Превосходство технологий.

Глава 9

— Плыви к нам!

Икарус Выча, один из дежурных летунов, отслеживающий выход малого Ураррата, довольно ловко приземлился на небольшой пятачок каменистой осыпи, скрытой отвесными стенами широкой щели, рассекавшей береговые кручи. Здесь мы прятались, поджидая удачного момента уже третий день.

Я выпускал икарусов бдить парами. Одна пара полдня, вторая — другую половину. Один летун в запасе. Естественно, Траи летал только с Юмми. Но сейчас была не их очередь. И вот, один из наблюдателей прилетел с долгожданной вестью. Второй остался отслеживать сам Ураррат.

— Как долго?

— Мало-мало полу часа. Ветер слабо, плыви не сильно.

— Назад не повернут? — обеспокоился Мур.

— Нет. Большой куча рыбы иди вдоль берега от них к нам. Гляди вниз, хорошо видна.

— Далеко от скал пройдут? — это уже я.

— Семь, — для надёжности Выча показал свои костлявые пальцы, — или восемь раз по малый Ураррат.

— Около двухсот метров, — перевёл я на "русский", — Так, ещё раз ощупали себя, проверили, вспомнили, кто что делает. Напоминаю, очень хочу, чтобы всё прошло, как планировали, без самодеятельности. Война — это такая же работа, которую надо сделать хорошо, и тогда проблем не возникнет.

Примерно через полчаса к нам в щель залетел Гуг.

— Рядом! — отрапортовал он.

— Головастик, пошли… — и мы нырнули в прозрачные воды океана.

Словно огромная живая торпеда мой пет помчался, рассекая толщу воды. Я ухватился за специальные наросты на теле Головастика, да ещё он оплёл меня парой щупалец, притянув к своему тулову. Крепко, но нежно и надёжно. Так что, я просто прокатился эти метры, быстро и комфортно.

Повисев в толще воды, совсем недалеко от поверхности, довольно скоро мы увидели большое тёмное пятно, надвигающееся на нас. К точке рандеву мы вышли почти идеально. С боков плота тянулись длинные полотна сетей, и в них даже что-то уже попалось. Серебристые тушки невезучих рыбёшек трепыхались то тут, то там, запутавшись в коварных ячеях. Однако, сегодня рыбаки достанут из воды совершенно неожиданный улов. Точнее, мы сами к ним вылезем! Но надо чуть подождать. Наш выход будет немного позже, чем стартанут ребята на аквабайках наперерез плоту. Как раз отвлекут на себя основное внимание, и тут мы, со спины — здрасте!

Головастик ткнул щупальцем вперёд, привлекая моё внимание. Да я и сам уже услышал характерное хлюпанье водомётов и легкие хлопки днища по мелкой волне. Пора!

— Головастик! Вперёд!

Сделав петлю в глубине и как следует разогнавшись, Головастик выстрелил собой из воды чуть ли не перепрыгнув ограждение борта. Только немного подтянулся цепкими щупальцами, и вот мы уже перевалили на сам Ураррат! Мгновение, и я уже стою на палубе с пистолем в одной руке и шпагой в другой. Свои убойные молнии и жуткий "насос" я использовать не собирался. Ну, если только в крайнем случае. Пусть и ребята нынче потешатся, а то заплесневеют. Да и под "огонь" могут в суматохе хоб попасть, чего совсем бы не хотелось. Тут они с очень редкой и нужной мне профессией — моряки.

Нашу высадку проулыбали все. Ну, во-первых, хобол активно защищали атакуемый борт, крики, вопли и энергичное буханье "барабана отваги" надёжно скрывали наше осторожное проникновение. А во-вторых, нас прикрывали надстройки.

— Туда! — ткнул я шпагой в один из узких проходов, и мы быстро стали пробираться меж каких-то бочек, свёрнутых сетей и парусов, бухт верёвок, ящиков, брёвен и остальной канители. На полдороги столкнулись с группой хоб, боязливо прячущихся за одним из здоровенных ящиков. Увидев нас, они присели на корточки и прикрыли головы руками, испугано смотря сквозь пальцы.

— Спрячьтесь! Быстро! — кинул я им, проходя мимо.

Выходя из-за угла, я столкнулся нос к носу с шаманами, готовящими какую-то каверзу. Они скопились в небольшом закутке меж построек, бочек и ящиков недалеко от основной массы активно воюющих хобол. Самый главный, похоже, только-только приступил к рисованию на палубе своих закорючек, а молодые ещё даже в бубен биться головой не начали. Несколько прилично выглядевших воинов прикрывали их на всякий случай. И этот случай настал.

— Кар-р-рамба! Сарынь на кичку, мать вашу! — заорал я, разряжая пистоль в "художника". От того только клоки полетели! Наверное, это было очень неожиданно для хобол! Особенно для шаманов. Одни присели, другие замерли, кто-то дёрнулся бежать. А вот воины, те покрепче оказались! Лишь пару секунд длилось их замешательство, а потом они кинулись на меня с воплями и визгами! Я даже успел обменяться несколькими ударами с парочкой из них, и даже кого-то проткнул, а потом в дело вступил Головастик и … всё! Эта дурмашина всех помножила на ноль! Стремительные рывки, мельтешение щупалец, мелькание кинжалов — и хобол закончились! Только трупы! Смятые, порезанные, ушибленные об палубу. Головастик стал очень креативен в причинении добра злодеям.

— Ну что тебе сказать? — посмотрел я в довольный глазик Головастика, перезаряжая пистоль, — Продолжай!

И неспешно пошел вслед за ним…

Грохот барабана резко смолк. Зато воинственные крики хобол тут же перешли в панические вопли, среди которых можно было разобрать: «Зверь! Зверь Мо!».

