Приключение в Корее

Глава 1

Брр… Что так похолодало? Опять что ли, ветер поднялся. Кутаюсь в одеяло…. Чёрт, это что такое?! Рука нашарила под телом что-то явно не похожее на простыню…. Сыпучее, и колется иногда. Открываю глаза… Ёёёёё! Надо мною небо, ещё тёмное, звёзды ещё не отошли…. Веет прохладой…. Поворачиваю голову в сторону идущего потока воздуха…. Море…. Море?!!! Откуда небо и море у меня в квартире? Наверное, это сон такой…. Но песок под попой довольно ощутимо колется..

Не должен он во сне так колоться! Сейчас мы всё проверим. И быстро установим, где мы сидим в печали, слёзы горько льём! Блямц! Больно! Значит, это не сон. Стоп, если это явь, то как я сюда попал? опускаю голову. И на глаза попадают длинные чёрные волосы…. Волосы?! Да у меня, их уже десять лет нет! Только сзади на затылке и остались. Трогаю затылок руками. Там что-то мягкое , но и на то, что было, непохоже. Дурак! Вода то рядом! Пойду, посмотрю, вместо зеркала сойдёт. Да и идти не надо. Лужа тут же в полуметре от меня. Подтягиваюсь к ней на руках… Стоп, а чего руки такие тонкие, и пальцы длинные? Ну, длинными они у меня всегда были, и … А на ногтях маникюр?! Рывком бросаюсь к луже, закрываю глаза, и фиксирую морду над гладью воды. Тихонько открываю один глаз, заглядываю в лужу… От неожиданности оба глаза расширяются на максимальный размер. А рот замирает в безмолвном крике. Из пошедшей рябью водяной глади на меня смотрит лицо девочки с немного раскосыми глазами, чёлкой на лбу, свисающей гривой длинных, чёрных волос. Губки бантиком, кончик носа чуть – чуть опущен вниз, пронзительные тёмные глаза, полосатая майка, под которой видна небольшая грудь, наверное, между первым и вторым номером. Чтобы убедиться, что это действительно я, делаю себе «рожки», и смотрю в лужу… Точно, сомнений быть не может, это я!. Ни фига себе! Меня что, перенесло куда-то? Дописался, бумагомаратель вшивый! Всё про попаданцев писал, и на тебе, попал… Только вот куда я попал?

Вот так и выгляжу

Надо подумать! Да и лицо вроде знакомое…. Где я его видел? Вспомнил! Это же так я в своём опусе «Эксперимент» главного героя или героиню представил. И фото кореянки подобрать мне помогли. Так, кто я такой (или такая?) - я уже знаю. Но от этого совсем не полегчало! Осматриваю себя. На мне короткая, до колен чёрная юбка. Внизу носочки, почему-то белые, с синими слониками (по-моему, это Думбо из американского мультика) по бокам, и кроссовки синего цвета, на липучке. Значит, какой-то гад или гадина, меня, почти шестидесятилетнего мужика запихал в тело девочки… Интересно, с какой целью? А что вы думаете, Ватсон? Тьфу ты чёрт! Какой ещё Ватсон!

Я в теле собственного литературного героя, причём противоположного пола! Ой! Я ведь сейчас баба! И у меня могут быть эти… Как их, тьфу! Месячные! Этого только мне не хватало на старости лет! Хотя, вроде ничего не болит. Голова крутится в обе стороны, проверяю пальцем зубы – все на месте. А то в той реальности, откуда меня сюда притащили, у меня уже только семь своих зубов и осталось… А здесь все свои! И вижу я практически на все сто процентов без всяких очков! Ура! Будет день, будет пища! Стоп! А это к чему?

Окидываю взглядом море. Горизонт розовеет, Наверное, вскоре взойдёт солнце нового мира, куда я попал! И буду я жить новую жизнь, но только в девичьем теле! А вот это уже не очень радует… Но раз дали, наверно это всё, что у них было…

Волн на море нет, вернее, они очень маленькие, и с еле слышимым шелестом накатываются на берег, и отступают обратно, унося с собой песок и гальку. Ладно. Надо оглядеться. Поворачиваюсь направо. И застываю в изумлении.

Пляж в Пусане

Я вспомнил этот пейзаж! Я его искал для книги в Гугле. Называется подборка фото «Пляжи Пусана»! Значит, я в Южной Корее. Вдали видны несколько человек, пара машин, а за ними многоэтажные дома. Вот это я попал! Но я ведь не бум-бум по-корейски! Не могли те, кто меня сюда закинул отправить меня куда-нибудь в космос, в какое-нибудь ЕВЕ, или что-либо подобное?!

