Путь менталиста (СИ)

Глава 2

В комнату пробиралась, затаив дыхание. Отворила дверь, заглянула с опаской. Внутри было обнадеживающе тихо. Майра выдохнула, вошла, чувствуя прилив смелости. Отмахнулась от световика и начала в темноте стягивать китель.

— Мне вот интересно, чем ты думала, появляясь на сцене? — вкрадчиво поинтересовались от окна.

Майра замерла. Лицо полыхнуло румянцем. Внутри проснулся жгучий стыд. Умел его высочество несколькими словами показать глупость поступка… Майра прикусила губу, засопела недовольно. Нервно дернула за пуговицу, оторвала, покрутила в пальцах — теперь вот еще пришивать.

Наверное, Альгар прав. Не стоило туда ходить. Но память подкинула круг, ощущение товарищества, жгучую радость внутри, тяжесть ладоней на плечах… Если бы не всплеск дара, все было бы отлично.

— Где она? — в комнату, топоча и шумно дыша, ворвались кураторы. Потревоженные световики вспыхнули все разом, заливая пространство желтым светом. Майра шарахнулась, забиваясь в угол кровати, вскинула ладонь, прикрывая глаза.

— Пусти!

В комнате слышалась какая-то возня, надсадное пыхтение.

— Нет, я все же ей всыплю. Моя семья выше ее по положению, так что право у меня есть, — горячился Шиль.

Майра растопырила пальцы, подглядывая. Шильярд со зверским лицом яростно размахивал ремнем, его пытались удерживать, увещевая, Лунь с Франтехом.

— Может через задницу дойдет, что старших слушаться надо.

— Уверен? — неодобрительно поинтересовался Аль, шагнув от окна. — Она выброс устроила лишь бы нам помочь, а это в разы больнее.

Шиль с шумом выпустил воздух сквозь зубы, опустил руку с ремнем, рванул плечи из захвата друзей, взглянул с ненавистью на затаившуюся девчонку и принялся ожесточенно вдевать ремень обратно.

Майра перевела дух — порка отменялась.

— На сцене я была в маске, уверена, меня не узнали, — быстро проговорила, пользуясь затишьем, и запнулась, услышав от Шестого:

— Я отправил сообщение Кайлесу.

Сердце Майры замерло, дрогнуло, потом резко ускорилось. Пальцы сжались, пуговица больно вдавилась в кожу. Лорд Кайлес пугал ее до дрожи. От него веяло такой же мощью, как от дедушки. Только дедушка редко когда практиковал, и его сила по вкусу напоминала пересушенный фрукт, сила же лорда Кайлеса сбивала с дыхания, сокрушала, заставляя чувствовать слабость собственных барьеров. Рядом с ним Майра была открытой книгой.

— Нет! — выдохнула в панике.

Аль взглянул удивленно. Он впервые встречал кого-то, кто боялся Кайлеса, но данное дяде слово — докладывать обо всех проявлениях дара Майры, не позволяло промолчать.

— Он должен проверить, все ли с тобой в порядке, — попытался мягко объяснить, но девчонка сжалась лишь сильнее.

— Вот лорд Кайлес тебя и выпорет, — с глубоким чувством удовлетворения заметил Шиль.

Парни посмотрели укоризненно, Шиль в ответ раздраженно дернул плечом. В его детстве были лишь старшие братья и о воспитании девочек он имел весьма смутные представления.

— Насчет «меня не узнали», можно поподробнее? — уточнил дотошный Лунь.

Майра вздрогнула, выныривая из кошмара, где лорд Кайлес заставляет ее пороть саму себя. Моргнула, прогоняя жуткое зрелище. Поняла, что еще немного, и она позорно будет умолять Шестого спрятать ее от лорда. Посмотрела на задавшего вопрос Луньярда. Вспомнила старосту третьего курса.

— Ну-у-у, — протянула она, пытаясь придумать версию, в которой все были счастливы, — там, конечно, были курсанты со старших курсов, но они решили, что у меня случился первый спонтанный всплеск, и обещали, что не станут рассказывать обо мне наставникам.

Парни недовольно переглянулись.

Про менталистов в академии ходило много страшилок. Говорили, что тех, кто не выдерживал давление дара и начинал подчинять всех подряд, забирали люди Третьего принца, увозили в неизвестном направлении и больше их никто не видел. Так что выходит, староста ее просто пожалел.

— Понятно, — произнес Шиль таким тоном, точно она призналась в подготовке покушения на его величество.

