Просто поверь

Глава 27

Перспектива куда — то аппарировать Тигре не нравилась однозначно. Еще до того, как их небольшая компания вышла за пределы Хогвартса, котенок, которого держала Гермиона, начал беспокойно мяукать.

— Тише, тише, — шепотом уговаривала его девушка, прижимая к себе взволнованного Тигру. — Ты даже не успеешь испугаться…

— Он уже перенес одно перемещение, — сказал Гарри, — так что он заранее не рад.

Лили, пребывающая в какой — то рассеянности, машинально погладила котенка. На секунду он притих, тараща большие желтые глаза. Но стоило ей убрать руку, он принялся выражать свое беспокойство пуще прежнего.

— Давай я его возьму, — великодушно предложил Гермионе Рон.

Котенок только презрительно фыркнул и, отвернувшись, в конце концов затих.

— Вот умница, — похвалила Гермиона, пряча улыбку, и протянула руку Ремусу, взявшего на себя миссию проводника для нее и Рона, прежде не бывавших в новом доме Гарри и Лили.

— Мам, ты готова? — на всякий случай спросил Гарри, чувствуя, что Лили мыслями пребывает где — то не здесь.

— Конечно. — Она немного грустно улыбнулась и в самый последний раз окинула взглядом видневшийся вдалеке за коваными воротами замок. Затем решительно кивнула, крепко сжимая ладонь сына.

— Ну, что ж… На счет три.

Ясно представив двухэтажный дом с заросшим садом, Гарри аппарировал. Земля, на миг уплывшая из — под его ног, вновь доверчиво ткнулась ему в стопы. Рядом раздался негромкий вздох.

— Все хорошо, — предупреждая его вопрос, сказала Лили и прищурилась, когда яркий солнечный свет ударил ей прямо в глаза.

Он понимал, что мама говорит это для того, чтобы успокоить его, а на самом деле, возможно, у нее закружилась голова. Гарри сделал вид, что поверил, но украдкой все же наблюдал за ней. Она была немного бледна, но, кажется, ничего серьезного.

— Значит, это и есть ваш дом? — спросила Гермиона. Оттого, что вокруг стояла почти абсолютная тишина, нарушаемая лишь далекими птичьими голосами, получилось довольно громко. Девушка это сразу поняла и заговорила чуть тише: — Очень хорошее место. Уединенное. Много зелени и… тихо так.

— Именно так подумали и мы с Гарри, когда побывали здесь в прошлый раз, — откликнулась Лили. Ее губ коснулась легкая улыбка. На лице появилось мечтательное выражение, и у Гарри вдруг перехватило дыхание. Еще никогда он не видел маму такой умиротворенной. Но мимолетное очарование прошло — неожиданно протяжно мяукнул Тигра, и, вздрогнув, Лили оглянулась. Следом ойкнула Гермиона.

— Что случилось? — перепугался Рон.

— Ничего страшного… — сказала она, держась за левое запястье. Котенок, еще секунду назад смирно сидевший на ее руках, соскочил на землю и скрылся в высокой траве. — Тигра меня поцарапал. Видимо, запоздалая реакция…

— Отомстил, называется… — пробурчал Рон, косясь на шевелящуюся траву. — А ведь я предлагал…

Он осекся, вспомнив о стоящей тут же Лили.

— Ну, Тигра всего лишь котенок, — примирительно сказала Лили. — К тому же, для кошек переезд — это всегда стресс. Надо быть к ним снисходительными. Гермиона, как ты?

Гермиона, как ты?

— Ничего страшного, — повторила девушка. — Всего лишь маленькая царапина.

— Это хорошо, но все равно ее нужно чем — нибудь обработать. — Лили опустила глаза на ящичек с зельями, презентованный профессором Снейпом. — Наверняка здесь найдется необходимое снадобье. И, чтобы не стоять на улице, я предлагаю всем пройти в дом.

Возражать никому не пришло в голову. Лили взяла было кое — что из вещей, с которыми прибыла компания, но Ремус ей не позволил и при помощи заклинания Левитации перенес в дом немногочисленную поклажу семьи Поттеров.

— Тебе не стоит напрягаться, Лили, — мягко сказал он, когда она вознамерилась запротестовать.

— По — твоему, я рассыплюсь, если подниму что — нибудь тяжелее котенка? — полушутя — полусерьезно спросила она в конце концов.

— А зачем? Мы сами все поднимем и отнесем. Если понадобится, сделаем все, что тебе захочется.

