Просто поверь

Глава 17

Ночь, несмотря на выпитое зелье, которое принес Северус, прошла тревожно. Боль, терзавшая мою голову, ослабла, но все — таки не пропала насовсем. Оставалось такое ощущение, словно голову стянул металлический обруч. Я заверила всех, что теперь меня ничего не беспокоит, но, кажется, мне не очень поверили.

Ужин и последующие часы мы с Гарри провели за разговорами. На накрытом столе присутствовала только легкая еда, ибо, по словам Северуса, мой организм, долгое время подпитывавшийся лишь витаминными комплексами, мог взбунтоваться против высококалорийных блюд. То есть это были овощи, варенные или свежие, фрукты и какой — то травяной чай. Я‑то не против соблюдать некоторую диету, но вспомнила, что последние дни питалась исключительно тем, что оказывалось под рукой. Неужели тот целый литр кофе, выпитый в доме Северуса, не нанес моему ослабленному организму никакого вреда? К нам с Гарри присоединились его друзья, оставшиеся в Хогвартсе за компанию, ну, и конечно же, неунывающий Тигра, с любопытством исследовавший мою комнату.

Я не могла уснуть почти всю ночь. Несколько раз вставала, бродила, как сомнамбула, по спальне, подходила к окну, за которым было ярко от сияющей в чистом темном небе полной луны, похожей на большое серебристое яблоко, и замирала у двери, ведущей в комнату Гарри. Потом снова забиралась в постель, где в изножье кровати, на свернутом покрывале, спал котенок. Его лапы и кончик хвоста подрагивали, словно во сне он видел что — то такое, что наполняло его нетерпением. Может быть, он ловил кого — то очень шустрого и быстрого? Я легонько провела рукой по его пушистой шерстке, надеясь таким образом снять с себя нервозность и настроиться на сон. Но он все не шел ко мне. Я ворочалась с боку на бок, вспоминая и вспоминая прошедший день. Не хотела этого, но мысли сами лезли в голову, которой и без них было дискомфортно из — за невидимого стального обруча. В конце концов вымоталась настолько, что уснуть удалось лишь под утро.

Где — то рядом что — то негромко скрипнуло. Я пошевелилась, просыпаясь. Прямо в лицо светил солнечный луч, было тепло, и мне чудилось, что это чья — то большая, гладящая меня ладонь. Я отвернулась от света и приоткрыла глаза.

— Доброе утро, милый, ты уже проснулся? — хрипловатым ото сна голосом произнесла я, увидев сидящего на краю кровати Гарри.

Он беспокойно посмотрел на меня и как — то несмело улыбнулся.

— Да… Уже давно.

Я автоматически глянула в окно, между раздвинутых штор. Так и есть, солнце находилось высоко в небе, а я опять пропустила все на свете. Но при этом не выспалась и чувствовала себя теперь разбитой.

— Какая мама у тебя соня, — пошутила я, садясь на постели. Так же машинально откинула назад длинные волосы. Надо бы как — нибудь укоротить их, сделать нормальную стрижку, а то мешаются и беспрестанно лезут в лицо.

— В твоем состоянии это естественно, — не слишком уверенно сказал Гарри. — Это реакция на стресс. Мне Гермиона сказала, — добавил он.

— Не смею спорить с Гермионой, может, и так.

Меня раздирала зевота и усталость. Хотелось вновь забраться под одеяло и проспать, как сурок, до самой весны. Но я позволила себе лишь прикрыть глаза, с зевотой же боролась как могла.

— Умная у тебя подруга. Да и вообще друзья твои на редкость терпеливые и понимающие.

Я поправила ночную рубашку с короткими рукавами, которую вчера же и купила вместе с другой одеждой, и свесила ноги на пол.

— Да… Этого у них не отнимешь. — Гарри уставился на свои колени и, помявшись, поднялся. Сунул руку в карман штанов, затем вынул, держа в ладони что — то маленькое и стеклянное. — Вот… это тебе нужно выпить. — Голос у него вдруг напрягся, а лицо приняло озабоченное выражение.

— Что это?

— Снейп сказал, когда ты проснешься, дать тебе это зелье. И чтобы ты сразу его приняла.

— Ты уже виделся с ним? — насторожилась я, внимательно вглядываясь в Гарри.

— Виделся. Он крутился возле твоей двери. — Сын недобро сощурился. — Надо думать, надеялся с тобой встретиться. Но напоролся на меня.

— А как же ты взял у него зелье? — осторожно спросила я, имея в виду его большую нелюбовь к Северусу.