Или меня сюда специально закинули, чтоб я айдолом стал? Но у меня ни голоса, ни слуха. Ошибочка вышла, господа демиурги!

Стоп. А чего это я так разоряюсь? Может они мне и голос и слух дали? Проверим! Начинаю петь:

Мы в такие шагали дали,

Что не сразу то и дойдёшь!

Мы в засаде годами ждали,

Невзирая на снег и дождь…

А голос ничего! Да и слух вроде нормальный! Вот какой я! Или какая? Так, надо срочно переходить на …. Стоп! Здесь Корея, детка! Ладно! Посмотрю теперь налево! Рядом в метре лежит моё одеяло, а вот в двух метрах ещё левее из под натянутого на тело и голову точно такого же, как и у меня одеяла, торчит рыжая шевелюра, отдельные волоски которой трепещут на лёгком ветерке…

Подкрадываюсь к тому, кто лежит под этим одеялом, и осторожно отодвигаю материю с его лица…

Где-то я это лицо видел. Правда, не фотографию, а рисунок. Ну, если у того изображения скосить глаза, то получится как раз то, что я сейчас вижу.

А это Мария Стирлец, она же Рыжик или Паша

Так, теперь подумаем. Кто это может быть? Так как литературный персонаж я помню (Мария Иосифовна Стирлец). А здесь передо мной его корейский вариант, значит, это Рыжик. А так как я нахожусь в теле своей героини, то резонно предположить, что в теле второго героя фантастики с переменой пола будет его автор. Сейчас проверим!

- Паша! Подъём! – Рявкаю я прямо в ухо Рыжику.

- Отвали... Поспать, бля, не дадут! – «Тело» поворачивается на второй бок.

Мдя! Как автор описал Рыжика, такая она (или он?) и лежит тут на одном из лучших пляжей Пусана. Ну, что же, раз не получилось поднять его (или её?) по-русски. Попробуем это сделать по-корейски. Для этого вспомним, что там у меня написано в книжке из корейских слов:

- Аньён, аджосси Паша! – Рявкаю вновь над ухом "тела". Оно вскакивает, и пытается ударить меня кулаком. Но глаза у него ещё закрыты. Одеяло упало, и мешается в ногах, а рот уже выдаёт очередную порцию матерного русского:

- Да, задрали уже! Дайте же поспать! Б…ь! Въ..у ж щас! Спать дайте су.. – Не договорив до конца и без толку помахав кулаками, «тело» открывает глаза и у него отвисает челюсть. Раскосые глазки, кстати, зелёного цвета, широко распахиваются, и девушка начинает обескуражено вертеть головой. Её взгляд задерживается на мне. И я тоном ментора начинаю вещать глядя прямо в глаза попаданца:

- Паша! Ты направил свою героиню воевать, и довёл её до Китая и Кореи. Это тебе аукнулось – теперь ты Мария Стирлец. И находишься в Корее! Можешь полюбоваться на своё прекрасное молодое девичье тело! Тебе не под шестьдесят, а около двадцати, если судить по виду! Кто и за что тебя сюда сбросил, вместе со мной, разумеется, я не знаю! Что мы должны тут делать, тоже не знаю!

- Ха, ха, ха! А ты кто? И где здесь скрытая камера?

- Камера – в луже. В трёх метрах от тебя! Кто я? Скажу потом, когда убедишься, что тебя не разыгрывают! Можешь посмотреть на свои руки. Не думаю, чтобы ты в жизни увлекался маникюром или педикюром?

Рыжик оторопело смотрит на свои пальцы рук и ног, но видно, что не поверил. Потом вдруг начинает шарить руками под чёрной майкой между ног, и тихо опускается на песок, с всхлипом:

- Еб...ть!.. За что?

- За то же, за что, и меня! Мой "Эксперимент" читал ведь!

- Вахо?

- Он самый! Позвольте представиться, Пак Джин Хо! – Делаю книксен. – А ты – Рыжик. Можешь в луже посмотреть на свою физиономию. Тоже самое, что ты нарисовал на обложке своей книжки. Только корейский вариант!

Паша бросается к луже, и убеждается, что всё именно так, как я сказал. С глазами, размером с блюдце он возвращается ко мне, и спрашивает:

- И что будем делать?

- Ну, раз тут Корея, кстати, Южная, а нам не дали никаких бонусов при перемещении из стариков в молодых девиц, то надо составить план, как будем выбираться из этой передряги. Первое: надо определится, как друг друга называть. Здесь, в Пусане, много иностранцев, и можем встретить людей, знающих русский язык. Не будем же при них называть друг друга Вахо и Паша. На нас посмотрят косо. Представь себе, идут две кореянки, и говорят на русском:

- Паша, а выпить ли нам пивка?