Лили рассмеялась, легко, непринужденно — точно на ветру зазвенели маленькие колокольчики. Этот звук заставил Гарри буквально затрепетать от чувства невероятного восторга — такое бывает, когда становишься свидетелем зрелища поистине незабываемого, будоражащего воображение.

— А если мне захочется чего — то невозможного? Поосторожнее, Ремус… я ведь могу поймать тебя на слове.

— Я постараюсь сделать все, что в моих силах. Для тебя мне ничего не жалко.

— Это очень приятно, Ремус, правда. — По ее лицу пробежала тень, и Лили отвернулась. — Ты всегда был готов прийти на выручку друзьям, и в этом плане ты не изменился.

В разговоре наметилась пауза, и оставшийся путь до дома они прошли в молчании. Волей — неволей мысли Гарри перескочили на зловещую записку, присланную утром. Кто ее автор и что конкретно он хочет? Просто припугнуть или действительно разделаться с тетей Петуньей? Значит ли это, что ей, да и дяде Вернону с Дадли, угрожает опасность? Если так, то успел ли Снейп предотвратить ее?

Как видно, Гермиону терзали те же тревоги: она пару раз оглядывалась на Гарри и глазами показывала на Лили. Войдя в дом, который казался очень просторным из — за минимума мебели, Гермиона как бы невзначай подошла к нему и, мимоходом осматриваясь, шепотом спросила:

— Думаешь, он успел?

Гарри неопределенно пожал плечами. Да и что он мог ответить?

Гермиона снова открыла было рот, однако продолжить помешала Лили, окликнувшая ее в этот момент.

— Гермиона, покажи свою руку. Я обработаю ранку Заживляющим зельем.

— Миссис Поттер, не стоит тратить его на меня… — запротестовала девушка. — Это всего — навсего царапина, а зелье пригодится и вам самой.

— Не спорь со мной, пожалуйста. Дай мне сделать хоть что — нибудь полезное.

После этой фразы все протесты сами собой застряли в горле. Гермиона, будто ища поддержку, посмотрела на остальных, и присела рядом с Лили на небольшом диванчике в полупустой гостиной. Рон с некоторой неловкостью прошелся по помещению, выглянул в окно, где виднелись все те же жасминовые кусты, и вернулся к Гарри, задумчиво взирающему на лежащие у порога пакеты с вещами.

— Что будем делать? — негромко, чтобы не услышала Лили, спросил он.

— А что ты предлагаешь? Бежать на помощь к тете Петунье? — Гарри беспокойно взъерошил волосы. — Но я не хочу оставлять маму одну…

— А зачем тебе ее оставлять одну? — спросил позади них голос Ремуса, заставив обоих парней от неожиданности вздрогнуть. — Признавайтесь, что у вас происходит. И не отпирайтесь, я заметил ваши переглядки еще в Хогвартсе.

— Мм… — протянул Гарри, слегка растерявшись. Но потом подумал, что скрывать такую важную информацию от Ремуса как раз и не надо. Мнение еще одного опытного волшебника им нисколько не помешает. — Только не говори маме, ладно?

Он вытащил из кармана смятый пергамент со зловещими строчками и рассказал все по порядку. К концу Ремус едва не хватался за голову.

— Почему же ты раньше мне не сказал? — Он на мгновение умолк. — Значит, вот куда отправился Северус… Я аппарирую туда же, а вы втроем будьте с Лили и, что бы ни случилось, не покидайте дома.

Гарри с Роном заверили его, что уж от нее они не отойдут ни на шаг. А Ремус, не тратя времени на многочисленные слова, быстро попрощался с Лили.

— Но куда ты? — удивилась она, вставая с дивана. — Мы ведь только что прибыли…

— Я не могу сейчас объяснить. Но ты не волнуйся, я скоро вернусь.

Мужчина торопливо вышел из дома, а Лили с недоумением смотрела на захлопнувшуюся за ним дверь.

— Ничего не понимаю… Куда ему понадобилась так спешить?

— Не знаю… — пробормотал Гарри, терзаясь из — за того, что приходится практически врать маме.

Рон и Гермиона, поднявшаяся вслед за Лили, в силу своего вынужденного молчания старательно притворялись, что поспешный уход Ремуса их тоже удивил. Гермиона, в общем, и не знала, в чем его причина.

— Ну, что ж… — произнесла Лили наигранно беспечным тоном. — Не будем унывать. Нам есть чем заняться, правда? Сначала нужно провести небольшую уборку. Затем…

Она всплеснула руками.

— Ох, а мы даже не поели толком.

