Припарка мёртвому

Глава 1 Мелкие делишки

Деньги являются божеством лишь для тех, чьи желания и потребности не выходят за определенные и весьма низкие рамки. Проще говоря, за деньги можно получить лишь то, что тебе всего лишь согласны продать. Большинству разумных этого хватает. Еще бы, они тратят большую часть жизни на работу и сон, чтобы иметь деньги на покупку еды и выращивание потомства. В моих глазах это всегда было похоже на некий извращенный гибрид жертвы и самоубийства — мол, а вдруг у потомства пожить получится?!

Но, увы, такие разумные обычно ничего не решают. Просто живут своими жизнями, работая шестеренками в великой системе цивилизации. А вот когда речь заходит о чем-либо… эдаком, золото чаще всего молчит. Впрочем, если желаемое нельзя получить с помощью булата, сиречь насилия, остается еще один, куда как желанный вид валюты — услуги.

Я выдохнул белое облако дыма, хрустнул шеей и потрогал ногой стоящий около меня мешок. Тот дёрнулся, забурчав нечто определенно нецензурное.

— О, ты уже тут! Приятный сюрприз! — раздавшийся женский голос сюрпризом для меня не стал. Благодаря своему Восприятию, я метров за сто услышал шум травы под ногами тех, кто шел к этому полуразвалившемуся охотничьему домику. Их-то я и ждал.

Разумных было трое — женщина эльфийской расы и двое людей в сопровождении. Все трое были бессмертными, такими же, как и я, но сама эльфийка выгодно отличалась как от своей свиты, так и от меня, скрытого под плащом анонимности. Её Статус был девственно чист на правонарушения. Что совершенно не мешало ей именно этими самыми правонарушениями и заниматься.

— Пунктуальность — весьма редкое качество среди исполнителей в этих краях, — улыбнулась эльфийка, тут же кивнув на мешок с вопросом, — Там тот, о ком я думаю?

— Понятия не имею, о ком ты думаешь, — пробурчал я, продолжая курить, — Но в мешке тот, кого вы заказывали.

— Проверь, — теперь это был приказ одному из ее спутников. Мужчина в потертой разношенной коже, щеголяющий брутальной щетиной и почти полуметровым узким кинжалом на поясе, сделал лишь шаг в моем направлении, остановившись от моего жеста.

— Не нужно… лишних движений, — попросил я напрягшуюся троицу, — В направлении ко мне — тем более. Сам всё покажу.

Ни у кого из всех трех не было даже сто пятидесятого уровня, не говоря уж о полностью вложенных свободных характеристиках, но я прекрасно помнил, кто и на чем вертел мамонтов и саблезубых тигров еще на старушке Земле. Человек стал царём природы вовсе не потому, что был быстрее и сильнее других.

Ткань спала, явив скрытое — бешено моргающего и злого как сто тысяч демонов половинчика, почти сжевавшего выделенный мной ему кляп. Смертный был в самом расцвете сил, хорошо упитан, энергичен и, кажется — расстроен. Под удобной мягкой мантией с богатой вышивкой половинчик носил чрезвычайно пристойный замшевый костюм. Я водрузил на нос половинчику извлеченные из кармана собственной куртки очки с зеленоватыми стеклами и, довольный, отступил чуть в сторону, позволяя визитёрам как следует рассмотреть бывшего обитателя мешка.

— То, что нужно, — с удовлетворением в голосе произнесла эльфийка. Оба ее сопровождающих вторили ее словам кивками и радостными улыбками. Я лишь удивился — на вопрос, как бессмертные могут испытывать искренние эмоции даже спустя 92 с половиной года от Начала, у меня ответа не находилось. Бессмертная тут же полюбопытствовала, — Как всё прошло?

— Гладко, — пожал плечами я. Подумал и уточнил, — Хвоста нет.

Под «гладко» я подразумевал совершенно наглый влёт на третий этаж Урийского университета словесности герцогства Хорн и похищение этого самого полурослика прямо от доски, где он вёл лекцию, но к чему скромничать? Гладко влетел, гладко вылетел. Никто и мяукнуть не успел, включая жертву. А уж броситься за мной в погоню… нет. Вряд ли во всём мире найдется хотя бы десяток существ, умеющих летать с такой же скоростью.

— Таинственный незнакомец, умеющий виртуозно и оперативно похищать половинчиков! — почти продекламировала явно веселящаяся женщина, — Признаться, я впечатлена. Наша организация этого фрукта пыталась выковырять из столицы на протяжении полугода.

