Чутьё всё-таки не обмануло. Это тот самый ребёнок! Наконец-то, цель обнаружена!
Растворённый в тенях, Дэйше слушал интересную беседу между магистром Ордена Хранителей и восьмилетним пареньком. Ребёнок связан с Грайдом, так что это точно тот самый мальчик. А цель-то оказалась ещё и с загадкой. Надо же… ребёнок, который ведёт себя и говорит, как взрослый. Неудивительно, что королева желает встретиться с этим… существом? Пожалуй, что и так. Полукровок с такой аурой Дэйше никогда не встречал. Этот ребёнок — нечто иное, новое…
Однако торопиться нельзя. Материализоваться здесь, в Храме Хранителей, где много сильных магов… Нет, по отдельности они не представляют опасности для ваирага третьей ступени силы, но столько искусных в магии людей, собраных в одном месте, могут доставить проблем. Будь Дэйше на четвёртой ступени, он бы не раздумывал ни мгновения — забрал бы ребёнка прямо сейчас, ни один хранитель не смог бы его остановить.
Что ж, придётся потерпеть до следующей ночи, когда рядом с целью не будет столько магов, способных защитить мальчика…
— Вставай, Гиртан. Повелители неба скоро взойдут, — сквозь сон слышу скрипучий голос Эйола, он тормошит меня за плечо.
Я протираю заспанные глаза.
— Тебе скоро уходить, — говорит старик, грустно улыбаясь. — Пора.
Я встаю с кровати, тянусь, разминаю мышцы. На столе уже исходит паром миска горячей похлёбки.
— Иди умывайся, а потом завтракать. Поторопись, у тебя мало времени.
Да, времени действительно в обрез. Меня ждать не будут, так что надо поскорее поесть.
— Учись хорошо. Стань сильным воином-магом, малыш, — Эйол по-прежнему грустно улыбается, пока я работаю ложкой, уплетая за обе щёки. — Пусть тебе улыбнётся удача.
Я быстро покончил с едой, рукавом вытер рот и встал из-за стола.
Поднимаю прислонённый к стене походный мешок, перебрасываю через плечо и поворачиваюсь к старому привратнику, который все эти годы заботился обо мне. Он всегда был строг, иногда резок, хоть и понимаю, что резкость та наиграна — за нею он скрывал свою привязанность ко мне. Старик никогда по-настоящему меня не ругал. Да, ворчал и язвил на пустом месте, но и остывал слишком быстро, ибо ни ему, ни кому-либо я не давал ни единой причины, чтобы меня бранить и тем более — наказывать.
— Иди, — он кивает и кладёт ладонь мне на голову, взъерошивает волосы. — Покажи им там всем…
Эйол отступает на шаг.
— Старик… береги себя, — я резко разворачиваюсь и иду к двери; не хочу, чтобы он видел навернувшиеся на глаза слёзы.
— И ты, Гиртан, — успеваю услышать его скрипучий голос, прежде чем дверь на ржавых петлях захлопнулась за мной.
Я остановился на миг, быстро вытерев с глаз влагу, вздохнул, опустив голову. Нет, не станет он меня провожать. Просто будет ждать, пока я не вернусь. Через три года. Что ж…
Отрываюсь от разглядывания носков моих старых ботинок. Во дворе стоят четверо мальчиков и две девочки возле тентованной повозки, в которую запряжена пара лошадей. Недолго думая, поправляю ремень заплечного мешка и направляюсь к ним. Пока иду — шагов до повозки около сорока — приветливо показываю ладонь и улыбаюсь своим будущим соученикам. Видимо, улыбка у меня получилась какая-то хреновая, раз они нахмурились, поморщились. Все, кроме рыжей — она смотрит не отрываясь. От её холодного взгляда неуютно, по её глазам, выражению лица, горделивой осанке видно, что девчонка привыкла повелевать, привыкла приказывать, потому я ответно смотрю ей в глаза. Дам слабину сейчас, потом сядут на шею и будут помыкать, как вздумается…
Ладно, не желают принимать меня за своего, и хрен с ними. Тоже встаю рядом с повозкой, но в трёх шагах от них — вроде как-бы с ними, но отдельно. Скрещиваю на груди руки и безразлично смотрю на светлеющее небо. Близится восход…
Вскоре объявился настоятель Риам в сопровождении трёх спутников, облачённых в балахоны. Их лица скрыты в тени капюшонов.
— Ученики, стройся! — командует настоятель, и все тут же выстраиваются в одну шеренгу. — Гиртан, тебя это тоже касается.
Нервно дёргаю уголком губ, но встаю в конец шеренги.
— С этого дня вы — будущие хранители, — говорит Риам. — По крайней мере те из вас, кто дойдёт до конца обучения, а не будет изгнан из храма с позором. Но… — настоятель ободряюще нам улыбается. — Будущее неизвестно, а потому старайтесь изо всех сил. Кто хочет постичь воинское и магическое искусство в Ордене Хранителей, должны забыть о сословиях, разделяющих людей на дворян и простолюдинов, ибо все мы — в стенах этого храма — братья и сёстры по оружию. И для меня будет честью называть себя вашим братом через девять лет.
