Практик

Глава 22

— Спасибо за амулет, — получить офицерский вариант защитного амулета я даже не думал. Более того, не представлял, что такие есть у кладовщика и доступны. — А какие-то отличительные особенности у него есть?

— Для студента? Не много. Сильнее щит, более качественный накопитель. Ничего такого, что бы все переходили на него массово. Вам, лицеистам, ну кроме тебя, — ухмыляется, — обычных армейских за глаза. Тут просто переговорник интегрирован. Но он для ограниченного пула задач. То есть локальный. Охотникам важен, но и только. А так, просто более сильные варианты уже знакомого.

— Понятно, — киваю. — Еще раз спасибо. Сколько я за него должен?

— Знаешь, давай все те же пять золотых возьму. Не буду тебя пугать — вижу, не по своей вине амулеты теряешь. Так что отдам как обычный ученический.

— Хорошо. Чек возьмете?

— Да потом отдашь, как выйдешь. — Моисеич скомкано прощается. — Я вообще-то не к тебе. Я к Савве шел, а тут Сабурова. Так что заодно и к тебе завернул. Давай, выздоравливай.

Кладовщик опять прощается и уходит.

Ага, ага. Я так и поверил. Вот точно не после того, как печать лицея внутри меня, выдает в сторону кладовщика пару сигналов. Я даже удивиться не успеваю — только понаблюдать. Причем сигналы с помощью магии, близкой по цвету к магии менталистов. Но точно не она.

А кладовщик, как получает эти пару сигналов, сразу же становится намного спокойнее. А ведь беспокоился, пока сюда шел, я точно знаю. Фон не врет.

Морщусь про себя. То, что у печати лицея есть куча функций, про которые не рассказывают при ее активации — это понятно. А вот то, что она сохраняет свою автономию даже на том скудном пайке, на который я ее в свое время посадил — неожиданно. Да и я не помню, что бы я замечал какие-либо обмены информацией с этой печати с кем бы то ни было.

Но если это что-то регулярное — то кладовщик отличное прикрытие. Все минимум же раз в полгода бывают у Моисеича на складе. Может там как раз и происходит обмен информацией? Интересная мысль на понаблюдать. Что ж, в общем-то и не ожидал, что кладовщик в лицее это просто кладовщик. Вот только теперь мне становится дико интересно, чьи интересы он представляет. Точно не тайной службы — за это тут вроде Кленов отвечал. Тот, что за мной приезжал в городок. Хотя, может он не один? Но тут не угадать пока.

Но, информацию специфическую он мне добывал. С печатью лицея, по идее, государственной, взаимодействовать может, доступ к довольно стратегическому ресурсу — имеет, при этом в городе, например, амулеты подобные армейским довольно редки. А ведь Моисеич был в свое время охотником.

Ладно, загадка пусть пока повисит неразгаданной. Ни к чему мне сейчас. Нет принципиальной разницы, кто еще смотрит за магами в имперском лицее. Я же это и так понимаю, а сколько служб — две или пять, например, принципиально ничего не меняет.

Смотрю на амулет. Функция переговорника значит? Ну пусть. Думаю, в параллель тут и прослушку можно организовать. Ладно, пока без разницы, а потом Кошкина спрошу, он у Рыжей точно узнать сможет что к чему.

Кладовщик действительно отправляется к Савве, так что к своей легенде мужик относится с уважением.

Хмыкаю про себя. Что ж, начну привыкать с малого. В ближайшие пару лет меня очень не захотят выпускать из поля зрения, это понятно. Но тут мы играем на разных уровнях, и критерии у меня и у системы не совпадают. Так что интересно. Ладно. Отпускаю лишние мысли.

Скорее всего, визиты закончены. Все, кто хотел, у меня побывали, кажется. Можно и собой, наконец заняться. Немного отпускаю контроль за своим пси.

Спокойно, уже телекинезом, забираю пару глотков сока из посудины Моисеевича. Цепляю перекус с тумбочки. Вообще, использование поля для повседневного, неожиданно задевает струны памяти. Я словно на мгновения становлюсь тем собой, которого уже не существует.

Вытягиваю из вещей кристалл Гвардейца и беру его напрямую в руку.

— Чжоу! Проход, сейчас! — передаю в так-сети.

