Призрачный шанс

Глава 14

Уорд

Тара не пишет мне больше до полудня пятницы, и я не увидел ее сообщения, пока не закончил обзвон клиентов около пяти.

Но это не значит, что я не думал о ней. Нет, я не могу выбросить эту женщину из головы.

Тара: С ужином все в силе? Тилли подала бы ворону, если бы нашла ее, чтобы приготовить.

Тара: Серьезно, дай мне знать, чтобы я успела приготовить еду и все такое.

Еще одно сообщение, через два часа после первых двух.

Тара: Если ты отказываешься от нашей сделки, тебе не понравятся последствия.

Я фыркаю. Никогда, ни разу в жизни не отказывался от сделки. Никогда.

Я просматриваю сообщения, подбирая в голове приемлемый ответ.

Я: У меня не было последствий, которые бы мне не нравились.

Ее реакция незамедлительна.

Тара: Не думай, что я тебя не раскусила, приятель. Один щипок за задницу — вот и все последствия.

Я смеюсь, откинувшись в кресле, наслаждаясь ее нахальством.

Я: Не думаю, что ты справишься с последствиями, если попробуешь сделать это еще раз.

Тара: Ты удивишься, если узнаешь, с чем я могу справиться.

Тара: У тебя есть аллергия на что-нибудь?

Я: А что, ты хочешь меня убить?

Тара: Зачем мне это делать, если ты и так собираешься отдать нам все, что мы хотим? Слабый мотив. Нет, я хочу знать, потому что пытаюсь придумать, что приготовить.

Я: Я могу привезти что-нибудь для нас троих.

Тара: Не говори глупостей, я готовила весь день.

Я смотрю на свой телефон.

Я: Ты только что сказала, что придумываешь, что приготовить.

Тара: ДА. И если у тебя на что-то аллергия, мне придется очень быстро переключиться, так что скажи мне СЕЙЧАС.

Я смеюсь. Эта женщина. Кажется, я не смеялся так много лет.

Я: Аллергии нет, если не считать моего отвращения к брюнеткам с фиолетовыми прядями.

Запускается GIF. Это Маури, который говорит: «Детектор лжи определил, что это была ложь».

Мои щеки болят от улыбки.

Тара: Ты не целовался так, как будто у тебя была неприязнь ко мне.

Я: Это было частью плана.

Тара: Конечно, было.

Тара: Ужин через час. Не опаздывай, иначе я заставлю тебя мыть посуду.

Я выдыхаю, разворачивая кресло к большому окну в своем кабинете, выходящему на мой тщательно спланированный сад.

Эти глупые фальшивые отношения начались с того, что я запаниковал, увидев бывшую, которую, как я горячо надеялся, больше никогда не увижу. Несмотря на то, что за последние полторы недели я провел с Беккой больше времени, чем за последние пару лет, я почти не вспоминал о ней.

Я не думал о Бекке. Вообще не думал. Нет, единственная женщина, занимающая мои мысли — это Тара.

Первая мысль, которая приходит мне в голову, когда я подъезжаю к дому Тилли, — это то, что если уж на то пошло, это место выглядит чертовски населенным призраками. Не мой дом, не домик со странным названием «Дворец кисок», а именно это место.

Вторая мысль — когда Тара выбегает навстречу с огромной улыбкой на лице и клетчатой юбкой, развевающейся вокруг ее ног — это то, что не должно быть так легко улыбаться ей в ответ.

Мне кажется, я больше не притворяюсь с ней.

Я и не притворялся. С тех пор, как поцеловал ее.

— Что ты думаешь? — спрашивает она, когда я выхожу из машины. — Классный дом, правда?

— Натаниэль Хоторн был бы в восторге от этого места. Эдгар Аллан По был бы в восторге от половиц твоей тети. Мэри Шелли чувствовала бы себя как дома в этом чудовищном месте.

Она моргает на меня, затем закатывает глаза и удивленно смеется.

— Ты закончил?

— Смотря, что. У вас есть винный погреб и, может быть, кирпичи и раствор? Редкий сорт Амонтильядо?

Тара вздрогнула, сморщив нос.