— Верно, — встрепенулся Гарри, воодушевленный тем, что мама хоть немного отвлечется от мыслей о Ремусе и Снейпе. Он направился было к кухне, но вдруг остановился. — А еды — то у нас нет… Мы так неожиданно покинули Хогвартс, что не успели купить необходимое…

Лили негромко рассмеялась, и у Гарри снова поползли мурашки, но теперь уже не от восторга, а от кольнувшей его тревоги. Звучащий смех был отнюдь не радостный.

— Что — то ничего у нас не складывается…

Лили замолчала, закрыв ладонями лицо.

— Простите, ребята… — Она сделала пару шагов. — Я, кажется, еще не до конца пришла в себя…

— Миссис Поттер… — осторожно сказала Гермиона. — Может быть, вам лучше пока прилечь?

— Вряд ли это избавит меня от того, что я так хочу забыть, — вздохнула Лили, не замечая, с каким сочувствием смотрят на нее Рон с Гермионой. — Но… вы не слушайте меня. Это пройдет. Все когда — нибудь проходит…

Гарри неловко переступил с ноги на ногу, впервые пожалев, что друзья рядом. Ему не хотелось, чтобы они видели маму такой… растерянной, такой одинокой. Но нельзя же прогнать их. Не сейчас. Сейчас они все должны быть вместе.

— Гермиона… — произнес Гарри, когда Лили, прихватив несколько пакетов, отправилась на второй этаж. — Можно тебя попросить?

— Хочешь, чтобы я незаметно приглядывала за твоей мамой? — понимающе кивнула она.

— Ну да. Я не могу все время ходить за ней по пятам…

Гермиона, будто позабыв про стоящего тут же Рона, положила ладонь на плечо Гарри и легонько сжала его. В этом прикосновении вроде бы не было ничего, кроме дружеского участия, но Гарри привычно ощутил странное томление в груди. А еще он неожиданно поймал себя на том, что держит Гермиону за руку. И когда успел?

— Эй! Вообще — то я все еще здесь!

Придя в некоторое замешательство, Гарри перевел вопросительный взгляд на Рона. Гермиона с чуть виноватым видом убрала руку.

— Я что, тут лишний? — требовательно спросил Рон.

— С чего это вдруг? — вскинул брови Гарри.

— Вы как — то подозрительно себя ведете. Не находите?

— Не говори ерунды, Рон…

— Ерунды? Эти таинственные взгляды, жесты… между вами двоими. Что — то же они значат.

— Пожалуйста, не начинай… — покачала головой Гермиона. — Ты, как всегда, слишком все преувеличиваешь. Помнишь…

— Не помню! — оборвал ее Рон сердито. — Или признавайтесь, или прекратите изображать из себя робких влюбленных.

— Накостылял бы тебе, Рон, да драться не хочется, — не выдержал Гарри, у которого нервы и так были натянуты.

— Правда? — Лицо Рона напряглось, глаза прищурились.

— Рон! Хватит! Ну, что ты в самом деле! — пыталась воззвать к нему Гермиона. — Мы с Гарри только друзья, тебе ли не знать…

— Да брось, Гермиона, — завелся Гарри. — Если ему хочется думать наоборот — пусть. Рон вечно кого — нибудь подозревает, то меня, то тебя. А вот нас обоих — впервые. — Глядя на потрясенного его напором Рона, он ощутил мстительное удовольствие. Которое, однако, быстро сменилось безразличной усталостью: в его планы вовсе не входила ссора с лучшим другом. Мама — вот что для него сейчас было главное. — А знаешь что, Рон, даже если у нас с Гермионой что — то и есть, то это касается только нас двоих.

Гермиона стояла так тихо, словно забыла, как говорить, а заодно и дышать. Но через секунду нервным движением поднесла руку к лицу.

— Гарри…

— Давай попозже, ладно?

Обойдя остолбенелого Рона, Гарри вышел из гостиной.

Когда на пороге дома возник Дадли Дурсль, Северус уже почувствовал смутную угрозу. Когда же тот, выпалив короткое «Вы кто?!», начал надвигаться на них с Люпином, он уверился в этом. Не то чтобы Северус боялся какого — то мальчишки, но ярость, помноженная на силу, может вполне причинить немало неприятностей.

— Подожди… мы тебе сейчас все объясним, — машинально подавшись назад, произнес Люпин. — Ты ведь Дадли?

— Что вы сделали с мамой и папой? — как будто не слыша, что тот говорит, громогласно проревел парень. Его и без того небольшие глаза, сощурившись, превратились в маленькие щелки. — Кто вы такие, я спрашиваю!