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге, оглядывая всех удивленным взглядом, застыла Флорана, старшая сестра Майры.

Заметила забравшуюся с ногами на постель Майру, нахмурилась.

— Ты опять что-то натворила? — спросила устало.

— Ну что вы, госпожа Флорана, — учтиво поклонился Шиль, — ваша сестра отлично справляется. Мы просто пришли поздравить ее с праздником первого огня, но немного задержались.

— Это правда? — Флорана недоверчиво посмотрела на младшую, та ответила ошарашенным взглядом, словно ее внезапно объявили лучшим курсантом академии. Но тут же справилась с удивлением, кивнула, подтверждая.

Флорана вздохнула, не став благоразумно уточнять детали. Его высочество здесь, значит, за жизнь сестры можно не беспокоиться.

— Хорошо, не буду вам мешать, празднуйте. Я только переодеть халат зашла, мне до утра еще дежурить.

И Флорана сунулась в шкаф, чтобы через мгновенье уставиться в гневе на сестру:

— Майра, где мой халат?!

Лорд Кайлес появился на следующий вечер. Весь день Майра провела в нервном ожидании. Она искусала губы, заработала пару замечаний за невнимательность на занятиях, чуть не получила срыв дара, когда по пути в столовую ей на плечо легла чья-то рука. Староста третьего курса встретил хмурым взглядом, когда она, подпрыгнув, в ужасе обернулась.

— Да, не трусь, все огнем. С парнями договорился, будут молчать.

Майра забормотала слова благодарности, но староста лишь отмахнулся, поспешив по своим делам.

А вечером ее нашел старшекурсник, передав приказ явиться в приемную факультета менталистики. Сердце у Майры провалилось куда-то вниз, и на встречу она шла, заплетаясь и шаркая точно двухсотлетняя старушенция.

— Заходи, хватить топтаться у дверей, — донеслось недовольное из приемной, стоило ей приблизиться.

Майра набрала воздуха в грудь, стиснула ладони, напоминая себе про обещание быть смелой, и толкнула дверь.

— Ты добиралась из другого тэората? — раздраженно поинтересовался лорд. Махнул рукой на стул, стоящий посередине круглой и совершенно пустой комнаты, и приказал:

— Садись.

Это было похоже на наказание, и Майра ощутила приступ паники. Задышала чаще. Моргнула, запрещая себе плакать. И послушно, с прямой спиной села на стул.

— Итак, юная леди, — лорд прошелся перед ней, остановился, качнулся с пятки на носок, — вы смогли подчинить себе, поправьте, если я ошибаюсь, семерых. Впечатляющее достижение для такого возраста. Я бы даже сказал: пугающее.

Майра вздрогнула. Грудь запекло от страшной догадки — ее дар сочли опасным и запечатают.

— Я случайно, — прошептала еле слышно — голос от страха не слушался.

— Я открою тебе секрет, — лорд Кайлес словно специально дразнил: переходя от дружеского «ты» на холодное «вы» и обратно, — самые ужасные преступления в нашей стране случаются от недостатка контроля над стихией. Именно потому наше обучение может показаться кому-то жестоким, но такова природа огня. Чтобы его подчинить и сдержать требуется сила. С менталистикой все немного иначе. Но результат может быть даже страшнее, чем всплеск пламени. Тебя оправдывает лишь бегство.

Майра удивленно моргнула. Оторвала взгляд от колен. Посмотрела снизу вверх на лорда.

— Ты ведь могла им приказать поубивать друг друга или защищать себя ценой их жизни. Власть над чужой душой, — Кайлес задумчиво посмотрел куда-то поверх головы девочки, — самое искушающее, что тебе встретится в жизни. Только представь, что не нужно уговаривать, объяснять, убеждать. Отдал приказ — и все исполнено. Впечатляет, правда?

Кайлес вдруг резко наклонился, его лицо оказалось совсем близко — на расстоянии выдоха. Майра отшатнулась, впечаталась в спинку стула и в панике закрыла глаза. Ее лицо сделалось белым как полотно.

— Значит не показалось, — удивленно проговорил лорд, — ты действительно меня боишься, не расскажешь почему?

Майра осторожно приоткрыла один глаз, потом второй. Лорд стоял чуть в стороне, задумчиво потирая подбородок.

— Впервые женщина, ладно, будущая женщина испытывает ко мне страх. Но ты меня почти не знаешь, что наводит на мысль о том, что пугаю не лично я. Еще и с твоим даром не все так ясно. Я проверил семьи. Нашел нескольких перспективных девочек, но самой младшей двадцать один. Таких, как ты…

Майра нервно сглотнула, съежилась, постаравшись стать, как можно менее заметной.

