Принц демонов

Глава 26 LIGUSTRUM Бирючина

В оцепенении, как после отравления бирючиной, я, пошатываясь, побрела за фейри-паучихой.

Я не могла до конца осознать ее слова: Морриган была старейшей из ныне живущих ведьм – и вот так все закончится? Последние несколько столетий она провела в изгнании – в королевстве, где никто не знал и не должен был знать, что она была теневой королевой.

Все это казалось мне таким сюрреалистичным. Видимо, Бельфегор напал на королеву и Морриган в тот момент, когда я была увлечена своими попытками не навредить сестрам Морганы.

Я почувствовала, как Блейк положил руку мне на бедро. Затем произнес слова утешения, которые он, как гробовщик, вероятно, знал наизусть.

Когда Моргана начала безудержно рыдать, Нора очнулась и с грустью опустила ресницы. В руках у нее был странный матерчатый мешочек, от которого исходил жуткий запах, но я не стала расспрашивать ее об этом. Не сейчас, когда странное чувство сжимало мне горло, едва позволяя сформулировать хотя бы одну ясную мысль.

Короткий путь будто тянулся целый день, прежде чем мы добрались до места, где лежала тяжело раненая Морриган. Ее дочери и Маб собрались вокруг умирающей ведьмы, и большинство из них горько рыдали. Те, кто не давал волю чувствам – тройняшки-вороны и близняшки-волчицы, – нацепили на лица жесткие безэмоциональные маски, которые время от времени давали трещину.

Костяная броня Морриган была не сильно повреждена – лишь сбоку зияла дыра, где ярко-синее адское пламя разъедало ее кожу, как голодные пиявки.

Голова Морриган лежала на коленях королевы фейри. Ее дыхание участилось, кожа стала белой, как снег, и покрылась капельками пота. Под глубоко впавшими глазами залегли темные тени.

Ведьма все еще была в сознании, но испытывала адскую боль. Я почти не могла смотреть на нее – настолько ужасным было зрелище.

– Что с ней? – спросила я у демона.

– Ее тело пытается залечить рану, но у нее нет иммунитета к адскому пламени.

– В отличие от меня.

В начале нашего знакомства я, очарованная голубым пламенем, протянула к нему руку – и осталась невредима.

Он кивнул.

– Еще одно преимущество, доступное лишь нашим невестам. Ты могла бы пройти через чистилище, и даже кончик волоса не опалился бы. Не будь ты невестой, огонь навредил бы тебе так же, как ей. Как только она решит перестать регенерировать, пламя поглотит ее, пока от нее не останется один только пепел.

Ужас от этой ужасной смерти едва не поставил меня на колени. Даже обычно спокойная Атропос выглядела оторопевшей.

Попытка закрыть рану ведьмы листьями не увенчалась успехом, потому что огонь прожигал повязку. Адское пламя безжалостно сжигало дотла все, что не являлось частью ада. Королева Маб могла прикасаться к нему, но только потому, что была полудемоном – Высшей фейри.

Маб сжала руку Морриган.

– Пожалуйста, продержись еще немного, прошу… Я верю, что огонь уменьшится.

– Не обманывай себя. – Морриган застонала, пытаясь устроиться поудобнее. – Последние столетия были прекрасны, звезда моя, но это время было взято взаймы. Я счастлива, что смогла провести это время с тобой.

– Нет, нет, нет, – повторяла Маб. – Не смей прощаться со мной! Этого времени было недостаточно! Мы же обещали друг другу идти рука об руку целую вечность! Ты не можешь так просто оставить меня!

Ведьма слабо покачала головой.

– Нет. Вечность всегда была только твоим желанием. Как и любая другая ведьма, я уже родилась проклятой, только чтобы своей жизненной энергией запечатывать демонов в аду. Мне никогда не следовало так надолго задерживаться при Неблагом дворе. Единственное, о чем я сожалею… Моим самым сокровенным желанием было когда-нибудь показать тебе звезды в мире людей. – Она раскашлялась, и кровь забрызгала ее нагрудник. – Хотя ты навсегда останешься самым прекрасным созданием ночи.

Даже мой демон Блейк, который был всегда окружен смертью и способен убивать одним прикосновением, выглядел потрясенным последними мгновениями жизни Морриган. Он почти с отчаянием вцепился в меня, как будто, если не будет держать меня достаточно крепко, я могла исчезнуть.