Риам коротко нам кланяется, чем вызывает у меня удивление. Не ожидал…
— До тех пор вы — ученики, а это, — настоятель отступает в сторону и жестом показывает на своих спутников, — ваши учителя на следующие три года. Брат Фрол, — первый выступает вперёд, стягивает капюшон; на нас смотрят серые глаза нашего учителя, лицо суровое с парочкой длинных шрамов на скуле, подбородок окаймлён короткостриженой седой бородой, голова выбрита начисто; выглядит первый учитель лет на сорок — сорок пять. — Он будет заниматься вашей воинской подготовкой.
Брат Фрол коротко нам кивает, весело подмигивает… агам-с, тренировки обещают быть жёсткими.
— Брат Гаран, — объявляет настоятель, и второй учитель встаёт рядом с первым, так же снимает капюшон. Гаран моложе примерно лет на десять. Глаза карие, взгляд внимательный, цепкий. Тёмные волосы заплетены в несколько кос, свисают до плеч. Даже борода завита в короткие косички, на кончиках которых блестят серебром кольца. Наставник по очереди смотрит нам в глаза так, будто глядит в душу, отчего по телу пробегают мурашки.
— Он будет заниматься вашей духовной подготовкой, — улыбается настоятель, и судя по улыбке эти тренировки могут оказаться ещё жёстче, чем физические. — Ну и, наконец, третий учитель — сестра Эяла.
Она выходит вперёд, как и предшественники, обнажает лицо. Ох… эти глаза… эти золотые глаза так завораживают — в них словно искры света вспыхивают и гаснут… Или мне это кажется…
Третья наставница моложе Гарана, но по её глазам, по тому, как она смотрит, я бы сказал, что она даже старше Фрола. Каштановые волосы короткие, до плеч не дотягивают. В левом ухе серебряная серьга — по форме обычное кольцо.
— Сестра Эяла — галамир, и она будет обучать вас магии, — заканчивает Риам.
Наставница по очереди смотрит на нас, останавливает на мне взгляд, коротко кивает и чуть улыбается. Э?! Почему? Я и так уже выделяюсь на фоне остальных, а мне лишнее внимание ни к чему. Украдкой смотрю на соучеников и замечаю парочку недовольных взглядов. Твою ж… Чем дальше, тем сложнее! Чувствую, намучаюсь я с этими выходцами из богатых семей. Риам для этих детишек пока что не авторитет, так что плевать им на слова настоятеля о том, что все сословия для учеников ордена должны быть забыты; мои соученики будут цепляться за старые привычки. Угу, и смотреть на меня, как на мусор под их ногами. Ну надеюсь, что хоть кто-то из них сможет быстро изменить свои взгляды на жизнь, иначе меня — оказавшегося в меньшинстве — будут травить да всячески вставлять палки в колёса. В одиночку будет трудно противостоять всем шестерым…
— Все в повозку! — командует учитель Фрол голосом нетерпящим возражений.
Четверо мальчишек взобрались первыми, потом помогли девчонкам.
Ну а я, поднимаясь последним, закидываю сначала в повозку мешок, потом подпрыгиваю, подтягиваюсь и переваливаюсь через борт повозки, распластавшись на грязных досках. Тяжело вздыхаю и, поднявшись, отряхиваю пыль с одежды. Мои соученики уже расселись на скамьях у бортов, не обращая на меня внимания. И не надо, так даже лучше. Я сажусь поодаль. Ни к чему сейчас пытаться сблизиться с ними. Либо боль и страдания на уроках наших наставников сблизят нас сами собой, либо… хрен их разберёт. Пожимаю плечами.
В повозку запрыгивает наставница Эяла, задёргивает полог, отчего под тентом становится темновато. Не страшно. Скоро солнца взойдут, и станет светлее. Жаль только, что на город не сможем посмотреть, когда будем выезжать…
Наставница садится напротив меня и дарит очередную улыбку. Ну вот зачем?! За каким хреном она это делает?! Засопев, отворачиваюсь. Ни к чему на неё пялиться. Как и ей на меня, но Эяла ж не перестанет это делать… Бесит!
Щелчок кнута, и повозка, еле слышно заскрипев осями, трогается. Наконец-то. Скорее бы добраться до горного храма…
Зирани украдкой бросает взгляды на простолюдина, который сидит в стороне ото всех и не обращает ни на кого внимания. Даже от наставницы отвернулся. И что учитель Эяла в нём нашла? Нет, Гиртан, конечно, молодец — боролся до конца и прошёл испытание, но он… простолюдин. Безродный. Один из тех, кому суждено прислуживать. Обычный человек, которому повезло пробудить дар. И… Откуда у такого деньги на обучение в Ордене Хранителей? Тем более в одном из лучших храмов восьми королевств? Видимо, у мальчика есть какой-то могущественный покровитель, но даже если… Да откуда таковому взяться?! Будь это действительно так, у Гиртана была бы хорошая одежда, а не это пропылившееся старьё! Зирани невольно морщится…
Она была первой, а он — последним, но больше всего внимания досталось ему, а не ей! Только потому, что Гиртан боролся до конца? Потому, что удивил всех на испытании? Потому, что безродный и будет учиться наравне с детьми богатых и знатных семей? Зирани злится от подобных мыслей и нервно наматывает рыжий локон на палец. Но стоит лишь понять, что она завидует… завидует какому-то простолюдину, злость тут уже улетучивается.
