Правила эксплуатации, или Как вернуться домой

Глава 13. Волозар

— Нет, уже действительно не смешно… — мрачно вздохнул я, раздраженно прикрыв глаза. Почему каждый раз, когда я пытаюсь поцеловать эту девчонку, вечно кто-то мешается? Это проклятье какое или пресловутый закон подлости?

— Мама? Па… В смысле, Владыка? — дрогнувшим и испуганным голосом вопросила Дарина, переводя взгляд с Нималлара на Людмилу, которые стояли в раскрытых дверях из комнаты. — Девочки? — с еще большим изумлением подняла Дарина брови, увидев за спинами своих родителей новоиспеченных подруг, которые нервно топтались, подпрыгивали и вытягивали шеи, чтобы лучше рассмотреть происходящее в комнате. — Ладно вы, но… А вы-то, тут что делаете? — обратилась она к Оракулу, Тимаралу и Тимирше с возмущением и непониманием, садясь в постели, показывая всем, что полностью одета под покрывалом.

Что, впрочем, уже ничего не изменит.

И я пока не знаю, как к данной вести относиться. Меня обыграли: тонко, подло, но талантливо. Впрочем, можно было бы ожидать чего-то иного от Владыки?

— Ох, Даринушка, — потерянным голосом всхлипнула Людмила, которая прекрасно понимала, что дальше будет. Это понимали все, кроме Дарины. Пока что. Но скоро пройдет и это, если учитывать совершенно довольный блеск в глазах Владыки, который даже не пытался казаться удивленным.

— Вообще-то, мы пришли проверить как ты, все ли с тобой в порядке, как Волозар заботится о тебе после похищения, — заметила Ядвига.

— А вы откуда знаете? — нахмурилась Дарина.

Те выразительно покосились на Владыку.

— Я решил, что дружеская компания поможет тебе поскорее справиться с пережитым, — улыбнулся Нималлар, мельком скосив на меня взгляд, пока я садился на месте, мрачно взирая на процессию в дверях.

— Ора тоже вместо дружеской группы поддержки? — начиная ощущать странную веселость, сыронизировал я, спросив у Владыки.

— Тварин сын, — ехидно поздоровалась троллиха.

— Твирилла, — машинально поправил я, даже не взглянув на нее и сосредоточившись исключительно на зачинщике.

— Вы что тут все забыли? — возмущенно напомнила о главном вопросе Дарина, переводя взгляд на не званных гостей.

— Хотели убедиться, что с тобой все хорошо, и невольно стали свидетелями недопустимых отношений, — пояснил Нималлар с готовностью, словно не замечая негодующих взглядов Тимарала и собственной супруги. Ну и моего. Напротив, Владыка словно получал удовольствие от того, что его манипуляцию смогли оценить по достоинству. Доказать — едва ли, но разве в этом смысл?

— Ась? — опешила Дарина, посмотрев на меня, словно искала поддержки. — Это какие отношения и почему недопустимые? Вы про поцелуй?

— Которому все здесь присутствующие стали свидетелями, верно? — кивнув, подтвердил коварный правитель, что вынудило Тимарала и Людмилу скрежетать зубами. Тимирша, с поникшими плечами нехотя кивнула, подружки Дарины подтвердили куда более энергично, не отрываясь от живого обсуждения произошедшего, и только Оракул постаралась сохранить церемониальное выражение лица и величественно кивнула.

— Сие было, — вздохнула она.

— Да что такого-то? — все еще недоумевала Дарина. — Ну, поцеловались, и что в этом такого?

— Лежа в одной постели, — заметил Владыка.

— Так одетые и даже не под одним покрывалом, — препиралась упрямица, не желая осознавать, что за нее уже все решили. И не только за нее.

— А щиколотка голая, — указала Оракул пальцем с бородавками на обнаженную пятку молодой ведьмы. В который раз убеждаюсь, что слепота Оракула может быть надуманной. Уж больно зоркая! — Стыдоба!

— Вы к чему все клоните? — сдалась Дарина, подозрительно прищурившись.

Нималлар выразительно молчал, давая возможность рассказать о произошедшем кому-нибудь другому. Послав на супруга последний испепеляющий взгляд, эту задачу возложила на себя Людмила и вышла вперед, чтобы сесть рядом с дочерью и взять ее за руку.

— Даринушка, — вздохнула Людмила, взяв руку дочери в свои ладони. — Для девушки твоего положения, как дочери Владыки, непозволительно иметь близость с мужчиной.

— Да это всего лишь поцелуй! — начиная осознавать, испуганно округлила она глаза. — Мама, мы скотину много лет держали! Все о недопустимой близости я узнала еще в детстве! Тебе ли ни знать, что дети вовсе не от поцелуев рождаются! Так о какой недопустимой близости идет речь?