Когда я вышел к борту, там уже никого не было. Только два десятка зелёненьких трупов, живописно раскиданных по палубе. Пяток — работа Головастика. Как минимум четверо, с простреленной головой — заслуга Мими. Она стреляла с аквабайка, не приближаясь слишком близко, как я и наказал. Остальные убитые — кто как: кого-то пробило насквозь сулицей, некоторые попали под дробь и валялись основательно посечённые. Одному особо удачный выстрел оторвал руку в районе плеча.

Тактика нападения-отвлечения сработала неплохо. Проносясь на высокой скорости вдоль борта, крутя карусель, Мур, Безухий, Бобо и графья активно палили из пистолей и кидали короткие копья-сулицы в торчащих над бортом хобол. Прикрытые щитами, стремительные нападающие дали знатно прикурить зелёным ушлёпкам. Пожалуй, ещё десять-пятнадцать минут такой войны, и от защитников Ураррата ничего бы не осталось. Всё это благолепие могли подпортить шаманы, но именно для того мы с Головастиком и зашли сзади, хе-хе…

Барабанщик валялся возле пристройки смятой кучкой, а барабан вообще развалился на составные части. Похоже, Головастик, перескакивая через пристройку, прям на него и приземлился.

Всё это я окинул мимолётным взглядом, подходя к борту Ураррата. Местами его хорошо разлохматило выстрелами, в нём глубоко застряли несколько сулиц, и даже в одном месте ощутимо подпалило. Обгорелое пятно до сих пор курилось сладковатым дымком. Мать вашу! Я же запретил Муру использовать огненную магию!

— Эй! — крикнул я, высовываясь над бортом, — Мур! Какого хрена! Ты что, хочешь спалить такой ценный трофей!

— Это не я! — привстал черный брат на покачивающемся на мелкой волне гидроцикле, — Это кто-то из зелёных хотел амулетом в нас зарядить, тут ему пулей в голову и прилетело. А амулет у него уже в руке сработал…

— Смотри мне! — погрозил я ему пальцем, — Всем на борт…

Не прошло и пары минут, как на палубе была вся бригада. И бойцы, и моряки. Мими, Крук и вся стая икарусов.

— Мда… Красиво! — хищно улыбнулся Мур, разглядывая разбросанные тела, — А где Головастик?

— Гоняет остатки хобол. Наверное… Слушай задачу: прочесать, ушлёпков выковырнуть из щелей и добить, хоб собрать в кучу. Гидроциклы поднять на борт. Траи, воздушная разведка и наблюдение.

— Тир Точ, — обратился я боцманмату, — оцени на скорую руку этот плот. В каком состоянии, что имеется, то, сё… Ну, не мне тебя учить. Графья в твоём распоряжении. Пусть дуют в паруса, поплывём потихоньку в сторону пещеры…

Тень от большого паруса, натянутого меж мачт-башен, отлично прикрывала от жаркого солнца. Я полулежал на некоем подобии шезлонга и вяло думал думу великую. Это официально, а так, по правде, просто банально «ничегонеделал». Очень, я вам скажу, энергозатратное занятие, да.

Рядом, привалившись ко мне, сидела принцесса мио и расчёсывала мои изумительные волосы. Всё-таки она питала к ним невероятную слабость. Ну, а какой мужчина откажется от мягкого поглаживания гребешком по макушке, особенно, если гребешок в руках у красивой женщины. Тем более, такой кошечкой, как моя Мими… Что делают остальные боевики? Ну, кто что. Кто-то помогает морякам, кто-то тренируется, а кто в носу ковыряется.

Пятый день мы движемся по направлению к фьорду с огромной пещерой. Феол, наш главный морепан утверждает, что к ночи следующего дня, тфу-тфу — дойдём. Ветер в это время года умеренный до слабого, а брата и сестру Дигидуммссов боцманмат слишком напрягать не советовал, пусть силы экономят. Мало ли, вдруг придется им "дунуть" со всей силы? Океан такая непредсказуемая штука. А так плывём и плывём, да потихоньку и приплывём. Ну, я в принципе не против. Как и остальные…

Как оказалось, этот Ураррат был построен Морским народом. Это не поделка людских "корабелов" так сказать, а чисто их работа. Тир Точ берётся утверждать однозначно. И я ему верю.

Малый Ураррат, как сказал боцманмат, не предназначен для дальних плаваний в открытом океане, но для прибрежного курсирования и плавания меж недалёких островов очень даже хорош. Самое-то для нас, да. Ещё, после обследования плота, Феол утверждает, что он практически новый. Семь-восемь лет от спуска на воду. За пару лет, что он служил хобол, существенно засрать и разломать они его не успели. Спасибо работящим и умелым хоб. Хороший косметический ремонт не помешает, да и только. Как он попал к хобол, никто не знает. Не знал Клуч, не знали хоб-моряки, не знали воины хобол, что на нём плавали. А может и знал кто, да мы всех их убили…

Кстати, хоб на плоту оказалось двадцать пять "человек". Они и моряки, и рыбаки одновременно. Свой изменившийся статус, когда их собрали под мои грозные очи, восприняли без дикого восторга, но с осторожным оптимизмом. Ну, я их понимаю. Налетели, всех побили, грозный зверь Мо вообще навёл только своим видом ужас и трепет. И хоть обо мне они слышали, но вот лицезреть воочию — это совсем другое. Поэтому я отдал их Траи со товарищи на пару часов. Пусть просветит, что тут и как. Тем более, пара хоб были хорошо с ним знакомы раньше, а ещё трое знали Гуга. Хотя, конечно, видеть их крылатыми для хоб было не меньшим шоком, чем Головастика во гневе!