Девочка глубоко вдыхает, выдыхает, и вместе с этим к ней приходит спокойствие. Уроки у мастера фехтования Тимро, у которого Зирани занималась вместе со старшим братом Зито, не прошли даром. Пусть она вторая дочь и не может претендовать на королевский престол, пусть и принцесса Эриоса, с которой слуги пылинки сдували во дворце, но в душе Зирани чувствовала, что она — воин.
Да, девочка вполне могла постичь магическое искусство в королевском магистрате, но там делают упор на стихийный дар. Найти баланс между магией и воинским мастерством она сможет лишь в Ордене Хранителей. А другой путь — это для брата. Ему быть королём, но это произойдёт не скоро. Брат всего на шесть лет старше, а отец — Его Величество Элато Дан-Альнайд — будет править ещё долго. Он ведь тоже маг, а маги стареют медленнее.
«Его Величество Зито Дан-Альнайд, — Зирани, представив брата на отцовском троне, усмехается. — Да уж, братик, тебе ещё учиться и учиться… как и мне».
Ночь опустилась на горы. Мерцает призрачным светом небесная дуга. Ксамин — первая луна — тусклым медным серпом поднимается из-за вершин, еле освещая плато, на котором стоит повозка с лошадьми. Среди скал в углублении потрескивает костёр, сверху каменным козырьком нависает гигантский валун, укрывая от ветра трёх хранителей и семерых учеников.
Дети, рассредоточившись вокруг костра полукольцом, готовятся спать — разворачивают да стелют на земле спальные тюфяки с шерстяными одеялами. Несмотря на лето, в горах ночью бывает прохладно.
Наставница Эяла подходит к одному из учеников.
— Гиртан, отойдём на пару слов, — она манит его жестом за собой и, выйдя из-под укрытия, идёт к повозке.
Мальчик тяжело вздыхает, откидывает одеяло. Поднявшись, отправляется следом. Он останавливается рядом, молчит, ждёт, когда учитель заговорит первым.
Эяла разглядывает небесную дугу, смотрит на лунный серп, который медленно наливается светом. Ветер треплет короткие локоны полукровки, полы её балахона и опущенный капюшон.
— Гиртан… это ведь не настоящее имя? — вдруг спрашивает наставница.
— С чего вы так решили, учитель Эяла?
— Хм… — она чуть улыбается. — Либо ты держишь меня за идиотку, что вряд ли, либо… даже не знаю.
— Я действительно не понимаю, — мальчик пожимает плечами.
— Ты полукровка, и не знаешь простых вещей? — Эяла приподнимает бровь, бросив на мальчика удивлённый взгляд.
— Меня растил человек, обычный храмовый привратник. Я многого не знаю, — он вновь пожимает плечами.
— Что ж, объясню… когда я пытаюсь прочувствовать твою ауру через твоё имя, то не чувствую её, хотя с аурой у тебя всё в порядке.
— То есть… зная чьё-либо имя, можно найти того или иного человека?
— С людьми сложнее, — качает головой наставница. — Люди ослабли, их суть искажена, потому ваирагия для них закрыта. Но, в общем, да — зная имя, можно найти того или иного полукровку. Или сэнайна. Или райкана. Так… как тебя зовут в действительности?
— Простите, наставница, но я не могу сказать.
— Хорошо, — она кивает. — Видимо, у тебя есть причины осторожничать.
— Когти Даррата, — говорит Гиртан, и Эяла вздрагивает. — Достаточно веская причина.
— Так… и что ты об этом знаешь? — наставница хмурится, скрещивает руки на груди и теперь более пристально смотрит на ученика.
— Ничего, кроме того, что это сборище сумасшедших, которые хотят меня убить. Не знаю, почему…
Эяла некоторое время молчит, глядя на лунный серп, затем, что-то решив, кивает.
— Хорошо, Гиртан. Разберёмся. А теперь иди спать.
— Наставница, я хочу спросить.
— М? О чём?
— Зачем? Зачем вы уделяете мне столько внимания? Мои соученики и так на меня косо поглядывают…
— Магистр Радений приказал за тобой приглядывать. Да и кроме того… ты ведь полукровка — один из нас.
— Понятно, — мальчик кивает.
— Что до соучеников… о них не беспокойся. Школа ордена любую дурь из голов своих учеников выбивает, так что вы ещё сдружитесь, — Эяла улыбается. — Иди спать.
— Да, наставница, — Гиртан коротко кланяется и бежит обратно к костру.