— Я всегда ненавидела эту историю. Я впервые прочитала ее в выпускном классе средней школы в 8:15 утра, и действительно, я могу придумать только несколько худших способов начать свой день.

— По — гений. — Меня не волнует По, не совсем, но мне нравится слушать, как Тара говорит.

— Я не говорила, что он не гений. На самом деле, думаю, что это довольно, ах, показательно, что сердце его рассказов продолжает биться так долго после его смерти. — Она одаривает меня самодовольной улыбкой после своей шутки, и мы оба удивляемся, когда я фыркаю от смеха.

— Это было ужасно, — говорю я, качая головой и открывая для нее входную дверь.

— Ты согласен? Это часть моего обаяния. — Она останавливается в дверях, так близко, что я улавливаю запах ее духов. Я глубоко вдыхаю, впитывая его. — Ужасные шутки и разрушительно привлекательная внешность, — продолжает она, ухмыляясь.

— С этим не поспоришь, — бормочу я.

Я наблюдаю за ней так внимательно, что вижу момент, когда мои слова попадают в точку. Зрачки ее глаз расширяются от удивления.

— Так-так-так, смотрите, кого кошка притащила, — говорит Тилли.

Тара проскальзывает в дверь, и я заставляю себя улыбнуться ее тете.

— Тилли, рад снова тебя видеть, — говорю ей.

— О, прекрати нести чушь, Уорд. Совершенно ясно, что тебе это не приносит радости, — говорит она.

— Поужинать с двумя милыми женщинами? Не могу сказать, что я сильно против. — Честно говоря, я бы предпочел, чтобы Тилли здесь не было, но Тара?

Тара заставляет меня… чувствовать то, о чем я уже и не мечтал.

— А ты полон дерьма, — говорит Тилли, но она улыбается, ее глаза блестят. — Но, по крайней мере, он не говорит нам, чтобы мы отвалили, так что это уже прогресс, а?

Тара смеется, и когда я оглядываюсь на Тилли, ее улыбка тоже кажется настоящей.

— У вас двоих действительно хорошее настроение.

— Конечно, хорошее. Ты даешь мне то, чего моя семья добивалась веками. На этой полоске земли было больше разборок, чем в Вероне. — Тилли гогочет, явно довольная тем, как все обернулось.

Лицо Тары бледнеет, и ее глаза становятся огромными, когда она переводит взгляд с тети на меня.

— Что ты имеешь в виду, говоря о вражде?

— Я же тебе все рассказывала. — Тилли гримасничает. — Только не говори, что не слушала.

— Сколько мне было лет, когда ты мне это рассказала, тетя Тилли?

— О, я не знаю. Тринадцать, наверное. Плюс-минус несколько лет.

Тара бросает на меня недовольный взгляд, и где-то в доме начинает звенеть таймер.

— Черт, это еда. — Тара вскидывает руки вверх и бежит к таймеру и, как я полагаю, на кухню.

— Она готовила это блюдо несколько часов, — говорит мне Тилли, и на этот раз улыбка сменилась выражением лица, которое напоминает мне хищника, нацелившегося на добычу. — Что за сделку вы заключили?

Ее вопрос застает меня врасплох, и я долго изучаю лицо старухи, пытаясь понять, действительно ли она не знает или что-то замышляет.

— Мне нужна была ее помощь, и она согласилась ее оказать… в обмен на землю, которую ты хочешь заполучить. Я получаю от нее помощь, которая мне нужна, вы двое получаете землю, и я могу спать спокойно.

— А. Это объясняет, почему у тебя хорошее настроение.

Я потираю челюсть, смущаясь.

— Потому что ты наконец-то хорошо выспался. — Она кивает головой, как будто это имеет смысл, и это так… но что не имеет смысла, так это странное выражение на ее лице. — Интересно… Интересно.

— Интересно что? — спрашивает Тара, появляясь в дверном проеме.

— О, ничего, Тара. Ничего такого, о чем бы ты хотела услышать.

Выражение лица Тары повторяет мое собственное замешательство, но Тилли просто улыбается нам обоим.