Он ненадолго замолчал, перекатывая между пальцами небольшой флакончик, наполненный жидкостью болотного цвета.

— Снейп ненавидит меня, я это знаю, — равнодушно пожал плечами Гарри. — Но ты для него нечто особенное. Я не могу не признать это. Поэтому вряд ли он подсунул какой — нибудь яд вместо зелья.

Протянул стеклянный сосуд, и я взяла его. Он был согрет теплыми ладонями Гарри.

— Я пойду пока, разузнаю насчет завтрака… или обеда. — Он улыбнулся, и на сердце у меня полегчало. Что может быть чудесней, чем искренняя улыбка твоего ребенка, пусть уже такого взрослого? — Хочешь позову Гермиону?

— Зачем? — удивилась я.

— Ну-у… На всякий случай.

— Нет, Гарри, не стоит. Не такая я уж беспомощная, чтобы меня кто — то подстраховывал.

— Ладно…

Он закрыл за собой дверь, и я осталась наедине со своими мыслями и флакончиком в руке.

Вчера Северусу так и не удалось высказать все, что он намеревался. Когда принес по моей просьбе обезболивающее средство, то застал вернувшихся с котенком Гарри и Рона. И Гарри дал ему ясно понять, что присутствие Северуса здесь крайне нежелательно. Но я ничуть не сомневалась в том, что он будет продолжать искать встреч со мной, пока не выслушаю его. Честно говоря, мне и самой хотелось узнать причину такого поведения Северуса. В конце концов, он столько для меня сделал. Однако загвоздка состояла в негативном настрое Гарри к нему, и если сын воспротивится нашей беседе, так и быть, всецело займу его сторону.

Из горла вырвался непроизвольный вздох. Я посмотрела на флакончик, подумала немножко и вынула герметичную пробку. Поднесла к носу. Ноздрей коснулся горьковатый, полынный запах. Северус утверждал, что мне просто необходимо пройти курс по полному восстановлению функций моих внутренних органов, потому что они до сих пор находятся в состоянии своеобразного полусна. Да, с этим не поспоришь. Ведь все эти головокружения, учащенное сердцебиение, а иногда сильное ощущение — что руки, ноги, да и все тело принадлежит не мне, а кому — то другому человеку, — последствия многолетнего бездействия организма. Удивляюсь, как я сумела сбежать из больницы, и при этом у меня не отнялись ноги…

Что ж, раз нужно выпить зелье, выпью, жизнь мне дорога, особенно она кажется драгоценной после того, как я обрела Гарри. Флакончик был маленьким, поэтому в два глотка осушила его. На вкус зелье оказалось таким же, как на запах: с примесью полыни. Во рту осталась горечь, но запить ею было нечем. И отчего лекарства должны непременно вызывать отвращение?..

Я наконец встала и переоделась, но не в то, что носила последнюю неделю, а в новенькое, свежекупленное черное прямое платье до колен. Но на ноги нацепила все те же туфли — лодочки, во — первых, из — за их удобства, а во — вторых, и в-главных, обувь — то я вчера и не успела приобрести. Затем отправилась в ванную, чтобы полностью проснуться при помощи холодного умывания.

Прохладная вода действительно меня взбодрила. По крайней мере глаза не закрываются ежесекундно, хотя усталость от недосыпа не исчезла бесследно.

Я склонилась над раковиной и в который раз перебросила волосы за спину. Нет, сегодня же состригу, до ужаса надоели. По — хорошему, конечно, надо бы побывать у опытного парикмахера, но когда такой день наступит? Когда выберусь из Хогвартса, не знаю, может, через неделю, а может, если что — то помешает, через две. Там и до первого сентября рукой подать, и кто знает…

Из круглого зеркала, висевшего над умывальником, глядела на меня молодая, с бледной до прозрачности кожей женщина. С того раза, как я изучала свою внешность в больничной палате, ничего особенно в ней не изменилось: те же веснушки, небрежно рассыпанные по лицу, те же тени под глазами, которые стали как будто глубже. С ними я выглядела измученно и немного старше. Но не только это выдавало мой истинный возраст: между бровями появилась небольшая вертикальная морщинка. Я провела пальцами по лицу. И возле губ тоже, и возле глаз… Теперь лишь с натяжкой можно дать мне двадцать пять лет…

В этом, конечно, нет ничего удивительного. Жуткие потрясения, которые мне пришлось испытать с того момента, как я сбежала из больницы, никого не красят. Чудо будет, если останусь такой же и в дальнейшем.

