Простая игра

Глава 17. Эпилог

Юрий взял стакан воды и пил, задержав дыхание, пока не стал задыхаться от недостатка кислорода. Шумно выдохнув, он поставил его на стол и произнес:

— Вот, собственно и все, что я могу вам рассказать.

— Значит, это был беглый гладиатор? — Вероника побарабанила пальцами по столешнице, подумала и вытащила из принтера чистый лист бумаги.

В центре его она нарисовала кружок и подписала «Станислав». На другой стороне изобразила кружок побольше, в центре которого написала «Арена», а сбоку приписала «Макаров». С противоположного края появился маленький круг с надписью «Я». Между ними поместились еще несколько кружков с названиями «Штольня», «Ланиста», «Яна», «Макс», «Данила» и «Зорг». Между кружками протянулись линии, которые должны были обозначить зависимости и связи.

— Итак, что у нас получается… Даниле удалось сделать харвестер, то есть комбайн для добычи магита. Это открыло ему дорогу к автоматизации работы горняков и возможности вообще обойтись без их участия. Проблемой был Макс, которого все устраивало, как есть. Тогда Данила нанимает зорга, чтобы устранить друга. Но Макс разгадал его план и проводит виртуозную операцию по временному обезвреживанию киллера, а потом и вовсе вводит его в смятение сообщением, что Данила, то есть заказчик, уже не жилец.

Тебе он отвел роль пробивной пешки, но ты оказался настойчивее. От харвестера ты унаследовал коготь — инструмент для добычи магита. Это тебе помогло выжить в шахте, а, главное, освободить ее прежнюю хозяйку — Яну, девочку наглую и шуструю. Макс не успел оглянуться, как оказался у нее на поводке. Зато ты получил от нее лик ящера, что пригодилось тебе в дальнейшем. Ты поучаствовал в битве на арене, и твой побег от ланисты был более удачен, чем у Станислава. Вроде все?

— В общих чертах… Было еще кое-что. Так, по мелочи, — Юрий вспомнил про Болотника, гибель двоих беглецов, про девушек, мечтающих занять место Боровски, но решил, что в общей картине они значения не имеют.

— Тогда дуй в свое кафе, — Вероника посмотрела на часы, — в это время твой ласковый и нежный киллер должен быть там. Ждет тебя каждый день в это самое время. Беги, как раз успеешь ее застать.

— Это все? Так я пойду…

— Иди-иди. И передай своей даме, что в моем городе я ее видеть не желаю. Теперь все.

До кафе Юрий летел, как на крыльях. Но перед дверью замешкался. Он вдруг понял, что ему нечего Ольге сказать, кроме как банально поприветствовать. Она ассоциировалась для него с началом опасных приключений, которые не всегда можно было назвать удачными и приносящими радость. Его жизнь изменилась, но только в лучшую ли сторону?

Пока он жаловался на судьбу, дверь распахнулась, едва не столкнув его с крыльца. На пороге стояла Ольга.

— Привет, — просто сказала она. — А я собралась уходить. Почему тебя не было так долго?

— Привет тебе! — в отличие от нее, Юрий произнес эти слова с удивлением. — Я, между прочим, был немного занят.

— А-а-а, ты про тот лагерь… Так ты же бежал!

— Кхм… Граждане, вы бы или внутрь зашли, или, наоборот, вышли! — пожилой мужчина появился сзади Ольги, намереваясь пройти мимо.

— Прогуляемся? — Юрий кивнул в сторону улицы. — Что-то мое последнее посещение кафе было несколько неудачным. Не хочется рисковать лишний раз. Да и свежий воздух, говорят, полезен.

Переулок, свернувший в сторону от главной улицы, в старых стенах которой ютились кафетерий и несколько мелких магазинов, был тих и безлюден. Единственным неудобством здесь были массово припаркованные автомобили, налезающие на тротуары. Шум транспорта в переулке затихал и разговаривать можно было вполголоса, не боясь, что тебя не услышит собеседник.

— Я хотел тебе сказать… — начал Юрий.

— Ты, вообще, вспоминал обо мне или нет? — перебила Ольга.

— Иногда… Когда была такая возможность. Да ты представляешь, что мне пришлось пережить?

— А мне? Я за тебя волновалась!

— Мне это сильно помогло. Зачем я тебе, Оля? Ты же перекати-поле. Сегодня здесь, а завтра в другом месте. Разве не так живут те, кого нанимают убивать за деньги?

— Ты считаешь, что у меня не может быть сердца?

— А душа? Душа может быть?

— Мир не переделать, — вздохнула Ольга. — Все отношения, что ты наблюдаешь вокруг, диктуются человеческой природой. Вся история человечества — это история насилий, их организаторам поставлены памятники, а биографию этих людей преподносят, как жизнь выдающихся личностей. Негодяи дерутся за власть, а мы всего лишь их инструменты. Солдаты убивают тысячами и без разбора. Я аккуратно уменьшаю мир на одного негодяя. Разве это бездушно? Или ты думаешь, я перестала быть человеком?

— А видишь ли ты человека во мне? Мне кажется, что я для тебя… — Юрию попалась на глаза переходящая дорогу тонкая девушка в ярком цветном платье с вышагивающей впереди пушистой собачкой. — Как тот домашний питомец на поводке.

— Это не так!

В это время шпиц разразился громким лаем и девушка грубо дернула за поводок, заставив того практически повиснуть в воздухе. Упав на землю, шпиц притворился мертвым.

