Путешествие души. Есть ли жизнь после смерти

Глава 3 Предельное одиночество

Действительно, Вселенная не такая, какой кажется. Вы уже увидели, что каким-то таинственным образом причастны к ее существованию. Конечно, под словом «Вселенная» подразумевалась действительность, в которой вы существуете. Кроме того, вы способны оказывать влияние на другие Вселенные, пересекаясь с ними через синапсы других сознаний. Разумы всех сознательных существ плетут между собой бесконечную паутину, которая и удерживает макромир. Так, мои слова могут влиять на ваши мысли. И эта книга «возникла» в вашей Вселенной как продукт вашего сознания, на которое повлияло мое сознание. Существует ли книга объективно, неизвестно, потому что в настоящий момент она существует только как идея, которая по правилам скрытого порядка передается от меня к вам.

Теории, о которых мы говорили ранее, касаются физики и космологии. Безусловно, эти науки чрезвычайно интересны, но они далеки от вашего внутреннего мира. Какими бы ни были результаты экспериментов многомировой интерпретации и что бы ни происходило с котами в коробках, эти концепции не имеют никакого отношения к вам лично. Ну и, в конце концов, эта книга посвящена вам. Так что настало время перейти от глобального уровня анализа к личностному.

Солипсизм — это мысленное упражнение, которым иногда забавляются самые умные и глубокие люди; это то, что приходит на ум в бесконечные часы бессонной ночи. Солипсизм — это осознание того, что вы можете быть абсолютно уверены только в одном — что мыслите.

Если вы захотите понять, кем вы являетесь, то осознаете, что вы — это не то, что создает мысли, а сама мысль. Вы — программа, которую запускает жесткий диск под названием мозг. Но даже идея, что человеком (то есть сознанием и мыслью) управляет что-то вроде мозга, кажется довольно странной, если задуматься.

Вы реагируете на внешний мир благодаря стимулам (раздражителям), воздействующим на нервы. Например, чувствуете резкую боль в пальце. Где источник боли? Он находится в вашем пальце или все-таки у вас в голове? Обезболивающие препараты могут заглушить боль, но куда уходит боль на самом деле? Травма не исчезла — боль прекращается за счет таблеток, которые послали сигнал в мозг. Тогда что же такое сама боль? Еще не изобрели прибор, который мог бы измерить боль, потому что она не существует вне воспринимающих ее существ. Во многих отношениях она похожа на волну, которая объективно не существует, но оказывает влияние на окружающую среду. Фраза «мне очень больно» ничего не значит для наблюдателя.

Действительно, исследования выявили, что разные люди имеют разный болевой порог. Боль существует только в сознании воспринимающего.

Аналогичные рассуждения можно применить к восприятию цвета. Цвет, как и боль, — это абсолютно субъективная вещь. Красный или синий не существует вне пределов восприятия наблюдателя. Если мы еще можем представить себе боль как нечто субъективное, то цвет, любой цвет как субъективный объект представляется немного труднее. Допустим, мы с вами сидим в комнате и смотрим по телевизору фильм «Список Шиндлера». Нас очень трогает то, что фильм — черно-белый и только пальто на маленькой девочке окрашено в красный цвет. Использование цвета на монохромном фоне — очень эффектный кинематографический прием, который помогает передать трагическую историю. После фильма мы с вами — напоминаю, мы смотрели фильм вдвоем — приходим к выводу, что красное пальто, появляющееся в фильме дважды, действует как своего рода символ великой трагедии. То, что мы оба одновременно видели красное пальто, безусловно, доказывает, что красный цвет присутствовал во внешнем мире.

Мы запускаем видео снова для подтверждения, что мы действительно оба видели красный цвет. Вы опять посмотрите и скажете, что пальто красное, а я соглашусь с вами. Подтверждение внешнего для нас обоих признака, несомненно, доказывает, что красный цвет существует за пределами личных ощущений. Действительно, мы можем перепроверить наше восприятие цвета: каждый выберет из предложенных цветных карточек ту, на которой присутствует такой же красный цвет, и мы оба согласимся с тем, что цвет пальто имеет такие же признаки, как и эта карточка. Любой объективный критерий, использованный нами, будет доказывать, что такой признак, как красный цвет, существует во внешнем мире. Этот мир философы называют феноменальным, в отличие от внутреннего мира мыслей и восприятия.

Однако все оказывается иллюзией, если задаться одним простым вопросом: где находится «красный»? Ваш ответ будет похож на ответы большинства людей: красный находится в пальто, потому что красной краской окрашена ткань, из которой оно сшито. Но всегда ли красная вещь является таковой? Что происходит в темноте? Пальто по-прежнему красное несмотря на то, что мы видим его черным? А что, если посмотреть на него при лунном свете? Оно приобретает оттенок серого! Конечно, многие люди будут настаивать, что пальто красное, а причина такого восприятия в освещении. Они считают цвет неизменным признаком вещи. Но на самом деле это не так. Пальто не красное, зеленое или синее. В своем естественном неосвещенном состоянии оно черное, как и все остальное. Освещение «окрашивает» объекты. Что мы имеем в виду под словом «освещение»?

