Простая игра

Глава 11. Макси

Макс привык относиться к мелочам серьезно. Может, кому-то он бы показался занудой, но это правило его выручало не раз. «Запомни, паршивец, — бывало говаривал его отчим, обнаружив кражу мелких купюр, — мелочи в нашей жизни не бывает. Ответишь мне за каждую копейку!» Поскольку он при этом усиленно вбивал провозглашенную истину ремнем, это был чуть ли не единственный урок, который Макс вынес с детства. И с успехом применил в начале жизни взрослой, обобрав мать и ее сожителя под чистую перед тем, как покинуть родительский дом навсегда.

Сейчас его беспокоили слова Юрия. Можно было относится к ним, как к тем же проклятиям, которые он выслушивал не раз от своих жертв. Кто-то просто ругался, другой грозил небесными карами, но разница между ними была едва ли. В народе про это метко говорили: «Собака лает — ветер носит». Почему слова Юрия ему не понравились? Скорее всего, сработала внутренняя чуйка, пославшая сигнал, что словам парня можно верить.

Макс даже сначала пожалел, что рано усыпил Юрия. Можно было попытаться добиться от него правды… А, с другой стороны, выказывать обеспокоенность пустыми словами перед своими охранниками не соответствовало роли харизматичного лидера.

«А если разобраться самому, что собственно он мог сделать? Может быть, он имел в виду визит к шерифу, который та назначила на этой неделе? Она ведь велела явиться с ним лично… Да, точно!» — Макс даже повеселел, почувствовав, что на правильном пути. И решил действовать на опережение:

— Заявлюсь-ка я к ней сам. Прямо сейчас и завалюсь. А что в одиночку - так мало ли где может находиться мой новый друг, который мне вовсе и не друг? Собрался и ушел куда глаза глядят, ничего не сказав. У нас ведь свобода и демократия. Что она сможет мне предъявить?

Память некстати подсказала эпизод его последней встречи с Вероникой. Как раз на месте, где погиб Данила.

— Ха, погиб! Типа несчастный случай,— Макс остановился, закусив губу.

Данила погиб не случайно. И кто, как не Макс, отлично знал это. Данила попал под второе правило, которым он руководствовался в жизни. Правило гласило — никому не верь.

Кто такой был Данила? Талантливый мастер бионических форм, а для Макса просто попутчик по жизни. Как в вагоне поезда. Зашел человек на одной остановке, а через день вышел на другой. Или не через день, а через неделю, год или десять лет. Поезд жизни идет долго, почти сто лет — по крайней мере, Макс на это рассчитывал. Сколько народу за это время в твоем купе побывают — замучишься пересчитывать.

Вот и Данила из таких. Чего не хватало? Деньги были, магит тоже, клиентов — хоть отбавляй, а все туда же… Рудник ему приглянулся. Думал, что не услышу я о последнем проекте — харвестере для добычи магита? Жало у него специальное будет, чтобы магит из породы выскребать без всякого кайла и дробилки… Расхвастался, дурачок, но так и не понял, что выдал себя с головой — у меня работают рабы, и плевать мне на автоматизацию всякую, от нее одни хлопоты. А раз не для меня она, то для кого? С зоргом, опять же, история мутная получилась. Совпадение? Не думаю…

Но, если сказать себе честно, в последний момент рука Макса дрогнула и кинул он «свет звезды» на случайного человека, отведя от друга, вырядившегося, как обычно, ковбоем. Только ограничено было время и сориентировался он по шляпе, а она-то его и подвела!

Макс даже остановился и сжал кулаки со злости: «Эх, вернуть бы тот момент назад…» Когда злость прошла, он увидел, что добрался до полицейского участка, в котором надеялся пересечься с Вероникой. Идти туда уже расхотелось. В животе материализовался холодный колючий ежик и кольнул иглами неприятного предчувствия, ноги сами стали делать шаг короче и хотелось зацепиться за любой повод, чтобы отвернуть.

Когда до двери оставалась всего пара шагов, она распахнулась и весь проход заслонила цыганка в пестром наряде. Презрительно фыркнув, она проплыла мимо, едва на уронив Макса с крыльца.

Тот сначала окаменел от такой наглости, а потом плюнул и, посчитав это знаком свыше, повернул обратно. Холодный ежик в животе сразу растаял и пустой желудок намекнул, что в нем образовался вакуум, а природа, как известно, пустоты не терпит.

Идея подкрепиться Максу понравилась больше, чем мысль встретиться с шерифом. «Пройдет время, и она забудет о том, что сказала. Бог не выдаст, свинья не съест», — успокоил он себя народной мудростью и остановился перед дверью кафе.

***

— Салат, в котором листьев побольше?

— Цезарь

— Нет, там креветки, А вот этот какой? — Яна ткнула пальцем в красивую картинку на развороте.

