Просто сожители

Глава 12

Малики

Я прихожу в «Twisted Fox», когда мне нужно выпить пива и отдохнуть от клиентов. Вы не можете насладиться расслабляющим напитком в своем собственном баре. Клиенты и сотрудники требуют, даже если вы говорите им, что уходите на ночь.

Вот почему у нас с Коэном есть кое-что общее.

Я прихожу сюда, когда мне нужно отвлечься от хаоса.

«Down Home» — это его место назначения, когда ему нужно пространство от работы. Как будто наши бары тоже друзья.

Сегодня вечером никто из нас не работает, поэтому я сажусь за столик. Коэн прохаживается по бару, обходя своих клиентов, держа в каждой руке по пиву. Он подставляет одну мне, поворачивает свой табурет и садится на него спиной вперед, опираясь руками на спинку.

— Как дела в баре? — первый вопрос, который он задает. Это наша версия фразы «как дела, чувак?»

— Чертовски занят, — отвечаю я. — Мы вышли из убытков и получаем приличный доход.

Два года назад я наконец-то начал получать приличную прибыль. До этого я управлял баром. Владелец передал мне полный контроль, и я удвоил выручку, сократил расходы и поднял рейтинг Yelp^[11] на две звезды. В том баре я работал до смерти ради одной цели: иметь свой собственный бар.

Все изменилось, когда позвонила Лиз и расплакалась.

Она просматривала почту моего отца, и то, что она обнаружила, было не очень красиво. У него были финансовые проблемы с баром, бесчисленные кредиты и залоги на него, и если он не выпишет чек на крупную сумму в банк в течение семи дней, то потеряет его. Это не моя проблема, вот что я ей сказал. Мне не нужен был бар, я не хотел возвращаться в Блу Бич, не хотел разгребать проклятый бар нашего отца.

Лиз была полна решимости сохранить все в семье и решила, что попытается взять все в свои руки. Она пыталась и боролась-боролась, чтобы получить кредит с ее менее чем средним кредитным рейтингом и отсутствием средств. Я люблю свою сестру и не хотел видеть, как она убивает себя, чтобы бар работал, поэтому я заплатил долг и взял на себя управление.

Разозленный, я почти ни слова не сказал отцу, когда он продал его мне, но теперь я рад, что сделал это.

Коэн пересаживается на свой табурет, устраиваясь поудобнее.

— Помнишь, мы говорили о совместном открытии бара? — Он закрывает глаза, вспоминая. — Посмотри на нас сейчас, мы владеем своими собственными и, можно сказать, конкурируем друг с другом.

— Заткнись, черт подери. Ты мне не конкурент, — говорю я, пиная его своей ногой в конверсах.

Коэн и наш друг, Арчер, попросили у меня разрешения перед открытием бара. Кто-то мог бы разозлиться, если бы их друзья открыли бар в тридцати минутах езды от своего, но я был рад их успеху. Мы с Коэном мечтали о собственном бизнесе, и вот мы осуществили эту мечту. К тому же, я могу постоянно проводить время со своим лучшим другом.

Он пожимает плечами.

— Нам стоит как-нибудь вернуться к этой идее.

— Сейчас не самое подходящее время. У меня полно дел, чтобы вернуть все на свои места. К тому же, я ремонтирую и обновляю свое дерьмо.

Сьерра не только переделывает внешний вид бара, но и покупает новые кеги, кухонную технику и обновляет краны. Я не отец-основатель «Down Home», но я все еще могу сделать его своим. Я давно подумывал о перестройке, но наем Сьерры дал толчок к этому.

Он слегка кивает, ухмыляясь.

— Это круто, чувак. Я чертовски рад за тебя.

Он поднимает свое пиво, делая движение «ура», и я стукаюсь с его бокалом.

Я познакомился с Коэном через женщину, с которой встречался. Он встречался с ее лучшей подругой. Он работал в другом баре в городе, отстойном, и я нанял его там, где работал. Это было восемь лет назад, и с тех пор мы друзья. Если кто и понимает меня, так это он. Мы выросли в барах, а теперь мы едим, спим и дышим нашим бизнесом.