Чистый белый свет, проходя через призму, расщепляется на все цвета радуги. Радуга, как принято полагать, состоит из семи цветов: красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего и фиолетового. На самом деле в пределах спектра существуют миллионы оттенков, но именно эти цвета четко различают большинство людей. Цвет возникает, когда белый свет (фотоны) направляются на объект, который отражает или поглощает разные цветовые составляющие белого света по-разному. Итак, в эпизоде фильма «Список Шиндлера» мы воспринимаем красное пальто, надетое на ребенка. На съемках, состоявшихся много лет назад, когда девочка бежала среди декораций, свет направляли на поверхность ее пальто. Ткань поглощала весь свет, за исключением красной области спектра. Красный свет отражался обратно, и часть его попадала на объектив кинокамеры. Изображение девочки и все вокруг нее, в том числе красное пальто, затем записывалось на светочувствительную пленку. Затем красный цвет пальто оставили единственным цветом в черно-белом эпизоде. Я могу предположить, что этого эффекта удалось достичь, впоследствии преобразовав все элементы кадра, кроме пальто, в черно-белую палитру.

Красное пальто теперь на кинопленке. Фильм скопировали на видеопленку и продали нам. Спустя много лет после съемок эпизода с красным пальто изображение воспроизводит экран нашего телевизора. Сигнал от пленки на видеоплеере передается на телевизор, который должен послать нужный поток электронов на экран — воспроизвести черно-белое изображение за исключением небольшой красной области. Бомбардируя экран, электроны заставляют его светиться красным светом, который освещает комнату и попадает в наши глаза.

Красный свет, или, точнее, поток фотонов, попадает на светочувствительные клетки задней стенки глаза. Краснота волшебным образом исчезает с экрана телевизора и вновь появляется, но на задней стенке глаза. После чего вы воспринимаете этот цвет и видите красное пальто на экране телевизора. Но где в пространстве и времени находится этот красный цвет? Вы знаете теперь, что его не было в пальто, мы знаем, что его не было в камере, кинопленке, видеоплеере, экране телевизора и на задней стенке глаза. Он стал красным только после того, как вы восприняли, что он таков. Ваше сознание, за неимением лучшего термина, истолковывает воссозданные световые волны как красные. То есть цвет — это ваше творение, ваша интерпретация частоты световой волны: она не существует «где-то там» в мире, который мы ошибочно называем реальностью.

Философов и психологов когнитивного направления подобными рассуждениями не удивишь. У них даже есть термин для такого внутреннего создания ощущений, будь то цвет, вкус или звук, — «квалиа» (лат. qualia (мн. ч.) — свойства, качества). Проще говоря, вне пределов чувств воспринимающего «красноты» и «боли» не существует. Это такие же мысленно созданные образы, как сны и галлюцинации.

В науке также есть название для этой крайней интерпретации реальности. Названная солипсизмом, эта концепция подвергается серьезной критике, но она очень интересна в рамках рассматриваемой нами темы. Для приверженцев этой теории решающим является тот факт, что человеческий разум никогда не контактирует непосредственно с окружающим миром. Мы видим благодаря световым волнам, отражающимся от объектов, слышим благодаря звуковым волнам и чувствуем благодаря электрическим импульсам. Все эти раздражители не относятся к реальным объектам. Британский философ-идеалист Френсис Брэдли подытожил это таким образом:

Мир опыта — это внутренняя проекция возможной внешней реальности. Но то, что внешний мир обрабатывается внутренне созданными факторами, ведет к неизбежному выводу, что наше представление о нем может быть неточным или даже ложным. С этим тревожным фактом можно столкнуться, выпив лишний бокал алкоголя.

Для философа Чарльза Пирса субъективный мир чувств был реальной психологической локацией, внутренним миром, который он назвал фанероном.

Так что мы все существуем в наших личных фанеронах. Для нас, знакомых с многомировой интерпретацией и теорией скрытого порядка, эта идея кажется уже не такой странной, какой она была для философов XIX и начала XX века. Так, Джон Уилер, признанный одним из величайших современных физиков-теоретиков, в статье, опубликованной в июне 1973 году в издании The Intellectual Digest, писал:

В развитие копенгагенской интерпретации Уилер предположил, что для существования любой Вселенной необходим наблюдатель. В 1983 году он высказал идею, которая стала известна как «антропный принцип участия». Согласно Уилеру, есть основания полагать, что человек-наблюдатель порождает не только сегодняшнюю Вселенную, но и состояние этой Вселенной за миллиарды лет до своего рождения. Если Уилер прав, тогда вы как наблюдатель вашей личной Вселенной несете ответственность не только за ее нынешнее существование, но и за ее становление миллиарды лет назад. Обдумывая теорию Большого взрыва, вы действительно порождаете Большой взрыв. Выводы из этого предположения просто поражают: вы теперь занимаете центральное место — эта Вселенная ваша и только ваша!