Очень быстро принявшие новую реальность хоб-моряки были отданы под руководство Фиолу. И тот был ими весьма доволен. Исполнительные, старательные, работящие, а главное — вполне квалифицированные кадры. Я, правда, собрал всех наших моряков и ещё раз прополоскал мозги на предмет отличия хоб от хобол. Предупредил, что не стоит даже думать помыкать, третировать или, не дай Ушедшие, издеваться над зелёными ушастиками, не то — что делать! Я этого сильно не пойму, и… им и этого хватит за глаза.

Меня, все дружно заверили, что ни-ни, и в мыслях не было. Разницу меж хобол и хоб они и сами прекрасно почувствовали, живя в гайгуле. И вот теперь все моряки, и хоб, и человеки, шуршат по всему Ураррату по своим морепанским делам. Что-то чинят, убирают, меняют такелаж, тянут и спускают паруса, и многое другое…

Я в их дела не лезу, хоть и не совсем профан в плаванье под парусами, но своё любопытство относительно устройства парусного вооружения и управления Урарратом я удовлетворил ещё на Сияющей Медузе. Как у настоящего, правильного руководителя, у меня теперь есть для этого капитан с командой. И мелочами я не занимаюсь, а мыслю глобально. Указал пальцем, куда мне надо и полёживаю в шезлонге, наглаживаемый прекрасной принцессой! Ещё бы сигару толщиной с сардельку в зубы, да бокал выдержанного коньяка в руку, и полный фарш, как говорится.

Но на самом деле я, конечно, совершенным бездельем не маялся. И хотел бы, да не получается. Молодое, чтоб его, тело не даёт покоя старым мозгам. Облазили с Феолом и Круком почти весь плот, обсудили улучшения, технические и маготехнические усовершенствования, что тут можно применить, к чему приладить. Накидали дюжину виртуальных проектов. Лебедки и тали на магомоторах, якорные барабаны, подъёмники. Обязательно коррекционные водомёты, придётся нам с Головастиком основательно поохотиться на Камни-убийцы. Внутреннее и наружное освещение, более продвинутое парусное вооружение. Обязательно разобраться с рулевым управлением. Конструкция из двух спаренных вёсел-рулей хоть и проверена временем, но больно тяжеловесна и громоздка. Можно сделать всё более изящно, но не менее эффективно. Ну, и так, ещё кое-что по мелочи. Я хочу основательно усовершенствовать Ураррат для успешного плавания к Теллуру. Когда придёт время, плот должен быть полностью готов. Кстати, надо дать ему название, точнее имя…

Я вчера вечером собрал общее собрание и рассказал морякам и хоб, как я вижу их будущее. В боевых действиях им точно делать нечего. Основная мысль: они так и останутся в огромной пещере заниматься плотом. Мы доставим им всё необходимое, инструменты, материалы, оружие и боеприпасы, и даже откомандирую основную часть творческой группы конструкторов-затейников. Увлекающийся Крук так возбудился новыми проектами, что скорее всего будет принимать в них самое активное участие. Единственно, взял с меня обещание, что когда я решу использовать артиллерию, именно он будет ею командовать. Ну, собственно, почему бы и нет. Пока масштабные сражения я не планировал. Всё больше партизанские укусы. Хотя, уверен, и они будут весьма болезненны.

Также будем поддерживать постоянную связь посредством быстрых гидроциклов, но в основном, нашими летунами. Кого-то одного я вообще планирую оставить с ними на постоянной основе.

Недавно освобождённым хоб я пообещал прислать на время их духовного лидера — мастера Ыку. Что их полностью удовлетворило. Феола, Селиха, Митку, Кнука и Дисса соблазнил плаванием к невероятному острову и, когда всё закончится, возвращением домой.

Быстро переглянувшись, они согласились. Только Тир Точ осторожно намекнул, что на таком малом Ураррате очень сомнительно пускаться в бескрайние просторы открытого океана, тем более через Мертвые Воды. На что я серьёзно ответил, что домой они поплывут не на этом Ураррате, а на чём — узнают в своё время.

Не знаю, что там про себя подумали моряки, может посчитали, что мы отобьём Большой Ураррат, но сама перспектива вернуться домой сильно их взбодрила, и дальше развивать тему боцманмат не стал. А я поставил очередную галочку напротив ещё одного выполненного пункта моего многоступенчатого плана.

— А что, мой пушистик, — лениво процедил я, не открывая глаз, — Не назвать ли нам трофейный Ураррат как-нибудь пафосно?

Гребешок замер на полдороге…

— Пафосно? — мурлыкнулаМими.

— Ну да. И пещеру, куда мы плывём, заодно?

— Только не доверяй это хоб, — хихикнула принцесса, — а то название каждого будет состоять не менее, чем из пяти слов. Произносить замучаемся…

Караван из пяти больших телег на огромных колёсах, так легче преодолевать мелкие ямки, бугорки, камни и остальные неровности почвы, медленно катил, поскрипывая смазанными жиром осями.

Тяжелый груз медных слитков, отлитых в подгорном руднике, плотно лежал аккуратными стопками, небрежно прикрытыми простенькой рогожкой. Хоть телеги и были заговорены шаманами на уменьшение веса, толкателям-хоб — кряжистым коротышкам изрядной силы и выносливости — приходилось местами основательно напрягаться.