– Все в порядке, – прошептала я, касаясь его мертвенно-бледной щеки. – Я не собираюсь умирать.

– Белладонна? – обратилась ко мне Морриган.

– Д-да?

– Сделай так, чтобы мое пророчество сбылось.

– Какое пророчество? – сорвалось с моих губ, но голубые глаза Морриган уже потухли. Пламя полыхало и теперь достигало ее груди и бедер.

– Тебе пора идти, звезда моя. У меня больше нет сил сдерживать пламя.

– Я уже слишком долго живу. – Маб крепче вцепилась в ее тело. – Я не оставлю тебя одну.

– Минерва? Езебель?

Фейри-сова и фейри-крыса встали по левую и правую стороны от Маб и, подхватив под руки, оттащили ее от Морриган. Та громко протестовала и отбивалась руками и ногами, но не использовала свою магию.

Слезы отчаяния блеснули в голубых глазах звездной ведьмы. Я видела по ее лицу, что она больше ни секунды не может сражаться с темной демонической силой.

– Я люблю всех вас. Не забывайте об этом.

С последним криком, выпущенным в темное небо, Авалон лег на грудь ведьмы, и голубой огонь поглотил их в призрачной тишине. Голос ведьмы затих, и был слышен только голодный треск пламени, съедавшего многовековое существо.

Это было невероятно жутко.

Жутко наблюдать за тем, как легендарная ведьма испускает последний вздох, а королева Неблагого двора воет и умоляет позволить ей лечь рядом.

Зрелище, которое я никогда не забуду, даже если буду жить вечно.

– О, Богиня, – тихо пробормотала я, так глубоко вонзая ногти в ладонь Блейка, что любое другое существо истекло бы кровью.

Я плакала не из-за Морриган. То недолгое время, что я провела с ней, то, как она вела себя по отношению ко мне, сделало ее чужой для меня.

Тем не менее я все сильнее чувствовала в своей груди боль Маб. Ведь на этом месте могли оказаться и мы с Блейком.

Перед внутренним взором я увидела неподвижно лежащего Блейка. В его груди был костяной кинжал, положивший конец его неживой жизни.

Я вытерла слезы рукой.

Я ни за что не позволю Маммону забрать у меня Блейка.

– Пойдем, – прошептала я. – Я не член семьи, кроме того, нам еще многое предстоит сделать. Повелители ада заплатят за это своими жизнями.

– Ты все равно хотела их убить.

Тогда я сделаю это более жестоким способом.

– Ты не можешь уйти, – сказала Маб холодным голосом, в котором, однако, слышалась печаль из-за потери близкого человека.

Я подумала, что она обращается ко мне, и повернулась к фейри – летучей мыши.

– Ты посвятила свою жизнь Неблагому двору.

Не говоря ни слова, Нора швырнула королеве под ноги коричневый мешочек, дно которого, казалось, полностью промокло. Мне показалось или вонять стало хуже?

– Что это? – спросила королева и, пошатываясь, встала на ноги.

Фейри-крыса – Езебель – хотела помочь матери, но Маб лишь сердито зашипела на нее.

– Ты отлично знаешь, что это, – усмехнулась Нора, и в этот момент она выглядела почти как Блейк. – Это глаза фейри, которые должны были схватить меня и вернуть на Неблагой двор, когда я искала свои сокровища.

– Ты…

Нора резко прервала королеву:

– Я посвятила жизнь служению Неблагому двору. Но с тех пор, как я была личинкой, во мне жила надежда, что однажды я смогу покинуть его ради лучшей жизни. Я слишком люблю свет, чтобы вечно скрываться во тьме.

– Я дала тебе…

– Я считаю, что мы квиты. Я всегда верно и преданно служила Неблагому двору, особенно сейчас, в битве с Бельфегором. Но это было в последний раз. Теперь я свободна. Я уйду с Блейком и Беллой и покину Неблагой двор. Навсегда. Настоящим я оставляю тебе все блага, которые накопила здесь за семь веков. Этого должно хватить, чтобы ты спокойно отпустила меня.

Сказав эти последние слова в адрес королевы, Нора развернулась, и мы с Блейком последовали за ней. Я напоследок взглянула на Неблагих.

– До скорого, – одними темными губами произнесла фейри-паучиха. Она выглядела гораздо печальнее, чем в прошлый раз.

Вообще-то мы втроем могли бы пройти через портал, но когда замок остался позади, я присела на камень.

– Как ты, Белла? – спросила Нора, обнимая нас с Атропос. – Она ведь была твоей бабушкой.