Ремус слегка растерянно следил за его стремительным приближением и потому пропустил момент, когда Северус вдруг оказался позади Дадли и коротко рассек волшебной палочкой воздух. Точно наткнувшись на невидимое препятствие, Дурсль — младший также внезапно замер в паре футов от Люпина.

— Так — то лучше, — удовлетворенно резюмировал Северус. Затем указал палочку на дверь и навел на нее магглоотталкивающие чары.

— Зачем ты обездвижил его? — спросил Люпин, с беспокойством глядя на Дадли: он потрясенно таращил глаза, не в силах пошевелиться.

— Хочешь, чтобы этот, если можно так выразиться, мальчик оставил тебе на память фингал? Да пожалуйста… только отойду подальше.

Ремус не нашел что ответить. Хмыкнув, Северус подошел к застывшему Дадли, тщетно пытавшемуся освободиться от сковавших его чар.

— Вы… — прохрипел он. — Что вы сделали со мной?

— У тебя словарный запас состоит только из этих предложений?

Дадли заскрипел зубами. Взгляд его не сулил ничего хорошего.

— Дадли, мы не враги, — поспешил сказать Ремус. — Если ты обещаешь ни на кого не нападать, мы немедленно снимем чары…

— Не враги… Что тогда с моими родителями?

Люпин, похоже, слегка смешался, но быстро взял себя в руки.

— Извини, так получилось… Вообще — то я хотел усыпить лишь этих, — он кивнул на мирно лежащих Пожирателей.

— Так это Сонные чары? — уточнил Северус. Приглядевшись, он понял, что тот прав: тихонько посапывая, Малфой и Долохов спали крепким сном. — Оригинально…

— И твои родители просто спят. Это им нисколько не повредит.

— А они кто? — после непродолжительного молчания спросил Дадли, явно впервые заинтересовавшись присутствием еще одних незнакомых лиц.

— Враги, — коротко сказал Люпин. — Они хотели причинить зло твоей семье.

Северус возвел глаза к потолку, изображая пантомиму «как мне это надоело».

— Так ты будешь хорошо себя вести?

В душе Дадли определенно происходила нелегкая борьба чувств, которая, как в зеркале, отражалась на его взмокшем лице. Не имея возможности пошевелиться, он выдавил из себя простое «да», сопровождаемое яростным взглядом. «Только отпустите меня, я вам такое покажу» — без труда прочел Северус бьющуюся в его голове мысль. Мужчина, коварно ухмыльнувшись, мгновением палочки снял заклинание, и Дадли, неожиданно потеряв равновесие, тяжело рухнул на пол. Так, что даже, кажется, содрогнулись стены.

— Северус! — воскликнул Ремус.

— В чем дело, Люпин? Что опять не так? Я должен был постелить ему матрас? — брюзгливо сказал Снейп и автоматически посмотрел вниз, когда к его ногам подкатился некий предмет. — А это что такое?..

Повинуясь сотворенным чарам Левитации, предмет вознесся на уровень глаз мастера зелий. К своему вящему удивлению, Северус увидел, что это волшебная палочка. И не просто палочка, а палочка Люциуса Малфоя, который, к слову, находился в двух шагах.

— Интересно… Как она здесь оказалась? — Северус задумчиво взял ее в руки. Затем вспомнил давний рассказ Лили о ее вынужденных скитаниях. Палочка, попавшая к ней тем вечером, куда — то потом пропала, скорее всего — осталась в доме Петуньи. То есть в этом доме.

Северус с проснувшимся любопытством перевел взгляд на распластавшегося на блестящем полу Дадли Дурсля. Вставать тот, похоже, не торопился. Люпин наклонился над ним с протянутой рукой, но все его попытки помочь сводились к нулю. Волшебники явно не пользовались доверием у юного маггла.

— Послушай, Дадли, — не терял надежды наладить с ним контакт Люпин.

— Расколдуйте родителей! Разбудите их! — в свою очередь бубнил подросток, уткнувшись носом в плитки пола. Видимо, опасался нарваться еще на какое — нибудь заклятие.

Поняв, что ничего не добьется своими уговорами, Ремус пересек холл. Но подходить близко к спящим Дурслям не решился. После того, как Сонные чары были отменены, родители Дадли начали проявлять признаки жизни. Первым открыл глаза Вернон, с тяжким вздохом сел на полу и мутным взглядом посмотрел на лежащую в не очень удобной позе жену.

— Петунья… — неуверенно произнес он, дотронувшись до ее плеча. — Петти, что с тобой?..

Петунья пошевелилась и подняла голову.

