Право Вызова

Глава 12 Про керхер

Отец Максосий забрался за руль. Не сел, а именно что забрался. Его внушительное пузо упиралось в руль, а ножки еле-еле доставали до педалей. Ремень безопасности святому отцу вообще был недоступен, он на нём тупо не застёгивался.

А ещё отец Максосий был очень недоволен. Ну а ещё бы, блядь. Я же угрожал опубликовать видеозапись его прелюбодеяний на сайте Церкви, а это как бы нормальный такой крест на его карьере. Его после такого точно выпнут на улицу. Ну или понизят до какого-нибудь служки-алтарника, даже не знаю, что хуже.

Гадина ли я? Отчасти да. Но ведь и святой отец тоже виноват. Он же искусился? Искусился. Ну и вот, значит.

Ладно. Хрен бы с ней, с морально-этической составляющей, давайте к плану. А план мой был прост, как хлебушек. Я собирался попасть на объект Мутантина под личиной служителя церкви и под этой же личиной прошерстить помещения. Пошастать тут, пошастать там, затем найти родовой сервер, взломать его и убраться, покуда ветер не подхватил камни.

Да, технически я мог бы просто воспользоваться магией. Мог бы создать иллюзию рясы, представиться каким-нибудь странствующим монахом и… погореть прямо сразу же. Так что ничего я не усложнял; мне действительно нужен был церковный автомобиль и мне действительно нужен был святой отец.

Я же совсем не шарю в этой религии. Ляпну чего-нибудь не того и всё, приплыли.

— Одумайся, окаянный, — отец Максосий потешно округлял буковку «О». — Они же всё видят и всё ведают, — он поднял пухлый пальчик к небу. — Не боишься предстать перед Двенадцатью и ответить за свои поступки?

— Да был я уже у них, — ответил я. — Лично с Гжельским разговаривал.

— Пиздишь!

— Святой отец, заводите машину. Поехали уже.

Белый автомобиль покатил по улочкам Торжка. Я кое-как перебрался с пассажирского сиденья в кузов и начал потрошить церковный инвентарь. На мою удачу, здесь был целый мешок с монашескими рясами. Я стащил с себя заляпанные кровью шмотки, в которых ходил на собеседование, и напялил чёрное.

Но не мешком единым полнился кузов святого авто. Помимо него здесь стопкой лежала зимняя резина, складной столик, мангал, грязные шампуры в пакете и… и какая-то интересная штуковина. Выглядела она, как рюкзак охотников за привидениями. Схожести добавлял и шланг с насадкой. Это что, керхер что ли?

— Святой отец, а что это за штука?

— Аппарат высокого давления.

— Машину мыть?

— Побойся богов! — нахмурился отец Максосий. — Это специальный резервуар для святой воды. Мы с его помощию большие объекты освящаем, — он чуть подумал. — Машины, например.

Через пять минут мы выехали за стену Торжка и отец Максосий втопил, как бешеный. Священнослужитель гнал по пустой дороге так, что ёлки за окном смазались в темно-зелёную кашу.

Ну так-то да, его можно понять. От города до Селигера чуть больше сотни километров, и вся эта сотня километров идёт вдоль леса, густо населённого химерами, которым откровенно насрать на церковный сан отца Максосия; им бы покушать, да пожирней.

Однако вопреки канону остросюжетной прозы, добрались мы без происшествий.

Почти через час езды машина въехала в Осташков. Я чуть не всплакнул. Осташков оказался милейшим провинциальным городком на берегу Селигера, таким прям, ламповым и двухэтажным. Центр красивый, чистенький, ухоженный; окраины обшарпанные, но обшарпанные очень мило. Деревянные срубы соседствуют с кирпичной кладкой, повсюду стоят несетевые магазины «ПРОДУКТЫ» и краеведческие музеи. И это мы ещё на набережную не выезжали, уверен, там тоже есть на что посмотреть.

Я попросил… а хотя нет. Чего я прибедняюсь-то? Я приказал отцу Максосию тормознуть у одного из магазинчиков и выбежал купить водички. И тут я нарвался на очень интересный плакат. На нём барон Людвиг Иванович Мутантин стоял в каске и жал руку графу города, — тот тоже был в каске. На фоне виднелся свежий детский садик. Надписи гласили, мол, «поднимем город вместе», «всё будет заебись», «приходите работать на верфь барона Мутантина» и всякое такое прочее.

И вновь я пересмотрел своё отношение к барону. Получается, что он действительно масштабный хуила. Получается, у нас с ним не разборка будет, а прямо вот полноценная война. Пу-пу-пу. Ну ладно. Что ж теперь? Сесть и заплакать? Не-не-не. Я его всё равно порву, уже настроился.

Выезжать на дикие земли нам больше не пришлось.

