, мы наслаждались прекрасным ужином и приятной беседой. Я старалась забыть обо всех беспокоящих меня вопросах, хотя бы на часок, чтобы просто насладиться свободой и жизнью. Но время пришло, и я решилась задать их:

— Лиза, расскажи мне, как ты вернулась к жизни. Верней, меня интересует кто тебе дал ее!

Все внезапно обратили на меня внимание, и в комнате повисла тишина. В глубине души я предполагала, что произошло, но я не знала, кто именно из моих друзей подарил ей жизнь.

— Я отдал ей свой дар, — едва слышно признался Элиот.

Все взгляды тут же устремились на него. Лиза тоже была удивлена, кажется, она не знала, почему обрела жизнь вновь. То, что не смогли сделать великие вампиры за столетия, пытаясь спасти свою дочь, укушенную нечистью и навсегда ставшую существом, оказалось возможным благодаря Элиоту?

— В суматохе даже я забыл как-то об этом, — сказал удрученно Адриан.

— Я объясню, — быстро ответил Элиот, неловко себя чувствуя под нашими пристальными взглядами. — Когда мы были в святилище, у каждого была дверь, своя дверь и со своими дарами. Каждый из нас получил то, чего желал больше всего на свете. Так работает эта магия.

— И вот мне интересно, кто что получил там? — спросила Кендра, ехидно глядя на всех. — Я сама там получила кувалдой по лбу и меня выкинули, сказав: «Иди покайся».

— У тебя, бабуля, была просто пустая дверь, ты еще не прозрела для откровения. Жди, может, лет через двадцать откроешь нужную дверцу, — ухмыльнувшись, ответила Лиза Кендре.

— А ты изменилась, — сказала та, игриво улыбаясь и совсем по-доброму. Затем она резко посмотрела на меня.

Все последовали ее примеру. «Ага, значит, начиная с меня, мы по цепочке расскажем о том, что нам дали там», — подумала я, кивая.

— Я получила дополнительные знания, мне показали хоровод ведьм возле костра. Еще дали дар познания истинного предназначения.

— И? Ты же нам расскажешь? — поинтересовался Альбус.

— Не могу, я пока не разобралась сама в том, что увидела, а значит, позже, — ответила я и задумалась. — А ты что, Альбус, там получил?

— Мне дали древнее оружие, которое разрушает самые прочные магические стены. Оно умеет высасывать магию и делиться ею со мной, — довольный собой и горделиво ответил Альбус. — Теперь я черт с самым могущественным топором!

Он вытащил его из-за спины. Это был топор, лезвие которого излучало голубое сияние, словно источая саму магию. Рунные символы витиевато переплетались на его поверхности, образуя узор, который привлекал внимание и вызывал благоговейный страх. Все невольно застыли, завороженные этим чудом. Я ощутила, как вокруг топора воздух дрожал, будто он был живым существом, стремящимся к действию.

— Впечатляет, — призналась я, стараясь скрыть зависть. — Но уверен ли ты, что сможешь его контролировать?

Альбус усмехнулся: — Конечно. У меня есть ключ к его силе, — он указал на небольшой амулет на своей шее. — Этот амулет реагирует на мою волю и помогает управлять мощью топора. Это связь, которую не разорвать.

Затем заговорил Адриан, тихо вздохнув:

— Мне дали ответы на мои вопросы, это все, что я сейчас могу сказать.

— Ты вошел в комнату, где дарят силу, богатство и реликвии, с вопросами? — удивился Альбус. — Глупец.

— Есть вещи, которые ценнее твоего топора, — резко ответил Адриан и отвернулся с недовольством.

— Давайте без слез, — вмешалась Кендра, разряжая атмосферу, затем обратилась к Лизе с интересом: — Лиза, тебе вручили артефакт Жемчужина времени и забрали твою жизнь?

— Именно так, — подтвердила она. — Я знала, что именно мне суждено его получить, и понимала, на что иду.

— Ох, глупая ты, — воскликнула бабушка Кендра. — Могла бы предупредить нас, мы бы помогли…

— …Чем? Вы тоже хотели, чтобы артефакт был найден, но не знали его истинной цены. А я знала.

— Почему ты не сказала об этом хотя бы Агате? — возмутился Фабиан.

— Она бы меня не пустила, — ответила Лиза с грустью в голосе. — Но я понимала, что другого пути нет…

— …Он был, — тихо вставил Фабиан, едва сдерживая слезы. — И я виноват, что его не оказалось тогда.

— Давайте оставим прошлое в прошлом, — предложила Кендра. — У всех нас были ошибки, но теперь мы начинаем новую главу. Кто старое помянет — тому глаз вон… или пинок под зад!

— Согласна с тобой, Кендра, — кивнула я, поддерживая бывшую тещу, и обратилась к Элиоту, вампиру: — А тебе, наверное, святилище подарило жизнь?

— Да, — подтвердил он, продолжая: — Я больше всего хотел изменить свою жизнь, начать с чистого листа, хотя не сразу это осознал. Слова Агаты заставили меня задуматься и понять свое истинное стремление. Когда я перешагнул порог, мои сокровенные желания стали явными. У океана мне явился архангел и предложил новую жизнь, даровав частицу своей плоти.

Все были ошеломлены его рассказом, но он не остановился:

— Уже в святилище я хотел передать этот дар Лизе, но Адриан удержал меня, и я решил, что время еще не настало. Однако в пылу событий я осознал, что нам необходима помощь, и без колебаний решил отдать ей жизнь.

— Отдать то, что было тебе дороже всего? — удивился Адриан.

— Всем безразлично, что со мной, — сказал он. — Я прожил свою жизнь жалко, многие века был чудовищем, вампиром. Я не был достоин такого дара. Лиза заслужила его больше, она перенесла столько боли, приняла сложные решения и взяла артефакт, выбирая между друзьями и собственной жизнью. Я бы не смог сделать такой выбор.

— Но ты смог! — возмущенно ответила я. — Ты отдал ей жизнь.

— Это другое, — пробормотал Элиот.

— Это поступок истинного человека с сердцем, — резко сказала я, прикоснувшись к его груди. — Оно бьется! — я не могла поверить своим словам.

— Условие было таково, — пояснил Адриан. — Ты обретешь жизнь, если сможешь пожертвовать ею ради другого, и тогда твое сердце забьется вновь.

— Об этом не упоминают, чтобы дар не достался тому, кто его не заслуживает, — отозвалась потрясенная Лиза.

На глазах у всех Элиот начал розоветь, его тело ожило, а в глазах зажглась искра жизни.

— Это чудо, которого мы были достойны, — сказала я. — Теперь, Элиот, живи свою новую жизнь достойно. И настала пора вернуться к важному вопросу.

Все посмотрели на меня с тревогой.

— Нам нужно найти Михаэля и положить конец этому злу!