Принцесса для Узурпатора

Глава десятая. Виктория и Виктор

Что-что делать. Действовать. Вдруг он наврал, что папка в порядке.

«Я делаю это ради семьи, я делаю это ради семьи… и королевства…»

Резко шагнул к нему и впился в губы узурпатора.

«Мне должно быть гадко, я его ненавижу, он…»

Крепко прижал меня к себе за талию, как охотник, наконец, захлопывает дверцу в клетке, и неожиданно агрессивно ответил на мой поцелуй, пуская в ход язык и зубы. Одна его рука сжала мою ягодицу.

«Извращенец!»

Он прижал меня к себе еще крепче, так, что я своей грудью ощутил биение сердца Тео. Он продолжал углублять поцелуй, захватывая моя язык, не отрываясь от меня, то же самое не могла сделать и я! На удивление. Его твердый пенис я ощущал внизу своего живота.

«Хочешь меня, подонок. Ужас, как хочешь».

Мне было нечем дышать, но, казалось, это его совершенно не интересовало. Он думал только о себе. Скотина!

Шагнул вперед, мне пришлось сделать шаг назад, и так несколько раз: Тео напирал на меня, а я…

Нет-нет, только не снова!

Мой дружок, наконец, проснулся (и тебя я тоже ненавижу!) К чему ты тянешься, болван, там некуда засунуть твою любопытную голову (что за мысли лезут в голову!).

«Папка, папка, папка…»

Мне кажется, достаточно демонстрации того, как приставал ко мне, якобы, Диер. Я с силой толкнула его в грудь, издав сдавленный стон: башка у меня уже кружилась от твоего засоса, сумасшедший!

Но моя попытка освободиться от надоедливого эльфа сыграла против меня: я споткнулась сзади о порог кровати и свалилась прямо спиной на мягкий матрас.

— Хватит, хватит! — воскликнула я, услышав свой мужской баритон. И выставила перед собой руки. — Демонстрация…

Но он с недюжинной силой схватил обе моих руки и пригвоздил таким образом меня к дивану, а затем я вновь ощутил его губы на своих.

Я хотела побыстрее со всем этим покончить, но, странное дело, это нравилось моему организму. Черт бы тебя побрал! Не вздумайте никогда женскую природу заключить в мужское тело. Выходит кошмар, как видно. М-да, Виктория… Нет, нет, нет, успокойся уже…

Я ощутил, как наши эрекции встретились, и это было ОЙ!

И в хорошем и плохом смысле.

В хорошем, потому что меня накрыло теплой волной неги, и это приносило мне недюжинное удовольствие, то, как он прижался ко мне, и в поцелуе двигался вперед-назад (но самого ЭТОГО ничего не было!), а плохое в том, что я злюсь на него, за то, что он подлец, заключил моего отца в тюрьму, украл мое королевство и хочет меня трахнуть в мужском облике…

УНИЗИТЬ МЕНЯ ОКОНЧАТЕЛЬНО.

Его поцелуи переместились с моих вспухших от поцелуев губ вниз, к шее, по телу спустя несколько секунд пошла дрожь, меня начало окутывать сладкое марево.

МНЕ СТЫДНО. СТЫДНО.

Виктория, соберись, соберись! Что ты делаешь?!

Что я делаю? Ничего…

Чувствую его губы на своей груди, то, как он мягко покусывает мои соски… ИЗВРАЩЕНЕЦ.

Виктория уснула.

ВИКТОР, ПРОСНИСЬ, СДЕЛАЙ ТЫ ЧТО-НИБУДЬ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ТЕБЯ ИМЕЮТ КАК ШЛЮХУ!

И Виктор проснулся.

Ты шлюшка остроухого узурпатора?

Нет. НЕТ.

Виктор

Я выгнулся, и с силой толкнул от себя Тео. Мне удалось высвободиться из-под гнета его крепкого, стройного тела. Вскочил, как ошпаренный.

Кто я?

Виктор.

А Виктория жива?

Уснула на время.

Кажется, у нас проблемы, Виктория. Потому что мы с тобой разъединяемся.

— Ты сказал, что покажешь, где отец. Так что поднимайся, и пошли, — проговорил я, приглаживая волосы. Узурпатор, глядя на меня, сел на кровати и сказал:

— Пошли.

Как легко согласился! Нет ли здесь подвоха?

Я стоял и смотрел, как он откидывает длинные волосы назад и застегивает рубашку, поглядывая на меня. Господи, как же долго он это делает. Потом он накинул на плечи черный плащ (куда же без него!) и подошел ко мне.

— Мы обязательно вернемся к этому позже, Виктор.

«Да что ты?» — хотелось сказать мне и послать его куда подальше. Впрочем, я решил, что если хочу увидеть отца, должен быть благоразумнее. И потому ответил с ехидной улыбкой. — Обязательно вернемся, Тео.

Он принял этот ответ за чистую монету и направился довольным к двери. Чтоб я трахался с мужиками! Да лучше тюрьма. Это все Виктория, чтоб ее. Лучше бы подумала о спасении отца!