Верфь Мутантина располагалась в черте города, на самой её окраине. За забором из толстой сетки-рабицы виднелось огроменное многоэтажное здание. Начиналось это здание на берегу, но б о льшая его часть тянулась прямо над озером, на массивных железных сваях.

Отец Максосий неспеша подъехал к проходной и заглушил мотор.

— Добрый день, святой отец, — поздоровался охранник. — А вы куда?

— Так знамо куда, — ответил церковник. — Бронемишку освящать.

— Так аааа…

Охранник завис.

— Так мишка же не готов? — то ли утвердил, а то ли спросил он. — Ему ещё одну лапу не доделали, насколько я знаю.

— Слышь⁉ — я выглянул из-за брюха Максосия. — Мил человек, а ты вообще за церковные праздники шаришь⁉ Знаешь, какой сегодня день⁉

— Нет, я…

— А вот раз не знаешь, тогда и не рассуждай о божьих замыслах! Сегодня по календарю Никола Химеросвятитель, и если мы к вашему мишке сегодня не попадём, тогда вам год ждать придётся. Ты этого хочешь⁉

— Так мне никто не…

— А кто тебе скажет⁉ Мы что вам, отчитываться должны⁉ Мы только перед Двенадцатью отчитываемся! Или ты что же, возомнил себя выше Двенадцати?

— Так я не-е-е…

— Так ты не-е-е, — передразнил я охранника, добавив в это протяжное «не-е-е» нотки бараньего блеяния. — Так ты, может быть, сам барону Мутантину доложишь, что развернул людей, которые к нему из Торжка приехали?

Тут я сотворил простенькую иллюзию. Охранник на долю секунды увидел Людвига Ивановича — злого, краснорожего, в латексе и с плёткой.

Видение эффект возымело.

— Проезжайте, — сказал охранник, проморгавшись. — Только номер машины запишу.

— Записывай.

Отец Максосий завёл машину, и мы въехали на территорию верфи.

— Ты демон, — сказал мне святой отец.

— А ты жирный, — ответил я и шлёпнул попа по пузу.

Белый каблучок с надписью «Церковь Двенадцати» припарковался на инвалидном месте, я выпрыгнул из машины и тут же метнулся к кузову. Решил напялить на себя керхер со святой водой, чтобы ни у кого не возникало никаких сомнений. Дескать, чего делаешь? Сервера освящаю. Ясно-понятно.

— Тут наши дорожки расходятся, — сказал я отцу Максосию. — Согласен, нам вместе было очень весело, мы здорово сдружились, но на этом действительно всё. Ты пиздуй освящать мишку, раз уж у нас такая легенда, ну а я пойду по своим делам.

— Видео удалишь?

— Нет.

— Но ты же…

— Я обещал не выкладывать видео, а не удалить его. Вдруг ты понадобишься мне ещё раз.

— Надеюсь, боги тебя покарают, — отец Максосий со злости плюнул мне под ноги.

— Уже, святой отец. Уже.

С тем мы и разошлись каждый в свою сторону. Я зашёл на первый этаж административного здания и сразу же направился к плану пожарной эвакуации. Всё оказалось просто. Даже слишком просто.

Вот я, вот кабинеты инженеров, вот какие-то подсобные помещения, вот бухгалтерия, а вот, — бинго! — серверная комната. А вот это… хммм… а вот это склад мутагена.

Так.

Мне нужен звонок другу.

— Ту-у-у-у! — прогудело в телефонной трубке. — Ту-у-у-у-у! Алло?

— Алло, Кузьмич?

— Да!

— Ну как вы там?

— Нормально, Илья Ильич! С типографией договорился, завтра этикетки будут готовы.

— Прекрасно! Слушай, я чего звоню-то на самом деле. Нам мутаген нужен?

— Мутаген? Барин, так вам же нельзя, вы же помещик…

— Джакузий Кузьмич, дорогой ты мой, я ведь не спрашиваю можно или нельзя. Я спрашиваю, нужен ли он нам? Мы его можем как-нибудь использовать?

Кузьмич задумался.

— Не пропадёт, — наконец ответил он. — У меня есть троюродный брат, который работал в этой сфере. Он поможет. Если найдем на чёрном рынке оборудование, то можем попробовать сделать из Святопроста машину для убийств. Не факт, что получится, но если получится…

— Понял тебя, Джакузий Кузьмич! Всё, давай! Любаше привет.

Я скинул звонок и бодро зашагал к хранилищу мутагена. Работники, которые встречались по дороге, не обращали на меня никакого внимания. Кивали, здоровались, но спросить: «какого хрена монах лазает по промышленному объекту?» — не догадывались.

Дверь в хранилище тоже оказалась не заперта. Похоже, у Мутантина большие проблемки с безопасностью.