- Нет, Вахо, лучше тяпнем по стакану соджи!

Паша очевидно представил, потому что схватился за живот, и согнулся в припадке смеха. Отсмеявшись, посмотрел на меня полными слёз глазами. А я как. ни в чём не бывало, продолжил:

- Значит, нам надо привыкать к своим новым именам – ты меня будешь звать Джина, а я тебя – Маша. Фамилии пока трогать не будем. «Твою» из романа знаем. Да, тут в Пусане, вроде должно быть консульство России, если она в этом мире существует…

- А почему она здесь не должна существовать?! – Сразу вскрикивает Паша. – Если есть Корея, то и Россия будет!

- Логично! Но вот в каком виде она тут? Мы пока не знаем год, в который попали. Может там (я указываю рукой в сторону, где по моим предположениям находится север) ещё СССР или вообще, царская Россия…

- Хорошо бы! – Оживляется Паша.

- Хотя, судя по пейзажу, здесь явно конец двадцатого или начало двадцать первого века.

- Откуда знаешь?

- Здания вон там явно построены из бетона. При царях и королях нигде так не строили, а Корея была нищей и отсталой. Хотя, может здесь история другая. И сейчас мы находимся в каком-нибудь королевстве Чосон.

- Чего? – У Паши от удивления глаза становятся размером с блюдце.

- Это я фантазирую. Надо просто узнать, какой сейчас год. И всё поймём. Скорее всего похожие миры отстают или опережают друг друга на несколько лет. Так, на чём я остановился? А, если есть тут РФ, то есть и консульство в Пусане, и посольство в Сеуле. У Грузии посольство только в столице Кореи.

- А зачем тебе грузинское посольство? Ты на кореянку больше похож, чем я! Может ты местный кадр! – Лыбится во все тридцать два зуба Паша.

- Ага! И где ты видел кореянку, знающую грузинский язык? Они и английский освоить не могут нормально, а тут – и русский, и грузинский, и немного английский…

- Сам же в своей книжке написал, что героиня – полиглот! Вот, теперь и отдувайся!

- Не забывай, что и ты теперь кореянка, и знаешь как минимум русский. И, наверное, немецкий язык – у тебя Маша ведь немка в романе? Хоть она там и советская немка, а родной язык хотя бы на бытовом уровне знать должна! Дойче, дойче юбер алес!

- Не помню, вроде такое не писал. А может, и написал… - Мнётся Рыжик.

- Ладно! Мы пока не знаем, можем ли понимать и говорить по-корейски, но это быстро проверим. Поэтому, будем придерживаться версии, что мы «бананы»

- А почему не «ананасы»? – Ухмыляется Павел.

- Потому что так в Корее называют корейцев, родившихся и живших за границей! Тогда все непонятки для аборигенов исчезнут. И лишних вопросов даже в полиции не зададут.

- А-а-а! А как насчёт документов? Ведь если мы откуда то приехали, то у нас должны быль какие-то паспорта или, хотя бы, удостоверения личности? – Отошедший от первого шока русский начинает фантанировать идеями.

- А с документами, скажем, что были со знакомыми вегугинами, а они нас чем-то опоили, и всё утащили, а нас бросили на берегу моря, на пляже!

- Ну, ты и выдумал! А кто такие вегугины?

- Корейцы так зовут всех не азиатов.

- Стой. А нам ведь деньги понадобятся! Без них мы тут и поесть не сможем!

- Точно! Но где их взять? Конечно, можно сесть на перекрёстке и что-нибудь спеть. Но я не знаю, вдруг здесь это запрещено?

- Не будем проводить эксперименты!

- Ладно, Маша (Паша недовольно посмотрел на меня), привыкай к своему имени, а то нарвёмся, и по-крупному! Значит, так! запоминай! Ты. Мария Стирлец, приехала со знакомыми в Корею, на отдых, или историческую родину посетить, неважно! Здесь ты познакомилась с таким же «бананом», Пак Джин Хо, ну, со мной! С нами были ещё два вегугина – парня…

- Ты ещё скажи, что у нас с ними секс был! – Краснеет от злости Паща.

- Какой секс? Никого секса, просто вместе в самолёте летели. Кто такие не знаем, имена сказать можем, но не уверены, что они не выдуманные! Мы пошли вчетвером отдыхать на пляж, нас разморило, и я и ты уснули. Утром проснулись, нет вещей, нет этих опп!

- Каких опп?

- Оппа, по-корейски «парень»!

- А без парней нельзя? – Дуется Паша.

- Нет, детка, здесь Корея, не поймут-с!

- Щас как дам в лоб! Сам ты детка!