Охрана — три десятка воинов при двух младших фулюлях и четверо шаманов невысокого ранга — совершенно расслабилась. Да и не мудрено, дорога знакомая, не первый раз пройдена, тут даже колея уже набилась. Охрана скорее от хищников, чем от кого-то ещё. И то, по первости ещё пытались безобразить некоторые, но храбрые воины хобол, и умелые шаманы помножили на мясо и шкуры самых борзых. Теперь тут спокойно…

Вот и идут бдительные охранники, частично побросав оружие в телеги, а фулюли и шаманы вообще на них едут. Солнце в зените, жарко, скучно, расслабляюще…

Тем неожиданней оказался момент, когда караван подкатил к большой каменной глыбе на узком повороте дороги, и из-за неё спокойно вышли нехорошие и опасные разумные. В том, что это именно так, ни у кого не возникло и тени сомнения.

Огромная, явно металлическая, нестерпимо сияющая на солнце фигура с мечом, небрежно положенным на плечо. Меч не просто был большим, он был невероятно длинным, с ручкой в четыре хвата, с вычурной гардой. И хваты, сами понимаете, не ладоней ушастых коротышек, а этого железного монстра, что как минимум на четверть был выше самого рослого воина хобол.

По бокам стояли не менее зловещие фигуры. Не такие высокие, но тоже все в металле, только чёрного цвета. И если у колосса была совершенно гладкая голова и лишь рыбьи жаберные щели по бокам, да вместо глаз — узкая горящая красная полоса, то у чёрных оказались страшные звериные морды с оскаленными пастями. У одного было странное копье с широким лезвием, у другого два коротких слабо изогнутых меча.

И последний из четвёрки был самый низкий, но не менее внушительный!

— Бронзовый Самура… — громко прошептал кто-то из хобол в наступившей тишине. Земля, как говорится, слухами полнится.

Вдруг голова сверкающего гиганта раскололась вертикальной щелью и, разойдясь в стороны, явила взору ухмыляющееся лицо фиолетового ороос.

— Чтож вы, ушлёпки, — криво улыбнулся он, — совсем страх потеряли? Даже охранение впереди не пускаете? А вдруг налёт!?

— Не налёт, а погром! — отчётливо произнёс левый чёрный.

— Не погром, а грабёж! — поправил его правый.

Немая сцена! Кто это, хобол уже сообразили, может они и необразованные, но совсем не глупые. Тем более, не узнать Бобо, много-много раз веселившего их в клетке, было не трудно. Все его видели неоднократно. А значит, рядом оба мио и несомненно Тутук — Бронзовый Самура, что совсем недавно быстро и жестоко расправился с Чамой.

— Ва-а-а… — просипел фулюль неожиданно пересохшим горлом. Все они — и командиры, и оторопевшие воины — сбились в испуганную кучу, ощетинившись разнообразным оружием. И только шаманы, присев за последней телегой, чего-то шебаршились. Хоб так вообще благоразумно попрятались под телеги.

— У меня есть к вам предложение, — проигнорировав фулюля, продолжил Бобо, — подкупающее своей щедростью. Вы бросаете оружие, снимаете с себя всё. Всё — это значит всё! И быстро-быстро, ну, кто как умеет, бежите в гайгуль. Телеги, хоб и ваши гуни остаются с нами. Если вы так сделаете, то останетесь живы. Нет — значит нет.

Бобо окинул внимательным, весёлым взглядом напряженную толпу хобол.

— Я буду считать до трёх. Медленно. Тот, кто успеет и поднимет лапки кверху — живу быть. Ну, а кто не успеет… — он пожал плечами.

— Раз!

Толпа слегка вздрогнула, и воины стали беспокойно переглядываться, всё время останавливаясь на фулюлях. Но те и сами не могли так быстро сориентироваться. Каждый мог припомнить, как умеют драться Бобо и мио просто голыми и с обычными палками, что уж говорить об их теперешнем виде и оружии.

— Два!

— Не слушай его! — прорезался старший над шаманами визгливым голосом, — Вои великий Хруунг самый сильный! Духи с нами!

Вторя его словам, загрохотал барабан отваги, возбуждая хобол. То тут, то там послышались подбадривающие себя и других крики. Кто-то стал колотить в небольшой щит, кто-то схватился за амулет…

— Три! — спокойно произнёс Бобо.

И в тот же миг в него ударила молния, выпущенная шаманом. Успел подготовится стервец! Ударила и бессильно, тихо шипя, стекла на землю. Лишь на миг тело Бобо покрылось разноразмерной сетью тонких линий, и… ничего.

— Как же вы меня порадовали, зелёные ушлёпки, — хищно улыбнулся Бобо, — Как же порадовали!

Его недобро улыбающееся лицо мгновенно затянуло металлом, и он шагнул вперёд, вознося блеснувшее лезвие над головой…

Находясь буквально рядом, коварными невидимками, я и Мими всё прекрасно слышали и видели. Пистоли, Карамультук принцессы и моя Немезида на всякий случай были готовы подкорректировать ход битвы. Но не понадобилось. Да и какая там битва, односторонняя бойня!

Бобо в несколько широких шагов надвинулся на орущую толпу хобол и одним могучим косым ударом рассёк её надвое! Только полетели в сторону чья-то рука, брызги крови, обломки копья… Упала и покатилась голова, от кого-то отвалилось полтела, глухо шмякнувшись на землю. Ни круглый шит, у которого срезало половину, ни довольно крепкий костяной нагрудник — ничего нельзя было противопоставить страшному удару двуручника!

Обратным движением Бобо срубил словно тростинки ещё пару воинов, и тут в дело вступили Мур и Безухий. Словно волки они ворвались в ошеломлённую кучу хобол коля, рубя, и полосуя противника. Не прошло и двух десятков секунд, как боевые порядки хобол, и без того хлипкие, были "разбрызганы" по сторонам. И дальше началось не сражение, а догонялки! Зелёные убегали, пытаясь отмахнутся, ныряли под телеги, а некоторые, наиболее сообразительные, срочно бросали оружие и падали на колени задирая руки кверху.

