Припарка мёртвому

Глава 19 Чудеса на виражах

— Смешанные чувства должны быть… легкими. Дарить ощущение интриги, томления души, загадки и философского взгляда на жизнь. Но почему-то, видя твою наглую рожу, я испытываю два совершенно чётких ощущения, которые невозможно трактовать двояко. Первое — я рад тебя видеть. Правда. Второе — ощущение потребности тебя пристрелить, разметав эту мерзкую серую рожу по окрестностям, как никогда велико…

— Я тоже тебя рад видеть. Пушку можешь и опустить.

— Могу. Но не хочу.

Какой всё-таки игривый шутник, этот Эдвард Эйнинген! Летишь к нему на крыльях у любви, жаждешь встречи, думаешь только хорошее, а он наводит на тебя ствол с самыми недобрыми намерениями. Впрочем, винить его сложно. Я бы сам хотел пристрелить такую бессмертную гадину как я, просто ради вселенской справедливости.

Да что уж тут греха таить. Весь мир хотел бы это сделать. Система не только объявила каждому разумному существу на планете, что у них появился новый космонавт, но даже сообщила о том, что спустя 8 минут и 14 секунд он вернулся в колыбель жизни. Появившиеся у меня конвертики сообщали следующее:

— «Глобальное сообщение! Первый разумный, вышедший в космос! Имя — Кирн Джаргак, раса — орк, принадлежность — бессмертные, гражданство — бывший гражданин Эйнура! Слава отважному первопроходцу!»

— «Глобальное сообщение! Первый разумный, вернувшийся на планету из космоса! Добро пожаловать домой! Имя — Кирн Джаргак, раса — орк, принадлежность — бессмертные, гражданство — бывший гражданин Эйнура!»

Кроме оповещения всему миру, Система расщедрилась на несколько приятных бонусов. Мне выдали 100 очков характеристик, особенность и неразрушимую статуэтку из золота, выполненную в виде… меня самого, сложившего руки на груди, отважно смотрящего вдаль и… наряженного в самый натуральный скафандр. «Статуэтка первого космонавта» была неуязвима и имела статус «личной» вещи. Видимо, Система и Куратор не предвидели ситуацию, в которой космос будет использован для того, чтобы избавиться от бессмертного, либо их чувство юмора тоньше, чем я когда-либо предполагал…

Полученная мной особенность дивным образом взаимодействовала с другой, под названием «Зло во плоти», работая чрезвычайно схожим образом. Проще говоря, «Мировая знаменитость» оповещала всех и каждого жителей населенного пункта о моем приходе, как только я вступал в системные границы поселения. Моё местоположение они тоже видели на карте, вне зависимости от собственного желания. Наличие чувства юмора у высших сил, управляющих этим миром меня тревожило с каждым днём всё сильнее…

Оружейник тем временем развлекался по-своему. В комнату ко мне и Абракадавру он залетал в полной боевой готовности… делать ноги. Принятая им к нам в отряд четверка бессмертных делилась на трех зооморфов «монахов», которых он соблазнил моими знаниями из Внешнего Мира и еще одного мужичка, подкупленного за банальный десяток золотом. Последний Бесс ему был нужен только для того, чтобы дать мне сигнал, буде на них нападут вне моего поля зрения, но этого не случилось. Защитившийся от атаки Умного Ежа блондинистый маг использовал Зов к Матери, уйдя на просторы воздушного края вместе с «монахами», после чего успешно выкинул балласт из команды.

Сейчас же вся эта сладкая троица смотрела на нас как на душевнобольных. Зайчихи совершенно по девчоночьи спрятались за тигра, который имел самый смущенный вид. Я догнал всех четверых в то время, когда они делали передышку на совсем небольшом воздушном острове. Проще говоря — им некуда было спрятаться, если бы оружейник учинил стрельбу.

Тот всё же себя пересилил, убрав шестиствольную дурищу назад в инвентарь, криво мне улыбнувшись.

— Каковы дальнейшие планы?