Услышав эту фразу, пленник вызверился на эльфийку взглядом полным гнева и изумления. Учитывая, что у него, как и у большинства мужчин из этой расы, волосы на голове росли пышной шапкой, напоминающей одуванчик, смотрелось это очень умилительно.

— Таинственная организация преступников, которым сильно понадобился профессор изящной словесности, — не остался в долгу я, — У нас всех свои секреты.

— Аа… — махнула рукой заказчица, — Это не секрет. Слышал про города-резервации нечеловеческих рас, что строит «Академия»? Воооот. Они изучают чужие культуры…

— И им понадобился умный половинчик? — приятно изумился я, вызывая следующую ступень гнева у профессора и пренебрежительный мах рукой от эльфийки.

— Да нет, просто эта низкорослая раса… как бы это выразиться? Совсем не блюдет чистоту крови. Спариваются с кем душа ляжет, в брак вступают, — охотно пояснила женщина, — А вот княжеский род Хоппари, к которому принадлежит наш уважаемый профессор, всегда себя блюл строго в этом отношении. Очень строго. Чем и заинтересовал «академиков».

— А, — «догадался» я, — На развод.

А вот теперь бедолагу пришлось ловить вчетвером. Профессор, сбросив оковы… культурного поведения со своего разума, рычал, барахтался и пробовал ползать как гусеница. В конце концов, он таки перегрыз уже порядком пожеванный кляп, с кровожадным воем вцепившись зубами в неосторожную руку одного из мужчин-Бессов. Тот с проклятиями стал ей трясти, пытаясь скинуть на пол озверевшего лектора, но лишь сделал себе хуже — зубы местного светила проникли в плоть куда глубже. В конечном итоге половинчик был оглушен ловким ударом эльфийки, приказавшей спутникам уносить готовенького.

Насчет того, что обманут с оплатой, волнений не было. Красть половинчиков за деньги — даже я еще так низко не пал. Эльфийка, отправив своих людей, вернулась в развалюху и, выбрав себе табурет поприличнее, уселась на него, закинув ногу на ногу. И пилочку для ногтей достала.

— Итак, слушай, незнакомец, — начала она, увлеченно занимаясь собственным маникюром, — Интересующий тебя маг-артефактор, Эдвард Эйнинген, сейчас проживает в сатрапии Хур’Каккус, это юго-запад континента Дарам. Городок Вакхта, близрасположенный к столице Зушшуру. Наши многочисленные источники в один голос утверждают, что маг свободен, здоров и счастлив как эльф в Лесу, если ты понимаешь, о чем я.

— Понимаю, — кивнул я. Недавно закончившаяся межрасовая война стоила эльфам Срединного мира всех их Лесов. Уверенность, что немногочисленные выжившие смертельно скучают по своим прежним обиталищам, щедро делившихся энергией с ушастой расой, была железобетонна. Тем не менее, нужно было усомниться и я это сделал, — Эйнинген и счастлив?

— Еще как, — охотно подтвердила эльфийка, — Он завален заказами на годы вперед. Как бы это сказать… почти одну пятую часть от жителей этой самой несчастной Вакхты составляют очень крутые Бессы, решившие там пожить. Климат, наверное, подходящий. Причем, незнакомец, могу заметить, что Бессы эти очень обеспеченные, что тоже очень радует твоего Эдварда. Рай, а не жизнь.

Я незаметно скривился под капюшоном плаща. Подтекст читался более чем просто хорошо. Меня ищут… все. Вообще. С собаками, факелами и надрывным чтением моих многочисленных прегрешений, которые, несмотря на всю их… колоссальность, чья-то умелая и опытная рука сумела раздуть еще сильнее. Эдвард является не только моим другом, но и единственной зацепкой для охотников, совершенно справедливо полагающих, что я захочу его увидеть. Вот значит как… поселили и обложили. Ну, хоть на кристалл перерождения заработает, он давно мечтал.

На авантюру с кражей профессора я согласился, чтобы не зря потратить неделю времени до следующего Зова к Матери — телепортации, бросающей бессмертного в случайную точку мира. Сейчас я был на пути к своей Слуге и питомцу, оставленных мной когда-то под защитой богини Этты… и пока еще не оказался к ним достаточно близко, чтобы долететь с помощью своих цепей.