И все же от открытия в коленках возникла странная слабость. Я ухватилась за край умывальника и, тяжело дыша, словно не стояла в ванной, а бежала кросс, вновь осторожно посмотрела в зеркало. Дотронулась до уголков глаз, губ… Нет, не сотрешь ты их, Лили, даже если очень сильно пожелаешь. Это шестнадцать лет в коме ты провела как в неком оазисе, где время не оставило на твоем молодом тогда еще лице свой отпечаток. То была не жизнь — всего лишь ее жалкое подобие, но сейчас ты снова начала жить, а это значит, что вместе с окружающим миром неотвратимо меняться будешь и ты сама.

К щиколоткам прижался пушистый бок. Я вздрогнула от неожиданности и опустила взгляд к полу. Рядом, подняв тоненький хвостик, стоял Тигра. На его мордочке, обращенной ко мне, читалось: «Что ты так долго? Я успел позавтракать, а теперь не прочь подкрепиться еще чем — нибудь…»

— Маленький обжора… — пробормотала я, выходя из ванной.

Котенок бежал впереди меня. В спальне я осмотрелась. Гарри пока не было, поэтому до его прихода решила немного прибраться. То есть застелить постель и сложить вещи, которые не успела вчера распаковать, в шкаф. Совершив эти нехитрые процедуры, я остановилась посреди комнаты. Тигра обошел вокруг моих ног и уселся у двери, словно говоря: Ну, и чего ты ждешь?

— Я жду Гарри, не понимаешь, что ли? — сказала я ему, точно и в самом деле прочтя в его больших глазах немой вопрос. — Куда он пропал? Не знаешь, случайно?

В ответ на это котенок отвернулся, подошел к двери и скребнул коготочками по деревянному косяку. Тяжелая дверь оказалась ему не по силам. Не добившись успеха, Тигра оглянулся и требовательно мяукнул.

— Если ты хочешь выйти, то не советую убегать далеко. Потеряешься…

Ну вот, с кошками разговариваю… Хотя кому какая разница, раз здесь больше никого нет, а Тигра, может быть, понимает меня даже лучше, чем кто — либо другой. Исключая Гарри, естественно.

Я открыла ему дверь. Он выскользнул в коридор, из — за каменных стен выглядевший довольно — таки мрачноватым и холодным. Поколебавшись, я тоже вышла за порог. Повертела головой. Никого. Заглянула в комнату Гарри. Пусто. Где же он?

В животе протяжно заурчало, напоминая, что с момента последнего приема пищи прошло не менее двенадцати часов. Если и дальше буду соблюдать такую диету, останутся от меня только кожа да кости.

Тигра, призывно махнув хвостом, шустро затрусил по коридору. Вот чертенок! Заблудится ведь.

Я последовала за ним. Свернула за угол, за которым исчез он, и притормозила. Котенок пересек площадку перед огромной лестницей, ведущей в не менее впечатляющий своими размерами и красотой холл, и теперь методично соскакивал вниз со ступени на ступень. Когда он преодолел половину пути, я опомнилась.

— Стой! Тигра!

Тот и ухом не повел.

Я оглянулась в надежде увидеть Гарри или хотя бы его друзей. Коридор был безлюден, да и вообще казалось, что в этом замке — громадине я находилась абсолютно одна. Это впечатление усиливало гулкое эхо моих шагов, отражавшееся от стен.

Кожа покрылась мурашками. Убеждая себя, что это произошло не от накатившего непонятного приступа страха, а от прохлады, наполнявшего просторный холл, я подошла к краю лестницы. Маленький непослушный котенок тем временем спрыгнул с последней мраморной ступени и, ни на миг не останавливаясь, побежал по большим поблескивающим в косых лучах солнца плиткам пола в направлении к дверному проему в стене справа. После того, как кончик его задранного хвоста скрылся в нем, мои сомнения исчезли сами собой.

Что там говорится о вот таких непоседах? Мы в ответе за тех, кого приручили. Так что, Лили, ноги в руки и бегом за своим подопечным, пока он не сунул любопытный нос куда не следует.

Я торопливо спустилась по лестнице и приблизилась к темному прямоугольнику, ощутив неприятное, прямо — таки тягостное предчувствие. Там была тоже лестница, уходившая куда — то вниз. Почему у меня с ней ассоциируется какой — то туманный образ, связанный с чем — то нерадостным, тревожным?..

