Путь Короля. Демон

Глава XVII. Халентайн

Халентайн сидел на теле собственного отца, закинув ногу на ногу. Неподалёку от них стоял Киррат, которого держал за руки Вестник. Осквернённый стоял, словно камень, не шевелясь и не подавая признаков жизни.

Герцог ссыхался. Он уже будто наполовину уменьшился, под тем местом, где он извивался, пытаясь скинуть с себя Халя, земля была усеяна чёрными перьями. На плечах и коленях перьев выпало больше всего, и сейчас там была лишь тёмная кожа. Его маленькие глаза метались из стороны в сторону, ища поддержки, но после показательного убийства особенно доброго Лучника никто не рвался спасать умирающего.

— Слабаки... — злобно протянул Халентайн и заливисто рассмеялся, обнажая десятки острых зубов во рту. — Трусы. Вы слишком сильно боитесь потерять то, что на самом деле не стоит ничего. Мы предлагали вам спасение, а вы!.. — махнул он тонкой рукой, и с неё сорвался очередной Червь, тут же впившийся в ногу Герцога. Он замычал и дёрнулся, пытаясь скинуть с себя сына, но, получив удар прямо в клюв, успокоился. Оттуда потекла тонкая струйка крови.

В голове Астерота всплыло воспоминание о Дариусе, посланное ему Тьмой. Он похожим образом вступил на трон, точно так же, при помощи Червей убив своего отца. И сейчас в тёмных глазах Модеуса он видел похожие оттенки... чего? Безумия, злобы? Какой-то обиды?

Все смотрели на Халентайна, ожидая от него любого, но резко повернули головы на звук упавшего тела. Над дёргающимся Вестником стоял Киррат, обнажив в страшной улыбке острые, похожие на клыки чёрно-красные зубы. Лежащий на животе Осквернённый что-то хрипел, а из раны, проходящей по всей его спине, текла густая тёмно-фиолетовая кровь. Вот он дёрнулся последний раз, и, что-то рявкнув, последний раз звякнул шлемом о землю. Тот не выдержал такого издевательства над собой и раскололся, обнажив абсолютно лысую человеческую голову. На серой коже были выведены какие-то символы, медленно переливающиеся оттенками фиолетового и красного.

Халентайн, увидев, как в руках Киррата быстро появляется, собираясь из пепла, его меч, вскочил и закричал:

— Ты заплатишь! Заплатишь!.. — Он вскинул худые руки и направил жезл на Киррата. По оружию побежали фиолетовые сполохи, но тут Герцог, до этого извивавшийся совсем слабо, выгнулся и расправил крылья. Порвав сдерживающие его корни, чёрное, наполовину облезшее крыло ударило в спину его сына, сбивая хрупкую фигуру с ног. Киррат тут же призвал свою земляную магию, и жезл, выпущенный Халем из рук, отлетел в сторону, сбитый каменным диском. Модеус возмущённо вскрикнул и вытянул вперёд тонкую руку, попытался притянуть к себе упущенное оружие, но Астерот быстро лишил его такой возможности, пригвоздив его костлявую кисть к земле Матерчатым Копьём. И даже Материи Света не пожалел.

Халентайн закричал и заползал по земле, пытаясь спасти руку, но его же конечность его не слушалась. Молодой Осквернённый с диким ужасом в глазах смотрел на то, как его кости прожигает Материя Света, проходя всё глубже и в итоге прорубаясь насквозь, лишая его правой кисти. Он аккуратно поднял обрубленную руку и поднёс её к лицу. Кровь не текла: её в теле Осквернённого не было. Увидев рану, демон закричал.

— И вот это нам угрожало? — спросила подошедшая Лира, с нотками жалости смотря на мучения Модеуса. — Мы это не могли убить на площади? — девушка усмехнулась, и в её глазах заплясали озорные искорки. — Мелковато нынче зло...