— … не встретил ни одной.

— И еще, — лорд сделал к ней крошечный шаг, Майра похолодела, влипла в стул, вцепившись в поручни, — мне любопытно, почему ты сбежала именно сюда, в академию огня? Потому что корона обещала защиту любой студентке? Даже от родной семьи?

Майра замотала головой. Слова примерзли к губам. Подступающие слезы жгли глаза. Лорд еще не начал спрашивать по-настоящему, а у нее уже не осталось сил ему сопротивляться.

— Сказки о том, что ты не хотела замуж или мечтала об учебе, оставь для Шестого. Мой кузен слишком добр, я же хочу знать правду.

Он снова оказался слишком близко. Майра в панике смотрела на пуговицу его жилета, а в памяти всплывали картины, которые она давно похоронила в памяти.

Вот ее, ставшей чужой рука, берет ножницы и начинает кромсать волосы. Майра кричит без звука, ей страшно, а тело живет, подчиняясь воле другого. Серые пряди устилают пол, в зеркале отражается испуганная девочка, которая становится похожей на мальчика, а за спиной тенью стоит дед, и на его губах стынет безумная улыбка.

Сестре она тогда соврала, что сама захотела избавиться от кос. Ох и попало ей! Флорана умоляла, уговаривала, но Майра упрямо обстригала волосы, стоило тем начать отрастать.

Целый месяц после этого она не видела деда, а потом утром проснулась на чердаке. На ней был детский костюм отца. Рука сжимала игрушечный меч. Деда рядом не было, но она знала, кто заставил ее подняться ночью на чердак. С тех пор она плохо спала по ночам, пряталась, если к деду в гости приезжали знакомые менталисты, но деда возненавидеть не смогла. Ей было страшно и одновременно до боли жаль его… Никто же не виноват, что она так похожа на отца в детстве…

— Правду, Майра, — жестко напомнил лорд.

— Зачем? — выдохнула девочка. Кайлес вздернул брови, посмотрел оценивающе. — Зачем я вам нужна?

Дед своей любовью к погибшему сыну научил ее не доверять взрослым, тем более менталистам.

— Видишь ли, моя дорогая, — лорд внезапно улыбнулся, и его лицо стало лицом совершенно другого человека: обаятельного, открытого и дружелюбного, — я назначен новым деканом факультета менталистики. Ты одна из моих студенток. Я, конечно, люблю загадочных женщин, но не тогда, когда мне за них отвечать перед короной. А ты моя самая главная загадка, так что я хотел бы получить ответы прямо сейчас. Согласна?

Майра поерзала на стуле. Детский опыт требовал не поддаваться, но улыбка лорда заставила ее сомневаться. Может, он не такой уж плохой человек?

— Хорошо, — лорд присел на корточки, заглянул ей в лицо, — я тебе помогу. Давай, я начну, а ты продолжишь?

Майра неуверенно кивнула.

— Давным-давно жила одна маленькая девочка.

Лорд Кайлес вдруг полез в карман своего жилета, достал оттуда что-то круглое в яркой обертке на палочке. Пояснил, разворачивая упаковку:

— Один мой друг говорит, что сказки и конфеты отлично лечат любую хворь.

Майра взяла конфету, попыталась отгрызть, потом под укоризненным взглядом лорда взяла ее в рот. Покатала между зубов. Вкусно.

— Так вот, у этой девочки было все: любящая семья, старшая сестра и даже знаменитый дед, которым она гордилась. Но однажды трагедия забрала родителей, и девочка осталась одна. Сестра уехала учиться в академию, дед ее не замечал, пока однажды не понял, что с каждым годом девочка становится похожа на его погибшего сына. Я прав?

Майра всхлипнула, опустила голову, горячие слезы закапали на зажатые между коленей ладони.

Лорд тихо выругался. Подошел. Майра закаменела. Лорд снова прошипел что-то нелицеприятное, вернул дистанцию.

— Знаешь, моя радость, что слезы — это запрещенное оружие? — поинтересовался Кайлес.

Майра посмотрела на упавший на колени белоснежный платок. Кружевной. Пахнущий женскими духами. Развернула. Сморгнула слезы. Подняла недоуменный взгляд на лорда.

Тот поморщился:

— Да, я тоже считаю, что десять сердечек — это перебор.

Майра неуверенно хихикнула. Кайлес улыбнулся в ответ.