- Ага! Детка! Не дедок же! – Смеюсь я. Паша бросается ко мне, уворачиваюсь, и бегу по песку. Что-то твёрдое отдаётся резкой болью в стопе правой ноги. Спотыкаюсь и падаю на песок. Паша догоняет, но я машу ему рукой:

- Стой, что-то с ногой!

- Врёшь! Не уйдёшь! – Он (или она?) подскакивает ко мне, и чисто по-женски взлохмачивает мне волосы. Но видит, что не реагирую и спрашивает:

- Что, правда что-то с ногой?

- Сейчас посмотрим! – Снимаю кроссовку и заглядываю внутрь. Под стелькой явно лежит что-то прямоугольное. Достаю две карточки. Похожие на банковские. Но одна из них явно какой-то документ:

Идентификационная карточка иностранца.

А вот вторая выглядит, как настоящая банковская карточка:

Смотрю на первый документ и читаю английский текст:

«Джина Хопакшвили (Пак Джин Хо)», дальше «Республика Грузия», какой-то индекс статуса визы. А внизу дата выдачи этого документа – «2010. 4. 4.». Паша смотрит во все глаза, а я кошу взгляд на корейские буквы, изумляюсь – я их могу читать! Неужели рояли посыпались от демиургов?

- Слушай! А я только что прочитал эти иероглифы! – Почему-то шёпотом говорит Паша. – И английские буквы тоже прочитал…

Я поворачиваю карту второй стороной, а Паша хватает меня за руку:

- Что это?

Застываю с удостоверением в руке. Действительно, в воздухе над карточкой появляется трёхмерное изображение моего лица.

- Вот это технологии! – Восхищаюсь я. – У нас пока такого нет! Но, судя по документу, тут сейчас 2010 год. Значит, по времени наша Земля опережает местную, а вот по технологиям они явно впереди!

«Пусанский банк. Карточка «Маэстро»» - читаю на синей банковской карте.

- Паша! У нас вроде деньги есть! Интересно, сколько?

- Наверное, можно как-то проверить. А ну, поверти её!

Поворачиваю карточку, и в воздухе возникает надпись 10.000.000 вон.

- Ого, да ты у нас миллионер! – Радуется Паша.

- Скорее всего, здесь десять тысяч долларов. На нашей Земле курс воны и бакса как раз такой – один зелёный за тысячу вон. Здесь, наверное, то же самое будет.

Паша берёт банковскую карту из моей руки. И надпись с цифрами исчезает вместе с другими надписями на поверхности карточки, а она окрашивается в красный цвет.

- Отдай, единственные деньги были. И ты их нас лишил! – Выхватываю карточку из рук оторопевшего русского. Вначале ничего не происходит, но через секунд десять над карточкой появляется надпись (естественно, на корейском):

«Идентификация»

«Клиент опознан»

Банковская карта опять становится синей, появляются все надписи, а мы ошарашено смотрим друг на друга.

- Это что такое? – Паша указывает на карточку.

- Наверное, генетическая проверка. Если карта попадает в чужие руки, она отключается. Такого я даже в фантастике не читал.

- Значит, это точно не наш мир! – Вздыхает Павел. Может у него, где-то на задворках разума теплилась надежда, что мы всё-таки на нашей Земле… Увы и ах!

- Паша! Быстро проверяй свои кроссовки! Если у меня тут есть такое, то и у тебя должно быть!

- Ты думаешь? – С сомнением начинает он отстёгивать липучки обуви.

- Да! Раз попаданца два, то и двойной комплект карт должен быть!

И вправду, под стелькой у него тоже две карточки – идентификационная, с фото и надписью «Мария Стирлец (Мин Джи Ким)», «Российская Федерация» на английском языке, и датой – «2010. 4. 4.», и такая же, синяя банковская карта «Маэстро»» с сумой в десять тысяч долларов в вонах. Мы начинаем судорожно обыскивать и ощупывать каждый сантиметр нашей одежды и обуви. Но больше ничего нет.

- Всё, рояли кончились! Хотя, язык мы, по всей видимости, знаем. Иначе бы не смогли ничего прочитать, деньги у нас есть, фамилии и имена установили. Можем пойти в полицию и заявить, что нас ограбили!

- Ты серьёзно?

- А что? Пусть поищут, вдруг и вправду что-нибудь найдут! – Смеюсь я.

- Ну, Джина, хватит на песке сидеть, пошли в город. Я в Корее никогда не бывал. Да и жрать уже хочется!

- Не была, Маша, не была, запомни! Так говоришь, как будто я тут родилась и выросла! Мы с тобой «бананы» - это установленный факт!

- Бананы или ананасы, не важно! Пошли быстрее!