Вдруг вой демона оборвался. Он взлетел в воздух, его руки — обе, даже раненая, — согнулись в локтях, из пальцев выехали длинные когти. Ноги развернулись и резко укоротились, а из пояса сзади вырос толстый хвост с закруглённым наконечником. Халентайн ссутулился и поднял голову. В его глазах плескалась незамутнённая ненависть ко всему, что было вокруг него. Киррат отпрянул, и сделал это как нельзя вовремя: Халь вскрикнул и разразился волной Скверны наподобие той, что была в самом начале вторжения Скверны в Аванпост. Только сейчас волна была концентрированная и поплыла лишь к их отряду, а не во все стороны. Потом демон выгнулся и выпустил в Риттора луч Скверны, заставивший его отца вновь задёргаться в агонии. Как только луч оборвался, Лира, не дожидаясь растерянных лучников, быстро застрелила Герцога. Халентайн рассмеялся и раскинул руки в стороны. От него к Риттору потянулась толстая чёрная нить.

— Я даже пальцем к вам не притронусь! — рассмеялся он. — ВСТАНЬ!

Гулкий крик Модеуса, казалось, остановил на несколько секунд сердце Астерота. Внутри у него всё сковало липким ужасом, глаза непроизвольно закрылись, и он затрясся, сам не понимая, почему. Он знал, что ему нечего бояться, но заклинание воздействовало на физическое тело, как будто заставляя его несколько секунд пожить отдельно от Души, и уже бездумное тело пугало.

Когда Тёмный с огромным трудом открыл глаза, остальные ещё корчились. Кто-то упал на землю и закрылся руками, Лира лежала на спине, спрятавшись за ладонями, и лишь один Киррат с опаской смотрел на то, что было истинной целью Халентайна. Его стараниями Риттор стал Осквернённым, и теперь полуоблезлая туша полудемона-полуптицы с тупым видом стояла и смотрела вперёд. Только слюней не пускала.

А сам маг в это время хохотал, заливаясь безумным смехом. Скорее всего, заклинание было завязано именно на смех — и зачем он так сделал? — и поэтому работало. Киррат, видимо, пришёл к тому же выводу, и поэтому в Модеуса устремился пепельный шар. Да вот только попасть ему было не суждено: в последнюю секунду Халь сместился ближе к соединённому с ним толстым жгутом Герцогу, пропуская шар мимо себя, но не переставая смеяться. И тут, когда на секунду демон завис в воздухе и на мгновение замолчал, пришёл в движение понемногу покрывающийся чёрной смолой Герцог. Демон-ворон встал и оглушительно зарычал. Позади Астерота вновь упали с трудом вставшие лучники, попавшие под воздействие какого-то заклинание Халентайна.

Киррат рывком приблизился к Герцогу и с разгона всадил меч ему в живот. Он заскулил и схватился за оружие Наследника. Чуть повернув его, Осквернённый запустил меч в даль. В полёте он осыпался пеплом, который, подлетая к Киррату, формировал в его руках новый меч. Сам же будущий Граф уворачивался от ударов крыльями и лапами, попыток раскусить его пополам и прочих убийственных действий Риттора. Халентайн продолжал хохотать, поддерживая заклинание на лучниках и Лире. Хватило его ненадолго: он шумно вздохнул и махнул рукой. С костлявых пальцев сорвался огненный шар, увеличивающийся, приближаясь к валяющимся на земле телам демонов и Лиры. Они ещё отходили от воздействия Халя и не успели бы избежать огня, поэтому Астерот вскинул руку с рапирой. По острому лезвию поползла Тёмная Материя с несколькими Рунами Защиты. Остриё было направлено в центр шара.

Киррат в это время собрал-таки свой меч и отпрянул от Риттора. Клюв в очередной раз клацнул в воздухе, никого не укусив. Бывший Герцог расстроенно заворчал и, расправив крылья, заклокотал. Сзади к нему подлетел Халентайн и устроился у него между крыльев, положив руки на костлявые плечи, обтянутые розовой кожей. Киррат направил длинный меч на Модеуса и резко поднял оружие вверх. Повинуясь его воле, из-под земли поднялся длинный кол, сбивший сына с плеч отца. Халентайн завыл, схватившись за спину, где осталась рана от острого камня. Риттор каркнул и кинулся на Киррата, раскинув лапы в стороны. За несколько секунд крылья Наследника впитались в его тело, а меч вытянулся, пронзая грудь демона-ворона. Из чёрных глаз брызнули такие же чёрные слёзы, но уже не очень пернатая туша всё равно влетела в Наследника.