Он несколько раз щелкает пальцами и берет свое пиво.

— О, я хотел спросить тебя, что случилось с той цыпочкой и мужем-изменником? — Он делает длинный глоток своего напитка.

Вот дерьмо.

Я не думал, что Коэн спросит меня о Сьерре. Я пришел сюда, чтобы проветрить голову и разобраться в ситуации.

А вот и это.

— Она… переехала ко мне.

Он выплевывает пиво из-за рта, жидкость выплескивается на его колени и стол. Он хватает несколько салфеток и убирает беспорядок, смеясь.

— Ты издеваешься надо мной?

Я качаю головой.

— Ты никогда не позволял никому переезжать к тебе домой. Твоя гребаная задница даже не позволила одной из наших лучших подруг переехать к тебе.

— Ее потеря жилья не была ее выбором. Финна, с другой стороны, выгнали за то, что он трахнул сестру своего соседа по комнате.

Финн — друг и тоже работает в «Twisted Fox».

Он закатывает глаза.

— Да, да. А теперь давай вернемся к веселой теме о тебе и твоей новой горячей соседке. Я уверен, что ты без проблем выбьешь из нее всю боль от ее мужа-изменника.

Я тянусь вперед, чтобы толкнуть его в плечо.

— Мы не трахаемся. Мы просто соседи по комнате, и она помогает мне ремонтировать бар.

Он проводит рукой по волосам.

— Ты, должно быть, чертовски хорошо ее знаешь, раз позволил ей переехать ко себе. Кроме того, ты был настолько зол, что надрал чуваку задницу, как будто он только что изменил твоей младшей сестре. Она сестра друга? Почему она тебя так волнует?

Я обдумываю свой следующий шаг и почесываю щеку, отворачиваясь от него.

— Помнишь, я рассказывал тебе о подростке, который постоянно пробирался в бар?

Он ухмыляется.

— Ни хрена себе! Это она?

Я киваю.

— Это она.

Он шлепает себя по колену.

— Чувак, я же говорил тебе, что когда-нибудь с ней что-то случится. Она даже не в твоем вкусе.

Я массирую шею, внезапно почувствовав напряжение.

— У меня есть тип?

— У тебя точно есть тип.

Я поднимаю бровь.

— Эмоционально недоступные, как ты, это твой тип. Женщины, с которыми все в порядке и которые не хотят от тебя большего. У меня нет такого ощущения от нее. Черт возьми, она замужем.

— Скоро разведется.

— Ты уверен в этом?

Я киваю.

— Безусловно.

Я не говорю ему, как хорошо я знаю Сьерру — что я знаю, какая она чертовски сильная, и что она не примет обратно панковскую задницу Девина.

По крайней мере, я надеюсь, что нет.

Я бросаю ключи на кухонный остров и направляюсь в гостиную, где работает телевизор. Я засовываю руки в карманы, когда вижу Сьерру, ссутулившуюся на диване. Ее ноги подтянуты к груди, и она смотрит на экран, как будто это самая захватывающая вещь в мире.

Это гребаный рекламный ролик пылесоса.

Она оглядывается на меня через плечо, ее глаза красные и опухшие.

Черт.

— Ты засиделся допоздна, — говорит она.

Я должен был отменить свои планы с Коэном и остаться с ней, но, черт возьми, она выглядела нормально. Меня удивило, насколько расслабленной она была последние несколько дней, учитывая ее ситуацию. Я только что узнал, что Сьерра — затворница. Она ждет, пока останется одна, чтобы обнажить свои раны.

Я несколько раз сглатываю, чувство вины поднимается по позвоночнику, и выравниваю голос.

— Сейчас полночь. Обычно я ложусь в постель не раньше четырех утра. Для меня это рано.

На это я получаю лишь угрюмый взгляд.

— Тебе было весело с твоими друзьями?

Я уверен, что мне было веселее, чем ей. Она выглядит так, будто кто-то переехал ее собаку.