— Ничего особенного, — пожал плечами я, — Вернуться назад. Как понимаю, вы четверо хотите попробовать остаться здесь? Я готов поделиться всеми своими знаниями и воспоминаниями о первой экспедиции… за вашу небольшую помощь.

Бессы-зооморфы переглянулись между собой, начав шептаться. Высокие, подтянутые, все трое едва переступили двухсотый уровень. Закурив, я расслабил натруженные долгим и быстрым полётом мышцы. Воспоминания о тех почти счастливых днях, когда я приобрёл дом в Эйнуре и пытался найти себе работу по душе, отчетливо отдавали грустной ностальгией. Какой город был, какая страна! Там действительно можно было бы прожить столетия так, что каждый день был бы не похож на предыдущий. Даже вот эти в прошлом наивные ребята нашли себе место в одном из монастырей, расположенных недалеко от столицы. Я с ними, правда, подрался, даже убил тигра, искалечив девчонок, но они сами были виноваты…

Подошедший блондинистый маг потребовал от меня новостей. Между затяжками я рассказал ему о том, что произошло как в последнее время, так и в глобальном плане. Эйнинген сильно удивился тому, что я расстался с Картером, буквально вытрясая из меня все детали процесса, еще сильнее его поразило то, что Кира Гира вернула воспоминания и личность. А вот новость о том, что она готова подхватить моё знамя борьбы с Нихоном он воспринял с резкой критикой, высказавшись в духе, что «второго такого живучего ублюдка в мире быть не может».

В принципе я был с ним согласен. Собрав целый арсенал особенностей сквозь свои невнятные приключения, я не только безвозвратно потоптался на собственной психике, но еще и стал очень неудобным… нет, не противником. Бессмертным. Этаким чрезвычайно живучим вредителем, избавиться от которого можно лишь на время, убив. Кира… до таких масштабов совершенно не дотягивала. С другой стороны, она была нихонкой, и вполне могла знать особо уязвимое место, о котором принципиально не рассказала. Её жизнь, её решения.

Но у оружейника был свой взгляд на происходящее.

— Ты и Абракадавр — оба опасные придурки. Вас нужно изолировать от разумных, — отчеканил он. Подслушивающие зооморфы активно закивали, тряся ушами. Маг тем временем продолжал, — но, на моё решение влияют два фактора. Первый общего плана — я категорически не хочу, чтобы в Срединном Мире заработал конвейер по переводу Бессов в Слуги. В этом вопросе я целиком на твоей стороне — Пан создан для Бессов, вне зависимости от перспективы погрязнуть в вечных дрязгах. Второе — я помню, как вы ввалились ко мне в магазин, ты и эта девочка, похожая на сломанную куклу. Надо дать ей время пожить.

— Ты говоришь так, как будто бы знаешь, как повлиять на ситуацию, — хмыкнул я развалясь на клочке травы и жуя соломинку.

— Возможно знаю, — заставил меня оцепенеть в изумлении маг, — Но боюсь.

Порыв вскочить и заорать благим матом был удачно подавлен. Хотелось, очень хотелось. Жгло и рвалось наружу. Орать, требовать, увещевать, объяснять. Насупленный взгляд друга предостерегал от подобных действий. Весь внешний вид блондинистого подростка, вечно сдержанного и сухого, показывал, что тот в замешательстве. Эдвард закусил ноготь большого пальца, начав быстро и нервно входить туда-сюда, периодически на меня посматривая.

— Летим на другой остров, — наконец выдал он пожелание, — На этом голом куске камня мне не думается.

Путешествие заняло лишь час. Отработанная мной еще в Внутреннем Мире связка «тащи остальных за собой на цепях» прекрасно себя показывала и в безбрежном океане неба. Зооморфам полёт тоже очень нравился, хотя первые десять минут они что-то неразборчиво кричали. Заочно я считал это восхищением моими возможностями к полёту, но как оказалось… зря. Бессы просто чертовски замерзли за время небольшого перелета.