Видимо, это была ошибка…

Эльфийка, тесно сотрудничающая с местным криминалом, всё продолжала оживленно говорить, активно жестикулируя, а я попытался сосредоточиться на своих ощущениях окружающего пространства. Веселые преступные Бессы в 92-ом году от Начала? Да прямо сейчас…

И тут хижину разнесло вдребезги ударом мощной боевой магии.

Любой бессмертный, проживший 92 года в мире Пан — крепкий орешек, вне зависимости от своего класса, уровня и особенностей. Так или иначе, судьба его тащит мордой по неровной дороге приключений, и он, отстаивая своё право на свободу, независимость и право иметь материальные ценности, неумолимо теряет все иллюзии о пословице «человек человеку брат».

Бессы — не люди. Если бы меня спросили… ну, на каком-нибудь симпозиуме или даже лекции, с которой я спёр этого несчастного половинчика, обреченного теперь осеменять чистокровных девочек своей расы, то я бы сравнил бессмертных с вампирами.

Только вот у несчастных дохлых кровососов есть оправдание — их неживые тела плохо заточены на получение каких-либо жизненных удовольствий. Вкус, осязание, нюх — всё это притуплено, если не имеет какого-либо отношения к утолению жажды крови. Не удивительно, что от такой жизни они либо быстро звереют, либо становятся скучающими говнюками, развлекающимися тем, что портят жизнь другим.

У бессмертных — такого оправдания нет. Наши тела вечно молоды, вечно в тонусе, мы практически не болеем, а смерть становится лишь досадным событием, двигающим тебя вперед по истории мира на три с половиной месяца. Поэтому можно честно и прямо сказать, что Бессы становятся эгоистичными гадами совершенно на добровольной основе. Хуже поиска смысла жизни может быть только вечный поиск смысла бессмертного существования.

И этот тщетный процесс часто сопровождается страданиями тех, чьи интересы мы ущемляем в угоду собственным иллюзиям.

Обратная сторона монеты — становимся небрежны и неаккуратны, когда речь идёт о том, чтобы рискнуть жизнью.

Хорошую засаду на меня за те сутки, прошедшие с получение заказа на профессора, организовать было бы невозможно. Бандиты, решившие подзаработать, нашли группку отчаянных смельчаков с монетами в кошельке. То же самое в большей степени относилось и к Статусам напавших на меня Бессов — слишком много очков характеристик у них лежали мертвым грузом.

Шестерых отважных немного подкопчённый я вынес без каких-либо усилий. Полёт и несколько взмахов цепями. 397-ой уровень — это очень серьезно, даже если бессмертный обладает классом «монаха», вынуждающем его равномерно распределять все свои характеристики. «Средний» бессмертный в мире Пан, неподготовленный, торопящийся, понятия не имеющий, с кем ему предстоит столкнуться, и просто согласный рискнуть жизнью — мне не соперник даже близко.

Несколькими месяцами ранее я был в разы слабее. Уровень и характеристики — это единственное, что я вынес из похода во Внутренний Мир вместе со своей заклятой подругой, Митсуруги Ай. Ирония судьбы была в том, что личное усиление для меня всегда стояло даже не в первой десятке приоритетов. Чтобы что-то разрушить, совсем не нужно обладать статью гиганта и всепобеждающим мечом. Однако… все мои планы выяснить хоть что-то по самому таинственному государству на планете, Нихону, потерпели полный и безоговорочный крах. Как и слабая надежда стать омерзительно богатым.

Экспедиция окончилась феерическим провалом, а я в самый последний момент удрал от перенервничавшей волшебницы, шарахнувшей по бедному орку каким-то почти самоубийственным заклинанием.

Вместе с великой силой ко мне пришла и великая болезнь пятой точки — из-за черного как сама ночь Статуса, выданного мне доброй Системой за уничтожение крупного города, срок возрождения после смерти для меня составлял более десяти лет.

Сейчас я пытался не только попасть к последнему существу на планете, что было бы радо видеть меня свободным, но и неуклюже пытался освоить общение с бессмертным преступным миром, к которому я теперь принадлежал.

По крайней мере, я так наивно предполагал.

Найти преступников легко — любое не развалившееся здание, любое поселение, стоящее за границей цивилизации, так или иначе будет связано с добрыми ребятами, обладающими красными Статусами. Границы цивилизации определяет Система — для каждого населенного пункта и страны, но её, как обычно, всегда находятся желающие не слушать. К тому же, даже смертные совсем не прочь вести свои дела с преступными Бессами — те, совершив несколько ошибок на своем жизненном пути, редко стремятся усугубить это положение… естественно, пока пребывают в границах, обозначенных Системой.