— Весенний.

— Он точно без мяса? Тогда два. Нет, три. Так, что у нас на горячее… О, овощи на гриле! Беру.

— Две порции?

— Одну. Лопну я тут у вас. А какое мороженое вы порекомендуете?

Вероника с легкой улыбкой наблюдала процесс общения Яны и официантки.

— Про каменоломню, оказывается, вы не шутили, — удивилась она, как только официантка отошла от столика. — Вы вегетарианка?

— Нет, просто последние годы просидела на мясной диете. Знали бы вы, что за живность водится в пещерах… Бррр, — Яна передернула плечами. — Но это вам будет неинтересно. А я к вам по серьезному делу, между прочим.

— Судя по заказу, серьезное дело вам еще только предстоит, — намекнула Вероника на обильный заказ.

Яна нахмурилась, но через секунду лицо обрело прежнее выражение.

— В помощи нуждается один человек, который так же, как и я, бежал из каменоломен. К сожалению, он ранен и выбраться из пещеры ему не удалось, потому что его ищет охрана…

— Постойте, — прервала ее Вероника, — давайте по порядку. Сначала про эти ваши каменоломни. Что-то я не помню, чтобы у нас в районе что-то кроме глины и песка копали.

Яна покрутила пальцем по столу замысловатые узоры, потом вспомнила, что до маникюра так и не добралась и быстро убрала руки со стола. Прозвучавшая просьба была вполне естественна, и она была к ней готова. Ее краткий рассказ о месторождении магита, на месте которого Тухлый организовал лагерь принудительных работ, не занял и пяти минут. Единственное, о чем она умолчала, так это о своей роли во всей этой истории.

Теперь пальцами по столу постучала Вероника. В рассказе чувствовалась недосказанность, и она начала издалека:

— Помнится одно время ходили слухи о некой молодой особе, собравшей бандитскую шайку на развалинах детского лагеря. И была она настолько благородных кровей, что иначе, как «ваше высочество» и «госпожа», к ней не обращались.

— Да каких благородных! — отмахнулась Яна. — Отца не помню совсем, но явно не принц на белом коне, раз бросил мою мать, когда мне не исполнилось и трех лет. Мама была ткачихой на местном камвольном комбинате. Пока он не разорился. Потом подрабатывала в разных местах, в том числе и в том самом детском лагере, а меня устраивала на все три смены туда же. Так что он для меня стал, как родной. А насчет благородства… Только то, что мама любила меня называть маленькой принцессой. Ее уже давно нет, а я придумала титул, как память о том счастливом времени, когда мы были вместе.

— Постой-постой, та девушка… Насколько я помню, она погибла в автокатастрофе три года назад.

— Сведения о моей смерти несколько преувеличены! — пожала плечами Яна и не удержалась: — Вот козел!

— Кто? — быстро спросила шериф.

— Водитель, устроивший аварию, — не моргнув глазом солгала Яна.

— По мнению экспертизы, виновата была ты.

— Тогда коза.

Вероника хотела спросить, как же она выжила, но в это время принесли все салаты сразу, и Яна с таким азартом набросилась на зелень, что говорить что-то под такой аппетит она не рискнула. Сама Вероника есть расхотела. Разговор, который, вроде бы, начался с пустяка, оказался весьма интересным и давал в руки карты против Тухлого, что позволяло пристроить его на казенные харчи и дать пинка из города.

Она лениво ковыряла вилкой в тарелке, вылавливая скользкую маслину. Наконец ей надоело гонять ее по тарелке и решительный нажим вилкой должен был покончить с ней разом. Но хитрый греческий фрукт выскользнул из тарелки и бодро поскакал кузнечиком по гладкой плитке. Вероника обреченно проследила за ним взглядом, а когда подняла голову, не поверила своим глазам — в дверях стоял Макс собственной персоной.

Он встретился с ней взглядом и автоматически сделал шаг назад. Но выйти ему не дал вошедший следом посетитель. Макс отдавил ему ногу, за что был награжден разными эпитетами, которые, пусть и не украсили его, зато привели в чувство.

Он нерешительно подошел к столику Вероники, раздумывая над предлогом, чтобы развернуться и уйти.

— А я, вот… мимо проходил, — изобразил он подобие улыбки. — Забежал на минутку, а все столики заняты. Так что, пойду, куплю что-нибудь в ларечке.

Вероника улыбнулась в ответ, а вторая девушка склонила голову, увлеченно собирая по тарелке приправленную соусом зелень.

— Зачем же такие жертвы, присаживайся рядом. Ты же ничего не имеешь против нашей компании? Посидим, поболтаем... Помнишь нашу последнюю встречу?

— Если вы о моем случайном знакомом, Юрий который, то я ничего не знаю. Уехал куда-то. Может в город другой, а, может, фьють… Улетел в дальние страны. Он всем здесь недоволен был, так что вполне… А что случилось?