— Что слу… — слабым голосом сказала она и осеклась на полуслове, увидев, в нелестном для него положении, сына. — Дадли!

Это привело ее в чувства куда быстрее всяких бодрящих чар. Неловко поднявшись, она кинулась к своему чаду. Едва не споткнулась об Пожирателей.

— Миссис Дурсль, — негромко позвал Ремус, которого Петунья поначалу не заметила.

Она вздрогнула всем телом и обернулась. Ее рот был раскрыт в немом крике.

— Кто… Кто вы? — Она оглядела переполненный людьми холл. — Где… Где Снейп?

— Я здесь. — Услышав свое имя, Северус, ненадолго отлучавшийся на кухню, показался в дверях. — Ты хотела меня видеть?

Поджав губы, Петунья вновь отвернулась к сыну. Но Северус готов был поклясться, что на сей раз его присутствие она встретила с облегчением.

— Дадли… Дадличек, как ты? — запричитала миссис Дурсль над сыном. — Ты не расшибся? У тебя ничего не болит?

— Нет… — бормотал он, пытаясь сесть, что было не очень просто: горячие материнские объятия буквально придавливали обратно к полу.

— Кто вы, черт возьми, такие? И что все это значит? — совсем некстати прозвучал голос Вернона Дурсля. Немного помятый и уж точно не успокоенный, тот медленно, но верно обретал былое негативное настроение.

Северус внутренне скривился: этого твердолобого маггла даже страх перед магией не смог пронять. Но когда — нибудь терпению приходит конец. Северус не собирался и дальше торчать в этом доме, он и так потерял уйму времени, спасая жизни тех, кто в ответ не скажет и слова благодарности.

— Замолчи, Дурсль, — не скрывая презрения, произнес он, вскидывая для пущей убедительности палочку. — Долго разглагольствовать я не собираюсь. Поэтому молчи и слушай.

Возмущенный таким отношением к своей персоне, Вернон налился нездоровым румянцем и попытался что — то возразить. Но, несомненно наученный горьким опытом общения с волшебниками, кое — как сдержал заготовленную гневную речь.

Более не глядя на него, Северус обратил внимание на Петунью. Чуть всхлипывая, она крепко обнимала сына, словно от этого зависела его жизнь.

— Итак, как я говорил раньше, вам необходимо уехать отсюда, ради собственной же безопасности…

Нет. Я так не могу!

Устав притворяться, что меня интересует затеянная полчаса назад сортировка вещей, я отошла к окну. Светит солнышко, Гарри совсем рядом, а мне было отчего — то не по себе. На сердце затаилась какая — то тяжесть, подспудная тревога не давала полностью расслабиться и радоваться тому, что у меня есть…

Радоваться… Я вдруг представила яркий карнавал, где все танцуют и заразительно смеются. Где забывается все плохое…

Я помотала головой, избавляясь от красочного видения. Это явно не про меня. Мне не нужно веселье — только покой.

Но я знала, что так тревожит мою душу: как бы ни был он занят, Северус обязательно предупредил бы о своем уходе. Но он ушел, не попрощавшись, и это терзало сильнее всего. Вдобавок куда — то умчался и Ремус. И тоже ничего не объяснил. Как же странно…

Внезапно мое внимание привлекло некое движение в саду. Не строя никаких предположений, я спустилась на первый этаж и сразу прошла в холл. Поблизости никого не было, и я, поколебавшись, открыла дверь.

— Миссис Поттер! — Как будто среагировав именно на этот звук, из кухни вышла Гермиона. — А куда вы?

— В сад. Смотри, какая погода чудная. — Не говорить же ей, что я только и жду, когда возвратятся Ремус и Северус. — Грех целый день в доме сидеть. Где Гарри и Рон? Позови их, вместе погуляем…

Гермиона почему — то замялась.

— Рон… Он… В общем, он ушел.

— Ушел? И не попрощался? — с удивлением спросила я.

Да что за день сегодня!

По тому, как Гермиона отводила глаза, я пришла к выводу, что она расстроена. И вряд ли одним уходом Рона.

— Ничего, милая, это не навсегда.

Она безмолвно пожала плечами, то ли соглашаясь со мной, то ли задумавшись о чем — то своем.

Подняв лицо навстречу теплым ласковым лучам, я неспешно сошла с крыльца. Затем вспомнила о той причине, что заставила меня выйти из спальни. Может, это всего лишь Тигра? Да нет, не похоже…

— Гермиона, а Гарри в доме?

— Да… А что?

— Мне кажется, в нашем саду кто — то есть, — после короткой паузы проговорила я.