Я оказался в пустом помещении с голыми бетонными стенами и тусклым светом. На полу ровными рядами стояли цистерны с заветной жижкой. Как его унести? Пф-ф-ф. Всё схвачено. Я достал из-за спины дуло своего святого керхера, выкрутил напор на максимум и по-быстрому спустил воду в уголок.

Затем я открыл одну из крайних цистерн, — вонь от мутагена шла жуткая, похоже было на запах горячего полипропилена с примесью рыбной тухлецы, — аккуратненько наклонил её и через край наполнил резервуар керхера. Не знаю, что было бы, попади жижа мне на кожу, но так благо и не узнаю. Я был собран и аккуратен, как дрессированный пёс с печенькой на носу.

Ни капли мимо.

Я закрутил цистерну, закрыл керхер, закинул его на плечи и вышел из хранилища. Настроение играло. Помимо основной цели, я выполнил ещё и побочный квест — теперь у меня за спиной булькали пятнадцать литров мутагена.

Следующая остановка — серверная…

ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ. БУХГАЛТЕРИЯ ВЕРФИ МУТАНТИНЫХ.

— Анечка, солнышко, это твой день! — закричала блондинка в коротком блестючем платьице и начала выливать бутылку шампанского прямиком в воронку, которая торчала изо рта той самой Анечки. — Пей-пей-пей!

— Пей-пей-пей! — подхватили все остальные.

Сегодня в бухгалтерии проходил девичник. Ну… то есть не проходил, конечно, а всего лишь стартовал. Дальше девки планировали сесть на лимузин, укатить в Тверь и устроить там тур по клубам, но всё это потом. Изначально, — в целях экономии, — было принято решения накидаться на рабочем месте.

— Пей-пей-пей! У-У-У-У-У!!! — радостно завыл десяток голосов, когда шампанское пошло у Анечки носом и та отпряла от воронки.

Девчули стильно и со вкусом накрасились. Девчули надушились. Девчули надели на себя самые вызывающие наряды, что только нашлись в их гардеробе, — куда ни глянь, взгляд в этой комнате упирался либо в декольте, либо на ножки, либо на голую спинку. Но что самое главное, девчули вошли в то самое состояние шальной императрицы — весёлое и безбашенное.

Они украсили рабочий кабинет, врубили музло и смеялись-смеялись-смеялись. Звонкий девичий смех не смолкал ни на секунду.

А ещё девочки разрешили себе курить. От дыма и разгорячённых алкоголем тел в кабинете стало нечем дышать, так что они открыли дверь. Начальство в курсе, начальство разрешило. Радость, молодость, кураж. Впереди неоновые огни ночного города и полный отрыв.

Для счастья им не хватало лишь…

— Это что, стриптизёр⁉ — закричала Анечка, когда мимо их кабинета проходил молодой паренёк в церковной рясе.

Паренёк остановился и обернулся на девушек. Он буквально замер, как олень в свете фар, а потом сглотнул подступившую слюну.

— О-о-о-о! — в разнобой заорали все. — Стриптиз! Стриптизёр! Иди сюда!

— Девчонки, блин! — засмеялась Анечка. — Ну кто додумался⁉

— Добрый день, — сказал паренёк и зашёл в офис.

Глаза разбегались.

В этом мельтешении нежной плоти я не мог ухватиться ни за что конкретное; да я их, блядь, даже сосчитать не мог! Одна краше другой, а та, -другая, — ебабельней третьей, но вот выскакивает четвёртая и затмевает всех, потому что какие же у неё, мать его так, восхитительные груди! И так по кругу, бесконечно.

Чёрт, наверняка прозвучит банально, но мне всё это напомнило коробку конфет с разными вкусами — хочется попробовать все. А после того, как попробовал все, натолкать их в рот разом и отъехать в сахарную кому.

Признаюсь честно, как только я увидел эту девчачью круговерть, я начисто позабыл про серверную комнату, компромат, Мутантина и осаждённое поместье. Но ведь… но ведь я всего лишь человек! А тут такое!

— Раз-де-вай-ся! — скандировали девочки. — Раз-де-вай-ся!

Тут же на центр комнаты установили стульчик, а на стульчик усадили смущённую девушку. По всей видимости, виновницу торжества.

— Раз-де-вай-ся!

Я снял с себя керхер и прислонил его к стеночке. Стоит отдать мне должное, перед тем как скинуть рясу, я вытащил из неё телефон и флешку Лёхи Мясорубова. Технику я перепрятал в карманчик на лямке этого чудо-аппарата — так мне было спокойнее.

— Раз-де-вай-ся!

— Какой-то он дрыщавый, — сказала одна из девочек, глядя на меня; первоначальный восторг женского коллектива сходил на нет.

Ну ничего. Сейчас посмотрим, кто тут дрыщавый. Одним ловким движением я скинул с себя рясу, а вторым спустил трусы.

— О-О-О-О! — заорали все хором. — У-У-У-У! — о да, девочки, сейчас мое либидо можно использовать вместо киянки.