— Значит ли это, что ужин готов?

— Да.

— И ты принес документы об официальной уступке мне спорной земли? — спрашивает Тилли.

— Ты можешь подождать, пока мы поедим, и потом спросить об этом?

Тилли пожимает плечами.

— Я имею в виду, что не понимаю, почему мы должны есть с ним, если он не хочет быть здесь.

Тара хмурится, и я понимаю, какой смысл она уловила в словах Тилли.

— Я хочу быть здесь. Может быть, не для тебя, Тилли, но Тара готовила для меня, и я бы очень хотел поесть с ней.

— Вот он, засранец, которого я знаю и люблю, — смеясь, говорит Тилли. — Хорошо тогда. Давайте поедим. Хотя, Тара, я не знаю, почему ты просто не разогрела одну из запеканок, которые тебе пожертвовали из Нью-Хоупвелла.

— О, это просто. Я хотела поразить вас обоих своими кулинарными способностями. — Тара ухмыляется, глядя на тетю, а во мне пульсирует удовольствие.

Она хотела произвести на меня впечатление?

— Кроме того, Уорд однажды готовил для меня, и я подумала, что будет справедливо, если я окажу ему ответную услугу. Давайте присядем, пока все теплое. — Юбка Тары развевается вокруг ее ног, когда она ведет нас в столовую, которая, в отличие от остальной части очень хорошо отреставрированного и величественного дома, выглядит как… логово ведьмы.

Настолько, что мне остается только стоять и озираться.

С потолка свисают вверх ногами цветы и травы, в посудном шкафу стоят странные баночки с рукописными этикетками, книги в кожаных переплетах и хрустальные шары. Маленький чайный столик в углу уставлен иллюстрированными открытками и крошечными бархатными мешочками, а также ступкой и пестиком.

— Я знаю, ладно? — Тара проследила за моим взглядом.

Здесь все захламлено, но не хаотично, а атмосфера не бессистемная, а уютная.

— Я вижу, что эта комната — твоя любимая, — говорю я Тилли.

— Почему? Потому что она такая же сумасшедшая, как и я?

— Нет, — качаю головой, слегка возмущенный тем, что Тилли считает меня таким придурком. — Тут полно вещей, которые, как я могу сказать, тебе должны понравиться. Здесь хорошо. Мирно.

— Точно. — Тара растягивает это слово, и обе женщины смотрят на меня так, словно я внезапно стал ярко-зеленым.

— Он хорошо себя чувствует? — Тилли спрашивает Тару. — Он ведет себя… вежливо.

— Я чувствую себя прекрасно. Оказывается, сон — это спасение. — И твоя прекрасная племянница тоже, — чуть не добавляю я.

— Сколько будет два плюс два? — Тилли смотрит на меня.

— Сон, — говорю я, не давая ни одного шанса.

— Точно. Что ж, нам лучше подать ему ужин, чтобы он потом не мог заявить, что мы уморили его голодом.

— Подано, — говорит Тара певучим голосом, жестом указывая на деревянный стул с высокой спинкой.

Вдоль всего стола стоят накрытые тарелки, и мерцающие конусные свечи заливают комнату теплым светом.

Тара дважды хлопает в ладоши, и верхний свет выключается, оставляя комнату освещенной свечами.

— Магия, — говорит мне Тилли сценическим шепотом.

— Датчик, — поправляет Тара, ухмыляясь своей тете. — Присаживайся. Ничего особенного…

— Не надо этого дерьма про скромного повара, Тара, — ворчит Тилли. — Это шикарно. Она приготовила все сама. Жареный цыпленок, запеченный картофель, нарезанная вручную французская стручковая фасоль … и, кажется, торт «Черный лес»?

— Да. — Тара кивает. — Торт вышел просто чудовищный. Не знаю, стоит ли мне его подавать.

— Звучит невероятно, — говорю я серьезно.

Еще лучше? Она приготовила его для меня.

Этот ужин при свечах, домашний и трудоемкий, не был частью нашей фиктивной сделки о свиданиях.

Но она все равно сделала это — и никогда еще идея жареной курицы не нравилась мне так сильно.