Пока зайчихи и тигр грелись около костра, кидая на меня смертоубийственные взгляды, у нас с магом выдалась возможность поговорить тет-а-тет.

— До определенного момента истории, — начал оружейник свой рассказ, — ни у кого не было средств массового разрушения. Магия, безусловно, может разрушить город, но ресурсы, ритуалы, количество маны, необходимое оборудование, даже эхо от подготовки столь масштабного заклинания — всё это ставило крест на целесообразности использования таких методов. Кроме того, не стоит забывать о том, что существует всего пара-тройка объединений Бессов, развившихся до уровня, сопоставимого по влиянию с целыми странами. Мир, Джаргак, просто не развился еще до необходимости в орудиях массового уничтожения…

— Но…? — протянул я, устав бояться «спугнуть» нервничающего мага.

— Это ложное утверждение, — поднял на меня глаза Эдвард, — Нихон и «Академия» уже располагают минимумом знаний для нанесения массовых ударов. Но… лишь знаниями. Я не хочу войти в историю, как первый кто это применит.

— Поразмысли от обратного, — предложил я, — что будет, если ты не воспользуешься своими знаниями.

— Кирн, иди в задницу! — тут же рявкнул маг во всю силу своего хрипловатого девчоночьего голоса, — Ты и я, мы оба обычные обыватели! У нас была работа, своя жизнь, даже своя смерть! Пан нам дал второй шанс, который ты благополучно просрал! От тебя уже не отцепятся пока ты жив! Я себе такой судьбы не хочу!

— В принципе… — протянул я, набивая трубку, …у тебя есть шансы уцелеть, Эйнинген. Особенно здесь. Островов тут сотни тысяч, если не миллионы, мощная цивилизация… А то и не одна! Лучше мог бы быть только Внутренний Мир, где слишком много закрытых полостей. Если тут я бы тебе дал двести-триста лет спокойной жизни, то под землей это была бы вся тысяча. В худшем случае.

Хорошо, что шестиствольный агрегат блондинистого мага обладал слишком сильной для его тщедушного тела инерцией. Это позволило мне успеть отпрыгнуть.

Клик-ВУУМ. Бабах!

— Эдв…!

Клик-ВУУМ. Бабах!

— Да чтоб тебя!

Я бегал, уворачивался, подлетал в воздух и неожиданно применял «Путь Ветра», уворачиваясь от импульсов орудия взбешенного оружейника. Тот палил по мне с почти сладострастным выражением лица, огромные голубые глазищи горели мрачным азартом и жаждой вполне определенной крови.

Клик-ВУУМ. ГРАХ!

— Да уйдите вы отсюда! — рявкнул я на подбежавших к нам зооморфов, едва не попавших под разрыв импульса, — Дайте пообщаться!

Бессы благоразумно удалились, быстро и громко. Чем-то их высказанные вслух сомнения в нашем здравом рассудке умудрились взбесить Эйнингена еще сильнее. Он стал лучше целиться, пару раз цепляя меня взрывной волной и заставляя катиться по траве. Сопротивляться или убегать я не думал — он был моей последней надеждой хоть на какое-либо осмысленное действие. Небольшая разминка с смертельным риском малая цена за надежду.

— Весело?! — заорал Эйнинген, бросая свою монстрилу на землю, — Весело жить, когда ты ни к чему не привязан, а, Кирн?! Друзья, дом, репутация! Легко рисковать, не имея ничего?!

— Ну что ты орёшь как потерпевший, — недовольно высунул я голову из-за ствола дерева, — Как будто я к тебе пришёл в лавку и сказал: «Привет, я хочу поработать у тебя сторожем, а потом разрушу мир и попутно всю твою жизнь!»

— Потерпевший!? А как я, по-твоему, здесь очутился?! — разошедшийся блондинк пнул своё оружие и сделал паузу, чтобы проораться от боли, прыгая на одной ноге. Отпрыгавшись, он злобно вытаращился на меня снова, — Мы посреди нигде в другом мире и замышляем разрушить целую цивилизацию! Я, уважаемый мастер, должен буду скрываться сотнями лет от любопытных глаз!