— Не имеет значения. Ты — дочь Владыки. Пусть пока еще только неофициальная. Но в будущем, это может сильно сказаться на нашей семье и лечь позором на имя Нималлара.

— И что же теперь это означает? — настороженно спросила девушка. Помедлив, Людмила с сожалением ответила:

— Чтобы избежать скандала есть только один способ: свадьба.

— Что?! — округлила Дарина глаза. — Я должна выйти замуж из-за поцелуя? Что за глупости?

— Во Мраке — это правило. Твое происхождение обязывает, — с сожалением ответила Людмила.

— Причем тут происхождение? Я — не демонесса. Я — не житель Мрака. Да я живая! Меня через несколько дней выбросит обратно в верхний мир!

— Да, поэтому следует поторопиться, — словно опомнилась Ора, широко улыбнувшись и оскалив пожелтевшие клыки. — Девочки, задачу поняли? — обернулась карга на «подружек невесты» в лице Ядвиги, Мартиши и Эприллы.

— Принято! — с выправкой и слаженностью солдат кивнули они и умчались организовывать свадьбу.

— Мы, наверное, тоже пойдем. Дарина, мы рады, что ты в порядке. Насмотрелись достаточно, — ворчливо подал голос Тимарал, а затем, обхватив сестру за поникшие плечи, вывел ее из комнаты.

— Все с ума посходили! — схватилась Дарина за голову. — Володь, хоть ты что-нибудь скажи! — потребовала она, посмотрев на меня с таким видом, словно от одного моего слова все могло разрешиться.

Увы.

— Владыка, мы можем поговорить наедине? — из последних сил сдерживая рычание и брань, обратился я к Нималлару, который, тая в уголках губ коварную улыбку, величаво кивнул и покинул со мной комнату, в которой осталась растерянная Дарина, расстроенная Людмила и воодушевленная предстоящим поводом для пьянки троллиха.

Мы с Владыкой вошли в мою спальню, где я обернулся к демону, спрятав кулаки в карманах и боясь сорваться:

— Нималлар, вы зашли слишком далеко в своих играх, — прохрипел я, посмотрев на правителя, которого знал очень давно.

— Серьезно? А я думал, что подобные слова более уместны в моем исполнении, учитывая, что это ты целовал мою дочь, без малейшего права на подобное, — сверкнул он циничной усмешкой.

— Прекратите, — поморщился я и недовольно сощурился. — Вы изначально все спланировали: званный обед и сватовство с Тимаралом, похищение, гроза, которая в это время года явление из ряда вон. Зато вы у нас в хороших отношениях с духами погоды. Ну и под конец, так удачно приглашенные вами гости в спальню дочери, которые моментально стали необходимыми свидетелями.

— И похищение на меня приписываешь? — без особого негодования, скорее со скучающим интересом, уточнил Нималлар, вальяжно садясь в кресло.

— Учитывая, что похищение произошло из хорошо охраняемого дворца, она была спрятана на Пустошах, которые подконтрольны опять же, вам, да еще и с амулетом из сокровищницы. Вашим. Дарине не причинили вреда, а после ее спасения вы запретили мне заниматься поисками похитителя, — поделился я своими наблюдениями. — Слишком много совпадений, не находите?

— У тебя есть хоть какие-то доказательства, кроме твоих обид, из-за которых ты видишь то, чего нет? — выразительно поднял он бровь и потер пальцами подбородок. — Считаешь, я сам спланировал похищение дочери? С чего бы?

— Вы хотите, чтобы она влюбилась. Воспылать чувствами к своему спасителю — отличный повод остаться во Мраке. А устроить грозу, которую так боится Дарина, как лишняя возможность заставить ее бояться и искать защиты в моих руках…

— Не помню, чтобы я заставлял тебя отправляться на ее поиски, а после и лезть в Пустоши, — невозмутимо пожал Нималлар плечами, перебив мою тираду. — Тебе напомнить, Волозар, что я предлагал альтернативу: Тимарал. Тот самый вариант, который ты едва не отравил на обеде. Тот самый, которому ты не дал и шанса самому спасти Дарину на Пустошах. Именно он предлагал немного подождать и найти второй амулет от чар Морфа, который хранится в его доме. Ты не желал ждать и решил рискнуть собственной психикой, ради того, чтобы Дарина… как ты сказал? «Прониклась чувствами к спасителю»? Учитывая твои подозрения на мой счет, должен был понимать, что ей ничего не грозит. Но торопился. Почему бы?

— Это не так… — прорычал я, сильнее сжимая кулаки. Потому что я действительно в тот момент руководствовался другим. Тем, что было куда страшнее иллюзий, навеянных Морфом.