Всё, что за этими границами… моя новая жизнь. В которой, как оказалось, мне мало кто рад. В том числе и преступники. Черный Статус — метка того, кто совершил чудовищные злодеяния. Многократно нарушенные клятвы, убийства, пытки, издевательства и геноцид. Соседству с такими ребятами никто рад не будет… но, как бы парадоксально это не звучало, мы, негодяи всея Пана — одни из самых желанных и востребованных наемников.

Почему? Потому что нам практически плевать на клейма, выдаваемые Системой. Хуже уже быть не может.

На полной скорости я пролетел около трехсот километров, пока нашел себе уютный воздушный островок, на котором и устроил себе лагерь, продолжая размышлять о делах своих скорбных. А они были именно такими.

Будучи упорным разумным, хотя вопрос собственной разумности давно и плотно вызывал моё сомнение, я поставил себе цель, которую преследовал с упорством, достойным лучшего применения. Именно разрушение таинственной империи Нихон отделяло меня любимого от долгожданного и заслуженного отдыха где-нибудь на краю мира. Проблема была в том, что проклятая страна была как суслик для всего мира. Все знали, что он обязательно есть, но не знали где. Информацией о местоположении моей цели владели лишь сами нихонцы… и боги. Последние, правда, совершенно не желали делиться информацией.

Я спрашивал одну конкретную и весьма могущественную богиню плодородия, когда та выпрыгнула передо мной чертиком из табакерки, но получил в ответ лишь час словесных унижений и информацию о том, где последователи Этты (этой самой богини) содержат мою Слугу.

С богами, несмотря на, казалось бы, взаимовыгодное сосуществование, у меня тоже отношения как-то не заладились. Этте я изначально совсем не нравился, потому как моя особенность «Внутреннего монолита» сильно мешала божественной братии познавать судьбы и дела человеческие, а уж после того, как я вернулся из Подземного Мира, где прибил пару богов и несколько миллионов смертных…

Эпическое достижение, для которого мне всего лишь нужно было попасться в ловушку, психануть да принять несколько неудачных решений. В конечном итоге — меня одинаково ненавидят и боятся все, кто слышал моё имя (за исключением, надеюсь, Эйнингена и моей Слуги). Что я получил сам?

Лишь внушающий глубокое уважение 397-ой уровень опыта. И немного скинул стресс.

Сидя почти голым задом на неразрушимом черном материале, из которого был создан островок, я открыл Статус.

Статус

Имя — Кирн Джаргак известный как «Предвестник»

Раса — орк

Класс — Затворник (серебро)

Пол — мужской

Уровень — 397

До следующего уровня — 61 931 313 733 единиц опыта

Фракция — отсутствует (бывший гражданин Эйнура, королевство Вашрут)

Характеристики:

Сила — 115

Выносливость — 110

Ловкость — 100

Реакция — 100

Восприятие — 100

Энергетика — 105

Дополнительные характеристики:

Мудрость — 100

Стойкость — 100

Дух — 100

Отрешенность — 100

Особенности:

«Внутренний Монолит», «Эти Дни», «И пусть весь мир подождет», «Скромность адепта», «Умелый ловкач», «Стоик», «Естественный рост», «Темновидение», «Прозрачный покров», «Плоть достойная духа», «Сверхадаптивность», «Зло во плоти».

Свободные очки:

Характеристик — 4

Приёмы:

«Путь Ветра» — 46 ур.

«Беспощадный удар» — 24 ур.

«Затмение» — 4 ур.

«Целительная Медитация» — 77 ур.

«Железная Рубашка» — 89 ур.

«Повелитель Цепей» — 100 ур.

«Дух Воина» — 12 ур.

«Предел плоти» — 1 ур.

«Чувство объёма» — 45 ур.

Финансы — 162 110 золото, 2 серебра, 14 меди.

Два метра сорок четыре сантиметра жилистой тяжелой плоти, принадлежащей орочьей расе. Длинные руки и ноги, делающие меня опасным бойцом и очень быстрым бегуном. Длинный голый хвост, становящийся смертельным и подлым оружием, выручавшим меня бесчисленное множество раз.