В 2002 году Уилер объяснил, как это может быть. Квазары — пожалуй, самые загадочные объекты, известные астрономам. Они отлично видны в телескоп и выглядят как обычные звезды. Однако выяснилось, что это невероятно далекие объекты, а некоторые — даже наиболее удаленные объекты во Вселенной. При этом они настолько яркие, что кажутся гораздо ближе.

В статье, опубликованной в журнале Discover²¹, Уилер выдвинул идею, что знаменитый эксперимент с двумя щелями можно было бы провести, используя свет квазара из самого дальнего уголка Вселенной, находящегося на расстоянии миллиардов световых лет. Световой год — это расстояние, которое преодолевает свет (поток фотонов или волн) за один год. Значит, когда мы смотрим на такой квазар, мы видим его не таким, какой он сейчас, а каким он был миллиарды лет назад. Действительно, многие космологи считают, что квазары существовали только на начальных этапах жизни Вселенной и исчезли сотни миллионов лет назад. Мысль, что, наблюдая за объектами в космосе, мы можем наблюдать прошлое, просто ошеломляет!

Уилер предложил нам представить, что между этим квазаром и нашей планетой простираются две огромные галактики. Они расположены параллельно друг другу на равных расстояниях от Земли и квазара. Поскольку гравитация может преломлять свет наподобие стеклянной линзы, то такие огромные объекты, как галактики, вызовут преломление любой световой волны (или потока фотонов), проходящей сквозь них. Таким образом, две галактики могут выступить в качестве параллельных щелей в нашем эксперименте.

На Земле группа астрономов решает наблюдать квазар в телескоп. В оригинальном эксперименте эту роль играл детектор фотонов, а в нашем космическом эксперименте в качестве детектора выступит телескоп. Из-за огромных расстояний в телескоп свет от квазара поступает со скоростью один фотон за раз. Если астрономы наведут телескоп на одну из параллельных галактик, они увидят отклонившиеся фотоны. То же самое они увидят, если наведут телескоп на вторую галактику. При удачном размещении зеркал в определенных позициях они смогут зафиксировать две группы одновременно отклоняющихся фотонов на фотопластинках. На пластинках возникнет точно такая же картина из светлых и темных полос, как в менее захватывающем эксперименте с двумя щелями. Поскольку за один раз на фотопластинку попадет один фотон, возникнет ситуация, аналогичная той, что была в малом эксперименте. Чтобы создать «полосатую» картину, каждый отдельный фотон преодолел бы расстояние до Земли, одновременно пересекая обе галактики.

Но здесь снова возникают странности. Как и в эксперименте с двумя щелями и другой его версии с котом Шрёдингера в коробке, акт наблюдения заставил бы фотон «принять решение», какую галактику он пересечет. Но возникает проблема, связанная со временем. Дело в том, что фотон света от квазара, чтобы попасть сегодня в наш телескоп, должен был пройти сквозь галактику миллионы лет тому назад, а значит, одно наблюдение сознательного существа изменило бы событие, которое произошло задолго до появления жизни на Земле! Получается, что мы создаем свою личную Вселенную такой, какая она есть сейчас и какой была всегда.

Но логически такое состояние вещей невозможно. Время течет в одном направлении, и поэтому изменить прошлое нельзя. Однако в 1984 году ученые Мэрилендского университета (США) осуществили «настольную версию» эксперимента Уилера, и результаты показали, что, вне всякого сомнения, пути, преодолеваемые фотонами, не были определены до того, как физики выполнили свои измерения.

Выводы очевидны. Похоже, что индивидуальное человеческое сознание не только порождает реальность вокруг него, но и каким-то странным образом находится вне времени и пространства. Интересно отметить, что из-за узости наук на стыках «жестких» наук, таких как квантовая физика и астрономия, и «гибких», таких как психология и социология, не зародилось никаких серьезных перекрестных идей на эту тему. Это печально, потому что выводы таких теорий, как антропный принцип участия Уилера и многомировая интерпретация Эверетта, интересно перекликаются с экспериментальной психологией и социологией. Идея Уилера о том, что человеческое сознание функционирует субъективно и вне времени, восхитительна, но может ли ее поддержать самый главный судья — человеческий опыт?

Удивительно, но идея о том, что человеческий разум может отслеживать прошлое, находит подтверждение в сюжетных сновидениях. Существует теория, что при определенных обстоятельствах сценарии снов создаются раздражителем, который возникает после окончания сна. Классическое описание такого события приводит французский ученый Альфред Мори. Он описал свои впечатления следующим образом:

Похоже, что подсознание молодого Мори создало целый сон, который и привел к падению стержня от балдахина. Действительно, либо сон был создан в доли секунды, пока ощущение тяжести на шее доходило до сознания, либо сам сон был воспринят «задом наперед», то есть сновидение началось с удара и развивалось назад к судебному процессу. В любом случае произошло искажение времени. Мори сделал вывод, что сны возникают от внешних раздражителей, мгновенно отвечая на ощущения, которые переживает спящий человек. Другими словами, подсознание способно моментально обрабатывать окружающие звуки или события и включать их в полноценный и субъективный сон. Все это происходит за доли секунды²³.