Халентайн, уже возрадовавшийся тому, что уничтожил целых семь существ, ошарашенно смотрел на Астерота, чья рапира только что остановила огненный шар, разросшийся до размеров человеческой коровы. До демонической было далековато, но всё равно шар был большой и должен был внушительно бахнуть, но распался от удара Тёмного. Зарычав, Осквернённый маг полетел на Астерота и вставших позади него лучников во главе с Лирой.

И тогда в него полетели пять огненных стрел, сопровождаемых Астральным Копьём и двумя зачарованными болтами. Он чудом увернулся от трёх стрел и заклинаний, но две Огненные стрелы воткнулись в плечо и крыло. Левая рука обвисла, потеряв подпитку Скверной. Его повело влево, красиво и аккуратно подлететь не получилось.

Киррат кое-как выбрался из-под тяжёлой туши Риттора, опавшего на него всем своим весом после того, как Наследник пронзил его сердце очередным взмахом меча. он вернул себе крылья и сейчас летел навстречу Халентайну, намереваясь сбить Осквернённого с ног.

Бум! Крепкий сжавшийся Киррат с разгона влетел в поднимающегося с земли костлявого и тоненького Халентайна. Худое тело отлетело в сторону и упало сломанной куклой с вывернутыми руками и ногами. Астерот подошёл к слабеющему магу и занёс над ним рапиру. Со свистом рассекая воздух, она вонзилась ему в грудь.

— Я так просто не сдамся! — вскрикнул Халентайн, дёргаясь и пытаясь вырваться из хватки подошедшего Киррата. Из плеч Модеуса вырвались два щупальца Скверны, но Астерот молниеносными движениями отсёк сначала одно, потом второе. В глазах демона читался страх, он вращал головой, надеясь найти поддержку хоть где-нибудь. По заострившимся пальцам Киррата, впивающихся в шею Халя, текла Демоническая Материя, сияющая голубым. Доходя до шеи, Материя проникала под кожу и подсвечивала вены демона изнутри. В месте, где у него располагалось сердце, собралось настолько внушительное количество, что оно светилось ровным голубым светом, будто небольшой фонарь.

— Прощай. — с лёгкой улыбкой сказал Астерот, отрубая ему голову и следующим движением пронзая ему сердце. Киррат отпрянул, и из ран брызнула Скверна. Ему кажется, или он слышит чей-то страшный рёв?

***

Обычный день. В Инферно все дни радовали хорошей погодой: тут всегда было «солнечно», как это называют люди Мукхё. Дожди здесь бывают редко, но для других существ, не Демонов, они смертельны, ибо вместо капелек воды с неба срываются сполохи огня. Многие жители Инферно в это время выходят на улицу, чтобы «закалиться» и причаститься к Великому Пламени.

В тот день с самого «утра» лил огненный дождь. Хотя, здесь точного деления на «утро» и «ночь» не существовало, ведь тут просто время от времени темнело, как будто огненное небо начинало гореть слабее, давая живущим внизу демонам время отдохнуть.

По демоническим меркам, он был ещё подростком, хотя по меркам людей Мукхё — человеком в зрелом возрасте. Ему было пятьдесят девять лет, и он также вышел на улицы, чтобы посмотреть на огненный дождь, восхититься его мощью и послушать речи Проповедником Огня.

Он ушёл из дома рано утром, пока улицы ещё были относительно пусты, уж очень ему хотелось постоять в первых рядах. Перед уходом он покормил своих питомцев — две сотни отборных чёрных ворон, привезённых ему в подарок на пятидесятилетие из Мукхё и зачарованных на долголетие. Несмотря на это, некоторые вороны уже лишились жизни по совершенно разным причинам, но тогда он нашёл себе новое хобби: юный маг мастерил из своих павших питомцев всякие побрякушки, наподобие амулетов и колец. Получалось мрачновато, но ему нравилось. В тот день он взял с собой пять маленьких черепов. Обычные амулеты — это одно, а амулеты, закалённые в огненном дожде — другое.