— Разве? — склонил правитель голову к плечу. — В таком случае я не вижу причин, чтобы тебе так рисковать. Только если… ты испугался за нее, — широко улыбнулся Нималлар. — И с этой грозой. Если бы все было так, как ты говоришь, и именно она искала твоей защиты, то логичнее было застать вас в твоей спальне, а не в ее. Но это ты пришел к Дарине и оберегал ее сон, зная, что она боится грозы, — говорил Владыка, пока я сильнее сжимал челюсти, потому что опровергнуть не мог. Хотел бы… но не мог. — Ты переживаешь за нее. Она не безразлична тебе, хотя ты не хочешь признаваться в этом. А этим поцелуем еще и поставил нас всех в безвыходную ситуацию, — развел он руками с лукавой усмешкой на лице.

— К чему вы ведете? — прорычал я, задав прямой вопрос.

— Я хочу, чтобы ты, наконец, честно признался хотя бы себе, в том, что влюблен. В живую человечку, которая, по счастливому стечению обстоятельств, оказалась моей дочерью. Знаю, однажды ты обжегся на этом чувстве. Но, эмоции и чувства не подвластны нам. Будь иначе, моя судьба сложилась бы иначе. Поверь, я знаю, какого это любить человека, мне знакомы твои чувства.

— Вы просто желаете, чтобы она осталась во Мраке, — негромко выдохнул я.

— Одно другому не мешает. К тому же, во Мраке с родными и замужем за любимым — разве такая плохая судьба для моей дочери?

Я раздраженно усмехнулся, запустив пятерню в волосы, и лишь сейчас понял, что все еще нахожусь в человечьем обличье. Впрочем, оно и к лучшему, учитывая, что я сейчас на таких нервах, то от размахиваний хвостом рисковал бы взлететь. А все потому, что Владыка вновь меня обыграл. Вовсе не Дарине он пытался что-то доказать, а мне.

И, ведь, доказал…

— Вы просчитались. Даже если я соглашусь, что неравнодушен к Дарине, это ничего не меняет. Она по-прежнему хочет домой. Ее привязанность ко мне не настолько большая, чтобы остаться во Мраке, а то и вовсе — выйти замуж.

— Я бы не был так категоричен, — заметил он и достал из кармана артефакт, который помогал видеть сквозь пространство. И в окошечке, размером с ладонь, я видел комнату Дарины, ее саму, Людмилу и Оракула, которая единственная сохраняла веселое расположение духа.

— Я не выйду замуж! — категорично рявкнула Дарина, обращаясь к матери. — Это — дикость какая-то!

— Милая, мне очень жаль, — заверила Людмила, пытаясь успокоить дочь.

— Эх, жаль, пышной свадьбы организовать не сможем, — в свою очередь сетовала Ора, вопреки царившему в комнате бедламу. — Ну, ничего, исключим твое исчезновение в верхний мир, и потом уже гульнём, — добавила троллиха, мечтательно прищурив белесые глаза. — У меня новый рецепт браги. На местных поганках. Пробирает до дрожи! Хороша вещь…

— Чего? Я что, не смогу вернуться в верхний мир? — округлила Дарина глаза, находясь на грани истерики.

— Конечно — нет! — загоготала Ора. — Если ты, девонька, выйдешь замуж по законам Мрака, да за демона — путь в верхний мир тебе будет закрыт. Как маманьке твоей. Хотя, та к нам уже бездыханной попала, так что ситуация чутка иная…

— Но я же — живая! — попыталась девчонка возмутиться.

— А это уже дело — второстепенное, — отмахнулась Ора. — Тут больше твоя чистота души роль играет. Но когда свяжешь жизнь с жителем Мрака, станешь — серой. Как маманька твоя, — повторила троллиха.

Дарина перевела молящий взгляд на мать, но та лишь тяжко вздохнула и добавила:

— Мне жаль.

— Неужели ничего нельзя сделать? — задрожал подбородок у девушки, что отдалось в моей груди неприятным уколом.

— Ну, учитывая количество свидетелей непотребства — выйти замуж придется, — безжалостно развела троллиха мясистыми руками с поломанными когтями. — Однако…

— Что?! — загорелась надеждой девушка.

— Бывают исключения из правил. Допустим, если Тварин сын принудил тебя к греху…

— «Твирилла»! Да мы только поцеловались! — едва не завизжала молоденькая недоведьма.

— Аль шибко нелюб тебе… — как ни в чем не бывало, продолжила Ора. — Вот тогда, в частном порядке, мы сможем избежать замужества. Но придется проводить суд, где ты должна доказать, что он тебя снасильничал…

— Ничего подобного! Володька — не такой! — даже в подобной ситуации, заступилась за меня Дарина, отчего ощутил, как дрогнули уголки моих губ.