Мори писал в 1870-х годах. Конечно, с тех пор времена и мода изменились, но психологические состояния человека — нет. В 1980-х исследователи Института имени Кестлера (Великобритания) собрали и проанализировали большое количество примеров странных совпадений. Многие из них вошли в книгу Брайана Инглиса «Совпадения: дело случая или синхронности». И один из них связан со временем:

И с Мори, и с этим человеком произошло нечто странное. Их сны наводят на мысль, что при определенных условиях человеческое сознание может воспринимать еще не произошедшее событие. Подсознание Мори каким-то образом знало о предстоящем падении детали балдахина и создало сон, чтобы объяснить боль в области шеи. Для сновидца-«боксера» таким событием стал звонок будильника, вызвавший сон о нежеланном поединке.

Подобные странные временные аномалии — одна из излюбленных тем фантаста Филипа К. Дика. В книге «Особое мнение», по сюжету которой Стивен Спилберг снял фильм, Дик описывает особую группу людей, которые при определенных обстоятельствах способны предвидеть ближайшее будущее. В фильме есть одна особенно увлекательная сцена, когда герой при помощи одного из провидцев скрывается от своих преследователей в переполненном торговом центре. Провидец знает будущее местоположение и точку обзора «плохих парней» и подсказывает герою, куда и когда нужно двигаться, чтобы постоянно оставаться вне их поля зрения. Дик считал такую способность обычным делом, а время и окружающую реальность — иллюзией. Его взгляды не слишком странны — в современной физике хватает подобных теорий. Но Дик верил, что ему приходили откровения, доказывающие — все именно так и есть.

Многие из нас испытывали странное чувство, когда слышали неожиданный громкий звук: кажется, что мы подпрыгнули до того, как услышали звук. Это как если бы вы подсознательно ожидали появление звука в этот момент и ваше тело отреагировало за мгновение до того, как вы его осознали.

Этим эффектом уже давно интересуются представители когнитивного направления психологии, так как он демонстрирует, что осознание того, что произошло, приходит после события. Если бы этот факт был доказан, то сны со смещением времени можно было бы объяснить как кратковременную прекогницию (вариант предвидения или предчувствия). Если мы все создаем окружающий сенсорный мир, то не удивительно, что мы подсознательно знаем, что должно происходить дальше. Тем не менее истина может быть куда более ошеломляющей. Возможно, мы просматриваем пленку с записанным на нее фанероном?

В 2002 году произошло одно из интереснейших событий в развитии современной психологии. 22 мая в Татранской Ломнице (Словакия) проходила трехдневная конференция, проводимая НАТО, где, в частности, обсуждался вопрос нелокальности в квантовой физике и ее последствий для человеческого сознания (хотя этот предмет может быть мало известен широкой публике, он представляет важность и вызывает повышенный интерес в научном сообществе). Доклад Дика Бирмана из Амстердамского университета

«Эмпирические доказательства наблюдаемой биологической временной аномалии: МРТ-исследование предчувствий», судя по отзывам участников конференции, «пошатнул несколько фундаментальных теорий»²⁵.

Дик Бирман привел результаты серии экспериментов, проведенных им вместе с ассистентом Дином Радиным в конце 1990-х. В экспериментах участвовала группа людей. Каждый испытуемый находился перед монитором компьютера. Указательный и средний пальцы на левой руке каждого были подключены к приборам, измеряющим проводимость кожи, — она является хорошим показателем эмоционального возбуждения.

Эксперимент начинался с нажатия клавиши на клавиатуре. Через 7,5 секунд на экране появлялась картинка, и испытуемый смотрел на нее в течение некоторого времени. Картинки были либо нейтральными, либо очень эмоциональными, а чередование их было случайным. До, во время и после воздействия измерялась кожная проводимость.

Как и ожидалось, результаты показали, что на эмоциональные и спокойные картинки человек реагирует по-разному. Но удивительным было то, что проводимость кожи «отвечала» на картинку, прежде чем она появлялась на экране. По мнению Бирмана, вывод может быть только один: человеческий разум каким-то образом способен распознавать эмоциональное содержание ближайшего будущего.

Марк Андерсон, автор научной литературы, прокомментировал это необычное открытие так:

Существует еще один, не менее интригующий вывод об осознании человеком события: некий «тормозной» механизм удерживает воспринимаемые данные до тех пор, пока вся информация не будет получена. Вот тогда и только тогда она предоставляется сознанию.

Как мы уже убедились, есть веские основания полагать, что вы можете порождать воспринимаемую вами Вселенную. Не будет вас — не будет окружающего мира. Ваша Вселенная для вас уникальна, и вы, возможно, ее единственный сознательный житель. Логично считать, что этот фанерой является творением вашего мозга и все вокруг, если оно действительно существует, не что иное, как удобная иллюзия, созданная вашим мозгом. Эта теория совершенно противоречит здравому смыслу, который твердит вам, во-первых, что все вокруг существует в реальном физическом мире, за пределами вашего тела, и, во-вторых, что вы воспринимаете все происходящее в режиме реального времени.