— Нет, я о другом. Помнишь, я предупреждала о том, что будет, если ты возьмешься за старое?

— За какое старое? Нет никакого старого, все уже быльем поросло! А если наговаривает кто, так это врут безбожно, хотят оклеветать честного предпринимателя. Знаете сколько в бизнесе завистников? У-у-у, и не сосчитать, особенно, если бизнес успешный.

— А у тебя, по слухам очень успешный.

— Крутиться, потому что надо! Даже не знаю почему так хорошо получается, талантлив, наверное.

— Может быть потому, что рабский труд тебе ничего не стоит? Издержки минимальны, а товар ходовой… Почем нынче магит на рынке?

Макс дернулся в сторону, но тут же скривился и медленно вернулся на прежнее место.

— Куда собрался? Даже чаю не попьешь? А посидеть на дорожку? — Вероника покрутила колечко на пальце. — Лучше бы ты не дёргался понапрасну. Тем более, что ты у меня в гостях. Но предупреждаю, с этого момента все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя.

— Ложь, все ложь, — уверенность возвращалась к Максу. — Я что, похож на акулу капитализма? Мое дело — купи-продай. Какой рабский труд, а, главное, где?

— На руднике. Как ты сказала детский лагерь назывался?

Яна оторвалась от тарелки и подняла голову. Откинула волосы, ниспадавшие на лицо, и улыбнулась:

— Салют!

— Салют? — пожал плечами Макс. — Не знаю такого. Я же говорю, что все ложь…

— Салют, Тухлый! Помнишь меня? — Яна изобразила на лице обиду. — Неужели так изменилась?

Макс дернулся еще раз, но теперь резкое движение было не столь безобидно и заставило застонать от боли.

Соображать Максу пришлось быстро, пока он изображал болевой шок, что, впрочем, почти соответствовало истине. Ясно было, что он угодил в засаду. Теперь-то ему стали понятны угрозы Юрия, вызвавшие у него дурные предчувствия. Невероятно, но тому удалось не только бежать, а еще и вытащить эту ведьму из подземелья. Да, жаль, что не поговорил с ним по душам перед тем, как сплавил в гладиаторы. Ох, как жаль… Но сейчас не было времени переживать за прошлое, надо было срочно что-то предпринять, чтоб не лишиться будущего. Главное — любой ценой сохранить за собой рудник. Что же делать!? Идея сверкнула яркая, как вспышка, заслонив все остальные мысли:

— Предлагаю сделку, — прохрипел он.

— Чего ты предлагаешь? — удивилась Вероника.

— У тебя нераскрытое убийство, верно? Не смотри на меня так, ты сама мне о нем говорила. Чтобы закрыть дело, я оформлю явку с повинной. Тебе — почет и слава, мне — тюрьма. Все довольны.

— Тюрьма, как дом родной? Что за извращенное удовольствие! — не поняла Яна.

— Ничего удивительного! Просидит в самой лучшей камере месяц-другой, как король, а потом выйдет по условно-досрочному. Так администрация еще и рада будет, что избавилась от такого арестанта. Ты представляешь, что он будет творить со своими способностями в тюрьме? Я не права, Тухлый?

Макс рассмеялся. Похоже, он нашел единственно правильный вариант решения неприятной проблемы.

— Ну же, шериф, решайся. У тебя нет выхода. Рудник я вам не сдам, а без меня вам его не найти. Место там зачарованное, сколько угодно ходить будете вокруг, но не увидите. А явку с повинной я в любом случае сделаю. Не тебе, так зайду и напишу заявление в отделении, да еще и жалобу накатаю, что ты мне в чистом признании отказала. Вот сейчас прямо и пойду!

Макс сделал вид, что хочет подняться, но увидел нахмуренные брови Вероники и только пожал плечами.

— А если лишить его магита? Все его способности пропадут и отсидит свое, как обыкновенный человек. Я знаю, что шерифу это по силам!

— Да, по силам. Но надолго ли? Принесут передачу с магитом — и все закрутится по новой.

— Даже, если пару недель побудет в шкуре обычного зека, это будет ему приличным уроком!

Макс состроил скорбное лицо и пропел гнусавым голосом: «Быть может старая, тюрьма центральная, меня, мальчишечку, по новой ждет,» и протянул руки в сторону Вероники:

— Заковывай меня в наручники, жандарм режима! Пусть меня лишают свободы, но знайте — волю мою вам не сломить!

— Балабол. Может быть тебе без магита будет не так радостно? — поморщилась Вероника. — Нет у меня наручников, без них дотопаешь.