— Классный член! — крикнул кто-то.

— Спасибо!

Я начал пританцовывать. Состроил самое властное лицо, на которое только был способен, заложил руки за голову и начал подрыгивать тазом, типа расстреливаю девчонок по очереди. Девчонки оценили и завизжали от восторга.

И только сейчас я понял, что все они вусмерть пьяные. Только сейчас я сподобился отвести глаза от юных тел и заметил десяток, — нет, больше! — пустых и початых бутылок шампанского, а так же флакон водчелы и пачку апельсинового сока.

И тут начало происходить что-то уж совсем невозможно-прекрасное. Сквозь толпу ко мне протолкалась одна тёмненькая фитоняша в черном платьишке: глаза блестят, на лице пьяная ухмылка, ещё и губку нижнюю закусывает, мол, гля какая я.

Чёрненькая начала танцевать рядом, спиной ко мне. Она всё тёрлась и тёрлась об меня, а потом вдруг резко села на корточки, схватила меня за… и…

Бон аппети, моя хорошая!

— О-О-О-О-О!!! — девки совсем сошли с ума.

Да и я тоже, по правде говоря. Ну неужели⁉ Неужели после всех этих обломов, лишений и невзгод я наконец-то лишаю девственности Илью Ильича Прямухина⁉ Да ещё и таким неординарным способом⁉

— Ах-ха-ха! — от визжащей толпы отделилась конопатая рыжулька с кудрявыми волосами. — Подвинься! — и тоже упала передо мной на колени.

Ну нихуя себе! Такое и правда бывает⁉ Точнее… такое и правда бывает не в порнухе⁉ Такое и впрямь случается с обычными людьми в обычной жизни⁉ И как же за такое счастье расплачиваться⁉ О, боже мой…

Девки как будто начали соревноваться. Обе заглядывали мне в глаза и хлопали ресничками, обе старались делать как можно лучше, развратней и слюнявей. В один момент рыжая обернулась к толпе, расхохоталась и начала ладошкой подманивать подругу:

— Иди сюда!

— Да я не буду!

— Да давай!

— Ну нет!

Но блондиночку уже вытолкнули вперед. Не в силах убрать улыбку с лица, она сделала фейспалм, покачала головой, но потом всё же подошла ко мне и втиснулась между подружек. И:

— О-О-О-О! — снова заголосила толпа.

Блядь. Как же я счастлив. Я никогда в жизни не был так счастлив. Когда этот волшебный девичник подойдёт к концу, я буду готов умереть безо всяких сожалений. Я видел всё. Я делал всё.

Тёмненькая, рыженькая и светленькая. Всё по канону. Коллективная бессознательная мечта всех мужиков мира — вот же она, глядите, исполняется наяву.

От зрелища, которое разворачивалось внизу, у меня начало подкатывать. Как бы я не хотел растянуть удовольствие, это слишком круто. Клянусь, от такого не сдержится никто, как бы искушён и опытен он ни был. Ну а значит нахер рефлексию. Нужно просто расслабиться и получить максимум удовольствия. Ещё немножечко. Ещё чуть-чуть и…

Шмяк, — раздалось у меня за спиной.

А затем: Шмяк, — ещё раз.

Девки внизу застыли, разинув рты. Ну то есть они и раньше разевали рты, но сейчас они разинули их не так, как мне хотелось бы. Я оглянулся.

Пу-пу-пу.

Да, это упали мои бомбожопицы. Химеры оглядывались вокруг, а левая к чему-то принюхивалась, будто бы напала на след. Ещё мгновение, и обе ягодицы выскочили друг за другом прочь из офиса. Вот я и «выпустил бомбу».

Пу-пу-пу… Пу-пу-ру-пу-пу… И что дальше? Что теперь будет?

— А-а-а-а-а! — закричала невеста на стуле. — Это же химеры! Это же террорист!

— А-а-а-а-а! — подхватили все. — А-А-А-А-А!!! Охрану! Скорее! Зовите охрану! Вяжите его!

Девочки разом отпрянули от меня и забились по углам. Тёмненькая, — та самая, с которой всё и началось, — теперь угрожала мне бутылкой.

— Нет, — прошептал я еле слышно и не смог удержать слёз досады. — Нет, боже. Почему сейчас? За что?

— Звоните на КПП!

— Да я звоню уже!

— Алло, охрана⁉ Охрана, у нас в бухгалтерии террорист!

У жизни очень скверное чувство юмора, — подумал я, накинул на спину керхер и выбежал прочь. В надежде сыграть на опережение, я побежал по направлению к серверной комнате; очень расстроенный и очень голый.

Слёзы застилали мне глаза.

Эрекция пульсировала в такт биению сердца.

Лампочки в коридорах зажглись красным аварийным светом, и за спиной у меня заорали сирены…