Вероятно, это подсознание играет со мной в прятки, ведь когда — то и я училась в Хогвартсе и, конечно, множество раз ходила и по этому холлу, и по этой лестнице, спускавшейся не иначе как в подвал… нет, в подземелье… Поэтому в голове шевелятся погребенные под многотонным грузом беспамятства, похожего на бескрайний белый лист, мои давние воспоминания.

Сбежав по каменным ступеням, я приостановилась, обняв себя за плечи. Воздух в длинном сумрачном коридоре, тянущемся на несколько десятков футов, явно был на два — три градуса ниже, чем наверху, в холле. И что только понабилось здесь Тигре? Каких — нибудь грызунов учуял?

— Кис — кис! — негромко позвала я.

Мне показалось, впереди что — то шевельнулось. Наверняка мой найденыш. Я стронулась с места и через пару ярдов поняла, что это и правда он. Чуть позже коридор свернул вправо. Я прибавила шаг и лишь поэтому успела увидеть, как котенок прошмыгнул в небольшую щель приоткрытой двери. Ну вот, не хватало только, чтобы он кому — нибудь помешал…

Перед самым порогом меня охватило легкое волнение. А вдруг я нарушаю чужую территорию, вторгаясь за эту дверь? Я ощутила себя эдакой школьницей, преступившей незыблемые правила. Но сразу же одернула себя. Какие еще правила? Я всего — навсего пришла за своим питомцем.

И решительно толкнула дверь. Она бесшумно открылась, явив мне просторное освещенное помещение. Судя по всему, это была классная комната: на стене висела школьная доска, а перед ней в три ряда стояло около двадцати ученических парт. Я осторожно вошла внутрь, но никого не увидела. Класс был пуст, и никакого признака присутствия здесь котенка. Так куда же он делся?

Но тут откуда — то донесся приглушенный голос. Я быстро окинула взглядом помещение и уткнула его в еще одну дверь, расположенную в углу класса неподалеку от доски. Как и входная, она была также не до конца закрыта. Рядом с ней — то и обнаружился мой маленький непоседа.

Голос послышался вновь, затем к нему прибавился другой. Кто — то, видимо, находился за той дверь. Едва я, не сводя пристального взгляда с котенка, сделала несколько шагов к проходу между партами, Тигра озорно махнул хвостом и пролез в дверь.

Глядя на его проделки, я чуть не рассмеялась. Вот разбойник!

Однако охота веселиться пропала, когда внезапно раздался звук разбившегося стекла, а следом — яростный вопль. Из — за двери выбежал взъерошенный и явно испуганный котенок.

— Откуда ты здесь взялся! — Голос был мужской и очень знакомый.

Я напряглась, ожидая, кого увижу следующим.

Дверь распахнулась так сильно, что стукнулась об стену. В класс почти выскочил рассерженный Северус. Его волосы растрепались, а лицо, всегда такое невозмутимое, искажала раздраженная гримаса. Это было что — то новенькое для меня.

— Ах ты, маленький него… — начал Северус, но увидел меня и, странно поперхнувшись, замолк.

Он замер возле передней парты, точно налетев на нее.

— Северус, успокойся, что ты в… — следом за ним из небольшого помещения, часть которого открылась мне в дверном проеме, вышла или даже выплыла Нарцисса Малфой. Заметив меня, она тоже остановилась как вкопанная и закончила фразу: — … самом деле.

В течение нескольких долгих секунд мы неотрывно смотрели друг на друга. И тут я, сама не ожидая от себя такого, фыркнула, а потом и, правда не слишком весело, рассмеялась.

— Извините, опять я вам помешала…

Наконец взяла себя в руки, оборвав свой немного истерический смех.

— Я не знала, что вы тоже в Хогвартсе, миссис Малфой.

Нарцисса послала на Северуса слегка растерянный взгляд. Северус же вновь стал самим собой, на его лицо вернулась обычная маска холодного спокойствия.

— Что ты здесь делаешь, Лили?

Я приподняла брови в наигранном удивлении.

— А я‑то думала, ты будешь рад видеть меня.

Растерянность промелькнула теперь и в его глазах.

— Но вообще — то меня сюда привел Тигра.

— Тигра? — вырвалось у Нарциссы Малфой.

Я огляделась. Котенок сидел на значительном расстоянии от Северуса, несомненно опасаясь вновь приближаться к нему.

— Это ваша кошка?

— Моя. Вероятно, он хотел поздороваться с тобой, Северус. Помнишь, как он выдал тебя мне?