Вы даже можете это проверить. Если закрыть глаза и затем снова открыть их, все останется как было. Все предметы, окружавшие вас, останутся на своих местах, будут состоять из тех же материалов и иметь те же цвета. Все реально и в реальном времени. Ученые когнитивного направления называют такую позицию наивным реализмом.

Наивный реализм основан на здравом смысле, согласно которому все вокруг именно так, как мы это видим и чувствуем. Наши органы чувств, в частности зрение, позволяют достигать прямого контакта с воспринимаемым объектом. Он таков, каким мы его видим. Несмотря на то что эта позиция кажется убедительной, другая научная школа считает ее ошибочной, как это было в случае с физикой частиц. Альтернативой наивному реализму стал критический реализм, который предполагает, что наши восприятия реальности записываются способом, аналогичным процессу сохранения цифровой информации в буфере компьютера (например, при скачивании мультимедийных файлов из сети). При этом компьютер дает «наблюдателю» иллюзию непрерывной обработки информации. Когда «буфер» головного мозга заполняется, воспринятая информация представляется сознанию.

Единственный вывод, который могут сделать представители наивного реализма из экспериментов Бирмана, — это то, что некоторые, если не все живые существа обладают кратковременной прекогницией. Вывод критических реалистов гораздо более прозаичен: мы все «просматриваем» точную копию окружающей действительности, созданную внутри нас. Возможно, вас это удивит, но анализ множества подобных необычных случаев говорит, что последняя теория является верной, а «здравый смысл» снова нас подвел.

Впервые это было доказано в 1972 году. Эксперимент, получивший странное название «кролик на коже» («cutaneous rabbit»)²⁷, вызвал интерес и ужас одновременно. В эксперименте участвовали психологи Фрэнк Гелдард и Карл Шеррик, а также несколько испытуемых. Каждому из них предлагали сесть за стол и положить руку на стол, подложив под нее подушку. После чего в трех равноудаленных местах вдоль руки устанавливались механические молоточки. Затем молоточки выполняли серию ритмичных слабых ударов по руке испытуемого в следующей последовательности: пять ударов по запястью, затем два удара возле локтя, а затем еще три удара по верхней части руки. После каждой группы ударов выдерживался интервал. После ударов по запястью с интервалом от 50 до 200 миллисекунд следовала серия ударов возле локтя. Тот же интервал выдерживался перед ударами по верхней части руки. Вся серия ударов занимала около секунды. Самое удивительное было то, что испытуемый ощутил не три отдельные группы ударов в конкретных местах на руке, а серию ударов, выполненных через равной длины отрезки по всей руке с одинаковым интервалом времени. Это ощущение было сравнимо с тем, будто по руке проскакало небольшое животное вроде кролика. Описывая этот эксперимент, выдающийся ученый профессор Дэниел Деннет поинтересовался:

Может ли быть так, что мозг ожидает, пока все удары будут получены, и только потом «сообщает» сознанию о происходящем событии? И что до последнего удара все ощущения находятся где-то между рукой и сознанием?

Четыре года спустя, в 1976 году, группа немецких психологов провела эксперимент в развитие этой темы²⁹. Группе добровольцев делали ЭЭГ в определенном месте черепа. Пока происходила запись электрической активности мозга, испытуемых попросили согнуть указательный палец правой руки. Испытуемый должен был принять решение сам, когда совершать это движение. Задачей доктора Корнхубера и его ассистентов было определить, какая умственная деятельность была задействована при принятии решения о том, когда совершать предложенное движение. Так был обнаружен еще один необычный способ работы человеческого сознания. Интервал между принятием решения и самим движением составил 0,5 с. Однако испытуемым казалось, что принятие решения и совершение движения произошли одновременно. Этот результат был интересен сам по себе, но затем исследователи обнаружили, что ответ на сигнал о совершении движения гораздо быстрее, чем реакция организма. Британский математик Роджер Пенроуз комментирует это так:

На результирующем графике эксперимента есть точка, указывающая момент принятия решения. По мнению Пенроуза, это наглядная демонстрация «предвидения намерения согнуть палец»³¹.

В 1979 году был проведен эксперимент, совершивший переворот в науке. Он стал еще одним доказательством позиции, что мы лишь просматриваем запись событий, а не испытываем их в реальном времени.

В одном из эпизодов фильма «Список Шиндлера» вы видели маленькую девочку в красном пальто, пробегающую по улице. Вы смотрели на экран телевизора, и ваши глаза воспринимали, казалось бы, естественное событие. Однако то, что вы на самом деле видели, была серия картинок на экране телевизора. Именно ваш разум создал это движение, которое не существует больше нигде во времени и пространстве.