– Я оплакиваю потерю сестры, – призналась я. – Могущественную ведьму и мудрую женщину. Кого-то чертовски похожего на меня, даже если я не хочу в этом признаваться. Ни больше ни меньше.

Последние слова ведьмы эхом отдавались в моей голове. Какое пророчество она имела в виду? В ее бумажках не было ничего, кроме моих портретов и тысячекратного повторения моего имени.

– Атропос! Укуси себя за хвост, как Уроборос.

– Сама себя за хвост кусай, – возразила она. – Думаешь, что так мы сможем получить волшебный кристалл?

– Наверное, а еще тебе пора перестать смотреть аниме про махо-сёдзё[11].

– Но мне нравится!

Нора сунула два пальца в рот и присвистнула, подзывая своего огромного питомца.

– Теперь нам придется немного подождать. Мотра улетел в безопасное место от моего крика. А теперь поговорим о тебе, Блейки. – Нора широко развела руки. – Я ужасно соскучилась по маленькому братику. Иди-ка сюда. Обниму тебя.

Я заметила, что Блейк начал имитировать трупное окоченение, поэтому встала и подтолкнула его к сестре. Что за поведение! Я ведь точно знала, как сильно он любит Нору.

Я стала свидетелем их любви, когда она заключила его в объятия, а затем с ледяным спокойствием повернула его голову так, что шея сломалась с ужасным – но, к сожалению, слишком знакомым – хрустом.

От полученной травмы Блейк рухнул на землю, где и остался лежать неподвижно.

– Нора! – крикнула я. – Ты же его… Люди от такого умирают!

– Ну и что? Он демон, к тому же нежить. Он скоро исцелится и быстро встанет на ноги.

Через мгновение он и правда поднялся с земли.

– Все в порядке, Вишенка. Я заслужил это, – защищал он свою жестокую сестру. – Своими действиями я причинил вред очень многим…

Его шея снова хрустнула, и я не смогла подавить крик.

– Мне уже начинает это надоедать, – сказала Атропос.

– Еще раз от меня что-нибудь утаишь, и я буду делать это всю оставшуюся жизнь. А к своим обещаниям я отношусь серьезно. Я просто сяду тебе на плечи и буду ломать твою шею сразу, как она срастется. Теперь, когда я по сути безработная, у меня много свободного времени. – Она ткнула указательным пальцем ему в лицо. – Кроме того, я мотылек. Я могу добраться куда угодно. Спросите тех, кому приходилось иметь дело с молью.

– Ты в порядке? – спросила я, бросаясь к Блейку и предлагая ему помощь.

– Нет, но я это заслужил. Я причинил Норе боль.

– Да. Да, именно это ты и сделал. – В глазах фейри блестели слезы, но она быстро вытерла их перчатками. – Все, что последние несколько лет я делала для Маб, я делала и ради тебя, моего единственного брата. Я хотела быть сильной ради тебя и доказать, на что способна! Почему ты не рассказывал мне о своих планах?

Не говоря ни слова, Блейк заключил сестру в объятия.

– Потому что я не мог рисковать потерять тебя.

Нора уткнулась носом в рубашку Блейка, и он слегка скривил лицо.

– Ладно. Ты все это исправишь, когда я перееду к вам. Мотра обожает стены замка, а ближе к зиме мы найдем для него что-нибудь более подходящее. Разве не существует такой технологии, которая называется инфракрасной?

– О нет, – простонал Блейк, отстраняясь от сестры, на лице которой снова появилась усмешка. – Я только сейчас понял, что будет, когда Нора станет отступницей.

– Не забывай, что Вальпурга тоже поселится в замке… – напомнила я Блейку. – Если ты не возражаешь, конечно.

– Если тебе будет лучше, когда она рядом.

Чем больше ведьм окружало меня, тем комфортнее я себя чувствовала, поэтому ответ был очевиден.

– Вот и Мотра! – Нора ринулась вперед и распахнула портал. – Залезайте, если хотите попасть прямо в замок Алник!

Гигантский мотылек следовал за своей хозяйкой по пятам, но когда я собиралась сделать то же самое, Блейк схватил меня за руку.

– Вишенка, я забыл тебе кое-что сказать.

Клянусь Богиней, ну что еще?

– Что?

– В замке находятся несколько десятков демонов.

Мое громкое «Что, прости?!» эхом разнеслось сразу по нескольким мирам.