— Хорошо, будем считать, что мы обозначили границы проблемы. Можешь идти. И помни: если сведения о следующем срыве выйдут за пределы академии, даже я не смогу тебе помочь. Я очень, — он подчеркнул, — надеюсь на твое благоразумие в оставшиеся три недели до Зимних праздников.

Первый недовольно посмотрел на сияющего улыбкой кузена, с раздражением понимая, что быстро избавиться от гостя не получится. Можно было, конечно, вышвырнуть наглеца и заняться новой партией полученных от калкалосов «слез», но отец четко дал понять, что желает вернуть заблудшее дитя в лоно семьи, иными словами — использовать таланты Кайлеса во благо короны. Хватит тому уже прохлаждаться в чужом мире.

— У тебя пять минут, — холодно проговорил вместо приветствия, запуская руку в шкатулку с камнями. Прохладные грани действовали успокаивающе.

Естественно, кузен не уложился, но Лиестр и сам уже увлекся делом. Ментальным даром он не владел, однако тот его всегда интересовал, а тут выпал шанс раскрыть природу ранних пробуждений.

— Погоди, — вклинился в жаркую речь Кайлеса, ощущая, как за эпитетами: «Замшелый засранец. Чтоб у него мозги отсохли. И ведь родная внучка!» теряется смысл повествования. — Ты утверждаешь, ее способности раскачивали с детства? И потому у нас сейчас в академии сильный, но совершенно нестабильный менталист? Еще и под личиной мальчика?

Камень, который он достал и машинально перекатывал в пальцах, выпал из руки и, проявив невероятную прыгучесть, покинул поверхность стола. Доскакал до кузена, блестящей каплей застыв около его ботинка.

Кайлес поднял. Посмотрел на свет. Произнес задумчиво с ностальгией:

— Знакомый камушек.

— Верни, — сухо попросил Лиестр. Беспорядок его раздражал, а слеза калкалоса в руках блудного кузена была тем самым раздражающим мозг беспорядком.

— И обнаружил сей талант, между прочим, наш драгоценный Шестой, — заметил Кайлес, проигнорировав призыв вернуть камень, как и недовольный взгляд Первого.

— Находить талантливых людей — полезное умение для короля, не согласен?

Кузену надоело стоять столбом, и он без приглашения уселся на посетительский стул, вдобавок задом наперед. Камень так и остался искрой мелькать между его пальцев.

Лиестр засопел, оборвал себя, понимая, что начинает поддаваться противоестественному обаянию кузена и ведет себя, точно мальчишка перед лицом соперника. Прикрыл на мгновение глаза, выдыхая и заставляя забыть о душащих гневом эмоциях. Дело прежде всего.

— До выборов короля дожить надо, — проворчал, все еще ощущая стойкое желание вытрясти камень обратно и пнуть кузена из кабинета. Сразу вспомнилось, что там, за дверью, очередь из девиц на месяцы вперед расписана, да и остальных дел невпроворот, исследования простаивают, эксперименты заморожены… Не до девчонки менталиста. Но занятно, н-да. Обмануть ректора, преподавателей и курсантов… Прям готовый кадр для Третьего. Он таких обожает.

— Хорошо, допустим ты прав, — кивнул Лиестр, с усилием отведя взгляд от СВОЕГО камня в руках кузена. — Старый лорд выжил из ума и развлекался с внучкой, заставляя ее играть роль сына. Он, конечно, знал, что это может нанести вред спящему дару, но не мог устоять. Да и Тигрельские из старой формации. Для них женское образование прихоть, которую можно обойти. В случае проблем у внучки он бы просто заблокировал ставший опасным дар.

— Уверен, он так бы и сделал, — согласился Кайлес, — а время тянул, давая хотя бы огню сформироваться, как положено. Старый пень! Но девчонка, я тебе скажу, молодец. Самоучкой и щиты ментальные ставить научилась, и дар пытается контролировать.

— И что ты от меня хочешь? — Лиестр потянулся за еще одним камнем, но захлопнул шкатулку и отодвинул, дабы не отвлекала, на край стола.

Кузен погрустнел, насупился, на лбу даже морщина прорезалась.

— У меня после Зимних праздников класс девчонок, — прикусил губу, — целых семь капризных, избалованных, выращенных в оранжерее и не знающих, что такое жить вне семьи. Из них никто даже новомодные школы не посещал! И одна. Пацано-девчонка. Младше, но сильнее остальных. Как думаешь, через сколько я получу следующий неконтролируемый всплеск этого таланта? — и Кайлес уставился на Лиестра полным страдания взглядом.