— А если не разрушим, то тебе негде будет скрываться, дурак набитый! — не выдержав, заорал я, — Среди кого ты будешь прятаться?! Хочешь стать Слугой?!

— Как будто уничтожение Нихона решит проблему!

Я скрежетнул зубами, выйдя из укрытия и подошёл к другу вплотную. Эдвард смотрел на меня скрестив руки на груди. Он не дернулся даже тогда, когда я поддел его хвостом под задницу, вознося на уровень собственного лица, наоборот, расселся с видом, как будто так и надо, продолжая сверлить меня гневно-требовательным взглядом.

— Эйнинген, — начал я, — ни ты, ни я — не герои. Мы не спасаем мир. Хорошего конца у этой сказки не будет, потому что она, несмотря на всю свою искусственность, всё-таки жизнь. А жизнь, как ты её не крути, как ты её не рассматривай, как не старайся и кому только не молись — никогда не заканчивается хорошо…

— Оратор из тебя, как из осла самолёт, — скривился маг.

— Шанс, друг, — не обратил на его едкость внимание я, — Мы всего лишь обычные обыватели, а не герои. Мы не спасаем мир, а даём ему шанс. Можем дать. Не знаю как ты, но я, если все получится, потом умою руки, ноги и хвост. Уйду жить на один из полюсов мира… или вообще решу, что хватит с меня всего вот этого вот.

Блондинк сверлил меня взглядом долгие пять минут. Не отрываясь и не моргая. Потом спрыгнул на земли и отвернулся, плечи его поникли.

— Рисковать и подставляться всего лишь затем, чтобы дать шанс… — пробурчал он, — это еще хуже, чем рисковать хотя бы ради спасения. Молчу уж о награде и признании.

— Если твоя идея рабочая, признания у тебя будет выше головы, — «подбодрил» я товарища, зарабатывая его кислый взгляд.

То, что было на уме у Эйнингена, было плодом сложного и противоестественного совокупления целой когорты факторов, открытий и случайным образом полученных знаний.

— В мире и в «Академии» поднялся невообразимый шум, когда Нихон сжёг Вавилон, — рассказывал успокоившийся и пьющий чай маг, — К счастью, те Бессы с которыми я имел дело от Гильдии, как и их начальство, неплохо знали английский язык. Замотивированные по максимуму, они сумели найти и допросить выживших после разрушения города. Гремлины, которых ты спас, тоже оказали помощь. Выводы по технологии, примененной нихонцами, были однозначны — по направляющему световому лучу на землю передавался эфир, взятый прямиком из разделяющего миры слоя. Поначалу это вызвало истерию и панику, но потом…

— Вы поняли процесс?! — я представил себе, как мы организуем тут подобное орудие, бьющее лучом прямиком по летающему острову империи, сверху вниз.

— Нет, — недовольно зыркнул на меня маг, — Я понял процесс. Гораздо позже, когда наш дорогой бывший друг Абракадавр принялся врать, что его пирамида перешла эфирный слой благодаря неуязвимости стен из напряженного праха. Бред сивой кобылы! Ты сам свидетель, насколько долговечны такие конструкции. Черная Пирамида крепка, но не только за счет своего материала. Умный Ёж использовал ту же технологию, что и нихонцы — сбора и преобразования эфира с помощью универсальных генераторов. Да-да, тех самых, которые используются в левитаторах наших любопытных «монахов». Кстати, если бы я предварительно не заминировал выданные им леталки, то они бы нас, скорее всего, уже покинули.

Я лишь хмыкнул, радуясь, что у оружейника есть чем удержать эту троицу зооморфов. Те бы с удовольствием бы удрали от таких страшных нас куда подальше, но там-то их ждет целый новый дивный мир, совершенно не отличающийся дружелюбием и толерантностью, а помочь им можем только мы. Технология возврата, левитаторы, знания… веселая троица у нас на плотном крючке.