Изображение становится подвижным потому, что быструю смену неподвижных картинок мы воспринимаем как непрерывное движение. Это явление называется кажущимся (или стробоскопическим) движением. Объясняют иллюзию движения обычно с помощью понятия персистенции: у глаза остается «отпечаток» после картинки, и если эту картинку очень быстро сменяет следующая, она накладывается на этот отпечаток. Тем не менее, хотя персистенция действительно существует, она не может объяснить, почему мы не воспринимаем пробелы между кадрами. Кадры кинофильма сменяются на экране со скоростью 1/80 секунды, и во время этих коротких промежутков экран не просто пустой, а темный. Удивительно еще и то, что вы видите не размытое изображение. Пока одна картинка накладывается на другую, на сетчатке глаза, как на кинопленке, картинки будут смешиваться. Поэтому очевидно, что мы «видим» фильм не только глазами. Здесь задействован другой, более тонкий, психический процесс.

Первым заинтересовался этой темой чешский психолог Макс Вертгеймер. Путешествуя на поезде в 1910 году, он обратил внимание на то, как его сознание обрабатывало зрительную информацию, поступающую из окна. Во время продолжительной остановки во Франкфурте он сошел на перрон, купил стробоскоп в магазине игрушек и вернулся в поезд, чтобы продолжить путешествие.

По прибытии домой ученый сразу же приступил к работе. Он отметил, что два световых потока, направленные с небольшой разницей во времени через небольшие отверстия в затемненной комнате, кажутся одним движущимся потоком света. Это восприятие движения неподвижных объектов Вертгеймер назвал фи-феноменом, и оно легло в основу школы гештальтпсихологии. Вместе с Вольфгангом Кёлером и Куртом Коффкой он всерьез занялся изучением фи-феномена. Несмотря на многолетние исследования этого явления, оно осталось загадкой в человеческом восприятии и до сих пор продолжает интриговать и вводить в заблуждение всех, кто сталкивается с ним.

В 1977 году философ Нельсон Гудмен поинтересовался у психологов Пола Колерса и Михаэля фон Грунау, что произойдет, если два потока света будут разных цветов. Это было настолько интересно, что психологи сразу же провели эксперимент. Их ожидания были таковы: или вместо одной светящейся точки будут две точки, или иллюзорная точка будет переходить от одного цвета к другому, сменяя все оттенки между ними.

В ходе опыта две разных цветных точки освещали поочередно в течение 150 миллисекунд с 50-миллисекундным интервалом. Увидели же экспериментаторы в результате следующее: первая точка, казалось, начала двигаться, а затем резко сменила цвет в середине своего иллюзорного перехода ко второй точке. Гудмен удивился:

По мнению Дэниела Деннета, наш разум каким-то образом задерживает полное восприятие этого события до тех пор, пока оно не завершится, и сознание воспринимает изменение цвета после завершения эксперимента:

В 1979 году было получено еще больше эмпирических доказательств этой задержки в восприятии. Тогда Бенджамин Либет из Калифорнийского университета и Бертрам Файнштейн из Сионского института неврологии в Сан-Франциско (США) объединили свои знания и провели опыты на открытом человеческом мозге. Эта процедура позволяет нейрохирургам получить немедленную обратную информацию о том, что испытывает пациент. На поверхности мозга находится область, называемая соматосенсорной корой. Уже давно известно, что прямая стимуляция этой области вызывает ощущения в определенных точках организма. Например, стимуляция точки в левой части соматосенсорной коры может вызвать ощущение покалывания в правой руке испытуемого. Либет стремился сравнить динамику таких ощущений с динамикой подобных же ощущений, но вызванных подведением краткого электрического импульса непосредственно к руке. Затем он спросил пациента, который был в сознании, что он раньше осознал: покалывание от непосредственной стимуляции коры, или сигнал, посланный от руки. Логически сигнал от коры должен был прийти первым, потому что он преодолевает меньшее расстояние.

Либет, Корнхубер и другие психологи пришли к выводу, что мозг использует процесс буферизации, подобно компьютеру. Он ждет, пока все данные будут получены, и только после этого передает их сознанию. Эту внутренне созданную копию реальности Деннет назвал «картезианским театром».

Под этим названием Деннет имел в виду место в мозге, где вся информация объединяется, или, как он говорит:

Если в мозге действительно есть место, где все объединяется, то разумно предположить, что в этом самом месте находится сознание. Идея, что сознание находится в определенном месте головного мозга, основана на одном простом логическом наблюдении: нейронным сигналам, порожденным внешними раздражителями, нужно время, чтобы добраться от органов чувств к месту нахождения сознания. Другими словами, если бы сознание находилось в нескольких областях головного мозга, тогда как мы воспринимали бы «реальность» во времени? Все, что мы воспринимаем, имеет два состояния: «еще не было» и «уже было». Наблюдение является звеном между этими двумя состояниями. Оно происходит в определенный момент времени. Если бы «наблюдатель» в вашем мозге находился в разрозненном состоянии, то нейронные сигналы приходили бы в разное время в разные места. То, что вы воспринимаете все входящие данные (органами зрения, слуха и осязания) одновременно, означает, что «вы» как наблюдатель находитесь где-то в центральном месте, «равноудаленном» от всех входящих процессов.