Я прохожу дальше в комнату, чтобы встретиться с ней взглядом.

— В итоге только я и Коэн тусовались вместе.

Первоначальный план был выпить в городе с другими нашими друзьями, но я не хотел оставлять Сьерру одну на всю ночь. Когда я сказал Коэну, что хочу чего-то более спокойного, он остался со мной.

Она неоднократно кивает. Из-за этого кажется, что она раскачивается взад-вперед.

— А что насчет тебя? Ты что-нибудь сделала?

Ее лицо опускается еще больше.

— Я поговорила с мамой, а потом мои братья помогли мне переехать. — Она трет свои усталые глаза. — Кроме того, что вся моя жизнь перевернулась, ничего.

Ей нужен друг, и я удивляюсь, почему она не позвонила Элли. Эта девчонка, похоже, Робин для ее Бэтмена.

Похоже, сегодня я ее Робин.

Я разваливаюсь на другом конце дивана, давая ей достаточно места.

— Ты все вынесла из квартиры?

Она пожевала нижнюю губу, чтобы она не дрожала.

— Да.

— И ты говорила с ним?

— Он звонил несколько раз, но я уклонялась от его звонков. Он знает о том, что я работаю в баре, и у него хватило смелости обвинить меня в том, что я изменяю ему с тобой. — Она опускает ноги и фыркает. — Я даже не потрудилась ответить. Надеюсь, он думает, что я трахаю твои мозги, чтобы он чувствовал себя так же глупо, как и я.

Моя голова дергается назад.

— Трахаешь мои мозги, да? — Мой член возбуждается. Почему она должна говорить такое дерьмо?

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Это можно устроить, если хочешь.

Наши глаза ненадолго встречаются, пока она не разрывает контакт, закатывая свои.

— Неважно. Я тебя раздражаю.

— Правда. Ты права. Я не должен трахать мозги надоедливой женщине.

— Так вот чем ты занимался сегодня вечером?

— Трахал мозги надоедливой женщине? Отрицательно.

— Что ты делал тогда?

— Тусовался с Коэном.

Она втягивает воздух, что звучит как напряженный вдох.

— Ты уже сказал это. — Она зевает. — У меня был долгий день. Увидимся позже.

Я хватаю ее за руку, когда она встает, останавливая ее.

— Не морочь мне голову, Сьерра.

Она опускается обратно на подушки.

— О чем ты говоришь?

— Я говорю о твоих округлых вопросах, которые ты задаешь в каком-то коде, который я должен понять, а потом ты злишься, когда я не отвечаю тебе кодом. Я пил с другом.

— Так ты мне и сказал.

— Почему ты расстроилась из-за этого?

— Я не расстроена.

— Чушь.

Она откинула голову назад.

— Я не знаю, почему я расстроена, честно говоря. — Она пожимает плечами, на глаза наворачиваются слезы.

— Опять говоришь кодом.

— Я надеялась, что как соседи по комнате, мы будем проводить время вместе или что-то в этом роде. — Она качает головой и хлопает себя по лбу. — Боже мой, это звучит так глупо и незрело.

Я встаю, иду на кухню и беру две бутылки пива из холодильника. Моя следующая остановка — кладовка, где я беру пакет с кукурузой и чипсами. Я тянусь в морозилку, достаю контейнер с мороженым и открываю ящик для двух ложек.

— Что ты делаешь? — протягивает она, ее внимание переключается с меня на закуски, зажатые в моей руке, когда я возвращаюсь.

Я снова опускаюсь на диван, на этот раз ближе к ней, и чипсы падают, между нами.

— Если ты хочешь потусоваться со мной, просто скажи. — Я протягиваю ей ложку и баночку с мороженым. — Я купил это в магазине. Мятное шоколадное мороженое все еще твое любимое, верно?

Она кивает, и на ее щеках появляется румянец.

— Хорошо. Теперь выбери что-нибудь для просмотра. Я устал, и не обещаю, что долго не усну, но я здесь. Я всегда буду здесь.