Я усмехнулась. Мне приносило странное удовлетворение, видя, как мои слова находят лазейку в броне безразличия Северуса, и он показывает свои истинные чувства.

— Ну я пойду. Еще раз простите, что прервала ваш важный разговор.

Подошла к котенку, он убегать от меня не собирался, и взяла его на руки. Его длинные усы пощекотали мне шею.

— Кстати, надеюсь, Тигра разбил что — то не очень ценное? — вежливым тоном обратилась я к Северусу. — Я слышала звон…

— Это было всего лишь Противоожоговое зелье, не беспокойся об этом, — проговорил он сдержанно. На Нарциссу, с жадным любопытством внимавшую нашему диалогу, Северус не глядел, и я поняла, что ее присутствие явно мешает ему сказать то, о чем мог бы сказать наедине со мной.

Я кивнула и отвернулась, направившись к двери.

— Подожди… Мы так и не договорили.

Я продолжала идти. Сзади послышались торопливые шаги.

— Знаешь, у тебя было столько возможностей это сделать, но почему — то я не замечала, чтобы ты хоть раз попытался все мне рассказать. — Развернувшись, я уставилась в резко остановившегося прямо передо мной Северуса. Котенок, будто чуя в нем кого — то близкого, потянулся мордочкой в его сторону. — А сейчас у нас разговора все равно, увы, не получится. Не думаю, что тебе придется по душе, когда сюда прибежит Гарри. — Я погладила Тигру, таращившего большие круглые глаза, и опять усмехнулась. — Смотри — ка, похоже, ты ему нравишься.

Может быть, Северус и постарался бы задержать меня в классе, но напоминание о Гарри притупило в нем это желание. К тому же, здесь была еще Нарцисса.

— Всего хорошего, миссис Малфой. — Мельком глянув на нее, я вышла в полутемный коридор.

Поднявшись в холл, вздохнула с облегчением. Пребывание в подземелье оставило в душе не слишком приятный осадок. Или, быть может, на меня так повлияла встреча с Северусом… и Нарциссой Малфой? Что она вообще в замке делает? Пришла повидаться с Северусом, продолжить прерванный мной разговор в летнем кафе? Могла бы пригласить его в какое — нибудь другое место…

— Мама!

Громкий возглас вырвал меня из раздумий. Я подняла голову и увидела стоящего наверху лестницы Гарри.

— Почему ты здесь?

— Тигра убежал, а я его ловила, — улыбнувшись, объяснила я. Котенок мяукнул, выражая тем самым не то согласие, не то возмущение.

Гарри нетерпеливо спустился на одну ступень, когда я начала подниматься.

— А вот ты, сынок, куда — то исчез. Я уж подумывала тебя искать.

Он махнул рукой, изобразив на лице легкую досаду.

— Меня Пивз задержал.

— Пивз? — с любопытством переспросила я.

— Школьный полтергейст. Мастер портить окружающим нервы. А ты никого не видела? — перескочил быстро на другую тему Гарри.

Он смотрел вниз, в направлении лестницы в подземелье. Я знала, что мой ответ ему не понравится, но зачем говорить неправду, все равно намеревалась выяснить одну вещь.

— Видела. — Мы прошли с десяток шагов, свернули в коридор, и тогда только продолжила: — Нарциссу Малфой.

Гарри вскинул голову, но мне показалось, что это не произвело на него такое уж сильное впечатление.

— Ты знал, что она в Хогвартсе?

Но он все же помедлил, прежде чем заговорить.

— Да, конечно…

— Конечно? — удивленно повторила я, придерживая начавшего рваться из моих рук Тигру.

Мы остановились, так как дошли до двери моей спальни. Я машинально опустила котенка на пол: вряд ли он снова побежит в подземелье после того, как успел ознакомиться с гневом Северуса.

— Добрый день, миссис Поттер, — поздоровались появившиеся из противоположного конца коридора Гермиона и Рон, едва Гарри открыл рот.

— Добрый день, — улыбнулась я. — Вы, я вижу, бодры и веселы. А ваши родители не волнуются, где вы?

Девушка и парень переглянулись, потом посмотрели на Гарри. Он ответил им слабой улыбкой.

— Наши родители уже привыкли, что мы втроем почти все время вместе, — сказал Рон, пожав плечами. — Мои, во всяком случае.

— Мои тоже, — добавила Гермиона. — Но они магглы, и не всегда согласны с этим.

Я задумчиво кивнула.