Хорошее настроение снова вернулось к Максу. Но просто хорошо чувствовать себя ему было мало, надо, чтобы рядом кто-то чувствовал себя плохо. С видом заговорщика, выдающего важную тайну, он подмигнул Яне:

— Парнишку своего, кстати, не ищи, не дождался он тебя. Был и сплыл, это я правду сказал. Только догадайся, кто ему в этом помог?

Насчет Юрия он блефовал. Какая связь у него была с Яной и была ли она вообще, он только догадывался. Но, по набежавшей тени на лицо девушки, с удовольствием отметил, что чутье его не подвело.

— Да ты не расстраивайся, другого найдешь. Мало ли их у тебя бы…

Договорить он не успел. Неуловимо быстрым движением Яна подцепила тарелку с салатом и приложила ему точно в лицо. Листьев на тарелке было немного и удар получился жестким.

— Прекратите! — зашипела Вероника. — На вас все кафе смотрит. Сейчас оба в отделении продолжать разговор будете.

Листочки салата приклеились остатками соуса к лицу Макса, превратив его в зеленую маску.

— Тварь! — зло бросил он, пытаясь оттереться от липкой субстанции и зелени.

— Дай помогу, — Яна схватила самый большой салатный лист, провела им по его лицу, собирая соус, и засунула ему же в рот.

— Довольно! — не вытерпела Вероника. — Немедленно извинись!

— С удовольствием, — Яна положила перед Максом маленькую коробочку. — Прими мои самые неискренние извинения и получи вот этот скромный предмет в знак примирения. Подарок тебе, — пояснила она на в ответ на его презрительный взгляд. — Жалко мне стало тебя, весь магит потерял… Правда?

Вероника растерянно кивнула, не понимая, как реагировать на происходящее. Яна плавно встала и обняла сзади Макса за шею.

— Теперь у тебя будет новый образ. А-а-а, у тебя нет магита, чтобы его принять? Не беда, я поделюсь с тобой.

Дальнейшее произошло очень быстро. В мгновение ока на месте Макса, вытаращив глаза и высунув набок язычок, рыжим шариком сидел пушистый шпиц.

— Чертов мошенник, — пробормотала Яна, вспомнив заверения Давида, — Я рассчитывала на хомячка.

Шпиц тявкнул и попытался укусить ее за палец. Яна еле успела отдернуть руку, но тот не угомонился и даже подпрыгнул, пытаясь достать хоть что-то маленькой челюстью. Девушка перехватила его за холку и пообещала одеть намордник, если он не будет себя прилично вести.

— Ты с ума сошла, — ахнула Вероника, — что ты себе позволяешь? Выкладывай магит на стол!

— Отдала все, что есть, — вздохнула Яна, — и даже тот, которого нет. Оторвала от сердца, так сказать.

— Тогда лишаю тебя всего, что у тебя осталось и приказываю убраться из города в двадцать четыре часа! Со шпицем дело поправимое, пара кристаллов у меня на такой случай найдется.

— Зря вы так. Подумайте, ведь эта форма для Тухлого наиболее подходящая по двум причинам. Во-первых, так у него реальный шанс отбыть наказание без всяких поблажек, которые вы прочите ему в тюрьме. Да и в тюрьме ли, если, как вы считаете, его там не будет через месяц.

— Допустим, а во-вторых?

— А, во-вторых, в городе появился зорг и, может быть, ему будет безопаснее, если он исчезнет на некоторое время.

— Зорг? Час от часу не легче! Хотя… Хотя это кое-что объясняет… — Вероника задумалась. — Все это не очень убедительно, но ради Тухлого даже пальцем шевелить не хочется. Ладно, беру свои слова обратно… при одном условии. Ты девушка шустрая, как я посмотрю, и мне будет гораздо спокойнее, если я запишу твою номограмму. Протяни руку.

Вероника коснулась ее кольцом и подождала, пока по тонкому ободку пробежит волна света.

— Теперь, по крайней мере, я буду знать чьих рук будут происходящие в городе безобразия.

Яна хотела сказать, что ничего предосудительного в ее проделках нет, но шпиц, пользуясь моментом, вывернулся из захвата и цапнул ее за запястье. Та успела вовремя отдернуть руку, и острые зубки с треском разорвали край блузки. Тогда девушка скинула с талии тонкий пояс затянула на шее озверевшей собачки, сделав из нее удавку. И только туго затянутая петля заставила шпица угомониться.

— Какая прелестная малышка! — к их столику подошла менеджер зала. — Как ее зовут?

— Макси, — не растерялась Яна.

— Красивое имя. Но должна вас предупредить, что с собакой в нашем кафе находиться нельзя.

— А мы уже уходим. Правда Макси?

Шпиц выпучил глаза и завалился на бок, высунув из приоткрытой пасти алый язык.

— Капризная собачонка, — пожаловалась Яна. Она замотала шпица в комбинезон и засунула в пакет. — Без дрессировки никак.