— Тогда, что противен тебе, — покорно согласилась Ора. — Готова четно признаться перед другими, что не любишь его? Это должен будет подтвердить индикатор в моей зале, правду ли говоришь. Ну, так что?

— Что? — запнувшись, побледнела она, потерянно посмотрев на мать, которая радостно улыбнулась.

— Это наш шанс, Даринушка. Это же так замечательно! Достаточно просто сказать, что ты его не любишь, и ты свободна! — обхватила Людмила дочь за плечи, но на лице Дарины не было никаких красок, пока она стыдливо опускала взгляд, под недоуменным взглядом матери и довольной усмешкой Оры.

— Ничего не выйдет, матушка… — едва слышно выдохнула Дарина.

— Почему? — насторожилась Людмила в небольшом окошечке магического изображения, пока мое сердце билось как сумасшедшее, а после замерло и пропустило удар.

— Потому что я люблю его… — дрожащим голосом, призналась девушка, а после горько заплакала, пряча лицо в своих ладонях.

На этом изображение померкло, а улыбающийся Нималлар спрятал артефакт в карман и посмотрел на меня.

Разрываясь между желаниями и чувствами, я и сам ощущал себя совершенно потерянным и сбитым с толку. Хотелось и смеяться, и кричать от раздирающей радости, гордости и облегчения, что я полюбил, и полюбил взаимно. С другой стороны перед мысленным взором еще стоял образ рыдающей от этой любви девушки.

— На самом деле, я узнал, что она тебя любит, еще в первый день ее появления во Мраке, — признался Нималлар. — Ее считал индикатор, и Оракул передала это знание мне. Как и то, что в тебе она увидела те же чувства. Не просто так она попросила тебя пройти проверку касанием, — хмыкнул Нималлар, пока я осознавал, что меня обвел вокруг пальца не только правитель, но и старая коварная и страшная, как смерть, старуха! — Вы оба противились этой влюбленности, потому я решил вам помочь и подтолкнуть к правильному решению.

Я молчал, все еще вспоминая ее голос, полный тоски по любимым, которые остались в верхнем мире. Вспоминал слова о том, что она не готова и не хочет жить во Мраке по законам и правилам, которые ей непонятны. Я не хотел сломать ее. Боялся, что со временем пока еще пугливое и молодое чувство влюбленности, под гнетом принуждения перерастет в безразличие, а то и вовсе — ненависть.

— Ее душа и без того теперь привязана к Мраку, — произнес я. — Эта свадьба ни к чему. Она может отправиться домой, а когда придет время, ее душа устремиться сюда. Так же, как когда-то было с Людмилой.

— Я догадываюсь, о чем ты думаешь, — подметил Нималлар, вырывая меня из моих дум. — Но мы сделаем это из заботы о ней. В верхнем мире слишком опасно для такой светлой и необученной ведьмы, как она… Если ее поймает чернокнижник, то отправляться во Мрак будет попросту нечему. Ее душу иссушат. А защитить ее будет некому. Я не могу пойти на такой риск, — покачал он головой, а затем поднялся на ноги, отчего из-за моего обличия, мне приходилось задирать голову, чтобы посмотреть в лицо правителя. Но даже это не заставило меня принять демонический облик.

Сейчас передо мной стоял Владыка. Не Нималлар, ни, тем более, Маля. Владыка — суровый, холодный и порой жестокий.

— Сегодня ты невольно сделал мне подарок, Волозар. Этим поцелуем ты не только заставил мою дочь честно признаться в своих чувствах, но и подарил мне повод навсегда привязать Дарину к Мраку. Ты скомпрометировал мою дочь. Хочешь ты того или нет, но она выйдет замуж. Ее душа уже привязана к Мраку, потому претендент на руку Дарины не столь важен. Только тебе решать, кто встанет с ней перед алтарем: ты, или Тимарал.

— Отдадите дочь за нелюбимого? — не поверил я. — А как же суд? Она просто откажется из-за нелюбви к нему.

— Это правило работает только по отношению к тем, с кем была скомпрометирована женщина. С Тимаралом будет обычный династический брак по договору родителей. Противиться Дарина не сможет. Но все может быть иначе. Если твоя гордость позволит тебе видеть любимую женщину замужем за другим — так тому и быть. Мне важна сама церемония. Развести их никогда не поздно. Разумеется, если оба будут согласны на развод. Но, если Тимарал заартачиться, я ничего сделать не смогу, и придется ждать положенный год, который отводится на то, чтобы Дарина передумала разводиться. А в этот год, как знать, глядишь, стерпится-слюбится. Особенно, когда я расскажу ей, что у тебя был выбор, и ты выбрал отдать ее замуж за другого, — добавил он с жесткой усмешкой.