Хотя этот аргумент убедителен, точное положение «призрака в машине», как саркастически называет сознание английский философ Гилберт Райл³⁴, еще никто не определил. Действительно, есть веские основания полагать, что мозговые процессы, такие как память, происходят по всему мозгу, а не в конкретных локациях³⁵. Критикуя картезианский дуализм³⁶, Деннет объясняет, кстати, очень убедительно, что эта теория неверна и что центрального места у сознания нет. По мнению Деннета, сознание занимает весь мозг.

Если все входящие раздражители удерживаются до тех пор, пока не усвоятся, оцифруются и преобразуются в «голограмму», то проблема сознания, занимающего весь мозг, исчезает. «Картезианский театр» дает спектакль сознанию после того, как получает информацию. Основным выводом критических реалистов является то, что ваш мозг работает как нечто вроде запрограммированного видеомагнитофона. Представьте себе, что вы хотите записать фильм, транслируемый по телевизору. Предположим, что мы с вами договорились выйти на обед, чтобы обсудить тонкости многомировой интерпретации Эверетта. Просматривая телепрограмму, вы заметили, что, пока мы будем обедать, по телевизору будет идти «Список Шиндлера». Я говорю вам, что в этом фильме есть очень важный эпизод для нашей следующей дискуссии. Вы решаете запрограммировать видеомагнитофон на запись этого фильма во время вашего отсутствия. В ваше отсутствие в отведенное время видеомагнитофон включается, начинает записывать сигнал, поступающий из телевизора, а после окончания фильма включается таймер и видеомагнитофон отключается. Мы возвращаемся через три часа, вы до сих пор не можете прийти в себя от мысли, что миллиарды наших копий в мириадах альтернативных Вселенных тоже вернулись домой, чтобы посмотреть фильм. Мы устраиваемся поудобнее, включаем видеокассету и смотрим фильм. Итак, произошло то, что видеомагнитофон записал фильм, чтобы позже можно было его посмотреть. Вплоть до момента, когда запись начала отображаться на экране телевизора, ни одно сознание ее не воспринимало, она просто была на пленке; но как только экран телевизора получает первые кадры, они представляются нашему сознанию.

То же самое происходит и с деннетовским «картезианским театром». Мозг обрабатывает входящие сенсорные данные без участия сознания — подобно тому, как видеомагнитофон «воспринимает» сигналы без помощи телевизора. Все входящие сенсорные данные автоматически записываются для того, чтобы потом представить их сознанию. Выбранный Деннетом образ театра особенно интересен тем, что в театре есть сцена, на которой происходит действие. Сцена, как и телевизор в моем примере, существует «где-то там», населяя трехмерный мир, который также содержит другие «реальные» (т. е. не являющиеся частью записи) объекты.

Хотя мне кажется, что слово «театр» просто не в состоянии передать всю совокупность опыта, предоставленного сознанию. Мозг создает трехмерное событие, в котором задействованы все органы чувств, а не только зрение и слух. Наблюдатель «чувствует» воссозданный окружающий мир. Он может чувствовать свое тело в пространстве и давление объектов, контактирующих с его телом. Это не просто театр, это больше напоминает виртуальный кинозал IMAX, который захватывает сознание наблюдателя настолько, что тот уже не может отличить копию от оригинала. Этот внутренне созданный IMAX воссоздает реальность с помощью голографических процессов, упомянутых в концепции Дэвида Бома. Так что мой вариант определения деннетовского «картезианского театра», возможно, окажется более точным — «бомовский IMAX».

В «Матрице» есть эпизод, в котором Нео испытывает ощущение дежа-вю. Он видит, что кот пробегает мимо двери, а через секунду видит второго (как он тогда подумал) кота, делающего то же самое. Его товарищи говорят ему, что это был действительно повтор первого события и что все переживания дежа-вю вызваны обновлением «реальности». Это, конечно, фантастика. Такого рода вещи не случаются в реальном мире, потому что, если бы они случались, это заставило бы нас сомневаться в реальности. Было бы хорошо иметь этот предрассудок в виду, когда вы будете читать следующий отрывок из шедевра Дж. Б. Пристли «Человек и время»:

Я помню, как прокричала Ренате, когда та взяла кувшин, чтобы она не прикасалась к нему, и как вопила от ужаса, когда наблюдала за соусом, формирующим уже известную форму на оранжевом полу. Я пыталась объяснить им, что наблюдала эту сцену за пару секунд до того, как она произошла, — и, конечно, они сказали, что если бы я не кричала, то ничего бы не произошло»³⁷.