Небольшие обжигающе горячие капли падали на его плечи и небольшие пока ещё крылья. Он старался не обращать на это внимания, думая о приезде какого-то мага в городок неподалёку. Ходили слухи, что он открыл туда портал из какого-то другого мира и откуда-то там вернулся, но он не верил слухам. Отец с рождения учил его верить только абсолютно точным сведениям, н полагаясь на домыслы и прочую недостоверную ерунду.

Когда он добрался до Центральной Площади, где уже понемногу собирался народ, там уже стоял десяток высоких и статных Демонов, громко вещающих с высокого постамента. В детстве он мечтал стать одним из них, но вскоре понял, что его, болезненно худого и хрупкого, в Проповедники Огня не примет никто, даже оруженосцем. В тот момент глубоко в душе у него засела обида. Знаете, детская обида. она такая — чистая, ничем не замутнённая. Ребёнок полностью отдаётся эмоциям, и поэтому рождается настолько сильная обида, которая срастается с его Душой, становится частью её и его самого.

К полудню вся площадь была забита демонами. И тогда Проповедники начали ритуал, больше похожие на красочное шоу.

Площадь отгородилась от остального мира толстыми огненными стенами, созданными одним из них. Второй поставил на стены гигантскую воронку. Она собирала огненный дождь и, концентрируя его, распыляла силу на стоящих вокруг Проповедников демонов. Повсюду мерцали огненные вспышки, со всех сторон доносились рыки становящихся сильнее демонов. В основном здесь были бойцы инфернальной армии, так что маленький демон был в таком восторге, что не заметил, как с его лица упала чёрная маска в форме вороньей морды с длинным клювом. Демон достал из небольшой сумочки амулеты с птичьими черепами и подставил их под огонь. По ним поползли оранжевые символы, они наливались силой, и тогда, похолодев от страха, он почувствовал, как что-то коснулось его левого плеча.

Он резко развернулся, но позади него никого не было. Левое плечо онемело, а рука отказывалась двигаться. Он поглощал силу, содержащуюся в огне, но в его голове засела мысль о холодной лапе, лежащей на его плече.

Вернулся домой он поздно и тут же лёг спать. Родители куда-то уехали, и он стался один. По его телу от плеча расходились волны могильного холода, выстуживавшие маленького Модеуса изнутри. Поэтому, отдавшись во власть странного холода, маленький демон уснул.

Будь он чуть догадливее, посмотрел бы на плечо и увидел бы там небольшую восьмиконечную звезду, но. к счастью, нет. — вклинился в видение чей-то голос. Где-то Астерот его уже слышал...

Во сне к нему явился человек, постоянно кутавшийся в тёмную мантию. Демон плохо понял, чего он от него хотел, но запомнил лишь, что теперь он может стать гораздо сильнее, просто приняв силу, живущую внутри него. Человек заставил его выучить заклинание, которое открыло бы его силам проход в его мир, и демон пробудился.

Со временем он становился всё отстранённее. Семья понемногу отходила на второй план, он пробудил в себе способности к магии огня и постоянно совершенствовался в этой области. Когда отца повезли на передовую, ведь тот колдун оказался «с сюрпризом», Халентайн отправился вместе с ним. За очень короткий отрезок времени он стал хорошим магом, оброс сетью знакомств в Аванпосте, и даже познакомился с Игнисом — магом, поселившимся в пещере неподалёку от дома его отца. Игнис признался, что это он был причиной тех ужасов, с которыми сейчас сражается отец Халентайна.

Всё чаще к нему являлся тот мужчина, уговаривающий его призвать свои новые силы. Через месяц Халь согласился. Посоветовавшись с Игнисом, который считал, что «на войне все средства хороши», он собрал всех своих воинов — да, у него появился небольшой отряд, спасибо папе! — и, начав им что-то рассказывать, погрузил их в сон, после чего прочёл выученное заклинание.

— Ну, а дальше вы знаете... — развёл руками Халь, висящий над своим бездыханным телом. Он повернулся к Астероту и продолжил. — Тот, кого вы ищете, находится... ай, вы слышали уже. С самого начала я отправился к Игнису, чтобы отчитаться ему, но потом тот человек перехватил моё сознание, я потерял себя... долгая история, а у меня слишком мало времени. — Он кивнул на своё полупрозрачное тело. Душа демона распадалась. — Пообещайте, что отомстите за меня Дариусу, так звали ту тварь.