Тутук, мерно переступая, деловито колол тех, кто пал, но ещё шевелился. Ему так и не пришлось скрестить с кем-либо копьё в открытой схватке, все разбежались раньше. Но всё же и он не остался без своей добычи. Шаман, всё ещё чего-то завывающий на телеге, привлёк его внимание. Выхватив из ножен тяжелый кинжал, он перехватил его за лезвие и метнул, нисколько не сомневаясь.

Что сказать, много, очень много бросков под чутким руководством придирчивых наставников даром не прошли. Чё там камлал шаман, заламывая кренделями руки, уже не важно! Кинжал попал ему точно в грудь и вышел из спины. Несколько секунд шаман удивлённо смотрел на рукоять, торчащую из его тела, а потом закатил глаза и упал с телеги.

Вся "война" и пары минут не заняла. Двоих, самых хитрожопых, попытавшихся скрыться под шумок, подстрелила Мими. И как раз под шумок получилось это сделать незаметно. Побежали, упали, умерли… Я не хотел до поры до времени открывать все козыри разом. Короче, всё закончилось, не успевши начаться.

Ещё один, самый быстрый, таки успел смыться в близкий лес. Ну, удачи ему, побегать наперегонки с костянками по пересечённой местности, хе-хе… Их, как и Головастика, в сегодняшнем деле я задействовал именно как загонщиков. Да и правильно. На такую "толпу" храбрых воинов орды Хруунга, как показала практика, и одного Бобо хватило бы.

— Ну, что, мой котёнок, — повернулся я к принцессе, — пора и нам присоединится, так сказать, к победителям. Будешь лечить?

— Буду… — пожала она плечиком и выписала замысловатый глиф хвостом, который можно было перевести как «необходимость, диктующая поступать сообразно воспитанию и долгу», — это практика и опыт.

Мими кинула на меня косой взгляд. Прокатила ли попытка прикрыть меркантильным доводом свою сострадательную, на самом деле, натуру.

— Ну, я так и понял…

Всего семеро из почти сорока хобол дожили до момента, когда я неспешно шел вдоль куцего строя стоящих передо мной. И это с учётом, что двоих Мими буквально оттащила от "края".

— Смотри на меня… — говорил я каждому из них.

Они робко поднимали взгляд и тут же старались отвести его в сторону, вжимая голову в плечи. Перечить мне никто не рискнул. Шесть обычных рядовых воинов и младший ученик шамана.

Страх, страх, безысходность и страх, страх и злоба, снова страх, безразличие… После того, как я побеседовал с Озером, мне ничего не накинули к ментальным умениям, по крайней мере Система никак об этом не сообщила. Но, тем не менее, без всяких уведомительных портянок и плюсиков с единичками я чувствовал: силы моей эмпатии возросли. Вот так, когда очень близко, я чётко ощущаю не мысли, но эмоции. Но боле того, некие сокровенные качества души характеризующие разумного. Кто он, что он… А в такой стрессовой ситуации, в которой сейчас оказались хобол, они для меня что открытая книга.

— Нет, — я повернулся к остальным.

Хобол ничего не поняли, а нашим всё стало ясно. Ни одного кандидата в бронзовые самура. Ни в одном хобол не было даже намёка на тот морально-волевой стержень, что я ощущал в Клуче, и что уже хорошо просматривается в Тутуке.

— Мими, возьмёшь себе младшего шамана?

— А то! — прищурилась она на него, — Кожу на барабан, из костей свирели! Всё в лучших традициях злобных мио!

Младший ученик, ещё совсем молодой парень, бледно выцвел и грохнулся в обморок.

— Пушистик, — укоризненно покачал я головой, — он так и помереть может.

— У меня? — искренне удивилась Мими.

— Так, — повернулся я к воинам, — вот вам нож.

Я кинул им неплохой обсидиановый клинок на костяной ручке.

— Вот вам кресало. Через минуту чтоб вас и след простыл. Будете шевелить булками, до гайгуля за пару дней доберётесь. Если повезёт. Хруунгу передайте… — я на секунду задумался, — А, ничего не передавайте. Но вот своим шепните на ушко, что Великий и Ужасный Господин Мо предупреждает: когда увидите меня или моих людей, бросайте оружие и бегите дальше своего визга. А лучше вообще мне на глаза не попадайтесь. Понятно!? — придавил я их своим голосом.

— Поняла мой.

— Ага-ага…

— Мая понимай…

Забормотали они вразнобой, стараясь на смотреть мне в глаза.

— Бегом отсюда!

— Думаешь не передадут Хруунгу то, что надо шепнуть только своим? — хмыкнул Крук наблюдая как отсвечивая голыми зелёными задницами улепётывают "храбрые " воины хобол.

— Смеёшься? Да на перегонки побегут стучать.

— А зачем ты раздел их? — проводил задумчивым взглядом скрывшихся в лесу бойцов Безухий.

— Чисто в воспитательных целях. Во-первых, они конечно же просядут в статусе, мягко говоря, по возвращению в лагерь. Сколько им теперь придется кричать «кто ты такой?», чтобы хоть как-то зацепится за статус простого воина, я даже не представляю. Одежда, кстати, не так фатальна для хобол. А вот потеря оружия… С этим в их неписаном кодексе как раз в всё очень сурово. И это если их Хруунг под нож не пустит. Всё же просрать столько ценной меди… Во-вторых, послание остальным воинам. Погибнуть сражаясь для воина хобол, зачастую, много проще чем быть "опушенным" среди своих. Каждый непроизвольно примерит на себя ситуацию, и кто-то обязательно задумается.