— Ну-ну, Макси, не капризничай!

Девушка сделала несколько шагов вперед, волоча собачку по асфальту, и остановилась напротив Юрия. Видно было, что она относилась к той прослойке общества, которую в народе именуют мажорами. В ней все, от макушки со сложной прической, макияжа и ухоженных рук с красивыми ногтями до кончиков пальцев на ногах, выглядывающих из открытых босоножек, лучилось блеском больших денег, которые ей не приходилось считать.

— Капризное существо, — пожаловалась девушка, — постоянно проверяет степень моего терпения. Кстати, привет, Юрчик! Как хорошо, что я тебя заметила, когда проходила мимо.

— Привет… Яна?

Юрий все еще сомневался, рассматривая красавицу. Узнать в ней прежнюю замарашку он смог только по ее подсказке и, разве что, по голосу.

— Она самая! — рассмеялась та. — Неужели так изменилась? — она кокетливо поправила прическу.

Юрий не успел ответить, его толкнула в бок Ольга:

— Поня-я-ятно… Значит, как остался один, так сразу схватился за чужую юбку?

— Да тогда и юбки-то на мне не было, — доверительно сообщила Яна.

— Чего-о-о?!

— А можно я сам буду за себя отвечать? — простонал Юрий.

— Я хотела сказать, что это тебя оправдывает.

— Так вот это, — Ольга кивнула в сторону Яны, — то, о чем ты хотел мне сказать!

— Нет, совсем не это!

— Значит, хотел замолчать?

— Я так поняла, что сердитая собеседница — это тот самый зорг, о котором ты упоминал? Надеюсь, она сейчас не на работе?

— Один заказ могу сделать бесплатно. На прощание.

— Полноте! Я собираюсь предложить вам выгодное дело, после которого вам не придется ни с кем прощаться. Хм… Я хотела сказать, что шериф не посмеет выгнать вас из города.

Яна помолчала и, не услышав возражений, продолжила:

— За годы затворничества я поняла одно: магит не может быть доступен всем без разбора. Смотрите, что произошло — магит получил распространение среди людей разного уровня. Разного по интеллекту, ответственности, характеру, образованию, наконец. К чему это привело, ты, Юрий, испытал, как говорится, на собственной шкуре.

Юрий кивнул:

— И что ты предлагаешь?

— Вы поможете мне вернуть рудник. Это будет несложно, как только охрана узнает, что среди нас зорг. А шерифу мы предложим концепцию ограничения распространения магита в ее городе. Смысл ее в том, что доступ к опасным предметам определяется уровнем развития личности. Как его установить? Самое простое — по возрасту. Понятно, что придурков хватает и среди взрослых, но не устраивать же тестирование для каждого, кто хочет купить зажигалку? А вот оружие просто так ты уже не купишь — тут и возраст, и справки всякие, медкомиссии, требования к хранению, проверки участкового. Может, конечно, в чем-то и перебор, но это хоть как-то служит препятствием для неадекватных людей. Я что хочу сказать, что боевой лик — это такое же оружие, как и то, которое с такими ограничениями продается в специализированном магазине.

— Допустим, но как определить достойных? Это самый сложный вопрос.

На долгое время в воздухе повисло молчание. Каждый попытался прикинуть на себя мантию судьи и выходило как-то не очень.

— Ибо сказано: «Не судите, да не судимы будете», — произнесла Ольга, словно размышляя вслух.

— Кажется, я знаю ответ, — отозвался Юрий. — Жизнь свела меня с одним человеком, с которым ты, Яна, знакома. Не суть… Суть в том, что он, как мне кажется, точно разделил людей на две группы: тех, кто живет за счет других, и тех, кто живет ради других. Вот эти последние и являются достойными. Люди сами на подсознательном уровне понимают это. В любое время все готовы верить в то, что существуют герои, которые предотвратят беды или катастрофы, какой бы сказкой это не казалось. Вспомните героев комиксов — человеков-пауков, муравьев, бэтменов и прочую шушеру, побеждающих зло.

— Утопия какая-то… — поморщилась Ольга. — Но запудрить мозги Вероники вполне сгодится. Остается самая малость — отвоевать рудник. Но как это сделать, если к нему даже не подобраться из-за установленных Тухлым защит?

— Кажется, мы знаем ответ, — Яна потрепала по загривку шпица, — правда, Макси?

***

Николай сидел на лавке, отложив в сторону костыли. Становилось уже холодно, но уходить не хотелось. Возвращаться домой и видеть сочувствие в глазах матери было уже невыносимо. Уж лучше бы осуждала, тогда можно было бы выговориться, что-то доказать и почувствовать себя правым.

Да разве он виноват в том, что хотел сохранить как можно больше жизней, вытаскивая людей из перевернувшегося на ледяной дороге автобусе? Можно было и пройти мимо, кто бы его осудил за это? Но он не смог и ползал по снегу со стеклом, пока не не вспыхнуло топливо.

Тогда его назвали героем. А теперь? Инвалид без ноги с жалкой пенсией на дожитие. Хорошо хоть устроился на работу вахтером. Дело было даже не в приработке к нищей пенсии, а в том, что хотелось чувствовать себя социально значимым. Да и дома можно было бывать поменьше.

— Простая игра, — произнес подсевший рядом незнакомый парень.

— Это вы мне? — не понял Николай. — Простите, я не расслышал сначала… Что вы сказали?

— Простая игра, — повторил парень и улыбнулся.