Сокомандник мгновенно превращает заранее заминированный проход в груду камней. К сожалению, на автомате это оставлять нельзя. Долбанные Гвардейцы всегда меняют характеристики пространства под себя, и чтобы все работало как часы, нужен оператор рядом — стабилизировать. Чжоу прекрасно справляется. Пластит работает, а взрыв можно и под щитом пересидеть.

— Ну что, этого разбираем на скорость? — сообщение висит в так-сети. Ускорение активировано сейчас у всех.

— Кабан, второй на подходе. На этого у нас не более двух минут реального времени. — Меркатор напряженно, но в то же время спокойно реагирует на зашедшую в зал тушу гиганта.

— Ой, можно подумать! Ты в своем репертуаре — мы все погибнем, какой ужасный ксенос! — Лиса смеется в том же голосовом чате. Для нее этот выход с нами далеко не первый, и ко всем нам она ключики подобрать успевает. — Только на моей памяти у нас это восьмое Гнездо, а ты с Кабаном дольше всех. Пари! Чей последний удар, тот забирает себе кристалл на стильную татушку.

— Принимаю, — не прерываю флуд в чате. Групповое ускорение еще пару внутренних минут висит, а так-ком уже все равно раскрасил вектора атаки.

Ксенос разражается волной по пространству.

— Черт! Начинаем. Нас срисовали. — С легким оттенком досады сбрасываю счетчик на пять секунд. Лиса права, одиночный Гвардеец давно уже нам не противник. А материал для тату мне пригодится. — Отсчет. Четыре, три…

Открываю глаза. Вот что мне казалось важным весь путь. Этот момент пока не критичен — и так точек внимание на контроль достаточно. Сейчас вообще только две трети постоянно использую — пока не хватает техник.

Глубоко вздыхаю и начинаю перекачивать пси целого Гвардейца в свой кристалл Памяти. Недостаточно, чтобы снять следующий слой, но что бы приблизиться к этому — вполне. Главное кристалл ксеноса не до конца обнулить — пыль должна быть активная.

Почти треть внимания оставляю на вытягивание и прокачку пси. В параллель достраиваю контур, и даю нормально замкнуться второму уровню печати. Сегодня мне все это понадобится.

Вздыхаю. Рановато немного, но в свете общения с такими монстрами, как Император, может быть уже и нет. Да и кристалл Гвардейца пока что у меня единственный — для нанесения только эти и радужные подходят. Остальные очень ограниченно.

Тату, пожалуй, здесь не оценят — как-то не вижу никого, кто бы щеголял с нательными рисунками, но если незаметно, то, думаю, вообще страшного нет ничего.

О самом процессе даже не волнуюсь. Все же в свое время татуажа я себе нанес столько, что сейчас смогу это сделать с закрытыми глазами. Хотя собственно с закрытыми-то я его и сделаю. А вот щеголять рисунками точно не буду. Даже тогда я жалел, помню, что пожертвовал временем, в обмен на эффективность. Ведь мог же сделать их невидимыми. Но сначала не знал как, а потом уже и не стал. А ведь разница во времени нанесения всего полтора раза. Ничего. Сейчас времени достаточно.

Создаю псионикой систему из нескольких глифов «скрыта». Если мой стандартный глиф пройти смог только Император, то каскад, да еще с дополнениями, не пройдет и он. Разум нужно защитить.

Тщательно выписываю каждый контур каскада. Ловушки, условия отключения графемы, все важно. Медленно, зато помня каждый штрих наизусть, пишу длинную ленту символов. Причем большая их часть будет наноситься слоями. И это учитываю тоже.

Из интересного — не нужно придумывать защиту, подбирать универсальные образы или что-то такое. Тут вообще нет, на удивление, работы с разумом. Всю защиту будет придумывать сам себе вторженец. В ленте пишу только глифы принципов. Где вторженцу будет обеспечена головная боль, где быстрая тошнота, а где он может и сколлапсировать. Все это нужно прописать. Но без конкретики. Конкретику всегда обойти можно. А вот если каждый раз защита будет на шаг впереди атаки просто из-за того, что разумный всегда сам знает свои недостатки, то и обойти сложнее. Тоже возможно, но обычно удавалось такое только ограниченно разумным. Но там другие погремушки уже.