— Так что, мы создадим здесь подобие лазера и выстрелим по Нихону эфирным лучом? — решил прояснить все детали я.

— Джаргак, ты… очень хорош в том, что ты делаешь, — скуксился маг, — Ну вот в этом самом, где ты летаешь, бегаешь, становишься всеобщим врагом, выкручиваешься и портишь окружающим жизнь. Не пытайся использовать голову, тем более в первый раз и в таком важном деле. Это не твоё.

Вот гад.

— У нас нет десятков тысяч человеко-часов, научной и материальной базы, чтобы создавать сложное устройство, — ехидно заявил блондинистый маг, — мы создадим эфирную бомбу, посадим на нее обезьяну, и сбросим нихонцам на головы. Просто, дёшево и доступно.

Интерлюдия

— Дробильщики!!

Крик-предостережение был отчаянным, надрывным, почти жалобным. Хорошо еще, что еле слышным. Значит, у них еще есть время и шансы. Еще можно потрепыхаться.

Матильда прошипела краткую команду, заставляя колонну Бессов ускориться, обгоняя её. На случай появления дробильщиков у них уже есть выработанные тактики. Хотя… какие там тактики. Так, место на карте, куда предполагается добраться всем, кто выживет и не использует Зов. Сейчас вырвавшиеся вперед бессмертные начнут разбегаться по одному, используя векторы в широком конусе. Слабейшие, относящиеся к магическим классам, побегут по кратчайшим маршрутам, остальным придётся сделать крюк. Спасение в том, что дробильщики не ходят по одиночке, а значит — куда менее мобильны, чем их цели.

Сама же госпожа Заур, давний, заслуженный и уважаемый дознаватель «Академии», осталась позади. Ухоженные руки с аккуратным маникюром деловито сорвали мини-юбку, белоснежная блузка жалобно треснула, распадаясь на две части, а гордость Матильды, самые настоящие офисные туфли-лодочки, которые она себе заказывала уже почти восемьдесят лет безупречного труда, улетели в кусты. Расовые и классовые механизмы заработали, подвергая тело метаморфозам — то, что минуту назад выглядело как респектабельная офис-леди, теперь неумолимо превращалась в двуногое волкоподобное существо. Всего лишь в седьмой раз за свою долгую жизнь.

Так удобнее драпать. Дробильщики.

Нихон обрушился на «Академию» как горящее толстое одеяло на огромный пологий муравейник. Массированная атака, призванная смести с лица земли всё, что они делали, чего они добились. Нихонцы атаковали везде, где «академики» не были готовы к отпору, информаторы имперцев совсем не зря ели свой хлеб. Гильдия была готова как к войне, но ей быстро продемонстрировали, чем война отличается от войны бессмертных.

Бегущая сквозь лес женщина-волк сшибла грудью случайно подвернувшегося ей Слугу, не растерялась, прыгнула на него сверху и тут же разорвала горло. Разум отметил, что противник был совсем заторможенный, умер, даже не поняв, что на него напали. «Мясо выпустили» — подумала про себя женщина, вновь пускаясь наутёк. Не все Слуги были неумолимыми машинами смерти, часть напоминала мясных кукол, с трудом осознающих, где они находятся. Недоделки.

Плевать на точку сбора, она может сама выбрать себе маршрут. Главное уцелеть. Дробильщики здесь именно по её душу.

Война бессмертных — это дробление.

Зелье, позволяющее выпившему «привязаться» к конкретному Дому Матери, переходя в него Зовом при нужде, было ошеломительно дорого еще до межрасовой войны. Когда силы людей загнали другие расы под землю, оно стало стоить совершенно невообразимых денег. Этим и пользовались нихонцы. Генеральные сражения, массовые рейды, долгие осады? Нееет. Партизанская тактика истребления — ищи низшие и средние звена командования противника, трави на них магов-менталистов, выучивших трюк, заставляющий Бесса использовать Зов — и ты побеждаешь малой кровью.