— Хм… Позор для воина, понимаю, — покивал головой Бобо, — Мы, ороос лучше бы погибли в бою или покончили с собой, но не так…

— Клуч бы мог, — согласился я, — но не они. Потому Клуч и у нас, что предпочёл бы погибнуть в бою или сгинуть в лесу, но так не позориться.

— А ты бро, — я улыбнулся фиолетовому парню, — был неожиданно красноречив! Мы с Мими просто в восторге, да мой пушистик?

— Просто певец степных эпосов! — поддержала меня принцесса, — Я заслушалась!

— Ну, ладно вам… — смутился Бобо.

— А, что с хоб делать будем? — влез Мур, "спасая" своего друга.

— А они всё ещё под телегами?

— Точно. Притихли и носа не кажут.

— Никто не пострадал?

— Целы, что им сделается.

— Доставай, оценим приобретение…

Тащить все телеги до самого дома, да по пересечённой местности, не только далеко, но и бессмысленно. Поэтому раскидав медные слитки с одной из них по трём, остальные две телеги припрятали. Ну и оставшиеся слитки тоже. Я их утопил в неглубоком скромном озерце, в паре километров от дороги. Придёт время — достанем.

Копья, топоры, мослы, одёжки и остальной хабар воинов хобол собрали в кучу и закинули в какую-то промоину. Вот если кто-то из них нечаянно найдёт, счастья-то будет. Хоб, что неожиданно стали свободными, как исключительно домовитые товарищи душевно переживали за каждую оставленную нами вещь. Я даже не говорю про телеги или медь, над каждой бусинкой, брошенной нами, как бесполезный хлам, чуть ли не слезами обливались. Пожалуй, наше нападение их шокировало меньше, чем наша расточительность. Они, чуть оклемавшись, даже робко попытались нас убедить, что всё дотащат! Всю медь, всё, что сняли с хобол и даже ещё чего-нибудь сверху…

Пожалуй, только Траи и его летуны, что прикрывали нас с воздуха весь день и присоединились к нашему биваку лишь вечером, шокировали толкателей так же сильно.

Ну, ничего, привыкнут. Тем более, у хоб оказалось несколько хороших знакомых, что знали одного из икарусов.

— Сегодня ко мне подходил Клуч.

— Да? — приподняла бровки слегка заинтересованная Мими.

Мы валялись на постели, пребывая в состоянии неги и безделья. Моя голова возлежала на её мягко-упругих бедрах. Я наслаждался её невероятной бархатистой кожей, прикладывая ладошку принцессы к своим губам, то внутренней стороной, то внешней, а то целуя её пальчики попеременно. Она перебирала мои пряди. Не знаю отчего, а она не признаётся, но сине-зелёные с переливами, словно живые, волосы воздействовали на Мими, не слабей чем её кожа на меня.

— Он просил принять его в бронзовые самура…

— О-о…

— Да… Знаешь, — не дождавшись других комментариев продолжил я, — я много с ним беседовал, наблюдал, спрашивал других, думаю — достоин. Точнее, созрел для этой роли.

— Ну, тебе видней, — мягко улыбнулась Мими, — это твой проект.

Нет, ей не было неинтересно или безразлично, наоборот, но… Как Мими и сказала, это мой проект, а у неё и своих выше крыши и не менее важных.

— Я вообще, чем больше наблюдаю за этой ситуацией, тем больше осознаю: хобол — не люди.

— О-о…

— Да. Представь себе. Не могу утверждать, будто я великий знаток человеков, но поверь, кое-что про них знаю. Примеряя ситуацию Клуча на человеческое общество, я вижу серьёзную разницу.

— Неужели…?

— Очень. Клучу не легко, Тутуку было в разы проще. Он, по сути, словно чистый лист, на котором можно писать все, чего хотелось нам. Листочки Клуча изрядно исписаны, но он хочет найти своё место в этой жизненной ситуации. Поломать через колено менталитет, впитанный с молоком матери, вбитый кулаками наставников, традициями хобол и кодексом воинов, это, знаешь ли, нелегко. Совсем, да.

Но он воин и, по сути, для него нет другого пути, как стать защитником хоб, их оружной рукой. А уж я постарался подпихнуть его к этому решению.

Интересно другое, как хоб реагируют на Клуча. Он же совсем недавно, фактически, был одним из тех, кто являлся вершителем их судеб. Причём, заметь, сам оставался неподсуден. По крайней мере, не для них. И вот, он низвергнут, обездолен, равноправен, а в каком-то смысле, даже ниже их. И что?

— Да? Что? — заинтересовано мурлыкнула Мими.

— Они относятся к нему осторожно, но с уважением. Не боятся, не сторонятся, но и не панибратствуют. Ему не выкают, но и не тыкают. Не игнорируют за столом, возле костра под навесом, не втягивают в разговоры и не лезут в душу. Но охотно поддерживают в чём бы то ни было, стоит ему проявить инициативу. Знаешь, что было бы, если приложить подобную ситуацию к моим соплеменника?

— Интересно…

— Уже обязательно нашлись бы те, кто неоднократно плюнул бы ему не только в спину и под ноги, но и в лицо. Много раз напомнили бы, кто он был и кем стал. Оскорбили бы всячески и много-много раз. Возможно, попытались бы побить. Шмякнуть ком грязи в тарелку и швырнуть её Клучу, как собаке, это у нас как здрасте! Поверь, пушистик, это я так, стандартный набор озвучил. Могут найтись затейники и поизобретательней.