Тату графемы размещать буду под волосяным покровом головы. Стильная татушка, по выражению Лисы, здесь будет абсолютно незаметна. А вот разум она закроет намного лучше одиночного, даже пусть и сложного глифа. В этом и цель. Это умение на бессознательный уровень переносится намного дольше, чем почти все другие глифы. А мне ждать лет десять, пока «скрыт» станет умением, а не техникой, похоже уже и некогда.

Хотя от этой идеи я и потом не откажусь. Все же лучше иметь навыки, чем какие угодно костыли. А татушка это все же костыль, это я понимаю довольно четко.

Пси качаю долго. Может даже полночи. Но в какой-то момент кристалл Гвардейца держит совсем немного нейтральной пси. Этот момент очень заметен.

Вытягиваю пси, заменяя ее своей. Не позволяя даже на мгновение полностью забрать пси из кристалла. Он сейчас невероятно хрупкий, так что даже держу его только телекинезом.

Все. Заменяю. Чувствую кристалл до последней черточки глифа. Усилие, и он лопается в облако невесомой пыли.

Да, приходится ему помочь, но взвесь остается пси-активной, иначе я не смогу совершить задуманного.

Полностью концентрируюсь на нанесении рисунка графемы. Снаружи не оставляю ничего. Все внимание в работу. Ничего страшного, рядом нет опасности.

Пыль вбивается мной в рисунок глубоко под кожу. Не повреждает нервные окончания, да и вообще, воспринимается организмом как свое продолжение, за счет своей пси в пыли. Работа тщательная, муторная, и довольно сложная, но, с определенного уровня контроля, вполне посильная.

Заканчиваю со всеми слоями рисунка ближе к утру. Не тороплюсь.

Активация каскада «скрыта» проходит буднично. Даже немного привычно, что ли. Быстро прохожусь по уровням каскада. Включая их один за одним, в том числе и последний, внешний.

Поднимаюсь с кровати.

Тапочки, и иду проверять, что у меня получается. Как раз у целителей пересменка.

— Савва, да ты достал меня уже с этим полутрупом. — Целители обсуждают что-то свое, и я получаю прекрасную возможность проверить максимальную активацию графемы. Пси течет рекой, но все равно, даже на максимальном уровне, объем прокачиваемого пси сравним с активацией одиночного глифа.

— Слушай, Васильев. Ко мне уже подходили в городе. Намекали отключить пару амулетов. Думаю и к тебе подходили. — Савва серьезно выговаривает сменщику. — Не вздумай.

— Ну ты что, Савва! Я бы не стал!

Целители пьют чай печеньем. И меня не замечают, хотя я подсаживаюсь прямо к их столу.

Беру печенье, наливаю себе чай тоже. Сижу, слушаю.

— Стал бы, Васильев, стал бы. — Савва качает головой. — Я прекрасно тебя знаю. Не трогай этого препода. Отдадим в центр, пусть у них голова болит. Это не легкие деньги, Васильев. Это залет. И трясти будут нас всех.

Перекрываю прямой взгляд Васильеву ладонью. Тот тут же выглядывает из-за моей руки. Словно даже не замечая этого своего движения.

— Савва, да я не в жизнь!

— Короче, Васильев, я тебя предупредил. Это не недостача постоянная накопителей, это серьезнее. Придут черномундирники, уедешь далеко. Вот подписывай.

— Что это?

— Это дополнительный осмотр пациента. Жив, дышит, без сознания. Мы только что у него были.

Васильев забирает бумагу и читает.

Мне же тут делать больше нечего. Отставляю чашку у двери и выхожу в коридор. «Скрыт» действует отлично. Ошибок я не допустил. Но я и был уверен в своей работе.

— Савва, да ты тоже замотал уже чашки по всей ординаторской оставлять! Не в первый раз уже!

Пу-пу-пу. Извини, Савва. Так получилось. — улыбаюсь про себя. Возвращаюсь в палату.

Испытание успешное. Менталисты, говорите, угу. Наконец, впервые за полгода почти, я могу глубоко вздохнуть, и отпустить этот страх совсем. Без вариантов теперь даже в бессознательном состоянии. Первый, самый важный шаг к своей свободе, я сделал.