Я думала!

Ага, как же. Обжималась с этим смазливым остроухим. А наш отец…

Мой отец.

И мой, ясно? И вообще, молчи. Позор тебе.

Я вышел вслед за эльфом, и мы с ним направились по коридору. Взглянув на него, я увидел, что у Тео такой вид, словно бы ничего не произошло. Прекрасно. Надеюсь, об этом никто не узнает.

Пропуская описания того, как мы шли по коридорам, сразу перейду к Подземелью. Темная и широкая лестница, колупанная в некоторых местах, вела вниз. По ней мы шли. Потом шли по коридору. Я осматривался. Темные, старые стены, затем шли деревянные двери с овальным верхом.

— Что там? — спросил я, осматривая очередную дверь. На каждой из них был написан номер. 020, 022, 023, и так далее.

— То, что тебе пока знать не надо, — ответил тот, впрочем, без резкости, что не дало мне сделать похожий выпад.

А потом начались двери с решетками, в которых сидели заключенные. За одной из этих дверей был отец.

Мы шли еще некоторое время, и я с неудовольствием осматривал сырой потолок с падающими с него каплями, шныряющих серых крыс и черных больших пауков в углах. Все это освещалось керосиновыми лампами, свисающими уродливо с потолка. От сырого запаха мне хотелось чихать. Я взглянул на Тео: ему, похоже, все по боку. Я услышал стоны заключенных и просьбы о помощи. Даже меня пробрала дрожь от них, но у остроухого не изменилось даже выражение лица. Один из пленников кинулся к окну с железными прутьями и взглянул на меня. Такого изможденного лица я давно не видел. Я прошел мимо, следуя за Тео. Боюсь даже подумать о том, как выглядит отец. Мы так не обращались с провинившимися. Хотя, я думаю, что половина из них просто была взята в плен, также, как и мы.

Был еще один поворот, затем еще. Я думал, что эти камеры не кончатся, когда Тео, наконец, остановился перед одной из них и сказал, взглянув на меня:

— Пару минут.

— Мне что, нельзя зайти к нему?

— Я не охранник, чтобы ждать тебя.

— Так дал бы мне охранника, раз такой занятой, — съязвил я, глядя на него. Мы обменялись испепеляющими взглядами.

— Пару минут, — повторил он.

Я задержал на нем злобный взгляд, но Тео никак не отреагировал на него. Тогда я подошел к двери и, взявшись за прутья темницы, позвал:

— Отец! Это я, Виктор.

Молчание.

— Отец!

В темноте камеры я не мог разглядеть ничего. Там не было даже одной несчастной свечи. Наконец, я услышал какое-то бормотание.

«Что с ним? Заболел?»

Затем я увидел его лицо, приближающееся ко мне. Он был таким же, как и утром. Затем он поднял на меня глаза, и в них я увидел отчаяние.

— Все в порядке? — спросил я, глядя на отца.

— Виктор… Никак не привыкну к твоему…

Я выпучил глаза, давая понять, что говорить об этом не следует. Отец кивнул и продолжал:

— Все хорошо. Меня тут кормят. В углу стоит обрезанная бочка для опорожнения.

— Плохо. Они ведь тебя не пытали?

— Нет. Но хотели. Как ты?

— Отлично. Мне дали комнату и кормят два раза в день.

Отец кивнул. Я приблизился к прутьям вплотную и, ощущая их ржавый запах, прошептал:

— Отец, я вытащу тебя отсюда. Держись.

— Надеюсь, с тобой будут хорошо обращаться, лисенок, — сказал он, и я ощутил, как что-то неприятное разлилось изнутри.

— Все, Виктор, пошли, — прозвучал голос Тео.

Я ощутил себя собакой, которую выгуливают. Попрощавшись с отцом, я устремился за эльфом. Теперь я хотел знать, где находится Линдо. Возможно, что от него уже избавились. Тем лучше.

Не придется возвращаться в женское тело. Так гораздо удобнее. Когда мы поднимались по лестнице, Тео проговорил:

— Надеюсь, теперь ты спокоен.

— Ага, — ответил я. — Только если бы там было освещение, было бы лучше. Он все-таки король.

Тео повернулся ко мне и сказал:

— Бывший король.

Он почти уткнулся своим носом в мой. И я ответил:

— В таком случае, я, бывший принц, который может свалить отсюда ко всем чертям.

Я был доволен своим ответом. Но такого, как Тео подловить сложно:

— Ты уже даже не бывший принц. Ты признал, что мой раб. Так что будь любезен говорить со мной с уважением.

«Черта с два, остроухий», — подумал я, глядя ему в спину. С еврейскими эльфами только и работают еврейские методы. Я думал теперь, оставляя за собой последние ступени, о том, чтобы обхитрить его. Ты начал войну, Тео, и Виктор принял вызов. Скоро ты начнешь пожинать плоды своих деяний.