«Академия» была слишком велика, чтобы эффективно защищаться от тысяч комариных укусов. Менталисты-дробильщики одним заклинанием отправляли свою неудачливую жертву к черту на куличики, эффективно исключая бессмертного с театра боевых действий. А без командира и координатора его подчиненные чаще всего предпочитали сами использовать Зов, дабы потом, не нарушая присяги, годами возвращаться в родные места.

Еще десяток еле шевелящихся Бессов, более всего похожих на зомби из старых земных фильмов. Матильда разорвала их за несколько секунд, кляня себя за несдержанность и за то, что не уделила контролю звериной формы внимание, когда могла это себе позволить.

Бежать, бежать и еще раз бежать. Если менталисты-дробильщики её выведут из игры, четверть континента потеряет главного координатора. Чуя просто падёт в руки Нихона как спелый сочный плод.

Истребление шло уже третью неделю. Матильда рада бы была назвать это войной, но язык не поворачивался. «Академия» не знала ни единого места базирования нихонцев. Сумасшедше быстрые корабли появлялись, где хотели, высаживали десант, устраивали бомбардировки, забирали своих Бессов, и скрывались в неизвестном направлении. Воздушные «треугольники» Гильдии могли поспорить с нихонцами в скорости и вооружении, но какой от этого толк, когда астральщики и менталисты не могут покрыть нужды необходимой связи даже на треть?

Языковой барьер тоже никто не отменял. Все вокруг рушилось в бездну.

Госпожа Заур бежала на четырех лапах, совершая гигантские прыжки при каждом удобном случае. Её душили злость, растерянность и… жалкая трусливая надежда. Попасться. Вылететь прямо на шеренгу загонщиков, угодить на глаза одному из Слуг-магов, который заставит её использовать Зов. Раз — и все проблемы позади. Пока она вернется в какой-либо из уцелевших центров «Академии», всё уже будет закончено.

Зелья у нее тоже не было. Дознаватели её ранга слишком востребованы, слишком часто переезжают. Полевым командиром и координатором сил на континенте Чуя она стала после того, как упавший с неба толстый голубой луч сжёг город Эмереск вместе с крупнейшим воздушным портом Гильдии на континенте. Четыре «треугольника»!

Четыре!!

По последним данным, которые она получила от смертельно уставшего связиста, воздушные силы Нихона до начала конфликта на порядок превосходили весь флот «Академии». Даже если считать устаревшие дирижабли и грузовые суда.

Быстро перебравшись через небольшую быструю речку, Матильда припустила по находящемуся на другом берегу полю со всех лап.

Теперь уже не догонят. Покрыть такую зону при облаве даже у нихонцев не получится. Они орудуют небольшими отрядами. Еще с десяток километров и можно бежать к ближайшему убежищу. Сидеть, пить кофе, нервничать, ежечасно требовать с менталиста новостей и… надеяться, что кто-нибудь что-то придумает.

Госпожа Заур фыркнула, роняя пару клочков пены с пасти, мотнула головой, и побежала чуть медленнее. В лесу за её спиной бродили маги Нихона, вылавливающие Бессов Гильдии. Короткое заклинание, отточенное тысячекратными повторениями, отправляющее цель на другой конец мира. Чаще всего — начинать новую жизнь.

Впрочем, одной тактикой никто не ограничивался. Если бы в окружении Матильды Заур сейчас был бы компетентный и разнопланово развитый маг, то он бы безусловно сообщил бы госпоже дознавательнице, что некоторые пятна крови на её шкуре имеют устойчивый и странный магический фон, а также совершенно не смылись после форсирования реки.

Увы, об этом спешащая скрыться оборотень совершенно не догадывалась.

А те, кто ей мог подобное сообщить, предпочитали молча следовать за волкоподобным существом. Высоко в небе над ними своего времени ожидало три «треугольника», набитые Слугами и дробильщиками.

У Чуи скоро должен был появиться новый хозяин.

Если не случится чуда.