В «Матрице» есть несколько похожих отражений реальности, что неудивительно для фантастического фильма, а процитированные слова написаны по меньшей мере 40 лет назад. Я также хотел бы обратить ваше внимание на замечание, что «вся сцена растворилась и, как на кинопленке, началась снова». Зная уже кое-что о голограммах и воспоминаниях, мы можем легко объяснить, что произошло на той кухне много лет назад. Сознание этой женщины «слишком быстро просмотрело» сюжет по неизвестным причинам (как вы узнаете позже, это не только возможно, но и может случаться довольно часто, но с меньшим эффектом). А потом наша молодая горничная за мгновение случайно «обновила» свой билет на внутреннее кино IMAX.

Поразительным последствием этого сценария является то, что вы, как воспринимающий, никаким образом не можете определить, было ли это трехмерное представление записью событий, которые произошли несколько миллисекунд или тысячу лет назад. Поэтому для объяснения последних открытий в когнитивной науке и неврологии ввели понятие дуализма. Все, что вы воспринимаете в данный момент времени, — эта книга, эти слова и идеи и все вокруг вас — не что иное, как внутренне созданная версия реальности, копия, представленная перед вами, как невероятно сложная виртуальная реальность, компьютерная игра. Она создана подборкой изображений, похожих на голограммы, с использованием вычислительной мощности величайшего компьютера Вселенной — вашего мозга.

В данный момент вы читаете эту книгу, точнее сказать, воспринимаете изображение, содержащееся в ней. А теперь поднимите взгляд и посмотрите на то, что происходит вокруг вас. Это все иллюзия, ряд голограмм, созданных внутри вас. Вы вовсе не здесь — вы обманываете себя, полагая так. Вы находитесь где-то совсем в другом месте. И с того места вы создаете окружающий мир, воссоздаете его частичка за частичкой, секунда за секундой. Мы уже знаем это, исходя из доказательств, предложенных квантовой физикой. Как показал Хью Эверетт, существует множество Вселенных; и вы существуете по «антропному принципу участия» Джона Уилера только в одной версии, которую вы создаете сами, и каждое ваше микрорешение порождает новые постоянно расширяющиеся временные оси, как новые ветви на волшебном дереве.

Но есть одна огромная проблема с этой личной Вселенной. Если вы всегда существовали только в пределах лично созданной версии реальности, как вы создали такой богатый и разнообразный окружающий мир? Как вы создали жирафов, квазары и рэп-музыку? Чтобы создать такие объекты и понятия, вы должны были в тот или иной момент получить знания о них и перенести их в свою версию реальности. Как может быть иначе? Представьте себе ребенка, которого оставили на необитаемом острове. Он растет, но ничего не знает, кроме того, что видит на своем острове. Как бы этот ребенок смог мысленно представить что-либо, выходящее за пределы его опыта, например ледник? Так же и вы. Вполне вероятно, что в вашей Вселенной существует Эйфелева башня. Вы можете даже посетить Париж и посмотреть на него сверху. Но вот какая странная вещь… Сейчас я пишу эти слова, находясь в своем доме в английском городе Харрогит, и вижу за окном прекрасное июньское утро. Это моя версия Харрогита и моя идея, как должно выглядеть прекрасное июньское утро. В качестве примера я выбрал Эйфелеву башню, потому что это известная архитектурная достопримечательность. А вы сейчас читаете эти слова, находясь в своей личной Вселенной, в окружении объектов и погодных условий своего собственного творения. Но удивительным образом вы сразу же представили образ Парижа с Эйфелевой башней.

Как в наших головах возникли идентичные образы? Как мы оба могли создать объект, размеры, форма и расположение которого совпадают, если мы никогда не встречались раньше и пребываем в совершенно разных версиях реальности? Когда-то в нашем с вами прошлом должен был быть реальный мир, наполненный реальными предметами, животными и зданиями. Ведь это оригинальная «объективная» Вселенная может быть похожа на библейский райский сад, место, где мы все воспринимали оригинальный вариант объективной реальности, место, где стояла во всей своей красе настоящая Эйфелева башня. Наш внутренне созданный мир — всего лишь копия, но, как и у всех копий, у него должен быть оригинал — первое издание, если хотите.

Так и есть. Было время в нашем далеком прошлом, когда мы впервые восприняли не только Эйфелеву башню, но и все замечательные объекты, концепции и структуры, которыми сейчас заполняем наш иллюзорный мир. Это главный ключ к разгадке того, что происходит на самом деле.

Вам нужно спросить себя: откуда вы знаете об Эйфелевой башне или любых других объектах, событиях и местах, встречающихся в вашей жизни? С помощью какого механизма вы можете мгновенно восстановить образ Парижа или Лос-Анджелеса? Этот механизм называется памятью. Все, что вы знаете о себе и окружающем мире, исходит от вашей способности к воспоминаниям. Единственный элемент вашего восприятия «реальности», который находится вне памяти, — временное понятие, которое мы называем «сейчас», этот небольшой отрезок времени, который связывает «было» с «будет». Все остальное — продукты памяти. Вопрос в том, что именно мы имеем в виду, когда мы говорим о памяти. Как вы уже догадались, память, как и многое другое, — не совсем то, чем кажется.