— Мда… — после некоторого молчания произнесла принцесса, — Как-то я не задумывалась над этим. Может потому, что в данной ситуации мио очень близки к поведению хоб? У нас тоже не было бы особых проблем в такой ситуации. Не настолько благостно как здесь, но уж точно не как у людей. Бобо приходилось отстаивать своё право быть среди мио не раз. Но то в детстве. Дети — это отдельная цивилизация, знаешь ли. Среди взрослых такого отношения даже близко не было.

— Понимаю.

— Среди людей… — Мими на пару секунд задумалась, — не знаю. Недостаточно пробыла в их обществе, и наставники не рассказывали про такие ситуации.

— Плохо, мой котёнок, плохо… Нас надо знать очень хорошо и, прежде всего, — с не лучшей стороны. Чтобы не встрять однажды по-серьёзному. Рад бы был ошибиться насчёт людей Великой Суши, но по рассказам графьёв… — я только вздохнул.

— Но ведь не все? — заглянув мне требовательно в глаза воскликнула Мими, — Не все же?

— Конечно, — ухмыльнулся я, — Даже больше скажу, в основном люди нормальные, а то и лучше. Просто всякая мразь, шлак и ржавь человеческая всегда в глаза первой бросается. Они и воняют ярче и кричат громче, имеют свойство поверху плавать в любой среде и не тонут. Но нет, моя принцесса, однозначно плохого народа или расы, есть только плохие или хорошие представители. У кого-то больше, у кого-то меньше. Вот хобол, как раз-таки яркий пример.

— Кажется, — улыбнулась Мими, — это суждение ты уже высказывал?

— Глупость, произнесённая сто тысяч раз, всё одно — глупость. Мудрость, произнесённая сто тысяч раз, мудростью быть не перестаёт.

— Оу! Как глубоко! Как мудро! Господин Мо сам придумал? — принцесса старалась изобразить серьёзность, но смешинки, дрожащие в горле, портили весь эффект.

— Конечно я! — я решительно отмёл все подозрения в плагиате, — Хотя не удивлюсь, если какой-нибудь бездельник вместо нормальной работы, ковыряясь в носу и размышляя о высоком, уже свистнул эту фразу. Лет триста или пятьсот тому назад…

Мими лишь хихикнула в ответ. Некоторое время мы молчали, наслаждались покоем и близостью друг друга.

— Так что ты решил насчёт Клуча? — поинтересовалась она.

— Я говорил с мастером Ыкой, с Тутуком и Муком, Юккой и другими. Все высказались очень положительно. Но если с Тутуком было всё проще, то Клучу придётся принести очень суровую клятву.

— Клятву? Как Круку? — загорелась от любопытства Мими.

— Как Круку? Ну, что-то подобное. А он что, что-то про неё рассказывал?

— Нет! — вздохнула принцесса, — Молчит розовый паразит, уж я и так и эдак… Говорит только — страшная клятва!

Мими очень заинтересованно уставилась мне прямо в глаза.

— Можешь даже не начинать шантажировать меня своими ушками или грозить закусанием. Там и правда всё серьёзно, — улыбнулся я ей.

Мими настаивать не стала. Она у меня очень умная девочка.

Две Сестры стояли в зените, заливая берег Тихой Сини серебристо-розовато-лиловыми тенями. Каменные россыпи отблёскивали отражённым светом, словно чешуя невиданной, огромной каменной рыбы. Две чётких лунных дорожки перечеркнули темную воду, словно нарисованные…

— Место не важно…

Я внимательно посмотрел на старого мастера Ыку, Тутука в полном доспехе Бронзового Самура, вооруженного по-полной, и Клуча, одетого только в простые штаны, безоружного. Мы ушли от гайгуля километра на три, подальше от любопытных глаз и ушей. Не то что бы я опасался, вдруг за нами кто-то увяжется, но так, на всякий случай в темноте нас страховал Головастик.

— Не важно, когда и где. Как и в чём. Важно кто и почему.

Три пары глаз, отсвечивающих в темноте желтоватым, пристально глядели в мои, дымящиеся синим с отсветом неона муаром, мало напоминающие простые человеческие глаза.

— Не каждый воин может стать Бронзовым Самура. Но каждый может попытаться. Тутук стал им по праву. И что бы ни случилось, он навсегда останется первым.

Ибо так решил мы — Великий Господин Мо, Сокровище народа Мио — божественные близнецы, принцесса Королевского Прайда Дома Хрустального Когтя МиМурМио" тсоо и брат её, принц Ми МураМура" тсоо. Бобогых — сын вождя могучей орды воинов ороос. Так решили воины, в чьих жилах течёт королевская кровь.

Но мы решали не просто так, а спросив мнение духовного лидера народа хоб — достоин ли. И он, посовещавшись с другими лидерами народа, ответил — да, достоин. Так простой воин Тутук стал щитом и мечом своего народа — Бронзовым Самура. И пока он оправдывает это высокое звание и доверие. Надеюсь, так будет и дальше…

Пройдёт время, ритуал принятия в Бронзовые Самура обрастёт атрибутами, традициями, внешней мишурой. Хоб, — я непроизвольно улыбнулся, — не могут без красоты. Но суть должна остаться простой и понятной, — я строго посмотрел на напряженно слушающих меня мужчин, — достоинство кандидата. Готовность служить своему народу, самоотверженность в этом, воинское умение для этого.

Стать простому воину Бронзовым Самура можно, только если за него ручается другой Бронзовый Самура. И если духовный лидер народа поддержит эту кандидатуру. А он, в свою очередь, выносит не единоличное решение, а совокупность мнения множества зорких глаз и чутких ушей, что внимательно следили и следят за кандидатом. Бронзовый Самура — это честь, слава и могущество народа хоб, и потому они всегда на виду, с них особый спрос. Если духовный лидер народа скажет — нет, то значит — нет! И другой попытки у кандидата не будет. Поэтому в Бронзовые Самура должны рекомендоваться только лучшие из лучших, самые верные, надёжные, не имеющие даже лёгкого пятнышка на своей репутации.