Красавец. Если не считать лица, более всего присущего индейскому вождю племени в стадии недельного запора.

Проще говоря, я силен как три слона, вынослив, живуч как таракан, относительно быстр и совершенно неуязвим для любых энергетических конструктов. Давешний взрыв, разметавший по бревнышку охотничью сторожку вместе с заказавшей мне полурослика эльфийкой, лишь чуть-чуть прижег мне кожный покров. Тот даже почти не облез, десяток минут «целительной медитации» и я здоров. Об «Внутренний Монолит» моей души ломается любое сверхъестественное проявление. Конечно же, будь заклинание сильнее накачано энергией, а тем паче, попади оно мне точно по макушке, то мне бы не поздоровилось чисто от количество закачанной в него маны — неструктурированная энергия вредит мне, пусть и меньше, чем другим.

Приятно быть малоуязвимым. Бесса без такой полезной особенности давно бы уже вычислили, или как минимум бы влепили на него охотничью метку.

Кроме ума, красоты и никому не нужного обаяния, я с удовольствием бы похвастался кому-нибудь своим арсеналом колющего, режущего и волшебного. Беда — не перед кем.

А почему?

Потому что всё это великолепие управляется полнейшим идиотом!

Зачем, ну зачем я раскрылся перед Митсуруги Ай?! Что это было за «выходи чудище поганое, биться будем?». Или, если быть точным, «Иду на вы!». Что это за… дурость?

Кто бы не воспользовался этой информацией, он сделал это максимально эффективно. Тщательно подготовил материал, выплеснув его сразу во все центры цивилизации мира, подогрел реакцию, направил мысли разумных.

Я предполагал, что черный Статус осложнит мне жизнь, но думал так — «Раз перед Срединным Миром я не виновен, особо никто за мной бегать не будет». Ни Соломон, ни Кирн Джаргак особо злодеями не были. Светились, конечно, их разыскивали, оба этих имени с самой Митсуруги задницами в топе охотников за головами толкались… но это же мелочи быта?

Недоброжелатель плотно, буквально синей изолентой примотал к моим именам все прегрешения «отродий Соломона», немертвых, которые когда-то получались из моих мертвых тел. Умные, интеллигентные, осторожные, но… одержимые духом анархии. Всего этих существ было менее десятка ко времени, когда я избавился от этой жуткой особенности, но натворить по сей день они умудрились многое, дополнительно прославив меня на весь свет.

Теперь весь пучок лавров моих немертвых «детей» был торжественно вручен ужасному и чрезвычайно опасному орку с черным Статусом массового убийцы. С пространными намеками, многочисленными выводами, чуть ли не научными трудами. За считанные дни я стал в глазах всех разумных помесью Сатаны, Гитлера и человека, придумавшего непропускаемую рекламу на ютубе.

Я грустно вздохнул, плюнув вниз с высоты более полутора километров. И что делать?

Идея подобраться к Эйнингену и вообще попробовать сделать его пророком дела моего (за большие деньги, разумеется), накрылась даже не медным тазом, а половинчиковой задницей. Маг бы и так вряд ли подписался бы на столь рискованную авантюру, а уж по уши заваленный заказами, а значит твердо стоящий на дороге возвращения своего мужского пола — тем более пошлет меня на все известные ему буквы.

Сидя на крошечном куске черного летающего камня, я без малейшего вдохновения сделал вывод, что находясь на планете, в десять раз превышающей размерами Землю, и являясь при этом одним из наиболее быстро летающих существ, я сам себя загнал в угол.

Ни друзей, ни знакомых, ни связей. Ничего нет. Нельзя сделать даже шага на территорию какого-либо города, об этом тут же узнают все его стражи порядка, как и о моем точном местоположении. Плащ анонимности практически не помогает, меня легко узнают по росту. Меня поймают и убьют, это вопрос времени. Либо наведут реально опытных и хороших охотников на разумных, либо следующая внезапная атака подкравшегося мага будет содержать в себе нечто материальное, что размажет меня по земле.

Выводы?

Я поднялся, с хрустом размял плечи, зевнул, еще раз сплюнул и начал прикидывать, где бы провести время до следующего прыжка по Пану. Прочь отсюда, поближе к Кире Гире.

Вывод прост. Лучшая защита — нападение. А раз у меня во врагах целый мир, то пора устроить небольшую войну. Или большую, как получится. Как в той поговорке говорилось? «Одна голова — хорошо, а война план покажет».