Первому на мгновение стало жаль кузена, но тут он вспомнил свадьбу ассары на Земле, и жалость испарилась от одного лишь воспоминания о жутком, схваченном тогда похмелье.

— Ты же отлично умеешь уговаривать женщин, воспользуйся своим талантом, — предложил Лиестр, пожимая плечами.

Взгляд кузена сделался больным, точно у человека, которому целители запретили есть любимые сладости.

— Я женщин умею уговаривать лечь со мной в постель, — бросил раздраженно и спросил язвительно: — Ты же не предлагаешь мне воспользоваться этим?!

Лиестр стиснул зубы. Пустили хищника в птичник. И о чем только думал отец?

— Если… ты… хоть одну… — чеканя слова начал, но Кайлес его бесцеремонно перебил:

— Знаю, знаю, рудники и личная кастрация от его величества.

То есть отец все же позаботился о данной проблеме, — с облегчением подумал Лиестр.

— И можешь спать спокойно, меня не привлекают малолетние дурочки.

— Тогда что ты от меня хочешь? — спросил Лиестр, возвращаясь к конструктивному диалогу. Тема «кузен и его женщины» Первого не интересовала.

Кузен озвучил. Лиестр окаменел. Тряхнул головой. Не выдержал нахлынувших эмоций, встал из-за стола, прошелся по кабинету и замер напротив.

— Ты серьезно предлагаешь мне вживить стабилизирующий контур ребенку?!

— Я предлагаю спасти ей жизнь! — кузен тоже вскочил. Воинственно, точно для боя, выпятил грудь, готовый защищать свою идею. — Дар Майры исковеркан еще до пробуждения. И высока вероятность, что она, потеряв контроль, вскипятит мозги, если не себе, то окружающим. Любая агрессивная ситуация спровоцирует всплеск. А каждый всплеск — шаг к выжиганию.

— Тогда не проще ли его заблокировать? — Лиестр ощутил, как поневоле увлекается горячностью спора.

— С учетом ее частой практики, — Кайлес покачал головой, — она вряд ли перенесет это спокойно. В лучшем случае мы получим душевнобольную.

Лиестр поморщился. Внутри он уже знал, что кузен прав, но незаконность поступка заставляла его испытывать жесткий приступ раздражения.

— Тигрельский не даст добро, — бросил он, начиная искать варианты решения, — еще и предаст огласке «чудовищный эксперимент» короны над ребенком. И вряд ли его остановит собственная вина, потому как ее еще доказать надо, а камни на теле девочки легко обнаруживаются.

Кайлес рядом согласно вздыхал.

— Другие родственники есть? — поинтересовался Первый.

— Старшая сестра, но она еще несовершеннолетняя.

Лиестр коротко выругался. Отца впутывать не хотелось. Он только-только пришел в себя после усмирения вулкана, вдобавок был занят подготовкой к восьмой свадьбе, которую планировали провести на Зимних праздниках.

— Ассара взяла над ней опеку, — словно нехотя обронил Кайлес.

— Если лорд не лишил внучку фамилии или корона не нашла причин для отделения, это будет считаться незаконным, — заметил Лиестр.

Кузен опустил голову.

Что же, — подумал Лиестр, — иных вариантов нет.

— Ты идешь к Третьему, — кузен недовольно вскинулся, но промолчал, — у него больше опыта в укрощении старых семей. Может придумает, как добиться разрешения от лорда. А пока вы думаете, я подготовлю материал. Ставить будем на праздниках. Ты ассистируешь. Идеи уже есть?

— Есть, — закивал просиявший Кайлес и полез снимать пиджак с рубашкой. Лиестр опешил, но только лишь на мгновение, а потом принялся внимательно изучать татуировки на теле брата.

— Хм. Надо же. А вот это. Оригинально, хоть и пошло. Не понимаю, почему нельзя было сделать просто контур? Обязательно все эти глаза, птицы и обнаженные девицы?

— Местная специфика, — отозвался Кайлес.

Лиестр отошел на шаг, оглядывая поле эксперимента.

— Значит, проверял незамкнутый контур? Интересно. И как работает?

Кузен повернулся спиной, поднимая отросшие по плечи волосы и демонстрируя пару камней, вживленных под линией роста волос и заключенных в узор татуировки.

— Вот это уже рабочий вариант.

— Значит, голова, — сделал верный вывод Лиестр. Вздохнул: — Скрыть будет непросто, но постараемся что-нибудь придумать.