Клуч, за тебя поручились Тутук — первый Самура и лидер хоб мастер Ыка. Я согласился с ними. Но это скорее аванс, чем заслуга. Подтверждать это высокое звание тебе придётся до конца своей жизни… Тем более, что тебе и Тутуку придётся создать новую воинскую касту, служащих не себе, но своему народу. Найти, вырастить, воспитать … Понять и решить, кто так и останется простым воином, а кто станет Бронзовым Самура.

Клуч сдержанно наклонил голову, признавая и взваливая на себя эту нелёгкую ношу.

— И для того, чтобы не ошибиться и не свернуть с пути Бронзового Самура, не поддаться соблазну и гордыне, каждый Бронзовый Самура принесёт суровую клятву своему народу. Нарушить её и не понести наказания не получится.

Готовы ли вы, Тутук и Клуч, произнести её перед лидером своего народа и перед могущественной сущностью — Посланцем Великой!

— Да! — громко бухнул себе кулаком в грудную пластину Тутук.

— Да! — не менее гулко ударил себя в голую грудь Клуч.

— Всё, что вы сейчас услышите и увидите, не подлежит огласке. Это понятно?

— Да! — хором ответили зелёные.

— Рамзес! — выкрикнул я в небо, — Призываю тебя, Посланец Великой!

С неба беззвучно ударила толстая, тёмно-красная молния, и на месте попадания заклубилось багровое облако тумана, время от времени прорезываемое короткими змейками сиреневых разрядов. Туман быстро опустился к земле и, просочившись меж камней, стремительно растворился, явив впечатляющую фигуру шакалоголового. Я-то привык к пафосному и брутальному облику посланца, а вот ребята попадали на колени, скрестив руки на груди и склонив головы.

— Что хочешь ты, человечек?

Ну, кто бы сомневался. Чтобы этот обсыпанный висюльками лохматый коврик — да не поддел меня?

— Зачем призвал Посланца Великой?

При не самых мелодичных звуках его голоса из открытой пасти ещё и мертвенно зелёное свечение прорывалось сквозь белоснежные клыки. Если сюда добавить горящие прожектором желтые глаза… Я, стоя в стороне, только головой покачал, так ведь и до смерти запугать можно. Но этот негодник только лишь чуть заметно подмигнул мне, мол не боись, всё будет шоколадно.

— Тутук и Клуч, достойные воины, хотят дать суровую клятву своему народу в лице духовного лидера уважаемого мастера Ыки. Эта клятва зафиксирует их высокий и ответственный статус Бронзовых Самура.

— А сурова ли клятва? — рыкнул Рамзес.

— Очень сурова, о Посланец Великой! — кивнул я.

— Пусть произнесут… — удовлетворённо кивнул Рамзес.

— Встаньте на одно колено — отдал я команду бойцам, — А ты, мастер, поднимись. Клятву народу необходимо принимать стоя.

— Повторяйте за мной! Я…

— Я!

— Я!

— Называйте имя.

— Тутук.

— Клуч.

— Клянусь…

— Клянусь!

— Клянусь!

Ну, а дальше так и пошло…

— Становясь Бронзовым Самура, я посвящаю свою жизнь служению моему народу.

— Мой народ — корни, что дают мне силу. Мой народ — листья, что дарят прохладу и тень. Мой народ — плоды, что питают меня. Кора, что одевает меня. Я, Бронзовый Самура — шит и меч своего народа, что могучим деревом раскинулся вширь и тянется ввысь.

— Слава, могущество и процветание моего народа — это я. Моя сила, моя честь, моя отвага, верность — для него.

— Я, бронзовый Самура — неотделимая часть моего народа. Мой смысл, моя жизнь, моя смерть — служение моему народу. Благо народа, моё благо! Его тревоги — мои тревоги.

— Скромность — моя добродетель!

— Терпение — моя добродетель!

— Если я возжелаю личного богатства — смерть!

— Если я возжелаю власти — смерть!

— Если я в словах и поступках стану проявлять неуважение к моему народу, презрение, грубость, а тем более насилие — смерть!

— В том клянусь перед великой и могучей сущностью Рамзесом, Посланником Великой, да покарает он меня немедленно если мои уста изрекли ложь!

… - ложь!

… - ложь!

Эхом повторили последние слова клятвы Клуч и Тутук.

— Принято! — громыхнул Рамзес, — Встаньте, смертные!

Оба бойца вскочили и отважно уставились на ужасного посланца. Хоть и не опускали глаз, но видно было, что и сам Рамзес и клятва, данная при нём, оч-ченно впечатлили обоих Бронзовых Самура. Потряхивало парней прилично. Ну, и мастера Ыку, конечно.

— Я смотрю в ваши души, — наставив на Тутука и Клуча длинный когтистый палец, зловеще прошипел Рамзес, — Я читаю в них! Сам Великий Господин Мо поручился за вас! Не подведите ни его, ни себя. Кара будет ужасна!

Рамзес так придавил голосом зелёных, что они непроизвольно снова рухнули на колени.

— Идите! — рыкнул довольный Рамзес, — Я буду говорить с Господином Мо о важном…

Все трое не заставили себя долго упрашивать и поспешно поклонившись ещё раз не только Рамзесу, но и мне, скоренько отправились в сторону гайгуля.

— Ну, здорово брат! — широко расставил руки-лапы для обнимашек шакалоголовый, — Давно не виделись…