— Ваша крепкая дружба очень похвальна, однако… со своей стороны я бы тоже переживала за Гарри, если бы он проводил по нескольку дней вне дома. И если бы, конечно, не знала, что он с вами.

— Наши родители прекрасно знают, что мы с Гарри, — произнесла Гермиона таким тоном, словно я прямым текстом сказала, чтобы они с Роном убирались домой. Она выглядела смущенной.

— Не сомневаюсь…

Я открыла дверь, и в комнату первым вбежал Тигра, устремившись прямиком к накрытому столу. Войдя следом, я обернулась. Друзья Гарри нерешительно переминались на пороге.

— Заходите, что же вы.

— Нет — нет… — отказалась Гермиона. — Мы с Роном пойдем лучше погуляем.

Для убедительности она схватила парня за руку и потянула из комнаты. Он было запротестовал, но на лице девушки застыла такая решимость, что Рон предпочел не перечить.

Гарри ничего не сказал друзьям, видно, понимая, что Гермиона не хотела быть с Роном лишними в нашем маленьком семейном кругу.

— Надеюсь, они не из — за меня ушли? — чуть обеспокоенно спросила я, присаживаясь за стол. — Может, я обидела их?

— Обидела? Нет, что ты… Гермиона никогда на свете не придаст словам какое — то иное значение, чем есть на самом деле… Если ты имеешь в виду то, что мы всегда вместе. — Гарри пристроился напротив, отодвинув от края стола тарелку, к которой потянулся котенок. — Рона обидеть легче, чем Гермиону, но и он не увидел в твоих словах что — то плохое. Ты — то права, и родители Рона, и родители Гермионы очень переживают за них… просто… мы привыкли всегда быть вместе. Я не могу даже представить нас по отдельности.

— Ясно. — Откинувшись на спинку стула, я некоторое время смотрела на сына. Он, чуть наклонив голову, переключил внимание на Тигру. Гарри нервничал. Определенно. Он старался сидеть как можно более естественно, но напряженная поза выдавала его внутренние переживания.

Вздохнув про себя, я вытерла руки салфеткой и приступила к еде. Что ж, прошло всего — то больше недели, я и не надеялась, что наши отношения с первой секунды станут близкими, что мы будем понимать друг друга с полуслова… Такого не бывает.

— Гарри, скажи… Что ты имел в виду, когда я спросила, видел ли ты Нарциссу Малфой?

Я отставила в сторону опустевшую тарелку и взяла чашку с каким — то травяным чаем. Он очень вкусно пах.

— Ты сказал «конечно».

— Ну да… — кивнул Гарри, беря небольшой кусочек хлеба. — Я знал, что миссис Малфой в Хогвартсе, потому что… — он на мгновение опустил глаза, изучая хлеб, — это она перенесла тебя из Диагон — Аллеи сюда.

От неожиданности я поперхнулась.

Вот так новость…

— Вот с этого места поподробнее… В каком смысле перенесла?

Гарри разломил кусочек хлеба на два поменьше.

— Мм… Аппарировала вместе с тобой.

— Ты хочешь сказать… она спасла меня?

Он кивнул.

— А почему я об этом не знаю?..

Ах, ну да, в это время я пребывала без сознания, а вчера вечером мы говорили обо всем, но только не о том происшествии с Упивающимися смерти.

Некоторое время я собиралась с мыслями.

— Как вы справились с теми людьми? Прежде чем меня отшвырнул тот сверкающий луч, я видела, как тебя почти загнали в угол… А Ремус пробивался к тебе… Что произошло дальше?

Я отпила чаю, чашка дрожала в моих руках.

— Когда я увидел тебя лежащей на земле… — Гарри сглотнул, вконец расправившись с хлебом, — хотел кинуться к тебе… Мне не удалось, Яксли чуть не вырубил меня. Пока сражался с ним, миссис Малфой немного пришла в себя и сумела незаметно подобраться к тебе… Ну и…

Так, а Северус что в это время делал?

— А Северус? Он просто стоял?

Гарри на секунду замер и стряхнул с ладоней крошки.

— Нет… Он не стоял. Снейп тоже сражался. Как только в тебя попало заклинание, он как будто озверел…

Я глубоко вздохнула.

— Сражался против… Упивающихся?

— Угу, — невнятно промычал Гарри. — Это — то и очень странно. Потом возникла некоторая пауза, и нам с Ремусом удалось аппарировать.

В голове снова образовался хаос, и мне пришлось обхватить ее руками. Мне нужно поговорить с Северусом.